В основе всего

Дня святого Валентина в школе ждали все. На эту дату назначили первый вечер танцев, так что все слегка сходили с ума. Началось все, конечно, с почты. Вероника и сидящие рядом с ней учителя так и не смогли позавтракать, потому что ей буквально каждую минуту прилетали валентинки. Девушка с невозмутимым видом складывала открытки на край стола, а потом с тем же спокойным выражением лица, не читая, их сожгла. Гарри уже собирался встать из-за стола, когда сова подлетела к нему. Опустившаяся на стол резная коробка открылась сама собой, из нее полилась красивая мелодия и появилась иллюзия. Два мужчины, огненный и ледяной, кружили друг вокруг друга, то сходясь ближе, то разбегаясь в стороны, прежде чем слились в объятии одновременно с последним аккордом. А потом иллюзия мягко растворилась, и Гарри сунул нос в коробку. На мягкой подушке лежал лавровый венок, отлитый из бронзы, заставивший Поттера рассмеяться. Он закрыл коробку, зная, что венок займет место на его тумбочке, а после, в их доме, на рабочем столе. Хорошее напоминание о том, что, находясь на вершине, он становится прекрасной мишенью. Неадекватная реакция Поттера на почту не удивляла уже никого, так что Гарри сунул коробку в сумку, зажевал смех пирожком с малиной и отправился на занятия. Гермиона, краем глаза увидевшая подарок, шепотом объясняла Невиллу всю подоплеку. — Вот уж не думал, Поттер, что ты в этих своих отношениях предпочитаешь роль трепетной девицы, — противным фальцетом протянул Малфой. — Вот уж не думал, Малфой, что тебя это волнует, — в том же ироничном тоне, но нормальным голосом ответил Гарри. — Но вообще, к сведенью, гомосексуальные отношения тем и хороши, что девиц в них нет. — Тем и плохи, ты хотел сказать. Кое-кто из парней рассмеялся, пара девчонок закатила глаза. Гарри покачал головой. — Малфой, не беси. Настроение ты мне все равно не испортишь. Твое несомненно важное мнение важно только где-то на твоем уровне, но не выше. Поттер развернулся и пошел дальше по коридору, с легкостью накрыв себя, Гермиону и Невилла щитом, когда им в спины полетело проклятие. Почти в тот же миг волосы и мантия Драко окрасились в розовый цвет. Малфой еще раз попытался проклясть Гарри, потом попытался расколдовать себя. Успеха не добился и залился краской. Вероника смотрела на стычку из-за угла, но вмешиваться не спешила, боясь оказаться предвзятой. В конце концов, она знала, что Гарри не причинит никакого реального вреда, а щелчок по носу с «девчачьего» цвета мантией, сочла уместным. Когда Поттер ушел достаточно далеко, а Малфой приготовился реветь от стыда, Вероника вышла из-за угла. Она минуты три пыталась снять с парня заклинание и пришла к неутешительному выводу. — Запаролено. Профессор Флитвик, наверное, смог бы снять, но это часа на три, не меньше, так что подойти вы сможете только после занятий. На вашем месте, я бы извинилась перед заклинателем. — Обойдется, — фыркнул Драко и, гордо задрав подбородок, отправился на занятие. — Не расстраивайтесь, о прекраснейшая, — вмешался Тео Нотт. — Я все еще верю, что вы… Во что верит Нотт, Вероника не дослушала, приложив парня Силенцио. Она еще не знала, что этот цирк продлится весь день. Многие парни сочли это то ли удачной шуткой, то ли прекрасным поводом, так что к концу пар Вероника не выдержала и послала десяток человек на отработку с Филчем. — Это все ваша либеральность, — прокомментировала Макгоннагал. — Если я не буду либеральной, я буду смешной. — Малфой так и ходит розовым. — Он здорово разозлил Поттера, ударив в спину. На слова тот мог бы не отреагировать или хотя бы не ставить пароль. Так или иначе, Филиус освободится и его расколдует. — Вы действительно не могли ничего сделать? — Поттер очень сильный маг. Против такой силы нужна либо еще большая сила, либо ювелирная точность. Ни тем, ни другим не обладаю. Гарри тем временем спокойно обедал, наслаждаясь делом рук своих. Он обещал Нарциссе не вредить Драко, он и не вредил: он, можно сказать, помогал избавиться от ощущения безнаказанности. И тут в Большой зал стремительной походкой влетел Снейп, замер на середине шага и пошел в сторону слизеринского стола. Северус начал что-то колдовать над Драко, пока тот рассказывал, что случилось. Многие в зале наблюдали за действом. Раздался хлопок, привлекший внимание остальных. От головы Малфоя начал подниматься сиреневый дымок, а мантия покрылась стразами. Гарри засмеялся, а вслед за ним и весь остальной зал. — Поттер! — рявкнул Снейп. Гарри, все еще смеясь, встал из-за стола и подошел к ним. Северус буравил его взглядом. — Уберите это, — приказал Снейп. — Пусть сначала извинится, директор. И пусть признает, что бить в спину недостойно мужчины. А то у меня фантазия богатая, да и силы много. — И вас эта сила развращает. — Спасибо, мне уже напомнили сегодня про участь Цезаря. Так, Драко, ты точно ничего не хочешь сказать? — Наслаждаешься моим унижением, Поттер? — Заметь, боли я тебе не причиняю. — Лучше б ты меня пытал. — Ума бы тебе это не добавило. Малфой рассмеялся ему в лицо, а потом покосился на Снейпа и вдруг замер, как громом пораженный. Директор, казалось, за эту короткую перепалку сменил сторону. Поттер тоже посмотрел на Северуса, тяжелым, сумрачным взглядом, которого никогда не было у Лили. Под этим взглядом было неуютно. — Вы же не поддерживаете его?! — вмешался Драко. — Нет, — покачал головой Северус. — Но и вас тоже не поддержу, — он посмотрел в глаза сначала Малфою, потом Поттеру и вышел, почти сбежал, из зала, забыв, что не поел. Драко извинился, и Гарри, спустя пять минут беспрерывного колдовства, снял с него чары. Малфой смотрел на вращающуюся с безумной скоростью палочку и впервые начинал задумываться о том, что Поттер действительно «выше», как маг уж точно. Следующие два часа вся школа суматошно готовилась к танцам. Поттер изменил стилю милитари, надев классические рубашку и брюки и кирпичного цвета мантию. Он спустился в совершенно преобразившийся зал, когда туда прибыла примерно половина школьников, и сразу заметил оглядывающуюся по сторонам Веронику. — Он не придет, — прошептал Гарри ей на ухо. — Он сегодня принял решение, и наверняка пытается свыкнуться с этой мыслью. — Спасибо, что успокоили, — грустно усмехнулась Вероника. — Что он решил? Заиграла музыка, Гарри предложил собеседнице руку. Она ответила согласием, и пара закружилась по залу. Поттер на мгновение прикрыл глаза, решая, стоит ли говорить, а потом ответил. — Вы ему ничего не сделаете? — Нет, конечно. — А… с другой стороны? — Для него директор что-то типа друга. С поправкой на паранойю и на эту вашу слизеринскую привычку искать выгоды. Он обидится, прогонит, максимум, приложит круцио, но это директор переживет. Потом, может, через недели, вызовет через метку, они напьются, помирятся и вернутся к прежнему стилю общения. Директор, сам того не понимая, никому не служит со смерти Дамблдора. — Вы хорошо знаете обоих, и к обоим относитесь с теплом. И если с Северусом все более менее понятно, то второй меня, признаться, несколько удивляет. — А я не сообщил, а вы не догадались, — смеясь, протянул Гарри. — Кто мне, по-вашему, подарок зачаровывал? — Поттер, вы шутите? — переспросила она, хотя по выражению глаз уже видела, что нет. — Это безумие, несносный вы мальчишка! — Он меня любит ничуть не меньше, чем я его. — Так, ладно, вы взрослый человек, сами разберетесь, — Вероника покачала головой. Гарри вдруг обнял ее обеими руками, крутанул вокруг себя и, поставив на землю, уверенно повел дальше. Они ни с кем не столкнулись, хоть и рисковали, и вскоре вернулись на положенное место в кругу. Поттер расплылся в совершенно счастливой улыбке. — И что это было? — Вы первый человек, который не потребовал у меня объяснений, за что я вам очень благодарен. — Искренне полагаю, что любовь невозможно объяснить третьим лицам, — Вероника улыбнулась. — Да и… если он ради вас способен создать такую красоту, значит, не все потеряно.