~•~
Измотанный и запыхавшийся, Антон кое-как пробрался по темноте через ряды ошеломлённой публики, держа курс на крохотную искорку, которой он ещё до начала представления обозначил их с Арсением нишу, чтобы после выступления было легче найти цель. Сейчас ему уже не хотелось ни устраивать разборки по поводу многозначительно поблескивающих на сенаржене рубинов, ни продолжать расследование, ни-че-го, кроме как растянуться на мягком диване, глотнуть чего-нибудь горячительного и ни о чём не думать — подобные представления хоть и не тратили даже десятой части запаса магии, требовали произведения огромного количества расчётов и удержания в памяти множества формул, и потому после такого труда следовало хорошенько отдохнуть. Проходя через арку, он запнулся, не разглядев в темноте ступеньку, и чуть не рухнул, но был вовремя схвачен знакомыми сильными руками. — Устроить драку с суккубами и так зажигать с вампирами… Ангел, ты удивительнейший человек из всех, кого я когда-либо знал, — с нескрываемым восхищением проговорил суккуб, подводя его к дивану. Наконец-то добравшись до столь желанного предмета мебели, Шастун облегчённо плюхнулся на него и быстро перетёк в лежачее состояние, чувствуя, как сознание затуманивается дымкой медитации. Голос Арсения слышался как будто из-за стекла. — Да на тебе лица нет! Ангел, как ты себя чувствуешь? Перенапрягся? Что-то нужно? Воды? Врача? Донести тебя до машины? — Всё в порядке, клыкастик, — поспешил он успокоить взволнованного нежитя, с трудом подбирая разбежавшиеся по дальним закоулкам мозга слова. — Физически я в норме, да и магии во мне хватит ещё на пару сотен сверхгорячих фаерболов, если не больше. Это просто такой отходняк, как после сложной контрольной. Поваляюсь полчасика в тишине и как новенький буду. — Мне лучше побыть с тобой или оставить тебя отдыхать в одиночестве? — уточнил вампир, задёргивая шторы, отделяя альков от остального зала. Маг заверил его, что по сути похуй, наскоро наложил на стены и арочный проём простенькое заглушающее заклинание, — не заклятие, которое способно продержаться не один год, а заклинание, действие которого не протянулось бы и до утра, — и прикрыл глаза, отрешаясь от окружающего мира, с каждой секундой добавлявшего в его перегруженный мозг кипу совершенно ненужной информации.***
Спустя какое-то время полудремоты-полумедитации, ставшей привычной за время обучения в Академии, Антон почувствовал приятную ясность и лёгкость мышления, и, сладко потянувшись, открыл глаза. Выяснилось, что за время его пребывания в отключке мало что изменилось — он всё так же лежал, свесив ноги, на коротковатом для его внушительного роста диванчике, рядом всё так же был Арсений, потягивающий свой коктейль да что-то читающий в телефоне. Правда, на столике виднелась пара бокалов «Бескровной Мэри», чего до того явно не было — видимо, вампир всё же отлучался ненадолго за выпивкой для «своего протеже». Шаст испытал внезапный прилив желания сказать заботливому нежитю что-нибудь хорошее. — Доброе утро, — произнёс он и лишь после этого сообразил, что сморозил чепуху. — До утра ещё жить и жить, так что скорее уж доброй ночи, ангелок, — с беззлобной насмешкой ответил Арсений, убирая телефон. Антон хотел что-то ответить, но его перебило обиженное урчание голодного желудка — как ни крути, а одним лишь томатным соком сыт не будешь. Вампир тут же вызвался сходить за едой и исчез за шторой. Впрочем, спустя несколько секунд из-за портьеры появился другой вампир — Соболевский. — Арсений отошёл, — тут же сообщил ему Шастун, на что владелец клуба ответил, что он пришёл не к старому другу, а к его спутнику. Эта, казалось бы, простая фраза вмиг заставила мага подобраться и посерьёзнеть — всё-таки, как ни крути, с вампирами всегда стоит быть настороже, а то разбаловался, понимаешь, с мягкосердечным соседом-гуманистом… — Что вам угодно, Илья? — не желая ходить вокруг да около, Шастун спросил в лоб. — Я пришёл обсудить две вещи, о которых Арсений знать не должен, — впервые за вечер глава клана ничуть не походил на ребёнка: на его лице воцарилось серьёзное, чуть ли не жёсткое выражение, и даже в движениях вдруг стала заметна присущая нежити грация хищника. — Во-первых, не рискуй собой понапрасну. — Это угроза? — с нарочитой леностью поднял бровь Антон, благо выучка мага позволяла не выдать, как вскипел в его крови огонь, готовясь в любой момент прийти на помощь. — Это просьба, — Соболевский сделал на этом слове особое ударение. — В мире не так много личностей, чьё душевное состояние меня заботит, но мой мастер в этом списке входит в тройку лидеров. Так что изволь прожить подольше. — Сделаю всё от меня зависящее, — развёл руками Шастун, не зная, что ещё сказать в этой странной ситуации. Отчего-то ему вспомнились собственные диалоги с ухажёрами сестры — обычно, конечно, так поступают старшие братья, а не младшие, но он лет с тринадцати не чувствовал себя младшим в семье и потому охотно брал на себя такую ответственность, ведь в романтических вопросах сестрёнка была слишком уязвима, а потому нуждалась в его поддержке и защите. — Замечательно. А теперь второе: я лучше прочих знаю Арса и прекрасно понимаю, что он не стал бы преподносить мне такой сюрприз, а значит, всё это шоу — твоя инициатива. Что ты хочешь? Пожалуй, тёзка волхва начинал ему нравиться: редко можно встретить вампира, который не будет юлить вокруг да около, а сразу перейдёт к делу. Должно быть, Соболевский перенял эту черту у полусуккуба. — Услугу впрок, — ответил Антон. Уточняющее «впрок» означало то, что в данный момент никакая конкретная услуга ему не нужна, но кто знает, как повернётся судьба в дальнейшем? Всегда полезно иметь в должниках влиятельного нелюдя. — По тебе видно, что ты не из тех, кто сначала бьёт на поражение, а потом думает, что делать с пеплом, так что, полагаю, ничего чрезмерного ты не потребуешь, а посему я подтверждаю свой долг, — церемонно согласился с его условиями Соболевский и тут же нацепил маску легкомысленного любопытства, задавая вопрос о потрясшем воображение зрителей шоу. Столь резкая перемена темы стала понятна пару секунд спустя, когда тяжёлая портьера дрогнула, пропуская внутрь Арсения с полным подносом еды. Антон не совсем понимал, зачем вампирам все эти игры в тайны мадридского двора, но соваться со своим уставом в чужой клан не стал, и потому охотно принялся рассказывать, как из ведра воды, пары брусков мыла, трёх пачек сигарет, нескольких условных знаков для диджея, пары договорённостей с осветителем и огромной изобретательности мага можно устроить столь феерическое зрелище. Встретившись взглядом со своим вампиром, он благодарно кивнул, не останавливая рассказа, и потянулся за едой. Вскоре к их компании присоединился и Рома Клячкин, тоже пришедший со своим подносом — видимо, в клубе он выполнял роль администратора, поскольку для разгара ночи выглядел слишком трезвым и собранным, да и для представления слишком уж ловко всё организовал. В итоге из четверых собравшихся за столом тарелка не стояла разве что перед Ильёй, но тот ничуть не чувствовал себя обделённым, то и дело прикладываясь к бокалу «Дородной крестьянки», состав коего напитка был прост и питателен — кровь с молоком.***
Не было смысла оставаться в клубе слишком долго — всё равно от сонливости внимание притуплялось, так что, почувствовав заметные признаки усталости, Антон сообщил суккубу, что собирается вернуться домой. Кажется, полувампир и сам устал от слишком долгого общения лишь с сородичами да их протеже, так что с радостью отставил опустевший бокал и попрощался с очередным собеседником, чтобы вместе с магом отправиться домой. Уже сидя в машине, маг попросил соседа снять с него сенаржен — за вечер цепочки изрядно надоели нежной коже шеи, не привыкшей к такому раздражителю. Антона так и подзуживало задать вопрос о значении подвесок, но, сам не зная почему, он решил сдержаться. Наверное, просто чувствовал, что ни к чему хорошему это не приведёт, а портить вечер не хотелось, так что вместо вертевшегося на языке вопроса он задал другой, самый актуальный для расследования — спросил, что удалось выяснить. Арсений с нескрываемым разочарованием поведал, что у его не-живых сородичей всё на удивление тихо и спокойно, настолько, что даже скучно, а самая большая странность, о которой удалось узнать — появившаяся недавно мода спиливать свои клыки, имитируя человеческие. Из-за упоминания клыков Антону вновь стало неловко за тот случай, хоть полувампир его давным-давно за это простил, так что маг поспешно перевёл тему. Слово за слово, и как-то само собой получилось, что на полдороге он уже рассказывал заинтересованному слушателю о том, что устроенное им представление по сути является его курсовиком за не то третий, не то четвёртый год обучения в Академии, разве что крылья у него тогда были созданы из реальных перьев (пришлось распотрошить пару подушек, но оно того стоило!), удерживаемых магией воздуха в пределах задуманной формы, а вариант с огненными был придуман этой весной. Узнав, что именно данное им прозвище побудило мага заняться нудными вычислениями, Арсений расхохотался едва ли не до слёз, а отсмеявшись, поведал, что и сам придумывал лучшие свои идеи именно в попытке отвлечься от мешающих эмоций. Они уже подъезжали к своему району, когда Антон вдруг вспомнил одну важную вещь, которую давно стоило обсудить с суккубом. — У меня есть к тебе одна просьба. Небольшая, но значимая для меня, — начал он, подбирая слова для дальнейших фраз, поскольку щепетильность вопроса требовала адекватного изложения дела. — Что угодно, ангелок, — безмятежно откликнулся Арсений, ожидая, пока припозднившийся автобус неторопливо отъедет, освобождая дорогу. — Мне кое-кто нравится, — на этом месте Антон поморщился, недовольный пришедшей на ум формулировкой. — Ты уже однажды случайно перешёл мне дорогу с Ниной, так что я хотел бы попросить тебя избегать внимания этой девушки. — У тебя есть её фотография? — не отводя взгляда от дороги, спросил суккуб. — Я плохо запоминаю имена, но на лица у меня память превосходная. — Где-то на телефоне должна быть. — Пока поищи её, потом покажешь, когда доедем. Говорят, ночью отвлекаться от дороги опасней всего, — заметил вампир и включил радио, тем самым дав понять, что дальнейший разговор находит бессмысленным. Антон вернулся к теме девушки, когда машина уже была припаркована на привычном месте (он не удивился бы, если б узнал, что это местечко никогда не занимают благодаря каким-нибудь секретным вампирско-суккубьим фишкам, ей-богу: полный двор машин, но именно это место всегда остаётся синему BMW, ну прям магия какая-то!), а сами соседи уже стояли перед подъездом — Шаст остановился, чтобы покурить перед сном, а вампир, наверное, просто за компанию. В галерее смартфона мага было не так уж много фотографий — в основном рабочие, все эти улики по делу Ляси и потолочные символы, найденные на месте смерти суккуба Микки, но нашлась и пара селфи с Ирой, сделанных совсем недавно, их-то он и показал своему соседу. Увидев снимки, Арсений фыркнул. — Иронично, что из всех девушек города ты попросил меня избегать ту, с которой я и так ни за что не стал бы встречаться, — заметил он, и Антону отчего-то стало обидно, как будто его выбор сочли «некондицией», хотя Ира всем была хороша: красивая, приятная в общении, не заносчивая… — И почему же? — с плохо скрываемой претензией поинтересовался он, чересчур резко выдыхая дым, хоть голос разума твердил что-то вроде «да какая разница, главное, что ты избавлен от конкуренции». — Перешёл на мальчиков? Арсений предпочёл проигнорировать его провоцирующий тон, лишь ухмыльнулся. — И это тоже, но тут важнее тот факт, что Ира Кузнецова — моя прапраправнучка.