Однажды в Готэме

       Джим болтал по телефону под пристальным взглядом Харви, который в свою очередь подливал в кофе коньяк. Вскоре в отделение ворвались, всех скрутили, а Джима связали и выволокли на улицу, где запихнули в машину, которая быстро тронулась с места.        — Что происходит? — заорал он.        Ему в рожу что-то швырнули.        — Это лицензия.        — Какая еще лицензия?        — На твое похищение.        Больше никто ничего не говорил. Тупо молча тряслись в машине минут сорок.        Когда машина остановилась возле неизвестного здания, Гордона выволокли, засунули в дом, впихнули в комнату и ушли.        Вскоре в комнату зашел Освальд.        — Какого черта ты делаешь? — не очень громко и как-то обычным тоном спросил Гордон, ведь перед ним всего лишь Освальд, да он его сейчас как букашку к полу прижмет и делов-то.        — Захотел иметь в этом новом доме хоть что-то, что люблю, а не только все это дорогое барахло.        — Что, блять?        — Джим, ты мой. Теперь ты весь мой. Никуда не убежишь и останешься со мной навечно.        — Ебнулся?        Освальд подошел к столу и попытался поцеловать Джима, от чего тот от испуга принялся наклоняться, наклонялся-наклонялся и в итоге полностью лег на стол. Оз начал вскарабкиваться на стол.        — Мистер Пингвин, — в комнату вошла какая-то баба, — там внизу пришла…        — Вышла нахуй!        — Но…        Кобблпот так наорал на нее, что бедная девушка, которая впервые слышала такие слова, убежала как можно быстрее.        — Мистер Пингвин, — смеясь, произнес Джим, пытаясь типа издеваться.        — О нет, для тебя я могу быть кем-то другим. Только убедительная просьба, давай без убожеских банальностей, вроде котиков, заек, солнышек и прочей херни.        — Ага, бегу.        — Да нет, ты уже никуда не убежишь, — Оз накинулся на Жима и тут опять вошла эта баба.        — Мистер Пингвин, я говорила ей, что вы заняты, — заикаясь, произнесла девушка.        — Да, вижу, чем он занят, — хмыкнула Фиш Муни и выставила бабу за дверь, хлопнув дверью перед ее носом.        — Фииииииииш, — не очень радостно произнес Освальд, слезая с Джима, а Фиш теперь хоть увидела лицо Гордона и поздоровалась.        — Вы моя спасительница, — проговорил Джим, слезая со стола.        — Я че пришла, — начала женщина триндеть с Озом о делах рабочих, а Джим тем временем пытался смыться, но рука Фиш притащила его обратно.        — Вот как? На его стороне, значит? — заорал Гордон.        — Джим, не мешай папочке разговаривать. Иди на стол, — скомандовал Кобблпот.        — Ага, — Джим вытащил пистолет, наставляя на Пингвина.        Освальд посмотрел в сторону балкона, где увидел Айви и кивнул ей. Кивок Джим увидел и обернулся, сразу ебнулся, ибо щупальца растений сбили его с ног, да еще связали руки и кинули на стол. А Айви закрыла балкон и продолжила напевая песенку, поливать свои растения.        — Хорошо, спасибо Освальд, — проговорила Фиш и пожелала удачи Гордону.        — Так, ну и на чем мы остановились? — слегка прикусив губу, спросил Оз, направляясь к столу.        Джим успел развязаться и ебнулся головой о стол, когда понял, что в полной заднице, но ебнулся он специально, только вроде не особо это почувствовал.        Оз залез обратно на стол и принялся тереться о лицо и шею Джима.        — Да бляяяять, — недовольно вертелся он, будто сосиска на сковородке в огромное количестве масла.        Освальд целовал его в шею, а тот пытался нащупать пистолет, но не выходило. Приходилось лишь недовольно и злобно стонать, что кажись Кобблпота очень устраивало.        — Ты от Барбары ушел, от Ли ушел, но от меня не уйдешь, — проговорил Оз, смотря в шокированные глаза Джима, которые были не согласны с его бредом.        И тут Пингвин прильнул к его губам, на что Джим лишь сильнее сжимал их и крутился.        — Я Ли убью, — сказал Оззи.        — Я тогда тебя убью, — проговорил он и это то, что тому было нужно. Чтобы тот открыл рот, тогда Оз запихнул ему в рот палец, отчего Гордон охуел еще больше и не долго думая, кусанул его.        Освальд принялся орать и почти свалился со стола, а Джим скинул его ногой окончательно.        — Больной придурок, — проговорил Жим и съебался.        Освальду было так грустно из-за своего разбитого сердечка, что он принялся всех увольнять в своем доме, перед этим пиздя.        Когда Гордон оказался на улице, он осомтрелся, призадумался и зачем-то вернулся обратно.        — Вернулся? — офигел Пингвин.        — Я кое-что забыл.        — И что же? Ты… но… ты ничего не оставлял… что? Что ты забыл, Джим?        Гордон схватил Освальда со стула и кинул на стол, забираясь сверху.        — А Х У Е Т Ь, — радостно пищал Освальд.        И отдались они друг другу, сломав стол и даже слегка пол. Про сваленные картины, разбитые стекла и окна, а так же свернутую мебель, можно уже и не говорить…