***
— Какаши, — к голосу Саске вернулась прежняя холодность. — Не знаю, как насчет Сая, но Сакура... ее Ритеру точно приказал оставить живой. Он и дальше будет использовать ее как заложницу, для шантажа. — Он окинул Какаши оценивающим взглядом. — А ты, я вижу, не особо в состоянии полноценно сражаться. Какаши молчал. Конечно, последние схватки, да еще три Чидори подряд заметно подкосили запасы его чакры, но открывать Саске, что нынешнее самочувствие — результат отнюдь не критической потери сил, Какаши не собирался. Еще неизвестно, в какой момент распадется их временный альянс! А то, что он временный, сомнений не вызывало — бывший ученик всё-таки играл на другой стороне. — Я помогу освободить Сакуру, — по-своему понял его молчание Саске. «Ты лишь ради этого меня отпустил?» — Какаши попытался рассмотреть в темноте его лицо, но тщетно, так что свой вопрос он оставил не озвученным. — В одиночку я ее не найду, — продолжал Саске, — здешние горные породы таковы, что приводят к быстрому затуханию любого сигнала, проходящего сквозь их толщу, и даже волны чакры можно почувствовать лишь вблизи от источника. «К затуханию? — Какаши почувствовал, что и без того зыбкая почва уходит у него из-под ног. — Вот почему Арика не связалась со мной сразу, она попросту не смогла! И дальше не сможет, пока сидит внутри катакомб. А если Ритеру выпустит ее наружу, то как раз для реализации своих замыслов!..» Он откинул голову назад, уперся затылком в прохладную стену и задумался. Арике сейчас как никогда нужны все ее силы и способности, потому-то он и открыл Ритеру секрет ее восстановления. А еще он надеялся связаться с ней. Всё ж таки Арика — ключ ко всем планам Ритеру и Саске, и лишь через нее можно изменить либо вовсе разрушить их замыслы… — Эти катакомбы когда-то служили убежищем для местных жителей, — объяснял тем временем Саске. — Но иногда бывали узницей для шиноби-преступников или каких-то существ, поскольку обнаружить их либо вытащить призывом можно лишь с небольшой глубины. Я думаю, ту тварь, что охотилась на Сакуру, Ритеру не вызвал, а нашел где-то в недрах катакомб, иначе вспышка чакры от его призыва не прошла бы незамеченной. Какаши вскинул брови, услышав его предположение: — Возможно ли, что он обнаружил в катакомбах не одно такое существо? — Возможно... Однако не всех существ можно использовать высоко в горах. — Хм-м… только лишь теплокровных, — согласился Какаши и почему-то вспомнил свою недавнюю схватку с Суйгецу, — прочим не по силам полноценно действовать в холоде. — Именно, — кивнул Саске. — Зато вашим собакам-ищейкам как раз по силам отыскать Сакуру на любой глубине катакомб. А расставленные Ритеру ловушки я возьму на себя. Какаши вздохнул: «Даже не спрашивает, какие планы у меня! Честно и откровенно с его стороны: предоставлять мне иного выбора он попросту не намерен... Что ж, альянс так альянс. Всё равно в ближайшие часы Арика будет недоступна для связи».***
В кабинете Хокаге, несмотря на глухую ночь, горел свет. Цунаде сидела за столом, устало перелистывала страницы и даже не пыталась тянуться к запрятанной заначке. Всё сходится. Она уложила рядом две тонких папки: данные анализов крови Арики и Какаши. Вещества, указанные в обоих отчетах, дополнили друг друга как две половинки одного целого и представали перед глазами Цунаде полным спектром — спектром тех самых добавок, которые Кабуто внедрил в свою разработку. «Выходит, цель Кабуто действительно была не в том, чтобы внедрить Тайори эту Проклятую Печать. Ему требовалось обратное — получить от девчонки те вещества, которыми она пыталась яды этой самой Печати заблокировать, — делала вывод Цунаде. — Кабуто уже давно дорабатывал свой препарат, превращая его в абсолютно незаметный, "невидимый". И многого добился... однако эксперименты с Тайори стали новым скачком в его опытах! Она сумела притормозить действие препарата почти идеально!» Поверх открытых страниц Цунаде положила доклад Какаши о нападении Кабуто и раскрыла его. «Ладно, если отбросить в сторону Тайори, то мы увидим, что зелье-невидимка у Кабуто было уже давно. — Пятая задумалась. — Значит ли это, что он загодя планировал применить его на Какаши, да так, чтоб тот ничего не заподозрил? Но зачем? С чего Кабуто вдруг понадобился именно Хатаке?..» Какаши вздохнул глубже, определяя, насколько притупилась боль, и постарался расслабиться. Выдалась короткая передышка — пока Саске занимается Дзюго — и этой передышкой надо было воспользоваться максимально полно. Удостоверившись, что звук шагов Саске окончательно затих, Какаши спросил в темноту: — Что думаешь? Раздался шорох, и рядом с джонином уселся Пак-кун. — Что надо пользоваться моментом и выручать Сакуру, что ж еще! — ответил пес. — Сейчас на нашей стороне никто не будет лишним. Какаши снова вздохнул и откинулся спиной к стене, прикрыл глаза. — Э-э! — Пак-кун неплохо распознавал настрой своего хозяина по его виду. — Да ты, похоже, не уверен, на чью сторону встанет Сакура? Когда рядом с ней окажется Саске-спаситель-любовь-всей-ее-жизни? Откуда такие сомнения, Какаши? «Откуда? — про себя переспросил джонин. — Кажется, я даже себе перестал доверять!» — Какаши, — не успокаивался пес, — а с тобою самим всё в порядке?.. С чего Кабуто вдруг понадобился именно Хатаке?.. — Ксо-о! — Цунаде с такой силой хлопнула ладонью по столу, что кипа бумаг взвилась в воздух. Зачем?! Она ведь уже ответила на этот вопрос минувшим вечером! У подопытного останется, в конце концов, только два варианта: либо умереть в жестокой «ломке», либо приползти к Кабуто за новой дозой и согласиться стать его послушным оружием! — Саске! — почти прорычала Хокаге. — Он — цель Кабуто!.. Я должна была это всё предвидеть!.. Она с силой сжала кулаки... Кабуто, чтоб его! Он намного хитрее и осторожнее Орочимару! Он отлично понимает, что тягаться с шаринганом ему не по силам! Как не по силам это оказалось Орочимару!.. Но Кабуто, будучи его способным учеником, научился использовать людей в своих целях!.. Шаринган... против шарингана!.. Я должна была это предвидеть!.. Должна!.. — Какаши! — прошептала Хокаге. — Но неужели ты действительно ничего не заметил? До сих пор? Ведь система блокировки препарата тогда была еще не столь совершенной, как сейчас, после того как Тайори побывала в лапах Кабуто!.. Или же... Почувствовал! Еще как почувствовал!.. Какаши оставил вопрос Пак-куна без внимания и погрузился в еще свежие воспоминания... Почувствовал — именно в тот день, когда из Конохи исчезли Арика и Сакура. Тогда он отчетливо уловил жжение в левом глазу и чувство переполнения и распирания чакрой абсолютно ему несвойственной! И явно опасной!.. Проклятье!.. Он невольно поправил повязку на лбу. Назойливые размышления последних дней снова раскрывались в памяти яркими картинами... Арика! Не трудно было догадаться, что изменения — дело ее рук! Слишком легко он тогда провалился в сон в госпитале, на ее кровати! Слишком ей доверился и даже не стал принимать во внимание непривычный привкус крови на ее губах, да, впрочем, такое свойство было присуще Арике постоянно. Но узнав поутру, что она исчезла из селения, сразу же после своей выходки!.. О-о-о! Недоверие! В тот же миг оно вспыхнуло, будто и не исчезало никогда, и заставило обвинить себя в глупости и недальновидности!.. Все обсуждения и сборы по поводу пропавших девушек Какаши провел тогда будто в полусне, и веря, и не веря своим выводам! Он тогда лишь краем сознания отметил возглас Цунаде, обращенный к Наруто: «Ты что, думаешь, тебе сейчас хуже всех?» Да уж, хуже всех в тот день было действительно не Наруто!.. Только когда ночь вступила в свои права и утихомирила, наконец, утомленное нервным напряжением тело, Какаши вместо отдыха, так необходимого накануне похода, полностью отдался тщательному и спокойному анализу... И тогда перед его внутренним взором выплыло лицо Арики, ее горящие огнем глаза... А он бессонно лежал в той тяжелой темноте и перебирал все события, связанные с ней, проведенные с нею рядом дни... и ночи... Неужели она могла обмануть? Предать?.. В памяти его, словно подстегивая эти сомнения, зеленые глаза девушки вдруг предстали полные слез и невыразимой муки. И это было столь знакомо!.. «Когда же она так плакала?» — спрашивал себя Какаши, вылавливая в воспоминаниях этот ее образ... И выловил!.. Кабуто!.. Выстроенная им картина выводов в тот же момент лопнула, разлетелась осколками и обнажила подложку реальности, чьи события выстроились уже совершенно иной мозаикой... «Стоп! — Цунаде перелистывала страницы доклада. — Тайори тогда подавила какой-то яд и помогла Какаши! И даже клона ради этого сделала. Так, вот оно... А, черт! — выругалась она, вчитавшись в строчки доклада. — Скорее всего, для нападения Кабуто сначала использовал один яд! С которым Тайори удалось справиться...» Первый яд нужен был Кабуто для атаки... Память Какаши вытолкнула на поверхность кадры тех событий: летящий под ноги блестящий предмет — можно догадаться не глядя, что это браслет Арики... Понимание, что данный бросок лишь отвлекающий маневр... И укол холодно жгучей боли... «А потом Кабуто увидел умения Тайори в действии», — Цунаде листнула очередную страницу... «После этого он достал ампулу, — вспоминал Какаши. — И свои слова "Как вам мой новый яд, Какаши-сан? Быстро парализует, не так ли?" он произнес нарочно, дабы подчеркнуть, что препарат в ампуле тот же самый, что был в первый раз. И вот этой фразой он ввел в заблуждение нас обоих, и меня, и Арику...» «Вот и ответ на вопрос Шикамару, — раскрывалась истина перед Цунаде, — зачем Кабуто, если ему уже ничто не угрожало, решил плеснуть яд в глаза Какаши…» «Да, ученик Орочимару тогда убил трех зайцев разом. — От досады за тогдашнюю свою близорукость Какаши готов был сквозь землю провалиться. — Во-первых, не позволил мне разглядеть, что реально он проделал с Арикой. Во-вторых, оставил меня очевидцем ее "смерти". И в-третьих, впустил яд Проклятой Печати в глаза, напрямую в шаринган...» «А гасила этот второй яд уже не Тайори! — дочитывала Хокаге последние строчки. — Ее клон! Сама Арика, может, и разобралась бы, что Кабуто использует уже другой препарат, а вот ее копия этого сделать никак не могла!.. И вот почему Кабуто так легко позволил ее клону делать всё что заблагорассудится — пусть бы она хоть из кожи вон вылезла, а толку от ее действий всё равно круглый ноль! Он попросту обвёл вокруг пальца и Тайори, и Какаши и оставил их в полнейшем неведении своих проделок!» Цунаде оторвала взгляд от бумаг и уставилась на тьму за окном. Вот и всё… Всё складывается… И что же сделала с шаринганом Арика — ведь, несомненно, без ее вмешательства все-таки не обошлось — разобраться Какаши в тот день стало несложно. Да и какие сложности, когда очевидно одно: самое ценное, что есть у девушки с точки зрения любого шиноби, — ее клетки-накопители чакры. Неприемлемо дорогой подарок! И потому преподнесенный втихую. Чувствовать себя обязанным настолько Какаши не нравилось!.. Зато он сразу увидел ответ на другой вопрос — почему присутствие Проклятой Печати он ощутил лишь после вмешательства Арики? Тут тоже всё становилось на свои места: расширенный ток чакры дарил неизмеримо больший спектр возможностей и в том числе необычайную тонкость ощущений. С таким ресурсом он прознал бы природу шарингана на большей глубине... если б вдруг не уловил неожиданные изменения в собственных клетках... Можно было бы сказать, что Арика вмешалась вовремя — пока эти изменения не вылились в глобальную перестройку тела. Однако... Однако сообщать кому-либо о своем открытии и тем самым отказываться от поисковой миссии Какаши не собирался. Он выбрал другой путь — контроль над своим телом. И последние часы перед рассветом, пока не отступила тьма, он провел, оттачивая дзюцу Запечатывания зла — то самое, которое когда-то прочувствовал на себе Саске. То самое, которое позволяло приглушить действие Проклятой Печати... «И он до сих пор не подозревает, что с ним? — Пятая побарабанила пальцами по столу. — Или мои рассуждения не более чем домыслы? Ведь даже Тайори, на что уж чувствительна к различиям чакры, и то ничего не заметила!.. Правда, последнее время ей было самой до себя: из-за ее положения чакра в ней прямо бесилась...» Пальцы Цунаде застыли в воздухе, не закончив очередной аккорд. — Бесилась… — бесцветно повторила она, — чакра... из-за... Вот теперь все ответы выстроились в окончательный, логичный и неутешительный ряд... Известие о ребенке явилось для Какаши шоком. Что станет с Арикой? Что станет с ребенком, если его отец... Перед взором его вновь всплыло видение уродливого, жуткого существа, в которое обратился Дзюго... рядом с ладной фигурой Саске... Пятая вдруг отчетливо ощутила, как ее сковала усталость — все-таки возраст всё чаще давал о себе знать. Почему-то ей вспомнился последний разговор с Джирайей и его убежденность, что она, Цунаде, лучше кого бы то ни было в селении подходит на пост Хокаге! «Наруто пока слишком неопытен», — объяснил своё мнение саннин. «Есть еще Какаши», — парировала тогда Цунаде. А теперь... Да, из Наруто получится прекрасный Хокаге, но ему не достает не только опыта, но и поддержки! Джинчурики, вместивший в свое тело опаснейшего демона... Несмотря на рост способностей Наруто и на его преданность Конохе, большая часть населения всё же не доверяет ему — опасается того, кто живет у него внутри. И стоит Наруто хоть раз оступиться, совершить малейшую ошибку, и у него отнимут даже надежду стать когда-нибудь Хокаге… Нет, у него отнимут не только это. Кто поддержит его? Джирайи уже нет... И сколько осталось ей, Цунаде? Теперь уже единственной из Легендарной Троицы? Возможно, немного... Даже советники давненько смотрят на нее косо и сомневаются в выборе ее на столь высокий пост! Конечно, у Наруто сейчас много друзей-сверстников, и будущее селения — за ними. Но — лишь будущее! Молодые голоса еще не обрели силы авторитета. До того момента, как они окрепнут, старшее поколение успеет не раз перевернуть в Конохе и политику, и взгляды, и порядки... и отношение к джинчурики... Надежда оставалась на Какаши. К его мнению прислушивалось большинство джонинов селения — пожалуй, не меньше, нежели когда-то к мнению Сарутоби Асумы. Какаши бы точно подставил плечо своему ученику, оградил бы его от нападок и удержал, по возможности, от глупых поступков. А теперь... Цунаде оглядела разбросанные по столу бумаги и, приняв ведомое лишь ей одной решение, сгребла их в стопку...***
Ритеру вгляделся в слепящее пятно на воде: — А ведь ты, Арика, пока не знаешь, чем на самом деле закончилась схватка твоего возлюбленного! Он тихонько хмыкнул и перевел взгляд на горы: звезды на востоке, как раз среди разрыва хребтов, исчезали одна за другой — медленно, но верно. Это наползали тучи, угрожая накрыть серебряную ночь пеленой тьмы и непогоды…***
Блеснув желтым, огромные глаза приблизилась. Животный запах дохнул на Сакуру из приоткрытой пасти. Зверь шумно втянул воздух рядом с ней и резко фыркнул, обдав девушку волной дурной и горячей влаги. Так немного попыхтев возле нее, хищник то ли разочаровался, то ли удовлетворился отсутствием у нее заметных запасов чакры, после чего утробно рыкнул, отступил в темноту и оставил Сакуру в покое. В покое... только думы Сакуры этого покоя не ведали! Она отставила в сторону боль потери Сая и принудила себя трезво взглянуть на всё происходящее. По кратким объяснениям Сая и Какаши-сенсея выходило, что Наруто добровольно отдался в руки Ритеру и Саске и тем самым отвлек их, предоставляя возможность своим товарищам действовать извне. Неизвестно, что получилось с Арикой, но компания по освобождению ее, Сакуры, уж точно окончилась провалом! Полным!.. Очередной судорожный стон вырвался из груди Сакуры, а чувство полной бесполезности и никчемности вновь придавило ее каменной глыбой. Неужели ей только показалось, что она стала сильной — стоило лишь оторвать немалый кусок своей жизни и отдать его учебе и тренировкам? Почему Наруто снова безжалостно подставляет себя, вклинивается в гущу событий, заступаясь за своих близких, а она — в который раз не в состоянии сделать хоть что-нибудь для них! И ладно для других, но хотя бы для себя!.. «Опять хнычешь?» — ледяным тоном спросила Внутренняя Сакура... И следом — накатило! Холодной и темной злостью. На своё бессилие, на свою никудышность. На саму себя. И не было в этой волне места ни жалости, ни самоуничижению. Потому что всё в мире вокруг Сакуры вдруг стало другим... И Сакура в этом мире стала другой...