Тем временем в отеле «Pullman Berlin Schweizerhof».
Солнце, лучами пробивалось сквозь тонкую ткань штор, мешая сну. Этаж потихоньку заполнился тихими голосами и топотом жителей. Город медленно просыпался, машины стояли в пробках, кто-то пару раз просигналил. Кто-то кричал, разговаривая по телефону, один мужчина спешил на работу, расталкивая на светофоре людей. Он случайно толкнул девушку, у нее из руки выпал стаканчик с кофе, который она купила за пару кварталов от светофора и не успела его допить. Мужчина долго извиняется, смотрит ей в глаза и понимает, что ради этих глаз, можно опоздать еще на пол часа. Кея медленно поднялся на кровати, потирая еще сонные глаза. В голове была пустота, хотелось горячего кофе и тишины. В дверь постучались и не дождавшись разрешения, в комнату вошел Тамаки, он, увидев, что его друг не спит, медленно прошел вглубь комнаты, не забыв закрыть за собой дверь и аккуратно сел на край кровати, боясь лишний раз сделать телодвижение, которое могло бы вывести из себя юного Отори. Но тот, на удивление, был спокойным, еще немного сонным. Кея внимательно посмотрел на друга, ожидая каких-либо глупых поступков или предложений. Но Тама молчал и смотрел на Кею. Их игра в гляделки продлилась не долго. Наконец, блондин заговорил: -Как ты? –С некой осторожностью произнес Тамаки, внимательно наблюдая, как его друг встает с кровати и ищет в сумке вещи. -Ты серьезно хочешь знать? Я думал, по мне и так видно. –Огрызнулся брюнет, вытаскивая идеально сложенную, белую, чистую рубашку и расправляя ее на кровати. -Кея, все будет хорошо, ты сам это знаешь. –Продолжил Тама, будто бы не замечая нападков друга. Он всеми фибрами души хотел поддержать Кею, он понимал, что ему сейчас очень тяжело, больно и трудно. Но с другой стороны, они нашли Киру и ее жизни больше ничего не угрожает, с чего же такая перемена настроения – нужно было выяснить. Не ради собственного интереса, но ради первого и лучшего друга. Попытаться помочь ему справиться, разобраться в себе, в собственных мыслях, чувствах, ощущениях. -Я одного не понимаю. –Начал Кея, одевая рубашку и заправляя их в уже одетые брюки, которые он достал из той же сумки. –Что он такого с ней сделал, что она решилась на такой отчаянный шаг. –Парень не смотрел на друга. Не обращался к нему, он будто бы говорил сам с собой, размышлял, думал вслух. -Надо это узнать. Прямо в больнице сегодня и узнаем. –Уже с улыбкой сказал Тамаки. Когда Кея посмотрел на него, улыбка Тамаки пропала и он со всей серьезностью посмотрел на своего друга. –Он ведь узнает. Узнает и придет к ней. Поспеши, все уже готовы, мы ждем тебя. –Сказал блондин и незамедлительно вышел из комнаты. И ведь правду говорят, что когда дело касается не Тамаки, то он крайне сообразителен. Но когда дело касается его лично, то…Седой врач располагает к откровениям
10 августа 2017 г. в 22:58
Сигнал аппаратов заставил девушку распахнуть глаза и устало взглянуть на источник шума. Аппарат сразу же начал раздражать девушку своим пищанием, не думая останавливаться. Белые стены давили и глаза не могли привыкнуть к этому цвету. Она пару раз закрывала и открывала глаза, ожидая, когда зрение придет в норму, пыталась привстать, но ребра будто разрывало изнутри. Через пару минут, в странного вида палату, в которой была лишь тумбочка, стул и кровать с подвешенными аппаратами, вошел врач. Седой, с двухдневной щетиной, он медленно прошел к пациентке, держа в руках историю болезни, он устало глянул на девушку и тяжело вздохнул. И что-то в этом вздохе было странное. То ли он собирался сообщить плохие новости, то ли он очень сильно устал после смены, или ночного дежурства, Кира не знала. Лишь смотрела на него заинтересованно, ничего не говоря, ожидая, что же скажет он. Но мужчина молчал, смотрел на нее, оценивая на глаз ее состояние, внешний вид, несколько раз вздохнул, сел на стул, что стоял рядом и наконец, он заговорил:
-Ваше состояние удовлетворительное. Два ребра сломано, но жить будете. –Спокойно проговорил доктор, так же оценивая девушку. –Скоро мы Вас выпишем. –Добавил тот, открывая историю болезни. Врач начал что-то записывать там, изредка бросая взгляд на девушку, а та смотрела на него, не отводя взгляда.
-Что случилось, доктор? –Подала голос Кира, надеясь, что врач поймет, к чему она клонит.
-Вас спасли. Уж не знаю, зачем такой девушке нужно было пытаться наложить на себя руки.. Вы ведь так молоды, но Вас смог спасти паренек в очках. С друзьями. Они провели сердечно-легочную реанимацию и вызвали скорую. К счастью, скорая пригодилась лишь для транспортировки, а не для спасения. –Изрек он, закрывая историю болезни и кладя ручку в карман, откуда он ее и достал.
Врач медленно встал, подошел к аппаратам, что-то высчитывая в уме, немного нахмурился и отключил их. Видимо, они не понадобятся. Он опять достал историю болезни, как бы сверяя свои данные, записанные пару минут назад, с данными аппаратов, что уже были отключены, проверив все, он закрыл историю, слегка сминая ее в руке и отправился в сторону двери.
-Доктор, у меня болят ребра. –Как-то невзначай сказала красноволосая, будто не желая, чтоб врач уходил. Доктор остановился и обернулся к пациентке.
-Я выпишу Вам обезболивающее. –Так же устало сказал он, намереваясь покинуть палату.
-Как будто психологический срыв. –Начала говорить Кира, будто бы в пустоту. –Будто это была не я. Как ребенок поступила, хорошо, что меня спасли. Я больше не хочу так. Я… Я не знаю, что случилось. Была будто не в себе. Будто в бреду. Будто и не я. Столько всего случилось. Я не выдержала. Слабачка. Но я не хочу так. Хочу, как прежде. Без проблем. Без забот. Да мои проблемы – ничто. Люди голодают, умирают. А я? Не справилась. Провалилась. Психологически задавило все. –Она все говорила и говорила. А врач только устало смотрел на нее, не сводя глаз, стоя в том же положении. Казалось, если вдруг он зашевелится, то она прекратит говорить.
Врач начал понимать, по какой причине, такая молодая девушка, как Кира, решилась на такой поступок. Она смотрела в потолок и говорила, говорила, говорила. Она рассказала врачу все. Все, что происходило с ней. От появления в ее доме, еще юного, милого Михаэля, до момента свидания с Кеей, от момента свидания, до побега. От побега, до смерти. Она говорила. Говорила сбивчиво, отвлекаясь на совсем не нужные, не интересные эпизоды, которые не относятся к ее попаданию в это место. Про то, как она полюбила готовить. Про то, как она полюбила Кею, про то, как она ненавидит зиму и любит солнце. Про мальчика, про дождь и грязь. Про одиночество и то, что она совсем не знает, как сейчас выглядят ее родители, не понимает их, а они не понимают ее. Про обманы, мир во всем мире. Врач все стоял и слушал. Он понял девушку и больше не относился к ней с легким пренебрежением.
Многие самоубийцы, что были на его практике, почти не отличались оригинальностью ответов на вопрос «зачем?». Кто-то пытался покончить с собой из-за неразделенной любви. Кто-то, из-за ссор с друзьями, родителями. Кто-то не мог дать ответа на вопрос. А кто-то просто уходил. Уходил в иной, лучший мир, так и не открыв глаза, так и не позволяя аппарату промолчать, начать отрывисто пищать. А она все говорила, с легким акцентом, иностранным. Но говорила, не ошибаясь в словах, четко, будто это был ее родной язык, а с каждым словом, ее акцент был все незаметнее, а рассказ все более захватывающим. Когда она закончила говорить, то внимательно посмотрела на врача, что стоял у двери и смотрел на нее, затаив дыхание. Смотреть на него было крайне неудобно, из-за лежачего положения, которое ей приходилось вынуждено принимать, дабы не было больно.
-Я все понял, Кира. –Только и смог сказать врач на ее рассказ. –Ваши родители, они Вас любят? Как Вы думаете? –Вдруг продолжил он после небольшой паузы.
-Не знаю. –Кира снова начала смотреть в потолок. –Возможно. –Тихо произнесла она.
Да, ее родители редко с ней виделись, отдавая ее на попечение Михаэлю. Но она начинала понимать, к чему клонит врач.
-Думаете, это все потому, что родители не уделяли мне должного внимания? –Так же тихо спросила девушка,
-Я не могу знать ответа на этот вопрос. Я не психолог. Однако, я обязан тебе прописать консультацию у него. –Доктор отвернулся, что-то продумывая про себя и медленно вышел за дверь. –Извини, у меня обход. Я зайду позже. –И дверь закрылась.