Доказательства невиновности

— Дело в том, что я видела, все то, что сказала госпожа Лачапуи. Но это было лишь начало. Раинга, вы, наверное, не знали, что когда вы обездвиживаете кого-то, то у них перестают действовать все органы, в том числе и сердце. Это распространённое умение, тем не менее им никто не интересуется. Когда вы проверяли его пульс, подумали, что он мертв. Ваше проклятье действует недолго. От силы полчаса. Так вот, когда вы ушли, он очнулся. Из-за того, что вы пытались его задушить, он долго кашлял, пытаясь понять, что произошло. К нему подошел высокий человек и начал избивать его. Если бы тело осматривали тщательно, они бы заметили не только парик, но и гематомы. Кстати, Селестия, ты, видимо, тоже не полностью осматривала его тело, хотя я понимаю тебя (вампирша виновато опустила глаза). Энн корчился от боли. Это был мужчина. Да, мужчина. Он что-то говорил леприкону. Деревья не могут слышать, но они поняли, что он кричал, возможно, осуждал Фаррьера за что-то, ругал его. Он узнал мучителя. Они были знакомы, скорее всего, были врагами. Потом он силком потащил куда-то мистера Энна. Вернулся один весь в крови, смыл ее в речке, притащил мертвого леприкона к платку. Следы удушения остались, отсюда и ложные выводы. Он зашел в дом, побыл там минуты две и ушел, не закрыв за собой дверь. — Ты лжёшь! — закричала Раинга, — У тебя крыша поехала! Кто будет принимать во внимание твои слова, если ты их взяла неизвестно откуда? — Вообще-то, это мой способ общения с природой. Я не виновата, что родилась не такой, как все, и мне приходят их видения, мысли и воспоминания. — Элэль, но все же, почему ты не могла рассказать об этом раньше? — я не хотел давить на, скорее всего, больное, но молчать, как в тот раз с переездом, я не мог. То была другая ситуация. — У меня паническая боязнь крови.       Мы посчитали правильным не спрашивать ее больше ни о чем. К тому же Раинга уснула от переизбытка чувств. — Значит, мы в тупике, — подвел новый итог Рьюзаки. — Все оборотни такие пессимистичные? Тряпки! После первых сложностей поджали хвост и спрятались в кусты, — осуждала его Селестия. — Мертвечина ходячая, я не говорил, что сдаюсь! — рыкнул оборотень. — Господин, мадемуазель, не надо ссориться, помиритесь. Не зря спальня открыта, — подмигнул им суккуб. — Иди к чёрту! — одновременно сказали они и так же одновременно повалили его на пол одним ударом в челюсть. — Ну вы чего? Я же хотел как лучше, — обиделся тот. — А получилось как всегда, — закончила вампирша.       Опять спорят. Им это действительно нравится? — Я могу вмешаться в спор? — решил сгладить обстановку я. — Господин, я не позволю, чтобы вы поранились. Вам лучше переждать, — побеспокоилась Селестия. — Я же не в прямом смысле! — оправдался я. — Я имел в виду, что нужно побыстрее заканчивать. Скоро утро будет. И еще кое-что. Мы не в тупике!       Все уставились на меня. Ну да, нужно же пояснить, что я хочу сказать. — Насколько я понял, Элэль перенеслись видения о тех событиях. Значит, мы более менее знаем убийцу. Если вокруг дома Рьюзаки не нашел ничего, значит, убийца потащил Энна куда-то в другое место. Рьюзаки, ты поможешь нам? — намекнул я. — Не, ребятки, я на это не подписывался, — видимо, он догадался, что нужно сделать.       Общими усилиями мы все-таки смогли заставить его помочь «следствию». Раинга осталась в доме со спящей девочкой. Мы и не пытались ее разбудить. Рьюзаки перевоплотился в волка и начал принюхиваться к трупу, пытаясь найти чужой запах. — Давай, собачка, ищи, ищи, — подшучивала над ним вампирша.       Оборотень сейчас не мог ничего ей ответить, поэтому просто зарычал на нее. Слава богу, на этом они закончили. Мы видели, как Рьюзаки старается. Он обнюхивал каждый кусочек тела Фаррьера. Ему было противно, но он держался молодцом. Надежда потихоньку таяла. Но тут оборотень резко поднял голову и побежал куда-то в лес. Мы за ним. Он добежал до другого конца леса, снова принюхался, побежал за пределы ограждения резиденции. Остановился около колодца, перевоплотился в человека. — Сюда он притащил этого алчного леприкона и что-то делал с ним. Очень сильный запах крови. Для оборотня.       Да тут и Селестии поплохело от запаха. Она придерживала Элэль, а та обмякла в ее руках.       Ничего особенного в этом месте не было. Обычный колодец. О! Там ведро опущено, а в нем что-то есть. Я хотел поднять его, но оно было слишком тяжелым для меня. Тогда Рьюзаки помог мне. В ведре лежала мокрая кассета. Элэль смогла восстановить ее. Но когда мы услышали, что там записано, попадали. От неожиданности. »-… А-а! Прекрати! Ой, как бо… А-а! — Нет, нет, голубчик, это еще не все. — А-а! Умоляю! Я все отда… А-а! — Поздно. Когда ты мог вернуть мне деньги, я ждал. Так, не падай в обморок, от этого еще никто не умирал! Продолжим… — А-а! — А теперь ешь это, милая. — Нее… — Тихо, тихо. Аккуратно…».       Дальше мы слушать не стали. Элэль было хуже всех. Убийца перед убийством издевался над Энном и зачем-то записывал все на камеру. При этом он был не один.       Так как больше мы ничего не нашли, с радостью вернулись к особняку. Выбежала Раинга. На ее лице был ужас. Что же произошло, пока нас не было?       Мы забежали внутрь и увидели следующую картину. Полуоборотниха висела на люстре с красными глазами, злобно оскалившись на вошедших, то есть на нас. Она была голодна. Но чем питаются полуоборотни? Рьюзаки сообразил быстрее нас, выбежал на улицу. Это, я так понимаю, отступление? А нам что делать?! Девочка посмотрела на меня. Ее глаза не настолько пугали, насколько заставляли почувствовать ее боль и одиночество. Она маленький волчонок, загнанный в угол, пытающийся вырваться на свободу. Я не мог сдвинуться с места. Она резко прыгнула на меня, широко открыв пасть. Но я не могу ничего сделать. Обеспокоенные крики девушек. И темнота…       Я умер? Нет, если бы я был мертв, то не чувствовал бы боли. Адской боли в правой руке. Медленно открываю глаза. Я лежу на диване. На правой руке глубокий укус. Друзья стоят вокруг меня, даже оборотень, который держал в руках девочку, находившуюся без сознания. У нее в зубах лежал огромный листок. Интересно, с какого дерева? — Господин, вы как? — спросила Селестия. — Все нормально, честно! — Что значит нормально? Вы только посмотрите, какой укус! А если заражение пойдет? — она обеспокоенно посмотрела на меня. — Расслабься, клыкастая. И ты, Ром, тоже. Я продезинфицировал твой укус специальной мазью, предотвращающей инфекции. Максимум волосы вырастут, — улыбнулся волкоподобный. — Что это было? — наконец задал самый главный вопрос я. — Да ничего особенного! Девчушка проголодалась, вот и потеряла над собой контроль. Я бегал за листком особого дерева, что растет в центре леса, чтобы вырубить ее, а потом накормить. Только кто мог довести ее до такого животного состояния? Я и то могу продержаться пять дней без еды, а потом ходить, как выжатый лимон, и распугивать окружающих.       Нет, я точно видел, что она была в сознании. Скорее не видел, я почувствовал это! А что, если она нарочно хотела меня убить?       Дзынь-дзынь! Дзынь-дзынь! Телефон? Кто будет звонить мертвому? — В данный момент никого нет дома. Перезвоните позже или оставьте сообщение после сигнала. — Слушай сюда, леприконишка проклятый! Это только начало! Теперь твой долг увеличился вдвое. Когда очнешься после моего, хм, «подарочка» на прошлой неделе, обязательно начинай собирать деньги. Я знаю, что ты избавился от бумаг, пытался спасти деньги. Тебе же хуже. Приноси нужную сумму в пятницу на то же место, иначе зайду на огонек. Призрак ходячий! .. Пип… Пип… Пип…       Э… Что такое? Так это он заходил в дом к Фаррьеру и натоптал везде? Еще более странно, что мучитель (я точно уверен, что звонил именно он) не знает, что убил леприкона. Ага, силушку недосчитал! У меня появилась одна мысль. — Госпожа Лачапуи, во что был одет господин Энн, когда вы оставили его на улице? — Как во что? В пижаму! У него целый комплект: тапочки, колпак и пижама. Что за глупый вопрос? Как вы можете думать сейчас об этом? — удивилась она. — Глупый, да не глупый. Вы не видели, но сейчас вместо пижамы на нем белая ночнушка.       Девушка искренне удивилась. А моя догадка подтвердилась. — Мы идем на встречу со звонившим! — заявил я. — Мистер Варанько, но мы же не знаем, куда нужно идти! — сказала Элэль. — Если жертва не идет к мучителю, то мучитель идет к жертве, — гордо ответил я. — Он придет к леприкону, он его найдет! — Мертвым, — дополнил Рьюзаки. — Не скажи, не скажи, — они ни за что не догадаются, что я задумал. — Господин, что вы хотите этим сказать? Хоть я и в жизни бы так не поступила, но… — Селестия пыталась выговорить эти слова. — Но я согласна с тупым волчарой! — Ты кого тупым назвала, проблема некроманта? — Вот именно, это проблема некроманта, — согласился я. На самом деле, я не слушал их. Просто услышал последние два слова, которые совпадали с моими мыслями и согласился.       Вампирша готова была разрыдаться. Я что-то не так сказал? Е-мае! — Я совсем не это имел в виду! — оправдывался я. — Я воскрешу леприкона!       Дамы и господа, минута молчания. Потом начались протесты. Меня уговаривали пойти к психиатру. Согласен, глупая идея, но нужно же что-то делать. В результате я просто пошел на улицу к трупу, оставив всех в доме. Начертил круг, положил туда деньги, те самые(они были, наверное, самой дорогой для Фаррьера вещью). Теперь можно ждать до пятницы. До завтра. — Роман, вы сошли с ума! Как вам пришла в голову идея воскресить его? — осуждал меня Лаффи. — А что такого? Если не получится, значит, так и должно быть. Ежели получится, то мы не только обдурим убийцу, но и, возможно, сможем уговорить господина Энна сказать, кто убийца.       Храп. Так теперь храпят девочки? Да не может быть. Раинга погладила ее по голове, чтобы та успокоилась. Подействовало. Оборотень, когда я ушел, положил ее на диван. Слишком много спит.       Весь день мы обсуждали план действия. Я периодически отходил покурить (не все знают, что я не курю). На самом деле я расставлял везде камеры и подслушивающие устройства. Официальный план был таков: я воскрешаю Энна, приходит убийца за деньгами. Они поговорят, мы схватим его. Главное слово «официальный». О настоящем плане знали только члены Братства круглого стола. И почему я так нас называю?       Настало время воскрешения. Элэль решила не участвовать в моем плане. Я зажег свечи, начал читать заклинание. Если я правильно его помню: «Зареки пикупа тренгсинал ту капала синой Вартаниса фикана сартания мимамо яртипика Шикируги азбески хияма тарнесуринапал этя Ниноса вринги обаха йозакари прукаспаги ий Есминамо рагани бутрэн фрогинунаяна ки Тайя то мими».       Сокращенно «сломай язык». Так. О, встает! Все ошеломлены. Те, кто не знает моего плана. Да, я гений! Упс. Вместо носа у него деньга. Огромная такая. Нос решили замотать.       Спрятались в доме, ждем. Идет! Чего? Это оборотень? — Почему ты не пришел? Ты достал деньги? — начал он. А где здрасте? — Нет, — сухо ответил «зомби». — Ты что, не помнишь, что я в тот раз обещал с тобой сделать? — Мне и того раза хватило. Даже нос сломал. А где вторая? — Так ты ее помнишь? — усмехнулся. — В этот раз она не нужна. Я и сам справлюсь. — Не так-то быстро! — выскочил я.       Убийца в замешательстве. Селестия воспользовалась шансом и схватила его, но тот продолжал вырываться. Теперь можно раскрыть половину карт. — Итак, здравствуйте! — я пожал руку убийце. — Спасибо, что пришли на наше маленькое представление! Вы удивлены, не так ли? Должен вас огорчить, но тогда вы все-таки прикончили мистера Энна.       Он правда считал, что леприкон жив. По глазам видно. — Не надо так удивляться. Я воскресил его. — Человечишка не может воскресить никого. На то люди бездарны!       Обидно немного. — Не важно. За то, что вы сделали, вам грозит лишение свободы. — Роман, браво! Вы оказались правы в своих догадках! — сказал суккуб. У него было отдельное задание. — Так же свободы вместе с вами лишится и ваша жена. И ребенок.       Вот теперь можно выкладывать все карты. Я попросил Лаффи проверить ментальное древо полуоборотнихи. Следы родителей оставили сильный отпечаток на ее душе. Об этом я тоже сразу же сказал. Проклятая хотела убежать, но суккуб удержал ее. Рьюзаки же схватил девочку, которая тоже попыталась убежать. Она скалилась и кусалась. — Отпустите меня! — вырывалась Раинга. — Знаете, как я понял, что вы все семья? — спросил я. — Во-первых. Госпожа Лачапуи прокололась, когда успокаивала свою дочь. Дети-оборотни очень чувствительны к прикосновениям. Они и на метр не подпустили бы к себе чужака. Мою догадку подтвердил и муж. Человек, ну, или проклятый, плюс оборотень равно полуоборотень. А ваша дочь запаниковала, когда я сказал, что «зомби» скажет, кто убийца, и захрапела, чтобы успокоиться. Но хочу заверить вас. Я никого не воскрешал!       Такого поворота событий не ожидали только убийцы. Я попросил сбросить маску. «Зомби» растворился. Появилась Элэль. Она сразу догадалась, что это отец девочки. А когда она говорила про то, что леприкона мучили отец и дочь, она шла ва-банк. — Знаете, у вас нет смысла отпираться. Расскажите нам, как все было? Зачем вы его убили? — Расскажу я, — сдался (кстати, мы до сих пор не знаем, как его зовут) муж. — У нас бедная семья. Мне было стыдно перед женой и дочерью. Раинга предложила обдурить одного богатого помещика и забрать его деньги. Она притворялась, что любит его. Деньги Фаррьера росли благодаря ей. Тогда она поняла, что пора. Она подделала одну бумагу, якобы я дал ему взаймы. У леприкона была плохая память, вот он и поверил. Я пришел «вернуть деньги». Но он отказался. Я начал ему угрожать. Бесполезно. В тот самый день Раинга решила украсть у него деньги, но не получилось. Не думайте, что она не знала, что он жив. Таков был план. Пришел я, попинал его немного (немного, ага!) и понес к колодцу, где меня ждала Лулла (так зовут полуоборотниху). Я заставил ее вырывать из него (это откинем, все по записи понятно)… Для этого я не кормил ее неделю. Так как я помогал ей, сам заляпался в крови. Записывал на камеру, чтобы заставлять его вспоминать те минуты мучений. Но я нечаянно уронил ее в колодец. Я попросил Раингу приехать, зашить ему раны, чтоб не умер. Переодел его в ночнушку, пижама была вся в крови. Я сжег ее. Потом отнес Энна обратно, прежде смыв кровь в речке, и ушел. Но я не понимаю, как он умер! Я оставил Луллу жить здесь. Почему она подогревала тот напиток (смесь чая и кофе), я не знаю. По моей просьбе она закрыла все двери кроме двух. Она входила в дом через окна, поэтому оставила те две комнаты открытыми. Дальше Раинга должна была сознаться в том, что она убила его. Чтобы все подумали, что она невменяема. Вчера она позвонила мне и сказала, что на Луллу напал приближенный к леприкону, чтобы отомстить. Я его после этого устранил. Вмешались в расследование вы. Я приказал дочке убить главного (меня). Это было несложно подстроить. Она была чертовски голодная. Но верно ждала команды матери. Вроде все. — Что бы вы ни говорили, это было спланированное убийство. А у вас, видимо, потеря памяти. Хотя скорее совести. Вы даже не помните, как кормили свою дочь внутренностями леприкона.       Мне жалко девочку. Ей были трудно делать весь этот ужас. Да ее родителей нужно прав родительских лишить! Надеюсь, она сможет забыть все это. Как бы то ни было, я позвонил следователю, сказал, что первое дело раскрыто. Доказательств у меня было много. Камер же много было!       Приехали стражи, арестовали Раингу и Кедна (имя оборотня нам сказали стражи) и увезли их. Луллу пока отправят в детский дом. Так мы думали. Ненире, следовательнице, приглянулась полуоборотниха. Она решила ее удочерить. Мать архангел, а приемная дочь полуоборотень. Оригинальное сочетание.       Я поставил галочку в списке «моих» преступлений. Можно ехать домой! В этот раз на телепорт мы успели. В нашем убежище, где мы починили дверь, начали обсуждать следующее дело. Ограбление знаменитого археологического музея.