Попытка номер два

Обскур (что это был именно он, я узнал немногим позже) неожиданно отрезвил мой куда-то не туда поплывший разум. Он был как пощёчина при истерике. Только вот моя истерика длилась почти два года… Я вдруг внезапно вспомнил, что я, по сути, уже взрослый парень, прошедший войну, постоянно ношусь, как последняя школота, по доступным и не очень мне окрестностям и всячески страдаю фигнёй вместо дела. Да и словно восьмилетка жалею себя любимого и только и делаю, что ною, ною, ною. Но ною не просто так, о нет… Я сначала старательно ищу для этого повод посерьёзнее, а уже потом скулю… А если повод слишком долго не находится, то начинаю биться головой об стену и ныть из-за этого… Нет, конечно, у меня и в прошлой жизни характер и психика были далеко не идеальны, но чтобы настолько плохо... В мою бедовую голову наконец-таки пришло осознание, что детские замашки и желания в последнее время абсолютно перебивают в моём мозгу все относительно взрослые и здравые мысли. Ведь хоть я и в той жизни не был образцом здравого суждения, но всё-таки идеи а-ля "пойду подовожу кого-нибудь и получу за это по шее" мне взрослому определённо были не свойственны, да и будучи маленьким я таким вроде тоже не увлекался… По крайней мере не целенаправленно. И Снейп не в счёт, он сам постоянно бесился, я тут ни при чём. Может, в той жизни просто сыграл фактор безнаказанности, и чтобы я не делал - мне в школе за это всё равно ничего не было, а тут такой простор для экспериментов: что будет за то или иное дело… Ну, просто офигеть, какой я любознательный... А если подумать более основательно, возникало ли у меня в прошлой реальности желание довести кого-то вот просто так, ни за что? Вроде что-то такое и было, но не могу сказать точно… Может, Малфой? Но там вроде было не просто так? Я его не любил… А почему? Он сам надо мной старательно издевался, да… Но за что? Не помню… А не я ли сам стал виновником конфликта?.. Или нет?... Не помню… Не помню… Вообще не помню… Меня как током шандарахнуло, действительно, воспоминания о прошлой жизни были в разы более блёклыми, чем тем те, которые были из этой. Детали не вспоминались, а при попытке вспомнить - путались только сильнее. После пяти минут напряжённой мысли я уже и вовсе не мог точно сказать, не является ли всё это обычным сном и выдумкой моей больной фантазии. Что-то тут было не чисто, и либо по какой-то причине мои воспоминания медленно, но верно затирались, либо я просто сошёл с ума. Я даже не мог уже точно сказать - был ли день, когда я, плача, сидел на кладбище или же это тоже часть моего масштабного глюка. Дядя Вернон и соседские мальчишки с Дадли во главе часто меня поколачивали, может, я и заработал во время очередной экзекуции сотрясение и просто брежу? Тут же в голову пришла мысль о дневнике: "Он ведь точно есть!" "А есть ли?" - с сомнением спросила вторая. "Конечно нет, это все бред", - заключила третья. "Надо срочно проверить", - вынесла вердикт четвёртая и самая здравая. Проверить было, конечно, нужно. Но сложно. Я всё ещё сидел у унитаза, и, хоть чёрная пакость ушла, мне с каждой секундой становилось всё паршивее и паршивее, хотелось лечь и уснуть прямо там. Данная мысль с каждой секундой казалась всё более и более здравой, но благо унитаз в качестве подушки даже моему полудохлому телу не очень-то нравился, и я смог заставить себя встать и направиться в сторону своей комнаты, слава Мерлину, она была всего через пару коридоров отсюда. Аккуратненько, по стеночке, как человек, готовый в любой момент склеить ласты, я медленно, но упорно шёл к цели. С волос всё ещё капало, но вряд ли кого-то в подобном состоянии могли волновать такие мелочи. Удивительно, но, не встретив абсолютно никого в коридорах, я добрался до своей спальни никем незамеченный. Уже потом я сообразил, что в школе в этот момент шёл урок и никаким невероятным везением (как я было подумал изначально) тут и не пахло. Добравшись таки до пункта назначения, я грохнулся на кровать и вроде как уже вырубился, но в мозг, как дятел, начала долбиться одна-единственная мысль о дневнике. Мне было просто необходимо взглянуть на него, хотя я точно был уверен, что сделай я хоть одно движение, то тут же помру. Так что, с маниакальной идеей увидеть дневник и умереть (притом я действительно собирался выполнить оба пункта), я полез под кровать, и, о, чудо, действительно его нашёл. Открыл и, с какой-то психически нездоровой нежностью погладив страницы, так в обнимку с ним и уснул. Зато наутро все малейшие сомнения о воскрешении Тома как ветром сдуло. А ещё я очень отчётливо помнил все свои вчерашние умозаключения, произведённые сидя в туалете, и в итоге пришёл к двум выводам: надо начать вести дневник и выписать всё, что я помню о своей прошлой жизни (хотя сегодня воспоминания были чётче и почти не путались, я боялся, что такими темпами в один прекрасный день просто напрочь все забуду), и что я теперь взрослый и адекватный и вести себя должен соответственно. Хотя все эти великие мысли ни на что особо и не повлияли, тогда мне так не казалось. Ведь теперь решение воскресить темного лорда принимал не ребёнок, а взрослый и рассудительный человек, вот так вот. Не видя особого смысла тянуть Мерлина за… гхм, бороду, я, даже не вставая с кровати, нашарил под подушкой карандаш (с того момента, как у меня появился дневник, я всегда хранил там хоть один) и, открыв тетрадь, без особых политесов так в лоб и написал: “Как можно тебя воскресить?” Том, судя по всему, малость прифигел, потому что ответил только через пару минут и почерк у него был какой-то дёрганный, а в паре мест даже наблюдались кляксы. Ответ ввёл меня в ступор: “А ты не струсишь?” Весьма странный вопрос, учитывая всё то, что я ему до этого рассказал, хотя может это был лишь очередной психологический ход, чтобы взять меня на слабо и я точно не сорвался в последний момент. Нужно заметить, приём весьма примитивный, но скорее всего именно поэтому он и подействовал. Хотя, думаю, я и до этого уже вляпался во всё это настолько сильно, что вряд ли смог бы остановиться, даже если бы захотел. Так что мой ответ был прост и донельзя лаконичен: “Нет”. Том ещё пару минут помолчал, будто бы собираясь с мыслями, а потом как-то нервозно-быстро и судорожно начал писать целую инструкцию по его воскрешению. Даже по сравнению с теми вещами, что я выделывал в прошлой жизни, это был мрак… Хотя чего ещё было ожидать от тёмной магии с примесью некромантии? Не на радужное же поле мне цветы идти собирать. Хотя по сути дела, а почему бы и нет? Что за стереотипы - проводить все подобные ритуалы обязательно в каком-то стрёмном месте, вроде кладбища или чащи леса (притом обязательно волшебного), да и вдобавок ночью в полнолуние. А вдруг меня там оборотень покусает, или вообще сожрёт кто-нибудь, что тогда? Но видимо тёмным магам все нипочем, потому что жуткое место проведения ритуала это только вершина айсберга, дальше хлеще. Все мы знаем извечное правило “жизнь за жизнь”, которое любят так пафосно повторять в фильмах. Так вот, в данном случае эта фраза была более чем буквальна, чтобы воскресить технически мёртвого Тома, нужно было умертвить что-то живое и обязательно млекопитающее. Пресмыкающиеся и птицы почему-то для подобного дела абсолютно не подходили. Но самого факта убийства тоже было недостаточно, о, нет, животному (вариант жертвоприношения человека отметался сразу, хотя предпочтительнее был именно он) предписывалось перерезать горло, и, выведя его кровью какие-то замысловатые руны, животинку сжечь (хорошо не съесть, а то от этой тёмной магии всего ожидать можно). Далее требовалось пожертвовать уже своей крови (благо не всей) и произнести какое-то замысловатое заклинание на латинском. Под конец прочтения написанного Томом возникло ощущение, будто бы мне написали ритуал по призыву дьявола, хотя по сути это было недалеко от истины. В принципе были и плюсы. Например, ритуал не требовал какого-то особого зелья или вещей магического происхождения, с чем бы у меня точно возникли проблемы. Да и как ни странно, провести его мог не только сильный маг, как ожидалось, а даже обычный сквиб (хотя с риском для здоровья). В общем, стрёмно, жутко, но жить можно. Да и полнолуние, как выяснилось, должно было быть уже через два дня, так что вопрос вставал лишь о месте проведения и жертве. Общим совещанием решили, что лучше будет провести ритуал на кладбище (в полнолуние в лесу будет всяко опаснее), а вот по поводу животного возник конфликт. Я ратовал за крысу, в то время как Том, полный праведного возмущения, что он достоин большего, требовал хотя бы кошку. После часового спора я, поняв, что к компромиссу мы так и не придём, сделал вид, что согласился на кошку, в тот же день поймав в подвале школы крысу пожирнее. Как я её там ловил - это отдельная история, с весьма неприятными подробностями, так что я её, пожалуй, опущу. Скажу лишь только, что бегать по подвалу, воняющему плесенью и крысиным помётом - дело не из приятных. Так что давайте лучше перейдем к самому интересному. Вот он я, два дня спустя, стою весь такой загадочный на кладбище, то ли от холода, то ли от страха у меня зуб на зуб не попадает, в общем красота-а-а. Я судорожно открываю дневник, сообщая Тому, что мы уже на месте. Кладу его посреди поляны и дрожащими руками делаю надрез на запястье, капая пару капель крови на страницы и тем самым начиная ритуал. Тут же передо мной возникает фантом Тома. Такой же, какой я видел в прошлой жизни в тайной комнате, когда спасал Джинни. Крестраж принялся меня с интересом рассматривать, а я напряженно молчал, переваривая факт того, что собирался сейчас совершить, но мой визави видимо не желал упустить повода поиздеваться даже сейчас. — Ты серьёзно собираешься это сделать? – Том, приподняв бровь и насмешливо хмыкнув, ждал от меня ответа. Но я его игнорировал. Да, Мерлин подери, я собираюсь это сделать! Но скажи мне кто, что я – мальчик-который-выжил, герой Британии и вообще белый одуванчик – буду возрождать ужас всея магического мира, в жизни бы не поверил этому идиоту…