***
Папа вошёл в дом, пряча за спиной огромный свёрток. Следом за ним в прихожую протиснулась мама, казавшаяся на фоне мужа девочкой-подростком. — Маринетт, дорогая, — мама поцеловала дочь в обе щеки, вешая на ручку двери зонт. — У тебя был тяжёлый год… — Который ты талантливо пропустила мимо, — крякнул отец, перекладывая за спиной свёрток из руки в руку. Мама метнула в мужа взгляд, красноречиво объясняющий ему, что он, конечно, прав, но сейчас не время об этом напоминать. Потом вновь повернулась к дочери и продолжила: — Тем не менее, впереди тебя ждёт одиннадцатый класс, — (тут Маринетт издала протяжный стон), — а это значит, что… — Дорогая, у меня устали руки, — папа достал свёрток и торжественно уронил его на протянутые ладони девушки. — …тебе полагается утешительный приз, — вяло закончила мама. — Ух ты! — Маринетт взвесила свёрток, и её глаза заблестели. — Если это то, о чем я думаю… Упаковочная бумага полетела в сторону. — Да!!! Да-да-да-да-да!!! — крик ликования раздался в квартире семьи Дюпен-Чэн и эхом разнесся по всему городу. — Мама, папа, — Маринетт расцеловала родителей, прижимая к себе подарок, — вы лучшие! Папа покраснел от радости и стал похож на вскипевший чайник, пышущий довольством. Мама спокойно смотрела на дочь, но её глаза, в которых читалось искреннее счастье, говорили все лучше любых слов. В руках Маринетт сжимала книги: «Лучшие кинокартины человечества» и (об этом она даже не смела мечтать перед сном) «Краткий курс истории баскетбола (в двух томах)» с приложением в виде каталога легендарных баскетболистов, в число которых входил кумир Маринетт — Майкл Джордан! — Дочь довольна, — констатировал папа, потирая усы. — А ведь твоя мать меня два часа убеждала, что тебе будет нужнее скейтборд… Мама покраснела и совсем по-ребячески толкнула папу локтем в бок. — Ну да, — откликнулась она, — мне казалось, что ты теперь все лето из дома не выйдешь, а со скейтом был бы шанс, что ты чаще гуляла со своим новым дру… — Спасибо, что не купила скейт, — перебила маму Маринетт. — С ним бы у меня максимум что было — это шанс сломать шею… Или, в лучшем случае, ногу. Вы же знаете, какая я неуклюжая… — Знаем, — тут же вставил свои пять копеек папа, — поэтому и купили книжки. Пусть лучше моя дочь сидит в уголке комнаты и тихонько что-то читает, а не шатается ночами по темным подворотням… Папа подмигнул Маринетт. Он всегда понимал ее лучше, чем мама. «Пусть лучше моя дочь сидит в уголке комнаты и тихонько что-то читает, а не шатается ночами по темным подворотням…» Девушка вздрогнула, вспомнив свое ночное приключение. «…а не шатается ночами по темным подворотням…» «Эх, папочка. Тебе предстоит еще много узнать обо мне, — с грустью подумала Маринетт. — Хотя лучше не узнавать…» В тот вечер семья Дюпен-Чэн легла спать поздно. Маринетт терпеливо ждала, пока в спальне родителей погаснет свет и в доме наступит тишина. Девушка чувствовала себя преступницей, собирающейся совершить непростительное преступление. Но она уже стояла на подоконнике, не представляя, что делать дальше, но с твердым убеждением, что она это сделает. Её взгляд случайно упал на подаренные книги, и в голове снова всплыли слова отца. Совесть уколола её куда-то под ребро. Если бы папа знал, что его любимая дочь собирается сейчас лезть на крышу, он бы сошёл с ума. «Приглашу завтра в гости Натаниэля, раз он так нравится родителям», — решила Маринетт предоставить отцу и матери хоть какую-то компенсацию за своё вранье. С этой мыслью девушка приоткрыла окно. Она гнала сомнения прочь, не давая страхам вырваться наружу. Нужно только шагнуть вперёд и… …и что? «Я ненормальная, — пронеслось у неё в голове под шум проезжающей мимо машины, — я просто упаду и сломаю себе что-нибудь.» Но этаж-то второй? «Но и талантов у меня хватит, — пронеслось в ее голове. — Уж я смогу упасть так, чтобы наверняка насмерть…» Сейчас все доводы и доказательства из Интернета не весили ровно ничего. Страх опутывал её по рукам и ногам, и Маринетт уже решила, что это к лучшему. Пытаясь сдержать дыхание, она стала нащупывать ногой стул у подоконника, чтобы залезть обратно в комнату. «Крагкх!..» Маринетт издала жалобный писк. Её нога поехала на металлическом карнизе вниз, а вторая нога в панике уперлась в горшок с бегониями. Цветы тут же полетели вниз, а следом за ними и сама Маринетт, отчаянно размахивающая в воздухе руками. «Господи, я сейчас разобьюсь!» Словно в ответ на мысль, девушку окутало тепло, и она почувствовала, что её тело крепко обхватил плотный костюм. Но воспользоваться своим чудо-йо-йо Маринетт так и не успела. Приложившись спиной о навес над своей же кондитерской, она проехалась по нему и, перекувырнувшись несколько раз в воздухе, шлепнулась на землю прямо на пятую точку. Тихо охнув, девушка тут же принялась ощупывать своё тело. Что удивительно, она даже не почувствовала боли и очень обрадовалась, что приземлилась так удачно. Поднявшись на ноги, Маринетт довольно хмыкнула. По крайней мере, она не разбилась, что не могло не радовать. Но и пути назад уже нет, отступать поздно. Вчера она увидела ночь с другой стороны — не стороннего наблюдателя, а неоспоримого её участника. И эта другая сторона понравилась ей гораздо сильнее. Звезды и луна были ближе, люди — дальше. Теперь ей необходимо было найти Нуара и узнать все о своей новой жизни. Она не сомневалась, что парень такой же, как она, и была уверена, что он сможет ей объяснить, как здесь все устроено. Потрогав серьги, Маринетт развернула йо-йо и взлетела. Она бежала по крышам, перепрыгивая с одной на другую, и с каждым шагом отмечала все новые и новые перемены, произошедшие с её телом. Ноги девушки стали крепче и сильнее: она стала намного быстрее бегать и могла прыгать высоко и далеко, словно кузнечик. И если раньше с бегом у неё было туговато, то теперь она смело могла бы пробежать кросс и даже не устать. Да что там говорить, вряд ли теперь вообще нашёлся бы человек, способный её обогнать! Все это вновь заставило ее засомневаться в реальности происходящего. Но она бежала вперёд, ветер трепал её волосы, и мысли сами собой покидали голову. — Эй, Леди Баг! Уперевшись пятками в черепицу, Маринетт остановилась. Это имя неприятно укололо ее куда-то под ребро. Конечно, он уже был рядом. — Здравствуй, Кот Нуар. — Зачем так официально? — от трубы отлепилась чёрная тень и не спеша подошла к девушке. Глаза парня, как и вчерашней ночью, мерцали в темноте двумя зелеными огоньками. — Маскировка, уровень «бог», — не сдержавшись, фыркнула Маринетт. — Только еще не забывай глаза закрывать, они светятся. Нуар ослепительно улыбнулся. — Не могу не признать, что я хорош, — промурлыкал он, глядя на девушку из-под полуприкрытых век. — Ух, — Маринетт тяжело вздохнула. Похоже, ей придется долго привыкать к своему напарнику. — Ты вчера обещал мне ответить на несколько моих вопросов… — сказала она спустя какое-то время молчания. — Вообще-то я ничего тебе не обещал, — парень надул губы. Маринетт смутилась. — Ну ладно. — Нуар смилостивился и, подмигнув Маринетт, показал ей на свой хвост. — Мне идет костюм, верно? Это же был комплимент с твоей стороны — сказать, что мне очень идет черный цвет? Его улыбка блеснула в темноте. — Я не это сказала! В том, что твой костюм одного цвета с ночью, твоей заслуги нет. Маринетт прикусила губу, вспомнив о заметке в Интернете. — Кстати, ты слышал, что мы с тобой теперь звезды Сети? — спросила она, ковыряя ногтем в перчатке свой костюм. — Мы с тобой, — откликнулся Нуар и сделал вид, что задумался. — Звучит красиво. Маринетт удивлённо посмотрела на парня, но не стала комментировать его улыбку, расплывшуюся от уха до уха. — Кстати, — сказала она, — может быть, объяснишь мне, как тут все устроено? — А ты знаешь, что «кстати» — твоё слово-паразит? Маринетт закатила глаза. — Мы сейчас не об этом, — раздраженно заметила она. — А я об этом. У такой прекрасной девушки, как ты, не должно быть недостатков. — А у меня их, кстати, и нет! — Раз. — Что — раз? — Считаю, сколько раз ты повторишь это слово. Маринетт посмотрела на нового знакомого ошарашенным взглядом. Такого бестактного поведения она не встречала еще ни у кого, если не брать в расчёт Хлою. — Ты непроходимый придурок, — процедила она сквозь зубы, глядя на парня снизу вверх. — Почему я вообще должна с тобой разговаривать? — Потому что я хорош, ведь так? Маринетт тихо зарычала. — Я не пойму, — тихо процедила она сквозь зубы. — Ты что, на меня запал? — Запал, — охотно подтвердил догадку Маринетт Нуар и подался к ней вперед. Девушка, не ожидав, что он так просто согласится с ее шуткой, отпрянула. — К тому же, я очарован тобой, моя Леди! — Нуар подхватил ладонь Маринетт и прикоснулся к ней губами. — Фу, — подвела итог девушка. Несколько минут они стояли молча, слушая, как завывает в трубе ветер. Искоса Маринетт поглядывала на фигуру, которая стояла рядом с ней, сложив руки на груди и устремив взгляд своих неестественно-зеленых глаз куда-то вдаль. Невольно она подумала о том, что в жизни он наверняка красив: об этом говорила хорошо сложенная фигура и общие черты лица, которые не были скрыты под маской. «Интересно, сколько ему лет?» — думала Маринетт, исподтишка рассматривая его, и пропустила тот момент, когда их глаза встретились. Нуар вздрогнул и тихо, почти благоговейно, прошептал: — О Боги… Я влюблен! Маринетт залилась краской и искренне порадовалась тому, что в темноте этого не видно. Иначе она сгорела бы со стыда. Раньше с ней никто не флиртовал, и тем более никогда до этого с ней не говорили так откровенно (если, конечно, слова Нуара не были насмешкой). И Маринетт совсем растерялась. — Ты мне не ответил на мой вопрос, — тихо напомнила она, отводя взгляд. Парень будто бы очнулся ото сна. — Да, моя Леди? — Почему это происходит со мной? — наткнувшись на непонимающий взгляд Нуара, Маринетт пояснила: — Я правильно понимаю, что это все не просто так? — она окинула рукой свой костюм, и ее палец задержался на маске. — А… — парень почесал затылок. — Ну да. По ночам мы должны охранять город, — он начал загинать пальцы, — ловить мошенников и наказывать плохишей. — Вау, — только и ответила Маринетт. У неё уже чесались руки приступить к своим прямым обязанностям. В эту минуту она чувствовала себя героиней фильма — бесстрашной, ловкой, сильной и готовой на любые подвиги во имя Добра. Но рядом стоял Нуар, который, конечно же, посчитал своим долгом все испортить: — Но вот только я ни одного плохиша еще не видел, — честно признался он. — Д-да? — расстроилась девушка. Новый знакомый кивнул. — Каждую ночь весь город патрулирую — и ничего… Они немного помолчали. — А вообще-то я тут был один, — сказал вдруг Нуар. — И еще я очень рад, что ты теперь тоже…ну, как бы…да. Маринетт смутилась. — Ну ничего, — она подошла к краю крыши, — найдём и плохишей! Теперь есть я, а значит, ты теперь будешь патрулировать не весь Париж, а только половину. — А может, лучше мы с тобой вдвоём будем его патрулировать? — с надеждой спросил Нуар, и его глаза весело блеснули. — Ну уж нет, — хмыкнула Маринетт и крикнула, уже отталкиваясь от крыши: — я патрулирую до Нотр-Дама! Нуар остался сзади, а Маринетт уже неслась вперёд. С одной стороны ей было приятно его внимание к себе, но с другой стороны он её весьма раздражал своей манерой общения. И что-то ей подсказывало, что лучше им работать отдельно. От него веяло чем-то другим, непривычным. Так ощущались те видения из пережитого кошмара. — Подожди! От неожиданности девушка застыла. Неужели Нуар может телепортироваться? — Ну ты и быстрая, — парень дышал часто и тяжело. — Не уходи, пожалуйста. — Эгех, — хихикнула Маринетт, глядя на парня. — У тебя что-то на ногах? Нуар удивлённо моргнул. — Ботинки, — его глаза лукаво блеснули в свете луны. — А что? Маринетт тут же смутилась. — Просто, э-э-э… Твоих шагов совсем не слышно. Ты меня немного напугал, когда появился так… М-м, резко. — Прости, — парень вскинул руки. — Больше не буду, клянусь! Ну так что, приютишь несчастного бродягу, страдающего хроническим одиночеством?.. Девушка вздохнула.***
Взять его с собой оказалось ошибкой. Маринетт поняла это уже через десять минут совместного патрулирования города. Нуар оказался очень болтливым спутником; он говорил без умолку, постоянно отпуская ей комплименты, и спустя какое-то время девушке это порядком надоело. Комплименты, конечно, вещь приятная, но, как говорится, хорошего понемножку. — Слушай, — устало вздохнула она, — ты можешь помолчать? Парень обиженно зыркнул глазами в её сторону, но послушно затих. Они остановились на крыше одной из башен-кутафей. Отсюда был виден почти весь город. Маринетт различала редкие огни проезжающих машин, видела, как гаснет в окнах свет — в Париже, оказывается, было много людей, которые не спят по ночам. А потом она заметила, как в небе движется яркая вспышка, рассекающая темноту. — Смотри! — воскликнула она, хватая парня за руку. — Видишь? Вон там! Это звезда падает, правда?.. Нуар прищурился и брякнул, вмиг разрушив очарование момента: — Это спутник. Маринетт тут же отпустила его ладонь. Это было глупо — злиться на него за то, что он сказал правду. Теперь девушка и сама видела, что это всего лишь спутник. Но как ей хотелось верить в то, что это падающая звезда! Тогда бы она загадала желание. — Умеешь ты испортить настроение, — тихо сказала Маринетт, отворачиваясь от парня. — А что я сделал? — искренне удивился тот, вскинув руки, будто бы собираясь обороняться. Оно опять было рядом. Близкое, надвигающееся, темное, неизбежное… «Ничего ты не сделал», — честно призналась себе девушка, но вслух сказала совсем другое: — Нам правда лучше работать отдельно, — наткнувшись на разочарованный взгляд Нуара, она поспешно добавила: — Просто…город большой, а спать тоже надо. — Я тебя обидел? — спросил парень с самой настоящей печалью в голосе, проигнорировав слова Маринетт. — Нет, ничем ты меня не обидел. Просто… Город большой. Последние слова она произнесла раздраженно и взмахнула рукой, будто ставя в этом вопросе точку. Нуар разочарованно вздохнул. — Но мы же будем видеться? Скажи мне, кто ты, и тогда нам не обязательно будет общаться только по ночам. Мы можем гулять, ходить в кино, и еще… — Да не скажу я тебе своё имя! — внезапно разозлилась Маринетт и топнула ногой. — Я уже все сказала. Пока. Она разбежалась и легко спрыгнула с крыши. «Нарциссивный, эгоистичный, самовлюбленный и хвастливый болтун!» — с раздражением подумала девушка, не оборачиваясь назад, потому что знала, что тогда она увидит два зеленых огонька-глаза и почувствует себя виноватой. Может быть, она действительно была с ним немного резка, но его развязное поведение играло против него же самого. Нуар мало был похож на героев из комиксов и сериалов, а девушка так не хотела разочаровываться в своих мечтах! К тому же ей было неприятно чувствовать себя «одной из…». Потому что такие, как этот парень, клеются ко всем без разбора, в этом девушка была уверена. Людям, особенно мужчинам, иногда жизненно необходимо чувствовать состояние влюбленности. Просто, чтобы чувствовать. А Маринетт не хотела быть вариантом, она хотела быть целью. «Звучит эгоистично, — размышляла она, отследив ход своих мыслей. — Но на нет и суда нет. В конце концов, я его совсем не знаю, и раскрывать ему своё имя просто-напросто опасно.» Успокоив себя, девушка уселась на трубу одной из крыш и устремила взгляд на восток — туда, где восходящее солнце уже золотило край неба.