Огонь и Лёд "Пламя во тьме" часть вторая

Когда наступил этот долгожданный день, я не находила себе места от волнения. Хель угрюмо смотрела на меня, абсолютно не разделяя моей радости. — Чему ты так радуешься? — раздраженно шипела она. — Я возвращаюсь в свой мир, где есть солнце и небо, там мои близкие и я безумно хочу их увидеть! — улыбаясь, отвечала я. — Глупая девчонка, время в Хельхейме течет иначе! Вернувшись в свой мир, ты увидишь, как там все изменилось. Возможно, что твой вампир уже нашел себе другую, а твои близкие будут не так уж и рады твоему возвращению! Я лишь отмахнулась: не может быть, чтобы кто-то из моих родных не обрадовался моему возвращению — абсурд какой-то. Я и в мыслях не могла допустить, что Хель окажется права. Когда открылся портал, богиня развернула меня к себе и тоном не терпящим пререканий сказала: — Помни, год земной жизни и ни днем больше! Сотня славных воинов, а иначе — смерть! — она подтолкнула меня к порталу. — А теперь, иди! Не дожидаясь повторного приказа, я прыгнула в портал, который вынес меня на поляну возле самого леса. От турбулентности меня вышвырнуло, как тряпичную куклу, упав на мокрую траву, я не торопилась вставать. Закрыв глаза, вдыхала запах травы и дождя, уткнувшись лицом в мокрую, почти раскисшую землю. — Я дома… — шептала я, не в состоянии сдержать слезы. — Неужели это все не сон? Подняв голову, я посмотрела вперед. Прямо передо мной, на другом конце поляны, возвышался Хелсинг-Хаус — дом, в котором я выросла и пережила столько важных для себя моментов. Не обращая внимания на барабанящие капли дождя, я неторопливо села на траву, восстанавливая дыхание. Несмотря на сильную грозу, воздух мне показался теплым и приятным, а свежесть травы и леса заполняла легкие и, проникая в кровь, вытесняла тяжелый гнилостный запах подземелий. Встав, я не спеша направилась в сторону дома. Выйдя на мост, остановилась у поручней и, перегнувшись, посмотрела на бурлящий поток. Несколько мгновений смотрела на воду и, вслушиваясь в ее плеск, наслаждаясь тем, как выглядит настоящая живая вода. Я была, как новорожденный ребенок: все, что меня окружало — производило неизгладимый, будоражащий эффект. Я как-будто видела этот мир впервые, и мне нравились его запахи и цвета. Подняв лицо к небу, я закрыла глаза, позволяя дождевой воде смыть с меня грязь и ужасный запах. Моя одежда износилась и разорвалась, местами превратившись в лохмотья, а куртку я давно уже потеряла. Поэтому когда вместе с грязью по моей коже, оставляя чернильные разводы, поплыли руны, я замерла, не веря своим глазам! Вытянув руку вперед, я наблюдала как грязная вода стекает по моей кисти, оставляя чистую, очень бледную, почти синюшную кожу. Я бы так и стояла, наслаждаясь тем, как столько лет уродовавшие меня руны смываются, как обычные чернила, но меня отвлек хлопок открывшейся парадной двери и торопливые шаги по мокрым ступеням. Подняв голову, я увидела, как по брусчатке разбрызгивая лужи, навстречу мне бежит Вильгельм. Остановившись всего в нескольких метрах от меня, он впился недоверчивым взглядом и тысяча эмоций замелькали на его лице, как в цветном калейдоскопе. Он дрожал всем телом от нахлынувших на него эмоций: абсолютно растерянный и чертовски напуганный — он явно не знал, что делать и как принять то, отчего протестует рассудок. Границы между его желаниями и реальностью были стерты, и то, о чем он со слезами на глазах молил уединившись во мраке комнат, теперь стояло перед ним, как насмешка над законами природы, вопреки правилам жизни и смерти. — Вильгельм, это я… — прошептала, едва шевеля губами. Лицо герцога исказилось от боли, а на глазах навернулись слезы. — Этого не может быть, ты ведь умерла! — забормотал он, протянув руку и будто поглаживая воздух. — Я жива, и я здесь! — протянув руки ему навстречу, но боясь кинуться в объятья, ответила я. Герцог упал на колени и по его щекам покатились кровавые слезы: он рыдал, как ребенок, вымаливая у меня прощения. Не выдержав его скорби и боли, я кинулась ему навстречу и, крепко обняв, зарыдала вместе с ним. — Не извиняйся! Ты ведь ни в чем не виноват! Ты ничего не мог сделать… — Я не должен был тебя отпускать! Мне стоило умереть, но не позволить тебе попасть в царство мертвых… Теперь ты не можешь найти покой! — Я не мертва, Вильгельм! — отстранившись, я схватила герцога за плечи и сильно встряхнула. — Я была в параллельном мире, но я не умирала! Слышишь?! Но Вильгельм лишь качал головой. — Вильгельм, где Алек? Я хочу его увидеть! — потребовала я. — Алек? Его здесь нет… — растерянно пробормотал герцог. — Он уже уехал? — Уехал? — механически отозвался тот. — Он еще не приезжал. — Что значит не приезжал? — не поняла я. — Он еще не приезжал на годовщину твоей смерти… — Годовщину? — удивилась я. — Вильгельм, сколько времени прошло с тех пор, как меня забрала Хель? — испуганно взвизгнула я. — Почти два года, Селена, Вольтури должны приехать в конце недели, на вторую годовщину твоей смерти… Новость о том, что меня не было два года, повергла меня в шоковое состояние, буквально раздавила своей тяжестью, выбив почву у меня из-под ног. Я пробыла в Хельхейме всего месяц, а на земле уже прошло два года человеческой жизни! «Как же так?» — сокрушалась я, стоя под горячими струями воды. Я уже больше часа торчала в душевой, не в состоянии выйти из окутавшего мое тело тепла. Иногда, я рыдала, иногда, усиленно терла свое тело мочалкой, а иногда, просто сидела на кафельном полу бесцельно глядя в одну точку. Правда обрушилась на меня всем своим весом, и теперь, мне надо было время, чтобы ее принять, ведь все изменилось и мир, который я знала, стал другим. Несомненно, я была безумно рада вернуться к живым, даже несмотря на то, что не все восприняли мое возвращение: многие из прислуги шепча молитвы, кинулись в рассыпную, дрожа от страха и непонимания. Что ж, стоит к этому привыкнуть, теперь все кто меня знал, будут реагировать на это подобным образом. Но больше меня волновало то, что за мое возвращение было поставлено на карту. И вина перед близкими за подобный эгоизм терзала мою душу. Тщательно отмывшись, я надела незамысловатый наряд состоящий из теплого свитера и темно-синих джинс, которые висели на моем исхудавшем костлявом теле, и, торопливо отправилась в обеденный зал, где меня уже ждал Вильгельм. — Ну наконец-то, а то я уже было подумал, что все это мне померещилось. — слегка сконфуженно улыбнулся он, было видно, что он уже немного пришел в себя и вполне владеет собственными эмоциями. — Нет, не померещилось, я здесь и голодна, как волк. — усаживаясь за стол, ответила я. — Ты как? — Немного растерян и не знаю, как себя вести и что даже думать. — честно признался он. — Я понимаю, это сложно принять, но я все тебе сейчас объясню. — набивая рот картошкой с мясом, ответила я. — Да уж, было бы неплохо. — согласился герцог. — Как ты прожила там столько времени? Как вообще оказалась живой, ведь мы видели, как эти твари окружили тебя и погребли под собой? — Чтобы спастись, мне пришлось прыгнуть в тоннель. Упав, я пролежала без сознания пять суток! Дай-ка подумать, на наше время, это где-то порядком двух-трех месяцев! Ничего себе! — самой себе удивилась я. — Представляешь, я пробыла там всего месяц, а здесь оказалось, что меня не было несколько лет! — Да уж, — выдохнул он. — И в самом деле «ничего себе». Так как тебе удалось выбраться оттуда? — Война с оборотнями пришлась кстати. Помнишь, Хель оживила вожака? Так вот, ей пришлись по вкусу такие рабы. Сильные, выносливые, уродливые — идеальные сторожевые псы. Она заключила со мной сделку, предложила вернуть в мир, в обмен на сотню таких воинов. Но, есть один нюанс: нужны только вожаки, обычные оборотни не выносят воздействия ее крови и темной магии — они разлагаются. Поэтому, чтобы создать новую армию верных сторожевых, ей нужны вожаки, и на их поимку она выделила мне один год. — Да уж, не густо. За восемь лет, которые ты охотилась, сколько вожаков ты встречала? — Не больше десяти. — прикинув в уме, ответила я. — И как ты собираешься найти целую сотню? — изумился герцог. — Мой внутренний радар — поможет, к тому же, у меня нет другого выхода! Прости, но под угрозой не только моя жизнь, но и жизни тех, кого я люблю. Вильгельм недоуменно заморгал. — Да, одно из условий: ваши жизни. — стыдясь смотреть ему в глаза, кивнула я. — Прости меня за мой эгоизм. Мне очень стыдно. — Не вини себя, — поспешил оправдать меня Вильгельм. — Неизвестно на что пошел бы каждый из нас, чтобы выбраться оттуда. Мы позвоним Вольтури, попросим их о помощи. Вместе мы справимся с этой задачей. — Нет! — слишком громко вскричала я. — Не смей звонить им, они не должны знать того, что я вернулась! Хотя бы попытаться сохранить это в тайне столько, сколько будет возможным. — Но почему?! — Не хочу, чтобы королевский клан путался у меня под ногами. У меня нет времени на их стратегии и правила. Пусть остаются в неведении. — отрезала я. — Но в конце недели они приедут сюда. Неужели ты отправишься в путь так скоро, ведь ты еще очень слаба? — Пусть приезжают. Я думаю, они меня не узнают под траурной вуалью, да и запах мой ощутимо изменился. Спрячусь в одном из поместий какого-нибудь графства хотя бы еще на неделю, а там посмотрим. — Ты хочешь увидеть Алека? — догадался герцог. — Очень хочу. Я невыносимо соскучилась за ним. Но как я просто так покажусь ему, вдруг он живет уже другой жизнью, ведь два года прошло. Хочу увидеть его, чтобы понять, что изменилось, а дальше уже решать как быть. — Он любит тебя и очень страдает. — покачав головой, ответил Вильгельм. — Но решать тебе, я сделаю все как ты скажешь. — Спасибо. — искренне поблагодарила я. Герцог замолчал, нахмурившись глядя прямо перед собой, немного поразмыслив, он снова заговорил: — Селена, за эти два года многое произошло. Твоя бабушка… — он замялся, не решаясь продолжить. — Умерла.— закончила фразу я. — Я знаю, Вильгельм. — Откуда? — удивился он. — Я видела ее душу десять дней назад, по календарю подземного мира. — объяснила я. — Она уплыла в Вальхаллу. — То есть, она теперь в лучшем мире? — По-крайней мере, не в Хельхейме, — вздохнула я. — Хочу посетить ее могилу. Ты покажешь, где она похоронена? — В фамильном склепе династии Клермонт, разумеется. Надеюсь, у нас не возникнет проблем с его посещением. Я не стала говорить Вильгельму о том, что видела душу Лилит, и если у меня все получится, то я смогу вернуть ее обратно. Мне не хотелось вселять в него призрачные надежды, которые могут не осуществиться. — Что с твоими рунами? — спросил Вильгельм, меняя тему разговора. — Проклятие было снято и руны смылись будто это была обычная краска. — пояснила я, залпом выпивая бокал вина и наполняя следующий. — Если так, то почему у тебя черные волосы? Почему они не стали прежними? — Возможно, во мне еще слишком много темного. Хель наделила меня способностью переносить укусы оборотня и оставила силу молота. Когда все закончится, я стану обычным человеком, которым была почти двадцать лет назад! — Мне кажется, будто ты никогда не была обычным человеком. — слегка улыбнувшись, сказал герцог. — Вечно ты влипала в какие-нибудь истории! Я тихо засмеялась, но мой смех повис в воздухе. Двери распахнулись и в зал влетела Тина. Кормилица выглядела совсем обезумевшей: заламывая руки, она кинулась к Вильгельму и, истерично крича, начала упрекать его в том, что он наделал. Поначалу смысл ее слов не дошел до меня, но среди сумбурных фраз, я уловила суть: она ругала его за то, что он впустил меня! — Как ты мог?! Кого ты впустил? Селены — нет, она давно умерла! Это какое-то колдовство! Нашей девочки не может быть здесь! Она обрушила на герцога бесконечный поток упреков и доводов обоснованных всего лишь ее страхом. Не выдержав этой ахинеи, я едва сдерживая свой гнев процедила: — Хватит! Тина подпрыгнула от ужаса и со страхом уставилась на меня. — Демон… — слетело с ее губ. — Тина, я — не демон! Я та, кого ты вскормила и вырастила! И я вовсе не умерла! Успокойся и сядь, я все тебе объясню. — стараясь держать вежливую интонацию, предложила я. — Нет! — вскричала она. — Тебе не провести меня! — и развернувшись, она кинулась прочь, что-то нервно причитая. Я удивленно смотрела вслед удаляющейся женщине и на душе у меня заскребли кошки: ведь Тина не единственная, кто подобным образом воспринял то, что я вернулась. Не многие смогут понять то, что со мной произошло и принять это как полагается. Нахмурившись, я перевела взгляд на герцога и, поразмыслив, заговорила: — Никто больше не должен знать, что я вернулась. Остальных — заставь замолчать. Это не должно выйти за пределы нашего дома, а иначе, быть беде. Я пробуду здесь до конца недели, после, сразу отправлюсь в путь. — Так сразу? — удивился герцог. — Но ты слишком слаба! — У меня нет времени на отдых и восстановление сил, у нас еще есть несколько дней, чтобы подготовить все необходимое, прежде чем я отправлюсь в путь. Список будет готов завтра утром, а сейчас, я, пожалуй, пойду прилягу. Встав, я развернулась и быстро направилась в сторону двери. Реакция Тины сильно расстроила меня и выбила из колеи. Признаться честно, я впервые задумалась о правильности своего выбора.