Огонь и Лёд "Пламя во тьме" часть вторая

Я улыбнулся, вспомнив первую встречу. Аро объявил о своем желании навестить Вильгельма накануне отъезда, буквально, поставив нас перед фактом. Я не хотел возвращаться на свою родину, ведь даже спустя столетия, воспоминания пережитого мною ада были свежи, как будто случилось все только вчера. Хотя не буду отрицать, я засиделся и умирал от скуки, и даже такое путешествие, хоть немного, но должно было скрасить мое унылое и серое существование. К тому же, хотел я или нет, но выбор у меня был невелик: старейшина сказал, значит надо  делать. Поэтому лучше не тратить время на мрачные мысли и негодование, а молча стиснув зубы, идти и паковать чемоданы. Из всех кто собирался в это путешествие, полон энтузиазма был только Аро. Он пребывал в непонятном для всех возбуждении, от чего стрекотал без умолку, приводя тем самым, в бешенство Кая. Причина столь эмоционального поведения открылась нам уже на территории родового поместья Хелсинг, когда едва заехав в кованые ворота, старейшина нетерпеливо заерзал и уставился на парадную дверь, где на крыльце нас поджидал герцог. — И где же она? — разочарованно пробубнил Аро себе под нос. — Ты думаешь, она еще здесь? — небрежно бросил Кай. — Брось, Аро, двадцать лет прошло, она могла выйти замуж или уехать. — Не расстраивай меня, брат, я ждал этой встречи два десятилетия и буду очень разочарован, если не увижу ее снова! — вертя головой в разные стороны в поисках кого-то, выдохнул старейшина. Джейн недовольно поджала губки, но борясь с приливом ревности, как можно вежливее спросила. — О ком речь, господин? — Ахх, — выдохнул Аро, всплеснув руками. — Она человек, смертный потомок Вильгельма — удивительное и очаровательное создание. Она была еще совсем крошкой, когда я впервые ее увидел… Но сила… Ее мощь меня потрясла! Никогда не встречал ничего подобного, и в таком юном возрасте…. Потрясающе! Увижу ли я что-нибудь, или ее разум по-прежнему сокрыт от меня? — уже больше для себя бубнил старейшина, перебирая воспоминания. «Фу, » — мысленно скривился я. — «Человек — как это примитивно и скучно. Что в них может заинтересовать, кроме живительного эликсира струящегося по голубым венам?» Я украдкой взглянул на Джейн — она скривилась так, будто учуяла дурной запах. Сестра всегда считала Вильгельма слишком человечным и сентиментальным, и видимо слова старейшины опять подтвердили ее мнение о нем. Лично я не брался судить о чувствах, в которых ничего не понимал. Я был слишком юн, чтобы успеть полюбить кого-то или страдать о его потере. Разумеется, я любил сестру и мать, и по-своему любил отца, но я никогда не любил женщину, чтобы понять, что такое разочарование или боль утраты. У Вильгельма-же, все было иначе. Он создал свою семью еще будучи человеком, и когда ему даровали бессмертие, он забрал возлюбленную с собой, сделав ее частью своей бесконечной жизни, в которой он не видел смысла без спутницы рядом. Но к сожалению, их счастью не суждено было длиться вечно. Несчастный случай оборвал струну жизни хрупкой и беззащитной Лилит, низвергнув герцога в пучину вечных мук. И кто знает, возможно, заботой о своих потомках, он отдает дань своей утраченной возлюбленной, которую не смог защитить. Я не знал этого, но мне нравился Вильгельм. Я помнил его еще из человеческого прошлого, ведь это именно он оборвал мои цепи, когда они пришли за нами. В отличие от Аро и Кая, в его глазах читались сострадание и боль, что после стольких пыток и мук, все же тронуло меня, хотя я и не нуждался в чьей либо жалости. Из горьких воспоминаний прошлого, меня вырвал вкрадчивый голос Кая. — Как ты думаешь, за это время что-то изменилось? — поинтересовался он. Как ни странно, он выглядел заинтересованным в этой смертной девчонке, что совсем не было свойственно Каю, он был слишком озлоблен и черств, чтобы испытывать какие-либо чувства, тем более к смертным. — Не знаю, брат. И я даже затрудняюсь ответить, хочу ли я, чтобы что-то изменилось или нет. Но будь моя воля, я бы с радостью обратил ее и посмотрел, что из этого получится. Джейн поджала губки, но ничего не сказала. Она неприемлема конкуренцию, и ни за что не уступила бы свое место на лаврах, даже кому-то более сильному чем она. Машина остановилась и мы поторопились покинуть тесный салон, так отчетливо пропитавшийся человеческим запахом, что заставляло больно саднить горло от вспыхнувшей в нем жажды. Герцог поджидал нас. На его лице играла искренняя улыбка. Аро тут же направился к нему, протягивая руку для рукопожатия, радостно треща о том, что рад его приглашению. — Где она, друг мой? Где, то очаровательное дитя? Я так надеялся ее снова увидеть! — без лишней прелюдии, прямо сказал Аро, лихорадочно сверкая глазами. Вильгельм засмеялся. — Я и не сомневался в этом! Но это дитя, уже достаточно взрослая девушка, и если тебе так не терпится ее увидеть, то обернись назад. — кивнув головой в сторону леса, сказал он. — Вон она, возвращается с охоты. Аро тут же обернулся и жадно уставился на опушку леса. Глаза его с каждой секундой становились все шире и шире, а рот растягивался в широкой улыбке от уха до уха. Его реакция заинтриговала меня и я обернулся посмотреть, что же вызвало у него такой восторг. На опушке леса, сверкая бликами на холеном крупе, топтался восхитительной красоты арабский жеребец вороной масти. Он недовольно бил копытом, то и дело, пытаясь встать на дыбы, но опытная наездница жестко его осаживала, не позволяя выйти из-под контроля. Когда конь немного успокоился, я наконец смог увидеть ту, о ком говорили старейшины. Первое, что бросилось в глаза — огненно рыжие волосы: они развевались на ветру, переливаясь всеми оттенками красного и золотого, и были похожи на неукротимые языки пламени окутавшие ее тело. Это выглядело так контрастно на фоне ее черной одежды и вороной масти коня, что я прищурил глаза от неприятного режущего ощущения. Она смотрела в нашу сторону слегка вздернув подбородок, отчего ее лицо казалось надменным. Глядя на нас, девушка сузила глаза и уголки ее губ огорченно поползли вниз — она явно не ждала гостей. Тяжело вздохнув и пришпорив коня, рыжеволосая сорвалась с места и понеслась в нашу сторону. Конь не бежал, он летел! Это было восхитительное, захватывающее зрелище! Я на секунду задумался: что может случиться с ней, если она вдруг не справиться с его мощью? Возможно, девушка сильно покалечится или даже погибнет — люди такие слабые и хрупкие. Но мне было все равно, она меня совсем не заинтересовала. Обычная, такая же, как и миллионы других ей подобных. Но конь меня заворожил! Я всегда любил лошадей, а этот был шедевр, который когда-либо создавала природа. — Эта лошадь когда-нибудь ее убьет. — проворчал герцог, испуганно глядя на то, как его подопечная несётся прямо на нас, со всей силы натягивая повод. Но конь дергая головой, всего лишь немного сбросил скорость и перешел на рысь. Понимая, что конь пронесет ее мимо нас, девушка отпустила повод и, перекинув правую ногу, грациозно соскочила на мостовую прямо перед нами. Приземлившись, как кошка, она тут же выпрямилась, и на ее лице заиграла приветливая улыбка, что абсолютно не вязалось с тем количеством оружия висевшего на ней. Такая хрупкая, изящная, гибкая словно тонкий стебель и… вооружена до зубов, как солдат спецназа. Где гармония? Где в конце концов логика? Зачем герцогской наследнице арсенал целого батальона? Я явно чего-то не догоняю в этой нелепой картине. Конь протрусил мимо и остановился возле клумбы с ароматными розами. Их запах витал в теплом пропитанном солнцем и лесом воздухе. Аро восхищенно впился в нее взглядом, с нетерпением ожидая, когда она подойдет ближе. Вильгельм вышел вперед, взяв на себя обязанность познакомить ее с нами. Он упомянул о первой встрече, которую она должно быть не помнила. Но девушка улыбнулась, сказав, что ей той зимой было пять лет и она прекрасно помнила Аро и Кая. Я искренне удивился: у людей такая короткая память, не может быть, чтобы эта девчонка спустя столько лет помнила столь незначительный фрагмент своего детства. Я наблюдал за ней скорее из любопытства, чем из заинтересованности. В ней не было ровным счетом ничего, за что можно было зацепиться, чтобы пожелать познакомиться ближе или, в моем случае, ради чего можно было бы оставить ее в живых. Наоборот, она пахла так восхитительно, даже несмотря на то, что к её запаху примешался запах конского пота, у меня потекли слюнки. Нервно сглотнув, я плотно сжал губы боясь, чтобы мои клыки не были видны. Девушка протянула руки для приветствия. Аро схватил их с таким рвением, что этот жест показался жадным и неприличным, но она, смертная, не обратила на этот порыв должного внимания. Ах, люди такие ненаблюдательные, но в данном случае, это было на руку. Я внимательно посмотрел на старейшину, стараясь не пропустить ни единого выражения на его лице. Нетерпение, восхищение, разочарование и в финале, в его серых глазах появился страх, который застыл в них на какое-то время. «Страх?» — удивился я. — «Неужели, он ее боится? Но она же просто человек! Хрупкая смертная оболочка, которая не в состоянии противостоять нашей силе». Реакция Аро сбила меня с толку, заставив прослушать часть диалога. Опомнился я, когда услышал добродушное восклицание старейшины: — О, а это мои дети: Алек и Джейн — они двойняшки. «Дети? Серьезно? Он, что, совсем спятил?» — взъелся я. Ладно, что он еще мог сказать? Пусть будет так, но весь этот цирк перед какой-то смертной аристократкой меня жутко бесил. Я едва нашел в себе силы, чтобы приветливо улыбнуться. «Интересно, моя вымученная улыбка не выглядела, как звериный оскал? Я не напугал ее?» — обеспокоенно подумал я. Но нет, она мило улыбалась в ответ, даже не подозревая, какому чудовищу дарит столь теплую улыбку. Вильгельм отвлек ее внимание, желая переключить его на вороного скакуна, который с удовольствием поедал розовые лепестки. — Ах, Тор, прекрати строить из себя голодное животное! — рассмеявшись, она кинулась к коню и, достав из сумки сочное яблоко, покрутила его перед мордой животного, а затем спрятав плод у себя за спиной, приказала: — А ну, найди! Но у коня была своя весьма действенная тактика: он боднул ее в грудь с такой силой, что я услышал, как он вышиб воздух из ее легких. Она засмеялась приятным переливчатым смехом и, отдав Тору яблоко, запрыгнула в седло и, попрощавшись, умчалась в сторону конюшен. Едва она пропала из поля зрения, как я тут же выкинул ее из головы, не желая тратить время на столь примитивное и ничтожное существо, как человек. Меня больше интересовал конь. Воспроизводя в сознании каждый изгиб его мощного тела, я жалел, что не имел возможности узнать его ближе. Но одно было видно более чем ясно: у него был ураганный норов, и как с ним справлялась его хозяйка, мне было совершенно не ясно. Хотя говорят: животные точные копии своих хозяев. Неужели у этой рыжеволосой девчонки неуправляемый, взрывной характер? Вот это любопытно. Я любил всевозможное неповиновение правилам — это всегда подчеркивало особую исключительность. Ладно, посмотрим. «Тор?» — задумался я, входя в огромные парадные двери. Да, весьма подходящее имя для такого коня, как этот. Сидя в столовой за бесконечно  длинным обеденным столом, я недовольно смотрел на столовые приборы стоящие передо мной. Вильгельм в отличие от нас, жил среди людей, поэтому спектакль с едой и прочими человеческими мелочами был необходим, что меня жутко раздражало. Хотя этот дом был намного комфортнее нашего, но это никак не компенсировало тот нюанс, что придется постоянно притворяться человеком. К тому же я понятия не имел, как это сделать, потому что я не был человеком уже слишком давно. Ну что же, ради сохранения тайны стоит попробовать. Я с отвращением ковырял вилкой в салате, когда двери открылись, и в зал с грацией и изяществом пантеры вплыла маркиза. От ее воинственного образа не осталось и следа, она сменила кожаные вещи и тяжелую боевую амуницию на кашемировое платье изумрудного цвета, идеально сидевшее на ее стройной фигуре и сочетавшееся с рыжим цветом волос, которые бурным водопадом струились по спине и бедрам. Я удивился такой кардинальной перемене: из первоначального образа амазонки остался лишь хищный блеск в ее сапфировых глазах. Она шла шагом преисполненным величия и достоинства, тепло улыбаясь всем, с кем встречался ее изучающий взгляд. Когда очередь дошла до меня, я был так поражен смелостью и открытостью ее взгляда, что встретил его с холодной надменностью. Сев напротив Аро, она скользнула по всем взглядом и когда ее взгляд снова вернулся ко мне, я едва выдавил улыбку приветствия. Слева от меня сидел Деметрий. Он без умолку трещал о том, как провел выходные вместе с Хайди: его бурная интимная жизнь приводила меня в замешательство. Устав слушать болтовню приятеля, я развернулся к сестре и чуть не подпрыгнул на стуле: она сидела открыто уставившись на Селену и буравила ее своим яростным взглядом, от которого у меня мурашки пошли по коже. Ведь это могло означать только одно: она использует на девушке свой дар. — Джейн, что ты делаешь? — процедил я. — Ты что, с ума сошла? Сестра дернулась, как будто забыла о моем присутствии рядом и, раздраженно посмотрев на меня, прорычала: — Ей это все равно не повредит, я уже третий раз так делаю, а ей хоть бы хны, сидит и разговаривает, как ни в чём не бывало! Я посмотрел на девушку. Она мило улыбалась Аро, отвечая на его вопросы. Было видно, что он ее немного утомил, но общение с ним ей не было в тягость. Я почувствовал дискомфорт: людям неуютно рядом с нами, а эта девчонка сидит себе, как ни в чем не бывало и разговаривает с самым древним вампиром, как с близким дядюшкой. «У нее, что, мозги набекрень работают? Неужели, она не ощущает исходившую от нас опасность, ведь она так очевидна?» — Сестра, почему ты не попросила меня? А если бы твой дар сработал и она скорчилась в муках, ты думаешь Аро тебя поблагодарил бы за это? — осуждающе спросил я. — Ей бы это не помешало. — прорычала она. — Меня бесит эта ее неуязвимость, и то, как она держится среди нас — это ненормально. Джейн была права: она была явно ненормальной. Я пристально уставился на нее, сконцентрировавшись на своем даре. Краем глаза мне было видно, как парализующий туман клубится по столу, в направлении Селены. Еще мгновение, и белая дымка поглотила ее. Я заметил, как застыл Аро, косо поглядывая на клубившиеся облака. Селена будто почувствовав вторжение в свое личное пространство, перевела взгляд сапфировых глаз на меня и изучающе посмотрела. Я инстинктивно сложил руки на груди, на интуитивном уровне желая оградить себя от нее: для меня она тоже была недоступна и это не на шутку пугало. Теперь я прекрасно понял Аро, когда увидел в его глазах страх: то, что нам неподвластно — пугает нас. Но на данном этапе, это была не самая главная проблема, девушка была смертна и никакого вреда она причинить бы нам не могла. Меня больше беспокоило то, что я сходил с ума от жажды. Сейчас, когда конский запах был смыт, она пахла абсолютно исключительно. К её медовому аромату был примешан запах духов, создавая непревзойдённый букет. Я ничего не мог с собой поделать, мне хотелось прильнуть к ее восхитительной белой, как алебастр коже, и глубоко вдохнув этот запах, впить в нее свои клыки. Желание стало настолько острым, что я прикрыл рот рукой, чтобы перекрыть доступ кислорода и хоть немного успокоить свое желание. Я посмотрел на стол. Среди бесконечного количества блюд, я искал такое, что обладало бы ярким или специфическим вкусом, чтобы хоть ненадолго перебить ее запах у себя в носу и горле. Но я лишь растерянно бегал взглядом по тарелкам, не зная, что все же стоит попробовать. В конце концов, я схватил большое красное яблоко и быстро его надкусил. Немного скривившись от непривычного для меня яркого фруктового вкуса, я принялся тщательно пережевывать откусанный мною кусок, под ошарашенный взгляд Деметрия. — Ты что делаешь, бестолочь? — выкатив глаза тихо спросил он. — Тебе же потом плохо будет! — Поверь, хуже чем сейчас мне точно не будет! — процедил, сверля злым взглядом внезапно нарисовавшуюся проблему на моем унылом и однообразном горизонте жизни. — Пытаюсь перебить ее запах, потому что едва сдерживаюсь, чтобы не впиться в эту хрупкую, нежную шейку своими зубами. — процедил я. — Она конечно обалденно пахнет, но не настолько, чтобы мгновенно желать ее убить. — удивленно сказал приятель, переводя озадаченный взгляд то на меня, то на смертную, которая, как выяснилось, являлась только моей личной неприятностью. — Ты серьезно? Это запах сводит меня с ума! Клянусь, у меня такого еще никогда не было. — разглядывая яблоко, выдохнул я, не желая смотреть на объект моего замешательства. — Похоже, что она смотрит на тебя. — прошептал мне почти на ухо Деметрий. Я снова взглянул на девушку. Она пристально смотрела на меня, и когда наши взгляды встретились, на ее щеках появилась легкая краска смущения. Не выдержав мой полный ненависти взгляд, она опустила глаза. «Вот так-то лучше!» — зло подумал я, хотя сам не мог удержаться, чтобы не взглянуть на нее. Необъяснимо, но она притягивала мой взгляд, как магнит. Стоило все же признаться себе, что я был не прав на ее счет: в ней не было абсолютно ничего обычного, начиная от рыжих волос и заканчивая неправильной реакцией на нас. И сидя напротив нее, я отчетливо это ощущал, к тому же девушка была достаточно умна, как для человека. Я все время, сам того не осознавая, следил за ее разговором с Аро, и услышал довольно-таки немало удививших меня вещей. Какая ирония: я всегда считал людей сродни примитивным приматам, и тут, на тебе, нас развлекает человечка, а я, как пацан, давясь слюной и не могу отвести от нее взгляд. Кажется, эта поездка обещает быть очень увлекательной. Чую пятой точной, что узнаю много интересного не только о людях, но судя по-всему, о себе родном. Интрига, однако.