Глава 20
— Скажи, у тебя когда-нибудь появлялось ощущение что ты не на своем месте? Прекрасный голос пульсировал в сознании Цубасы. Он словно проникал сквозь кожу, наполнял мозг эндорфином, перекрашивал темную комнату, в которой девушка находилась в яркие пестрые цвета. Пропадали стены, мебель и темные силуэты, окружающие девушку. — Это ощущение можно сравнить с тараканом, который ползает по корке мозга, он чистит лапки и усики, вгрызается в мозг, закапывается в извилинах, нашептывая слова. Слова, которые заставляют тебя сомневаться в выбранном пути. Этот голос пел удивительную песню. Одновременно печальную и наполненную отдаленной терпкой надеждой. В какой-то момент Цубаса начало казаться что ее тело посреди океана. Его теплые воды нежно ласкали кожу, снимали напряжение привнося покой. Лежа на спине и дрейфуя, девушка смотрела на безоблачное холодное небо. Словно, чья-то воля перенесла Цубасу в чистый светлый мир, где нет зла. — Такое бывает с каждым кто имеет честь называть себя разумным. Сомнение, это то, что отделяет нас от куклы. Все всегда начинается с сомнения. Зачастую, разумные не осознают важность этого призрачного ощущения, затаившегося на задворках сознания. Голос продолжал свою песню и мир менялся. Небо потемнело, обнажая черную пустоту безбрежного космоса, солнце скрылось за горизонтом, отчего океан потемнел. Но это не пугало девушку, напротив, это несло чувство удивительного спокойствия на грани полного онемения. Где-то на задворках сознания, частичка Цубасы кричала что что-то здесь не так, нужно сопротивляться, бороться с голосом, не давать песни унести себя еще дальше. Но этот голос постепенно становился все тише и тише, пока не превратился в едва уловимый шепот, сравнимый с тем, как кто-то тихо разговаривает в соседней комнате. — Когда кто-то задается вопросом о правильности окружающего мира, то этим тот, кто спрашивает невольно отделяет себя от этого мира. Лишь частично. Это происходит неосознанно. И зачастую на этом все и заканчивается… Часть сознания Цубасы не переставало спрашивать себя, почему она находится посреди океана. Разве Цубаса не была в другом месте, связанная, под ослабляющем заклинанием и с онемевшими руками. В какой момент ей стало все равно что с ней происходит? — Но если разумный не остановится, если он продолжит задавать вопросы миру, то это рано или поздно перейдет в другую фазу. Фазу действия. Когда разумный уже не сможет довольствоваться лишь вопросами, когда ему станет невыносимо жить без ответов — разумный отправится в путешествие разума. Делая последнее усилие, сознание Цубасы попыталось вырваться из оков песни. От этого окружающий океан пришел в движение, небо окрасилось розовым рассветом, а песня словно стала звучать тише. Но тут же воды океана сомкнулись вокруг Цубасы, погружая ее на глубину. Где-то далеко она слышала собственной наполненный отчаянием вопль, разнесшийся криком умирающей чайки. Солнце вновь скрылось за горизонтом, звезды гасли одна за другой, а Цубаса все глубже погружалась под воду. — Желание найти ответы, заставит действовать, куда-то идти, что-то делать… Она устала, ей хотелось отдохнуть. — Спи, Цубаса, — голос, этот голос она уже где-то слышала. — Ты заслужила отдых. Мир грез — тебя ждет. Довольно сражений. Это место, где ты найдешь свой покой. Не сопротивляйся, просто отдайся океану. Прими тепло. Спи. Мир грез — ждет тебя. Ее мысли текли вяло, было сложно сосредоточиться, глаза смыкались. Впервые ей было по-настоящему хорошо. Цубасу больше ничто не беспокоило. Воспоминания блекли, серели, рассеиваясь в океане. Пока тело Цубасы все глубже погружалось в темные воды океана.***
Помассировав переносицу, Лантри облокотился об спинку стула. От этого мебель протестующе скрипнула. Где-то за окном провыла удаляющаяся полицейская, а может скорой помощи сирена. Стараясь не смотреть на расположившихся в центре комнаты девушек, Лантри невольно вслушался в то, что пела Архонт песни. Как и всегда, голос Сирин очаровывал старика. Не как магическая сила, а именно тембром и чистотой. «Во имя Веленовой Цитадели, как же красиво». Погладив бороду, старик поднялся. Они находились в одной из арендуемых ангелами квартире, которую предоставили их наниматели иномирянам. Сама квартира была маленькой и давно заброшенной. Похоже здесь годами никто не жил. Старая мебель, пыль в несколько слоев, и календарь 1997 года, висящий на стене, вызывали гнетущие мысли одиночества и приближающегося конца. Конца чего именно? Этого Лантри не знал, да и не хотел знать. Лантри старался не думать о том, что видел в той квартире. Придет время, и он вернется к тем событиям, разложит каждое свое действие по полочкам, разберет все ощущения и мысли что у него были тогда. Но потом в более спокойной обстановке. Рядом с ним завибрировал телефон. Сирин, не прерываясь от пения посмотрела на него, перевела взгляд на старика. Ее тёмные брови нахмурились, а глаза светились внутренним светом. В этот момент девушка как никогда была похоже на того, кем являлась. Могущественным Архонтом, тем кто стоит над обычными смертными, тем кто повелевает. Переведя взгляд, Лантри пригляделся кто звонил. — Это Сона, — его голос был уставшим, да он и не пытался выглядеть бодрым. Сейчас он просто не желал претворяться. — Интересно, способна ли она ощущать то, что происходит с ее фигурой? Может между ними есть некая ментальная связь. Рассуждая в слух, старик подошел к раковине, взяв стакан налил в него воды. Чувствуя кожей колючий взгляд Сирин, старик делал маленькие глотки обжигающе холодной воды. Песня набирала обороты. Тренированный разум летописца неосознанно подмечал мельчайшие детали: где Сирин повышала голос, усиливала магическое давление, отчего сигилы Лантри вспыхивали, освещая темную комнату бледно-алым светом. От этого тени удлинялись превращаясь в этаких мрачных наблюдателей. Незримо следящих за каждым твоим движением. Он знал, что его ждет после завершения. Лантри уже видел в каком ключе пойдет беседа и от этого ему становилось страшно. Сирин его не простит — она признает его правоту. Примет его выбор — но не простит. Девушка вообще не умела прощать. Она будет хранить это в глубине души. Это будет сжигать ее… Но с другой стороны, что еще оставалось делать Лантри? Убить? Это могло принести много проблем. Сона не Риас и способна смотреть между строк. Телефон замолчал, его экран потух, и лишь маленькая зеленная лампочка в верхнем левом углу напоминала о не принятом вызове. Вновь вернулась мигрень. Лантри устал, ему хотелось спать, он не ел уже девять часов. Он пережил арест, аварию, и последующий короткий бой с демоном подростком. Вполне возможно, что их ищут. Ангелы, конечно, заверили что все подчистят, и никто не узнает, что в магазине была именно Цубаса Ура. Но, к сожалению, в таких ситуациях всегда есть риск. Остается надеется, что Сона все же не настолько расторопна и не сможет сложить два плюс два. Соотнося не отвечающую на телефонный звонок члена своей свиты с тем, кто разгромил круглосуточный магазин. Воспоминания о произошедшем заставили старика сжать губы в тонкую полоску. Злость на самого себя смешивалось с уязвленной гордостью — горьким коктейлем. Лантри винил себя во всем. Если бы он не потерял бдительность, не расслабился, то всего этого можно было избежать. Увы, что есть то есть, а чего нет, того нет. А ведь если бы Рэб не ушел — этого можно было бы избежать. Обычно он был тем, кто все планировал. Говорил, что делать — решал, как поступать. И надо было ему начать сходить с ума в такой неподходящий момент. «Раскисший нытик. Неужели так сложно попросить помощи у тех, кто может помочь? Нет, мы же гордые, все сами. Ну что, Рэб, помогла тебе твоя гордость? И как, по-твоему, я должен вытащить нас из всего этого дерьма, в которое мы нырнули с головой по твоей милости? Скажи мне, Ткач судеб!» Песня подходила к концу, Лантри уже видел подобное несколько раз, там в родном мире. Он уже примерно представлял, что увидит после этого: обожающий взгляд, протянутые руки с желание прикоснуться, ощутить кожей тепло своего нового бога. Ради которого можно вершить любое зло и добро, можно даже умереть с улыбкой на лице. Страшная сила, по-настоящему страшная сила, которой никто не должен владеть и по жестокой иронии находящаяся в руках неуравновешенной девочки. «Они нас не отпустят Рэб, — мысленно обращался он к другу. — Ангелы нас не отпустят. Если меня еще могут, то тебя и Сирин… нет, такую силу нельзя отпускать в свободное плавание. Вы и по одиночке опасны, а объединившись словно становитесь тайфуном сносящем все на своем пути, вулканом уничтожающем все вокруг. Вы сила Рэб, сила, которую нужно держать в узде, ради вашего же блага. Именно так рассуждает Михаил. И знаешь, Архонт Эдиктов… я с ним согласен. Если вас не сдерживать, вы принесете горе и смерть. Прости друг мой, я знаю, что подобные мысли сравнимы с предательством. Но мне страшно. Я в ужасе от того, что делаю и собираюсь сделать в будущем. Кажется, что я снова вернулся в прошлое, когда был шпионом Нерата. А я ведь и вправду поверил, что те дни ушли. Что вселенная предоставила мне шанс прожить оставшуюся жизнь как обычный книгочей. Но ничего не уходит в небытие. Кажется, это называется кармой». Песня прекратилась и в комнате повисла тишина. Сирин стояла к старику спиной. Ее фигура была чуть ссутулившейся и напряженной, руки скрещены на груди. — Все готово, — ее голос был глухим из-за использованной силы. Так бывает каждый раз, когда она применяет свой Голос. — Ты меня слышишь Цубаса? Став рядом с Сирин Лантри замер. В глубине души он надеялся, что ничего не вышло. Сила Архонта Песни не подействовала на эту молодую, пышущую жизнью добрую девушку. Сейчас она откроет глаза, сфокусируется на них и набросится на своих похитителей, отчего им придется ее убить и на этом все закончится. Услышав голос, Сирин Цубаса застонала. На подрагивающих руках приподнялась, все также не открывая глаз. — Ты меня понимаешь? — спросила Сирин. — Если понимаешь, то кивни один раз. Цубаса не кивнула, вместо этого девушка открыла глаза и не видящее огляделась. Словно она еще не проснулась и сознание постепенно приходило в норму, но нужно время чтобы полностью проснуться. Но тут ее взгляд сфокусировался на Архонте Песни и вместе с этим внутри Лантри что-то умерло. Этот взгляд, полный обожания. Наполненный одухотворенностью и отупляющим счастьем. — Как тебя зовут? — спросила Сирин. — Цубаса Ура, госпожа. — Приведи себя в порядок, — приказав девушке, Сирин отвернулась. Направилась к выходу. — И теперь ты подчиняешься Лантри. Выполняй все его приказы как мои. — Что… и что мне с ней делать, — удивленно спросил Лантри. — Постой, нам нужно все как следует обдумать. — Делай что хочешь, она теперь принадлежит тебе. Можешь хоть сделать из нее секс-рабыню, мне все равно. Только не впутывай меня во все это. — Прости Сирин, но соскочить не получится, — покачал Лантри головой. — Ты такой же участник, как и я и выпутываться нам придется вместе. Остановившись у двери, девушка некоторое время молчала, обдумывая слова книгочея. Лантри ожидал что Сирин как обычно взорвется, начнет кричать и обзывать старика, но вместо этого она лишь кивнула ему. — И что ты предлагаешь? — сев на стул, на котором недавно сидел Лантри, девушка положила ногу на ногу и скрестила руки на груди, выжидательно уставившись на него. — Эй, ты привела себя в порядок? Отлично, а теперь вышла из комнаты. В голосе Архонта не было эмоций, казалось она обращается не к живому разумному существу, а роботу, способному выполнять голосовые приказы. Дождавшись, когда Цубаса покинет помещение, Сирин выжидательно повернулась к Лантри. Позу она так и не сменила. — Во-первых нам нужно сделать так чтобы Сона ничего не заподозрила, — рассуждая, Лантри ходил из угла в угол. — Мы же можем заставить мисс Ура вести себя как обычно? — В принципе я могу подобное провернуть, — после некоторого размышления ответила Сирин. — Нужно будет еще немного поработать… но я не знаю, как отреагирует ее сознание. — А ты можешь частично снять воздействие? — Зачем? — Можно ли сделать так чтобы Цубаса забыла все что здесь произошло. Чтобы пропало это обожание, но при этом в ее сознании оставались определенные установки заставляющие ее действовать. Но не как загипнотизированное существо, а как человек постепенно меняющий свое мировоззрение. Чтобы в какой-то момент она поставила перед собой желание освободиться от демонического существования. — То есть сделать с ней тоже что мы хотим совершить с Асией? — Не совсем, ведь Асия должна сама прийти к мысли уйти от Гремори. — Можно попробовать. Кстати, ты придумал что делать с Риас? — Мне нужно больше времени. — У нас нет этого времени, Лантри, — недовольно ответила Сирин. — Скоро будет свадьба, и тогда Риас вернется в ад, на постоянное проживание, а вместе с ней отправится ее свита, в которой состоит и Асия. — Это лишь предположения. Мы не можем быть в этом уверены. Да и даже если так, то что ты предлагаешь? — улыбнувшись кончиками губ, спросил Лантри. — Сорвать свадьбу? Может убить Райзера или похитить Асию? Нет, Сирин. Тут грубая сила не поможет. Да и даже если Асия все же переедет в ад, это нас не остановит. Мы обязательно найдем выход. Сирин еще больше нахмурилась. Ее поза показывало неудовольствие и неприятие точки зрения Лантри, которую она к сожаление не могла оспорить. Она просто не знала, что делать дальше. Кроме радикальных решений в голову ничего не лезло. — Не знаю, как объяснить, считай это предчувствием или женской интуицией, — издалека начала Архонт. — Но нельзя чтобы Асия переехала в ад. Стой! Я знаю, что это лишь предположения, знаю, что они после свадьбы могут остаться в этом городе… я не знаю, как это объяснить, но свадьба… свадьба проблема. Я это чувствую. Повисла тяжелая тишина. За окном были слышны проезжающие машины. Где-то заработала автомобильная сигнализация. Не смотря на слова Сирин, Лантри не изменил своего мнения. Он не считал будущее бракосочетание той проблемой, которую нужно решать в первую очередь. Он вообще не считал это проблемой. Ну женятся демоны, и что такого. Школу то все равно придется заканчивать. Иначе зачем было поступать. Куда большей проблемой была Цубаса. Нужно было что-то делать с девочкой. Так отпускать ее нельзя. Уж слишком у нее ошалелый вид. Словно она увидела новое пришествие Христа, вкупе с возвращением бога этого мира и при этом получила полное прощение всех своих грехов с последующим становлением святой. Убить? Эта мысль вновь неприятным грузом осело в сознание старика. Может проще было просто убить ее и потом избавиться от трупа. Но то, что рассказала девочка о своей группе… Нет, Сона не тот человек, который остановится. Она вполне способна сложить пазл и прийти к выводу что Цубаса не сбегала. «Проклятье, — в сердцах произнес Лантри. — Как раньше было проще. Убил и нет проблем. А теперь приходится, юлить строить стратегии и планировать следующие ходы. Надеюсь, ты хорошо проводишь время Рэб, потому что нам не до веселья». — …недавно узнала о вашей проблеме и… у… в общем у меня есть предложение, того, как ее можно решить. В этот момент сердце Лантри пропустило удар. Его глаза расширились, а в горле застрял ком. Мозг усиленно заработал, мир замедлился. Побледнев, Сирин поднималась, в ее руки возгорался сигил силы, она медленно направляла его в сторону приоткрытой двери, за которой стояла Цубаса. Лантри уже почти дошел до двери, когда прозрачная волна пробила дверь и поразила Цубасу. Все мысли ушли на задний план. Тело действовало само. Вот старик с удивительной для самого себя скоростью и ловкостью прыгает вперед, ловит почти у самого пола телефон. Цубаса отлетает вперед лицом, врезается в стену пробивая в ней дыру. Но этого Лантри не слышит. Он слышит лишь обеспокоенный голос Риас: — Алло, Цубаса, ты меня слышишь?! — издается из динамиков телефона. — Что там происходит? Что это был за шум? Цубаса, с тобой все в порядке?! Проклятье, Цубаса скажи что-нибудь! Слегка приподнявшись Цубаса, уже было ответила, когда Сирин приложила ладонь к ее рту. Повернувшись к Лантри глазами, указала на телефон. Быстро обдумав ситуацию, Лантри подошел к девушкам. Поднес телефон к Цубасе и тихим едва слышимым шепотом обратился к ней: — Скажи, что все в порядке. — Все в порядке, Риас-сама. На той стороне повисал тишина. — Скажи, что ты сейчас на улице рядом со стройкой. — Я… я сейчас на улице и поблизости идет стройка. Из-за нее весь шум. — Кто будет проводить строительные работы в час ночи, — недоверие так и сочилось в голосе Риас. — С тобой точно все в порядке? — Да, не волнуйтесь. Грузовик мимо проехал и чуть меня не задел. Пришлось отскочить, сама виновата. Перестала смотреть по сторонам. И вновь повисла тишина. — …А что насчет того зачем ты мне позвонила? Ты сказала, что у тебя есть предложение по моей проблеме. — Скажи, что это не телефонный разговор. — Это не телефонный разговор, нужно все обсудить лично. — Скажи, что перезвонишь ей, и брось трубку. — Я перезвоню вам. Нажав на кнопку сброса вызова, Лантри аккуратна положив телефон на пол. Поднялся и отстранено посмотрел на девушек. — Черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт, черт! — поднявшись Сирин со всей силы пнул кусок фанеры. — Эта дура позвонила Гремори. Она что-то заподозрила. Говорю тебе, эта сучка не купилась. Сейчас вовсю небось трезвонит кому-надо чтобы телефон пробили и узнали откуда звонили. Черт! Ну какого хера ты вообще ей позвонила?! — обратилась она к Цубасе, та в этот момент сидела понуро и с трудом сдерживала слезы. — Я хоттела помммочь гггоспоже… — Помочь, блять. Помочь?! О ты охренеть как помогла. Видишь это?.. — указала она на свою руку. — Представь, что эту руку мне засунули по самый локоть в задницу, да еще и провернули на 180 градусов. Вот насколько ты мне помогла, тупая кукла! Поднявшись, и громко выдохнув, Сирин уже было схватила себя за волосы, как вспомнила про корону. Громко дыша, она закрыла лицо руками. — А ты чего молчишь? — обратилась она к Лантри. — Что теперь делать? Ты же не думаешь, что Гремори купилась на тот бред что несла эта, — указала она на Цубасу. — Лантри?! — Сирин, пожалуйста, помолчи и дай мне спокойно подумать, как выбраться из этого дерьма. — Подумать, ну советую тебе думать быстрее, пока Гремори не связалась с Ситри! — Ничего из этого бы не произошло, если бы ты сделала как я тебя просил. — Тебе нужно было чтобы я промыла ей мозги, я это сделала! — огрызнулась Сирин. — Откуда мне было знать, что она позвонит Риас. — Знал же, что это была плохая идея. — Не сваливай все на меня Лантри! Я сделала как ты хотел. — Я тебя ни в чем не обвиняю! — А, по-моему обвиняешь. — Сирин пожалуйста, успокойся. — Не успокаивай меня. — Госпожа, что мне для вас сделать чтобы загладить свою вину? — Что сделать? Уйди, исчезни с глаз моих долой, не хочу тебя видеть. Ничего бы из этого не было если бы ты дура сидела дома, а не шлялась ночью по городу. Но нет, надо было именно сегодня вылезти из той дыры, что ты зовешь своим домом. Блять. Вот как увидела тебя в первый раз сразу поняла, что от тебя будут проблемы. Лучше бы ты сдохла! Замолчав, Сирин перевела дыхание собираясь продолжить говорить, но в этот момент завибрировал телефон Цубасы. Установилась неестественная тишина. Лантри и Сирин продолжали смотреть на телефон будто это ядовитая змея. На дисплее высвечивало имя Соны. Они были настолько сильно поглощены этим зрелищем, что не заметили, как за их спинами поднялась на дрожащих ногах Цубаса. Как она наполненными безмолвными слезами глазами, огляделась, остановив свой взгляд на Сирин. Но тут в девушке что-то изменилось, слезы моментально высохли, а в глазах появилась мрачная решимость. Сжав кулаки, девушка гордо вздернула подбородок. Казалось, внутри Цубасы появился несокрушимый стержень. Мысли стали кристально ясными, сомнения пропали, а на душе стало спокойно. Сделав два шага назад, Цубаса выглянула в окно. Нахмурившись, оглядела помещение, в котором находилась, оценивая то, что находится вокруг нее. А телефон без остановки продолжал названивать. В этот раз Сона не сбрасывала трубку, как на это надеялся Лантри. Она упрямо держала линию. — Госпожа, — он не обратил внимание на этот голос, не обратила внимание и Сирин. — Госпожа, я люблю вас больше своей жизни и… Что шло после «И» Лантри уже никогда не узнает. Зато он на всю жизнь запомнит звук, последовавший после тех слов то, как он обернулся на звук вместе с Архонтом, замерев пораженный открывшейся картине. Перед ним стояла Цубаса Ура. Она улыбалась в ее глазах была абсолютная любовь и обожание. Ее правая рука держала снизу подбородок, а левая покоилась на макушке. Звук ломающихся шейных костей. Вид того, как молодая девушка — которой еще жить да жить — сама себе сворачивает шею, словно ввел Лантри в состояние фуги. Все мысли ушли, была лишь эта картина. Вот бездыханное тело падает на пол, Сирин испуганно выдыхает. И лишь телефон продолжает названивать. — Пиздец. В установившейся тишине, звук вибрирующего телефона эхом отдавался в сознании уставшего старика.