Трон и плаха

Наверное, она оказалась самой умной из всех шести жен Генриха, раз до сих пор жива. Екатерина Парр, которую король не успел арестовать и казнить, давно мертва вместе со своим ребенком. Сеймуры пали, а королева Мария бездетна, и ей придется передать корону Елизавете, этой рыжей девушке, дочери Анны Болейн. Наверное, зря покойный король отсек ей голову, раз их дочь займет английский престол. Она здоровая, умная, и, самое главное, юная и не обиженная на весь свет, как королева Мария. Что ж, время покажет, сможет ли Елизавета затмить своего отца и деда. Анна погладила серую кошку, которую приютила совсем недавно. Когда-то при ее дворе водились попугаи, эти дивные заморские птички, теперь у нее жила кошка, презренное церковью существо. Анне стоило бы бояться, но она не испытывала страх. Она и так выжила, потому что уступила Генриху, позволив ему аннулировать их брак. У нее не было выбора, кроме как выйти замуж за английского короля, сыскавшего дурную славу на континенте. Французские принцессы отказались выходить замуж за тирана и безбожника. Кристина Миланская вообще произнесла знаменитую фразу, которую, наверное, сказала бы любая другая европейская принцесса: — Его Величество так быстро был избавлен от прежних королев, что я опасаюсь за себя. Мои советники полагают, будто моя двоюродная бабушка была отравлена, а вторая жена безвинно казнена, а третья потеряла жизнь из-за неправильного ухода за ней после родов, — и чуть позже добавила: — Будь у меня две головы, то одну бы предоставила его Милости. Говорят, Генрих сокрушался по этому поводу, злясь на герцогиню Миланскую, будто она не имела права высказать то, что думала. Как будто слово и закон Генриха имело силу за пределами его страны. Затем Мирия де Гиз ответила на просьбу короля стать его женой: — Он высокий и подходит мне по росту, но его шея очень короткая, — явно намекая на то, что Генрих уже давно не тот привлекательный мужчина, как был когда-то, когда архиепископ Кентерберийский короновал его. В Европе никто не жаловал Генриха, и тогда он обратился к таким же изгоям, как он сам — к протестантам Германии. Им — прочный союз с еще одной страной, отказавшейся от власти Папы, а королю — невеста. Все маленькие правители германских княжеств словно напрочь забыли об безопасности. Ее брат решил, что ему будет выгоден брак с королем Англии. Анна не хотела становиться хоть чьей-то женой, ей просто хотелось уехать подальше от контроля брата, от этой давящей атмосферы, где только брат решал, что можно делать, а что нельзя. Поэтому Анна была согласна на все, лишь бы только подальше от Дюссельдорфа. Ее впечатлила Англия, но она так боялась короля. Фрейлины постарше постоянно шептались, что король явно такой, как раньше, и вряд ли новая королева родит ему сына, как это сделала несравненная королева Джейн, рядом с которой похоронили Гарри. Но Анна и не рассчитывала на это. Если Богу угодно, чтобы у Тюдоров не было сыновей, то так тому и быть. Она искренне старалась стать доброй королевой и хорошей женой, но Генрих просто не смог по достоинству оценить ее. Он сразу же назвал всех своих советников, которые рассказывали о красоте невесты, глупцами и обманщиками. Да, может быть, Анна и не была такой красивой, как хохотушка Китти Говард, но зато ее бы точно не казнили за какую-то глупую записку, которую умудрились перехватить шпионы короля. Нет, она никогда не посмела бы изменять королю. Генриху этого оказалось мало — ему еще нужна была жена настолько же красивая, как Анна Болейн. Как только король не называл за глаза новоиспеченную супругу — она и толстая, как корова, и тело у нее дряблое, и пахнет от нее дурно, а изо рта и вовсе жутко воняет. Генрих был готов пойти на все, лишь бы не показать всем, что он совсем не главный человек в королевстве, и всеми делами в стране руководит всемогущий Томас Кромвель, который возвел другую Анну на престол, а потом скинул ее, потому что она стала лезть в его дела. В первую же брачную ночь Анна поняла, что Генрих не будет, как многие короли, терпеть навязанную жену. Он сам выбирал себе супругу трижды, и тогда хотел доказать всем: он не будет слушаться советников. Как ни старалась Анна выучить английский, освоить придворный этикет, подружиться со своими фрейлинами, получить благосклонность детей Генриха, ничего не получилось. Она так и не поняла, что послужило причиной такого развода, и только спустя время догадалась. Генриху очень хотелось жениться на Китти Говард, которая явно так же, как и ее родственница, отказалась быть его любовницей, или же королю показалось, что такая юная девушка не может быть испорчена грехом. Но, конечно, это было не так. Анне сразу же эта девица не понравилась. Она явно не знала правил этикета, и делала то, чего ни одна придворная фрейлина делать не будет — пыталась затмить королеву, выряжаясь в красивые наряды явно для привлечения мужского внимания, и на это клюнул Генрих. Тем самым Китти Говард вольно или невольно подписала четвертому браку короля приговор. Бракоразводный процесс прошел малой кровью, и Анна очень радовалась, что ее не сослали в монастырь и не отправили на плаху. Ей повезло, в отличии от своих предшественниц, и она благодарна Богу, что училась на их же ошибках. Анна не стала стоять на том, что только она — законная жена, как это делала Екатерина Арагонская; не стала, как Анна Болейн бороться отчаянно за свое доброе имя, позволив королю доказать, будто она уже была помолвлена и поэтому не имела права вступать в брак; и так не могла делить постель с королем, и уже не умрет при родах. Анна Клевская свободная, хоть без мужа и детей. Она могла бы выйти замуж еще раз, но решила, что лучше будет королевской сестрой, чем чей-то женой. Ей так легко досталась эта победа, нужно было правильно ею воспользоваться, раз ее не сослали домой к семье, в ненавистную Германию, не отправили в монастырь, навсегда заперев в четырех стенах. Нет, у Анны была совершенно другая жизнь. Ей отдали замок Хивер, некогда принадлежавшей другой Анне, назначили приличное ежегодное содержание и позволили бывать при дворе. Перестав быть женой короля, Анна больше не испытывала страха. Она больше не принадлежала ему, больше не была его собственностью. Как все же хорошо, что она так легко выпуталась из этой ловушки! Гарри мертв, а она жива. До сих пор свободно дышит. Анна пережила своего бывшего супруга, вернее, брата, его болезненного сына, и, возможно, доживет до того момента, как Елизавета взойдет на престол, став королевой Англии. Кто знает, как сложится ее жизнь дальше? Анна не знала. В любой момент она может оборваться, но рада, что прожила так долго, потому что оказалась пусть не самой красивой, но зато самой умной женой Генриха VIII.