Впервые за проведённые на новом месте несколько недель на выходные Антону не выпало дежурства. В кои-то веки получилось нормально выспаться, отправившись в постель за полночь и проснувшись не от настахеревшего перезвона телефонного будильника, а просто от ощущения максимальной заполненности «батареек» организма.
Всю субботу Антон провалял дурака, наслаждаясь долгожданным бездельем: и футбол с Позом посмотрел, и очередной сезон любимого сериала в кои-то веки добил, вдоволь наигрался в недавно скачанный шутер и наконец-то опробовал духовку газовой плиты, приготовив в ней пиццу. Увы, техника оказалась так себе: дверца духовки была слегка перекособочена, отчего значительная часть тепла уходила в едва видную щель, не позволяя тесту как следует пропечься, да ещё и горелка была расположена не строго по центру, а со смещением — в итоге пришлось зачаровать дверцу на перекрытие воздушной стихии, а вместо горелки использовать слегка модифицированную версию фаербола.
Но уже к утру воскресенья Шастун заскучал, его деятельной воздушной натуре не сиделось без дела, и к обеду он был готов уже попроситься на работу. Решив направить свою буйную энергию в мирное русло, Антон пролистал рабочий блокнот, освежая в памяти нюансы расследуемого дела. На глаза попалась помеченная большим треугольным восклицательным знаком запись, которая постороннему человеку показалась лишь странным набором символов — приплюснутая галочка, кружок с нанизанными на него шестью жирными точками и другой кружочек, поменьше, с хвостиком и не то кошачьими ушками, не то рогами. Дословно с шастуновского шифра это переводилось как «знать компания нежить». Антон помнил, что оставил эту запись про необходимость разузнать о местных общинах нечисти ещё в первый рабочий день, но за прошедшее время так и не удалось толком приступить к этому пункту: то очередное нераскрытое дело изучал, то график на март составлял, да ещё дежурства эти ночные, чтоб их… Словом, раз уж сейчас выходной, и в отделении Ведомства его никто не ждёт (а с ключами для него вышла какая-то там досадная заминка, за которую Сергей Викторович долго извинялся), самое время наконец-то заняться этим вопросом.
В принципе, общины нечисти и нежити было довольно легко найти. Так, вампиры чаще всего выбирали на роль своего оплота какой-нибудь ночной клуб, гномы — гаражные мастерские, дриады — лесопарк или тепличное хозяйство где-нибудь на окраине… Другое дело, что маг, пришедший в подобное место в одиночку, привлечёт слишком большое внимание и особого доверия не вызовет. А Шастуну как никогда важно было добиться от нечисти правдивых показаний, ибо у него имелось подозрение, что в череде странных случаев могли быть замешаны и существа, причём неизвестно, в роли агрессоров или жертв.
Другое дело, если его приведёт в общину кто-то из своих, это уже выдаст ему некий кредит доверия в глазах нечистиков: по крайней мере, увидев, что он не из тех магов, что общается с нелюдским народом сквозь зубы или чуть что хватается за клинок, волшебные создания будут более склонны делиться информацией.
Антон перебрал в голове всех местных нелюдей, с которыми успел столкнуться. Наскреблось лишь трое: Воля, вампир и тот оборотень с цокольного этажа, о котором призрак ему рассказывал. Негусто: пакостливый кровосос определённо сотрудничать не захочет, а Паша до знакомства с Антоном и вовсе не знал о существовании нечисти, не считая кавказского гнома-ликантропа. Значит, ниточка у него только одна: нужно познакомиться с почти-соседом и попытаться уговорить его помочь в расследовании.
Проверив фазу луны и убедившись, что до полнолуния ещё далеко, Антон быстро собрался — что там тех сборов-то, чай не на другой конец города идёт и не биться, а договариваться, так что с собой нужно взять лишь блокнот с вложенным в его пружину карандашом — и вышел из квартиры, вместо привычной косухи накинув болотно-зелёную парку (лучше не светить перед оборотнем посеребрёнными заклёпками, мало ли какой у него опыт общения с боевыми магами).
В замечательном настроении Антон шагнул в лифт. Радость от предвкушения работы распирала его, в буквальном смысле приподнимая над полом, как воздушный шар, и он порадовался, что находится в кабине один, потому что можно было не стоять, а левитировать в паре сантиметров над полом, тренируясь в подстройке собственной скорости под лифт.
Почувствовав остановку, Шастун опустился на пол: хоть обычные люди и не смогут ничего заметить, всё равно у него полно необычных соседей, а перед ними лучше не палить свой уровень и ступени владения стихиями — как он хорошо помнил из операции в Чите, порой утаивание информации о своих возможностях может спасти жизнь.
Выходя из лифта, Антон чуть не врезался в почти незаметную в полумраке (опять какие-то вандалы лампочку выкрутили!) жарко лобызающуюся парочку, от страсти позабывшую обо всём на свете — в том числе и о том, что негоже загораживать проход. Пропуская его, парочка расцепилась, и оказалось, что состоит она из миловидной блондинки и, разумеется, казановы местного разлива.
— О, Арсений, а это и есть тот гей, о котором ты рассказывал?
Шастун скрипнул зубами. Проказливый вампирюка уже какие только слухи про него не распускал: то дворовым пенсионеркам навешал лапши на тему «новый сосед тощий, бледный и вообще странно выглядит, наверняка наркоман», то перед молодыми мамашками его педофилом выставил (Антон сам не знал, каким чудом он сумел сдержать рефлекторную контратаку, когда на него накинулась психованная родительница ребёнка, которому он всего лишь пасанул откатившийся слишком далеко от площадки мячик), то ещё какие-то гадости выдумывал, а теперь ещё и честного натурала гомосеком ославил! И, главное, кто бы говорил — распущенный нежить сам периодически приводил домой парней!
Хм, а это идея…
— О, милый, ты нашёл нам очередную девушку для тройничка? — жеманно улыбнулся Антон, вкладывая все свои актёрские способности в то, чтобы выглядеть максимально манерно.
Вампир чуть собственный язык не проглотил от плохо скрываемого удивления, и Шастун, чувствуя себя коварным Доктором Зло, продолжил игру.
— Ничего так, но не в моём вкусе, — надул губки Антон и добавил, как бы невзначай приобнимая нежитя и кладя обвешанную кольцами руку ему на задницу так, чтобы блондинке это было хорошо видно. — Так что давай как обычно: ты её, а я тебя?
С удовлетворением отметив, как округлились намакияженные карие глаза, Антон поспешил подкрепить успех добивающим приёмом:
— Ой, ладно, что-то я заболтался, вы идите, а я пока за хлебом и презиками сгоняю. Арсюш, тебе как всегда, со вкусом и запахом вишни?
С умышленной наигранностью выдав последнюю фразу, Антон плавно развернулся и направился к выходу, стараясь идти не привычной размашистой походкой, а нарочито плавной, с заметным вилянием бёдрами.
Спускаясь по ступенькам крыльца, Антон с удовольствием слушал попытки вампира объясниться перед возмущённой девушкой, судя по звуку пощёчины и приближающемуся торопливому перестуку каблучков, успехом не увенчавшиеся. И поделом кровососу, перебьётся ночку-другую без новой пассии, авось умнее станет и поймёт, что пакостничество и распускание лживых сплетен — не самые достойные занятия для взрослого разумного существа.
***
Вход в мастерскую гнома располагался с ближнего к выходу из подъезда торца здания. Как и у большинства подвальных помещений, здесь была массивная металлическая дверь, которую летом наверняка держали открытой нараспашку, ну а сейчас, на стыке зимы с весной, благоразумно оставили прикрытой. На двери красовалось несколько приклееных скотчем листков бумаги: один с часами работы, второй с надписью «Осторожно, собака!» и третий, чуть ниже, с пояснением: «Кусается лишь по команде или когда чужие лезут гладить». Шастун хмыкнул, удивлённый таким подходом к написанию объявлений.
Зайдя внутрь и затворив за собой дверь, Антон чуть не споткнулся о лежащую почти у порога овчарку. Пожалуй, местному мастеру следовало бы повесить ещё одно предупреждение — «Не споткнитесь о собаку». Пёс, правда, и ухом не повёл, лишь тяжко посмотрел на Антона — наверное, любит лежать у входа и потому привык, что об него каждый запинается.
В плохо освещённой маленькой каморке было почти пусто: стол с аккуратно сложенными на нём толстенными самодельными каталогами, старенький потёртый стул, парочка прикреплённых на видное место объявлений, прайс-лист на основные виды работ да чахленький бледный фикус в углу, явно страдающий от нехватки солнечного света.
И, конечно, ещё одна укреплённая металлическая дверь, за которой, видимо, располагалась мастерская и личные апартаменты гнома-ювелира.
— Добрый день! — громко произнёс маг в пустоту. За стеной послышалось движение, и флегматично лежавший пёс поднял голову, нахлобучивая уши и повиливая хвостом.
Дверь распахнулась, являя взгляду Антона невысокого кавказца с недлинной ухоженной бородой (ну ещё бы! Гном с неопрятной бородой — нонсенс!) и неожиданно модной для провинциального городка причёской: по бокам волосы некогда были сбриты, а на остальной части головы достигли уже такой длины, чтобы быть собранными в забавную маленькую гульку.
— Здравствуйте, я ваш новый сосед из шестьдесят третьей, — с улыбкой представился Антон, стараясь произвести приятное впечатление.
— И вам не хворать. Я Сергей, — гном протянул широкую ладонь.
— Антон, — представился Шаст и почти подал руку, но вовремя вспомнил, что на ней есть два серебряных кольца, которые обожгут ликантропа. Торопливо убрав кисть, он парой резких движений сдёрнул кольца, обдирая костяшки, и только после этого пожал руку.
Гном изменился в лице, но рукопожатие его было уверенным. Добрый знак.
— Откуда вы знаете?
— Мне рассказал друг, знающий о вашей… эмм, ежемесячной проблеме, — уклончиво ответил Шастун, не желая раскрывать всех карт: мало ли что, всегда полезно иметь в рукаве пару-тройку козырей.
— И что вам нужно? — перешёл к делу гном. Антону всегда нравились эти деловитые нелюди, не ходящие вокруг да около.
— Взаимовыгодное сотрудничество. Я обеспечу ваши апартаменты действительно качественной звукоизоляцией, а ещё могу раздобыть артефакты, позволяющие контролировать поведение второй сущности. А взамен вы поможете мне установить контакт с общинами ваших сородичей. Я веду расследование серии подозрительных случаев, и сдаётся мне, что они могли коснуться не только людей.
— Предложение соблазнительное, но я вынужден отказаться. Мне нравится ваш подход, но, увы, моя протекция хоть среди гномов, хоть среди оборотней принесёт вам больше проблем, чем пользы. Гномы не любят среброжжёных, а дети луны настороженно относятся к тем, кто лишь наполовину пахнет как свой.
Мда, вот об этом Антон как-то не подумал.
— Очень жаль. А вы не знаете, к кому ещё я мог бы обратиться по этому вопросу? — на всякий случай полюбопытствовал участковый, прекрасно понимая, что, скорее всего, став оборотнем, гном растерял основную часть полезных связей.
— К сожалению, нет. Но я ещё на досуге пороюсь в памяти, вдруг что-то упустил.
— Буду рад, если что-нибудь вспомните. Если что, седьмой этаж, квартира шестьдесят три. Хорошего дня, — на прощанье улыбнулся Шаст.
— И вам того же, — пробурчал гном, возвращаясь в мастерскую.
***
Когда он зашёл в подъезд, кто-то налетел на него сзади и, лихо заломив руку, заставил ткнуться лицом в стенку. Антону совершенно не нравилась идея сведения родинки с кончика носа путём замазывания её побелкой, так что он пустил по руке ручеёк мелких искорок.
Из-за спины послышалось знакомое шипение сквозь зубы.
— Ну ты и… швабра! — выплюнул вампир, отпуская руку.
— И поэтому ты решил протереть мною стенку? Не выйдет, кровосос, — хмыкнул Шастун, тыльной стороной ладони стирая с носа извёстку, от которой хотелось чихать, и разворачиваясь лицом к соседу.
— Я тебя… выпью! — зло выдохнул нежить классическую вампирскую угрозу. Антону стало смешно: чтобы отведать кровушки, нужно сначала добраться до тела, а с огневиком пятой ступени эта задача, считай, невыполнима.
— Не слишком ли ты дерзкий? — усмехнулся маг. — Не боишься, что как-нибудь мне это надоест и я воткну в тебя осиновый колышек?
— Может, это я в тебя кое-что воткну? — пошловато оскалился Арсений, в угрожающий голос которого причудливо вплелись былые «соблазнительные» нотки.
— Мечтай,
голубок, — ухмыльнулся маг, осаживающе хлопая нежитя тяжёлой рукой по плечу и, уже заходя в услужливо раскрывший перед ним двери лифт, добавил: — Кстати, спасибо, что избавляешь меня от спама,
милый.
Металлические панели уже закрывались, но Антон успел насладиться донельзя раздосадованным выражением на лице вампира.
