Эпоха Тёмной Омелы

      Время — самый ценный ресурс, который имеется в запасе у обычных смертных. Тратят они его, естественно, не всегда правильно, а восстановить не могут. Весьма жалкое, смехотворное зрелище. А как же я? Мой биологический ритм давно утратил свою ценность, буквально в тот период, как мне удалось бежать от одного больного на голову человека, но это уже другая история. Сегодня у нас в меню: кровь, мясо, кишки, запах пороха и много чего прекрасного. В общем, я объявляю начало революции открытой.       13 июня 2324 года, 19:00.       Мы выдвинулись к департаменту обороны Кореи, чтобы разворовать его склады и устроить небольшую диверсию. Все в масках, чтобы не засветиться перед камерами, натыканных на каждом углу улицы.       Я иду замыкающим в отряде повстанцев. Мне удостоена честь убивать всех тех, кто дезертирует с поля боя, и прикрывать тылы хрустальных людишек. В руках у меня миниган. Наверное, я единственный, кто может спокойно бегать, прыгать с этой штукой и драться этой штукой, когда в ней кончатся патроны. Вампиры же по силе будут круче всяких супергероев.       И вообще у меня появилась кое-какая мысль: обследовать местность с высоты какого-нибудь здания. Плюс ко всему, возражений со стороны не зараженных я точно не получу.       19:10       Хрустальные пошли закоулками, чтобы обычные прохожие не заметили их присутствия. Меня ожидал большой сюрприз, когда повстанцев забаррикадировала машина SWAT. Через пару секунд даже началось представление: из колымаги вылезло три красавца-киборга, с одинаковой комплекцией, весом. Судя по запаху, человеческого в них вообще мало осталось, разве что верхняя оболочка да кровь, текущая в их жилах. Больше всего мне понравился аромат центрального недочеловека: железо вперемешку с корицей, мускатным орехом, отдающий нотками кардамона или шафрана, черт знает. Хоть бери, разрезай плоть этого спецназовца и пускай их на духи. Боже, они были бы прекрасны.       Интересно, а человеческие кости он так же ломает прекрасно?       19:26       Половина отряда была почти что с легкостью обезврежена. Целых шестнадцать минут своей жизни мне пришлось потратить на такие глупые смерти, пора разобраться самому. Я бежал по крышам свободно, стараясь раздавить ногами шифер с громким хрустом, чтобы привлечь как можно больше внимания к себе, запугать мобильный отряд спецназа, а потом прыгнул прямо перед ними, раздробив асфальт, как и кости на ногах. Поэтому-то придется несколько минут стоять неподвижно и просто стрелять, делая вид, что у меня всё прекрасно.       19:30       А я и не знал, что патроны имеют свойство быстро кончаться. Но ничего страшного, мне миниганом труда не составило разбить одному военному черепушку, второму — грудную клетку, руки и ноги. Только третий оказался крепким орешком. Он мастерски отбивает атаки, пусть даже и истекает кровью.       19:32       — Значит, ты у нас вампир? — хрипло спросил мужчина. Впрочем, ответа я не спешил ему давать. —Я вижу это по твоим движениям. Слишком легкие для киборга, который может быть весом до нескольких центнеров.       Его разговоры начинали меня бесить, с точностью, как и его не полностью перекрашенные волосы. Я выбросил в сторону пушку и со всей силы ударил недочеловечешке в нос, и моментально словил апперкот в челюсть. Мы оба пошатнулись, но не упали, а разошлись «по разным углам», чтобы перевести дух.       —  А знаешь, когда-то давно моего прадеда убил старый вампир из-за своего помёта. Видите ли, ему не понравилось то, что тот издевался над мелким, бил его, возможно даже насиловал годами. Но это ведь стандартная процедура! Из-за прихоти какого-то щенка прабабушка осталась с грудным дедушкой на руках, одна, во время войны, — военный ухмыльнулся, постаравшись стереть кровь с лица, которая стекала из носа. Тогда я понял, как был тесен мир.       —  Знаешь, а тем щенком был я когда-то… —почему-то в моем голосе прозвучала толика сожаления.       Когда мне было около двадцати одного года, я влюбился в одного человека, как тогда казалось очень порядочного человека, со светлой душой и мыслями. Его всегда окружали люди, которым он помогал, поддерживал, служил спасательным жилетом. К примеру, в армии меня пытались изнасиловать, но этот человек не допустил этого.       Так я, брошенный судьбой и своим окружением, увидел в нём единственный лучик света в жизни. Мне срочно нужно было всё узнать о новом возлюбленном: что он ест, когда, где покупает одежду, с кем проводит время, во сколько ложится спать, какой пастой чистит зубы и т.д. Я хотел попасть к нему в дом, хотел — сделал. В тот день мой мир перевернулся с ног на голову…       Светлый мальчик оказался не таким уж светлым. Он пленял, пытал, насиловал, убивал всех подряд. Когда я переступил порог его дома, то также автоматически стал его пленником на долгие годы. Мне пришлось изворачиваться, даже в какой-то степени помогать ему и сочувствовать. Я делал всё, лишь бы меня не убили.       Однажды этот моральный урод привёл в свой дом девушку, которая придерживалась его безумных взглядов на мир. Они поженились, родили сына. Но я все равно жил с ними, только в качестве прислуги и секс-игрушки того человека. Правда, меня хватило всего на три месяца: сбежал, когда «хозяйка» забыла закрыть за собой дверь.       Я долго скитался по улицам города, голодный, грязный, израненный, не зная, куда теперь идти. Семья давно вся подохла, да и прекрасно. Друзей не было, девушки тоже. Мне оставалось только рухнуть в груду мусора в одной из подворотен и со спокойной душой загнуться там. Да, я так сделал.       Но помереть спокойно мне не дали: умирающий от жажды Ян накинулся на меня, едва не «осушил», как какую-нибудь бутылку вина, а потом, из жалости, инфицировал. Так я стал его сыном.       Он убил моего обидчика, чтобы улыбка с губ «новообращенного» ребёнка никогда больше не сходила, чтобы тот забыл все горести. И я забыл, до этого момента.       По щеке скатилась слеза, обескуражив моего противника. Сердце скорбело не только из-за прошлого, но из-за настоящего. Все планы повстанцев пошли крахом. Они мертвы, они оставили меня наедине с этим чудовищем. Хотя погодите, я чувствую присутствие еще одного человека.       Послышался легкий стук, словно кто-то аккуратно приземлился рядом с моим противником. Пусть даже здесь и темно, но я вижу, чувствую сородича, причем взрослого и сильного.       —  Мне же стоило тогда убить и твоего деда, О Сан У! —  до боли в сердце послышался знакомый голос, а затем… выстрел.       09:40       Я был ошеломлен, но почему? Это сделал выстрел или же те обстоятельства, столкнувшие меня с потомком моего мучителя и Яном.

Ведь мне не показалось, что это был голос отца?