Как приручить Альфу?

             Тимур плохо помнил, как они добирались домой. Стас просто запихнул его в такси, передал зашуганного Даньку на руки и назвал водителю адрес. Сам альфа сел на переднее сиденье и уставился в окно, за которым плясали неоновыми огнями вывески, а кое-где люди запускали фейерверки и воздушные фонарики в память о погибших в войнах или в мирное время детях.       Даня прижимался к отцу, а Тимур рассеяно поглаживал мягкие волосы сына, не замечая пролетающей красоты за стеклом. Ему было страшно. За себя, за Стаса и, конечно же, за Даню. Мысленно он уже собирал вещи, покупал билет на ближайший рейс из страны и мечтал, чтобы все случившееся оказалось лишь плохим сном. Впрочем, рациональности Тимуру было не занимать, так что он понимал, что вряд ли всё было кошмаром или бегство сможет спасти их. Но вот усталость давала о себе знать, так что Стасу пришлось будить его, заснувшего вместе с сыном на заднем сиденье. Подхватив Даню на руки, альфа дождался, когда его друг выйдет, и побрёл в дом. Левшин хотел было пойти уложить сына спать, но его моментально послали переодеться и потом на кухню готовиться к серьёзному разговору. Стас тем временем умудрился раздеть ребёнка, ни разу не разбудив, и отправил под одеяло. После чего спустился вниз к Левшину, вяло помешивающему ложечкой в кружке.       Первым делом Стас определил, что там кофе, забрал у возмущённого друга кружку и вылил содержимое в раковину. Поставил чайник на плиту и несколько минут спустя разлил им травяного чая.       — Придурок, — беззлобно бросил Тимур.       — Тебе успокоиться нужно, а то ты последние нервы истратишь на этого ублюдка Новаковского! — заметил Стас. Он достал из шкафа печенье и пододвинул к Тимуру, зная, как сильно тот любит его. — На, поешь.       Левшин бросил хмурый взгляд на друга, но угощение принял. Повисло минутное молчание, пока Тимур грыз печенье, а Стас смотрел на него в ожидании, подперев щеку ладонью и теребя ленты и бисер расточек.       — Нам нужно срочно уезжать, — наконец сказал Левшин. — Я позвоню кое-кому, нам сделают другие паспорта, и мы...       — И нас засекут в аэропорту люди Новаковского или Бачурина, а то и полиция с поличным при попытке побега из страны, — закончил Стас. Тимур скис, глядя на друга. — Новаковский сказал, что не позволит нам смыться. И если ты не хочешь, чтобы пострадал Даня, то мы должны сидеть ниже травы, пока он не соизволит решить, что с нами делать, — словно сплюнул альфа, припоминая тот разговор.       — И что ты предлагаешь? Ждать, пока он наиграется с нами? — разозлился Тимур, удивляясь, что у него ещё остаются силы на эмоции. — Пока он меня трахнет, чтобы польстить своему самолюбию?! Мне уже хватило Кузьмы, который бросил нас с Даней на произвол судьбы!       — Прости, — пробормотал Стас, опустив глаза на стол. — Он не хотел. Ему пришлось бежать...       — Тебе-то что извиняться? — вздохнул Тимур. — Если бы не ты, меня бы точно пол-подъезда трахнуло, а потом пришлось бы идти на панель, чтобы снимать квартиру и растить Даню. Впрочем, в такой ситуации я даже и не знаю, что лучше. Что нам теперь делать??       — Честно? — Стас посуровел, откидывая своё наигранное веселье. — Сидеть и ждать, что может учудить этот ублюдок, и держаться подальше от него.       С учётом, что в голову им больше ничего не приходило, то пришлось остановиться на этом варианте. Впрочем никого он не устраивал.       Утром Стас первым делом приготовил завтрак, разбудил Тимура, и сказал, чтобы тот поиграл с сыном полдня, потому что после купания накануне вечером парк аттракционов отменяется. Даня не стал сопротивляться, был бодрым и, к счастью, не подавал признаков простуды или каких-либо иных симптомов, так что альфа покидал дом вполне уверенно, но просил, если что, отзвонить ему.       После чего со спокойной душой отправился в детский парк, в котором произошло столько событий накануне.       Найти мужей Новаковского не составляло труда — они располагались на том же месте, развлекая ребятню и взрослых многочисленными конкурсами с подарками. Отыскав глазами самого младшенького, Стас устроился недалеко от толпы, где было неплохо видно всю площадку, да и сам был на открытом месте под деревом. Он не сомневался, что Анри заметит его тут. Так и вышло. Юноша увидел его, помахал рукой и, когда все омежки сделали долгожданный перерыв, сразу же подошёл к альфе.       — Bonjour, Стас! — улыбнулся Анри, вызывая ответную улыбку. — Как здоровье Дани?       — Слава богу, все хорошо! — выдохнул с истинным облегчением Стас. Он и правда беспокоился за здоровье племянника, поэтому был рад, что для Дани всё обошлось только испугом. А вот им с Тимуром не так повезло, хотя кто знает? — А вы как, Анри?       — Великолепно! — юноша сиял. — Работать с детьми — это просто великолепно! Жаль, что в нашей семье пока нет ни одного... — с лёгкой грустью добавил Анри, краем глаза посматривая в сторону палаток. Новаковские собирались все вместе, чтобы пообедать. Скоро и Анри стоит возвращаться, пока не обнаружилось его отсутствие, ведь Петя сразу же заметит.       — Да, очень жаль, что никто ещё не подарил вашему... мужу ни одного ребёнка, — произнёс Стас, едва не подавившись собственными словами. Честно говоря, он был только рад, что Новаковский не стал отцом, ибо ему было бы искренне жалко детей такой сволочи. — Не хотите ли прогуляться?       — Меня будут искать... — смущённо пробормотал Анри.       — Мы ненадолго, — очаровательно улыбнулся Стас. Анри ещё раз кинул взгляд в сторону омежек, а потом блеснул задорно глазами, закусив нижнюю губу.       — Хорошо, но только ненадолго! — прошептал юноша, ухватившись за подставленную альфой руку. Они быстро отошли подальше, скрываясь за деревьями. — Меня Петя убьёт! — хихикнул Анри, наслаждаясь своим маленьким приключением.       — За что же? — Стас вспомнил серьёзного первого мужа Вадима, единственного, кроме Анри, запомнившегося ему среди множества омежек. Тот показался ему слишком угрюмым и напоминал строгого учителя или настоятеля монастыря имени Новаковского. Последняя мысль вызывала неподдельную улыбку, как и компания милого юноши.       — Просто он следит за нами, а в особенности за мной, — засмеялся Анри, очаровательно склонив голову набок. — Он опекает меня, как мой papa! Иногда это угнетает, ведь я теперь замужний омега. Не люблю, когда меня опекают.       Анри надул губки, как ребёнок, и Стас рассмеялся. Вряд ли это дитя понимало, что замужество ещё не делает взрослым.       — А почему вы вышли замуж за Новаковского? — поинтересовался Стас, останавливаясь около скамейки. Анри присел и указал место рядом с собой, куда альфа с удовольствием плюхнулся. — Всё-таки седьмым мужем идти это несколько перебор...       — Да ладно вам, — махнул рукой Анри. — Вадим просто потрясающий! — глаза омежки искренне засияли. — Когда я в первый раз его увидель дома, во Франции, такого уверенного и очаровательного, я сразу же влюбился в него. Это было год назад, мне тогда было пятнадцать. Я и не мечталь, что он возьмёт меня седьмым мужем, потому был просто на седьмом небе, когда отец согласился на наш брак. Впрочем, это было выгодно им обоим. Хотя, конечно, я уверен, что Вадиму не стоило заводить так много, но это же Вадим! Его желают все! Я первое время так ревноваль, так ревноваль, пока не поняль, что Вадим просто не может принадлежать кому-то одному, — как-то по-взрослому закончил свою пламенную речь Анри.       — Неужели? — скептически произнёс Стас, рассматривая румяное личико юноши. Анри и правда считал себя по уши влюблённым в образ Новаковского, на который смотрел сквозь розовые очки первой влюблённости. Такой юный, такой наивный... Что же будет с ним дальше? Ведь вряд ли Вадим сменит своё поведение, и в результате сердце юноши либо разобьётся, либо очерствеет. И вполне возможно, вскоре он станет таким же как и первый муж, угнетённый своим замужеством.       — Ой, — воскликнул Анри. В заднем кармане брюк завибрировал мобильный. Юноша посмотрел на имя входящего и прикусил виновато губу. — Ну вот, так и думаль. Петя заметиль, что меня нет!       Стас встал и приподнял палец, показывая, что сейчас вернётся. Анри махнул головой и стал что-то быстро лепетать в трубку, оправдывая своё странное исчезновение. Едва юноше удалось успокоить Петю, пообещав тут же вернуться, как он тяжело вздохнул. Сложно быть молодым, жаждать приключений, но жить в постоянном окружении старших, которые следят и требуют выполнения своих правил и норм морали. Если бы Петя знал, что Анри гулял с практически незнакомым альфой, то юноше грозила бы выволочка.       Мысли его прервало появление перед глазами белой розы на длинном стебле. Анри ахнул, ощутив приятный аромат цветка и взрослого альфы, а потом благодарно поднял глаза на Стаса.       — Это вам, милый Анри, — улыбнулся мужчина, передавая розу.       — Merci bien! — омега покраснел, сквозь полуопущенные ресницы разглядывая альфу. По его мнению, Стас вряд ли мог сравниться с его мужем, но скорее был интересен своей внешностью. Этими забавными длинными белоснежными волосами с несколькими тонкими косичками и вплетением лент и бисера. Если бы Анри не был замужем, он бы не отказался от такой компании. Однако Вадим... — Мне пора, — печально обронил Анри, поднимаясь со скамейки.       — Я могу вас проводить, — предложил Стас, протягивая руку, но омега покачал головой.       — Не стоит, меня будут ругать. До свидания! — попрощался Анри. В последний момент альфа его задержал за руку.       — Я могу надеться, что мы ещё увидимся? — спросил Стас. Анри потупился. Может быть, Вадим не узнает?       — Можете, — решился юноша, засияв улыбкой. — Я часто гуляю по этому парку после обеда!       — Я тоже. Даня обожает этот парк, — Стас отпустил руку омеги. — Я буду ждать вас!       Анри поспешно убежал, пылая от смущения. Он, замужний омега, почти согласился на свидание с альфой!       Такая пикантная ситуация, так хотелось поделиться, но Анри понимал, что вряд ли у него это получится. Петя встретил его с неодобрением, отметив и румяные щёки, и красивую розу в его руках. Однако перерыв уже кончался, так что юноша смог избежать расспросов, с энергичностью бросившись развлекать детей. Пете пришлось оставить все свои вопросы при себе.       Даня, расстроенный тем, что его не повели в парк аттракционов, решил оторваться дома. А так как Стаса не было, то Тимур стал главной жертвой весёлого мальчика, решившего повоевать едой и всем, что попадётся под руку.       Так что когда альфа наконец вернулся, Левшин с лёгкой душой передал непоседливого сына няньке и ушёл под душ, смывать с себя все результаты своего грандиозного поражения. Вытаскивая из волос сыр, зелень и грибы пиццы, которые получил от сына в битве, омега радовался, что хоть на какое-то время забыл о своих проблемах. Но уже наступил вечер, и следовало подумать о завтрашнем дне.       Сейчас Тимур понимал всю прелесть народной мудрости, что "понедельник — день тяжёлый", хотя раньше радовался началу трудовой недели. Пока его начальником не стал Новаковский со своими закидонами. И сейчас перед Тимуром вставала серьёзная проблема.       Являться ли ему завтра на работу или стоит готовиться к чему-то более страшному?       Радоваться или нет, что никто так и не пришёл арестовывать Левшина?       Тимур недоумевал, что же там задумал его начальник.       Следовало бы позвонить Новаковскому, потому что вряд ли он выдержит унижение быть выставленным на глазах у всех из офиса в наручниках и под полицейским конвоем. Но мобильный буквально жёг руки, когда Левшин набирал номер своего треклятого начальника.       — Алло? — бархатисто проговорил динамик. Все отрепетированные в душе слова вылетели из головы. Тимур молчал, вцепившись в трубку, пытаясь сделать глубокий вздох. — Тимур, я слушаю.       — Я... — прокашлявшись, Левшин обрёл возможность говорить. Щёки пылали от понимания, что ведёт он себя совсем как маленький. — Я хотел узнать, приходить ли мне завтра в офис?       — Конечно, приходить, — хмыкнул Вадим. — Это ваш рабочий день, и выходных вам и так хватило с лихвой. Или вы снова собрались на больничный?       — Нет, — быстро ответил Тимур. — Но вы решили, что собираетесь делать?       Словно испытывая терпение Левшина, повисло молчание. Потом Вадим ответил:       — Не волнуйтесь, Тимур, я передумал сдавать вас полиции, — Левшин с трудом подавил вздох облегчения, а Новаковский продолжал. — Я решил, что пока что сохраню вашу тайну...       — Спасибо, — благодарить Вадима после произошедшего в номере было, откровенно говоря, глупо.       — Не за что, Тимур, — промурлыкал Вадим. — Я же говорил вам, что вы мне нравитесь. И это было несмотря на то, что считал вас тогда альфой. А сейчас...       — Если я вам нравлюсь, — перебил Тимур. — То прошу вас забыть обо всём, что случилось в отеле. Я буду вам премного благодарен, если наши отношения останутся как альфы с альфой.       Вадим рассмеялся.       — Нет, Тимур, я не могу просто так забыть, что вы — омега, — весело проговорил он. — Но никто в офисе вашей тайны не узнает, обещаю.       — Спасибо... — Тимур чертыхнулся. Сколько можно благодарить его? Но он и правда спасёт его, если больше никто не проникнет в секрет Левшина. — Тогда спокойной ночи?       — Конечно же, спокойной ночи, Тимур. Приятных снов, — последнее было сказано таким тоном, словно Новаковский обещал самолично прийти и соблазнить его в сновидениях. Потому Левшин практически не удивился, просыпаясь наутро и пытаясь забыть очередной эротический сон с участием своего начальника. Холодный душ помог ему немного собраться с мыслями и остатками храбрости, потому что в офис было идти, честно говоря, боязно. А уж недовольная физиономия Стаса поднятию настроения не способствовала.       Транспорт словно решил дальше издеваться над Тимуром, растягивая время в утренних пробках, а потом и вовсе заставив опаздывать. Левшин, который был по жизни пунктуален, готов был убить водителя, потом толпу в автобусе, которая зажимала со всех сторон, а потом инфантильно подумал, что сегодня не его день и стоило бы вернуться в тёплую кровать. Однако вряд ли Новаковский оставит так просто прогул своего секретаря, так что последнюю дистанцию от остановки до офиса он пролетел на огромной скорости. У рабочего стола его уже ожидал начальник, потягивая собственноручно сваренный кофе и осматривая корреспонденцию. Появление запыхавшегося секретаря было воспринято с ухмылкой и едким подколом:       — Я уже собирался было ехать за вами домой.       — Пробки, — сипло выговорил Тимур, стягивая на ходу пальто и отправляя на вешалку. Потом быстро рванул к рабочему месту, включая компьютер и доставая документы и свою электронную записную книжку. — Я... прошу прощения за опоздание, — пробормотал Левшин, обходя начальника по круговой.       — Через десять минут я жду вас у себя, Тимур, — промурлыкал Вадим, уходя к себе в кабинет. Однако ни через десять минут, ни через двадцать секретарь не явился. Едва подавляя поднимающуюся злость за то, что первый час понедельника ушёл коту под хвост из-за, — двух опозданий! — секретаря, начальник вышел в коридор. И там он ошеломлённо замер, разглядывая две тёмные макушки под столом, о чём-то перешёптывающихся со вздохами и матами, в основном, со стороны Степы, системного администратора.       — Что тут происходит? — поинтересовался Вадим, упираясь руками в столешницу и заглядывая вниз. Степан молча указал на полуразобранный системный блок, в котором как раз ковырялся, а сидящий рядом Тимур развёл руками:       — Компьютер не включается, — пробормотал в оправдание Левшин. Он и правда не понял, когда системник мигнул и тут же погас в молчаливой забастовке. Тимур полез под стол, перепроверил все провода, контакт и питание, но так и не понял, что же случилось. В результате пришлось искать Степана, которого на рабочем месте не оказалось. Зато он обнаружился в отделе кадров, флиртующим с Димой. Так что выполнить указание начальника и явиться через десять минут у него не получалось никак. — Прошу прощения.       — Кажется, мать, чтоб её... То есть, материнская плата, — поправился Степа, когда рядом неожиданно оказался Дима с пластиковыми стаканчиками кофе из автомата. Вадим уставился на помощника менеджера по кадрам, пытаясь понять, а что тут забыл он? Омежка махнул ресничками и улыбнулся, повернувшись так, чтобы показать, какие обтягивающие брюки сегодня на нём.       — Ваш кофе!       — Спасибо! — нестройно поблагодарили Тимур и Степа.       — Не за что, мальчики! — отозвался Дима. Едва Левшин успел было подумать, что кофе убивает компьютер, как омежка, неудачно полуобернувшись к Новаковскому, задел стаканчики, и тёмная жидкость растеклась по столу. Все охнули, Тимур бросился спасать документы, и кофе, достигнув края стола, закапало на затылок Степы и раскрытый системный блок. Крики, которые издал системный администратор, невозможно было описать матом.       Дима моментально смекнул, что к чему, испаряясь в неизвестных далях, чтобы сберечь попу для более нежного обращения, нежели нагоняй от шефа и его подручных. Выражение лица Новаковского, Левшина и сисадмина обещало ему неминуемую смерть.       — Дима, я до тебя ещё доберусь! — грозно заявил Степа удаляющейся фигуре омеги, вылезая из-под стола и подхватывая системник под мышку. — Короче, я его забираю в починку.       — Стоп! — возмутился Тимур. — А как же я?! Мне же нужно работать!       — Я вам притащу другой компьютер, — пообещал Степа. — Только проверю, что винчестер не пострадал, а то с этим кофе... — полный негодования взгляд в сторону смывшегося Димы. — А данные, если что, возьмёте на сервере или у Вадима Степаныча.       — Но... — попытался было возмутиться Левшин, однако Степа уже исчезал в конце коридора с системником под мышкой. — Чёрт подери!       — Утро добрым не бывает, — промурлыкал за его спиной Вадим, и секретарь быстро отпрыгнул, моментально впадая в панику. — Пойдёмте, Тимур, будете пока мне с документами помогать, пока вам компьютер не вернут.       Новаковский придержал дверь, и Левшин вошёл в кабинет, чувствуя, что сегодня день будет просто замечательным, раз уж он начался так феерично.       Следующие два часа Вадим с Тимуром разбирали гору отчётов, сводили балансы и иногда даже переругивались, споря о некоторых аспектах. Левшин не сильно разбирался в строительстве, зато быстро запоминал и цифры, и термины, так что горы бумаг, сложенных на столе, редели быстрее, чем если бы Новаковский занимался этим один. Да и Тимур меньше нервничал, когда голова была занята не собственными проблемами, а чужими.       Так что возвращение Степы с системным блоком осталось почти незамеченным, так как Вадим не желал отпускать Левшина, пока они не закончат с делом, за которое принялись. Тимур не стал спорить, он и сам увлёкся поставками стройматериалов, ценами и сроками, пытаясь найти ошибки в расчётах.       В конце концов, отложив последний документ, Вадим удовлетворённо потянулся, посматривая на увлечённого Тимура, что-то высчитывающего на калькуляторе. Левшин чуть хмурился, незаметно для себя покусывая кончик электронного пера для своего блокнота, чем-то явно обеспокоенный.       — Что такое, Тимур?       — А?.. — Левшин поднял рассеянный взгляд на Вадима, потом опомнился и снова уставился в документы. — Просто не пойму, почему поставки бетона стали дороже, чем выходили в предыдущем месяце...       — Просто у нас сменился поставщик, — разъяснил Вадим. — До этого мы работали с небольшой компанией, в которой у меня был знакомый ещё с университета, но потом он ушёл, а его преемник решил нас надурить, снизив втихомолку качество бетона. При проверке партии на соответствие ГОСТу это сразу было доказано, и больше я не хотел с ними работать. Сейчас у нас другой поставщик, у него выходит дороже, но зато качественнее. Мы у него ещё покупаем щебень и цемент, и иногда арендуем оборудование по сходной цене. Для них сейчас выгодно держать планку, так как у "ХайСтроя" много проектов и строек по стране, и мы берём большие партии, да и договор у нас долгосрочный. Просто вы у нас недавно, потому и не знали.       — А, ясно... — протянул Тимур. Честно говоря, он уже устал, да и компьютер его принесли, так что можно было заняться собственной работой. — У вас скоро встреча с Борис Николаевичем в ресторане, — вспомнил Левшин. Он уже обрадовался, что на обеденный перерыв будет радоваться жизни без Новаковского, когда тот заявил:       — Вы поедете со мной, — заметив попытки спорить, Вадим усмехнулся. — Не хочу никаких отказов. Борис Николаевич сам хотел с вами повидаться. Так что мы сперва в ресторан, потом в СКБ заглянем.       Тимур вздохнул. Он просто не умеет проигрывать в спорах с Вадимом, поддаваясь навстречу. Вот Бачурин не мог заставить его никуда пойти без его согласия, а Новаковский помыкает, как хочет. И самое ужасное, что он снова тот же обаятельный ловелас и начальник, каким был раньше. И эпизод в номере, когда Тимуру открылась пугающая тёмная сторона Новаковского, казался просто кошмаром. Так что секретарь запретил себе расслабляться рядом с этим человеком, потому что не был уверен, что же тот задумал. *народ, а как называется муж мужа? например, как Пете называть Анри? коллегой? xDD что-то у автора хромает вдохновение... *