Попытка номер два

Проснувшись утром, я сначала даже толком не понял, где нахожусь. Было какое-то странное чувство нереальности происходящего, жутко болели горло и голова, а всё тело неприятно покалывало. Я попытался подняться, но в висках застучало, голову пронзило резкой болью, и я со стоном грохнулся обратно на кровать. Всё произошедшее вчера воспринималось не более чем дурной сон, да и сейчас мой мозг был далёк от адекватного анализа реальности, так что я продолжил лежать, тупо уставившись в потолок, пока снова не отрубился. Следующее пробуждение происходило уже в больничном крыле, внешний вид которого стараниями Сэма я знал досконально. Надо мной склонилась сердобольная медсестра и увещевала выпить что-то из кружки. Я скорее на автомате, чем осознанно с её помощью приподнял голову и проглотил это жуткое варево, по вкусу очень напоминающее... Зелье. То самое бодроперцовое, что выдавала нам мадам Помфри в случае простуды в школе, разве что с чуть-чуть другим привкусом. Я дёрнулся от внезапной догадки и тут же зажмурился от очередного приступа головной боли. На мгновение мне почудилось, будто из ушей повалил пар, как бывало всегда, когда примешь зелье от простуды, и я резко открыл глаза, пытаясь убедиться в своëм предположении, но как назло слезы не давали возможности что-либо нормально разглядеть, да и отсутствие очков не способствовало чёткости моего отвратительного зрения. Смирившись с тщетностью моих попыток что-то увидеть и решив, что "одной странностью больше, одной меньше...", я благополучно забил на лекарство и откинулся обратно на кровать, собираясь продолжить свой прерванный сон. Но этого мне сделать, конечно же, не дали. Медсестра, присев ко мне на кровать и преданно заглядывая в глаза, начала допытываться, где я умудрился так простудиться. Отвечать совсем не хотелось, но я всё-таки пробормотал что-то на счёт того, что оставил окно открытым и уснул так, по какой-то причине не среагировав во сне на то, что медленно, но верно превращаюсь в ледышку. Бред полный, окно, когда я ложился спать, точно было закрыто и вряд ли открылось само собой перед тем, как меня обнаружил кто-то из взрослых. К тому же голос был ужасно хриплый, и разобрать толком, что я говорю, местами не мог и я сам, но медсестра довольно быстро кивнула, будто бы действительно поверила во всю эту чепуху, а может быть просто поняла, что с таким голосом она меня всё равно не поймёт. В любом случае, меня оставили в покое до вечера и дали то, чего я так страстно желал - отрубиться и поспать. *** Поразительно, но к вечеру я чувствовал себя просто замечательно, будто бы и не я буквально несколько часов назад загибался от довольно серьёзной простуды и в перспективе обморожения с воспалением лёгких в комплекте. Медсестра, в отличие от меня, данному факту ничуть не удивилась, с милой улыбкой поздравила с выздоровлением и выпустила на волю, а точнее отправила ко мне в комнату с напутствием в случае каких-либо недомоганий сразу же идти к ней. Я с важным видом покивал на все её советы и быстренько свалил восвояси. А точнее - пошёл искать Сэма, чтобы выяснить, какого черта вчера произошло и что это был за акт доброты с его стороны. Может я и был наивен как ромашка, но из своей прошлой жизни извлек очень ценный урок: ничего и никогда не бывает просто так. И поэтому это был лишь вопрос времени, когда Сэм потребует что-то в плату за своё молчание. И чем раньше я узнаю, чего он от меня хочет, тем быстрее смогу решить этот неприятный вопрос и вернуться к основной цели. А основная цель мне теперь виделась яснее некуда. Я должен достать Тома из дневника. После недавних событий меня уже не особо волновало, что это опасный тёмномагический артефакт, который, пытаясь материализоваться, в прошлый раз чуть ли не убил несколько людей и меня в том числе, и что в этот раз он может меня окончательно умертвить. Желание воскресить Тома воспринималось исключительно как моё собственное, и даже мысли о том, что это ментальное воздействие дневника, в мозгу не проскальзывало. Так что либо я был настолько тупым, что до такого простейшего вывода не додумался, то ли артефакт был настолько силен, что и мысли о подобном в моей голове просто не допускал (мне, конечно же, больше нравится верить во второй вариант), но, в итоге, я считал себя гением мысли, который, чем Мерлин не шутит, ещё пару лет и поставит весь этот несправедливый к нему мир на колени. Но вернёмся к Сэму, а точнее к его отсутствию. Как выяснилось, этот кадр то ли вчера вечером, то ли сегодня утром уехал. Это я понял по обрывкам разговоров волнующейся, словно океан, общественности. Всё-таки покидать ни с того не с сего посреди учебного года школу в данном заведении было не принято, и все вокруг, умирающие со скуки последнюю пару недель, схватились за эту новость, как утопающий за спасательный круг, и принялись с упоением старых сплетниц мусолить. Каких только невероятных (и совершенно мне непонятных) версий не выдвигалось. Начиная с банальных, вроде того, что его просто переводят в какую-то другую школу с профилем, как и у нашей (вероятно, если всё произошедшее вчера не было глюком моего воображения, они имели ввиду школу где магглы по какой-то странной причине знают о магии), и заканчивая тем, что он оказался «нормальным» (что это значит - я тоже не очень понял) и его семья приняла его. Я, стараясь особо не отсвечивать все это время, тихо сидел в стороне и прислушивался к разговорам, пытаясь понять, что же происходит. Но долго притворяться интерьером мебели мне не дали. Ко мне с неотвратимостью танка приближался один из дружков Сэма. Я даже предпринял попытку куда-нибудь по-быстрому свалить и заныкаться, но запнулся и тут же был схвачен за шкирку и отбуксован в школьный туалет. Как выяснилось позже - для допроса без свидетелей. Ведь буквально через несколько минут после моего триумфального побега из школы пропал и Сэм, а после этого наутро всем сообщили, что его забрали домой, и я из-за этих неоспоримых фактов попал под подозрение этих недошерлоков. Поэтому от меня потребовали подробный отчёт, куда я бежал, зачем, как долго, с какой скоростью и на какую дистанцию. Конечно же, я незамысловато послал этих придурков, потому что мне совершенно не понравился тон, формулировка и сам факт того, что от меня требуют ответов на то, что им знать совершенно необязательно. Вспомнился Сэм, который вчера выпытывал у меня то же самое... В общем-то, какой лидер, такая и компашка. Моё невежливое и несерьёзное отношение к допросу никому из присутствующих в комнате допросов (туалете) не понравилось, и поэтому главный из придурков, взявший на себя роль главного прокурора, решив простимулировать на благотворное сотрудничество, пару раз приложил меня головой об кабинку и снова повторил те же вопросы. Я, решив не отказываться от предыдущих показаний, повторил ему те же ответы, на всякий случай уточнив, что совершенно не в курсе, где сейчас их главарь и почему его так внезапно забрали. Ему это опять не понравилось. Ну что за средний век, выбивать из преступника обязательно те показания, что нужны тебе? Допрос с пристрастиями продолжался. После того, как меня ещё пару раз приложили головой, все происходящее начало напоминать пытку ведьм, когда всем плевать, правду ли отвечает бедная девушка или лжет, верный ответ будет только один - признание. Мол, "Да. Ведьма я, ведьма". Но обычно после подобного признания женщин тут же сжигали, и со мной, вероятно, сделают примерно тоже самое, так что сознаваться, что я как-то замешан в исчезновении Сэма, хоть всё моё участие в этом составляло лишь то, что, судя по всему, из всей школы я видел его последним, я не собирался. Так что, так и развлекались, меня спрашивали, а я посылал и говорил, что ничего не знаю. На пятый или шестой раз, поняв неэффективность превращения меня в пародию дятла или испугавшись моего сотрясения, меня начали грозиться окунуть в унитаз. Недолго думая, я решил, что лучше уж унитаз, чем групповое избиение, так что ответ остался тем же. К тому же я до последнего был уверен, что этого они делать не будут. Раньше же никогда подобное унижение дальше угроз не заходило, с чего бы сейчас чему-то меняться. Но, увы, мои ожидания не оправдались. Меня действительно окунули, и не раз, и не два. Что могу сказать? Это было ужасно унизительно и мокро. Благо, что уборщица у нас добросовестная, и унитаз был относительно чистый. Первый раз я даже не сразу понял что происходит. Ну, затащили в кабинку, ну, нагнули над унитазом, ну так и раньше подобное делали, чтобы припугнуть, что ж тут такого. Но когда после очередного вопроса и моего ответа, что я ничего не знаю, кто-то нажал на кнопку слива, до меня дошло, что что-то тут не то. Совершенно не готовый к такому повороту событий и не успевший заранее задержать воздух, я, судорожно вздохнув, хлебнул воды, закашлялся и попытался вывернуться из захвата и глотнуть воздуха, но мне лишь еще сильнее надавили на шею и нажали на слив второй раз, а я, не успев оправиться от предыдущего, опять хлебнул воды, снова закашлялся и уже истерически начал пытаться вырваться, когда меня подняли за волосы и повторили те же вопросы о том, что я делал, где был, и знаю ли что произошло с Сэмом. Я уже был готов все рассказать, и пусть хоть изобьют до полусмерти, только бы не опять в унитаз, но лишь откашливался и истерически глотал воздух, так как сказать хоть что-то просто не получалось. Эти имбицилы, расценив моё молчание как очередной отказ говорить, решили повторить мои купания, для закрепления эффекта основа окунув в унитаз. А потом, видимо отыгрываясь за все то, что я им наговорил ещё раз… И ещё… И ещё... Где-то на четвёртом или пятом заходе нервы начали откровенно сдавать, и я пытался вырваться настолько отчаянно, что меня приходилось держать уже двоим. В мозг как молнией ударило, что я задыхаюсь и что ещё чуть-чуть и я точно умру здесь, в туалете, такой дурацкой смертью, притом что мучают меня за то, чего я не совершал. Недолго думая, я тут же нашел виноватого и принял за аксиому, что именно из-за Сэма я опять оказался в таком ужасном положении. Как же я его в тот момент ненавидел. Как же я их всех в тот момент ненавидел. И себя тоже ненавидел, за то, что был таким слабым, за то, что не мог сопротивляться и дать хоть какой-то отпор. Ненавидел магию, которая по какой-то причине в этой реальности у меня отсутствовала. Да просто ненавидел. В висках застучало, тело налилось подозрительной легкостью, кто-то с криком отскочил в сторону, и вот уже вся компания то ли с истерическими воплями, то ли с полузадушенными писками начала быстро сваливать из кабинки, а затем, судя по хлопнувшей двери, и из туалета. Бежать и спасаться с остальными не было никаких ни моральных, ни физических сил, так что если меня было суждено съесть какому-то унитазному монстру, то я был к этому готов. Совершенно сбитый с толку происходящим, я, с трудом разогнувшись (шея и плечи к тому моменту жутко затекли), сел прямо на пол, оперевшись на унитаз, и приоткрыл глаза, желая выяснить, что же так напугало моих мучителей. То, что предстало тогда перед моим взором, ужасало... Сначала я даже не поверил своим глазам, увиденное напугало до чертиков, но вместо крика изо рта вырвался лишь сдавленный хрип. По моим рукам и ногам струилось что-то тёмное и будто бы живое, а сомнений в том, что причиной этой жуткой дымки стал именно я, не было никаких…