Внутри

В понедельник после школы Кристина созвонилась с Никитой, договорившись прийти к нему в гости. Купив пару пирожных к чаю, девушка приехала в квартиру, которую они вдвоем ездили смотреть. Царин решил не заморачиваться долгими поисками. Данные апартаменты его полностью удовлетворяли и по цене, и по отдаленности от школы, да и работа у него была также поблизости. Вполне себе уютная однушка для единственного жильца с необходимым для жизни набором мебели. - Приветули, - Никита чмокнул подругу в щеку, пропуская ее внутрь. – Как добралась? - Да тут ехать пару остановок, - усмехнулась в ответ Нифритова, стаскивая с плеч пальто, привезенное другом из Америки. – Держи вкусняшки. - О, благодарствуем! – по-детски обрадовался парень и ускакал на кухню. – Ты есть хочешь? У меня тут котлетки с овощами. - Чаем напои, и хватит, - отозвалась девушка, входя в небольшую комнатку следом за Никитой. – Как ты сам вообще? Чем занимался? Кристина опустилась на стул, наблюдая за тем, как парень гремит чашками. - Работал, играл, на доске катался. Что еще делать свободному школьнику? – передернул плечами парень, весело глянув на Нифритову. – Вообще в этом отстранении больше плюсов, чем минусов. Столько полезных вещей сделать можно. Все-таки школа не всем полезна. - Есть мнение, что школа вообще бесполезна в своем существующем виде, - улыбнулась в ответ Кристина, нервно перебирая пальцами край пиджака школьной формы. Девушка немного волновалась. Она не просто так решила навестить друга. Ей предстояло поговорить с ним на тему, которая ему ой как не понравится. После того, как она уверилась, что они с Кириллом действительно пара теперь, она считала необходимым поделиться этим с лучшим другом. Он должен знать о таких вещах. - А у тебя что нового? Как в школе дела? – Никита поставил на стол две чашки с чаем и тарелку с пирожными. – Кстати, видел жесть в соцсети. Не в курсе, что за крах системы? Кристина придушено хмыкнула, будто ее под дых стукнули. Да где же тут знать не будешь… Все же прозрачно как воды Байкала. - Это Кирилл постарался, - осторожно ответила она, внимательно следя за реакцией парня. – Как узнал о том, что наши там про меня понаписывали. Царин замер с поднесенной ко рту чашкой, и девушки чуть ли кожей не ощутила волну ярости, ринувшуюся от него во все стороны. На нее поднялся колючий недобрый взгляд. - То есть он все от тебя не отлипнет, - процедил он сквозь зубы, поставив чашку на стол, так и не сделав глотка. – Вот же банный лист! - Никита, разве это не доказывает, что он действительно серьезно ко мне относится? – мягко возразила Кристина с несмелой улыбкой. - Он взрослый мужик, учитель. Он не должен относиться к тебе серьезно… так, - но Царин продолжал стоять на своем. Нифритовой стало обидно. Ну почему лучший друг никак не может принять ее мнение? Она ведь живой человек. У нее есть свои чувства. Разве он не должен их уважать? Она ведь всегда на его стороне, даже когда считает, что он поступает неверно. Почему же он не может просто подержать ее? Это действительно обидно – его неверие в нее. В другой раз она, может, и отступила бы, но не сейчас. Кирилл действительно слишком многое для нее сделал, чтобы она не боролась за его признание лучшим другом. - Никита, он мне нравится, - глубоко вдохнув воздуха, Кристина все же собралась с духом и сказала то, ради чего пришла сюда. – И я ему. Мы решили попробовать встречаться. Царин уставился на нее так, будто она призналась, что вышла замуж за черта – дико и недоверчиво. - Что? – переспросил он, будто ослышался. - Я и Кирилл теперь встречаемся, - с большей твердостью повторила Кристина, чувствуя, как в ней все сильнее укрепляется уверенность в собственном праве на эти чувства к Когтеву. – И я прошу тебя принять это как факт. И не мешать. - Я его посажу, - тут же резко выдал парень и вскочил на ноги, заметавшись по кухне, как взбешенный зверь по клетке. – Урод! Не дошло все-таки. Ну пусть хоронится теперь. Я его предупреждал, чтоб не лез к тебе. Урою! Кости все переломаю! Жрать у меня через трубочку будет! Кристина сама не поняла, что ее подняло на ноги и поставило перед другом. А когда рука сама взметнула вверх и обжигающей пощечиной прошлась по лицу парня, то и вовсе испугалась. Правда, заметно позже. Перед этим она еще успела произнести: - Хватит! Ты не имеешь никакого права решать за меня, с кем мне встречаться, а с кем нет! Кирилл – мой выбор! Будь добр, уважай это! Он мне нравится! Он многое сделал для меня, пока ты, защитник этакий, сидел в Америке и никак не мог мне помочь. Прекрати на него нападать! Мне больно от этого! Почему ты никак не поймешь?! В кухне повисла изумленная, ошарашенная тишина. Кристина, опомнившись, была в шоке от своего поведения, хотя душа ее была спокойна и знала, что поступает правильно. А Никита был изрядно удивлен прилетевшей пощечине от подруги, которая раньше и голос то повысить не решалась. - Прости, что ударила, - первой нарушила молчание Кристина, виновато скривившись, но решимости в ее взгляде меньше не стало. – Но, пожалуйста, Никита, не делай мне больно своим поведением. Может я глупая и наивная, многого не понимаю, но как я научусь, если не выберусь из своей защищенной со всех сторон коробки? Мне надоело всего бояться. Если Кирилл причинит мне боль, это будет только моя вина. И тогда я приду к тебе за утешением, как к лучшему другу. Но сейчас, пока я счастлива быть с ним, не отравляй это чувство. Пожалуйста. Царин долго молчал. Кристина видела, как его руки сжимаются в кулаки до дрожи, и понимала, что это от его собственного бессилия в данной ситуации. Только никак не могла ему сейчас помочь. Она должна отстоять свое мнение. - Да делай ты что хочешь, - процедил он, наконец. И вышло это у него так злобно, что девушка невольно вздрогнула, ей показалось, что на нее ведро холодной воды опрокинули. – Целуйся с ним, трахайся, смотри с открытым ртом, обожай. Хоть молись на него! Но когда он с тобой наиграется, ты поймешь, что нет никакой любви, что ему было просто интересно поиграть с невинной овечкой в отношения. Ты будешь разбита. Растоптана. И винить будет некого, потому что сама дура слепая, не захотела головой подумать. А сейчас уходи. Иди к нему. Играйте в свои отношения. - Никита, - Кристина подалась вперед, протянув к нему руку, но парень отшатнулся, не позволив к себе прикоснуться. Девушка чувствовала, что обидела Никиту. Он воспринял ее слова чуть ли не как предательство. Но ведь она совсем этого не хотела. Она хотела, чтобы в ее жизни стало больше людей, но сейчас практически физически ощущала, как друг сам оторвался от нее, буквально с мясом, из-за ее решения. И Кристине снова было больно. Невыносимо. Ну почему… почему он так категоричен? - Ты все равно мой лучший друг. Я тебя люблю, - кое-как проглотив ком в горле, выдавила из себя Кристина и, тихо развернувшись, ушла в коридор, где в одиночестве оделась и покинула квартиру с красными от невыплаканных слез глазами. Стоя на автобусной остановке, Кристина достала из кармана телефон. Домой сейчас не хотелось. Если она окажется в своей комнате, она просто сломается под собственными чувствами и мыслями по поводу Никиты. Ей нужно было развеяться. Только вот не было теперь Иры, с которой можно было пройтись по городу. И никакого другого друга не было. Девушка горько усмехнулась. Все-таки она стала еще более одинока, чем была, получив в жизнь Кирилла. Забавный, печальный обмен? Кристина тяжело вздохнула и все же набрала номер, приложив телефон к уху. Гудок, еще один, и еще… Она уже собиралась сбросить вызов, когда ей, наконец, ответили. - Слушаю, Крис, - ласковый голос Когтева был подобен глотку свежего воздуха. - Кирилл, не хочешь сходить в кино? – Кристина спросила первое, что пришло ей в голову. И страх его отказа задребезжал в груди стеклянным шаром. Он взрослый человек, он учитель, он айтишник, он может быть чертовски занят и просто не иметь времени на нее, глупую, одинокую девочку-школьницу… - Сейчас? – поинтересовался он. - Да, - как-то совсем сдавлено отозвалась Кристина, уже и не веря, что он согласится. Все-таки глупая была идея – звонить ему с такой просьбой. - Что с тобой? – мужчина прозвучал обеспокоенно в динамике. – Ты плачешь? Что случилось? - Не плачу, - кое-как справившись с собой, ответила Кристина, понимая, что на деле едва сдерживает слезы. – Я поговорила с Никитой. Рассказал ему о нас. Он… не был в восторге. Я не хочу домой сейчас. Мне… я… - Знаешь, в кино не выйдет, - с сожалением прервал ее Кирилл, и у девушки внутри все оборвалось. Ну да, а чего она хотела. Он ведь действительно очень занят в последнее время, это даже по нему невооруженным глазом видно. – Давай ко мне? У меня пара дел есть, а потом я весь твой. Хорошо? Кристина ощутила, как в груди стая птиц вверх взмыла. - Хорошо, - едва ли не с благодарностью выдохнула она. Не отмахнулся. Он действительно есть у нее. - Сама доберешься или приехать за тобой? – поинтересовался мужчина. Элементарно прикинув время и выяснив, что быстрее будет добраться самой, девушка ответила: - Тут прямой автобус до тебя идет. Скоро буду. - Хорошо, жду тебя, - Кристина отчетливо увидела перед глазами ту улыбку, с которой это произнес Когтев, и на душе стало еще светлее. Завершив разговор, девушка набрала матери, сказав, что от Никиты заедет к Ире и дома будет вечером. Врать было стыдно, но говорить правду – самоубийство. Если уж Царин не принимает ее отношения с Кириллом, то про родителей вообще думать нечего. Они этого не поймут. Она обязательно все расскажет, но только после того, как окончит школу, и Кирилл больше не будет ее учителем. Если, конечно, на тот момент они все еще будут вместе. Кристина крепилась и старалась не падать духом до самого дома Кирилла. Но стоило ей стать перед знакомой дверью, как она едва ли не физически ощутила, что силы оставили ее. Спина больше не могла оставаться ровной, плечи никак не расправлялись в стороны, да и голову держать стало просто невыносимо. Некая фантастическая усталость навалилась на нее как мерзкий неподъемный паразит. Тяжело дыша, девушка подняла руку, чтобы нажать на кнопку звонка, но промахнулась и лишь со второй попытки смогла оповестить хозяина квартиры о своем прибытии. Почему-то вдруг стало неимоверно тошно от всего, что происходило. Как же все-таки сложно менять жизнь. Страшно, непривычно, хочется забиться обратно, вернуть все на свои места. И останавливает только то, что там нет никакого будущего. Да и никто не говорил, что будет легко. Послышался звук щелчков, и перед Кристиной распахнулась дверь. На пороге, в ореоле искусственного света появилась высокая темная фигура. Стоило только увидеть Кирилла, как девушке показалось, что нечто подхватило ее под руки, беря на себя часть той ноши, что она уже утомилась держать. - Привет, - Кирилл мягко улыбнулся ей, пропуская в квартиру. Только Кристина не спешила заходить. Она не сводила глаз с мужчины. Такой лохматый, неопрятный, домашний, потрясающе уютный в растянутом черном свитере и домашних графитных трениках. Но даже в таком виде остается впечатляющим, не способным оставить равнодушным, распространяющий вокруг себя атмосферу уверенности и спокойствия. Какой же он красивый… В ее глазах. Девушка, наконец, шагнула вперед и тут же прижалась к груди Кирилла, крепко обнимая его, вжимаясь лицом в теплую, мягкую ткань, вдыхая его запах. Когтев захлопнул дверь и крепко обнял ее в ответ, обхватив за плечи, уткнувшись носом в пушистую макушку. - Прости, что отнимаю твое время, но можно я еще чуть-чуть побуду эгоисткой? – пробормотала Кристина, потершись щекой о свитер, и провела ладонями по мужской спине, чувствуя каждую линию бессменно гордого рельефа. Кирилл никогда не ссутулился, с такими мышцами это сложно. - На сегодня я закончил дела, так что я весь твой, - девушка почувствовала, как он улыбнулся ей в волосы. И так хорошо стало на душе. Светло. - Замечательно, - довольно протянула Кристина, с некоторым облегчением выдохнув. - Ты вроде фильм хотела посмотреть, - заметил Кирилл. – Можем перебраться на диван. Ты, кстати, ела? Тебя кормить? Кристина не ела, да и не хотела. Сейчас все, что ей было нужно, это эти руки, что так нежно и крепко обнимали ее, этот аромат, которым наполнялись ее легкие, и это тепло, что постепенно обволакивало ее с головы до ног. - Идем смотреть фильм, - чуть отстранившись, чтобы заглянуть мужчине в глаза, мягко улыбнулась девушка. Когтев помог ей раздеться и отправил в гостиную. Через минуту, выключив лишний свет и оставив приятный полумрак, он присоединился к Кристине с пледом в руках. Нифритова уже выбирала фильм на бесконечном телевизионном пространстве, забравшись с ногами на мягкие подушки. Кирилл сел рядом, тут же обняв девушку и притянув к себе. Та с благодарностью прильнула к нему, удобно устроившись на плече. Фильм нашелся быстро, легкий и ненавязчивый, какой сейчас и хотелось уставшим душе и разуму. Кристина и Кирилл сидели бок о бок недолго. Вскоре мужчина вытянулся на диване в полный рост, вынудив и девушку улечься зажатой между ним и спинкой дивана. Где-то на задворках воспитания она понимала, что должна бы смущаться, но не было никакой неловкости. Было комфортно лежать на груди Когтева, закинув на его ноги бедро, чувствовать, как его пальцы лениво перебирают ее волосы. Было приятно слышать его ровное сердцебиение под своей ладонью. Она была счастлива сейчас, на этом диване, под теплым пледом, в объятиях мужчины, с которым смогла общаться без всяких проблем месяц назад. Будь ее воля, она бы с удовольствием уснула рядом с Кириллом и проспала бы так до самого утра. По-настоящему, а не представляя, как он обнимает ее в ее собственной кровати. Будь ее воля, которой пока что она не имела. И столько еще предстоит пройти, чтобы обрести эту волю. - Что мне делать с Никитой? – тяжело вздохнув, спросила Кристина, осознав, что лучший друг и есть один из шагов к свободе. - Он сказал что-то новое или я по-прежнему злостный манипулятор, мечтающий использовать тебя на потребу моей черной душе? – Кирилл чуть пошевелился, устроив голову так, чтобы видеть Кристину. - Ты определенно не капитан Джек Воробей в его глазах, - отозвалась девушка, припомнив, откуда было последнее словосочетание. – Но он уверен, что ты спишь и видишь, как бы побыстрее сделать мне больно. - У меня складывается впечатление, что у него какая-то психологическая травма насчет тебя, - задумчиво протянул Когтев, а Кристина не совсем поняла, шутит он или нет. – В смысле, почему он так уверен, что я причиню тебе зло? Сталкивался с подобным случаем что ли? - Он мне не рассказывал, - девушка качнула головой, но что-то внутри нее интуитивно потянулось к предположению Кирилла. – Знаешь, он изменился после Америки. Злой стал. Он и раньше, конечно, всех на уши ставил, но раньше было весело в той или иной мере. А сейчас… чаще страшно. Я думаю, там что-то произошло. Что-то, что очень его задело. Только он не говорит, что именно. Скрывает. - К психологу бы ему сходить, пока не загнался окончательно, - заметил Кирилл. - Если я заикнусь ему об этом, он меня грохнет, - усмехнулась Кристина, даже не представляя, какое будет лицо у Никиты, если он такое услышит. - Тогда остается только ждать и надеяться, что со временем он поймет, что я ничем тебе не угрожаю, - улыбнулся мужчина и, обхватив Кристину за плечи, крепко прижал к себе, чуть покачав в объятиях. - Да. Девушка довольно зажмурилась, чувствуя, как приятно заныли ребра, в ответ обнимая Кирилла. Как же это здорово, просто валяться на диване с особенным для тебя человеком, просто проводить вместе время, радоваться присутствию друг друга. А еще можно открыто любоваться тем, что нравится тебе в твоем особенном человеке. Например его большими руками с длинными пальцами, в которые ее собственная ладонь терялась как кукольная. Или четкой линией заросшего щетиной упрямого подбородка. Или ровно очерченными губами, которые были едва темнее основного цвета кожи. Прямым хищным носом. Или удивительными серебристыми глазами, подчеркнутыми густыми ресницами… Кристина не сразу поняла, что Кирилл смотрит на нее так же внимательно, как и она на него, но осознав, тут же спичкой вспыхнула от смущения. Сердце в груди пустилось неровной рысцой, и почему-то стало крайне неуютно прикасаться всем телом к Когтеву. Он вдруг стал ощущаться иначе. Не просто человек, с которым ей хорошо и спокойно, а как мужчина… Мужчина подвластный своим желаниям, способный смотреть на нее так проникновенно, глубоко, прикасаясь к самой душе. Это было волнительно, но к удивлению Кристины не страшно. Крайне смущало, но не толкало к побегу. Это было приятно, осознавать, что Кирилл смотрит на нее именно так. Значит, она действительно ему нравится. В следующую секунду Кристина оказалась на лопатках, вжимаемая в подушки дивана нависшим над ней Кириллом. Она даже удивиться такой ретивости не успела, потому что все ее чувства заняло ощущение мужских губ на ее губах. Да, она по-прежнему смущалась таких действий, но не могла отрицать того, что реагирует на них с радостью. Это был не первый их поцелуй, но первый в таком положении. Одни, в квартире, лежа на диване – опасно. Только кто об этом думал? Кирилл вдруг отстранился от губ девушки и, заглянув ей в глаза, прошептал: - Открой рот. - Что? – опешила Кристина. - Будем учиться целоваться как взрослые, - мужчина расплылся в широкой хитрющей лыбе заправского соблазнителя. Нифритова думала, что при Кирилле ей не доведется краснеть так, чтоб аж светиться, но нет, этот самый момент наступил. - Нет! – пискнула она и попыталась скрыться за ладошками, но мужчина, откровенно говоря, даже не пытаясь сдержать веселый смех, не дал ей поднять к лицу руки. - Да, да и еще раз да, - протянул он. – Я хочу. - А я не хочу! – не зная, куда деться от смущения, Кристина просто отвернула лицо к спинке дивана, стараясь спрятаться в ней. - Хочешь, просто не знаешь, - уверил ее Когтев, по-прежнему веселясь. – Поверь, тебе понравится. Всем нравится. Иначе бы люди столько не целовались. - Я не буду! Я не умею! - Да я в курсе, что ты не умеешь, - хмыкнул мужчина. – Поэтому и говорю, что учиться будем. Давай. - Кирилл, это нечестно. Я… я стесняюсь, - пролепетала девушка, уже чуть ли не плача. – Ты будешь смеяться надо мной. - Почему я должен смеяться над тобой? – искренне удивился Когтев. – Я целовать тебя хочу, а не смеяться. Кристина все-таки нашла в себе силы, чтобы вновь посмотреть на Кирилла, и глаза ее были действительно чуть покрасневшими. У девушки внутренний конфликт прямо на лице читался: и хочется, и колется. - Ладно, - наконец, ответила она. – Только много от меня не жди. Я, конечно, читала, но практики никакой не было. Кирилл на нее смотрел так, будто будь у него резервуар для умиления, он бы сейчас взорвался к чертовой бабушке от избыточного давления. Кристина даже подумала, что все его стремление научить ее целоваться сейчас улетучится в небытие, и мужчина просто затискает ее до смерти в объятиях. Но нет. - Открой рот, - скомандовал он, взяв себя в руки. Сглотнув ком волнения, Кристина подчинилась, разомкнув губы. - Сильнее, - голос мужчины перешел на шепот, а у девушки неожиданно мурашки по рукам побежали. Кристина выполнила и это, наблюдая за тем, как изменяется выражение лица Кирилла, неотрывно глядящего на ее рот. Было ощущение, словно он проваливается куда-то, теряя вид разумного человека и приобретая энергетику чего-то животного, пугающего, но неумолимо манящего. - Покажи язык, - следующим приказом, мужчина прошелся горячим дыханием по губам девушки. Она вздрогнула, вдруг ощутив, как по телу начало разливаться едва заметное, но набиравшее градус тепло. Оно алым бутом распустилось у нее в животе и побежало в конечности, заставляя те непривычно покалывать, будто от онемения. - Ну же, - более требовательно повторил Кирилл, и Нифритова, сообразив, что выпала из реальности, вернулась в нее, снова подчинившись. Ее мелко потряхивало, но уже не от страха или смущения, а от любопытства. Что же будет дальше? Кирилл склонился совсем низко к ней и девушка, следуя чьей-то незримой воле, тут же опустила веки, погружаясь в чувствительную тьму. Они, наконец, соприкоснулись языками. Это было странно. Непонятно. Непривычно. И Кристине, чтобы оценить ту прелесть, которую человечество нашло в поцелуях, придется потратить некоторое время. Придется научиться всему тому, что показывал ей Кирилл. Не зря поцелуй сравнивают с танцем. Мужчина нежно, но уверенно вел Кристину туда, куда было нужно, и так, как это было необходимо. Демонстрировал и требовал повторения, он ей, она ему, терпеливо и чувственно одновременно, не забывая эмоций за техникой, не теряя технику в эмоциях. Намного позже, когда азы будут вызубрены, они смогут импровизировать. И секундами, и часами, так, как сами того будут хотеть. Кристина никуда не улетала от выносящей мозг страсти, никто не рвал на ней одежду, вгрызаясь укусами в плоть, оставляя следы зубов на коже в демонстрации истинной животной любви, но когда Кирилл, наконец, оставил ее губы, завершив их поцелуй легким касанием, ей показалось, что она самая любимая девушка на планете. Просто поцеловать так, как поцеловал ее Кирилл, человека безразличного тебе невозможно. - Ну как? – мягко улыбаясь, поинтересовался Когтев, ласково скользя взглядом по лицу девушки. Та, огорошенная, смогла только кивнуть. Описать свои чувства сейчас, она бы не взялась, не понимая, что вообще с ней творится. Единственное, что Кристина сейчас вдруг четко осознала – она пошлет к черту весь мир, если он будет требовать, чтобы девушка отказалась от Кирилла. Она влюблена в него.