***
Кристин распахнула глаза. Прислушалась к своим ощущениям: жутко болела шея, спина и плечи будто задубели. Но это было ничто по сравнению с тем, что она чувствовала себя полностью разбитой. Голова казалась чугунным котлом, в котором кипел кисель. Стоило только повернуть её — и мозг захлюпал, стукаясь о стенки черепа. Девушка глухо застонала. Она медленно поднялась, придерживаясь за стену — перед глазами тут же стало темно, мир сузился до точки. Когда перестали плясать чёрные мушки, Крис прислушалась к своим ощущениям: качки не было, значит, их процессия сделала привал. Девушка вцепилась тонкими пальцами в решётку и выглянула наружу. Был вечер. Солнце уже скрылось за высокими деревьями. На поляне, где они остановились, был разведён огонь, вокруг которого собрался почти весь отряд. До Кристин долетали смех, обрывки разговоров, запах костра. Периодически то один человек, то другой отходил от шумной компании, чтобы проверить лошадей. К карете никто не подходил, хотя Кристин была уверена: охранник должен быть где-то неподалёку. Девушка напрягла свои связки и тихо позвала.***
Уайт сидел на пне и усердно полировал свой меч, бросая хмурые взгляды на карету. Пленница весь день сидела тихо и никак не реагировала на обращения к себе, так что когда наступило время вечернего привала, командир решил назначить дежурным Уайта, как самого молодого в их отряде. Лорд Ромтэн был уверен: пленница вряд ли попытается сбежать в первый же день, демон слишком умен, поэтому он будет ждать, когда они окончательно расслабятся. А пока пусть дежурит Уайт. Мужчина завистливо посмотрел в сторону огня, вокруг которого расположились его братья. Нет, ему, конечно, дали еды и воды, но трапеза в одиночестве не принесла ни капли удовольствия. Молодой инквизитор уже готов был повеситься от скуки, когда из кареты раздался глухой стон. Мужчина тут же подобрался и напряг слух. Ждать пришлось недолго. — Эй, тут кто-то есть? Уайт плавно встал и бесшумно подошёл к окну. Ему пришлось некоторое время вглядываться во тьму кареты, чтобы узреть немного бледное лицо узницы. — Здравствуйте, — девушка попыталась робко улыбнуться, но у неё это плохо получилось. Инквизитор смотрел, не моргая, не пытаясь вступить в диалог. Не дождавшись ответной реплики или иной реакции, пленница немного стушевалась и тихо произнесла: — Извините, можно мне, пожалуйста, попить, — в этот момент желудок узницы громко заурчал, и Уайт увидел как в темноте вспыхнул румянец на щеках. Девушка ещё больше стушевалась и, опустив голову, что-то промямлила, но смысл послания мужчина уловил. Уайт коротко кивнул и, отойдя на небольшое расстояние, подозвал ближайшего из отряда: — Передай командиру, что пленница пошла на контакт и попросила еду. Когда лорду передали информацию, он удивлённо вскинул бровь и обернулся в сторону кареты, затем отдал приказ. Уже через минуту вернулся посыльный с небольшой миской и фляжкой. — Отдашь ей, — воин протянул Уайту еду, — Ромтэн приказал: если она будет ещё что-то говорить, записывай, — в руку лёг фиолетовый кристалл, — но так, чтобы она не заметила. Попросит выйти в кусты — игнорируй, в клетке очищающие заклинания. — На вопросительный взгляд инквизитор ответил: — В прошлый раз во время перевозки один одержимый вскрыл себе вены и исписал все стены рунами, в результате чего ему удалось сбежать, но мы его быстро догнали. В глаза не смотри, но слушай, не давай расспрашивать себя. Короче, всё по регламенту. Мужчина внимательно выслушал приказ и направился к клетке. — О, благодарю, — еда, просунутая в специальную дверцу, добавила радости в голос девушки. Послышался стук ложки о край деревянной миски. Вообще, Уайт считал это хорошим знаком: настоящие демоны не нуждались в человеческой пище, так что пленницу можно было условно считать одержимой, а не заменённой, а значит, её ещё можно было спасти. Уайт стоял вплотную к карете и через маленькое окошко внимательно следил за ней. В Гринстоуне у него было мало возможности разглядеть пленницу, а в дороге было вообще не до этого. Девушка орудовала ложкой быстро, но аккуратно. Приложившись к бурдюку с водой, она скосила глаза в сторону окна. Не ожидая, что за ней будут наблюдать, пленница поперхнулась, и вода пошла носом. Прижав руку к лицу, она посмотрела на инквизитора взглядом, полным укора. — Напугали! Нельзя так к людям подкрадываться! Уайт фыркнул. «Кто ещё кого напугал!» Мужчина бросил печальный взгляд в сторону костра, где в очередной раз раздался взрыв хохота. Как же ему хотелось сейчас быть там. Но возражать не смел: если не он, то другой будет дежурить и грустить в одиночестве. — Что ж ты, молодец, не весел, буйну голову повесил? Инквизитор вздрогнул и взглянул на пленницу. Та смотрела на него с любопытством. — Скучно, да? По глазам вижу, что права. Конечно, кому захочется сторожить пленника. Слушай, а можно я тебе стихи почитаю? Уайт в изумлении поднял брови, но девушка говорила совершенно серьёзно. — Тебе просто стихи, или ты баллады любишь? Поэмы? Песни? А то мне тоже скучно, — Мужчина неуверенно кивнул. — Слушай, а можно некорректный вопрос: тебе запрещено со мной разговаривать или, — девушка выразительно показала на горло. — Ты знаешь балладу о герое Датемма? — Уайт незаметно активировал кристалл. — Ну, местных баллад я не знаю от слова совсем, — пленница развела руками, — но если тебе будет интересно послушать что-то из моих мест, то… — А в твоих местах поют песни про Храм Солнца, Инквизицию? — Хм, — девушка задумалась, — песня «Некромант и инквизитор» тебе не понравится, про тамплиеров я петь не буду, потому что жанр стёб ты не оценишь. Песни пролетают. Стихи… про ангела слушать будешь? Мужчина кивнул. — Хорошо, тогда… «По небу полуночи ангел летел…» Уайт слушал, ловя каждое слово. Пленница рассказывала с выражением, с чувством. Стихи, короткие и длинные, были непривычны по форме изложения, но всё равно притягивали. Заканчивая рассказывать одно, девушка брала небольшую паузу, будто вспоминая что-то и начинала новое повествование. Она рассказывала о духах, о природе, о чувствах прекрасных и печальных, обо всём на свете. Уже близился рассвет, когда девушка оборвала себя на полуслове, не сумев подавить зевок. Уайт минуту подождал, но когда продолжения не последовало, подошёл и постучал по прутьям клетки. — Эй, я всё ещё слушаю. — А где я остановилась? — «И часто в бурю я слыхал тот звук, который так люблю…» — «…И я всегда надеждой звал певицу мирную мою!» Всё, концерт окончен! Пф, — пленница тяжело вздохнула, — и это только один из классиков… Чувствую себя Шахерезадой. — Кем? — тут же полюбопытствовал инквизитор. — Завтра расскажу, точнее, уже сегодня. Но вечером. — Хорошо, буду ждать вечера, трубадурочка, — Уайт слегка улыбнулся и махнул пленнице рукой. Сегодня он опять попросится на дежурство, а если решат, что она его околдовала, то попросит запись ночных поэм у нового стража.***
— Браво. Браво, маэстро, вы были великолепны, — Леирас похлопал в ладоши при виде девушки. — Это был сарказм? — Демон отрицательно мотнул головой. — Отнюдь, так быстро уметь расположить к себе инквизитора, используя только слова, — это надо уметь. Не думал, что у тебя есть талант поэта. — Ты же знаешь, что те стихи — не мои, а классиков моего мира. — Неважно, — если демон и удивился, то вида не подал, — главное, это можно использовать в дальнейшем. — И как? — Придумаем, знания лишними не бывают. Кристин лишь пожала плечами. — Знаешь, для меня это непривычно, рассказывать столько по памяти. Не думала, что я помню столько произведений одного классика наизусть, я же специально учила только десяток, хотя многие читала, но о некоторых я впервые услышала сегодня, хотя точно знаю, какому автору они принадлежат. Мужчина нахмурился и спросил: — А ты случайно никогда не просматривала мельком сборники поэм, стихов… — Ну да, а что. — Так, — демон подошёл к Кристин вплотную, — ещё что-нибудь странное заметила. Девушка задумалась. — Знаешь, а ведь про многие вещи, если они долго отсутствовали в жизни человека, мы забываем, например, болезни, усталость и так далее. Так вот, за всё то время, что я говорила без перерыва, не осипла, связки не потянула, у меня в горле даже не пересохло. Хотя… ты что-то говорил про то, что я жива благодаря тебе, может, это магия регенерации. Зрачки демона расширились от удивления, заполнив радужку глаз наполовину. «Я её давно уже не поддерживаю, что за…» Леирас перевёл глаза на планшет. «Артефакт, регенерация голосовых связок, память, всё цепляется одно за другое. Сеть, нейронные связи… Идеальная зрительная память, но до этого она не проявлялась. Я что-то упускаю…» — Хм, а обложка, как дома. Леирас вынырнул из своих мыслей и уставился на Кристин, что уже расположилась на софе с томиком стихов в руках. — Что ты сказала? Повтори. — Да это так, мысли вслух, хорошо, что тут некоторые вещи точно такие же, какими я их помню. В голове демона кто-то спустил курок. Он быстро подлетел к девушке и схватил её за плечи. — Кристин, мне срочно нужно попасть в Хранилище! — Какое хранилище? — Хранилище твоей памяти. — Я тебя в свою память не пущу, — возмутилась девушка. — Ты не поняла. Мне нужна не твоя память, а Хранилище. Я хочу понять, как оно устроено. Говоря твоим языком, хочу понять, как организованы нейронные связи в твоём мозгу. Девушка на минуту задумалась, смотря ему в глаза, затем произнесла: — Поклянись, что не используешь эти знания мне во вред. И не надо на меня так зыркать глазами. Здесь, — Кристин красноречиво постучала пальцем по виску, — слишком много противоречивой информации о вашей расе, я должна быть уверена. Леирас вздохнул. Эта девчонка слишком осторожничает с ним. Неприятно. Но его теория требовала проверки. — Клянусь. — Сутью и магией… — Ты не обнаглела. Откуда такие формулировки?! Простой обойдёшься! — Кристин недовольно поджала губы. Закатив глаза, девушка встала и направилась к выходу, поманив за собой мужчину. Остановившись у двери как вкопанная, Кристин глубоко вздохнула. — И чего мы встали? — Сейчас, подожди, я пытаюсь представить место, куда мы попадём. — Кристин, — предупредительно повысил голос Леирас, но девушка уже схватила его за руку и быстро рванула дверь на себя. Шаг в темноту и… ещё шаг. Не было никаких спецэффектов: ни падения во тьму, ни вспышек света, ни мгновенной телепортации. Они просто шли по тёмному коридору. Глаза демона быстро привыкли к освещению, и он понял, что они идут мимо каких-то стеллажей, заставленных железными ящиками со странными ячейками. Они перемигивались разноцветными огоньками, и все они были соединены различными проводами в хаотичном порядке. Некоторые провода двоились, троились, исчезали в глубине стеллажей. Вокруг слышался мерный гул, который периодически становился громче, стоило только Кристин пройти мимо. Демон прислушался к своим внутренним ощущениям и понял, что они идут лишь по одному ряду, а таких стеллажей здесь сотни, если не тысячи. — Что мы делаем в серверной? — Откуда ты знаешь, где мы? Леирас вздрогнул. Он и сам не знал, где взял название помещения, но то, что это было именно оно, ни капли не сомневался. Хотя непонятно откуда взявшееся знание пугало. Тем временем Кристин продолжила: — Хотя, чего я спрашиваю, раз оставила тебя наедине с планшетом часов на восемь-девять. Мне же проще, будем легче понимать друг друга. Крис подвела Леираса к стене из чёрного стекла, рядом с которой стоял странный алтарь. Стоило только ей приложить руку к поверхности, как алтарь засветился и покрылся ячейками букв и цифр. Стекла вспыхнули ярким светом, заполняясь многочисленными знаками: странными секторными кругами, ломанными линиями, сотней числовых значений. — Добро пожаловать в Криогенный зал моего мозга, — глаза Кристин загадочно блестели. — Оформление твоего Хранилища… впечатляет. Правда, название дурацкое и длинное. Тут же нет ничего замороженного. — И ничего не дурацкое, оно из песни, — возмутилась Кристин. — Я так и подумал, — вздохнул демон. Перевёл взгляд на новые артефакты, в сознание тут же полились новые термины: сенсорные панели, клавиатура, мониторы, диаграммы, статистика, жёсткие диски. От обилия новой информации заломило виски. — Я не могу с этим работать! Лучше бы это была Библиотека. — Да ну, библиотека это… ну… не в моём стиле, а скорее в твоём. Леирас повернулся к Кристин. — Ну да, такая большая двухэтажная, в стиле твоей гостиной. Что ты на меня так смотришь? Только не говори, что у тебя Хранилище — это архив с кучей пыльных свитков и талмудов? Или это комната с сотней дверей или зеркал, где… — Нет, — мужчина вздохнул, — нет, это не так материально, как ты себе представляешь. У демонов немного другое мышление, мы редко облекаем свою память в предметы. Ведь у нас отличается восприятие: мы видим ауру, эмоции, вещи нематериального мира. И если бы это всё накладывалось на картинку вашего человеческого зрения, то мы бы сошли с ума. «Хотя с некоторыми как раз такое и произошло». — Если хочешь, могу показать, но сначала, позволь мне просканировать твоё Хранилище в том виде, в каком мне привычней работать. Леирас немного лукавил: если бы он и пустил её, то уж точно не в основное хранилище, да и там она вряд ли что разберёт. — Хорошо, что для этого нужно делать? — вопросительно склонила голову девушка. — Стоять ровно и не двигаться, я всё сделаю сам. Девушка послушно кивнула. Леирас вплотную приблизился к ней, положил пальцы на виски и, соединив взгляд, стал медленно считать пульс. Потянулись секунды ожидания. Когда их ритмы полностью совпали, Леирас пропустил сквозь пальцы искру и нырнул в глаза Кристин. Резкий запах ударил в чуткий нос демона, и Леирас, резко открыв глаза, закашлялся. Перед ним сидела испуганная Кристин, а сам демон лежал, как он понял, в гостиной на софе. Мужчина принял сидячее положение, чувствуя нарастающую боль в затылке, и поморщился. — Что произошло? — Что произошло? Это ты мне скажи, что произошло! — воскликнула Кристин. — Ты упал, начал биться в конвульсиях, у тебя зрачки были как у наркомана: то сужались, то расширялись. Потом застыл, я тебя пыталась привести в чувство, но тщетно. Я еле-еле притащила тебя сюда… — А воспользоваться чарами левитации невдомёк было? — едко заметил демон, снимая со лба мокрое полотенце. Глаза девушки потемнели. Она опустила веки, медленно выдохнула, затем произнесла ровным голосом. — Вижу, с тобой всё в порядке. Зря переживала. Кристин встала и вышла из комнаты, оставляя демона в полной растерянности.***
Девушка быстро вышла из комнаты и оказалась в тёмном коридоре. На душе было погано: она волновалась и главное — за кого? — за этого ядовитого гада. Сначала идея изучить своё собственное сознание не показалось ей плохой. Но когда Леирас стал корчиться на полу, не издавая ни звука, её с головой накрыла паника. Она не знала, что произошло и что делать. Она попыталась удержать его на полу, но ей это с трудом удавалось. Когда судороги прекратились и ей наконец удалось заглянуть ему в глаза, Кристин стало дурно. Случилось что-то плохое. Крис не знала, как оказывать первую помощь, но понимала, что, если он не очнётся в течение минуты, станет хуже. Она с трудом дотащила его до гостиной, уложила на ровную, но удобную поверхность дивана. Нужно было срочно привести его в сознание. В руке тут же возник пузырёк с нашатырем. Стоило пару раз повести им перед носом, и Леирас тут же пришёл в себя. А дальше… Дальше было обидно: мало того, что этот ведёт себя, будто ничего не случилось, так ещё и язвит. Ни спасибо, ни извините. Кристин прикрыла глаза. В воздухе раздался звук пощёчины, и голова демона мотнулась в сторону. На щеке расплылось алое пятно. Девушка с трудом отогнала этот мыслеобраз. Если она сейчас распустит руки, то потом будет жалеть. Тем более, это же демон. И стоило ли вообще тратить на него нервные клетки? Но гнев всё равно не отступил. Лучше ей сейчас уйти. В гостиную возвращаться не хотелось, а серверная — это не то место, где можно излить свою ярость. Леираса хотелось… да много чего с ним хотелось сделать. У Кристин чесались руки. «Если вы находитесь в бешенстве, досчитайте до десяти. Руки перестанут дрожать и целиться станет легче!» Девушка криво улыбнулась. Тир для неё лучше боксёрской груши. Миг, и она уже стоит в специальном помещении, прямо как в фильмах про ФБР или полицию. В специальном шкафу стоят ружья и пистолеты всех калибров и мастей. Крис подошла к ним, с сомнением посмотрела на дробовик. Костяшки о грушу она травмировать не хотела, а про отдачу совсем забыла. Выбор пал на газовый пистолет. В мишени уже было более двадцати дырок, когда на её плечо легла рука. — Кристин. Девушка опустила пистолет, но не спешила поворачиваться. — Кристин, посмотри на меня. — Ты умираешь? — Нет. — Ты смертельно болен? — Нет. — Может, ты мне хочешь что-то сказать. Красноречивое молчание. — Тогда свободен. — Кристин, не веди себя как ребёнок, — демон силком развернул её за плечи и охнул. — Крис, ну нельзя так. У тебя кровь из носа идёт. Девушка поднесла руку к лицу и поняла, что демон оказался прав. — Спасибо за заботу, — сказано это было таким тоном, что Леирас вздохнул. — Ударь меня. — Зачем? — взгляд Крис холоднее льда, но на дне плещется пламя. — Я чувствую твою ярость, ты подавляешь своё желание. Как результат — отдача на организм, — Леирас красноречиво указал на нос. Девушка выпустила воздух сквозь сжатые зубы. — Причинять тебе боль — это не моё желание. Это всего лишь… эмоциональная мелочь, которая к тому же идёт вразрез с моей совестью. Я же хочу получить не это, но вряд ли ты догадаешься, что мне нужно. Девушка развернулась и снова взяла в руки пистолет. Демон остался стоять за её спиной. — Почему ты так себя ведёшь? — Выстрел. — Не игнорируй меня! — Выстрел. — Неужели ты переживала за меня? — Выстрел. «Интересно, она промазала, потому что я угадал, или она реально не умеет стрелять?» — Для демона у тебя слишком дырявая память. — Значит, тогда ты говорила серьёзно, — не вопрос, а утверждение. Снова выстрел. — Я… прошу прощения, — эти слова дались Леирасу с трудом, но оно того стоило. Гнев постепенно стал исчезать из ауры девушки, открывая горечь и испуг, скрытые ранее, но и они потихоньку растворялись. — Я думаю, это нормально волноваться. Мне бы не хотелось потерять единственного союзника. — Союзника? — Леирас вопросительно изогнул бровь. — Ну да, а кого ещё. — На лице девушки изобразилось искреннее удивление. Демон мысленно выдохнул. «Слава демиургу, она не думает о романтической чуши. Это существенно облегчает дело. В особенности после…» Мужчина вспомнил, как погрузился в Хранилище Кристин, и едва заметно вздрогнул. Ему нужно было многое обдумать и решить, как действовать дальше. Но и Кристин ведь будет задавать вопросы, на которые он не готов давать ответы, пока не определится со своей позицией в осложнившейся в разы ситуацией. Придётся сказать ей правду: урезанную, упрощённую, но правду. — Кристин, я думаю, ты уже заметила, что с тобой происходит что-то странное. Девушка хмуро кивнула. — Если говорить просто, то под влиянием Силы ты меняешься, и… тебя вряд ли уже можно назвать человеком. — Я эволюционирую? — Скепсис прямо сочился из голоса Кристин. — Да. — В демона? — Не совсем, некоторые процессы похожи, например память становится абсолютной, и этот процесс имеет обратную силу. Ты знаешь, человеческий мозг помнит абсолютно всё, но человек не может вытащить далёкие или незначительные воспоминания на поверхности. Так как у людей всё завязано на эмоциях: чем сильнее чувство, тем ярче воспоминание. А у нас иначе: ты либо получил информацию, либо нет. — То есть то, что я помню стихи, что не учила, но читала… Демон согласно кивнул. — Однако есть и минусы. Пока твой мозг окончательно не перестроится, ты не сможешь использовать часть своих новых способностей организма, так что знай, что будешь видеть души живых существ. Ещё, так как твоя Сила Слов завязана в большинстве своём на эмоциях, то когда их подавляешь, ты тем самым подавляешь свою Силу и калечишь себя. Вот, например, ты была зла на меня, но сумела преобразить свой гнев в это, — Леирас обвёл тир рукой. — Последствия были минимальны. «Да и я вовремя вмешался». — Я не знаю, каков будет окончательный результат твоих преобразований, так что мне надо будет тщательно следить за процессом. — В голову не пущу. Не хватало мне, чтобы ты копыта откинул. — Мужчина нервно дёрнул уголками губ. — Спасибо, обойдусь серверной. — «Я не самоубийца лезть туда ещё раз!» — Ещё бы разобраться, как с ней работать, — произнёс он под нос. — Со мной или с серверной, — хитро улыбнулась Кристин. Леирас закатил глаза. «О, Великий, и эта девушка будет новым…»