***
Хатаке выпадал из потока своих раздумий и постоянно возвращался мыслями к Арике. Он то и дело вспоминал ее взгляд, и на душе его становилось неспокойно. Неправильный это был взгляд! Не должно было быть в нем того огня, что увидел Какаши. Не должно!.. Но он был. Скрытый где-то в глубине, словно в топке сложного механизма, этот огонь горел, готовый в любую секунду вырваться на волю и затопить всё вокруг. И слишком уж покорно Арика на всё согласилась, хотя Хатаке давно уже распознал, что она вовсе не склонна к покорности! Какаши повернулся в ту сторону, куда ушла девушка, и нахмурился. Не наделала бы она глупостей! Ноги буквально сдернули его с места, и он спешно направился по следу Арики... След вывел Какаши к границам селения. «Всё-таки она меня не послушалась! — становилось ясно ему. — Ничего не поняла и не послушалась!» И вдруг его ноздрей коснулся запах крови. Запах был слабый, словно далекий дымок, но всё же Хатаке остановился и прислушался к своим ощущениям. Затем наклонился и внимательно осмотрел землю. Вот! Он присел, разглядывая свою находку: всего лишь несколько темных капель на траве, и это не страшно, о серьезном ранении даже речи нет. Но рядом с пятнами крови — чужие следы, совсем свежие. — Проклятье! — тихо прошептал Хатаке. Он огляделся по сторонам и настороженно замер, всей кожей ощущая чье-то близкое и тревожное присутствие. — Кого-то потеряли, Какаши-сан? — поинтересовался откуда-то сбоку смутно знакомый голос. «Кабуто?» — Хатаке вслушался в хриплые нотки. И в ту же секунду ему под ноги что-то упало с тихим звоном. Шиноби глянул вниз лишь мельком, не заостряя внимания, поскольку уже знал, что именно он там увидит, — браслет Арики. — Хотите увидеть ее живой? — спросил Кабуто. — Тогда не вздумайте даже шевельнуться! — Он хрипло усмехнулся: — Впрочем, шевелиться вы больше и не сможете...***
Арика вздрогнула от неожиданности — казалось, будто бы раскаленная игла вдруг впилась ей в ногу, и тут же вверх по телу потекла горячая боль, а следом за ней поползло онемение. — Что это? — Тайори упала на колени и увидела, как в траве мелькает светлая лента. — Змея? Она сделала всё рефлекторно, без раздумий, без оценок: просто выдавила из ранки кровь, растерла ее пальцами и принюхалась. Затем машинально сложила печати, и вот, наконец, ее тело запустило встроенный в организм каждого человека собственный термоядерный реактор: поглощая чакру, он принялся впрыскивать в кровь те вещества, коим надлежало нейтрализовать неожиданную отраву. — Странный яд, — прошептала Арика, глядя куда-то в пространство перед собой. — Такой сложный. Мир перед ее глазами начал медленно расплываться, а среди ее пустых и вялых раздумий мелькнула холодная скользкая мыслишка: «А может, оно и к лучшему?..» Тайори не отследила, сколько времени она просидела вот так, почти бессознательно борясь с отравлением. Головокружение и слабость всё же начали отступать, когда за ее спиной вдруг раздался голос: — Еще держишься? Арика обернулась. Она не почувствовала ни тревоги, ни особого любопытства и лишь безучастно смотрела на шагающего к ней незнакомца. Тот слегка улыбнулся, взмахнул рукой, и на колени Тайори что-то мягко шлепнулось. Девушка с прежним безразличием перевела взгляд вниз... И в тот же миг дыхание ее перехватило, а внутри всё словно взорвалось, разлетелось острыми ледяными осколками, и обнажилось нечто такое живое, такое трепещущее и горячее. Прижав к груди знакомую повязку с протектором, Арика застонала. — А сколько под этим ядом продержится он? — спросил тот же голос. — Я всё сделаю, — тяжело дыша, прохрипела Тайори. — Всё, что хочешь. — Вот, значит, из-за кого такая активность в одной из лабораторий, — словно не слыша ее слов, продолжил незнакомец. Арика подняла на него горящий взгляд. — Слышишь?! — крикнула она. — Я всё сделаю! Всё! — Я понял, — спокойно и несколько удивленно ответил он... Арика и не помнила, когда так плакала в последний раз. — Не знаю, — сквозь слезы твердила она. — Я правда ничего не знаю! — Нет уж, — не отставал Кабуто, — ты объяснишь мне, с чего так старался Саске Учиха! — Но я клянусь тебе! — Арика уже кричала. — Саске ничего мне не сказал! — Она рухнула на колени и сложила на груди руки. — Пожалуйста, — дрожащим голосом взмолилась девушка, — позволь мне спасти его. Клянусь, я ничего не сделаю против тебя, только разреши! — Ответы, — вновь затребовал Якуши. — Я не знаю их! — Слёзы ручьями бежали по ее щекам. — И не могу знать! Мною просто хотели воспользоваться, и я понятия не имею, каким образом! Кабуто задумался. Глядя на его сомнения, Арика подползла к нему на коленях и вновь взмолилась: — Отведи меня к нему. Я сделаю всё, что скажешь, и не буду ничему противиться, обещаю! — Хорошо, — согласился наконец Кабуто. — Идем!.. Спустя несколько минут Арика сидела неподалеку от края ущелья, в далекой глубине которого тревожно завывал ветер. Хатаке лежал прямо перед ней недвижно, пульс его едва прослушивался, а кожа была пугающего серого оттенка. — Всё будет хорошо, ты не волнуйся! — шептала Арика, скорее, сама себе; Какаши ее слышать не мог. Кабуто же стоял за спиной Тайори и с интересом следил за тем, как она вкачивает свою кровь в вену на руке джонина. — Полезные способности, — без особого воодушевления произнёс он, — но не сказать, что грандиозные. Это всё, что ты умеешь? — Это — самое грандиозное из всего, что я умею, — качнула головой Арика. Веки Хатаке дрогнули. Тайори облегченно выдохнула, сморгнула слезы. — Уже пришли в себя, Какаши-сан? — усмехнулся Кабуто...***
«Ксо! — бранилась про себя Цунаде. — Какаши, ты мог бы хоть иногда не опаздывать!» Она подлила очередную порцию чая даймё, сидевшему рядом с ней за столом и заставила себя улыбнуться. Затем в поддержку светской беседы, вести которую никогда не любила, да и, честно признаться, не умела, произнесла: — Да, вы правы, эта девушка интересна многим лицам. Я бы даже поставила на то, что первый, кто появится здесь, обязательно спросит именно о ней. Хокаге не успела до конца закончить свою фразу, как дверь вдруг распахнулась и в кабинет влетел Наруто. — Цунаде-баа-чан! — возбужденно воскликнул он, даже не заметив высокого гостя. — Это вы куда-то спрятали Арику? Она так здорово выступила, а я ее даже... — Стоило ему увидеть, как изменилось вдруг лицо Пятой, и его пыл сразу сошел на нет. — Что-нибудь случилось?..***
Сознание к Хатаке возвращалось с трудом, неохотно, в вязкой темноте ему было легче, проще, и оттого его так и тянуло нырнуть обратно в омут беспамятства. Любая попытка шевельнуться вызывала ощущение тысяч раскаленных игл, впивающихся в кожу. Всё тело сотрясалось от судорог и спазмов, дыхание то и дело пережималось, а свет так резко лупил по глазам, что слезы текли. Разлепив, наконец, веки, Какаши разглядел сидящую рядом с ним Арику. — Арика, — еле ворочая языком, выдавил он, — беги. Немедленно. Я же сказал, всё это не твое! За спиной девушки вдруг что-то шевельнулось, и в поле зрения джонина появился Кабуто. — Как же не ее, Какаши-сан? — хрипло засмеялся Якуши и кивнул на лицо Арики. — Не обижайте девушку, только взгляните, как она на вас смотрит! Позавидовать можно! — Он наклонился к лицу Хатаке и пристально всмотрелся его глаза. — Или вы этого не видите, а? — вкрадчиво спросил Кабуто. Какаши с усилием сфокусировал на нем взгляд. — Тебе не будет от нее никакого прока, — пробормотал он. — Я проводил все расследования, связанные с нею и с Саске, и могу с уверенностью сказать, что она ничего не знает. Ведь ты же не думаешь, будто за всё то время, которое она пробыла в селении, мы бы не нашли способа выяснить, что нужно от нее Саске? Улыбка Кабуто стала шире, а левый глаз его сверкнул желтым отблеском, словно око хищного зверя. — Предлагаете допрашивать не ее, а вас, Какаши-сан? — спросил он и покачал головой. — Знаете, я даже верю вам. Верю, что она, — он кивнул на Арику, — ничего не понимает в происходящем. Однако мне достаточно того, что именно она нужна Саске, а не вы. И я сделаю всё, чтобы Саске не получил желаемого. И без того бледное лицо Какаши сейчас, казалось, побелело еще больше. А Кабуто достал из кармана ампулу и снова воззрился на джонина: — Как вам мой новый яд, Какаши-сан? Быстро парализует, не так ли? — Нет! — вскрикнула Тайори и схватила его за руки. — Больше нельзя! Кабуто глазом не моргнув с силой врезал ей кулаком под дых. Арика захлебнулась своими словами, рухнула на бок и вся скукожилась от боли, заскребла пальцами по камням. Даже не глядя в ее сторону, Якуши невозмутимо вскрыл капсулу с ядом перед лицом Хатаке. — Это чтобы не было неожиданностей от вас, Какаши-сан, — пояснил он, — пока мы с девушкой занимаемся важным делом. — Остановись! — хрипло простонала Тайори. — Прошу! Но Кабуто уже плеснул содержимое ампулы прямо в глаза Хатаке. Какаши успел зажмуриться, однако глаза его всё равно резануло такой жгучей болью, что он едва не задохнулся. Арика всхлипнула и зажмурилась одновременно с ним. Не открывая глаз, она быстро нащупала под одеждой кристалл, сорвала его и бросила наземь. Сложила печати, и по ладоням ее тут же расползлись порезы. «Теперь клонирование, — ее пальцы снова сомкнулись, — и как можно больше крови. Как можно больше!..» Наконец рядом с Тайори вспыхнуло облачко чакры. Копия девушки подхватила с земли кристалл и отскочила в сторону. — Хочешь мою жизнь, — захрипела настоящая Арика, глядя на Кабуто, — так забирай! Но не более того! — Ладно, — как-то неожиданно легко согласился Якуши и снова повернулся к Хатаке. — Что ж, Какаши-сан, раз вы остаетесь в живых, передайте кое-что Саске. Если он решит выяснить со мной какие-то вопросы, то я его с нетерпением жду! С этими словами он ухватил девушку за шиворот, вздернул ее на ноги и оттащил подальше от Какаши. Арика закрыла глаза... Смерть — важное событие в жизни человека. Всё живое, что есть в тебе, надо оставить для живых. Все чувства и зависимости там, за чертой, ни к чему. И всё же... всё же не смогла она оставить свою последнюю зависимость в этой жизни. Сложив печати, Тайори настроилась на волну мыслей и ощущений своего клона... — Это всё из-за меня! — шептала ее копия. Кровь настоящей Арики лилась из кончиков ее пальцев прямо в глаза Хатаке, вымывая из них яд. — Прости! — Арика, — Какаши почти вслепую поднял руку, и попытался коснуться ее лица. — Это я виноват, я не успел отправить тебя. Не успел сберечь тебя. Увидев его жест, она подалась вперед и прильнула щекой к его ладони, впитывая в себя его прикосновение. Лицо шиноби дрогнуло... Откуда-то сбоку раздался короткий вскрик. Перед Хатаке тут же взметнулось облачко, и ладонь его осталась в одиночестве. На камни, блеснув гранями, упал кристалл... Яд всё еще блокировал способность двигаться, и Какаши оставалось лишь наблюдать, как Кабуто тащит бездыханное тело Арики к краю ущелья. В глазах джонина стояла мутная красноватая пелена, однако сквозь нее всё же можно было разглядеть, что вся одежда на груди девушки залита кровью. — Саске ничего не достанется, — заявил Кабуто, прилепляя на тело Тайори листки с взрывными печатями. — Ни крупинки! Закончив, он небрежно столкнул тело девушки с обрыва и сложил печати. Нутро ущелья содрогнулось от взрыва и раскатило по округе громовое эхо. Якуши еще немного постоял у края обрыва. Затем настороженно прислушался. — Вижу, мне пора! — тихо пробормотал он и, сложив печать, исчез... *** Один из отрядов, высланных на поиски Какаши и Арики, спешно примчался к месту взрыва. Наруто приземлился рядом с Хатаке, увидел его залитое кровью лицо и передернулся от нехорошего предчувствия. — Сакура, скорее сюда! — крикнул он и склонился над джонином. — Вы ранены, Какаши-сенсей? — Нет, — успокоил его Хатаке, — я в порядке. Возле Наруто появилась Сакура. Она чуть сдвинула Узумаки в сторону и уселась подле Какаши. Наблюдая за ее движениями, за шелестом ее чакры, Наруто немного успокоился и огляделся наконец по сторонам. — Какаши-сенсей, а что за взрыв только что прогремел? — спросил он и всмотрелся в облачко искрящегося пепла, которое клубилось над ущельем. Почему-то ему показалось, будто это капельки воды блестят на солнце...«Эй, сердце, что горит огнём И бьется думами о Нём! Лишь об одном хочу спросить: Долги пора нам оплатить?» Пожаром сердце полыхнет И подтолкнет тебя вперед. Ступаешь ты в глухую тьму И слышишь шепот: «Почему?..» Шатаясь в сумраке бредёшь И чью-то руку крепко жмёшь. А голос рядом шепчет вновь: «Зачем ты проливаешь кровь? Зачем ты жертвуешь судьбой, Спасаешь, следуешь за мной? Ответь мне, что тебя зовёт?» «Надежда, что меня спасёт»…