Исток

      Погруженный в круговерть личных переживаний, Хакс, тем не менее, ни на минуту не забывал о Фазме и ее особом задании. И сегодня известие, что с отрядом потеряна связь, не на шутку взволновало его. Майор была ответственна и пунктуальна и никогда доселе не опаздывала с донесениями ни на минуту. А тут прошло уже несколько часов. В последнем отчете указывалось, что отряд прибыл к месту назначения, занял удобные позиции и ожидает появление цели. Больше она на связь не выходила, и на запросы не отвечала тоже. Однако связь с дипломатической группой по-прежнему была. И это несколько обнадеживало. Переговоры с будущими кредиторами шли успешно и уже были заключены несколько довольно выгодных контрактов. И это видимое благополучие вдвойне тревожило и заставляло думать, почему Фазма молчит.       Адмирал чуял неладное, костным мозгом ощущал, что крупно в чем-то просчитался. Что-то недоглядел. Да, вся затеянная им операция была рискованной, на грани фола. Он ставил под удар жизнь своего друга и соратника, майора Фазмы, а также нескольких десятков талантливых переговорщиков и офицеров, стремясь осуществить задуманную авантюру по спасению Органы. Но иного выхода привлечь лично ее в нужное место и нужное время у него не было. Все должно было выглядеть достоверно и серьезно. Он был уверен, что опытный генерал не повелась бы на простое сообщение от Хакса, хоть и закодированное, и не поверила бы его информации о готовящемся покушении. Она не прилетела бы, и Нед Кик сумел бы, рано или поздно, осуществить свой план мести.       А так, используя реальные переговоры как подсадную утку, он намеревался привлечь ее внимание. Утечка была осуществлена успешно, и адмирал знал, что Сопротивление теперь в курсе. Единственное, в чем он не был уверен - это в количестве кораблей, что Органа приведет с собой. Это мог быть один корабль и небольшой диверсионный отряд сопротивленцев, а мог быть и целый флот, против которого орденская группа не сможет ничего сделать. В первом случае его людям мало что грозило, и отряд Фазмы справится с ситуацией, но вот во втором…       Ситуацию усугублял и тот факт, что операция проводилась под грифом «секретно», а это значило, что Верховный Совет Ордена был не в курсе истинной цели проводимых переговоров. По этой же причине адмирал не мог задействовать для защиты дипломатической группы весь флот Ордена или выделить им хотя бы один крейсер. Он не мог даже увеличить штурмовые отряды, охраняющие их на планете. Это желание непременно вызвало бы подозрение в Совете и много ненужных вопросов.       Одним словом, вся операция была чрезвычайно опасной и со слишком большим множеством неподконтрольных неизвестных.       И теперь Хакс «кусал локти» от собственного бессилия и гнетущей тревоги, что с каждой минутой становилась все гуще. Единственное, что ему оставалось - это ждать и надеяться. Если Фазма затаилась, значит у нее были на то причины. В любом случае, при малейшем намеке с ее стороны, он будет готов тут же выслать ей на помощь свой крейсер. Время полета в гипере до точки назначения было полчаса. Майор - опытный солдат, и она будет иметь в виду это время, чтобы продержаться до прибытия подмоги.       Раскрывать раньше времени Совету свои планы касательно дальнейшего развития политических отношений между Орденом и Сопротивлением Хакс пока не собирался. Но если ситуация сложится самым неблагоприятным образом, он вскроет карты. Все равно, рано или поздно, это придется сделать, но лучше сделать позже, потому как теперешнее его положение, как Верховного лидера, еще нестабильно, и привносить на суд общественности подобные радикальные и далеко не однозначные предложения было рискованно. В лучшем случае, будет взрыв осуждения и всеобщего недовольства, а в худшем – открытый мятеж и очередной военный переворот с его свержением и впоследствии казнью за предательство идей Ордена. Думать об этом не хотелось, и взвинчивать себе нервы еще больше - тоже.       Хакс не покидал командный мостик, курсируя возле связистов с каменным выражением лица. И хоть внешне он сохранял ледяное спокойствие, люди непроизвольно втягивали шеи и каменели в его присутствии. Видимо, они шестым чувством ощущали исходящую от адмирала угрожающую энергетику и общее психологическое напряжение. Никто лишний раз к Верховному Лидеру не совался.       Спустя час адмирала сумел выловить в коридорах Финализатора Аркту Велл. Молодой врач был бледен, со следами бессонницы на помятом лице.       Хакс был особенно не в духе после того, как ему недавно сообщили, что переговорная миссия подходит к концу, все проходит мирно и спокойно, без каких-либо эксцессов. Это означало, что Органа так и не объявилась в поле зрения и, по всей видимости, так и не клюнула на приманку. Мысли мужчины были заняты другим и у него не было времени и желания выслушивать Велла. Тем не менее, он остановился и кивнул в знак приветствия.       - Адмирал. - Обычно спокойный голос Велла заметно подрагивал от плохо скрываемой тревоги. - Адмирал, разрешите обратиться.       - Я вас слушаю, - холодно бросил Хакс, отводя взгляд в сторону.       - Адмирал, - Аркту взволнованно заглянул в бледное лицо лидера. - Есть какие-нибудь известия от майора Фазмы?       Хакс едва заметно фыркнул, сцепив руки за спиной. Этот вопрос накалил и без того натянутые нервы.       - Чем вызван ваш вопрос? Майор на задании, и оно еще не завершено, - коротко бросил Хакс, но Велл не удовлетворился этим и тут же добавил:       - Я в курсе, Верховный Лидер. Но я чувствую… нет. Я уверен, что что-то пошло не так. Прошу, скажите, что происходит на самом деле?       Интерес и тревога врача к этому вопросу были понятны Хаксу, как человеку. Было видно невооруженным глазом, что он потерял покой и сон, беспокоясь за женщину, в которую был безнадежно влюблен. Но, все же, это было не в его компетенции, и раскрывать секретную информацию врачу Хакс не имел права.        - Что вы хотите от меня услышать, док? - Едва сдерживая раздражение, Хакс взглянул в обеспокоенные глаза мужчины и несколько оторопел, удивленный смесью страха, отчаяния и слепой надежды, что плескалась в них.       - Правду. Какой бы она ни была, - тихо проговорил Велл, не сводя взгляда с адмирала. – Я знаю, что что-то не так. Иначе вы бы тоже так не нервничали.       - Операция скоро завершится. Не тревожьтесь, все под контролем, - увильнул от прямого ответа Хакс. Последние слова дались ему с великим трудом.       Врач качнул головой, отступая от своего Лидера. С минуту он буквально сканировал лицо Хакса, а затем тихо произнес: - Конечно. Спасибо, что уделили мне время.       Неизменное чутье настойчиво давало о себе знать. Слова Хакса не успокоили, а лишь усилили нехорошее предчувствие, что с высокой синеглазой женщиной, так глубоко запавшей ему в душу, произошло что-то плохое. Он отдал честь и отвернулся. Хакс прошел мимо, но запнулся спустя секунду.       - Почему я уверен, что отряд послан на убой, и вернутся далеко не все… - расслышал Хакс невнятное бормотание Велла у себя за спиной. Эти слова больно кольнули и вызвали неприятную дрожь по спине. Он обернулся, но увидел только спину удаляющегося доктора. Тряхнув головой, Хакс постарался отогнать суеверные страхи и подозрения. Время еще есть. Нужно верить в лучшее.       Вечером по внутрикорабельному времени адмирала срочно вызвали на капитанский мостик. Быстро явившись, он узнал, что один транспортник, принадлежащий дипмиссии Первого Ордена, запрашивал разрешение на экстренную посадку на Финализатор и просил оказание срочной медицинской помощи тяжелораненным солдатам и офицерам, находившимся на борту.       Неожиданностью оказались два истребителя противника, идущих по бокам чуть позади транспортника. Огонь они не открывали и, внимательно проследив за их траекторией полета, Хакс сделал вывод, что они идут в сопроводительном режиме. Адмирал резко отменил приказ командора Дриала о высылке сид-перехватчиков. Он понял, что в этом нет необходимости. Быстро прикинув в уме, что бы это могло значить, он пришел к обнадеживающему выводу: Органа поняла его посыл, а это значит, что покушение было успешно предотвращено. Более того, Фазме удалось подбросить ей закодированную информацию о предателях в республиканских рядах, полковнике Торнтбуле и других. Органа верно расценила «дружественный жест» Хакса и приняла его: она не уничтожила беспомощный единичный транспортник врага, а даже позволила сопроводить его до головного корабля.       Словно подтверждая его мысли, истребители по плавной дуге отошли от помятого транспортника и без единого выстрела «нырнули» в гиперпространство.       Но соблюсти все протоколы безопасности нужно было все равно, поэтому были тщательно сверены все посадочные коды, по видеосвязи установлены имена, личные позывные и идентификационные номера каждого из присутствующих на корабле, а сам корабль просканирован и заблокирован: его втягивал в ангар притягивающий луч. Несмотря на то, что все было в норме, Хакс не исключал возможности захвата заложников, и что транспортник являлся своеобразным троянским конем, скрывающим в своем нутре диверсантов.       Только получив отчет сторожевиков о том, что транспортник чист, и кроме установленной выше горстки людей посторонних биоформ на нем не присутствует, адмирал позволил себе перевести дыхание. Он распорядился, чтобы на посадочную площадку в главном ангаре прислали медицинскую бригаду во главе с главным врачом.       Кое-как подавив внутреннее волнение и в очередной раз заткнув свое предчувствие, Хакс вызвал адъютанта и проследовал в док, куда заходил на посадку сильно потрепанный транспортный корабль. Прибытия корабля уже ожидали собравшиеся по приказу командующего медицинская бригада, взвод охранения и специалисты технического отдела.       Взгляд адмирала невольно зацепился за главного врача Владыки, который стоял по правую руку от главврача Финализатора. Аркту Велл был сильно бледен, а на неподвижном лице выделялись огромные темные глаза, в самой глубине которых плескалась неподдельная тревога. Хакс нахмурился и перевел взгляд на приближающуюся посадочную платформу с кораблем.       Минуты текли неимоверно долго. Только сейчас адмирал смог оценить, насколько же был истрепан транспортник: один из двух ходовых двигателей нещадно дымил, обшивка местами была подпалена так, что спасшиеся люди добирались домой на одном честном слове. Видя вблизи нанесенные огневые повреждения, Хакс уже не задавался вопросом, что стало с двумя другими кораблями дипмиссии и личным шаттлом Фазмы, на котором отправился ее отряд. Просто чудо, что этот беспомощный кораблик смог преодолеть такое расстояние и выдержать гиперпрыжок. Лишенный оборонительных бластеров и переполненный людьми, он был легкой мишенью.       Хакс в который раз про себя выразил признательность Органе за ее прозорливость и некоторое милосердие к врагу. Да, Хакс был ей должен на Кумукела, и он вернул свой долг, предотвратив покушение на нее. Но она могла на этом и остановиться. Но она предпочла не отвергать первый встречный жест и пойти Хаксу навстречу. Это очень обнадеживало и вселяло в адмирала уверенность в успехе предстоящих в недалеком будущем мирных переговоров.       Адмирал с трудом дождался, пока заглушат двигатели, а техники потушат валивший столбом дым. Когда же начал опускаться трап, Хакс не выдержал и вышел вперед, чтобы увидеть все своими глазами.       Сердце его нетерпеливо ухало в груди. Он ожидал увидеть майора Фазму, первой спускающейся с трапа, и предвкушал момент, когда следом за ней выведут его бывшего мучителя и палача - Неда Кика, закованного и сломленного. Но ожиданиям не суждено было сбыться.       Сердце Хакса екнуло и оборвалось, когда он увидел вместо заклятого врага двоих потрепанных штурмовиков, которые тащили на своих плечах тяжело раненного командира. Фазма едва переставляла ноги и практически висела на руках у своих солдат. Шлем отсутствовал. Лицо было белее мела, с посиневшими губами. Растрепанные светлые волосы закрывали полуприкрытые глаза. Доспех был пробит на груди и правом боку и заляпан запекшейся кровью и копотью.       - Фазма! – раздался сдавленный вскрик справа от онемевшего Хакса. Аркту Велл бросился вперед и помог изможденным штурмовикам уложить майора на подоспевшие носилки. – Фазма, вы… ох. Святые небеса! – прошептал Аркту, бегло осматривая раны и сканируя их переносным рентгеном. С каждой секундой его лицо все больше белело, а в глазах растекался ужас и боль. Выпрямившись, и с огромным трудом взяв себя в руки, он несвоим голосом хрипло отчеканил:       – Большая кровопотеря, болевой шок. Внутренние множественные кровотечения. Немедленно в операционную! Дорога каждая минута! Быстрее!       Остальных пострадавших остался принимать главврач флагмана. Их было немного, и в основном это были штурмовики. В офицерском составе серьезных ранений не было: парочка ожогов и царапин.       Хакс нагнал быстро удаляющуюся процессию. Поймав мутный взгляд Фазмы, он понял, что она в сознании. Встав по другую сторону носилок и приноровившись к быстрому движению, он сжал ее закованную в броню ладонь и негромко проговорил:       - Фазма, все будет хорошо. Ты в надежных руках, – женщина ответила ему едва заметным кивком и пожатием руки. Подбодренный ее реакцией, Хакс не удержался и спросил: - Что произошло?       - Адмирал, - резко оборвал его Аркту Велл, - у нас сейчас нет времени для докладов. Пострадавшую нужно срочно доставить в медицинское отделение. Повреждения обширны, некоторые несут опасность жизни. Вы отнимаете ее последние силы. После операций и бакта-камеры у вас будет время…       Его тихий возмущенный протест прервал слабый голос Фазмы.       - Это недолго, Аркту. Прошу, одна минута…       Велл недовольно поджал губы, но подчинился. Движение носилок не замедлилось, но сам врач немного отстал, оставляя их наедине. Хакс слегка склонился к лицу Фазмы, чтобы лучше слышать ее прерывающийся голос.       - Кик оказался умным сученышем и использовал своих людей, переодетых в форму наших штурмовиков. Хотел подставить Орден. Органа прибыла с тремя кораблями. Завязался бой. Они сразу не разобрались и начали палить без разбору. Но когда мне удалось снять Неда, который целился в нее, Органа поняла, что к чему. Она видела все своими глазами и поняла, что среди ее людей предатель. – Фазма тяжело вздохнула и скривилась от боли в груди, но продолжила, торопясь сказать все, пока не потеряла сознание. - Но Кик… подонок… выжил. Видимо, его спас бронежилет. Он сбежал. Я бросила в сторону Органы инфочип с информацией о Торнтбуле, но ее телохранители восприняли это, как акт нападения и открыли огонь. Мои ребята прикрыли… и остались там. Я тоже свое получила… Мы сразу начали отступать, но корабли дипмиссии взорвали до того, как Органа разобралась в происходящем. Ее люди опознали в погибших штурмовиках своих солдат-предателей… Только тогда огонь прекратился. Сопротивленцы отступили, дав нам возможность сесть в последний транспортник... - голос Фазмы слабел с каждым словом. Под конец она уже шептала, закрыв глаза. Хакс сильнее сжал ее безвольную руку и успокаивающе произнес:       - Ты справилась с заданием, друг мой. Как всегда. Я горжусь тобой.       - Кик ушел…       - Это не главное. Главное, ты донесла до Органы наш посыл. И теперь у наших организаций есть реальный шанс на мирное разрешение конфликта. Ты все сделала правильно.       Хакс выпрямился и оглянулся на Велла. Тот тут же оказался рядом, проверяя показания прикрепленных к телу майора датчиков.       - Все! Быстро в медблок! – отрывисто бросил врач и предостерегающе глянул на адмирала. Тот отступил и в лифт с медгруппой заходить не стал. Двери закрылись, и кабина быстро рванула вверх.       Адмирал на несколько минут застыл, переваривая услышанную информацию. Несмотря на потери, задуманная операция прошла успешно. Да, Нед Кик сумел бежать. Но этой собаке теперь путь только в наемники. Достать его - лишь дело времени и денег. Главное, все вышло так, как он и планировал. Органа поняла его. И приняла его встречный шаг. Теперь он был уверен, что инфочип попал-таки в ее руки и был дешифрован. Только это спасло его людей и Фазму.       Риск был огромен, но он оправдался с лихвой. Фазма ранена, но выживет. Хакс не сомневался в мастерстве Велла. Теперь можно было со спокойной душой планировать тактику своей дальнейшей политической кампании. То, что еще совсем недавно казалось недосягаемым и невозможным, теперь виделось в ярких красках. У него действительно может все получиться. Война могла закончиться в ближайший год.

***

      Кайло Рен неподвижно сидел в своей каюте и смотрел вникуда. Он в тягостном напряжении ждал появления одного человека. Как только от него пришло сообщение, что задание выполнено, Рен назначил встречу у себя, стремясь избежать ненужной огласки. Первая часть плана была готова, и это отвлекло рыцаря от неудобных и противоречивых мыслей о Хаксе и том, что произошло вчера.       Проснувшись рано утром с жуткой головной болью, Рен не сразу все вспомнил. А когда увидел свое отражение в зеркале, ему стало дурно и невыносимо стыдно. Созерцая несколько темных пятен на своей шее, он с досады прикусил губу. Н-да. Алкоголь всегда действовал на него сокрушительно, погружая в эйфорию и делая его развязным и бестактным. И чем больше он выпивал, тем сильнее у него срывало тормоза. Вот как и вчера. То, что было после кают-компании, всплывало урывками, но зато какими! Кажется, он был зол и хотел что-то себе доказать. Доказать, что Хакс, как и Фортем, никогда не откажет себе любимому в том, что он хочет. А то, что он хочет Рена – не подлежало сомнению. Ощущение каменного стояка между своих ног Рен помнил очень отчетливо. Как и жадные, порывистые поцелуи и крепкие вездесущие руки, сжимающие и ласкающие одновременно.       В какой-то момент Рен забыл о своей намеренной провокации, полностью поддавшись адмиральскому напору. Тело предало его в самый неподходящий момент. Оно помнило Хакса-Фортема и, крифф, по-прежнему хотело его. Несмотря на жалкие потуги разума остановиться, напомнить, что все это - лишь игра и проверка, Рен с упоением дорвавшегося до дозы наркомана, с головой погрузился в свои чувства и эмоции. Он тонул в томлении и неге, что дарили ему поцелуи, ласки и объятия Хакса.       А потом - провал… Последнее размытое воспоминание: взъерошенный и раскрасневшийся Хакс, склонившийся над ним в полумраке и свое горькое разочарование от мысли, что он оказался прав… Адмирал взял свое, что так податливо шло ему в руки, несмотря на ранее сказанные им слова отрицания.       Кайло сглотнул и зажмурился. Затем прислушался к своим ощущениям, нахмурился и медленно завел руку за спину, осторожно ощупывая свой зад. Ничего необычного, все, как и всегда. Значит… значит, секса у него этой ночью не было. На этой мысли парень завис, пытаясь понять, что это значит. Хакс сдержал свое слово и не стал трогать объект своего желания против его воли. Или он просто не захотел трахать бесчувственное тело?..       На этом моменте голова пуще прежнего вспыхнула пульсацией и болью, и парень поспешил в холодный душ.       Думать о Хаксе было мучительно сложно. Он с каждым днем рождал в его душе все больший разлом. Сомнения и неуверенность в своих прежних убеждениях росли, как снежный ком, и от этого Рен дергался и злился все сильнее. Робко, но настойчиво, его сердце начинало поддаваться и хотело вновь начать верить. Верить в то, что Хакс - не Фортем, и тот действительно испытывает к нему искренние чувства. Что он признал и раскаялся в своих слабостях и совершенных ошибках.       Теперь, по прошествии времени и более-менее успокоившись и придя в себя после пребывания в Цитадели под влиянием Сноука, Кайло смог взглянуть на поступки и действия Хакса по-другому. Более отстраненно и, можно сказать, непредвзято.       Адмирал боролся с собой до последнего. Долг перед своей организацией и приказ Сноука вступали в конфликт с совестью и возникшими чувствами к Рену. Теперь Кайло понимал причины, почему генерал держал с ним дистанцию и постоянно отталкивал. Затем, в последний миг, Хакс смог-таки сделать выбор, но было уже поздно. Прошлое надежной стеной стало между ними. И сказанная правда о Сноуке и его намерениях по отношению к форсеру, уже не остановила рыцаря, утопленного в тот момент в своей злости и обиде. Он уперся и не стал слушать предупреждения и мольбы бежать, пока еще есть возможность. А ведь Хакс этим подставлял свою шею под удар Сноука. Тот немедленно казнил бы своего генерала, который не выполнил приказ и позволил добыче сбежать. Хакс был готов к таким последствиям. Он готов был рисковать своей жизнью, но дать возможность ему, Рену, бежать и спастись.       Кайло подошел к окну и невидящими глазами уставился на черноту космоса. Сердце ухало в груди, тело немело и было словно чужим. Он облизал пересохшие от волнения губы и прикрыл глаза.       Хакс незримо наблюдал за его пребыванием в Цитадели, и когда ситуация стала критической, жизнь Рена повисла на волоске, он сорвался с места и начал действовать. Самоубийственное в своем риске решение свергнуть Сноука и взять штурмом Лехон было связано с единственной причиной: страх за жизнь Рена и желание спасти его и вернуть. И он сделал это.       Рен вынужден был признать, что если бы не своевременное вмешательство адмирала, он был бы уже давно мертв. Да что там! Он был бы мертв уже дважды, ведь Хакс отчаянно, до последнего боролся с пожирающей его тело и душу Тьмой за мизерные ошметки Света, которые сумел почувствовать и увидеть. И здесь он победил, сумев буквально в последний миг выдернуть его из сумрачного мира подсознания.       Кайло сдавленно застонал и прислонился лбом к холодному прозрачному транспластилу окна. Вспомнились отчётливо слова Хакса, его прямой взгляд, проникающий в самую глубь, прошивающий насквозь все его нутро: «Ты - моя жизнь, мое сердце! Я люблю тебя!.. Даже если тебе это не нравится, это все равно останется неизменным. Навсегда». Они звучали пугающе искренне. Хакс действительно верил в то, что говорил. Но верил ли Рен в это?..       Масло в огонь его сомнений подливало подслушанное мнение людей, служащих под командованием Хакса. По всему выходило, что адмирал Хакс был полной противоположностью адмиралу Фортему. Во всем. Будь то личностные качества, политические и военные устремления или просто его отношение к Кайло.       Острое подозрение все сильнее точило сердце. Получается, что он заблуждался все это время, слишком уязвленный и погрязший в своей ненависти и предубеждении к Хаксу? Слишком глубоко позволил запустить в себя корни ядовитых речей Сноука. Он не мог… нет, не хотел видеть другую сторону адмирала, его настоящее лицо. Его, а не личину Фортема. Только сейчас Рен начал понимать, что зря так упорно ставил знак равенства между прошлым и настоящим. Хакс, все же, не Фортем. Тот остался в прошлом, и даже если какая-то его часть и существует сейчас в новом теле, но не довлеет над новой личностью. Хакс вполне может контролировать ее, не давать ей воли.       Армитаж Хакс далек от идеала, но кто из нас не без греха. У него, как и любого простого человека, хватает своих недостатков, страхов, сомнений. Он тоже может бояться, не знать, как правильно поступить, ошибаться, но главное, он вовремя сумел понять свои ошибки и попытаться их исправить. До сих пор пытается. Терпеливо, осторожно, ненавязчиво пытаясь снова сблизиться с ним, дать возможность привыкнуть, освоиться, узнать себя настоящего, не адмирала Хакса, а мужчину Армитажа, который отчаянно хотел вернуть утраченное доверие Кайло, прежнюю взаимность, тепло, его любовь.       Парень устало опустился на стул и ссутулился. Он облокотился локтями о колени, тяжело уронив голову на руки, и зарылся пальцами в волосы. Сжал их в кулаки.       Признайся себе. Ты уже не можешь, как прежде, безапелляционно относиться к Хаксу. Все изменилось. Ненависть ушла, обида притупилась. Прошлая ложь и предательство покрылись туманом и отошли на задний план, стерлись, уступив место чему-то светлому и полному надежды.       Теперь, когда между ними не было тайн и недосказанности, и болезненное прошлое больше не давило своим мраком и безнадежностью, все стало видеться в ином свете. До дрожи снова захотелось поверить, довериться. Не было больше сил держать оборону и постоянно тратить все душевные силы на поддержание пламени злости. Он устал пребывать постоянно в состоянии агонии, на грани, боясь сорваться и утонуть снова во Тьме. Не хотелось больше ощетиниваться и отталкивать, грубить, мстить. Хотелось давно забытого, казалось, потерянного навсегда: тепла, привязанности, нужности. Кайло испытывал все это рядом с Армитажем, это были краткие минуты, но они дарили неземной покой, уверенность, что ты не одинок и что ты любим. Свет в нем в те моменты заполнял каждую клеточку тела, окутывал непроницаемым ореолом, внутри которого он чувствовал Арми, как самого себя. Его мысли, его сердцебиение, его чувства. Он был счастлив. Они были счастливы. Вместе.       Кайло открыл глаза и уставился в пол немигающим взглядом. Решение всплыло в сознании само собой. Вот так просто, мгновенно заполнило все сердце. Он хотел дать Армитажу шанс, о котором тот просил. Шанс быть вместе, дарованный им судьбой и самим Истоком. Они должны использовать его.       Парень порывисто подорвался с места и заходил из угла в угол, сжимая и разжимая кулаки. Подзабытый в мечтаниях факт быстро спустил его с небес на землю. Кайло замер посреди приемной и с горечью усмехнулся.       Ты хочешь верить, что нужен Хаксу? Но нужен ли ты будешь ему ущербным? Неполноценным? Слабым и беспомощным? Кто ты теперь без своей Силы, без своих сверхспособностей? Обычный человек, который не знает современный мир и не приспособлен к реалиям новой жизни. Что скажет Хакс, когда узнает о его недуге? По-прежнему будет стремиться сблизиться и хотеть его для себя или таким он сразу перестанет быть для адмирала нужным, интересным, полезным?       Последняя мысль ядовитым шипом впилась в грудь, рождая страх и новую боль. Рен зарычал и в сердцах всадил кулак в стену. Физическая боль немного отрезвила. Он понимал, что нужно было признаться Хаксу в потере Силы, увидеть его реакцию и перестать мучиться сомнениями и неизвестностью. Но он не мог. Кайло сокрушенно вздохнул и прикрыл измученные глаза. Да, он трусил. Это было выше его сил. Он малодушно хотел сохранить крохотную надежду, что Хаксу он нужен будет любым, даже таким ополовиненным, что его способности форсера - не главное для него. Но если в серых глазах появится разочарование, презрение и холод безразличия, это просто добьет его, окончательно. Открыться во второй раз, довериться и вновь получить предательство и отторжение… этот удар станет последним, смертельным.       Тихий писк инфопада возвестил о пришедшем сообщении. Бегло пробежав его глазами, Рен стиснул зубы и решительно расправил плечи. Быстро набрал ответное сообщение и отправил его адресату. Получив подтверждение встречи, рыцарь снова подошел к окну и уставился на далекие звезды.       Наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки, и первый шаг был сделан. Мысли о предстоящем деле вытеснили из гудящей головы Хакса, и вернули к насущной проблеме номер один. У него осталось неоконченное дело, задание, которое он провалил в Цитадели. Он не сможет жить спокойно, зная, что не справился и не завершил начатое. Прежде чем строить какие-то планы на будущее, нужно было порвать с прошлым. Сначала нужно было убить Сноука, избавиться от этого тяжкого бремени и возложенной на него ответственности.       И только после этого, если Хакс примет его поступок, если примет его без Силы и способностей… если сам Рен сможет преодолеть свое недоверие, если сможет оставить прошлое в прошлом, то, возможно... наверное, он сможет остаться в Первом Ордене. Остаться рядом с Армитажем и попытаться построить отношения заново, с чистого листа. Со временем они научатся доверять друг другу, время – великий лекарь, и лечит и не такие раны. Несмотря ни на что, их до сих пор со страшной силой тянуло друг к другу. Влечение живо, а значит, где-то там, глубоко внутри, под руинами и осколками, должна быть жива и любовь.       Рен вздрогнул всем телом и обхватил худые плечи руками. Мотнул головой, прогоняя наваждение и опасные мысли. Положа руку на сердце, он не мог с полной уверенностью сказать, жива ли была его любовь к Хаксу. Он не мог однозначно ответить ни «да», ни «нет». Пока не мог.       Парень снова начал наматывать круги по комнате. Как бы он ни старался, о чем бы ни думал, мысли его, как намагниченные, все время возвращались к рыжему адмиралу. Вот и сейчас, думая о Сноуке и его убийстве, у Рена в который раз возник вопрос: почему, имея все возможности, Хакс не добил старика в цитадели? Зачем пленил его и привез на Финализатор, упрятал в глубинах тюремного блока, и теперь чего-то выжидает? Что он задумал? И почему он категорически против того, чтобы Рен его увидел? Нес в прошлый раз какую-то неправдоподобную чушь, что Кайло еще не готов, что Сноук опасен для него и непредсказуем, и он не может допустить, чтобы старик навредил ослабленному парню! Хакс явно что-то скрывает и что-то задумал. Возможно, у адмирала далекоидущие планы насчет бывшего Верховного Лидера и он планирует его как-то использовать в своих целях…       И вот тут-то, при этой обжигающей и абсолютно неприемлемой мысли, в Рене взыграл подростковый максимализм и категоричность. Сноук – слишком опасное, коварное, непредсказуемое зло, чтобы позволять ему оставаться в живых. Он должен быть уничтожен не только ради отмщения за сотни загубленных душ форсеров, но и ради того, чтобы обезопасить других живых одаренных и всю галактику в целом. Пытаться использовать это существо – значило ходить по лезвию, играть с ранкором, засовывать голову в пасть сарлакку и надеяться, что тот не сомкнет свою пасть! Хакс был либо дураком, либо недальновидным стратегом, раз не понимал этого в полной мере.       Зато угрозу понимал Кайло, и намерен был, во что бы то ни стало, свершить задуманное. Он верил, что избавление этого мира от такого монстра, как темный, могущественный, почти бессмертный ситх - его истинная миссия, его долг перед Истоком, Светом, матерью и самим собой. Он верил, что возродился в этом времени именно для этого. Все остальное на данный момент не имело значения. Сначала устранить Сноука, и только потом разбираться со своей жизнью… и с Хаксом.       Входящий сигнал со стороны дверей возвестил о приходе ожидаемого посетителя.       Лейтенант Нуруто решительно зашел внутрь и приблизился к неподвижному рыцарю. Без лишних приветствий протянул ему инфочип и мрачно проговорил:       - Здесь всё. Коды, шифры, пропускные пароли для дроидов-охранников и многое другое, что понадобится для беспрепятственного прохождения тюремных уровней. Разберетесь сами.       Рен покрутил в пальцах ключ к своей цели и снова посмотрел на Нуруто, когда тот с нервным смешком добавил:       - Адмирал постарался на славу. Так тщательно на моем веку еще никого не прятали и не охраняли. Да и взломать его личный датапад мне одному не удалось. Теперь во всем этом замешана еще и Лика.       Рен дернулся и посмотрел на бледного напряженного лейтенанта. Тот смотрел не мигая, словно пытался проткнуть форсера насквозь.       - Я сказал ей правду. Не смог использовать вслепую. Но она сказала, что для вас готова рискнуть и помочь всем, чем сможет.       Повисшая пауза давила и была крайне неприятной. Рен сглотнул и хрипло ответил:       - Я благодарен вам обоим, что не отказали и… - но его резко прервали.       - Пообещайте мне, Рен, что помощь вам не выльется нам боком.       Щеки Нуруто нездорово загорелись, а взгляд сделался пронзительным и тяжелым. – Если правда вскроется, нас ждет разжалование и военный трибунал с соответствующим вердиктом.       Рен почувствовал, как стены и пол пошатнулись. Ледяная стужа растеклась по венам, а в висках оглушающе запульсировала кровь. Но он нашел в себе силы выдержать испытывающий взгляд молодого человека и ровным спокойным голосом ответить:       - Я лишь поговорю с ним. Хакс… Верховный Лидер считает, что этот разговор нецелесообразен, но я думаю иначе. Мне нужно увидеть Сноука. Это жизненно необходимо и важно для меня. После этого я вернусь назад и это, – Рен приподнял инфочип, - уничтожу. О нашем сотрудничестве никто не узнает.       Нуруто еще с минуту вглядывался в непроницаемые глаза рыцаря, затем коротко кивнул. Прежде чем лейтенант отвернулся, Кайло успел разглядеть во взгляде лейтенанта недоверие и осуждение. Парень не поверил в его объяснения и чувствовал во всем этом некий подвох, который выльется в очень крупные неприятности. Но слово офицера было для него не пустым звуком и он с Ликой действительно были обязаны Рену очень многим, только поэтому лейтенант согласился на эту противоправную авантюру.       На пороге Нуруто на секунду замер и сухо произнес:       - Надеюсь, Рен, ни я, ни Лика больше никогда не будем вам должны.       Кайло вздрогнул всем телом, словно ему в лицо плеснули стакан воды. Нуруто ушел, оставив после себя почти осязаемое осуждение и неприятие. Лейтенант явно дал понять, что разочаровался в форсере и поддерживать дружеские отношения с ним больше не собирается.       Стало нестерпимо гадко и мерзко на душе. Накатила внезапная слабость и головокружение, ладони неприятно похолодели и взмокли, а лицо наоборот запылало жаром. Рен рухнул на стул и закрыл лицо руками.       Сила всемогущая! Что он творит? На кого он стал похож? Надежда и светоч Ордена Джедаев, живое воплощение его силы, справедливости и благородства…       Горечь подступила к горлу, лицо исказилось от презрения к самому себе. Глаза обожгли злые слезы. Рен дернул себя за волосы и резко встал. Он задыхался и нестерпимо хотелось что-нибудь разбить, а еще лучше, чтобы разбили его самого: изуродованного, сгнившего изнутри недоджедая.       Выносить себя нынешнего парень больше не мог. Тишина и изоляция маленькой каюты давили и сжимали не хуже пыточных щипцов, поэтому он выскочил наружу, ища хоть чьего-нибудь общества.       Общество нашло его само в лице лейтенанта Митаки недалеко от офицерской столовой. Молодой офицер предложил отобедать вместе, и Рен поспешно согласился. Ему нужно было отвлечься и постараться хоть немного задавить в себе жгучее чувство стыда и собственной ничтожности. Однако, его надежды не оправдались. Он никак не мог сосредоточиться на пустой болтовне Митаки. Голос того звучал фоном и, к большому сожалению, отвлечь от тяжких дум не мог. Моральная дилемма по-прежнему раздирала молодого человека на части, а совесть нещадно грызла не хуже изголодавшегося ранкора.       Если он доведет задуманное до конца, из-за его действий пострадает трое хороших людей. Более того. Не посторонних людей, а его знакомых, можно сказать, друзей. Он собирался осознанно поставить не только их карьеры, но и жизни под удар. Стоил ли его долг этих жертв?       Если перевесит одна чаша весов, и он все же убьет Сноука, сможет ли жить дальше, изводимый муками совести из-за того, что стал причиной трех сломленных жизней? Как потом сможет смотреть себе в глаза, после того как обманул и использовал людей, которые доверяли ему и искренне симпатизировали?       Если же перевесит другая чаша и он откажется от убийства и своего долга, сможет ли жить спокойно, зная, что квинтэссенция зла, монстр в обличье человека, опасный и непредсказуемый ситх остался жив, и в любой миг может вырваться из заточения и снова начать сеять разрушения и смерть? Ведь Рен будет винить только себя в том, что не воспользовался шансом и не убил паука, пока он был пленен. Парень боялся даже представить, сколько еще молодых форсеров в таком случае будет иссушено, сколько еще кровавых конфликтов и войн будет развязано, сколько планет уничтожено, подобно Хоснин-Прайм.       Так служило ли убийство Сноука и те неоспоримые преимущества, что оно несло с собой, слабым оправданием тому, что он поступится своими моральными принципами и тем самым подведет под удар трех близких людей?       Кайло прикрыл глаза, совсем погружаясь в глубины своих терзаний. Он бессознательно крутил в пальцах стакан с водой.       Была еще третья чаша. Хакс. Он мог бы пойти к нему и потребовать немедленно избавиться от бывшего Верховного Лидера. Если нужно, воспользоваться своим влиянием на него, притвориться, пообещать все, что тот хочет от него услышать, дать без остатка все, что хочет получить. Но Кайло вовсе не был уверен, что этот ход сработает. Он сомневался, что перевесит Сноука в своей значимости. Хакс, скорее всего, откажет в его требовании.       Здесь Рен снова вернулся к неразрешенному вопросу: зачем Сноук адмиралу? Раз тот не убил его сразу, по всему выходило, что он ему для чего-то нужен. Поэтому «детские капризы и глупые опасения» Рена будут для Хакса пустым звуком. Он не откажется от своих планов в угоду своему бывшему любовнику.       Скривившись, парень невольно вспомнил, как Фортем не единожды отказывал ему в его личных просьбах, если те шли вразрез с интересами самого Фортема. Не помогал тут ни жаркий секс, ни привязанность самого Стрида к парню, ни его обида, ни ссоры. Рыжий адмирал никогда не делал то, что ему было не выгодно. Не делал он исключения и для своего тайного любовника.       Вот и сейчас Рен предпочел сразу откинуть этот вариант, как несостоятельный. Хакс уже раз отказал ему в его просьбе касательно Сноука, так что рассчитывать, что тот согласится во второй раз, было глупо. Хакс ему не поможет. Нужно было все решать самому и быстрее делать выбор между совестью и долгом.       Тут одна фраза из монотонной речи Митаки зацепила внимание рыцаря. Рен несколько раз моргнул, возвращаясь в реальность, и переспросил:       - Нападение? На Фазму?..       Митака как-то странно посмотрел на форсера и отрицательно покачал головой.       - Нет. Было совершено нападение на нашу дипломатическую миссию на Алдрейг-IV. Отряд Фазмы сопровождал нашу группу переговорщиков для обеспечения безопасности. К концу переговоров нагрянули сопротивленцы. Причем, не жалкая горсть, как обычно, а вполне укомплектованная боевая группа. Еще и три крейсера с собой захватили. Это боем-то назвать было трудно. Это просто чудо, что из оцепления сумел выбраться один транспортник. На нем-то и спаслись уцелевшая делегация и часть отряда майора. Говорят, она получила серьезные ранения. А вообще, ребята поговаривают, что что-то во всем этом нечисто. Да. Эти переговоры о производстве и поставках усовершенствованных Ат-Ат были важны для Ордена, но все же не настолько, чтобы привлечь ТАКОЕ внимание со стороны Сопротивления. Говорят, там даже сама генерал Органа была… все в недоумении, как подбитый невооруженный транспортник сумел вырваться с орбиты и не попасть под обстрел их крейсеров…       Митака еще что-то говорил, но из всего монолога Рен выловил две важные для себя вещи. Фазма ранена, и генерал Органа, которая дала уйти кораблю орденцев. Кайло облизал внезапно пересохшие губы и посмотрел на лейтенанта.       - Она жива? Майор? – довольно бесцеремонно прервал офицера Рен.       - В ангаре при приземлении была да. А что теперь с ней – я не знаю. У меня нет доступа такого уровня. И вообще, то, что я рассказал тебе – лишь слухи, которые ходят среди офицеров. Насколько они правдивы?.. – Митака пожал плечами и, наклонившись к рыцарю через столик, тише добавил: - Но я склонен думать, что там действительно произошло нечто серьезное, и наш адмирал Хакс как-то в этом замешан. Я его хорошо знаю, изучил за столько-то лет, так вот, он очень нервничал и был на взводе все то время, что шли переговоры, будто предчувствовал или знал что-то… - Митака вздохнул и снова откинулся на спинку стула. – Но это всего лишь мои предположения.       - Я понял, - коротко кивнул Рен. Хоть Сила его и покинула, но интуиция подсказывала, что слова Митаки верны. Хакс что-то провернул на Алдрейге, что-то рискованное и явно противоправное, и, возможно, как-то связанное с Органой и Сопротивлением. А вот что именно, знала наверняка участница этой операции – майор Фазма.       - Ты не знаешь, где именно проходит лечение майор? – без особой надежды поинтересовался рыцарь и, получив отрицательный ответ, кивнул, поджав губы. К острому желанию узнать, что же на самом деле произошло на Алдрейге, примешалось не менее сильное желание убедиться, что с Фазмой все в порядке и ее жизни ничто не угрожает. Последнее желание было иррациональным, ведь виделись они с высокой блондинкой всего несколько раз, а говорили и того меньше. Но это не помешало ему проникнуться некими теплыми чувствами к ней и сейчас беспокоиться о ее состоянии.       Кайло решительно встал, но был остановлен удивленным возгласом Митаки:       - Куда ты?       - Хочу навестить майора, узнать о ее самочувствии.       - Но как ты?..       - У меня есть знакомый врач, который наверняка не остался к этой истории равнодушным и, скорее всего, «ведет» ее лечение. Он сообщит мне нужную информацию и даст пропуск в палату.       Рен не сразу заметил, как при его словах изменилось обычно миролюбивое лицо Митаки, сделав его непривычно жестким и даже презрительным.       - Уж не тот ли это выскочка с «Владыки»? На Финализаторе без году неделя, а уже вытеснил нашего главврача Брома. А ведь это в его обязанности входит лечить высших офицеров! И тебя Велл тоже ведет. Ты к нему вообще не как к врачу, а как к приятелю относишься, даже за столик наш его пригласил! И вообще, даже адмирал наш к нему в последнее время зачастил. Чем он так хорош для вас всех?!       Кайло даже опешил от подобной агрессивной вспышки со стороны всегда тихого и молчаливого лейтенанта. Тот раскраснелся и сверлил глаза парня раздосадованным взглядом.       - Дофельд, что с тобой? – недоуменно спросил Рен. – Аркту Велл - талантливый врач, можно сказать, гений своего дела, он спас мне жизнь. И, к тому же, он прекрасный человек, приятный в общении. К чему вообще ты?.. – услышав хвалебные речи в адрес конкурента, Митака сжал кулаки и тоже поднялся. Злость и обида разъедали изнутри, развязывая язык.       - Слышал, твой Велл глаз на Фазму положил. Так что рассчитывать на его благосклонность тебе не стоит, - Рен застыл и даже рот приоткрыл от подобного высказывания. Митака думал, что он неровно дышит к Аркту и приревновал его к тому? Так, что ли, выходит?.. От этого сумасшедшего предположения парень нервно хмыкнул и недоверчиво воззрился на разошедшегося от ревности Митаку. А того несло в уже совсем некрасивые дали.       - У Велла и с мужским вкусом явно не все в порядке, раз ему приглянулась такая фурия, как Фазма. Высоченная, холодная, грубая, жесткая, не женщина, а дроид-солдафон! Только и делает, что безостановочно всех муштрует, да на маты в нокаут укладывает! Веллу, видимо, нравится, чтобы женщина об него ноги вытирала, да по шее постоянно давала. Что это за мужчина, если позволяет собой командовать…       - Хватит! – резко оборвал желчные выпады Митаки Рен. Увидев холодный гнев в глазах форсера, лейтенант как-то сразу сдулся и опустил плечи. Вспышка неконтролируемой ревности сошла на нет, оставив после себя чувство стыда и вины.       Он сорвался, как малолетний кадет, уязвленный и обиженный невниманием со стороны того, кто ему безумно нравился вот уже несколько недель. И хоть Дофельд умом понимал, что не получится у него ничего с Кайло Реном, слишком разного полета птицами они были, но сердцу не прикажешь. Оно надеялось и верило в невозможное.       Беспокойство за Кайло, пока тот был в руках Сноука, измучило лейтенанта, а потом тревога и сострадание к больному и ослабленному рыцарю захлестнули с головой. Последовавшая вслед за этим отстраненность Кайло, его порой невнимание к нему и холодность, перемешанная с эпизодическими случаями отклика, редкие ответные улыбки и мимолетные, ничего не значащие прикосновения в общих компаниях сделали свое дело. Дофельд потерял голову от влюбленности. Он отчаянно хотел взаимности, но не чувствовал ее. Рен хоть и был рядом, но был недосягаем. Общая неудовлетворенность и обида в Митаке накопилась, взбурлила и взорвалась при первой же возможности. И вот сейчас он из-за своей глупой несдержанности мог окончательно потерять то немногое, что у него было. Кайло мог совсем отстранить его от своей персоны. Навсегда.       - Во-первых, я не давал вам право делать предположения о моих пристрастиях и увлечениях. Это мое личное дело, с кем общаться, как часто и насколько близко, - отчеканил Кайло, нависая над сжавшимся лейтенантом и давя на него своей сильно потемневшей аурой. – Во-вторых. Я не позволю в такой оскорбительной форме высказываться о человеке, которого я считаю своим другом. И который, на самом деле, далеко не такой, каким рисует его ваше уязвленное самолюбие.       Рен тяжело буравил взглядом затравленные расширенные глаза Митаки. Он был зол на него за то, что тот посмел предъявить на него некое подобие прав. В пылу глухого раздражения Кайло как-то забыл, что сам не раз использовал бедного Дофельда, чтобы досадить и разозлить Хакса. По сути, он сам был виноват в этой сцене ревности: он раздразнил бедного парня, дал надежду на взаимность, а потом ретировался, оставив того в подвешенном состоянии. Фактически ни с чем.       К тому же, как-то некстати подумалось, что ему вся эта ситуация была только на руку. Чувство вины Дофельда перед ним только поможет в будущем выполнить последнюю часть плана. Рен уже люто ненавидел себя за то, как начал поступать с людьми. Так что его полусгнивший моральный облик уж точно выдержит еще один обман и манипуляцию с влюбленным в него лейтенантом. У Кайло было чувство, что он увяз в смрадном болоте, и пока не дойдет до самого дна, всплыть на поверхность не сможет. А даже если и сделает это, то уже никогда не отмоется.       Поэтому, решительно стиснув кулаки, Рен с нажимом продолжил, чтобы завершить обработку красного, как рак, Митаки:       - И в третьих. Я очень надеюсь, что впредь вы не позволите себе опускаться до такой степени, чтобы в подобной грубой и неуважительной форме отзываться о женщине, которую вы не знаете. Я был о вас лучшего мнения, Дофельд. Если вы намерены и дальше продолжить наше общение, то настоятельно рекомендую следить за своим языком и контролировать свое поведение.       - Кайло, я… мне очень жаль, я… - пролепетал взмокший и пристыженный молодой офицер.       - Хорошего дня, лейтенант, - слегка кивнув, форсер развернулся и стремительно ушел из обеденной залы, оставив Митаку в состоянии, близком к обмороку.

***

      - Фазма, - вошедший в палату Аркту Велл был непривычно взволнован и держал руки за спиной, что-то пряча. – У меня для вас приятные новости. Бакта-лечение прошло успешно, и послеоперационный период вскоре будет закончен. Вас выпишут из медблока и вы сможете вернуться к своим служебным обязанностям. Но я, все же, рекомендовал бы вам щадящий режим работы и средние физические нагрузки, пока организм полностью не восстановится. Ранения были серьезны, и вы… были на краю. – На этих словах Велл запнулся и опустил глаза, не выдержав внимательного взгляда красивых синих глаз.       - Я постараюсь, доктор, - тихо согласилась с рекомендациями Фазма. Повисла неловкая пауза, которую первой нарушила женщина. Она слегка улыбнулась и склонила белокурую голову на бок.       - Что вы там прячете?       Мужчина вспыхнул и мило переступил с ноги на ногу. Фазма улыбнулась шире. Смотреть на такого Аркту было приятно, и в груди разливалось тепло. Мужчина приблизился и нерешительно замер подле койки, на которой полусидела Фазма.       - Я хотел… Вы в последнее время были подавлены. Тяжелые ранения, сложные операции, болезненное восстановление, стресс от неравного боя. Я подумал, как бы поднять ваше настроение и дух… В общем, это вам! – выпалил он и достал из-за спины небольшое растение, растущее в миниатюрном прозрачном стакане, с красивым остролистным синим цветком на вершине прямого тонкого стебля, усыпанного острыми маленькими шипами. Бутон источал легкий свежий аромат, который сразу понравился удивленной такому подарку Фазме.       - Он живой? – тихо выдохнула она, протянув пальцы к синим лепесткам. Они дрогнули и распушились. Женщина моргнула и, как зачарованная, не смогла отвести взгляда от этого чуда.       - Да. Это Боганоту. И еще я узнал, что это ваше настоящее имя, - Аркту, не мигая, смотрел на смутившуюся от его слов Фазму, и сердце его затрепетало и понеслось вскачь. Он очень волновался, что ей может не понравиться его подарок или что она пренебрежительно фыркнет, расценив это как пустую блажь. Но легкий румянец на бледных щеках говорил сам за себя. И когда женщина подняла на него свои посветлевшие и лучистые от удовольствия глаза, Аркту в ответ облегченно улыбнулся. Он не сдержался и накрыл руками теплые ладони Фазмы, которыми она бережно сжимала пластиковый стакан с цветком.       - Боганоту - это Аконит. Вот я и решил подарить вам этот цветок. Потому что Аконит такой же красивый, стойкий и смертельно опасный, как и вы… - с придыханием от едва сдерживаемого волнения проговорил Велл. Чувства распирали грудную клетку, и он уже не мог сдерживать их внутри. Они явственно проступили на его лице, потому как Фазма вдруг вздохнула и выпрямилась, качнувшись к замершему врачу.       - Ох, Аркту, уже и не помню, когда в последний раз меня так приятно удивляли и делали такие комплименты. Спасибо, - прошептала женщина и привлекла к себе Велла, приобняв свободной рукой. Аркту затаил дыхание и прикрыл глаза, но ожидаемого и так желаемого поцелуя не получил. Точнее, получил, но не туда, куда хотел. Фазма коснулась губами пылающей щеки мужчины, на секунду прижалась к его груди, а затем отстранилась, вновь сосредоточив внимание на своем живом подарке.       Аркту с трудом поборол разочарованный вздох и порыв снова привлечь в свои объятия столь желанную женщину. Он кивнул, еще раз улыбнулся, и в этот момент раздался писк его коммлинка. Поджав недовольно губы, он мельком глянул на сообщение и набрал ответное. Затем снова посмотрел на довольную Фазму и сказал:       - К вам просится посетитель. Вы примите Кайло Рена?       Майор вскинула на мужчину яркие, как лепестки цветка, синие глаза и, казалось, совсем не удивилась этой информации.       - Конечно. Мне есть, о чем с ним поговорить, - загадочно улыбнулась блондинка. Но заметив застывшее лицо Велла и глаза, вмиг наполнившиеся досадой, очень напоминающей ревность, коснулась его руки и тихонько сжала пальцы.       - Я думаю, то, что я скажу, поможет сблизить Рена с его адмиралом.       Услышав это, Аркту сразу оттаял, мгновенно смекнув, что к чему. Выходит, его предположения оказались верны. Теперь можно было успокоиться и перестать ревновать Фазму к Рену. Она была свободна и, по всей видимости, благосклонна к нему. Мужчина улыбнулся и переплел свои пальцы с пальцами Фазмы. Их взгляды встретились… но тут двери в палату разъехались и на пороге появился Рен. Тяжело вздохнув, Аркту отступил от койки и вышел, давая возможность этим двоим спокойно поговорить.

***

      Кайло неподвижно сидел в кабинете Аркту Велла, ожидая его прихода. Он недавно вернулся из палаты Фазмы, и сейчас пребывал в глубокой растерянности и сильном волнении. То, что он узнал от майора, заставило его в который раз задуматься о своем отношении к Хаксу. Тот вновь открылся ему с совершенно неожиданной стороны. То, что он сделал, лишь усилило робкое желание рыцаря поддаться и, наконец, поверить мужчине. Поверить его словам о том, что Кайло бесконечно дорог и важен для него, что Хакс сделает все, чтобы парень был спокоен и счастлив рядом с ним.       Рен прикрыл глаза и вернулся воспоминаниями в палату майора.       После короткого приветствия и вежливых вопросов о ее самочувствии, он спросил, что произошло на Алдрейге-IV. Фазма немного помедлила и сказала спокойным уверенным голосом:       - Я знаю о ваших форсерских способностях, Рен. Вы можете с легкостью читать простых людей и видеть их насквозь. Поэтому мои слова не должны вызвать у вас сомнения в их искренности.       Рыцарь не изменился в лице, но плотнее сжал губы. Да. Прежде так и было. Но не теперь, когда он лишился всего. Лишился своей Силы. Но Фазме знать об этом не нужно было. Достаточно было ее уверенности. Кайло знал, что сейчас она скажет ему правду.       - Адмирал узнал о готовящемся покушении на одну высокопоставленную особу, - начала Фазма, поглядывая на Рена, - и, хотя она считается врагом Первого Ордена, Хакс не желал ей смерти.       Лицо парня загорелось, он опустил глаза на сцепленные на коленях пальцы. Он понял, о ком говорит Фазма. Та продолжила, пристально вглядываясь лицо форсера:       - Я знаю, что произошло на Кумукела. И знаю, чем Хакс обязан ей и вам. А также догадываюсь, что Хакс знал, насколько сильно вы привязаны к Органе. Он не мог допустить ее смерть, которая, несомненно, причинила бы вам сильнейшую боль. К тому же, он - человек чести, и не любит, когда на нем висит долг. Мы спланировали операцию. Рискованную, но она оправдала себя. Покушение было сорвано. Предатель вычислен. Она осталась жива и невредима. Мы указали ей на других предателей в числе ближайших ее сторонников. Она поняла посыл Хакса и позволила оставшимся в живых орденцам покинуть планету. Не знаю, о чем они с адмиралом говорили на Кумукела, но они явно теперь имеют нечто общее. Нечто, направленное в будущее. Думаю, вы лучше осведомлены об этом.       Фазма замолчала. Молчал и Рен. Да, он знал. Он сам говорил Лее, что Хакс, если окажется у верховной власти, будет готов прекратить войну и начать мирные переговоры, которые в будущем приведут к мирному сосуществованию Первого Ордена и Республики. Должно быть, именно сейчас ими обоими был сделан первый шаг в этом направлении.       Рен сглотнул и отрешенно посмотрел в сторону. Решение Хакса спасти Органу было точно выверенным политическим шагом. Но Фазма сказала, что все ее слова - истинная правда, и он, как форсъюзер, может в этом без труда убедиться. А это значило, что и другой мотив адмирала тоже имел место. Он хотел спасти Органу ради Кайло. Уберечь его сердце от нестерпимой боли. Хотел оградить его от страданий.       Парень громко выдохнул застоявшийся в легких воздух, его плечи опустились. В этот момент его сцепленные до белизны пальцы накрыла рука Фазмы. Он растерянно и как-то беспомощно посмотрел в понимающие глаза женщины. Она чуть улыбнулась.       - Не будь слишком строг к нему. Он - простой человек, со своими слабостями и целой кучей страхов и комплексов. Он наделал много ошибок, но кто из нас их не делал? Но я вижу, как он изо всех сил пытается их исправить. Позволь ему. Дай шанс.       Рен опустил глаза и встал. Внутри снова все горело и плавилось. Сейчас, как никогда, хотелось откинуть все сомнения и пойти навстречу Хаксу. Давно забытое чувство счастья и единения с родной душой манило и притягивало измученного одиночеством и холодом парня. Сейчас он до дрожи хотел тепла, доверия, уверенности. Великая Сила! Он почти готов был забыть все прошлое и принять, наконец, настоящее, в котором будет Армитаж, его любовь и верность.       Видя его внутренние метания, Фазма поспешила добавить:       - На нем сейчас лежит огромная ответственность. За Орден, за будущий мир в галактике. У него будет много противников. И ему нужна надежная поддержка и опора того, кем он безмерно дорожит, кому всецело доверяет, кого бесконечно ценит.       Рен тогда ничего ей не ответил. Не смог. Горло сдавливал комок, а глаза предательски блестели. Он сам все это понимал, но не был уверен в другом: сможет ли он сам так всецело и безраздельно снова довериться Хаксу, чтобы остаться с ним и быть его неразлучной тенью долгие годы.       Кайло с трудом вынырнул из глубин своих тревожных размышлений, когда в кабинет вошел Аркту Велл. Тот поинтересовался о его самочувствии и, получив успокаивающий ответ, предложил, как обычно, чай.       Парень отрицательно покачал головой, собираясь с мыслями, возвращаясь в неприятную холодную реальность, где у него был план и был криффов долг.        - Док, я хотел попросить вас о помощи.       - Что случилось? – поинтересовался врач, внимательно глядя на своего бывшего пациента.       - Меня в последние дни беспокоит бессонница. Это плохо сказывается на внимании и концентрации. Да и голова стала хуже соображать. Ночью я не могу уснуть, а днем наоборот – чувствую себя разбитым и неспособным ни на что, - пожаловался он.       - Вам нужно обследоваться, сдать ряд анализов, поговорить с психологом... – начал Аркту, но Рен резко тряхнул головой, решительно отметая все предложения.       - Нет, док, если можно, дайте какое-нибудь снотворное или успокоительное. Я буду принимать его, и все нормализуется.       Велл в задумчивости потер подбородок, задумавшись, что бы ему назначить. Он уже знал, насколько Рен был упрям и что переубедить его было крайне трудно, если не сказать невозможно.       - Есть одна новинка, она не навредит вашему ослабленному организму. Но ее я не имею права выдать вам на руки. Вы можете принимать эти таблетки в медблоке и затем идти к себе в каюту спать.       - Это неудобно. Я не всегда ложусь спать по отбою. Иногда довольно поздно. Не хотелось бы доставлять вам беспокойство своими ночными визитами.       - Ничего страшного, Рен, - улыбнулся врач. – Я внесу соответствующее распоряжение, и таблетки вам будет выдавать мой дроид.       - Аркту, - Рен шагнул ближе и постарался, чтобы его голос звучал максимально просительно, а взгляд убедительно. – Вы сами знаете о моем физическом состоянии. Я до сих пор быстро утомляюсь. И, поверьте, тащиться через пол корабля за одной-единственной таблеткой это… - парень выразительно вздохнул и поджал губы. - Возможно, есть способ обойти этот момент. Я обещаю, что никто об этом не узнает.       Аркту задумчиво посмотрел на парня, все еще раздумывая и сомневаясь.       - Прошу, Аркту, - надавил Кайло. - Мне, порой, после тренировки и до каюты дойти с трудом удается. Не то, что сюда, а потом еще и обратно.       Велл тяжело вздохнул и сдался. В конце концов, ну что плохого могло случиться? Это всего лишь снотворное, а судя по измученному виду форсера – сон ему и вправду необходим. Он прошел к настенному шкафу, ввел код. Перебрал упаковки препаратов и извлек на свет пластиковую баночку.       - Вот, будете принимать за полчаса перед сном.       - Спасибо, - искренне выдохнул рыцарь. А затем поинтересовался:       - А если я решу выпить виски перед сном? - Врач неодобрительно посмотрел на форсера и уже хотел было прочитать лекцию о вреде крепких алкогольных напитков, но вовремя вспомнил, как сам на днях напился почти до отключки. Немного помолчал, и потом негромко пробормотал:       - Кайло. Пить надо бросать. Виски не решит ваши проблемы, а только замаскирует их. Это не прибавит вам здоровья, и не поможет вернуть Силу, - при упоминании утраченных способностей, Кайло вздрогнул и помрачнел. Велл смотрел на него устало и печально. – Все по-прежнему без изменений?       - Да, - глухое слово упало словно камень. – Но я… ищу выход.       - Чтобы найти его, вам нужен трезвый ум и ясная выспавшаяся голова. Держите. – Велл протянул баночку рыцарю. А когда парень хотел ее взять, удержал в руке. Он предостерегающе посмотрел в глаза Рена. - И да, таблетки не смертельно принять с алкоголем, но результат будет крайне неприятным. Вас быстро накроет, вызовет неадекватное поведение с возможным провалом памяти. В это время вы не будете принадлежать себе. А это опасно и неосмотрительно. Теперь вы в курсе. Надеюсь, что не будете делать глупости. С лекарствами не шутят, Рен.       - Спасибо, док. Я обещаю, что буду аккуратен, – заверив его, парень забрал лекарство, попрощался с врачом и пошел к выходу. Но тихое бормотание за спиной заставило его остановиться.       - Я внесу это в базу данных в вашей истории болезни.       - Зачем? – Рен резко обернулся. Велл удивленно приподнял брови.       - Таковы правила. Все лекарства строго подотчетны. Особенно новые.       - Но это - простое снотворное. Вовсе не обязательно это делать. Я не хотел бы, чтобы о моих проблемах еще кто-то знал.       - Не волнуйтесь. Не узнают. Доступ к вашей истории болезни строго засекречен, и без особой надобности никто ее не прочтет.       Рен сник. Велл только что неосознанно вовлек себя в преступление, которое намеревался совершить рыцарь. Когда об убийстве Сноука станет известно, всех поднимут на уши. Начнется расследование и рано или поздно всплывут все подробности. И данные о таблетках, которые он намеревался использовать не по назначению, и которые Велл дал ему против правил, тоже станут известны. Врач невольно станет соучастником, маленьким, но важным звеном, приведшим убийцу к бывшему Верховному Лидеру.       Кайло отвернулся и на негнущихся ногах пошел к выходу. А ведь он так надеялся, что хотя бы этого хорошего и честного человека удастся оставить в стороне. Использовать его, но так, чтобы это потом не навредило его карьере и репутации. Надежда рухнула, и чувства вины и сожаления накинулись на него с удвоенной силой. Велл доверял ему, а он его подставил под удар. Как и Нуруто с Ликой. Как собирался использовать и невольно подставить Митаку.       В ушах зазвенело, звуки отдалились, ноги сделались ватными, а тело повело в сторону. Было так тошно, что хотелось заорать и потребовать, чтобы кто-нибудь избил его до полусмерти. Наказал за то, кем он стал. Он не хотел вредить всем этим людям, но над ним довлел его высший долг и он никак не мог от него избавиться.        Кайло стиснул кулаки и челюсти, зажмурившись до цветных пятен под веками. Он должен принести эту жертву. Смерть Сноука и избавление галактики от его темного влияния - несомненное благо и должно оправдать несколько загубленных жизней. Должно.       Слишком погруженный в свои горящие мысли, Кайло не заметил, как перед ним на пути возник Хакс. Парень вылетел из медблока, и они едва не столкнулись лбами.       - Кайло? – удивленно выдохнул Хакс. - Что ты тут делаешь?       - Я… приходил навестить майора Фазму, – ответил Рен, совершенно не готовый сейчас видеть еще одну причину своих внутренних терзаний. Он и так был почти не в себе, а присутствие адмирала лишь усугубляло его состояние.       - Фазму, - адмирал понимающе качнул головой, глядя прямо в глаза парня. – И как она?       - Уже лучше, - ответил Рен, отводя взгляд.       - Это хорошо, - пробормотал Хакс, не сводя глаз с джедая. Повисло неловкое молчание. Они стояли напротив друг друга и не знали, что еще сказать. Но и разойтись оба не могли или не хотели.       Кайло задыхался от нахлынувших противоречивых эмоций. Снова в голове вспыхнули все потаенные, до сих пор подавляемые желания, недавние мысли о том, что стоит дать Хаксу шанс сблизиться с ним, а также позволить себе принять его попытки все наладить.       Парень смотрел в лицо мужчины и впервые, как очнулся после комы, видел его привлекательность. Как прежде, до Цитадели, серые глаза с длинными светлыми ресницами намертво приковывали взгляд, гипнотизировали, лишали воли и самообладания. Яркие рыжие волосы, сейчас тщательно уложенные, мягко блестели при искусственном освещении и заставляли вспомнить, какие они мягкие на ощупь, и как приятно ласкают кожу рук, скользя шелковистыми прядями между пальцев.       Парень сглотнул и уронил взгляд, испугавшись, что выдал им свои вышедшие из-под контроля чувства. Не сейчас. Еще рано для всего этого. Сначала дело. Личное – потом, если после всего оно еще будет иметь место.       Кайло провел мелко подрагивающей рукой по лицу, пытаясь прогнать морок наваждения, вызванного близким присутствием Хакса. Это не осталось незамеченным.       - Тебе плохо? - обеспокоенно спросил Хакс.       - Нет, - выдохнул Рен, открывая опустошенные, измученные глаза.       - Что-то беспокоит?       - Нет.       - Ничего не произошло? – не унимался адмирал, прекрасно видя в каком «разобранном» состоянии находится рыцарь. Но парень отрицательно мотнул головой, избегая прямого взгляда. Мужчина осторожно шагнул ближе и нерешительно коснулся напряженного плеча рыцаря. Тот на удивление не отстранился и руки его не сбросил. Стоял неподвижно, словно заледенев, и смотрел в пол. Такое непривычное поведение вселило в сердце Хакса надежду и радость, которые он ничем постарался не выдать, чтобы не спугнуть удачу.       - Кайло, - мягко проговорил Хакс, слегка сжимая пальцы на плече. – Если тебе что-то нужно или тебя что-то беспокоит или ты в чем-то сомневаешься или не знаешь… прошу, не молчи, поделись со мной. Я всегда помогу, поддержу, посоветую. Ты должен знать, что я все для тебя сделаю.       - Так ли уж и все? – скептически хмыкнул Рен.       - В пределах разумного и выполнимого, конечно. Звезду с неба я тебе достать не смогу, - немного нервно усмехнулся Хакс.       - А если это пойдет вразрез с твоими интересами? Сможешь отринуть их в угоду мне? – Рен прожег глаза мужчины испытывающим взглядом. Хакс помедлил с ответом, но глаз не отвел.       - Я уже сказал. Я выполню твою просьбу, если она будет разумной и выполнимой. И еще, если она не навредит тебе или Ордену, - серьезно проговорил адмирал. Рен язвительно фыркнул и дернул плечом, скидывая, наконец, руку Хакса.       - Тогда нечего говорить, что сделаешь ВСЁ.       Рен развернулся и уже хотел было уйти, но Хакс со вздохом перехватил его за запястье и устало спросил:       - Постой. Что ты хочешь, чтобы я сделал?       Рен вперил в Хакса упрямый разозленный взгляд.       - Дай мне увидеться со Сноуком. Наедине.       Хакс окаменел. Лицо его застыло, а пальцы на запястье парня сжались с такой силой, что наверняка синяки проступят. Спустя бесконечно долгую минуту, мужчина хрипло выдавил:       - Нет. Проси что угодно, кроме этого.       - Почему?! – мгновенно разъярившись, выпалил Кайло.       - Потому что это опасно для тебя. Ты не готов к этой встрече, - с нажимом произнес Хакс и притянул ближе взбешенного парня. – Я не знаю, что он делал с тобой в Цитадели, но я видел результаты и последствия его манипуляций с твоей психикой. Я не хочу повторения подобного.       - Он безопасен сейчас. Оковы Силы надежны в своем действии! – тоже повысил голос Кайло.       - Не обязательно владеть Силой, чтобы суметь навредить! Я уже один раз допустил ошибку, оставив тебя с ним, и едва не потерял при этом! Второй раз я этого не сделаю! - глаза Хакса яростно пылали. Его слегка потряхивало, на щеках проступили яркие пятна. Они прожигали глаза друг друга непокорными, раздраженными взглядами, и ни один не хотел уступать.       Первым взял в себя руки мужчина. Он глубоко вздохнул, восстанавливая самоконтроль. Затем сделал еще одну попытку воззвать к здравому смыслу молодого человека.       - О чем ты хочешь с ним говорить? Что тебе от него нужно?       - Не твое дело! – по-мальчишески огрызнулся Рен и попытался вырвать онемевшее запястье из мертвой хватки адмирала.       - Ошибаешься. Все, что связано с тобой, касается меня напрямую.       Услышав эти слова, Рен дернулся. Лицо Хакса было слишком близко. Он ощущал его прерывистое частое дыхание. И рыцарь поспешил сменить линию разговора, пока снова не поддался притяжению.       - А что ТЕБЕ нужно от Сноука? Зачем сохранил ему жизнь?       - Так нужно было. Это политическое решение, - уклончиво ответил Хакс.       - Ты что, собираешься оставить его в живых?! – не веря своим ушам, воскликнул Кайло.       - Нет, он умрет. Но его смерть должна послужить Первому Ордену.       - Что ты задумал? – холодея всей душой, спросил Рен.       - Будет публичный суд, который и вынесет смертный приговор.       - Ты с ума сошел. Это неприемлемо! - ужаснулся таким планам рыцарь. Его глаза почернели, а голос сделался низким и почти рычащим. - Сноук должен умереть, и как можно скорее, пока он обессилен и дезориентирован силой Оков. Нельзя терять время!       - Я не могу казнить пленного оппонента без суда и следствия. Галактика не примет этот шаг. И осудит. – Хакс попытался объяснить свою позицию разгневанному Рену. Он не хотел ссориться, но и уступить тоже не мог. - Мне нужно укрепить свои позиции у власти, чтобы большинство миров приняло меня, как законного лидера Ордена. Если я начну свое правление с трусливого убийства беспомощного сейчас старика, моя репутация будет испорчена. Влияние подорвано. И я не смогу добиться того, что задумал, чего мы оба хотели: долгожданного мира.       - Это все, что тебя заботит? Укрепление собственной власти, авторитета и публичное признание? - словно не слыша последнюю часть, вспылил парень. Его воспаленное сознание уловило только то, что острее всего задело. - Ты, что же, совсем не видишь опасности, которую Сноук до сих пор представляет?! – Рен распалялся все больше. Он не мог принять позицию Хакса, считая ее абсурдной и неверной.       - Ты сам говорил, что Оковы Силы надежны. Они полностью подчиняют волю форсъюзеров, лишая всех сил, - напомнил адмирал.       - Оковы – не панацея от Силы Сноука! Он – не обычный форсъюзер. Он - нечто большее и гораздо более мощное. – Кайло нервно провел рукой по волосам и снова впился дикими почерневшими глазами в Хакса. - Крифф тебя раздери, он практически бессмертен, живет уже несколько веков! Неужели думаешь, с такой продолжительностью жизни и с таким багажом накопленных знаний он не сумеет найти лазейку?! Публичный суд – это масса возможностей, невозможно будет все предусмотреть! Что, если он вырвется?! Кто сможет его тогда остановить?!       - Ты. Рей. И я. Вместе. – Хакс качнул головой и постарался сделать голос твердым: - Но я уверен, что этого не произойдет.       - Откуда такая уверенность, если ты даже отдаленно не представляешь, ЧТО собой представляет Сноук? – Рен вырвал свою руку и отступил от мужчины на несколько шагов. Взгляд его изменился, став горьким и отрешенным. Голос ослаб, выдавая внутреннее опустошение. - И не стоит так сильно рассчитывать на меня. Я уже не тот, что прежде. Сноук, он…       Кайло внезапно замолк и отвернулся. Сил спорить и доказывать что-то уже не осталось. Позиция Хакса была ясна. Как Кайло и думал, он не поможет ему избавиться от нависшей угрозы в лице старого ситха. Значит, следовало придерживаться первоначального плана и все завершить самому. Теперь парень только сильнее убедился, что медлить нельзя, и убить Сноука нужно как можно скорее. Спустя минуту он глухо проговорил:       - Ты - глупец, Хакс, раз думаешь использовать смертельно опасного хищника в своих политических играх. Держать Сноука под боком, все равно,что носить в нагрудном кармане неисправный термальный детонатор. Никогда не знаешь, в какой момент он активируется и разнесет все вокруг к хаттовой матери.       - Кайло, он умрет. И скоро. Даю слово, - Хакс шагнул в сторону парня, но тот снова отступил от него, бросив едко через плечо, прежде чем уйти:       - Я все понял. Надеюсь, твое решение не станет роковой ошибкой для Ордена и для всей галактики.       Хакс тяжело вздохнул и потер переносицу. Все-таки, порой Рен был просто невыносим и его мальчишеская импульсивность, поспешность выводов и горячность решений действовала ему на нервы.

***

      Когда после разговора с Реном Аркту Велл вернулся в палату Фазмы, то застал очень подозрительную сцену, заставившую его всего подобраться и нахмуриться.       Фазма прямо сидела на койке и выглядела злой и раскрасневшейся, а ее новый посетитель неприятно нависал над ней, ощутимо давя своей темной аурой. Мужчина был крепкого телосложения и ростом не ниже самой Фазмы, лет сорока - сорока пяти. Они о чем-то спорили на повышенных тонах, и голос офицера при этом почти рычал. Когда до слуха Велла донеслось громкое: «Пошел вон!», а в ответ не менее злобное: «Идиотка! Ты еще пожалеешь!», он решительно подошел к паре и строго спросил:       - Что здесь происходит?       Когда врач увидел загрубевшее лицо со шрамом через бровь и висок, то сразу узнал генерала Дракса, командующего крейсером «Монолит» и, по совместительству, члена Верховного Совета Ордена. Однако это не уменьшило желание Аркту выяснить, какого черта генерал вздумал орать на его пациентку, только-только отошедшую от нескольких операций.       - О! А вот и виновник торжества явился! Хилый у тебя защитник, Фазма, такого самого защищать нужно, - генерал презрительно скривился, смерив напряженного врача с ног до головы.       - Проваливай, Дракс. Мои личные дела тебя больше не касаются, - ледяным тоном процедила женщина.       - Как ты заговорила! Неужто слухи верны, и ты всерьез клюнула на такого заморыша? Серьезно? Это на тебя так неадекватно наш разрыв повлиял? - словно не слыша ее, хмыкнул генерал. Он повернулся к застывшему Веллу спиной и, не обращая на него никакого внимания, скрестил руки на груди и надменно продолжил: – Но ничего, я быстро выбью эту блажь из твоей милой блондинистой головки. Я все обдумал за последний месяц, и решил, что лучшей женщины в Ордене не найду. Никто и близко с тобой сравниться не смог. Ты умна, красива, горда, смела, у тебя высокий ранг с прицелом на скорое повышение, и к тому же, ты отлично трахаешься. Ты меня полностью устраиваешь в качестве будущей жены. Я не отступлюсь, Фазма, так и знай. Я всегда добиваюсь своего.       - Нужно было предложение делать раньше, когда я действительно этого хотела и ждала, когда еще надеялась, что у нас может все получиться. К сожалению, я слишком поздно поняла, что ты за кобель. Два года хаттам в задницу! – женщина сощурила глаза и ткнула пальцем в накачанную грудь генерала. - И да, ты прав. Я слишком горда, чтобы прощать твои измены. А свое предложение делай полковнику Свон, которую ты разложил на своем столе, сразу после того, как объяснился мне в любви. Мой же ответ – нет! И твои жалкие потуги ничего не изменят! – прошипела яростно Фазма.       - Ты изменишь свое решение. Еще ни одна женщина не смела мне отказывать. И ты, моя дорогая, не станешь исключением! - явная угроза послышалась в низком голосе Дракса. Он схватил Фазму на запястье и дернул к себе. Женщина скривилась от вспышки боли в плече и замахнулась на него кулаком.       Велл вклинился между ними и с силой оттолкнул генерала прочь. Он заслонил побледневшую, с выступившими каплями пота на лбу Фазму собой и твердо потребовал:       - Немедленно покиньте палату. Ваше присутствие отрицательно сказывается на самочувствии моей пациентки.       - Аркту, прошу, не вмешивайся! – резко бросила Фазма, схватив врача за руку и попытавшись отстранить его, но безрезультатно. Врач врос в пол и буравил тяжелым взглядом пренебрежительно-насмешливые глаза генерала.       - Твоей пациентки? Как далеко у тебя с ней зашло, что ты, жалкий щенок, позволяешь себе ТАК вести себя с генералом Первого Ордена?! Она тебе совсем мозги вытрахала?! – взбешенно прорычал Дракс. Велл стиснул зубы и глубоко вздохнул, изо всех сил пытаясь не ответить на оскорбления и не поддаваться на явную провокацию.       - Я - лечащий врач майора, и я отвечаю за стабильность ее здоровья в послеоперационный период. Вы своим присутствием нарушаете покой, который ей сейчас необходим. Иными словами, вы нарушаете установленный уставом режим медблока и, тем самым, препятствуете ее скорейшему выздоровлению.       Велл шагнул вперед и прямо, не мигая, посмотрел в разъяренные черные глаза генерала. И хоть молодой врач был на голову ниже его и гораздо уже в плечах, он не выглядел слабым и нерешительным. А ровный голос был непререкаем и наполнен несгибаемой внутренней силой.       - Поэтому, еще раз настоятельно прошу вас покинуть помещение, иначе я буду вынужден вызвать охрану.       Повисла тяжелая тишина, нарушаемая незримыми разрядами от скрещенных мужских взглядов. Генерал Дракс хмыкнул и недобро сузил глаза, испепеляя ими Велла.       - Кто бы мог подумать, Боганоту, что у твоего щенка есть зубы и какое-то подобие хребта. – Велл сжал губы в белую линию от очередного оскорбления, но снова сдержался. Присутствие любимой женщины удерживало его от ответных нелицеприятных выпадов. Распускать руки он тем более не собирался, слишком хорошо понимая, какие потом будут последствия. Драки между офицерами наказывались быстро и строго, вплоть до лишения всех званий и полного увольнения из Ордена. Видимо, именно этого и добивался Дракс. Велл понял, что только что приобрел себе могущественного и очень опасного врага.       Генерал, тем временем, перевел взгляд на окаменевшую и почти не дышащую Фазму, и с ядовитой фальшивой улыбкой протянул:       - Я не прощаюсь, дорогая. Наш разговор не окончен, и когда это недоразумение, - пренебрежительный кивок в сторону врача, - исчезнет с твоего горизонта, мы продолжим наше общение.       - Ты что, совсем не слушал меня?! – теряя терпение, рявкнула Фазма, даже стукнув кулаком по прикроватной тумбочке.       - Слушал. Но слова женщины не стоит воспринимать буквально. Ты изменишь свое мнение и все равно станешь моей женой. И этот вопрос уже решен.       - Пошел ты, хаттов ублюдок! Тупая банта! Непробиваемый мол! - разразилась бурными ругательствами Фазма. Ее лицо пошло пятнами от праведного гнева и она, для подкрепления своего негодования, запустила в ухмыляющееся самодовольное лицо бывшего любовника подушку.       Велл стремительно прошел вперед и хлопком по панели распахнул двери, недвусмысленно давая понять, что разговор окончен. Он прожигал соперника взглядом и впервые повысил голос:       - На выход. Немедленно.       Генерал неторопливо прошествовал мимо и, поравнявшись с врачом, процедил:       - Выйдем. Разговор есть.       Велл кивнул. Когда офицер скрылся из виду, врач снова подошел к тяжело дышащей и растрепанной женщине, быстро смешал несколько лекарств в стакане, долил немного воды и протянул ей. – Выпейте. Вам нужно успокоиться. Выздоровление пройдет легче и быстрее, если вы будете сохранять спокойствие.       - Да какое, к хаттам, спокойствие?! Этот тупоголовый кобель удумал меня… - она не договорила, прерванная на удивление ровным и спокойным голосом Велла.       - Он больше не побеспокоит вас. Пока вы под моей опекой, доступ в медблок будет ему закрыт. - Мужчина подтолкнул сжатый до белизны в костяшках стакан к губам майора и проследил, чтобы все было выпито.       - И я был бы рад, если и после выписки вы позволите мне и дальше ограждать вас от его навязчивого внимания.       Эти слова заставили Фазму замереть и уставиться на неподвижного мужчину. Он смотрел ей в глаза: прямо, открыто, будто ожидал ее реакции или ответа. Женщина сжала губы. Ей не понравилось, что Велл посчитал ее настолько слабой, что предложил свою защиту от посягательств одного настырного мужика. Она сама была в состоянии справиться с возникшей проблемой. Всегда справлялась. И попытки других мужчин как-то проявить свою заботу или авторитет воспринимались ею в штыки. Она злилась и доказывала на деле, что в их услугах не нуждается. «Баба с яйцами» - так за глаза звали ее штурмовики и офицеры. И ее это полностью устраивало. Она была сильным, независимым солдатом, а подобные предложения номинально делали ее слабой и беззащитной женщиной, место которой не в армии, а в мужской постели под его защитой. Слова Велла задели ее за больное, и поэтому, не сдержавшись, она вспылила:       -Я в этом не нуждаюсь, - грубее, чем хотела, отрезала Фазма. Лицо Велла дрогнуло, взгляд утратил живость, потухнув. – Со своим бывшим любовником я разберусь как-нибудь сама, без вашего сердобольного вмешательства.       - Конечно… Простите мне мою назойливость. Я вернусь чуть позже, чтобы проверить заживление швов и сменить бакта-пластыри. Отдыхайте, – безэмоциональным голосом быстро проговорил Аркту, машинально поправил катетер в сгибе ее локтя, проверил монитор над головой и, дергано кивнув, пошел к выходу.       Фазме стало не по себе. Впервые, отшив мужчину, она не испытала удовлетворение. Наоборот. Захотелось окликнуть и вернуть. Извиниться. Но Велл уже вышел. За дверью его кто-то ждал. Женщина с досады прикусила губу и осторожно свесила ноги с койки.       Когда двери закрылись за спиной врача, генерал Дракс навис над Веллом, пытаясь сходу подавить его своим ростом и массой. Он скривил губы в пренебрежительной ухмылке, смерив соперника язвительным взглядом.       - Я вас слушаю, - спокойно проговорил врач, расправив плечи.       - Я предупрежу только раз. И если ты продолжишь крутиться у меня под ногами и вклиниваться в мои отношения с Фазмой, то я гарантирую тебе крупные неприятности. Как минимум, ты слетишь с этой должности и отправишься на какой-нибудь захудалый крейсер на задворки Неизведанных регионов. А как максимум… включи свое воображение. Не тебе, молокосос, переходить мне дорогу.       - По-моему, Фазма ясно дала понять, что вы не устраиваете ее в качестве партнера и ваши так называемые "отношения" существуют только в вашем воспаленном воображении, - парировал Велл, вскинув бровь.       - Фазма – женщина, а значит, такая, как все. Пройдет время, и она остынет, передумает. Я ее хорошо знаю.       Аркту усмехнулся.       - Если бы вы действительно ее хорошо знали, то поняли бы, что если она приняла решение, то уже не изменит его. У вас была возможность получить ее, но судя по тому, что я слышал, вы свой шанс упустили. Теперь она свободна, и я собираюсь ухаживать за ней и добиться взаимности. А свои угрозы можете засунуть себе куда подальше.       Дракс тихо зарычал и схватил Велла за грудки, припечатав того к дверям. Аркту стиснул зубы от вспыхнувшей боли в затылке, но не проронил ни звука. Он вцепился руками в запястья генерала и попытался их отдернуть от себя, но не тут-то было. Генерал был силен, как рикк.       - Жалкое ничтожество! Она принадлежит мне! А то, что мое, я ни с кем делить не намерен! Тем более с таким желторотым сопляком, как ты!       Маска спокойствия, наконец, треснула, и Велл позволил скопившемуся гневу вылиться наружу. Он повысил голос и процедил:       - Она - не вещь, чтобы ей распоряжаться. И она в состоянии сама решить, с кем ей быть. Я не отступлюсь от нее! – В глазах Аркту полыхнуло презрение, и он выплюнул в перекошенное от злобы лицо Дракса. - Но если в итоге она ответит отказом, я спокойно отойду в сторону. В отличие от вас, я уважаю ее мнение. А вы можете и дальше впустую тратить свое время, навязываясь женщине, которая вас отвергла. Вы - генерал Первого Ордена, и как последний слабак, унижаете свое мужское достоинство, постыдно домогаясь ту, которая вас не хочет.       Пудовый кулак генерала врезался в челюсть Велла, едва не снеся ее. Голова откинулась в сторону, шейные позвонки жалобно хрустнули, а перед глазами на миг все потемнело. Сквозь звон в ушах молодой врач расслышал злобное шипение:       - Ничтожный слизняк! Ты перешел черту. Никому не дозволено оскорблять члена Верховного Совета. Ты пойдёшь под трибунал, я лично буду требовать сатисфакции. И поверь, когда мое требование удовлетворят, я тебя на куски порву!       Немного придя в себя, Велл стремительно вскинул правую руку к плечу Дракса и с силой надавил на невидимые под одеждой болевые точки. Генерал вскрикнул и отшатнулся, отпуская врача. Он согнулся, растирая плечо, и все еще ощущая острую фантомную боль.       - Я уничтожу тебя. Клянусь, – едва не брызгая слюной от бешенства, процедил Дракс. Велл выдержал его взбешенный донельзя взгляд и хрипло ответил:       - Не утруждайте себя дачей заведомо ложных показаний. Неделю назад здесь установили камеру. Все записано, - Велл не без удовольствия увидел, как вытянулось и побагровело лицо высшего офицера. Он метнул взгляд в указанном направлении и увидел красный огонек. Снова ненавидяще уставился на помятого соперника и сжал кулаки, готовый сорваться с места и убить подлого мерзавца на месте. - Правда, запись ведется без звука, но это не главное. Важен факт, что вы первым напали на меня, я лишь защищался от акта вашей беспричинной агрессии. А по поводу оскорблений, тут будет ваше слово против моего. То есть: недоказуемо. И кому и следует опасаться служебного расследования, то это вам. Всего хорошего, генерал Дракс.       - Ты еще горько об этом пожалеешь, щенок! – генерал «убил» врача взглядом и быстро покинул медотсек.       Аркту только сейчас позволил себе судорожный рваный выдох. Он без сил прислонился к двери и закрыл глаза. Просто замечательно. Всего за несколько минут нажить себе влиятельного смертельного врага, который не успокоится, пока не отомстит. Но мужчина не жалел ни о едином сказанном слове. Если бы потребовалось, он ничего не стал бы менять.       Восстановив внутреннее равновесие и пригладив волосы рукой, Велл осторожно ощупал ноющую челюсть. Нижняя губа щипала и припухла, на пальцах осталось несколько капель крови. Нужно было привести себя в подобающий вид, прежде чем вернуться к Фазме. Охлаждающий компресс снимет отечность, а немного бакты за полчаса устранит рану на губе.       Врач сделал несколько шагов в сторону своего кабинета, но был остановлен тихим окликом из палаты. Обреченно вздохнув, Велл повернулся. Он не мог проигнорировать этот зов. Приняв самое безмятежное выражение лица и приготовившись выдержать шквал недовольства майора, он снова вошел в палату… И наткнулся на стоявшую в нескольких шагах Фазму. Она была бледна и держалась за стену. В глазах было беспокойство и еще что-то. Одного взгляда на нее хватило, чтобы понять, что она все слышала.       Велл стиснул зубы и постарался сохранить хотя бы видимость спокойствия. Ему нечего было стесняться. И если Фазма снова упрекнет его в излишней заботе и ненужной ей защите, он ответит, как есть: что для него это честь, и он не считает ее от этого слабой. Но любить кого-то – это значит заботиться и защищать.       - Не следовало его провоцировать. Дракс опасен и мстителен. А ты задел его за живое, и теперь он… - тихий голос Фазмы умолк, когда упрямый и решительный взгляд Велла прожег ее насквозь.       - Вам не следовало вставать. Еще рано для этого. Если что-то понадобилось, нужно было вызвать меддроида, - отстраненным врачебным тоном проговорил Велл, подходя к слегка дрожащей от утомления и явной боли женщине. – Позвольте, я помогу добраться до койки. Нужно осмотреть ваши швы.       - Аркту… - слабо произнесла Фазма, пытаясь поймать ускользающий взгляд мужчины. Видеть его таким холодным и чужим было невыносимо. То, что произошло за дверями палаты, произвело на нее неизгладимое впечатление и заставило в корне пересмотреть свое отношение и чувства к этому человеку. Он открылся ей с совершенно неожиданной стороны, но то, что она увидела, ей определенно понравилось. В Аркту Велле было то, чего не было у большинства ее любовников: благородство, смелость, порядочность, внутренняя сила.       Велл, тем временем, молча усадил ее на кровать и принялся деловито настраивать приборы и готовить инструменты, свежие пластыри и мази для медосмотра. Не выдержав эту сухую профессиональную возню, Фазма протянула руки и нежно обняла лицо врача ладонями, вынуждая замереть на месте и поднять, наконец, на нее взгляд.       - Аркту… - их лица были почти на одном уровне. Фазма видела, как расширились от волнения зрачки мужчины, а сонная артерия на шее отчаянно забилась. Женщина осторожно коснулась подушечкой большого пальца разбитой и все еще кровоточащей губы врача, утирая выступившую капельку. Аркту сглотнул. – Прости меня. Я была груба и обидела тебя незаслуженно.       Женщина наклонилась вперед и, почти касаясь губ врача, прошептала:       - Если это ты, я не буду возражать против твоей защиты и... готова принять твою заботу.       Аркту еще с секунду держался, не веря до конца в то, что услышал, испытующе вглядывался в ее лицо. Но ясные и открытые глаза Фазмы сказали ему всё. Он обхватил в ответ лицо женщины и порывисто прижался к ее губам, которые в ту же секунду раскрылись, безмолвно предлагая большее.       - Боганоту… Ноту, я никому тебя не отдам, - не отрываясь от любимых губ, выдохнул Аркту. Его руки скользнули вниз и осторожно, но крепко обняли Фазму за талию, привлекая вплотную к себе. Поцелуй углубился, сделавшись жадным и нетерпеливым. Фазма в удовольствии вздохнула и закрыла глаза, запуская пальцы в темные волосы врача и полностью отдаваясь своему влечению. Впервые за этот день в душе ее царил мир и покой, а объятия этого мужчины дарили ощущение дома и безопасности.       Адмирал Хакс застыл на пороге медпалаты Фазмы, пораженный увиденной сценой. Его майор страстно целовалась с главврачом, в котором он без труда узнал вечно робеющего и стеснительного Аркту Велла. Но, судя по тому, с каким решительным напором он обнимал и гладил Фазму, как порывисто целовал, вся его нерешительность канула в лету.       Хакс тихо отступил и закрыл двери. Вздохнул. Что же. Хоть кто-то на этом корабле был счастлив. Он был искренне рад за подругу и надеялся, что хоть в этот раз у нее все получится.

***

      День, насыщенный событиями, быстро подходил к концу. Прошлый вечер не давал адмиралу покоя. Он с волнением думал о том, что Кайло не оттолкнул его в том темном коридоре, позволил Хаксу целовать себя, и даже откликался на его ласки. Да, конечно, тогда Кайло был изрядно пьян, и, возможно, не отдавал себе отчета в своих поступках. Но тело его не лгало, оно помнило и по-прежнему хотело Хакса. Мужчина испытал тогда ни с чем не сравнимую эйфорию, и даже то, что парень вырубился у него на плече и до самой каюты почти ничего не соображал, не испортило Хаксу впечатление. Первый шажок к сближению был сделан. Кайло ответил, что сомневается, не знает, верить ему или нет. А это уже маленькая победа. По крайней мере, он уже не так категоричен и неумолим по отношению к Хаксу. А это уже что-то. Права была Фазма: время и терпение определенно дали свои плоды.       Руководствуясь внутренним чутьем, адмирал направлялся в кают-компанию, чувствуя, что именно там он сможет найти Рена. Ему что-то не давало покоя, сверлило на подкорке, будто пытаясь о чем-то предупредить. Невольно вспомнилась недавняя встреча у медблока.       Ее начало лишь укрепило надежду Хакса на скорое примирение с рыцарем.       Мужчина даже шаг замедлил, полуприкрыв глаза и с наслаждением вспоминая лицо Кайло. Оно было слегка растерянным, в глазах плескалось замешательство и тревога. Но затем взгляд парня медленно изменился. Он смотрел на Хакса так, словно видел впервые, замерев и не дыша, а в потемневших, блестящих глазах отражалась буря эмоций. Хакс тогда даже дышать перестал, боясь спугнуть хрупкий момент. Он отчетливо уловил, что среди обуревавших Кайло эмоций не было уже ставших привычными холодности, неприязни, брезгливости и ненависти. Там было иное… И мужчина мог поклясться, что видит перед собой прежнего Кайло Рена.       Облегчение и радость не успели до конца согреть его грудь, как Рен стремительно закрылся и снова стал похож на ершистого ядовитого криффа, готового укусить за малейшее неосторожное слово или движение. Причина этому стала ясна очень скоро.       Конец беседы скатился в ссору и новое противостояние, всерьез расстроившее Хакса. Он не мог больше выносить это тягостное чувство в сердце и хотел найти рассерженного форсера и попытаться еще раз с ним спокойно поговорить. Именно после разговора о Сноуке у Хакса и появилось нехорошее предчувствие. Он не смел его игнорировать, и поэтому прибавил шаг.       По внутрикорабельному времени был уже поздний вечер, и кают-компания была набита под завязку. Отдыхающие почтительно расступались перед адмиралом, пропуская его в центральный зал. Прежней паники и суеты при его появлении уже не было. Люди потихоньку привыкли к частым визитам Верховного Лидера. Офицеры даже находили это приятным, что высшее руководство не гнушается компанией обычных орденцев.       Хакс остановился, оглядывая находящихся в зале людей, некоторым кивнул. Среди присутствующих были и приятели Кайло – лейтенанты Слоун и Отера, сидевшие за барной стойкой. Но вот самого джедая нигде не было видно. Адмирал неспешно прошелся по залу, словно пес, пытаясь отыскать след рыцаря. Да, Кайло был здесь совсем недавно, но, видимо, покинул кают-компанию, «почуяв» приближение Хакса. Опять сбежал. Адмирал с досадой поджал губы.       Ну что за несносный мальчишка?! Неприятный осадок кольнул сердце. Неужели лучше избегать проблемы, чем попытаться решить ее? Новое недопонимание между ними давило. Хакс не понимал, почему Кайло с таким остервенением рвется к своему мучителю? Что ему нужно от Сноука? Рен явно что-то скрывал, и это что-то его крайне гнетет. А разгневанный форсер с тайной, касающейся темного ситха - это потенциальная угроза.       Предощущение надвигающейся опасности усилилось. Как бы этот импульсивный малец не натворил сгоряча дел, которые потом Хаксу придется расхлебывать не один день. Завтра же следует подстраховаться и усилить охрану тюремных уровней. А еще лучше - лично навестить дежурные посты и тем самым взбодрить их, чтобы смотрели в оба и сразу докладывали о любых подозрительных ситуациях.       Присев на высокий стул у барной стойки и удобно скрытый от посторонних глаз декоративным выступом с каким-то зеленым растением, адмирал заказал себе порцию виски со льдом. Сделав небольшой глоток, Хакс собрался поразмыслить, куда подевался его рыцарь, как до его слуха донесся приглушенный разговор. Знакомые имена заставили Хакса насторожиться и прислушаться.       - Хах! Митака сегодня был просто в ударе, - говорил Слоун. – Никогда его таким не видел.       - Так он же с Реном накануне поссорился. Вот и накрутил себя к вечеру сверх нормы. Весь испереживался за день, - насмешливо ответил Отера. – А я ведь его предупреждал: держись от форсера подальше. Не для тебя он. Обожжешься так, что на всю жизнь хватит. Так нет, не послушал.       - Так и правильно сделал! – незло возмутился Слоун. – Нельзя так сразу сдаваться и руки опускать. Смотри, сегодня Рен сам к нам подсел. И расположился возле Митаки, хотя стул еще возле меня был. И обомлевшего Дофельда сам расшевелил на разговор. Даже нас всех дорогущим Вирренским угостил, а Митаке так вообще сам подливал, хотя раньше этого не делал.       - Ты еще скажи, он за ним ухаживал, - хохотнул Отера.       - Смейся, сколько влезет, а я вот уверен: Рен с ним на контакт пошел. И не один я это заметил, - отмахнулся от приятеля Слоун. – Митака вон как поплыл, а под конец вообще растекся, аки ванильный крем. А это значит, что Рену не все равно. И из этого следует…       - …что у Дофельда наконец-то появился реальный шанс исполнить заветное желание, - расхохотался Отера. – Рен не просто так вызвался проводить его до каюты.       Послышался звонкий дзынь стаканов и на несколько секунд повисла тишина, в течение которой Хакс медленно, но неотвратимо начал закипать. То, что он слышал, рождало в душе неконтролируемую злость. Он сдавил свой стакан и уставился в одну точку, чувствуя, как истончается самоконтроль под напором нестерпимой ревности.       - Н-даа. Дофельду реально повезло. Далеко не каждый в этой галактике может похвастаться, что был в постели с форсъюзером. Интересно, каково это? – протянул Отера.       - Вот завтра Митаку и расколешь, - усмехнулся Слоун. – И пусть не скупится на подробности.       - Держу пари, Рен будет сверху.       - Пари нечестное. Доминирующий Митака – это что-то из области фантастики. А вот Рену эта роль подходит идеально.       Приятели снова рассмеялись, и их разговор переместился на трудовые будни.       Огненным росчерком жгучая ревность взорвала мозг Хакса. На секунду он даже ослеп и оглох от нестерпимой коверкающей все внутри боли. Злость и негодование затопили до краев. Причем Хакс не знал, на кого ярился больше: на Митаку, который позарился на чужое, или Рена, который променял Хакса на другого.       Ладно, Митака - тот давно тяготел к сильным ярким личностям, часто увлекался и так же легко переключался на другой объект воздыхания. Рен, несомненно, сильно привлек его впечатлительную натуру, будучи идеальным сочетанием всего того, что так нравилось лейтенанту. И ко всему еще форсъюзер. Весомый бонус. Особенно, если учесть его прошлые нелицеприятные взаимоотношения с Дартом Хостом. Как тут было устоять? Но вот Рен?! Как ОН мог?!       Хакс яростно стукнул кулаком по столешнице, опрокинул в себя остатки виски и подорвался с места. Клокочущая ревность требовала выхода, но вместо того, чтобы пойти в стрелковый зал и там выместить скопившийся негатив, ноги сами понесли его в сторону жилого офицерского блока.       Нестерпимо хотелось кого-нибудь убить, а еще лучше - забить кулаками. С каждой минутой хотелось сделать это именно с Реном. Все демоны вселенной сейчас рвали и терзали его сердце. Хакс чувствовал себя преданным и оскорбленным. Никогда еще он не испытывал ничего подобного, и оттого был не в состоянии справиться с обуявшим его безумием.       Как он мог так поступить с ним?! Вот так запросто забыть всё, что их связывало?! Да, их взаимоотношения были сложными и проблемными, но у кого они бывают идеально гладкими? Все же, они были крепкими, длительными, дарованными свыше. Хакс дорожил ими больше всего на свете. И как бы ни была сильна их ссора, недопонимание, обиды, как бы ни давило неприятное прошлое, но мужчина всегда знал, что они все равно принадлежат друг другу, и рано или поздно будут вместе! Их чувства были неприкосновенными, незапятнанными изменой.       А теперь получалось, что Хакс жестоко обманывался, и Кайло так не считал. Этот глупый, вздорный, упрямый до невозможности мальчишка с легкостью отшвырнул всё, словно это ничего не значило для него. Предпочел отречься от своих теплящихся глубоко внутри чувств к Хаксу, окончательно уничтожить свою привязанность к нему и поддаться сиюминутной похоти. Он струсил и сдался, не пожелал рискнуть и дать им обоим шанс все возродить.       Была еще одна причина, более прозаическая, но и она причиняла не меньшую боль и отвращение. Хаксу казалось кощунством: променять все, что между ними было, на ничего не значащий, пустой секс с малознакомым человеком. Да, физические потребности тела никто не отменял, но способ, который выбрал Рен, чтобы сбросить сексуальное неудовлетворение, вызывал в душе мужчины яростный протест и гневное негодование. Сам он ни разу не думал ни о чем подобном! Да что там! Он был уверен, что у него даже не встанет ни на кого другого, кроме Рена. До сего момента, Хакс был уверен, что и у Рена тоже. Как же он заблуждался!       Так или иначе, решил Рен при помощи Митаки выжать его из своей души или просто снять свой недотрах, факт измены был налицо. И это жгло все внутренности, словно каленым железом, ослепляя и бросая на самое дно.       Еще один поворот и глазам адмирала предстала сцена, мгновенно остудившая внутренний пожар. Ледяная стужа растеклась по венам, разом лишая всех сил и желания двигаться.       Возле дверей каюты стояли двое. Митака висел на шее Рена и с закрытыми глазами и восторженным лицом выцеловывал шею парня, пока тот одной рукой прижимал его к себе, а второй нетерпеливо тыкал пальцем входной код. До слуха донеслось хриплое и жаркое: «Быстрее, Кайло. Я так давно этого ждал…». Митака впился поцелуем в губы Рена, но тот отдернул голову и не менее напряженно и глухо ответил: «Потерпи, не в коридоре же. Нас могут увидеть». «Плевать, я так сильно хочу тебя, что мне даже больно».       Дверь, наконец, поддалась и отъехала в сторону, и Митака за грудки втянул несопротивляющегося форсера внутрь.       Хакс почувствовал, как пол уходит из-под ног. Все смазалось перед потухшими безжизненными глазами. Увидеть воочию то, что только подозревал, оказалось невыносимо больно. Это было похоже на шоковое погружение с головой в ледяную воду. На место бушующей ярости и жажде крови пришло опустошение и апатия. Плечи и руки опустились под гнетом безнадежного понимания.       В том, что он видел, не было двусмысленности или тайного подтекста. Все просто и очевидно. До тошноты. Вдруг стало совершенно безразлично, по какой причине Рен решил сделать это. Он сделал, и его решение раздавило Хакса.       Адмирал медленно повернулся и, механически переставляя ноги, медленно пошел обратно.       Надежда, которая только-только начала расцветать в его груди, и уверенность, что еще немного - и они будут счастливы, разбились вдребезги. А человек, которого Хакс считал самым близким и дорогим, собственноручно воткнул нож по самую рукоять в его беззащитное и приоткрывшееся сердце. Своим решением Рен растер острое крошево его надежд по душе, оставляя глубокие кровоточащие раны.       В какой-то миг мужчина ощутил себя иссушенным. Выскобленным по живому. Пустой оболочкой, в которой ничего не осталось.       Он не запомнил путь до своей каюты. Очнулся только у себя в приемной, сжимая в руке бутылку с коррелианским бренди. Несколько секунд тупо смотрел на открытое горлышко, потом с горечью приложился к нему, в полузабытьи забыв о стакане. Сделав несколько судорожных больших глотков и ощутив, как горло и пустой желудок опаляет огненная жидкость, Хакс подошел к окну и невидящим, остекленевшим взглядом уставился на далекие мерцающие звезды.       Еще несколько дней назад он был бы готов к подобному. Он выдержал бы этот удар Кайло, отвел от своего тогда еще закрытого сердца, последствия были бы не столь болезненны. Тогда он еще ни на что не надеялся и ничего от Кайло не ждал. Рыцарь был холоден и держал дистанцию.       Но теперь… когда Кайло вроде как начал оттаивать и впервые после случившегося смотреть на Хакса другими, прозревшими глазами? Теперь, когда Хакс невольно поддался этим переменам и тоже раскрылся навстречу? Поверил, понадеялся на скорый счастливый финал для них обоих… Предательский удар Рена застал его врасплох, незащищенным и неподготовленным. И потому эффект от него был сродни взорвавшейся бомбе.       Хакс горько хмыкнул и снова отхлебнул из бутылки.       Если Кайло хотел отомстить ему за всё таким изощренным способом – он своего с успехом добился. Мужчина до кончиков всех нервных окончаний прочувствовал, каково это, когда тебя предает тот, кому ты больше всего веришь, и тогда, когда меньше всего ожидаешь…       Хакс снова опрокинул в себя бренди и жадно выцедил его почти до середины бутылки. Хотелось забыться, притупить терзающие боль, ревность, обиду и злость. А еще хотелось не думать и не представлять то, чем сейчас занимались эти двое.       Мужчина тихо зарычал и стукнулся лбом о прозрачный холодный транспластил окна. Закрыл в изнеможении глаза.       Нет. У него еще осталась гордость и сила воли. Он не побежит в каюту Митаки и не пристрелит этого мелкого засранца. И уж тем более, не станет вытаскивать из его постели загулявшего джедая. И нет! Он даже не будет устраивать истеричную сцену ревности, с пеной у рта доказывая Рену то, во что тот больше не верит.       Он безмерно устал, выдохся, как ездовой фатир в конце изнурительной гонки. У него не осталось сил, да и желания бороться дальше. Зачем? Если Рен не хочет его слышать и не желает хотя бы попытаться понять его поступки. Он отвергает его раскаяние, он даже говорить и видеть его не хочет. О каком примирении вообще может идти речь, когда любой контакт приводит к новым ссорам и еще большему непониманию?..       Биться головой о непробиваемую стену реновской непреклонности Хакс больше не собирался. Если рыцарь так решил, то пусть так всё и остается.       С этой мрачной мыслью Хакс влил в себя оставшиеся полбутылки бренди. Как он добрался до своей кровати, он уже не помнил.

***

      Весь вечер Кайло собирался с духом и готовился к последней части своего нехитрого плана. Последнее, что ему недоставало для его осуществления - это оружие, которым он собирался убить Сноука. Без Силы и без своего светового меча, который, скорее всего, сгинул в разрушенной цитадели, ему придется действовать таким примитивным и недостойным рыцаря-джедая методом.       Доступа к складам военного арсенала Ордена у него не было. Штурмовики со своими бластерными винтовками не расставались даже ночью, да и слишком громоздкими и заметными они были. Табельные пистолеты офицеров также были недоступны. Они носили их в кобуре на поясе во время службы, а в свободное время хранили в личных сейфах у себя в каютах.       Прежде, достать нужную ему вещь не составило бы для него труда. Внушение, ментальный скан, корректировка памяти. Легко. Так же легко было бы пройти все посты охраны в тюремном блоке, не привлекая к своему тайному делу посторонних людей. Все последствия лежали бы только на нем. Никто бы больше не пострадал… Все было бы проще, если бы он был полноценным форсъюзером.       Кайло отбросил от себя бесполезные теперь терзания и сосредоточился на поставленной задаче: напоить Митаку до бесчувствия виски, щедро сдобренным добытым у Велла снотворным, затем отконвоировать того к каюте, где благополучно снять с бесчувственного тела кобуру с бластером.       Рен надеялся, что успеет вернуть пистолет на место до того, как лейтенант очухается утром и до того, как поднимется тревога.       Подставлять наивно доверявшего ему Митаку было отвратно, а использовать его чувства к себе в своих преступных помыслах – подло и недостойно, но выбода у него не было. Митака был единственным из его знакомых, кто без вопросов подпустил бы рыцаря к себе на столь близкое расстояние и в личное пространство каюты. К тому же, быстро наладить с ним контакт после небольшой ссоры не составит труда, и после примирения напроситься к нему в гости и пить при этом крепкий алкоголь не будет выглядеть подозрительно. Вряд ли парень заподозрит неладное, ведь наверняка мечтал остаться с ним наедине давным-давно. Ну а прием виски в утроенном количестве можно будет списать на снятие обоюдной неловкости и нервозности от вроде как свидания.       Встреча в кают-компании завершилась, как Рен и предполагал. Митака был уже изрядно пьян, счастлив, и сам шепотом предложил продолжить в более комфортном уединенном месте, при этом глядя на Кайло таким откровенно зазывным взглядом, что в намерениях того Рен не усомнился. Стиснув зубы и задвинув совесть подальше, рыцарь сдержанно согласился, и для всех предложил проводить опьяневшего товарища до каюты.       Кайло старался не думать, как весь этот спектакль выглядел со стороны. Но судя по тому, как многозначительно переглянулись Слоун и Отера, для них было очевидно, что парочка направится прямиком в постель. Разубеждать их Рен не стал, ему уже было все равно. Скоро все это не будет иметь никакого значения. Через несколько часов он убьет Сноука, свершит правосудие, и понесет за это заслуженное наказание. Сбегать он не собирался и решительно был настроен на то, чтобы взять всю ответственность и вину на себя, тем самым хоть немного выгородив людей, которых он использовал.       Идя по коридорам рядом с пошатывающимся Митакой, Рен гнал от себя мысли о том, что будет с этим добрым и несколько наивным парнем, если он не успеет, по какой-либо причине, вовремя вернуть бластер, или, что еще хуже, если его схватят с ним. Потеря табельного оружия, приведшая к громкому политическому убийству, приведет к трибуналу, который поставит крест на дальнейшей карьере лейтенанта. Его положение усугубит и нарушение устава: прием алкоголя с лечебными препаратами, и как следствие - потеря контроля и временная амнезия, которые и позволили преступнику выкрасть оружие.       Дальше - больше. Анализ крови Митаки выведет на Аркту Велла, который тоже нарушил правила и выдал препарат на руки. Выдаст ли тот Рена, он не знал, но на Митаку точно не укажет. Это хоть убережет того от обвинения в прямом пособничестве преступнику, оставив формулировку косвенного соучастия. Никто не обвинит его, что он намеренно отключил свое сознание, выпив «коктейль», чтобы преступник воспользовался его бластером. А вот как будет защищаться Велл, если не укажет на Рена? Ведь всё будет говорить о том, что он лично выдал снотворное в руки преступника. Рен подведет под удар того, кто бескорыстно спас ему жизнь.       В любом случае, врач будет знать, кто его подставил. А затем Митаке напомнят, с кем он ушел в этот злополучный вечер, и он тоже прозреет. Нуруто с Ликой тоже сложат два и два и также поймут, в каких целях Рен использовал их помощь. Более того, они окажутся в самом эпицентре, потому как взломали датапад Верховного Лидера и тем самым помогли провести преступника к камере Сноука. А это - измена и смертная казнь. Как уберечь эту пару, он не представлял. А значит, они, вместе с Веллом и Митакой, станут невинными жертвами его решения во что бы то ни стало выполнить свой долг.       Все узнают правду, которая сделает Кайло Рена в их глазах подлым мерзавцем и бессовестным лжецом, цинично использовавшим их доверие и симпатию в своих преступных целях. Он навсегда лишится их уважения и дружбы.       И в эпилоге истории наверняка потеряет Хакса. Тот не примет его поступок, не поймет его мотивов. Ведь адмирал твердо озвучил свою позицию по этому вопросу. Он просил подождать и довериться ему. А Рен пошел наперекор и сделал по-своему. Все будет кончено. Даже если Хакс захочет, он не сможет помочь ему. Суд будет неподкупен и беспристрастен, а вердикт - быстр и суров.       С грустью Рен подумал, что примет смертный приговор с облегчением. Долг он выполнит, а бесконечное существование было бы просто ужасным без Силы, в полном одиночестве, презираемым всеми и, самое главное, самим собой. Подобная кара за предательство совести было бы гораздо страшнее и мучительнее быстрой смерти у стены.       Мысли Рена все больше окрашивались тягостным пессимизмом, поэтому он не сразу заметил, как они добрались до места. Митака уже фактически висел на нем, а действие снотворного все никак не давало нужный результат. Рыцарь нахмурился, поняв, что придется потратить на все больше времени, чем он рассчитывал. Более того, придется проявить немало изворотливости, чтобы уйти от настойчивых приставаний лейтенанта и противостоять его очевидному желанию затащить его в постель.       Опьяневший Митака вел себя раскованно, напористо, и все время лез целоваться. Его руки беззастенчиво шарили и сжимали тело Рена, что вызывало у того неприятную дрожь и некоторую брезгливость. Все сильнее хотелось наплевать на предосторожность и вырубить лейтенанта прямо здесь, посреди коридора.       Вообще-то, Митака ему даже нравился, как человек и как друг. Но, исходя из своих ощущений и реакций на него, Кайло сделал неутешительный вывод: несмотря на долгий период воздержания, его тело никак не откликалось на откровенные прикосновения и тепло чужого дыхания. Он не испытывал ничего, кроме неприязни и желания отстраниться. Дофельд нисколько не волновал его, как любовник.       Некстати вспомнилось, как таял он от одного взгляда Хакса, а от его объятий и ласк просто терял голову, не желая останавливаться, пока не получит все до конца. С ним он воспламенялся в пол оборота. И несмотря на всю напряженность между ними, непонимание и кучу неразрешенных проблем, Кайло вынужден был признать неудобную истину: их по-прежнему влекло друг к другу, а любое соприкосновение мигом взрывало мозг, отключая разум и освобождая голую страсть.       Возле дверей каюты у лейтенанта совсем сорвало все тормоза и он довольно нахраписто стал приставать к Рену, всем телом потираясь о него и шепча на ухо всякие непристойности. Поведение его не соответствовало описанию Велла. Вместо ожидаемого постепенного успокоения, Митака был крайне возбужден и бодр, активность рук зашкаливала, а лихорадочные смазанные поцелуи в шею и щеки не давали продыху.       Стиснув зубы, Рен подтолкнул лейтенанта к кодовому замку, стремясь скорее скрыться из коридора, где их могли в любой момент застукать. Выпитое виски все же повлияло на моторику Дофельда, поскольку он никак не мог правильно набрать код. Вздохнув, Кайло обхватил одной рукой шатающегося Митаку за талию и спросил код. Тот ответил заплетающимся языком и снова прильнул к нему, обхватив руками за шею. Горячие губы прижались к шее.       - Быстрее, Кайло. Я так давно этого ждал… - прерывисто проговорил Митака и вдруг приподнялся на носки и впился в губы рыцаря. Кайло мгновенно передернуло, и он отклонил голову в сторону, с трудом удерживая ругательства и желание стукнуть Митаку об стену.       - Потерпи, не в коридоре же. Нас могут увидеть, - с трудом сдерживаясь, процедил Рен, быстро набирая код на дверной панели.       - Плевать, я так сильно хочу тебя, что мне даже больно, - почти простонал Митака, и в подтверждение своих слов, вжался в него своими бедрами. Так и есть. Крепкий стояк отчетливо ощущался.       Проклиная все на свете и Аркту Велла в том числе, Рен открыл двери и тут же был бесцеремонно затянут внутрь за грудки. Двери с тихим шипением закрылись и все, что было до этого в коридоре, показалось Кайло детским лепетом. Митака рвался к его телу, одновременно с этим пытаясь избавиться от собственной одежды. Он требовательно и жадно целовался, прижимаясь к нему все сильнее.       - Звезды, ты такой красивый, совершенный, самый лучший… я по тебе с ума схожу… - в полувменяемом состоянии лепетал Дофельд куда-то в ключицы рыцаря. Он мелко подрагивал и был очень жарким. – Я потерял покой, когда впервые увидел тебя, а когда узнал ближе, совсем лишился разума…       Рен с трудом сумел оторвать его от себя и с подозрением вгляделся в лицо. Оно было раскрасневшимся и вспотевшим, глаза нездорово блестели, парень часто дышал и все время облизывал ярко-красные, припухшие губы. Взгляд был немного расфокусированным и блуждал по Рену, ни на чем конкретно не задерживаясь.       В общем и в целом, действие «коктейля» было на лицо, но эффект от него оказался другим. Возможно, дело было в индивидуальной особенности организма Митаки, или в непереносимости им какого-то компонента лекарства, или он всегда становился таким буйным, когда напивался, или он просто чересчур перевозбудился, дорвавшись, наконец, до желанного объекта. А может, все вкупе. У Рена не было времени разбираться с этим. Ему нужно было скорее вырубить его, чтобы забрать то, что сейчас валялось у их ног на полу.       Митака, тем временем, схватил Рена за руки и настойчиво потянул к небольшой койке в углу каюты. Он уже был полураздет, а на рыцаре расстегнут китель и с корнем вырваны две пуговицы у горла рубашки. Рен понял, что если сейчас что-то не предпримет, то совершит то, о чем будет впоследствии очень крупно жалеть.       Рыцарь со всей возможной силой сдавил плечи Митаки и встряхнул его, пытаясь привлечь уплывающее внимание. Зацепив хмельной влажный взгляд лейтенанта, Рен четко проговорил:       - Я думаю, нам нужно еще выпить. Ты знаешь, у меня давно никого не было, и я, если честно, немного нервничаю. Это поможет мне расслабиться.       - Выпить?.. Еще?.. – голос Митаки прерывался, а из-за расширенных зрачков глаза казались черными и бездонными. Он снова потянулся к губам форсера, но Рен сжал в досаде губы и откинул голову назад, и лейтенант просто не смог до них дотянуться. Сказалась разница в росте.       - Да, выпить. Еще немного, для расслабления. Мне это нужно, Дофельд.       По-видимому, собственное имя в устах Рена произвело на парня неизгладимое впечатление, поскольку тот вдруг блаженно улыбнулся и отпустил руки Кайло. Он сел на край постели, не сводя с рыцаря немигающих жадных глаз.       Рен быстро подошел к маленькому столику, взял два стакана и быстро плеснул в них предусмотрительно прихваченного с собой Вирренского виски, сдобренного снотворным. Подошел к Митаке и протянул ему стакан. Дофельд обхватил подрагивающими от нетерпения ладонями руку Рена и притянул к своему лицу, выпив все до дна прямо так. На мгновение он прикрыл глаза, в этот момент Рен вылил свой виски куда-то за стол.       Кайло с надеждой всматривался в расслабленное лицо Митаки и все ждал, когда же его накроет окончательно. Он с трудом сдержал вздох разочарования, когда лейтенант снова приоткрыл покрасневшие слезящиеся глаза и вдруг почти жалобно попросил:       - Кайло, обними меня… пожалуйста, не будь таким далеким и… холодным… это … просто… убивает меня…       Дофельд всхлипнул и закрыл покрасневшее лицо руками. Ссутулился и весь сжался. Рен ощутил себя последней сволочью. Ну, что с него убудет? Ведь завтра парень ничего не вспомнит, а сегодня для него это важно. Ему это нужно. Кайло не выдержал. Он и так на всем ходу толкал Митаку к пропасти, мог он хоть сейчас сделать ему приятно и тем самым отблагодарить за услугу, оказанную против воли.       Рыцарь присел рядом с парнем, обнял его за вздрагивающие плечи, привлек одной рукой к своей груди, а другой приподнял лицо за подбородок.       Дофельд выглядел несчастным, удивленным и возбужденным одновременно. Кайло погладил его горящую щеку большим пальцем и ободряюще улыбнулся. Митака вздохнул и замер, околдованный этой улыбкой и теплом в глазах форсера.       - Скажи, я тебе хоть немного нравлюсь?.. – прошептал Митака и затаил дыхание.       - Нравишься. И совсем не немного, Дофельд, - правдиво солгал Рен и, не желая больше говорить, наклонился к замершему парню и ласково поцеловал того. Митака содрогнулся всем телом, тихо застонал и обвил шею рыцаря руками, зарываясь пальцами в его растрепанные волнистые волосы. Поцелуй все длился, а Рен старался отвлечься мыслями о предстоящем задании, пока вдруг не ощутил, как губы парня стали вялыми и он сам вдруг обмяк в его руках и стал крениться назад.       Оторвавшись от чужих губ, Кайло увидел, что глаза лейтенанта закрыты, а он сам безмятежно спит и слабо улыбается во сне. Рен вздохнул и аккуратно уложил безвольное тело на кровать. Стянул с него сапоги и накрыл одеялом. Выпрямился и с минуту просто смотрел на спящего парня.       В душе было гадко и муторно от того, что он сделал. Этот парень был настолько невинен и доверчив, насколько он, Рен, порочен и испорчен. Сейчас он, в сравнении с Митакой, казался самому себе самым жутким и гнилым исчадием болот Дагобара. Не было больше в нем прежнего светлого джедая Кайло Рена. Кем он стал в этом новом мире? И кто был в этом мерзком превращении виноват? У рыцаря не было однозначного ответа.       Судьба сыграла с ним злую шутку, вдоволь исковеркала жизнь, перекроила характер, лишила всего, чем он дорожил и что ценил. У него ничего не осталось. И парень искренне надеялся, что после выполнения своего долга жить ему с этим грузом останется недолго.       Рен отвернулся и прошел вперед. Наклонился, подбирая кобуру с пола. Достал небольшой бластер и спрятал его за пазухой. Тщательно застегнул китель, поправил волосы и, не оглядываясь, покинул каюту.       По внутрикорабельному времени была уже глубокая ночь. Рыцарь ускорил шаг, желая как можно быстрее оказаться в засекреченном тюремном блоке. Он чуть не бежал, пытаясь укрыться от грызущего чувства вины и разыгравшейся совести. Но чем ближе он подходил, тем сильнее в нем разгоралась уверенность. Все прочие мысли отошли на задний план. Осталась одна, маниакальная и всепоглощающая: он выполнит свой долг перед матерью, Истоком, галактикой и самим собой – убьет старого монстра. Он выполнит свое предназначение любой ценой.

***

      В засекреченном тюремном блоке давно не бывало посетителей. Еду строго по расписанию приносили дроиды, охрану также осуществляли они. Поэтому, когда в блоке появился кто-то живой, заключенный встал с койки и подошёл к энергорешеткам. Оковы Силы, стягивающие его запястья и шею, блокировали большую часть способностей, но темные частицы Силы все равно продолжали циркулировать в его теле. Обостренное чутье подсказало, что человек, все еще находящийся за стальными дверями, хорошо знаком ему.       Решив, что сейчас в коридор войдет ненавистный адмирал Хакс, Сноук злорадно оскалился, и подготовился безнаказанно излить на него новую порцию унижений и язвительного сарказма. Он хорошо знал Хакса, этого раба правил и уставов, и потому был уверен в том, что, даже потеряв своего любовника, того, ради которого он решился на предательство и военный переворот, адмирал не даст волю эмоциям, не позволит себе мстить, не убьет его до суда. А это значит, у него еще будет шанс освободиться и заставить рыжего ублюдка сотню раз пожалеть, что тот оставил Сноука в живых.       Когда же створки дверей разъехались в стороны, а дроиды-охранники почтительно отступили, опуская взведенное оружие, бывший Верховный Лидер не сдержал ехидного хмыканья при виде вошедшего.       - О, неужели мой разум помутился, и я вижу призрака? – едко улыбаясь, спросил он. - Помнится, не так давно я почувствовал, как остановилось твое сердце.       - Я выжил! – с вызовом бросил Рен, приближаясь к энергорешетке.       - Выжил, да не совсем, - протянул Сноук, цепко вглядываясь в черные, ввалившиеся глаза бывшего ученика. – Тем, что ты все еще влачишь свое жалкое существование, ты обязан мне. Я дал подсказку, как спасти тебя от яда Тьмы. - Парень вздрогнул, по бледному лицу пробежала тень. Бывший Верховный Лидер снова ухмыльнулся. – Да, мой мальчик. Я спас тебя, вопреки воле Силы.       - Не тебе судить о воле Силы! – вспыхнул Кайло.       - Мне. Ибо я управляю ею уже много сотен лет. И мне решать, кто будет жить, а кто нет…       - То же самое сейчас я могу сказать и о себе, - хрипло выдохнул Рен, испепеляя ненавидящим взглядом надменное лицо Сноука, и делая еще один шаг вперед. Тело его напряглось, словно перед броском. – И я сделал свой выбор. Я знаю, что должен сделать.       Глаза Сноука недобро блеснули в полумраке и сощурились. Он впился хищным взглядом в бледное лицо бывшего ученика и тот вздрогнул, слабо ощутив в своей голове призрачное шевеление. Не такое явное и болезненное, как было в цитадели, но вполне неприятное, чтобы нахмуриться. Рыцарь по привычке захотел поставить ментальный блок и вышвырнуть чужое присутствие из своего разума, но вновь ощутил сосущую пустоту и бессилие. Парень сглотнул, пытаясь восстановить пошатнувшийся самоконтроль. Чувство собственной беспомощности и бессилия на миг снова всколыхнулось внутри. Рен стиснул зубы, пытаясь вернуть прежнюю уверенность. Только не сейчас. Не перед этим монстром….       Сноук наклонил голову вперед и еще пристальнее вгляделся в побледневшее осунувшееся лицо форсера. Казалось, он точно распознал, что только что произошло. Неожиданный вопрос заставил парня моргнуть и сильнее сжать зубы. - Как ты меня нашел?       Ответом ему послужило молчание. Но ситх и не ждал его.       - Много усилий пришлось приложить, чтобы узнать, где меня прячет адмирал? Особенно теперь, когда ты простой смертный? – хрипло рассмеялся Сноук, разом сметая все слабые надежды Кайло, что ситх ничего не знает о его состоянии. Его прошлые догадки подтвердились. Сноук знал, и он был именно тем, кто все забрал. Кайло смотрел в помолодевшее и восстановленное от шрамов лицо Сноука и понимал, что теперь для него действительно все потеряно. Надежды нет. Вернуть свою Силу не удастся. Сноук не отдаст то, что уже считает своим. А если и предложит отдать ее, то Рен никогда не согласится в обмен подарить свой Дар. Ни за что. Лучше бесконечная жизнь простым беспомощным человеком, чем мучительное осознание, что он своим эгоистичным желанием собственноручно превратил это бездушное чудовище в бессмертного правителя. Кайло был почти уверен, что даже неминуемая смерть от Истока в наказание не спасет его от вечных терзаний и пыток совести. Нет. Не будет этого. Все решено.        Сноук тем временем, словно прочтя его мысли, приблизился к самой решетке и впился в расширенные немигающие глаза Рена издевательский взгляд. – Что? Пришел убить меня? Отомстить за то, чего лишился?       Кайло резко выдохнул, выныривая из вязких раздумий, и опустил руки, которые до сего момента держал скрещенными за спиной. В правой руке он сжимал небольшой заряженный и готовый к стрельбе бластер. Лицо старика застыло. Он не ожидал подобного хода. Если честно, он вообще не ожидал, что Рен до него доберется, да еще с оружием. Если парень решит им воспользоваться, энергорешетки Сноука не спасут. Да и он сам не сможет ничего сделать с этими побрякушками на шее и руках. Нужно было выиграть время для того, чтобы изменить ход мыслей щенка в нужную ему сторону. А для этого нужно было продолжить разговор любым способом.       - Я убью тебя, но не из мести. Я сделаю это, чтобы ты никогда больше не сотворил с другими форсъюзерами того, что сотворил со мной, - тем временем уверенно сказал рыцарь. - Это мой долг. Мое предназначение. Из-за него Сила вернула меня из забвения.       Парень поднял руку и направил бластер в лоб бывшего учителя. Сноук отпрянул от решетки, увидев свой приговор на лице Рена. Одно дело было предполагать, что Рен пришел убить его, и совсем другое - видеть, как палец на курке побелел от напряжения.       - И ты способен убить безоружного? - Сноук вскинул бровь. Он тянул время, стараясь перенаправить мысли Рена в другую сторону. - Того, кто способствовал твоему выздоровлению? Без меня Хакс не нашел бы противоядие от Тьмы, которая тебя сжирала. Твое решение - это такая низость. А как же так почитаемый тобой кодекс джедаев? Твои моральные принципы, за которые ты так отчаянно держался еще совсем недавно? - ситх скривил тонкие губы и выдавил: - Убьешь меня - и сам станешь тем, кого так ненавидишь…       - Ты сам сказал, я теперь ничто, - огрызнулся Кайло. - Не форсер и не джедай, следственно. Ты забрал мой Свет. Мою Силу. Разорвал все связи! Мне нечего больше терять!       Сноук впился пристальным взглядом в глаза рыцаря и отчеканил:       - Если убьешь меня - потеряешь последнюю возможность вернуть свою Силу.       Рука с оружием дрогнула, и ободренный этой минутной заминкой, Сноук продолжил свой маневр: - Да. Ты все еще можешь ее вернуть.       - Ты лжешь.       - Нет. Слово ситха.       - И что ты потребуешь взамен? Свободу? Мой Дар? Все это - несоизмеримая цена за мои способности. Я не пойду на это, - решительно качнул головой Рен.       - Я знаю, - спокойно обронил Сноук. Лицо старика приняло совсем хищный оскал. Рен напрягся, ожидая подвоха. – Но у тебя есть то, с чем ты с легкостью можешь расстаться, и при этом сполна расплатиться за возврат своей Силы. Ты снова станешь тем, кем был рожден: могущественным форсъюзером.       - Чего ты хочешь? – прищурился рыцарь.       - Жизнь Хакса.        Рен вздрогнул всем телом, нервно дернув головой. Но ситх не дал ему времени прийти в себя и продолжил свою мысль.       – Такая ничтожная малость. Жизнь предателя и лицемера, который свергнул меня и уничтожил тебя. Я даю тебе прекрасную возможность отомстить ему и в придачу вернуть то, что по праву твоё.       Рен молчал, он был растерян и шокирован, и никак не мог ухватить суть двойного подтекста, казалось бы, такого заманчивого и простого предложения. И действительно. Что Рен терял? Сноук все равно останется под стражей и будет по-прежнему изолирован. Дар Истока тоже останется неоскверненным. Он вернет свои силы и способности, и за все это лишь требуется избавиться от того, кого он, вроде как, ненавидел всей душой, кто испоганил две его жизни, не раз предавал и подставлял под смертельную угрозу, бросал, когда он нуждался в помощи, манипулировал и использовал. Эта плата действительно казалась приемлемой и оправданной. Месть будет так сладка. Хакс заслужил ее за все, что сделал с ним в прошлой и в этой жизни…       Парень облизал внезапно пересохшие губы и отступил на шаг. Рука с оружием, подрагивая, медленно опустилась. Он прикрыл глаза. Все так соблазнительно звучало… Но почему тогда где-то в самой глубине сердца словно острая заноза засела? Ноет и выкручивает, не позволяя согласиться? Сомнение. Еще несколько дней назад он думал, что Хакс давно мертв для него. Что значило умертвить его физическую оболочку? Ничего... Сделай Сноук это предложение тогда - он, наверное, даже не раздумывал бы и согласился.       Но теперь… Теперь все изменилось. Он осознал, что Хакс другой и достоин второго шанса. Он понял, что люди не делятся на черных и белых, а состоят из полутонов, ошибок, страхов, неуверенности... Хакс был весь соткан из этих серых полутонов. Он не был чудовищем, но не был и идеалом. Только сам, преступив грань Света и заплутав во Тьме, Рен в полной мере смог понять метания и сомнения адмирала. Как выбрать между долгом и совестью, между разумом и чувствами? Теперь рыцарь воспринимал многие поступки Хакса совсем по-другому, он начал понимать их и почти принимать. Если взглянуть беспристрастно, они оба были так похожи друг на друга. Оба запутавшиеся, ошибающиеся, неуверенные в себе простые люди.       Сноук, наблюдавший за внутренней борьбой Рена, вкрадчиво надавил:       - Не торопись с ответом, мальчик. Подумай и реши, что для тебя важнее. И стоит ли так рисковать своим последним шансом ради человека, который никогда не оценит твоей жертвы? Он никогда не знал Силы и потому не имеет представления, каково это - жить, лишившись ее. Хакс - смертный, и он умрет, рано или поздно. Все умрут, кого ты знаешь. И ты останешься ни с чем. Один. Никчемный и бессильный, никому больше не нужный. Навечно.       Рен молчал. Его взгляд затуманился, и Сноук отчетливо увидел в нем то, что ему было абсолютно не нужно: колебания. Не так все должно было быть после его усиленной обработки. Несмотря на все, что он проделал с форсером в цитадели, тот все еще жалко и упрямо цеплялся за мизерные крохи своих не до конца спаленных чувств. Несколько недель прошло, а этот мальчишка вновь на что-то надеялся и хотел верить.       Только за то, что этот ничтожный человечишка Хакс сумел до такой степени поработить единственного так нужного ему мальчишку, ситх готов был собственноручно медленно освежевать адмирала виброножом, вытянуть из него все жилы и переломать все кости. И только после всего этого позволить этой рыжей твари издохнуть. Еще ни одно живое существо за все сотни прожитых им лет не доставляло ему столько проблем, не вызывало столько неконтролируемой ненависти и ярости! О, Сила всемогущая, что еще нужно было сделать, чтобы оторвать этих двоих друг от друга?!       - Неужели ты все еще на что-то надеешься, глупец?! – пошел ва-банк Сноук, повысив голос. – Я вижу тебя насквозь! И ты жалок в своем бессмысленном желании защитить того, кому плевать на тебя!       - Я знаю, что он собой представляет, какой он! Но ему не наплевать на меня! – неожиданно сорвался на крик Рен. Лицо его исказилось в гневной гримасе. Глаза почернели, став опасно напоминать те самые глянцевые антрацитовые колодцы, которые были у него незадолго до того, как Тьма полностью завладела им. Прекрасно. Сноук был на верном пути.       - Неужели?! - нескрываемый скепсис и презрение сочились из ситха. - По твоей реакции ясно, что ты так ни черта и не понял! Тебе мало того, что он уже сделал?! Заметь, я даже не касаюсь его прошлой ипостаси Фортема. Недостаточно для тебя он проявил свою гнилую личину, будучи Хаксом, чтобы понять, с кем имеешь дело?!       Рен промолчал, буравя мрачным взглядом злые глаза ситха. Сноук хмыкнул и скрестил руки на груди.       - Так позволь, я просвещу тебя насчет адмирала Хакса. Ты думаешь, почему при захвате власти он просто не убил меня? Суд задумал устроить. Показательное развлекательное шоу галактического масштаба. Унизить и поиздеваться хочет над поверженным противником. Как благородно с его стороны. – Пальцы ситха на мгновение сжались на предплечьях, рот скривился, а глаза полыхнули желтым огнем, явственно отображая едва сдерживаемую ненависть к бывшему генералу. Потом он не менее язвительно добавил. - К тому же, на кого, как не на меня удобно и безопасно повесить все неудачи Ордена, обелив себя. Особенно самое громкое из них – Хосниан Прайм. – Сноук быстро глянул на застывшего Рена и вкрадчиво спросил: - А он сказал тебе, что на итоговом голосовании его голос был «за»? - отметив очевидную реакцию парня, довольно ответил: - Вижу, что нет.       - Он был против, - сдавленно выдохнул Рен, вспоминая слова Хакса в камере сопротивленцев на Кумукела. - Он пытался доказать Совету, что атака бессмысленна и принесет больше вреда Ордену, чем пользы...       - Верно сказал. Пытался. Дальше этого дело не дошло. Он струсил, банально испугавшись моего гнева и угрозы лишиться генеральских погон, - грубо отрезал Сноук. И продолжил натиск, сместив вектор на наиболее уязвимое место Рена.       - Ты спрашивал у него, где я? И что он ответил? Уверен, прикрыл свой отказ благими намерениями. Своим беспокойством за тебя, что ты еще слаб и не готов для встречи с тем, кто мучил и пытал тебя столько недель. Так ведь? - видя, что бьет прямо в цель, ситх ухмыльнулся и продолжил. – А на деле, он слишком хорошо изучил тебя. О! Хакс прекрасно умеет читать людей и предвидеть их ходы. Он знал, что если ты доберешься до меня, то непременно попытаешься убить, и тем самым спутаешь ему все карты. Лишишь главного козыря в политической игре. Ведь без меня все, и свои и республиканцы, накинутся на него. Смерть бывшего Лидера в его тюремных застенках – вот это будет скандал! Его репутация и авторитет будут разрушены! А без них он не сможет удержаться на троне.       Сделав небольшую паузу, старый ситх уничижительно констатировал:       - Не беспокойство за тебя двигало им, а боязнь потерять единственное, к чему стремился всю свою жизнь, то, чем он по-настоящему дорожит - власть.       Рен молчал, стискивая кулаки, и было видно, что внутри него велась нешуточная борьба. Но рыцарь все еще цеплялся за старые образы и представления. Следовало разрушить и их, дабы окончательно убедить мальчишку в нужной ему «правде».       - Мало этого? Тогда ответь на вопрос. Он просил тебя остаться?       - Да, - глухо обронил Рен, отрывая глаза от пола.       - И чем он аргументировал это желание? Можешь не отвечать. Я знаю. Что ты дорог ему, и он не хочет тебя потерять. Что ты глубоко в его сердце, и все, что он сделал, он сделал ради тебя? Верно?       И снова прямо в точку. Рен прикусил губу и выглядел растерянным и разбитым, будто Сноук не говорил, а избивал его своими словами. Отлично. Все идет, как надо, и дожать мальчишку будет несложно. Он принесет ему голову Хакса или Сноук будет не величайший из темных ситхов!       - Раскрой глаза и подумай, зачем ты ему нужен сейчас?       - Он раскаялся и всё, что он хочет, чтобы я был рядом. Просто так, как человек… - пробормотал Рен, скорее пытаясь убедить себя, чем ответить ситху. Он стремительно терял нить реальности. Все в нем смешалось. Сердце еще хваталось за последние ростки веры в душе, но слова Сноука все больше заставляли их увядать. Его мерцающие желтые глаза будто гипнотизировали, погружая волю и разум в состояние дрожащего ступора.       - Сила, как же ты наивен! – издевательски фыркнул Сноук. – И обе жизни тебя ничему не научили! Сколько еще ты будешь верить одним и тем же обещаниям? Его слова – лишь слова, не подтвержденные никакими действиями.       - Он спас меня в цитадели. Почувствовал мое состояние и пришел, - слабо возразил Кайло, мотнув взъерошенной головой, будто пытаясь отогнать кружащих вокруг жужжащих насекомых. Этот надоедливый гул пульсировал в центре черепа, не давая толком сосредоточиться, отвлекал и внушал фантомное чувство тревоги и недоверия.       - Он пришел не только ради тебя. Он пришел за троном и властью. А ты нужен ему, как гарант сохранения всего этого. Без тебя и твоих форсерских способностей он не удержится долго. Вот правда, которую ты упрямо отказываешься принимать! – резко и жестко отчеканил ситх, вкладывая в свой голос все возможное сейчас внушение. Благо, их родство по Истоку лишь способствовало этому. Канал между их разумами все еще существовал, а Рен, лишившись Силы, уже ничем не мог его остановить.       - Это неправда! – возразил Рен, но в голосе и в глазах уже совсем не было уверенности. Сноук заметил это и продолжил давить, не отпуская взгляда рыцаря.       - Правда. Ты погряз в его лжи. Ослеп и оглох, не желая признавать очевидную истину. Ты был нужен Фортему на его пути к величию. Ты был нужен Хаксу, чтобы, выполнив мой приказ, в награду получить чин адмирала, тем самым заполучив в руки управление всем флотом Ордена. А потом он без зазрений совести отдал тебя мне. И пока я был занят тобой, воспользовался этим и своей новой властью, чтобы совершить переворот. Он пришел в цитадель, чтобы официально свергнуть меня и вернуть тебя, форсъюзера, в свое распоряжение. Ему все удалось, как я посмотрю… - Сноук наклонился вперед и прожег расширенные глаза парня острым, как игла, взглядом. – Ты снова поддался на его уловки, снова сам идешь к нему в руки, уже почти готов плясать под его дудку. Хакс в который раз использует тебя, чтобы удержать свою верховную власть. Его положение сейчас шатко. Ему нужен сильный и могущественный союзник. Кто, как не ты: одаренный, влюбленный в него без памяти форсъюзер, способен сделать его правление неоспоримым, а его самого - недосягаемым и неуязвимым для врагов?       Риторический вопрос Сноука повис в тишине. Он склонил голову к плечу, алчно впитывая болезненный и рваный отклик Рена на свое заявление. Рыцарь припомнил, как Фазма говорила ему, что Хаксу сейчас очень нужна его поддержка, что у того сложный период и много врагов, которые попытаются его свергнуть, что адмиралу нужен кто-то сильный, надежный, верный… Кулаки сжались. Горечь подступила к горлу. Эти слова майора лишь подтверждали то, что говорил Сноук.       Темный ситх, тем временем, читал бывшего ученика, как любимый голокрон. Он держал строптивца на крючке, их потусторонняя связь была натянута и звенела, как струна. Сноук удовлетворенно вздохнул. Оковы уже не так сильно давили на него. Сотни поглощенных им душ форсъюзеров помогали бороться с их подавляющим воздействием. Пройдет немного времени, и он найдет способ избавиться от Оков. И вот тогда… Ситх окинул плотоядным липким взглядом фигуру джедая. Лакомый подарок, Дар бессмертия, спрятанный внутри Рена, наконец, достанется ему, даже если ради этого придется разорвать упрямца на куски, а вместе с ним и его драгоценного Хакса, обожаемую Органу и всю галактику.       Кайло стоял, как парализованный, и разум его еще пытался ухватиться за ускользающие прежние мысли и убеждения. Но они стремительно таяли, как туман на ветру, оставляя в уме лишь новые утверждения ситха. Все казалось правильным и не подлежащим сомнению. При этом слова ситха резали его по живому, ядом впитываясь в кровоточащее сердце. Парень не выдержал испепеляющего взгляда старика и сокрушенно опустил лицо. Если голова уже верила словам Сноука, то трепещущее сердце еще сопротивлялось и не желало принимать «такую» правду.       Сноук упивался той реакцией, что вызывали в Рене его слова. Он видел, как жгучий гнев вкупе с разочарованием все больше поглощают душу форсера.       - И когда ты лежал в коме, и жизнь твоя висела на волоске, он приходил ко мне не для того, чтобы спасти родного, любимого человека, - ситх презрительно скривил губы, - а чтобы сохранить жизнь форсъюзеру, который еще ему понадобится в будущем. Без которого удержаться у власти будет крайне сложно.       Рен молчал, а Сноук вновь ужалил в уязвимое место.       - А ты всерьез надеялся, что привлекаешь его, как человек? Как любовник? Посмотри на себя, мальчик. Во что ты превратился. Если раньше ты мог привлечь его в постель красотой и силой своего тела, то теперь… - Сноук выразительно скривился, оглядев Рена с головы до ног. - Ты выглядишь просто отвратно: постаревший, иссохший, слабый.       Кайло из последних сил протестующе вскинул подбородок и с вызовом посмотрел в глаза Сноука: Это ложь! Я видел… чувствовал искреннее желание и тепло в его глазах. Он хочет меня, МЕНЯ, таким, какой я есть, невзирая ни на что!       Сноук раскатисто расхохотался, запрокинув голову, от этой нелепой и слабой попытки Рена убедить в сказанном, прежде всего, самого себя. Затем глянул на Рена таким взглядом, каким мудрец смотрит на нерадивого ученика.       - Ты, правда, так думаешь? О, Тьма всемогущая! По-видимому, все джедаи рождаются с неубиваемой верой в людей! Дитя. Я открою тебе тайну. Когда Хакс узнает, что ты потерял всю свою Силу и могущество, став простым смертным, как, думаешь, он поступит? Будет ли он и дальше разыгрывать из себя страстно влюбленного, если в этом уже не будет никакого резона? Когда он поймет, что с тебя больше нечего взять, какими глазами тогда он посмотрит на тебя? Захочет ли он иметь в своей постели такого любовника? - неутешительно заключил Сноук, с наигранным и оттого омерзительным сочувствием глядя на почти сломленного ученика.       Старый ситх приблизился к решеткам и, пользуясь прочной связью между ними, впрыснул в Рена последнюю дозу яда, намереваясь забить последний гвоздь в крышку гроба Хакса.       – Тебе больше нечем привлечь его. Ты больше не форсъюзер, ты уродлив, слаб физически, носишь в своей крови неизвестную заразу, которая в любой момент может проявиться, нестабилен психически, своеволен и с трудом поддаешься контролю. Мне продолжать перечислять твои «достоинства»? Или ты, наконец, возьмешь себя в руки и посмотришь правде в глаза? Тебя использовали, пока ты был силен и полезен. Теперь же, когда ты стал бесполезной вещью для него, которая больше не может служить ему так, как прежде... финал вашей чудной истории очевиден.       Слова старого ситха кислотой въелись в самое сердце Рена, отравляя его и рассылая по венам горечь и злость. Расставляя все по своим местам. Если за последние дни он и начал осторожно думать, что действительно нужен Хаксу, то теперь он со все нарастающим разочарованием и болью понял, что это не так. Да. Адмирал настойчиво уделял ему знаки внимания, всячески стремился убедить в своей искренности, пытался доказать, что изменился и раскаялся, что все осознал, и что теперь ничего не будет так, как прежде… И Рен почти повелся, почти поддался тому, что теплилось в груди и рвалось откликнуться на признания.       Ведь у него были смутные предчувствия и подозрения, по которым он так и не открылся Хаксу в самом начале, не признался ему, что стал калекой. Что-то внутри сдерживало его, не позволяя довериться. Возможно, что Сноук прав? И это что-то - ни что иное, как чутье Рена и подсознательный страх, что его снова обманут, используют, предадут и бросят, как испорченную, непригодную более вещь.       Ты - глупец! Едва снова не угодил в тот же самый капкан. Ничего не изменилось! Хаксу, как и Фортему, он был нужен лишь как ручной и могущественный прислужник. Холодный расчет и никаких чувств. Как всегда. А он уже почти поверил, даже всерьез раздумывал остаться с ним и попытаться наладить треснувшие отношения… Наивный идиот.       Парню стало тошно от этих мыслей, все внутри скрутило в тугую пружину, спазм сдавил горло, не позволяя дышать. Руки сжались в кулаки. В нем столкнулись два равносильных желания: с одной стороны хотелось немедленно сдохнуть, прекратив тем самым нескончаемую череду страданий, а с другой - пойти найти Хакса и медленно задушить его, глядя в глаза, с удовольствием слыша предсмертный хрип и ощущая под пальцами затихающие судороги.       - Хочешь убедиться в правдивости моих слов? – вдруг вкрадчиво спросил Сноук, вырывая форсера из бушующей пучины ненависти и разочарования. Рен вскинул на старика полыхающий взгляд, но промолчал. Ситх удовлетворенно хмыкнул. – Задай ему вопрос: зачем ты ему нужен? А когда он снова начнет утверждать, что любит, что ты всё для него, попроси доказать это, отказавшись от власти. Поставь его перед выбором: ты или трон Ордена. И вот тогда, мой мальчик, ты увидишь его истинное лицо. И поймешь то, что так долго и упрямо отвергал.       Кайло вздрогнул всем телом от внезапно накатившего холодного страха. Он не был готов ставить Хакса перед ТАКИМ выбором, и еще более страшился услышать его ответ. Интуиция в нем возопила, оглушая парня своей предопределенностью. Кайло уже предполагал, что ответит Армитаж Бреннон Хакс. И от этого хотелось умереть.       Достигнув предела кипения, разрываемый на части, Рен повернулся на месте и быстрым шагом направился к выходу из тюремного блока.       - Не упусти свой последний шанс, Кайло. Когда я освобожусь, мое щедрое предложение утратит свою силу, – донеслось ему в спину жесткое предупреждение. - Принеси мне голову Хакса, и я верну тебе твою Силу.       Когда бронированные двери сомкнулись за спиной рыцаря, отсекая от старика, Кайло понесся по пустому коридору, ничего не видя перед собой. Он шел сюда с твердой решимостью убить старого монстра и избавить тем самым мир от древнего зла, а теперь бежал прочь, как ошпаренный, в плену гнева, боли и растерянности, погруженный в пучину новых разрывающих душу сомнений. Что пошло не так? Почему дрогнула его решимость, отчего слова бывшего учителя проникли так глубоко в сознание, принося такую жгучую боль? «Да потому, что Сноук сказал то, о чем ты сам подсознательно думал, но боялся поверить. Не хотел верить.»       Слова и поступки Хакса казались такими искренними, глаза смотрели так честно и открыто, что Рен просто не мог не начать верить, хотел желать и надеяться, что он нужен. Что он не один. Что тот, кого он так безотчетно и отчаянно любил когда-то, все же тоже любит в ответ. Как по-детски наивно было хотеть, чтобы все оказалось правдой и холод и боль, наконец, отступили, дав место теплу и нежности. Кайло помнил, как хорошо и спокойно было в объятиях Армитажа, как трепетало все тело и душа, ощущая ментальную крепкую двустороннюю связь… Слышать, видеть, чувствовать Хакса, его мысли, его эмоции, открытые и чистые, яркие, незамутненные ничем фальшивым, темным…       Все было ложью? Игрой? Очередной манипуляцией? Да, он нужен адмиралу. Но в каком качестве? И что случится, когда он узнает о бессилии форсера?       Все взвилось внутри ураганным вихрем. Разум кричал, что будет так, как сказал Сноук. Но сердце шептало: нет, остановись, подумай, вспомни. Скажи Хаксу правду и убедись во всем сам. Поставь его перед выбором и убедись.       Тут же снова его обуял липкий страх. Открыться, довериться тому, кому подсознательно не веришь? Кто столько раз уже подводил и отказывался от тебя, когда был больше всего нужен?.. Нет. Он не сможет. Не снова. Еще одного предательства он просто не переживет.       Рен шел по бесконечным коридорам корабля, все глубже погружаясь в едкие, злые думы. Заводясь все сильнее от того, что не мог решить, как быть дальше.       Верить Сноуку до конца было бы большой ошибкой. Все его слова всегда имели двойное дно, и в итоге оборачивались против Рена. Выполнить его требование и понадеяться, что тот вернет его Силу, было бы верхом идиотизма. Такие, как этот монстр, никогда по доброй воле не расстанутся с тем, что продлевает их жизнь, питает тело и делает еще более могущественными. Скорее всего, это очередная ловушка, чтобы вскоре снова попытаться забрать у него самое ценное: его Дар. Кайло явственно видел, что старик еще не сдался до конца, не опустил руки и пока жив – не оставит попыток заполучить так желаемое бессмертие.       «А вот что теперь делать тебе? Какие твои действия, Рен?»       Кайло несколько замедлил ход. Голова пульсировала от напряжения последних часов. Но мысли выстроились во вполне логическую цепочку, в обход клокочущих эмоций. «Считай это тактическим отступлением. Но не поражением. Нужно время на восстановление тела, на разработку плана действий, а еще нужна информация. Есть ли хоть малейшая возможность вернуть Силу в обход желания Сноука. Или как-то восстановить ее. В данный момент ты бессилен что-либо сделать, изменить. Смирись. Подумай.»       Но слишком заманчиво звучала идея вновь обрести Силу, стать прежним. Он уже было смирился с неизбежным, но новая надежда вспыхнула и дразнила своей доступностью. Кайло с неприязнью к самому себе признал свою слабость в этом вопросе. Он страстно хотел вернуть свои способности. И даже мизерный и сомнительный шанс поколебал его уверенность убить Сноука. Эгоистичное и малодушное желание.       Рен сам себе противоречил. Еще час назад хотел как можно скорее уничтожить ситха и стереть эту угрозу с лица галактики, а теперь готов был отсрочить его казнь ради постыдного желания выиграть время для решения данной проблемы. Он ненавидел и презирал себя за это, но знал, что убить старика сейчас – значит наверняка потерять свою Силу, которая вместе с ним навсегда утечет в Вечный поток, а во-вторых, могло так статься, что Сноук действительно владел единственным способом вернуть его украденные способности. Но тогда Кайло придется принести ему голову Хакса, а Рен совсем не был уверен, что сможет сделать это, даже несмотря на всю свою злость и ненависть.       И еще, наверняка, как ни крути, любой ритуал возвращения Силы будет связан с восстановлением ментального канала связи между ним и Сноуком, а для этого нужно будет снять Оковы Силы. А если это сделать, никто и ничто не удержат Сноука. Он не упустит этой возможности и вырвется на свободу. И ты не сможешь остановить его, поскольку слаб и беспомощен. Своим жалким желанием вернуть свои силы ты собственноручно выпустишь монстра из клетки…       Круг замкнулся. Как изначально и подозревал Рен, в предложении Сноука было двойное дно. Одной рукой он дразнил и обещал, а другой сжимал над головой занесенный световой меч. Нужно было искать выход из той ловушки, в которой оказался. А на это нужно время. И спокойствие, которого у него нет.       Кайло практически ворвался в свою каюту и заметался по ней, ища выход клокочущим внутри эмоциям. Он схватил стул и рассадил его об стену. Туда же последовало все, что подворачивалось под руку. Яростно рыча и сатанея от бессилия что-либо изменить, Рен всадил кулак в косяк двери. Боль немного отрезвила. Алый туман спал с глаз.       С огромным трудом Рен сумел отодвинуть проблемы со Сноуком и своей Силой на второй план и подумать о другом. Адмирал Хакс! В форсере все еще настойчиво свербело неуемное желание найти Хакса. Увидеть его бесстыжие, лживые глаза и… Кайло сжал дрожащие пальцы в кулаки, сдерживая кровожадные образы в своем воспалённом воображении.       Ярость в рыцаре вскипела с новой силой от осознания, что теперь он против воли прикован на неопределенный срок к этому кораблю и к его ненавистному хозяину. По крайней мере, до тех пор, пока Сноук находится здесь. Придется и дальше выносить лживые слова и взгляды, терпеть его подкаты и лицемерные желания вернуть былые отношения. И это жгло не хуже каленого железа. Столь хрупкое, едва возродившееся доверие вновь было подорвано, и Кайло не мог не думать, что бы выбрал Хакс, поставь он его перед выбором.       Все могло стать еще хуже, когда Хакс узнает о его бессилии. Стать так, как говорил Сноук. Адмирал мог действительно избавиться от ставшего бесполезным форсера, лишив того тем самым последней призрачной возможности вернуть свою Силу. Рен больше не верил Хаксу и не мог так рисковать, рассказав о своем бессилии. Как следствие, Кайло не мог предложить адмиралу выбор: он или Орден. Из-за этого рыцарь не мог выяснить истинное отношение Хакса к нему. Что на самом деле он значит для него. А значит, сомнения и неуверенность будут расти и все глубже укореняться в нем с каждым днем, пока не поглотят полностью. Рен сорвется, в итоге, и сделает то, что потребовал Сноук: убьет ненавистного предателя.       Измученный количеством неразрешимых проблем, внутренними терзаниями, страхом перед неизвестным и таким безысходным будущим, Рен без сил сполз по стене на пол. Прижал к груди колени,обхватил их руками и уронил на них гудящую, раскалывающуюся голову.       В памяти всплыл тихий прерывающийся голос Хакса. «Ты - самый дорогой для меня человек… ты нужен мне, ты, и ничто этого не изменит… ты - моя жизнь, мое сердце… я люблю тебя!»       Кайло застонал, впившись пальцами в волосы. «Лжец. Подлец. Предатель. Если бы у меня была моя Сила, я бы выпотрошил твои мозги и вырвал бы из твоей глотки истину. Ты бы сам признался во всех своих манипуляциях и подписал бы себе смертный приговор. Я спалил бы твое сознание! Сделал овощем, живой куклой… и ни разу не пожалел бы об этом!..»       «Хакс ведь сам просил тебя использовать Силу на нем. Неужели для того, чтобы уличить себя во лжи? Или наоборот, чтобы показать тебе правду, Кайло?.. Не верь Сноуку, Кайло, не Хакс манипулирует тобой, а он…»       Тихий мелодичный шелест в голове заставил вздрогнуть и выпрямиться. Что это было? Кто? И самое главное, КАК, если он отрезан от потока Силы? Но говоривший, а точнее, говорившая (Кайло чувствовал, что это была женщина) уже бесследно исчезла, будто ее и не было, заставив его на миг усомниться в здравости своего рассудка. В голове снова была глухота и пустота.       Сбитый с толку, парень накренился вбок и лег на пол, скрутившись калачиком. Голос был очень знакомым и казался ласковым и родным. Невольно вспомнилась макуахине Лея. Ее глаза и легкие прикосновения, дарующие покой и защиту. Но разве могла это сейчас быть она? Как такое возможно? Немыслимо. Он бессильный, а она на другом конце галактики…       Кайло зажмурился. Глаза нещадно защипало, стало так горько и одиноко, что захотелось взвыть. А еще нестерпимо захотелось увидеть ее, ощутить ее заботу, любовь и прощение за то, что не справился, не выполнил данное обещание, оказался слаб и повержен. Хотелось просто побыть рядом с тем, кто его любит безо всякой причины, просто за то, что он есть…       Парень почувствовал, как по щекам скатились слезы. Сила всемогущая, как же он от всего устал! Он был высушен досуха, истощен эмоционально и физически, развален на части и не мог найти точку сборки, чтобы склеить себя заново.       Завтра он увидит Хакса и потребует выдать ему все голокроны, книги и свитки Сноука. Начать нужно было с них. И не дай Сила тому снова заикнуться о своих «чувствах». Кайло не ручался за то, что тогда сделает: снесет ему голову в угоду ситху, или поставит перед выбором…       Глаза парня закрылись. Он отключился еще до того, как успел закончить эту мысль.

***

      Адмирал был зол, как шатун. Голова с перепоя нещадно трещала, а яркий свет и нескончаемые «бик-бик» с датапада лишь усиливали нарастающее раздражение. Рыча сквозь зубы тихие ругательства, адмирал принял холодный душ, быстро, привычными выверенными движениями оделся. Ядовитые мысли о вчерашнем вечере так и норовили снова полностью завладеть его сознанием, но Хакс гнал их, зная, что ни к чему хорошему это не приведет. Начинался новый рабочий день, и ему нужно было собраться и сконцентрироваться на насущном, а именно, на незапланированном собрании Совета. Хакс уже догадывался о причине собрания и понимал, что встреча будет тяжелой и опасной. Ему требовалось максимально абстрагироваться от личного и переключиться на обдумывание линии своей защиты.       Легче сказать, чем сделать.       Тяжело опустившись на стул и отхлебнув крепкого кафа, Хакс помассировал ноющие виски и прикрыл красные, не выспавшиеся глаза.       Всю ночь ему снились полукошмарные видения, смутные ускользающие образы… и Рен. Он снова был во власти Тьмы, опутан ее черными щупальцами и все время норовил добраться до Хакса. Его намерения адмирал отчетливо ощущал, и от этого волосы на затылке начинали шевелиться. Прежде никогда такого не было. Что-то произошло, и теперь Рен не ускользал от него, а наоборот, хотел добраться до его шеи своими скрюченными пальцами. Перед самым пробуждением рыцарь таки достал его своим мечом, проткнув грудь. От этого ужаса и почти ощутимой боли Хакс и проснулся.       Что бы это значило? Простой сон или предостережение? Хакс склонен был думать о последнем. Все прошлые сновидения не подводили его, давая подсказки и направляя. Значит, и этот кошмар с изменившимся Реном - тоже.       Что могло случиться за ночь? Что послужило причиной резкой смены настроения рыцаря и его стремительному потемнению?       Адмирал встал и заходил по приемной комнате. Насколько он знал, Рен всю ночь провел с Митакой. Возможно, дело в нем?       Злобная ревность снова неконтролируемо вскипела в груди адмирала. Снова острые шипы вонзились в сердце. В голове все настойчивей стали скрестись кровожадные, мстительные мысли. До зуда хотелось избавиться от ничтожного сопляка-лейтенанта, посмевшего нагло вклиниться в их с Реном взаимоотношения. Адмирал с немалой долей злорадства перебрал в уме несколько вариантов. Задушить? Послать на передовую? Бросить в клетку к голодному нексу? Или, может, продать Хаттам на утеху?.. Доведенный до предела, Хакс почти дозрел до того, чтобы осуществить задуманное. Причем, последний мстительный вариант ему больше всего пришелся по вкусу.       Стиснув кулаки, Хакс остановился и фыркнул. Нет. Митака точно не мог так разрушительно повлиять на Кайло. Вряд ли тот был настолько привязан к лейтенанту, чтобы в считанные часы изменить свое отношение к Хаксу. Ведь парень в последнее время оттаял к нему. Все еще был насторожен, недоверчив и несколько раздражен, но точно не испытывал всепоглощающей ненависти и желания убить. Почему Кайло вдруг так разъярился? Что или кто снова настроил его против него?       Что-то неприятно натянулось внутри у Хакса, острая догадка кольнула между ребер. Повинуясь импульсу, адмирал схватил датапад и проверил ночные отчеты из тюремного блока. Последний, пришедший меньше трех часов назад, заставил мужчину похолодеть. В сообщении говорилось, что у охраняемого объекта был один посетитель. Он не вызвал подозрений, так как назвал все пароли, и знал все коды доступа к засекреченным уровням. Посетитель провел в камере около часа и покинул тюремный блок в 5.20. Заключенный на месте, поведение после визита адекватное.       Руки адмирала мелко затряслись, и он едва не выронил датапад. Криффов Рен! Он все-таки добился своего и добрался до Сноука. Самонадеянно отмахнулся от слов Хакса и сделал по-своему. И результат не заставил себя долго ждать. То, чего Хакс боялся, произошло. Меньше часа хватило, чтобы ситх вернул состояние Рена к исходной точке. Все старания пошли прахом из-за чьего-то упертого, необдуманного, сумасбродного желания поговорить со стариком наедине!       А ведь у Хакса было предчувствие накануне! Ну почему он не внял ему сразу и не предупредил охрану никого не пропускать к камере Сноука?! Понадеялся, что Кайло будет благоразумен и не станет делать очевидных глупостей, вроде той, чтобы переться в одиночку ночью к опасному ситху. Чертов мальчишка, по-видимому, улизнул из постели Митаки и направился прямиком к камере.       Что такого важного или необходимого хотел Рен от Сноука? Какие еще дела у них могли быть? Что вообще щелкнуло у парня в голове, раз он среди ночи сорвался с места? Почему тянул со встречей, ведь мог осуществить ее гораздо раньше. Что стоило опытному форсеру добыть нужные ему данные? Ничего. Так почему сейчас? Неужели разговор с Хаксом так повлиял на него?       Адмирал заметался по комнате, припоминая их ссору. Помнится, Рен настаивал на немедленной казни Сноука, а Хакс отказал, настаивая на суде. Значит… мальчишка пошел туда, чтобы убить ситха.       Мужчина замер, но затем выдохнул. Сообщение охраны говорит, что Сноук цел и по-прежнему сидит в камере. Что же там произошло? Рен шел убить его, но не убил, а вместо этого теперь жаждет крови Хакса.       Мужчина скривился и прикрыл воспаленные глаза. Все было до горечи очевидно. Даже скованный Оковами, Сноук смог воздействовать на Кайло, и тот снова поддался. Какими путями старый паук сумел снова влезть в разум Рена? Что использовал, чтобы снова запудрить ему мозги? И почему опытный форсер поддался на уловки того, кто был сейчас слаб и беспомощен из-за Оков?!       Хакс почувствовал, что гнев в нем начал закипать с удвоенной силой. Глупый, самоуверенный мальчишка! Неужели до сих пор не понял, с кем имеет дело?! Какого хатта сразу и безоговорочно поверил тому, кто мучил и едва не убил его?! Неужели настолько проще поверить монстру, чем тому, кто искренне его любит?!       Входной сигнал заставил адмирала вздрогнуть всем телом. Он медленно повернулся и, почти не дыша, на негнущихся ногах подошел к дверям. Приложил подрагивающую ладонь к панели. С трудом подавил облегченный выдох. Вместо разъяренного форсъюзера за порогом стоял его адъютант. Тот отдал честь и доложил, что все готово для предстоящего совещания и передал неподвижному адмиралу инфопад, на котором были все требуемые вчера файлы, отчеты, статистика. Хакс коротко кивнул и попросил дать ему еще минуту.       Закрыв дверь, адмирал прислонился к ней лбом и рвано вздохнул. Все. Успокойся и возьми себя в руки! Сейчас главное - выдержать напор Верховного Совета, а с Реном он разберется позже. Или тот сам разберется с ним. Судя по вещему сну, рыцарь сейчас пребывал в огнедышащем настроении и просто жаждал встречи. Скрываться Хакс не станет, бесполезное дело и недостойное. И когда Рен найдет его, он встретит его прямо, с гордо поднятой головой. Молча сносить обвинения и покорно принимать «заслуженную» кару он тоже не станет. О-о, у Хакса будет, что ответить несносному юнцу. Хватит! Время терпения прошло!       По прошествии трёх часов, Верховный Лидер неподвижно сидел в кресле с закрытыми глазами, откинувшись на его спинку. Тишина конференц-зала приятно успокаивала порядком потрепанные чуть ранее нервы. Когда все закончилось, ему остро потребовалось одиночество для восстановления внутреннего баланса. Кратковременная возможность побыть одному в последнее время была для адмирала роскошью. Все рабочее время его постоянно окружали люди, дроиды и непрекращающийся шум. Жизнь кипела на корабле, и уединиться удавалось только в стенах своей каюты на время сна. Сейчас, когда мозг был перегружен стрессом, а на душе скреблась и кусалась целая стая криффов, личного уединения и тишины не хватало особенно.       Несмотря на то, что во время совещания возникло несколько неприятных моментов, его можно было назвать успешным. Хакс был доволен и горд собой, что сумел выкрутиться и заодно прочистить ряды Совета от неугодных и не поддерживающих его политику личностей. Он давно хотел избавиться от этих ненадежных людей, готовых в любой момент подставить или предать, но все не находилось подходящего повода. Сегодня повод нашелся, и Хакс сам дал его.       Своих постов лишились двое. Первым не без скандала Совет покинул давний конкурент Хакса, главный соперник за внимание Сноука, опасный, заносчивый, самовлюбленный карьерист, к тому же, разбивший недавно сердце Фазме, что не прибавило ему очков – генерал Домен Дракс.       Второй была исключена генерал Квитнесс Мартенлекк, которая вновь поставила в довольно грубой форме вопрос о некомпетентности Хакса, как главнокомандующего, и в лицо заявила, что если бы она сразу знала, что задумал адмирал, то не позволила бы случиться перевороту, сдав всех предателей Лидеру Сноуку.       Мужчина тяжело вздохнул, вспоминая особенно неприятные моменты совещания.       Как Хакс и предполагал, Совет желал во всех подробностях знать, что произошло на Алдгрейде-IV. А в частности: как на дипмиссию вышло Сопротивление, почему офицеры вместо того, чтобы сражаться, трусливо бежали с места боя и почему элитные бойцы Фазмы и она сама упустили возможность устранить генерала Органу.       По первой претензии Хаксу удалось отвертеться, свалив вину на полковника по безопасности дипмиссий Брома и его отдел разведки, который плохо провел свою работу. Адмиралу пришлось скомпрометировать его, указав недвусмысленно, что именно из его отдела, скорее всего, была утечка информации о проводимой на Алдгрейде миссии диппереговоров. И только поэтому Сопротивление нагрянуло туда такой крупной группой - переговоры были важны для Ордена, и они не могли упустить такой шанс сорвать их. Этого нападения действительно никто не ждал и даже не предполагал, будучи полностью уверенными в полной секретности этой встречи.       Затем встрял Гор Амик, высокопарно и возмущенно заявив, что офицеры Ордена повели себя, как трусы, спасаясь бегством, а не приняв бой. На что Хакс заметил, что силы были не равны и вступать в заведомо проигрышный бой – это чистое самоубийство и глупость. К тому же, переговорщики должны были доставить уже подписанные контракты, которые на данной стадии войны крайне важны для организации. Изрядно потрепанный военный потенциал Ордена нужно наращивать и совершенствовать, дабы выигрывать будущие сражения.       Но молодой гордец на этом не успокоился и заявил, что настоящий офицер лучше пожертвует собой и заберет с собой как можно больше вражеских жизней, чем сдастся в плен или трусливо спасется бегством.       Здесь уже не выдержал генерал Резо Милле. Амик укусил за его больное место, и тот вспылил:       - Вы хоть думаете, что говорите?! – прогремел Резо. - Дипломатическая миссия, по вашему мнению, должна была устроить массовое самоубийство, подорвав себя, в надежде задеть десяток мелких пешек? Какой в этом героизм?!        - Нет, я… - пробормотал Гор, растерявшись под напором старшего и более опытного коллеги.       - Вы по-прежнему наплевательски относитесь к личному составу, Гор. Готовы вот так запросто списать умных, опытных, профессиональных и преданных офицеров ради уничтожения ничего не значащей горстки оборванцев. В Первом Ордене служат не сумасшедшие фанатики, а здравомыслящие люди. И, если уж и возникнет необходимость пожертвовать собой, то делать это следует не в глупой надежде, а разумно и целесообразно, зная, что точно не только себя убьешь, но и врага. Важного врага, а не простых рядовых, - жестко отрезал Милле.       После этого стал напирать генерал Дракс. Он спешил воспользоваться первой неудачей Хакса, чтобы продемонстрировать Совету его некомпетентность. Еще бы. Его до сих пор сжигала зависть и негодование, что Хакс, а не он, более опытный и старший по возрасту генерал, получил от Сноука секретное задание, выполнение которого и принесло ненавистному выскочке звание адмирала флота.       Он яростно распекал Хакса, обвиняя в неверной политической тактике. Орден заметно сбавил захватнические аппетиты, довольствуясь укреплением власти на уже завоеванных планетах. Обвинял в странной стратегии, приведшей к снижению настоящих боевых столкновений с Сопротивлением: в последние месяцы орденские крейсера занимались выслеживанием и уничтожением республиканских торговых конвоев, спонсирующих нищих сопротивленцев. А под конец вообще обвинил Хакса в двойной игре.       - Мне стало известно, что у майора Фазмы была прекрасная возможность ликвидировать генерала Органу на Алдгрейде, но вместо этого она сняла того, кто целился в нее. Как вы можете это объяснить?       Хакс стиснул зубы. Дракс решил пойти ва-банк и выложил на стол свой козырь, надеясь, что сопернику нечем будет крыть.       - Откуда у вас такие подробные сведения о том, что происходило во время боя? – обманчиво спокойно спросил Хакс. Все присутствующие генералы молчали, переводя взгляды с одного мужчины на другого. Все знали о давней непримиримой борьбе этих ярких лидеров, и теперь понимали, что Дракс решил взять реванш за прошлый проигрыш, попытавшись пошатнуть положение Хакса, как верховного главнокомандующего.       - Сведения надежны и получены из первых рук. И эта информация наводит меня на мысль, что ваш ближайший советник и соратник – предатель. Как еще, господа, можно объяснить то, что вместо того, чтобы убить главного противника Ордена, майор спасла ее? – риторический вопрос повис в гробовой тишине.       Отлично! Хакс с трудом дышал от сжигавшей его изнутри злобы. Значит, этот подлец подослал в отряд Фазмы своих людей, чтобы те следили за каждым ее шагом, а потом докладывали ему. А он, в свою очередь, смог бы потом использовать полученную информацию в своих целях. И вот сейчас Дракс спешил отыграться на бывшей любовнице, стремясь очернить ее имя и выставить предательницей. А все ради того, чтобы подобраться к нему, к Хаксу. Ведь стервец знал, что Фазма до мозга костей предана Ордену, и никогда не делала ничего без прямого приказа свыше. Эта сволочь сейчас пыталась вынудить Хакса раскрыть карты и признаться в своем участии в этом дурно пахнущем деле. Видимо, его шпионы что-то пронюхали, и тот начал подозревать то, что Хакс пока еще вынашивал в уме (мирные переговоры). Умный гад. И беспринципный. Готов был пустить в расход женщину, с которой встречался два года и на которой собирался жениться, ради возможности уничтожить давнего конкурента и занять его место.       Выбора не осталось. Либо пожертвовать Фазмой, подведя ее под служебное расследование и трибунал, либо рискнуть и сказать сейчас при всех о своих дальнейших политических планах. Момент был не самым подходящим. Его положение шатко. И Хакс не брался прогнозировать реакцию генералов на свое заявление и не мог предполагать их финальное решение: поддержка или свержение с трона. Он не верил до конца в истинную преданность некоторых генералов, поддержавших его при перевороте. И если сегодняшнее собрание завершится в его пользу, нужно было избавиться от этих слабых звеньев.       Хакс глубоко вздохнул. Все будет зависеть от его спокойствия и уверенности. От его старого авторитета и влияния. А еще от красноречия и представленных фактов. Сейчас на кон было поставлено очень многое: его судьба, судьба всего Ордена и будущего мира в галактике. Он не имел права на ошибки.       Все присутствующие выжидательно и настороженно смотрели на Верховного Лидера. Пауза явно затянулась. Хакс стиснул челюсти, принимая решение, и медленно поднялся с места. В черных глазах Дракса полыхнуло торжество.       - Майор Фазма не устранила генерала Органу, а спасла ее потому, что у нее был мой прямой приказ: при столкновении с силами Сопротивления и при встрече с Органой огонь не открывать.       По залу разнесся пораженный ропот, переросший в гневное возмущение. Генерал Дракс хищно сузил глаза и презрительно выплюнул:       - Вы - предатель, Хакс! Если политика Сноука ослабила Орден, вы его уничтожите своим бездарным руководством.       Его поддержали. Выдержав шквал гневных высказываний и обвинений, Хакс поднял руку, призывая всех к молчанию.       - Прежде чем выносить вердикт в моей преданности Ордену и компетентности, как главнокомандующего, прошу выслушать меня очень внимательно, - ровно и холодно проговорил Хакс. – Я всецело предан Ордену и доказал это своей многолетней ответственной службой во благо ему. И именно поэтому сейчас я вынужден смотреть в будущее, а не довольствоваться сегодняшним днем. Мой неутешительный вывод, основанный на фактах: военная диктатура плохо подходит как форма долгосрочного управления государством.       - В уставе Ордена написано другое, — заметил Гор Амик, но его лицо уже не было столь категоричным.       - Я в курсе. Но иногда, для блага будущей стабильности и процветания, следует отступить от жестких правил и быть гибче, - отрезал Хакс. Он обвел притихших членов Совета твердым уверенным взглядом. - Я считаю, что Орден как военная организация, отлично подходит, чтобы завоевать галактику, но если мы планируем удержать её, законы военного времени не подойдут. Тут нужен политический подход и другая форма управления.       Многие из генералов одобрительно кивнули, но ответ адмирала удовлетворил далеко не всех. Генерал Урсула Мор с вызовом в глазах спросила:       - И каким же образом ваш новый подход связан с сохранением жизни нашему главному, на данный момент, врагу - Органе?       - Очень просто. Смерть генерала Органы в моем плане нам невыгодна. Поскольку она является влиятельным и сильным лидером Сопротивления и представляет интересы Республики, которая в данный момент беспомощна и слаба, лишившись своего Сената и флота после нашей атаки на Хосниан-Прайм. Так вот. В ближайшем будущем я планирую провести с генералом Органой дипломатические переговоры, которые, я надеюсь, приведут к подписанию мирного договора.       Зал вновь зашумел, наполненный до краев гневными обвинениями, скептическими высказываниями и язвительными замечаниями. Больше всех свирепствовала генерал Мартенлекк. Ей вторил с пеной у рта Дракс и еще двое менее влиятельных генералов.       Синекс Беллатор, старейший генерал Совета, доселе хмуро молчавший, решительно пресек поднявшийся гвалт. - Господа, пусть Верховный Лидер продолжит. Я так подозреваю, у него есть хорошо проработанная стратегия, как вывести Первый Орден победителем из этих, так называемых, «мирных договоров».       Беллатор обвел всех пристальным взглядом и, не терпящим возражения тоном, добавил: - Несмотря на только что открывшуюся неприятную информацию о планах адмирала Хакса, я все еще уверен в его преданности Ордену. И готов выслушать его мысли и идеи о том, каким он видит будущее нашей организации.       Хакс коротко благодарно кивнул седому генералу и, сделав несколько глотков воды, чтобы прочистить внезапно пересохшее горло, пробежался пальцами по своему датападу, выводя на главный экран графики, схемы и цифры своих расчетов.       - Итак, господа. Я постараюсь убедить вас в верности своего выбора дальнейшего пути развития Ордена и доказать на фактах, что сотрудничество с лидером Сопротивления Органой нам выгодно. При этом, надеюсь, вы поймете, что Орден ничуть не проиграет и не ослабнет от мирного договора с Республикой, а только выиграет и, в итоге, победит.       Далее Хакс в течение двух часов говорил, демонстрировал, доказывал, спорил и убеждал в своей правоте. Во время своего бойкого выступления, адмирал чутко следил за реакциями своих оппонентов и, к собственному раздражению, понял, что смог убедить далеко не всех. На лицах трех генералов явственно проступало недоверие, смешанное с подозрением. Еще двое - Дракс и Мартенлекк - категорически не желали вникать в подробности и продолжали гнуть свою линию: любое сотрудничество с давним врагом – это предательство и унижение собственного достоинства. Остальные, судя по лицам и задаваемым встречным вопросам, приняли его сторону. Этот факт несколько успокоил взвинченные нервы Хакса. По крайней мере, даже если дело дойдет до голосования, он выйдет победителем с небольшим перевесом голосов.       Колеблющихся можно было еще убедить. Если они хотя бы задумались о представленных Хаксом преимуществах и будущих перспективах, а не слепо отвергли их, значит, не все было так безнадежно с их логическим умом и стратегическим мышлением.       Но вот с этой рассвирепевшей парочкой нужно было срочно что-то делать. Они его не слушали, все время перебивали, выражая, тем самым, неуважение, пытались подловить на мелочах, задавали каверзные вопросы, и вообще, всем своим видом демонстрировали полное неподчинение и презрение. А это уже никуда не годилось. Следовало пресечь подобное поведение на корню и осадить зарвавшихся генералов. Если этого не сделать вовремя, Хакс был уверен, что от этих двоих стоило ожидать неминуемого заговора и бунта в ближайшем будущем. Это последнее, что нужно было Хаксу, когда переговоры выйдут на финишную прямую, и все будет зависеть от выдержки и такта обеих сторон. А эти двое, совершенно точно, не намерены были поддерживать мирное течение переговоров, а, скорее всего, сделают все, чтобы их сорвать и развязать очередной затяжной кровопролитный конфликт.       Злоба голодной змеей заворочалась в сердце Хакса, настойчиво требуя выплеснуть накопившийся в нем яд. С трудом сохраняя внешнее хладнокровие, но внутри кипя, как жерло вулкана, адмирал устремил твердый взгляд на тройку сомневающихся генералов. Голос его стал отрывистым и хлестким:       - «Худой мир лучше доброй войны». К тому же, это будет мир, построенный на наших условиях. Ввиду нашего военного и технического превосходства Сопротивление и Республика будут вынуждены пойти на уступки. Интересы Ордена не пострадают. Я лично прослежу за этим.       Во время небольшой заминки, слово вставил Гор Амик. Он потер подбородок и задумчиво произнес:       - Мы получим долголетний мир, во время которого сможем продемонстрировать гражданам в завоеванных системах, что Первый Орден - не монстр, которого следует бояться и с которым надлежит бороться, а вполне нормальная организация, способная навести у них порядок и дать спокойствие и достаток.       Хакс посмотрел на молодого генерала и медленно кивнул. Взгляд его немного оттаял.       - Верно, Гор.       Следующим взял слово Резо Милле.       - Ни для кого не секрет, что за последний год у нас сильно сократилось количество личного состава. На многих крейсерах недобор офицерского штата, а также не до конца укомплектованы корпуса штурмовиков. Действующий до сих пор метод пополнения бойцов, путем изъятия их в детском возрасте с завоеванных планет, уже не столь эффективен, как был прежде. Этот метод все больше плодит недовольство и мятежи среди населения. Мы сами своими действиями взращиваем потенциальных добровольцев, желающих ради мести вступить в ряды Сопротивления. К тому же, вместо того, чтобы направлять отряды штурмовиков на реальные боевые задания, мы вынуждены отсылать их на усмирение этих мятежей. Солдаты гибнут, а восполнять потери все сложнее.       Генерал Милле обвел всех взглядом, и с нажимом продолжил: - Мир сможет решить и эту проблему. Как уже упоминал адмирал Хакс, за службу следует платить, как семьям, так и самим штурмовикам. Для Ордена это будет несущественная сумма, если сравнивать с тем, сколько миллиардов кредитов уходит на восстановление уничтоженных при подавлении мятежей техники и восстановление разрушенной инфраструктуры городов, ремонт фабрик и заводов. Люди охотнее будут расставаться с сыновьями и идти служить сами, если будут знать, что войны нет, и служба в Первом Ордене больше не является синонимом слову смерть.       - Если развить вашу мысль, - подхватил генерал Востус Крам, доселе молчавший и погруженный в изучение представленных Хаксом данных, - то, по прошествии некоторого времени и при условии терпимых условий жизни, у населения захваченных планет сами собой отпадут крамольные желания восстать и свергнуть нашу власть. Сытость и достаток заставят их успокоиться и забыть о смутных временах, кои были при правлении Сноука. Они привыкнут спокойно жить под знаменем Ордена. При грамотной устной и печатной агитации, углубленной пропаганде, отсутствии террора и репрессий и года не пройдет, как все они станут преданными гражданами Первого Ордена. – Генерал Крам запнулся и развел руками. – Без подписания мирного договора всего этого, к сожалению, не добиться. Людям свойственно бороться с тем, что насаждается военным режимом.       Хакс снова кивнул, воодушевленный поддержкой и пониманием именно этого генерала, всегда сдержанного и флегматичного человека. Востус на собраниях выступал редко, но всегда четко все улавливал и в конце выносил свое мнение и решение. Судя по всему, данное высказывание можно было считать за поддержку идей Хакса.       - Каковы гарантии, что генерал Органа пойдет вам навстречу, адмирал Хакс? – задал волнующий многих вопрос генерал Синекс Беллатор. Он внимательно посмотрел на неподвижное лицо главнокомандующего.       - Гарантия – спасение ее жизни, - спокойно ответил Хакс, выдержав пронизывающий темный взгляд опытного прожжённого генерала. – Я достаточно хорошо изучил ее психологический портрет, и потому уверен, что сделанный нами первый шаг навстречу будет ею правильно расценен и не отвергнут. У меня есть много веских причин считать, что она поддержит идею о заключении мира. Одна из них: многолетняя война истощила не только наши, но и их гораздо более скромные ресурсы. Она – не дура, и должна понимать, что надолго их сил не хватит. Благодаря нашим активным действиям, снабжение их баз было подорвано. Старые союзники, как и новые, не спешат вкладывать кредиты в дело, обреченное на провал.       - Почему, в таком случае, не подождать эти несколько месяцев, пока Органа со своим Сопротивлением не выдохнется окончательно, и потом разом, одним ударом покончить с ней и ее шайкой? – снова иронично фыркнула генерал Мортенлекк. Хакс метнул на нее испепеляющий взгляд и жестко отчеканил:       - Вы меня совсем не слушали? Или вы не в состоянии проанализировать и осмыслить представленную на экране информацию? – Мортенлекк слегка покраснела от сдерживаемого гнева и едва удержалась от ответной нелицеприятной реплики. Хакс продолжил тоном, с каким родитель разговаривает с нерадивым глупым ребенком: - Я уже говорил, что невозможно строить стабильное государство, основываясь лишь на грубом военном подавлении и жестокой диктатуре. Если Органа и Сопротивление будут уничтожены, они мгновенно станут символами, ради памяти которых новые и новые волны фанатиков и недовольных возьмутся за оружие и уйдут в подполье. А это значит, нас ждет новая нескончаемая партизанская война. Новое сопротивление, повстанцы, противоборцы… называйте, как хотите. Замкнутый круг.       Хакс, не сдержавшись, повысил голос: - Нам, Ордену, важно, чтобы его правление на уже завоеванной территории было принято галактическим обществом. Принято, а не насильно вбито. Это залог дальнейшего безопасного существования нового Ордена, как государства.       - И какую форму правления вы намерены ввести? Абсолютную монархию? – голос генерала Дракса так и сочился издевкой. Он с ненавистью смотрел на адмирала, сжимая пудовые кулаки. – Уже видите себя новым Императором, Хакс?       - Я не собираюсь идти путем Палпатина, - ледяной голос Хакса никак не выдал полыхающий внутри гневный пожар. – Его свержение и падение Империи говорит само за себя. Орден – не Империя, он не будет повторять ошибки предшественницы. Что касается формы правления… - Хакс запнулся на секунду. Сел ровнее и сплел пальцы перед собой. – Возможно, для начала, пока Орден твердо не встанет на ноги, это будет конституционная монархия, а именно: дуалистическая.       - Хотите сохранить за собой обширные властные полномочия и не ограничивать срок правления? Чем это отличается от императорского правления? – процедил Дракс. Хакс посмотрел в черные узкие глаза генерала и спокойно поправил:       - Если вы не в курсе, генерал Дракс, то дуалистическая монархия ограничивает власть Императора конституцией и парламентом. Он далеко не всесилен.       - Ограничивает, но совсем незначительно, - едко заметила Мортенлекк. – Вы оставляете за собой право абсолютного вето, при этом ваши собственные указы и решения не будут подвергаться даже обсуждению.       Щеки Хакса едва заметно порозовели, он едва сдерживался от неподобающего его статусу желания вскочить и отборным матом поставить этих двух выскочек на место. Однако неприязненный голос выдал кипевшее в нем раздражение.       - Сейчас не время обсуждать подобные тонкости. Какой смысл говорить о том, чего еще не существует? – Хакс перевел испытующий взгляд на притихших членов Совета. – Итак, господа. Я подробно представил на ваш суд тактику дальнейшего развития Первого Ордена, как ее вижу я, человек, который преданно служит ему с пятнадцати лет и отдавший на его усиление все свои силы и умения. Я хочу, чтобы Орден процветал, а это невозможно, пока мы топчемся на одном месте, погрязшие в нескончаемых конфликтах. История учит нас, что против насильственного действия всегда будет существовать противодействие. Пока мы не изменим курс, проказа под названием Сопротивление, будет снова и снова множиться и поражать жизненно важные центры Ордена. Это как злокачественная опухоль: сколько ее ни вырезай, всегда найдет лазейку разрастись вновь. Я вижу только одно лекарство, способное разом излечить эту проказу. Мир.       Хакс перевел сбившееся от волнения дыхание, выдержал стратегическую паузу и негромко, но уверенно завершил:       - У каждого из вас было достаточно времени, чтобы подумать и принять решение. Я предлагаю сделать выбор и проголосовать.       Во время той звенящей тишины Хакс думал, что не выдержит неимоверного напряжения и свалится со стула. В висках молотом колотил оглушающий пульс, сердце заходилось и трепыхалось о ребра, руки были холодными и мокрыми, а тело словно окаменело. Он ждал вердикта, затаив дыхания и глядя прямо перед собой.       Первым подал голос генерал Беллатор. Он медленно встал и посмотрел на адмирала.       - Мы вас услышали, Верховный Лидер. Ваша идея, несомненно, рискованна, имеющая множество подводных камней. Но она не лишена здравого смысла. Я сам не раз задумывался, как выйти из тупика, в котором оказался Орден благодаря затяжной войне. Вы оказались смелее и решительнее меня. Дальновиднее. Если у кого и получится провернуть это, то только у вас. Я поддержу адмирала Хакса в его стремлении заключить мир.       Беллатор сел, а Хакс сдержанно кивнул, принимая его ответ. Следом за седовласым генералом озвучили свое согласие еще четверо генералов: Милле, Гор, Крам и, как ни странно, Урсула Мор. Еще двое из числа сомневающихся, спустя несколько минут все же тоже проголосовали «за», взяв с Хакса для галочки несколько клятвенных обещаний отстаивать интересы Ордена на предстоящих диппереговорах. Один предпочел воздержаться, и Хакс взял его на заметку: в будущем стоило избавиться от столь нерешительного и сомневающегося генерала. Ну и, предсказуемо, двое, Дракс и Мортенлекк, демонстративно ответили решительным отказом.       Хакс встал и подвел итог завершившемуся голосованию. Затем он перевел взгляд на мрачного генерала Дракса.       - Генерал Дракс, генерал Мортенлекк, властью, данной мне Верховным Советом Ордена, я отстраняю вас от командования линейных крейсеров «Квазар» и «Экзекутор» и лишаю званий генералов. В течение трех циклов вам надлежит покинуть пространство, подконтрольное Ордену.       Мортенлекк побледнела, а Дракс вскочил и яростно прошипел, забывая про субординацию:       - Ты не имеешь права отправлять меня в отставку! Я служил Ордену пятнадцать лет, и звание генерала даровал мне лидер Сноук не просто так…       - Теперь Верховный Лидер – я, - отрезал Хакс. – И потому имею полное право назначать и снимать с должностей генералов по своему усмотрению. Вы открыто выразили неповиновение и неуважение мне, как своему главнокомандующему. Вы публично посмели усомниться в моей преданности Ордену, обвинив в измене его интересам. Вы однозначно дали понять, что не собираетесь поддерживать мою дальнейшую политику и, более того, намерены были всячески препятствовать ей. Следовательно, вы несете угрозу внутренней безопасности государства, которое я намереваюсь создать. Вы бесполезны для меня, как соратник и советник. А от всего бесполезного и опасного я избавляюсь.       Хакс поднялся и пригвоздил к полу пышущего негодованием и злобой Дракса угрожающим взглядом.       - И скажите спасибо, что я высылаю вас в Неизведанные регионы, а не поступаю так, как поступал лидер Сноук.       Несколько бесконечно долгих секунд Дракс буравил ледяные глаза Верховного Лидера ненавидящим испепеляющим взглядом, затем вышел из-за стола и, поравнявшись с ним, тихо процедил:       - Когда-нибудь мы еще сочтемся, Хакс.       Мужчина нечитаемо посмотрел ему в глаза и так же тихо ответил: - Я буду готов к этому.       Хакс открыл глаза и уставился на пустующий сейчас стол заседаний. Хоть раскрытие планов и случилось незапланированно, но, все же, он был доволен, что это, наконец, произошло. Теперь можно было вздохнуть свободно, как камень с плеч свалился. Помощь опытных генералов в планировании и подготовке предстоящих перемен в Ордене адмиралу очень пригодится и снимет с его плеч часть нагрузки. Все же, решать такие глобальные и сложные вопросы было легче и безопаснее не одному, а сообща.       Вновь о себе настойчиво напомнила головная боль. Виски сдавливало и ломило затылок. Принятые перед совещанием антипохмельные таблетки избавили его от вялости и горечи ночной попойки, но пережитое нервное потрясение во время дебатов вновь вернуло его в пучину подавленной разбитости.       Мысли снова коснулись Рена и того, что тот наворотил этой ночью. Хакс прикрыл глаза и помассировал пульсирующие виски. То, что его в очень скором будущем ждали крупные неприятности, мужчина даже не сомневался. Он был уверен, что Рен сам найдет его и устроит что-то громкое и скандальное. Или, как вариант, просто попытается молча его прибить, как сделал это в ночном кошмаре.       Поэтому, когда двери в конференц-зал открылись, Хакс даже не удивился, увидев на пороге взъерошенного и мрачного рыцаря. Тот решительно прошел внутрь и приблизился к неподвижно сидящему адмиралу. Хакс с трудом подавил стон. Более неподходящего времени для выяснения отношений Рен выбрать не мог. Хакс был измотан беспокойной ночью, похмельем и выжавшим его морально совещанием. Он сжал переносицу и глухо спросил:       - Нельзя ли перенести наш «конструктивный» диалог на более позднее время? У меня сейчас нет ни сил, ни желания выслушивать очередные твои претензии и обвинения. Мне хватило истерик на прошедшем совещании, - в конце Хакс не смог сдержать в голосе едкой колкости.       - Какое меткое определение ты даешь нашему общению, - тем же язвительным тоном протянул Рен, нависая над адмиралом. – Считаешь мое поведение по-детски капризным и неуместным? Может, еще считаешь мои претензии незаслуженными?       Голос Рена опасно понизился. Он нахмурился и весь напрягся, словно готовясь к схватке. Хакс приподнял голову и всмотрелся в раздраженные сузившиеся глаза форсера. Ответное раздражение снова дало о себе знать.       - А как еще его можно назвать, если ты постоянно избегаешь возникшие между нами проблемы, которые решить можно только сообща? Или если упрямо видишь только свою точку зрения, а мою – слепо отвергаешь, даже не пытаясь сделать над собой усилие, чтобы понять?       - Зачем понимать то, что заведомо ложно? Лицемерно? Фальшиво насквозь? – лицо Рена скривилось, а руки Хакса до белизны костяшек сдавили подлокотники кресла.       - Вот как?.. – криво усмехнулся Хакс, пытаясь не обращать внимания на боль, что причинили ему слова парня. – А я, по собственной глупости, начал надеяться, что ты изменил свое мнение обо мне. Что ты, наконец, прозрел, заметил, понял… поверил.       Рен обидно хмыкнул.       - Я думал, это очевидно, что я больше никогда не поверю тебе снова. Не после того, что было в прошлом. Не после того, что случилось в настоящем. – Рыцарь слегка наклонился к адмиралу и просверлил его глаза мстительным жестким взглядом. – Я хорошо усвоил истину: ты был и остался предателем, циничным манипулятором и лжецом.       Хакс прикрыл глаза, чувствуя, как все внутренности сжимаются и скручиваются в узел. Снова одни и те же обвинения. Снова это набившее оскомину сравнение с Фортемом. Словно и не было последних недель, когда он всеми силами пытался доказать обратное, показать другую сторону себя. Как же его это достало!       - Ты за этим пришел? Чтобы сказать то, что я уже слышал сотню раз? – сквозь зубы процедил мужчина, сжимая кулаки. Рен выпрямился и взгляд его заледенел.       - Нет. Я пришел узнать правду, какой бы она ни была. Я устал от твоего юления и двойной игры.       - Правду о чем? – не понял Хакс, нахмурившись.       - Обо всем.       Хакс нахмурился еще больше и сузил глаза. – Ты серьезно считаешь, что за все время нашего знакомства я ни разу не был с тобой искренним?       - Именно, - хлесткий ответ рыцаря больно ужалил мужчину. Он выдохнул и откинулся на спинку кресла, впервые не зная, что ответить на подобное бескомпромиссное утверждение. Он был уязвлен в самое сердце глубиной неверия Рена. Какой же он, все-таки, слепой влюбленный глупец, раз не разглядел этого и начал верить в иное!       Горечь и разочарование заполнили Хакса. Он уставился на Рена раздосадованным взглядом и назло всем и вся спросил:       - Что заставляет тебя думать, что я не солгу сейчас снова? Ведь я же законченный лжец, по твоему утверждению.       Глаза рыцаря почернели, и адмирал почти физически ощутил давящую угрожающую ауру форсера.       - Я почувствую ложь. Не скажешь всё, как есть – никогда больше не увидишь меня. Клянусь.       Хакс нервно моргнул и побледнел. Рен не шутил. И, судя по всему, был доведен до предела. Сердце заполошно заколотилось о ребра. Мгновенная паническая вспышка прокатилась вдоль позвоночника, вызывая паралич всего тела.       Молчание затянулось. Мужчина с трудом сумел взять себя в руки и выдернуть свой мыслительный процесс из состояния временного анабиоза. Он сглотнул и растянул губы в жалкое подобие скептической улыбки.       - Если ты чувствуешь ложь, почему не почувствовал правды, когда мы раньше разговаривали и просто были вместе? Я не всегда лукавил. И когда речь шла о нас – я был искренним. Или у твоей Силы компас сбивается, когда дело касается меня?       При последних словах Рен вспыхнул и уронил мгновенно растерянный взгляд в пол. Он поджал губы, но быстро вернулся к прежнему боевому вызывающему поведению.       - Не хотел мараться лишний раз о твое гнилое нутро. Я присутствие твое едва выносил, а уж копаться в твоих мозгах – занятие то еще отвратное.       Ответ был жесток и груб. Но, главное, правдоподобен. Судя по тому, как дрогнули черты лица Хакса, тот поверил. Собственная ложь давались рыцарю с трудом, но он был на верном пути, чтобы заставить адмирала признаться. Отравляющее сомнение, вызванное словами Сноука, к утру достигло апогея, и Кайло не выдержал. Он должен был узнать. Не мог больше выносить эту неопределенность и внутренний страх. Чтобы без Силы расколоть такого тертого калача, как адмирал, нужно было блефовать. Ничего другого у него не оставалось.       Хакс сглотнул и прикусил изнутри щеку, пытаясь вынырнуть из воронки боли и обиды, куда зашвырнули его жестокие слова Кайло. Что ж, это многое объясняло. В частности, почему Рен за эти недели так и не поверил всем его словам и клятвам, по-прежнему считая его двуликим и лживым. Хакс-то рассчитывал, что Рен «прочтет» его разум и душу, а тот, оказывается, считал этот процесс омерзительным, и просто не делал этого.       Осознание тщетности всех своих прошлых попыток достучаться до Кайло наполнили мужчину глухим разочарованием. Рен словно ему плевок в душу сделал. Хакс выворачивал перед ним душу, признавался в самом сокровенном и выстраданном, а Рен предпочел не марать о его мысли и чувства свои светлые джедайские способности.       Чувствуя себя униженным и опустошенным, Хакс уставился прямо перед собой и отрывисто бросил:       - Задавай свои вопросы, и закончим с этим.       Рен немного помедлил и затем на удивление хриплым голосом спросил: - Зачем я тебе?       - Ты нужен мне. Я просто не могу без тебя, - ровно, безэмоционально ответил Хакс.       - Я спросил зачем. Для чего? – повысил голос Рен, внезапно раздражаясь.       Хакс не понял причины повторения вопроса. Ведь он ответил то, что думал, что чувствовал, и понять его по-другому было сложно. Возможно, Рен ожидал большей конкретики, но… Мужчина перевел взгляд на напряженного рыцаря.       - Ты однажды сказал, что если я произнесу это еще раз, ты заставишь меня умолкнуть навечно. – Верхняя губа Рена слегка приподнялась и скривилась, словно тот пытался сдержать рык. Хакс слегка качнул головой и твердо добавил: - И, тем не менее, именно это - ответ на твой вопрос, зачем ты мне.       - Иными словами, ты хочешь, чтобы я остался с тобой, потому что испытываешь ко мне большое и светлое искреннее чувство? - все больше закипая, процедил Рен. Хакс не отвел от него глаз.       - Именно так.       - Я же предупредил, что почувствую ложь! – вдруг сорвался на крик Рен. Его лицо исказилось, в полной мере демонстрируя адмиралу весь обширный спектр негативных эмоций форсера. Мужчина смотрел на взбешенного рыцаря и не мог ничего понять. Какого криффа?! Что происходит вообще?! Рен совсем умом тронулся, что не в состоянии разобраться в своем «силовом скане»?! Ведь Хакс был сейчас абсолютно искренним!       - Думаешь, что самый умный?! Что сможешь и дальше водить меня за нос? Забыл, с кем имеешь дело?! – прорычал угрожающе рыцарь, сжимая кулаки.       - Всегда помнил, и потому говорил правду. Как и сейчас! – тоже повысил голос Хакс, кожей ощущая надвигающуюся безудержную бурю.       - Лицемерный лжец! – рявкнул в сердцах Рен. Маска видимого спокойствия треснула, и адмирал подскочил с кресла, оказываясь лицом к лицу с разъяренным форсером. Казалось, еще секунда - и они вцепятся друг другу в глотки. – А еще бесхребетный трус, неспособный признаться в собственной лжи, глядя мне в глаза!       - Заткнись! Даже тебе я не позволю оскорблять мою честь! – не менее злобно выпалил Хакс.       Рен скривил в презрении губы и слегка наклонился к покрасневшему от гнева лицу адмирала.       - К чему ты снова приплел свои чувства, а? Зачем такие сложности? Неужели думал, что и во второй раз прокатит? Нельзя было пойти другим путем и признаться, что я нужен тебе лишь в меркантильных целях, как телохранитель, советник, союзник, да кто угодно. Но нет! Ты решил снова поиграть в любовника и испоганить все, как прежде! Ты, как и Фортем, решил добиться моей преданности через постель! Что? Любовная связь крепче и надежнее, чем связь господина и подчиненного? Ты и здесь узрел большую выгоду для себя? – Рен еще ближе приблизил лицо к адмиралу, прожигая его пренебрежительно-издевательским взглядом. – Или все гораздо проще, и тебе просто настолько понравился секс со мной, что теперь отказаться от него не можешь? Захотел совместить приятное с полезным?       Хакс, окаменев, слушал, как Рен без малейших зазрений совести, с явным садистским удовольствием, подвергал унизительному поруганию все самое светлое и дорогое, что хранилось в его душе и сердце. Выворачивал то, что Хакс к нему испытывал, наизнанку, и марал в грязи. От шока и сковавшего его холода, мужчина даже слова вымолвить не мог в ответ, стоя прямо, неподвижно, вытянув вдоль тела руки со сжатыми до боли кулаками. Он, как губка, впитывал в себя исходящие от Кайло мощные волны ненависти и неприязни.       - Не хочешь проявить мужество и признаться - я сам отвечу, зачем я тебе. Без моей поддержки и защиты ты не удержишь трон Верховного Лидера. Тебе нужен всецело преданный телом и душой форсъюзер, который будет беспрекословно исполнять твои приказы. Простой человек Кайло Рен тебе без надобности. Тебе остро, позарез необходим могущественный инструмент, оружие, воин, эффективно защищающий ваше верховное величество от любой опасности и отстаивающий вашу, с таким трудом завоеванную, власть!       Хакс резко втянул носом раскалённый между ними добела воздух.       - Это он тебе сказал все это? – выдавил мужчина не своим голосом. Рен даже не счёл нужным притворяться, что не понимает, о чем адмирал.       - Он озвучил то, что я и так подозревал, но из-за своей наивной глупости не хотел принимать.       Хакс мгновенно задохнулся от ослепительной вспышки гнева.       - Зачем ты пошел к нему?! Какого криффа не послушал меня?!       - Потому что мне это было нужно! Но тебе, как всегда, было начхать на мои желания! – огрызнулся Рен и снова сузил злые глаза. – Почему ты с таким упорством препятствовал нашей встрече?       - Я заботился о тебе и твоей безопасности!       - Снова ложь, - разочарованно и раздраженно тряхнул головой рыцарь. – Ты боялся, что я попытаюсь убить его и, тем самым, спутаю тебе все карты, сорвав планируемый суд. Или… может, ты боялся, что Сноук каким-то образом сможет освободиться. Ведь я теперь беспомощный слабак, лишь жалкая тень себя прошлого, не способный должным образом сражаться и одолеть его. И тогда ты потерял бы не только свою власть, но и жизнь!       - Что за бред ты несешь?! – не выдержал мужчина, рубанув воздух ребром ладони. Все в нем вскипело и заполыхало от несправедливых обвинений и абсурдных предположений Рена. От его необдуманного импульсивного поступка и нежелания понять и поверить, что Хакс, в первую очередь, думал о нем, а не о своих шкурных интересах. – Я просил тебя, предупреждал не ходить к нему, потому что ты не готов был к этой встрече! Я чувствовал, что Сноук сумеет как-то повлиять на твою неокрепшую после наркотиков психику! За тот месяц в цитадели старик не только завладел твоей энергией, но и смог пробраться вглубь разума, подчинив своей воле! Я видел, как ты совершенно не владел собой в тронном зале! Тебе только кажется, что ты освободился от его влияния, но я отчетливо вижу, что это далеко не так. Ты безоговорочно веришь всему, что он тебе говорит. К хаттам всё! Да ты веришь на слово всем, кроме меня!!!       - Поверить словам адмирала Хакса – это последнее, что я сделаю в этой жизни, - припечатал Рен, и Хакс почти застонал от бессильной ярости. – Так из-за этого ты не подпускал меня к нему? Боялся, что утратишь надо мной единоличный контроль? Что он снова откроет мне глаза, и твое влияние рассеется, как туман? Сноук так и сказал, что я нужен тебе полностью подчиненным и ослепленным чувствами. Тебе нужен раб, который будет защищать тебя, любовника и правителя, ценой своей жизни!       Хакс сокрушенно покачал головой и отступил на шаг от взбешенного рыцаря. На лице было написано обреченное опустошение.       - Я и не подозревал, что даже будучи скованным Оковами, он все еще сможет настолько сильно вывернуть твои мозги наизнанку. Скажи, где была твоя ментальная джедайская защита, когда этот мерзкий паук внушал тебе принимать ложное за истину, а истину считать лицемерной ложью?..       Хакс смотрел на ощетинившегося Кайло, и не мог поверить в реальность происходящего. Все казалось каким-то безумным сюрреалистическим спектаклем, в котором два актера играли свои роли, при этом, не видя и не слыша друг друга. Как?.. Как всего за час пребывания со Сноуком, с Реном всё стало настолько плохо, что стало казаться безвозвратно потерянным, разрушенным, умершим?..       Хакс задыхался от накатившего отчаяния и давившей к полу обреченности. Катастрофичность сложившейся ситуации рвала сердце на части. Казалось все настолько безнадежным, что хотелось опустить руки и сдаться. Лишь кипучая взрывоопасная злоба на Сноука удерживала его от того, чтобы сорваться в депрессию окончательно.       Даже в тюрьме, скованный, лишенный Силы и свободы, этот монстр сумел достать и ранить его в самое уязвимое место, используя Кайло как живое оружие. Сноук ненавидел Хакса так же люто и вполне естественно, что не упустил подвернувшейся возможности отомстить бывшему подчиненному, посмевшему забрать у него всё.       А Рен?! О чем он думал, когда шел к Сноуку? Ведь он знал его, как никто другой. Неужели не мог предусмотреть всей степени коварства и изворотливости темного ситха, загнанного в клетку и оттого вдвойне более опасного, непредсказуемого?!       Даже если Рен и собирался убить его, то нужно было сделать это сразу, без разговоров, не давая ползучему гаду ни единой возможности отравить свой разум ядом сомнения и неуверенности. Сумасбродный и самоуверенный мальчишка! Вот до чего довело тебя упрямство и вздорный характер. Не поверил мне, не захотел ждать. Не получив желаемое, сбежал и совершил необдуманный поступок, который и привел к фатальным последствиям.       Но и ты хорош, Хакс! Ты ведь знал Рена, как облупленного. И по праву считал себя лучшим тактиком и непревзойденным стратегом, и, тем не менее, не сумел просчитать поведение уязвленного отказом мальчишки! В том, что произошло, есть и твоя вина. Соображай ты лучше, то понял бы, что запретами не удержишь Рена, что он все равно, рано или поздно, осуществит задуманное. Нужно было пойти на уступки и позволить ему увидеть Сноука, но не наедине, а в твоем присутствии. Тогда уж точно ты не позволил бы ситху заново промыть Рену мозги.       - Кайло, как ты не поймешь. Он солгал тебе, во всем. Использовал твою обиду и недоверие ко мне, чтобы добраться до меня… - устало и без особой надежды пробормотал Хакс, но был грубо прерван:       - Откуда в тебе такая непробиваемость и наглость? К чему с упорством банты продолжать гнуть свою линию? Разве не ясно до сих пор, что я не верю ни единому твоему слову!       - И к чему тогда было говорить, что сегодня ты почувствуешь, истину я говорю или нет?! – раздраженно вспылил мужчина. – Или Сноук повлиял не только на твой разум, но и на способности форсъюзера, раз ты не в состоянии определить, правду я говорю или ложь!       Абсурдное, противоречивое поведение Рена все сильнее бесило. Все настойчивей зудело желание схватить глупого упрямца и силой вколотить в него истинное положение вещей. Мужчина понимал где-то на задворках кипящего сознания, что это ничего не изменит, но зато моральное удовлетворение за уязвленное и раненое самолюбие он точно получит.       Кайло при его последней фразе как-то странно дернулся и напрягся. На одно неуловимое мгновение в его взгляде промелькнула болезненная растерянность и страх. Но Хакс усомнился, было ли это на самом деле, так как почти сразу глаза Рена почернели и помрачнели пуще прежнего. Он зло глянул на него исподлобья и с нескрываемой горечью произнес:       - Тебя бы это задело, правда? Если бы мои способности к Силе вдруг повредились или… утратились.       - К чему ты клонишь, крифф тебя раздери? – снова начал с пол оборота заводиться Хакс.       - К тому, что если бы я вдруг стал бессильным, обычным человеком, то вмиг растерял бы для тебя всю свою ценность. Я стал бы бесполезной вещью, которую ты уже не сможешь использовать в своих далеко идущих планах. А как ты любишь повторять, от всего бесполезного ты избавляешься.       - Это не так! Не тогда, когда дело касается тебя! – вскричал мужчина, доведенный до предела тем, как Рен коверкал и извращал его чувства к нему. – Я никогда не смотрел на тебя, как на могущественный инструмент. Прежде всего, я видел в тебе человека. Именно ты, а не форсер в тебе, привлек мое внимание и полностью завладел сердцем. Ты дорог мне не за твои безграничные способности, а за то, что ты – это ты! Сарлакк все проглоти, я не знаю, что еще сделать и сказать, чтобы ты, наконец, поверил мне!       Кайло вдруг заледенел и, кажется, дышать перестал. Он смотрел Хаксу в глаза и как будто с чем-то боролся внутри. Что-то рвалось наружу, но парень сомневался или боялся высказать это вслух. Адмирал сглотнул, настороженно следя за вереницей изменений на вмиг побледневшем лице Рена. Все внутри непроизвольно сжалось, предчувствуя неладное. И он не ошибся.       - Откажись от власти в Первом Ордене. Оставь всё это. Я не смогу верить тебе, пока между нами будет стоять трон и золотой венец Верховного правителя, - наконец выдал Кайло. Хакс онемел от подобного требования. Как ему вообще подобное могло прийти в голову? Рен ударил в самое уязвимое место Хакса. В данном случае, сделать выбор между сердцем и долгом. Мужчина уже раз горел в подобной агонии, разрываясь между своими чувствами и своими обязанностями генерала. Ему по гроб жизни тех мучений хватило. И вот теперь мальчишка снова вынуждал его идти босиком по углям.       - Ты не можешь ставить меня перед таким выбором. Это… неправильно. Жестоко, - срываясь на шепот, Хакс облизал пересохшие от внутреннего напряжения губы.       - По-моему, все просто. Или тебе нужен я, или власть, - как отрубил рыцарь, глядя на него немигающими черными глазами. Мужчина почувствовал, как пол уходит из-под ног. Появилось жуткое ощущение, что его намеренно гонят в ловушку, из которой живым не выбраться. Никогда Хакс не мог подумать, что загонщиком станет его любимый человек.       - Ты же знаешь, что для меня значит Орден! Я отдал ему всю свою сознательную жизнь. Как можешь ты требовать отказаться от части себя? Ты бы смог отречься от своего дома, в котором вырос и который защищал, не жалея себя? – едва эти слова вырвались из Хакса, как он тут же пожалел о необдуманности своего сравнения. Но было уже поздно. Кайло вспыхнул и резко шагнул к нему, пронзив адмирала уничтожающим взглядом. На мгновение Хаксу показалось, что Рен его ударит.       - Я уже раз отказался от дома ради тебя. Забыл? Я от всего отрекся: от братьев, отца, своих убеждений и принципов, ради того, чтобы быть с тобой. И теперь я имею полное право в этой жизни требовать от тебя того же. Ты просил шанса? Вот он. Используй его и докажи на деле, а не на высокопарных словах, что именно я, а не власть, нужен тебе больше всего.       Капкан с лязганьем захлопнулся, перекрывая Хаксу доступ кислорода. Но он не был бы тем, кто он есть сейчас, если бы не боролся до конца и не пытался найти выход там, где другие его не видели. Кайло был джедаем большую часть своей жизни и служил добру, миру, людям и всем живым существам галактики. На это следовало надавить, чтобы вырваться из стального захвата.       - Подумай на секунду, что ты от меня требуешь. На данный момент только моя власть над Верховным Советом удерживает генералов от тотального наступления на Республику и уничтожения остатков Сопротивления. Только я в качестве Верховного Лидера – гарантия будущего мира в галактике. Я смогу положить конец войне, длящейся уже пятнадцать лет.       - Красивая отговорка. Но ты ушел от ответа.       - Звезды! Когда ты стал настолько эгоистичен и мелочен, что стал ставить свои интересы превыше жизней и безопасности сотен миллиардов существ?! Кому, как не тебе, знать, что несет в себе война. Сколько хаоса, разрушений, разбитых семей и убитых детей. Нищета, голод, болезни, грабежи, изнасилования… - Хакс запнулся из-за перехваченного дыхания. Затем обошел угрюмо молчавшего рыцаря, нарочно задев того плечом. Провел нервно по волосам и фальшиво рассмеялся.       - А, к хаттам всё! Если тебе так приспичило, чтобы я сделал выбор – отлично! Бросим все и исчезнем. Затеряемся где-нибудь на бескрайних просторах Неизведанных регионов. Купим какую-нибудь ржавую посудину и будем промышлять контрабандой. Потому что жить нам будет не на что, ибо все мои счета тут же будут заблокированы, а средства перетекут в казну Ордена. Я буду объявлен предателем и дезертиром. За мою голову будет назначена гигантская награда и все наемники галактики будут охотиться за мной, пока не найдут и не прибьют. Но это все ерунда. Главное, мы будем вместе, и ты убедишься, в том, чем хотел!       Хакс подошел сзади к окаменевшему рыцарю и холодно спросил:       - Вот только сможешь ли ты спокойно спать, зная, что из-за твоей прихоти в галактике гибнут невинные существа? Что вместо мира, который я мог дать, в ней снова бушует война?       Рен молчал. Плечи его были напряжены, а на скулах ходили желваки. Расценив это молчание как первый признак здравомыслия, и все еще боясь спугнуть надежду, Хакс шагнул в сторону, чтобы видеть заостренный профиль парня. Кайло смотрел прямо перед собой в пустоту. Выждав еще минуту, мужчина осторожно попытался вновь «достучаться» до прежнего Кайло, воззвать к его разуму и благоразумию.       - Но есть и иной путь. Не обязательно идти на такие радикальные меры, чтобы доказать тебе мою верность. Я докажу это своими поступками, своим отношением к тебе. Но для этого, ты должен остаться со мной. Пусть не сразу, но… позже ты обязательно увидишь, поймешь, что я не такое уж и беспринципное лживое чудовище, каким пытается представить меня Сноук.       Кайло моргнул и едва заметно повернул в сторону Хакса лицо. Черты дрогнули и смягчились. Адмирал облизал губы от волнения и прикоснулся пальцами к плечу парня.       - Будучи вместе, мы сможем добиться всего, чего захотим. Мира, стабильности, порядка, благополучия во всех мирах, принадлежащих Ордену. И ты прав, одному мне будет сложно этого достичь. Мне бы очень пригодилась твоя помощь. Твои знания, твой опыт в переговорах с враждебно настроенными делегациями. Твои способности улавливать их настроения, намерения и умения влиять на них. С твоими возможностями процесс мирных переговоров с лидерами Сопротивления и Республики прошел бы не так остро и опасно. Мы смогли бы завершить все быстрее и сократить до минимума неизбежные конфликты интересов.       Хакс стал замечать неладное где-то с середины речи. Лицо Кайло снова стало неуловимо леденеть, а черты зачерствели. Глаза сузились, губы сжались в тонкую белую линию, а взгляд стал стремительно наполняться горьким разочарованием. Адмирал замолчал и замер, не до конца понимая, что произошло, и что он сказал не так.       Кайло медленно повернулся, дернул плечом, скидывая руку Хакса с плеча. Вперил в его настороженные расширенные глаза тяжелый уничижительный взгляд.       - Вот ты и прокололся. Я уже и не надеялся услышать, для чего же я на самом деле тебе нужен. Влиять на разумы республиканцев, менять их мысли и направлять решения в нужное для тебя русло. Воздействовать на переговорщиков так, чтобы выбить для себя наиболее выгодные условия. А между заседаниями, для снятия стресса, трахать меня у себя в спальне. Как я и предполагал ранее: ты вознамерился совместить приятное с полезным.       - Ты издеваешься?! – вскричал Хакс, чувствуя, как со свистом улетучивается самоконтроль. Выводящая из себя способность Рена выворачивать наизнанку каждое его слово сейчас со скоростью света срывала последние тормоза.       - Отнюдь. Я узнал, что хотел. Больше мне здесь делать нечего, - холодно произнес Рен и повернулся, чтобы уйти, но мужчина не позволил этого, схватив парня за локоть. Рен дернулся и попытался вырвать руку, но Хакс обхватил и второй его локоть, надежно удерживая на месте.       - Разве ты сам не хотел, чтобы между нами были только деловые отношения без примеси личного? Не ты ли несколько минут назад предлагал мне пойти другим путем и не примешивать в наши отношения постель? И вот, когда я предложил тебе остаться и быть моим равноправным партнером, союзником, советником, ты снова все исковеркал и перевернул с ног на голову! Ты сам не знаешь, чего хочешь от меня!       - Зато ты для себя давно всё спланировал! – рыкнул рыцарь, снова дернувшись.       - Да. Я думал о том, что будет с нами дальше, когда Сноука не станет. – Хакс встряхнул рыцаря, заставляя смотреть себе в глаза. - В сотый раз повторю: я хочу, чтобы ты был рядом, чтобы мы вдвоем добивались единой цели – мира в галактике. Чтобы помогали друг другу и поддерживали, оберегали, заботились. И да. Я очень хочу, чтобы мы были не просто соратниками, но и любовниками, потому что моя тяга к тебе с каждым днем все сильнее. Мне дышать без тебя сложно, все мысли крутятся о том, где ты, с кем и что делаешь. Вполне понятное человеческое желание сохранить то, что дорого и любо, без чего жить не можешь. Я не хочу тебя терять! – Мужчина притянул парня к себе ближе, глядя на его пунцовое разгневанное лицо расширенными голодными глазами.       - И да, в этом ты тоже прав. У меня никогда и ни с кем не было такого секса, как с тобой. И смею утверждать, что и у тебя тоже. Ты ведь убедился в этом сегодня ночью, ведь так?       Рен моргнул и выдохнул: - Что?..       - Я видел вас с Митакой возле его каюты. И знаю, что ты развлекался с ним, прежде чем пойти к Сноуку.       Рен сглотнул и напрягся в руках адмирала. Тот расценил его молчание по-своему.       - Не буду говорить, что твоя измена никак не повлияла на меня. Ты сделал мне больно, Кайло. Очень больно. Я остался верен нашей связи, а ты ее предал, переспав с первым встречным лейтенантом. Я думал, что ты лучше, выше постыдных низменных инстинктов. Но ты оказался тем еще похотливым кобелем.       - Заткнись немедленно! Всё не так, как выглядит…       - Именно так! Ты обвинял меня в лицемерии и манипуляциях с тобой. Но и сам ты не лучше! То манил, то отталкивал, то бесстыже предлагал, раздвигая ноги прямо в коридоре, то обвинял в том, что я пользуюсь тобой против воли. Ты хладнокровно играл со мной, издевался, дразнил тем, что было заведомо недоступно.       Вновь вспыхнувшая ревность кислотой разливалась по венам, лишая последних остатков здравомыслия. Боль от предательства любимого, его неверие, презрение выжигали все внутри. Было до ужаса невыносимо думать, что тот, кто полностью владел его сердцем, предпочел ему другого. Хакс рванул Рена к себе и уткнулся носом ему в висок, глубоко вдохнул такой родной манящий запах и тут же услышал злобное шипение:       - Не прикасайся ко мне. Ты мне противен.       - Правда, что ли? А вчера я этого не заметил. Когда я целовал тебя, ты не сопротивлялся и стонал от удовольствия. Как и сейчас, твой пульс зашкаливает, а дыхание сбито. Не лги себе, да и мне: я все еще тебя волную. И ты по-прежнему хочешь меня, что бы ты там ни говорил.       Хакс не удержался и провел приоткрытыми губами по шее Кайло, затем больно прикусил мочку его уха и зло выдохнул: - Так что? Тебе понравилось быть с ним? Сравнил нас в койке? Или, когда припрет, тебе все равно, кому присунуть?..       Парень отдернул голову и, с силой выкрутив руку из стального захвата, решительно оттолкнул адмирала от себя. Обвинения в измене и предательстве их связи неожиданно больно ударили по живому. Кайло не думал, что так остро отреагирует, что это настолько его обидит и оскорбит.       К тому же, Кайло совсем не рассчитывал, что Хакс увидит его вместе с Митакой. Опровергать обвинение было опасно. Это могло раскрыть истинные причины этой встречи, адмирал мог раскрутить всю цепочку, по которой Рен использовал его людей, чтобы добраться до Сноука. А это повлечет неминуемые последствия для них всех.       Кайло решительно стиснул зубы. Дабы сбить Хакса со следа и отвести ненужные подозрения, рыцарь ухватился за ложное предположение адмирала. Пусть лучше думает, что Рен изменил ему с лейтенантом, чем что-то еще…       - Уж лучше трахаться с Митакой, чем с тобой. Тот, по крайней мере, ничего не требует от меня взамен. Встретились, переспали и разбежались. Никаких лживых обещаний, никаких фальшивых чувств, никаких лицемерных просьб промыть парочку мозгов республиканским переговорщикам, - процедил Рен, сверля неприязненным взглядом дикие глаза адмирала. Затем наклонился вперед и с издевательской ухмылкой добавил, чтобы наверняка убедить адмирала в том, чего не было: - И да, он был хорош. Гораздо отзывчивей и опытней тебя.       Красная пелена застлала глаза Хакса. Весь негатив, что накопился в душе за последние дни, взорвался светооглушающей гранатой. Тихое бешенство вырвалось наружу, сметая ко всем чертям остатки самоконтроля. Не соображая, что он делает, Хакс с размаху отвесил нагло ухмыляющемуся Рену пощечину. Парень дернулся, голова откинулась в сторону.       - Шлюха! – выплюнул в сердцах Хакс, дрожа от ненависти всем телом.       Рыцарь медленно повернул лицо с красным отпечатком на щеке и впился в адмирала полным презрения взглядом.       - Рыжий ублюдок! – не остался в долгу Рен. – Ненавижу тебя и больше не желаю иметь с твоей гнилой личиной ничего общего!       - Не желаешь, говоришь? – опасно низким голосом процедил Хакс, угрожающе ступив вперед. Мозги отключились, оставляя править балом чистую ярость и клокочущую ревность. Боль, разочарование, уязвленное самолюбие захватили целиком, толкая на безрассудный поступок.       - Что ж, ладно, - адмирал схватил парня за воротник двумя руками. Материал треснул, и мужчина, намотав разорванный ворот кителя на кулаки, со всей силы встряхнул рыцаря. От мощного рывка разошлась застежка на кителе и рубашке парня, обнажая ключицы и грудь. – Раз я в твоих глазах законченный ублюдок и мнение своё ты изменять не собираешься, то придется соответствовать. Вот и посмотрим, кто из нас двоих прав, - уже заводясь, прошипел мужчина, и рывком развернул не ожидающего подобного парня к себе спиной, жестко надавил на шею и бросил его грудью на стол.       Парень охнул, ударившись со всего маху о столешницу, но, не успев прийти в себя от стремительного и неожиданного падения, почувствовал, как со спины навалилось тяжелое тело, одна рука впилась в загривок, прочно удерживая на месте, вторая сорвала ремень с пояса и скользнула вниз в поисках ширинки.       - Что ты задумал? – прохрипел Рен, активно сопротивляясь и пытаясь вырваться из железного захвата. Но не тут-то было. Адмирал был на удивление силен, вечерние силовые тренировки не прошли даром. Тогда как худое, высушенное тело рыцаря не могло, как прежде, дать достойный отпор. Впервые за время разговора в сердце парня начала закрадываться паника. Адмирал явно потерял контроль, доведенный до предела терпения. А вызывающее поведение и слова парня о мнимой измене с Митакой сорвали у того последние тормоза.       - Ты же уже все для себя решил. Ты ненавидишь меня и собираешься исчезнуть, так почему бы мне не воспользоваться последней возможностью и не получить то, чем ты дразнил, но в чем постоянно отказывал? - почти прорычал Хакс Рену на ухо. Он уже справился с его ширинкой и теперь скручивал запястья парня ремнем за его спиной. В голове Рена зашумело и, если бы он уже не лежал грудью на столе, то непременно упал бы от мгновенной слабости в ногах. Намерения Хакса стали очевидны и от того, что тот собирался трахнуть его прямо в конференц-зале, да еще против воли, связанного и беспомощного, вызвало волну дрожи и отвращения. Парень зажмурился и стиснул зубы, не веря в происходящее. Страх и неприятие все нарастали, скручивая спазмом желудок и расползаясь холодными липкими змеями по всему телу. Он не мог поверить, что Хакс вообще способен на такое.       - Я ведь для тебя беспринципная сволочь, лживый ублюдок, лицемерный манипулятор, жестокий подонок. Добавлю еще один грех в общую копилку. Все равно, хуже уже не станет.       - Только посмей сделать это, я тебя никогда не прощу! – сдавленно выдохнул Рен и снова попытался разогнуться и оттолкнуть прижатые к его заднице крепкие бедра адмирала. Но Хакс оказался шустрее и прочно зафиксировал чужие запястья в своей цепкой хватке, давя сверху и причиняя боль в вывернутых суставах.       - Ты и так меня не простишь, что бы я ни делал и ни говорил, – с горечью рассмеялся Хакс. Затем выпрямился и принялся одной рукой стягивать брюки вместе с бельем с ягодиц Рена.       Почувствовав, как холодный воздух зала коснулся обнаженной кожи, парень вдруг со всей обреченностью понял, что задуманное адмиралом неизбежно. Он просто понял и принял, что это произойдет, с его согласия или нет. Остро захотелось забыться, чтобы не чувствовать охватившее душу омерзение. Стало жутко и гадко от того, что его собирался изнасиловать тот, кто утверждал пару минут назад, что любит и бережет.       Хаксу казалось, что он сходит с ума. Всё разумное растворилось в нем, дав место чему-то дикому и жестокому. Голова раскалывалась на части, сам он разваливался, разрывался от нестерпимого желания прикоснуться к обнаженной коже. Томившее его все последние дни желание сейчас стало просто невыносимо. Как будто огонь жег изнутри. Дикая невменяемая потребность сорвать мешающую одежду с любимого, но недоступного до сих пор парня, застилала глаза пеленой. Все мысли о неправильности и мерзости происходящего отошли на второй план, оставляя лишь горячую пульсацию в стоящем колом члене и жадного стремления скорее оказаться внутри горячего узкого тела.       Сквозь туман страсти и злости он разобрал полузадушенное Рена: «Я не хочу тебя…» и эта фраза только подлила масла в огонь и без того бушующей ярости.       - Не хочешь? – оскалившись, переспросил он, нагнувшись и схватив парня за волосы на затылке. Сжал их в кулаке и дернул голову назад, слегка поворачивая, чтобы видеть искаженное покрасневшее лицо. Склонился к нему и злобно процедил, почти касаясь губами щеки Рена: - Если бы на самом деле не хотел, давно бы воспользовался Силой и отшвырнул меня к стене. Так что прекрати врать себе! Ты хочешь этого не меньше меня, так что расслабься и получи удовольствие напоследок.       Хакс выпрямился и посмотрел затуманенными глазами на замершего парня. Голова Рена была повернута, он прижимался горящей щекой к полированной поверхности стола. Рыцарь мог видеть боковым зрением нависшего над ним адмирала. И он хорошо разобрал обращенный на него взгляд: это когда все мосты уже сожжены и возврата нет, когда похоть, ревность и ярость туманят разум, а в штанах распирает и ломит так, что в пору заорать.       Словно в подтверждение его невеселых мыслей, Хакс судорожно выдохнул и с силой прижался пахом к его обнаженным ягодицам, потерся о них и несколько раз толкнулся вперед-назад. Полностью отвердевший член отчетливо ощущался беззащитной задницей даже сквозь плотный слой одежды. Адмирал был сильно, до предела возбужден, и все остальное перестало иметь для него значение, кроме немедленного удовлетворения и желания наказать свою пару за измену.       Кайло снова зажмурился, ощущая тщетность любых попыток освободиться. Его используют так или иначе, так что нужно было успокоиться и попытаться расслабиться, чтобы хотя бы уберечь свою задницу от разрывов. Почему-то Рен был уверен, что доведенный до ручки Хакс не станет заморачиваться на растяжку и лишнюю подготовку.       Дыхание Хакса становилось все громче и глубже, он скользнул горячими и сухими пальцами по голым ягодицам, погладил их, сжал всеми ладонями и потом резко развел в стороны, обнажая в испуге поджавшуюся дырочку. Адмирал тихо застонал и непроизвольно до синяков впился пальцами в мягкую плоть. Дыхание его на миг прервалось, а затем сделалось рваным и шумным.       Великие Звезды! Как же давно он об этом мечтал. Мучился и горел по ночам заживо, вспоминая минуты их близости и представляя новые встречи во всех подробностях. И вот сейчас он был всего в миге от желанного трофея. Рен перестал сопротивляться, а значит, сдался своему желанию. Хакс ни на минуту не усомнился, что Кайло тоже хочет его, иначе, как он и сказал, парень не позволил бы случиться и половине из того, что уже произошло. В конце концов, он - форсъюзер, а Хакс - простой человек.       Потому, не медля больше ни секунды, мужчина быстро развел полы своего кителя, расстегнул ширинку и, не снимая штанов, высвободил свой полностью эрегированный член. Затем грубо протолкнул колено между сжатых ног парня, раздвигая их пошире и тут же устраиваясь между ними.       Мужчина потерся членом о ложбинку белых угловатых ягодиц и прикусил нижнюю губу. Сердце отчаянно билось в груди в сладостном предвкушении, так и норовя проломить ребра. Хакс нетерпеливо приставил головку к сухому входу. Надавил, почти теряя сознание от острого удовольствия и почти болезненного желания скорее ощутить давление нежных стенок прохода, но сдавленный вскрик парня и рывок его сжавшегося тела в сторону остановил его и заставил немного протрезветь.       Мужчина сглотнул и провел дрожащей рукой по глазам, словно стирая наваждение. Что он творит? Совсем обезумел от похоти и ревности. Ведь без смазки и подготовки после долгого перерыва первое проникновение вызовет адскую боль и повреждения. Он же не дикий зверь, чтобы не контролировать свои инстинкты, и перед ним лежит не растянутая шлюха космопорта, а парень, которого он любит. Кайло. Его Кайло, который судорожно хватал ртом воздух и крупно вздрагивал всем телом от причиненной Хаксом боли.       Мужчина вздохнул, закрыв глаза. Как бы он не был зол на Рена и разочарован в его поведении, он не сможет быть с ним грубым в наказание.       Приняв это решение, Хакс склонился над моментально напрягшимся и насторожившимся парнем и стал покрывать мягкими успокаивающими поцелуями его шею и скулу, лаская губами покрасневшее ухо, зажмуренные глаза и подрагивающие длинные ресницы. Одной рукой он задрал повыше китель с рубашкой, побольше обнажая поясницу и спину, другой стал перебирать и гладить растрепанные черные волосы, слегка царапая ногтями кожу головы.       Облизав средний палец, Хакс опустил руку вниз и провёл им по входу. Потом еще раз, и ещё, и, наконец, остановился возле него, легко массируя по кругу. Он гладил скользким пальцем тугие мышцы входа, немного нажимая. Затем надавил и ввел наполовину. Кайло снова дернулся, но скорее непроизвольно, чем от боли. Часто задышал и уткнулся лбом в стол.       Подбодренный этим, Хакс принялся поспешно растягивать тугие мышцы, готовя их к вторжению. Периодически смачивая пальцы слюной, он проталкивал сначала один, а потом и два пальца на всю длину, вводя и выводя их полностью и массируя тем самым неподатливые пока стенки.        Собственный член давно стоял колом и все настойчивей требовал к себе внимания. Не долго думая, мужчина приставил к покрасневшей дырочке третий палец и стал медленно вводить и его к первым двум. Рен охнул и рефлекторно сжал пальцы мышцами, не впуская их дальше. Он сдавленно застонал и сжал скрученные ремнем руки в кулаки. Хакс приостановился и слегка покачал ладонью из стороны в сторону, не вынимая пальцев. Размял судорожно сжатые мышцы у входа и снова наклонился над парнем, прижимаясь к нему грудью. Убрал волосы, влажные от пота, в сторону и стал покусывать его загривок, чередуя укусы с поцелуями.       - Расслабься и впусти меня. Я не хочу причинять тебе боль, не вынуждай меня… - хриплым срывающимся голосом пробормотал Хакс. Рен понял невысказанную мысль без слов. Если он не расслабится и не перетерпит это вторжение, то с членом все будет гораздо плачевнее. Хакс уже не остановится и все равно возьмет то, что хочет. Измотанный стрессами последнего дня, измученный физически и морально, Кайло сдался. Все, что он сейчас хотел, чтобы это скорее произошло и рыжий ублюдок скорее от него отстал.       Почувствовав подчинение Рена, Хакс надавил рукой сильнее и втиснул три пальца до основания. Прокрутил их и несколько раз ввел и вывел. Парень под ним шумно сопел и кусал губы, сдерживая рвущиеся наружу звуки. Спустя несколько минут, когда явное сопротивление мышц ушло, Хакс вынул пальцы и негромко произнес:       - Я не могу больше ждать. Я буду осторожен, но и ты потерпи, не в первый раз.       Кайло ничего не ответил. Он обреченно закрыл глаза и стал ждать неизбежного. Прежде, с Фортемом, подобные манипуляции заводили его и, как правило, к концу подготовки он уже весь изнывал от желания получить член. Но сейчас ничего, кроме саднящей боли и отвращения, не испытывал. Эрекции не было и в помине, а Хакса, похоже, это нисколько не заботило. Он ни разу еще не прикоснулся к нему там.       Стиснув зубы, парень напряг плечи, услышав, как адмирал сплюнул в ладонь, смазывая свой член. Затем проделал то же самое с его растянутой дыркой. Слюна – не лучший вариант в качестве лубриканта, тоскливо подумал Кайло, но выбирать не приходилось. Придется перетерпеть несколько неприятных и даже болезненных минут, и анус потом будет нещадно жечь. Единственное, Кайло очень надеялся, что Хакса надолго не хватит, судя по его срывающемуся дыханию, дрожащим рукам и каменному стояку. Судя по всему, у адмирала никого не было после их совместного секса больше месяца назад, а это значило, что все должно было закончиться быстро.       Хакс, тем временем, снова приставил головку к входу рыцаря и, едва не поскуливая от снедавшего нетерпения, стал короткими толчками пробиваться внутрь. Парень скривился от боли, но постарался закусить губы, чтобы не выдать себя.       Хакс не замечал ничего, им руководило безумие, плотоядное и жадное, оно поглощало разум и требовало большего. Сильнее, быстрее, глубже. Войдя до упора, мужчина замер, всеми фибрами впитывая накатившее наслаждение. Рен так плотно сжимал его член, так было жарко и сладко внутри, что адмирал не удержал протяжный низкий стон. Он запрокинул голову и зажмурился, сжимая парня за бедра.       - О всемогущие боги… Как же хорошо в тебе, - выдохнул, наконец, Хакс и, не сдерживаясь больше, принялся размашисто и глубоко вколачиваться в прижатое к столу тело. Он глубоко дышал, тело под униформой покрылось испариной, несколько капель пота скатились по вискам. Напряжение все нарастало. Хакс мог поклясться, что никогда и ни с кем не испытывал подобного экстаза. Ему хотелось разрядки, хотелось кончить, и эта мысль сейчас была единственной в его голове.       Собственнически огладив бледные ягодицы рыцаря, адмирал скользнул рукой вдоль по его спине к шее, и с наслаждением запустил пальцы в длинные волосы. Пропустил смоляные пряди сквозь пальцы и с наслаждением сжал их в кулаке, потянул на себя, запрокидывая голову парня, чтобы увидеть его лицо. Вогнал себя до основания, Хакс на секунду замер и склонился к лицу парня, прижался к его полыхающей лихорадочным румянцем щеке и жарко одержимо зашептал:       - Ты – мой, Рен. Лишь мои руки могут касаться твоего тела. Лишь я имею право обладать тобой. Запомни это хорошенько, и учти, что никому другому я не отдам то, что принадлежит мне.       - Я – не твоя собственность. Ты не имеешь права указывать, с кем мне быть и спать… - сквозь стиснутые зубы выдавил Рен.       - Имею. Ты сам не раз говорил, что мы связаны судьбой, твоим Истоком. Мы – пара, и я не потерплю никого третьего между нами, - с угрозой прорычал Хакс, сильнее натягивая волосы в кулаке, и словно подтверждая свои слова, настойчиво двинул бедрами, буквально впаивая парня в поверхность стола. Кайло зашипел и сморщился. Шею ломило, скрученные ремнем запястья стали ледяными и онемели. Задницу жгло и дергало от не слишком деликатного проникновения.       Слова Хакса об истинности их пары и Истоке вырвали Кайло из состояния покорной апатии, в которую он погрузил себя, чтобы перетерпеть насилие, и зло глянул в глаза адмирала.       - Пошел ты к хаттам в задницу, хренов ублюдок! Ты – не моя пара! Будь ты ею и будь правдой твои признания в любви, ты не стал бы вести себя так, как сейчас: связывать и насиловать! Ты – конченый извращенец и садист! Меня тошнит от тебя! Ненавижу!       Хакс замер, видимо только сейчас начав что-то подозревать. Затем вдруг скользнул рукой вниз и ощупал пах Рена. Дернулся и удивленно выдохнул, когда ощутил ладонью абсолютно вялый член парня.       - Убедился? – ехидно спросил Кайло, и снова попытался скинуть навалившегося сверху Хакса. Но у того были другие планы. Мужчина снова приблизил лицо к лицу парня и тихо сказал:       - Так дело не пойдет. Сейчас ты обижен на меня, злишься, но я это исправлю. Я помню твое тело, помню все его чувствительные точки, знаю, как ты больше всего любишь, - Хакс прижался на мгновение к приоткрытым губам Кайло в страстном поцелуе и выдохнул в них: - Мы придем к финишу вместе. Обещаю.       - Пошел в задницу! Не дождешься! – строптиво шикнул парень и хотел было укусить рыжего адмирала за губу, но тот с усмешкой отстранился и в отместку звонко шлепнул его ладонью по правой ягодице.       - Посмотрим.       Хакс крепко обхватил талию Рена руками и мощно двинул бедрами. Парень был настолько сногсшибательно узок и тесен внутри, что втрахиваясь в размеренном неглубоком темпе в эту почти девственную задницу, мужчина с облегченным удовлетворением понял, что до него Кайло никто не брал. Если он и спал с Митакой, то был в верхней позиции, а это служило хоть и маленьким, но утешением. Сам Рен, его тело, не было никем осквернено. Он был чист и принадлежал только Хаксу. Это несколько смягчило гнев и ревность мужчины, оставив только упрямое желание доказать строптивцу, что он, несмотря на отрицание, испытывает к Хаксу ответную страсть и чувства.       Адмирал сжал член Кайло рукой, ласково провел по нему раз-другой, огладил поджавшиеся яички, затем немного подвинулся вправо бёдрами и еще раз плавно толкнулся. Кайло непроизвольно вскрикнул и сжался, вызвав тем самым новую волну непередаваемого удовольствия в теле Хакса. Он провел в благодарность короткими ногтями вдоль позвоночника Рена. На белой коже тут же появились мурашки, а парень снова содрогнулся и впервые издал стон удовольствия.       Когда Хакс как-то по-особенному толкнулся в него, Кайло ощутил давно забытое чувство: вспышка замедленного оргазма накрыла всё тело и растеклась жидким солнцем по всем венам. Он непроизвольно прогнулся в пояснице, неосознанно стремясь получить повторную вспышку. Тихий стон сорвался с раскрытых губ, глаза закатились, он сам толкнулся назад.       Хакс, заметив это ищущее движение, довольно улыбнулся, выдохнул через нос и начал ритмично двигаться, не меняя позы, каждый раз задевая ту самую точку внутри любимого тела. Одновременно он стал массировать пальцем место где-то между мошонкой и анусом Кайло, а другой рукой мягко скручивать его член, будто по спирали вбок. У парня глаза полезли на лоб от фонтана ощущений, вызванных таким набором прикосновений.       - Сила… всемогущая… о, боги, да… – только и мог он выдавливать из себя на каждом толчке. Его лицо запылало сильнее, он сам запрокинул голову, забывая, как дышать. Член, не прошло и нескольких секунд, уже бодро стоял и даже начал сочиться капельками смазки, которую Хакс тут же подбирал большим пальцем и размазывал по головке и стволу, тем самым облегчая скольжение.       Тело Кайло больше не принадлежало ему. Оно, к превеликому стыду, предало его голову. Рен не мог влиять на свои ощущения, он просто лежал и ощущал, как волны тяжёлого мутного кайфа нарастали и нарастали с каждым толчком Хакса, и он уже не мог понять, трахает ли Хакс его, или дрочит, или массирует его простату. Вся его нижняя часть извивалась в истоме, член пульсировал так, будто сейчас взорвётся. От напряжения мышцы пресса заныли, плечи и локти ломило от долгого непривычного положения, но Кайло не чувствовал ничего, кроме этих сумасшедших спазмов, что сейчас скручивали все его внутренности. Он услышал свой голос, повторяющий одно слово: «ещё, ещё, ещё...», и как Хакс говорит ему в ответ: «Рен, мой Рен, только мой…» Сердце билось так заполошно, что казалось сейчас выпрыгнет из горла.       В какой-то миг Кайло почувствовал свободу рук. С утробным стоном вытянул их вперед и распластал ладони по полированной столешнице. Потом приподнялся, сдвинулся и уперся ими в край стола, бесстыдно прогнулся и сам шире расставил ноги.       Хакс застонал от этого призывного движения, и обхватил Рена одной рукой за плечи, прижав к своей груди, другой продолжая искусно надрачивать его налитой член. Мужчина стал задыхаться от резких быстрых движений, тело, словно в конвульсии, дергалось, первобытная жажда захватила создание.       Чувствуя приближение скорого оргазма, и ощущая, как стали конвульсивно сокращаться внутренние мышцы Рена, все сильнее сдавливая член мужчины, Хакс властно надавил рукой между лопаток рыцаря, вынуждая его наклониться ниже, почти снова лечь на стол. Рен подчинился, красиво изогнувшись и отставив еще больше порозовевшую от шлепков бедер Хакса задницу.       Адмирал несколько раз звучно хлопнул ладонью по ягодицам Рена и тот с громким протяжным стоном кончил в кулак мужчины. Оргазм погрузил его в какое-то разноцветное блаженство, почти отключив от реальности.       Спустя несколько секунд кончил и Хакс. Он едва успел вытащить пульсирующий член и тут же обильно выплеснулся на поясницу рыцаря. Сладострастные судороги еще какое-то время били все его тело, перед глазами плясали звезды и кружились галактики.       Хакс без сил упал на потерявшегося в собственных ощущениях Рена и стал благодарно покрывать поцелуями повернутую к нему часть лица, нежно шепча:       - Спасибо, Кайло, было так хорошо… и тебе тоже, я чувствовал… чувствовал тебя в своей голове… мы словно были одним целым… потрясающе!       Сознание медленно трезвело, отголоски феерического оргазма отступали, возвращая мужчин в холодный пустой конференц-зал. Лежащий под адмиралом парень зашевелился и глухо потребовал: - Пусти.       Хакс приподнялся, и Кайло тут же довольно нелюбезно отпихнул его от себя локтем. Мужчина отступил на шаг. Достал носовой платок из нагрудного кармана, и вытер сначала поясницу Кайло, затем свою руку.       Вытерпев очистку, Рен тут же, с видимым трудом, выпрямился и стал поспешно натягивать сползшие до колен брюки. Хакс тоже быстро привел себя в надлежащий вид.       - Это всё меняет между нами, - мрачно проговорил Кайло, отходя от Хакса на почтительное расстояние. Тот стоял и молча отрешенно смотрел на парня, опустив подрагивающие руки вдоль тела и все еще вялый после бурного секса. – Считай это концом всего, что между нами было.       Хакс заторможенно моргнул.       - Но тебе было хорошо. Ты хотел этого… будь иначе – остановил бы, - невнятное бормотание Хакса было прервано.       - Я. Не. Хотел, – жестко отчеканил Рен, и Хакс побледнел. – Думал, в тебе хватит благородства, чтобы не опускаться до подобной низости. Я лишний раз убедился, что ты законченный эгоист, для которого важно только то, что он хочет.       - Кайло… - сдавленно прошептал Хакс и шагнул к парню, но тот отшатнулся назад.       - Я не изменю свое мнение по всем вопросам. А мое мнение о тебе… теперь тебе лучше о нем вообще не знать.       - Прости меня… – Хакс устало провел рукой по взлохмаченным рыжим волосам. До него только сейчас стала в полной мере доходить вся катастрофичность того, что произошло. Он позволил гневу и ревности взять над собой верх, и теперь придется в полной мере испытать фатальные последствия допущенной ужасной ошибки. – На меня какое-то помутнение рассудка нашло. Я виноват, что не прислушался к тебе. Ревность ослепила…       Слыша, как жалко звучит его голос, Хакс замолчал. Своими оправданиями он делал только хуже. Теперь на лице Рена явственно читалось презрение. Липкий страх стал закрадываться в сжимающееся сердце. То, что он наделал, могло поставить крест на всем их будущем. Впервые адмирал из-за накатывающей мощным валом паники не знал, что сказать, чтобы предотвратить неизбежное.       Кайло отвернулся и с горечью выдавил:       - Прав был Сноук: ты не способен любить и ценить ничего, кроме власти и себя самого.       - Это не так! – порывисто воскликнул мужчина, с глухим отчаянием понимая, что никакие слова теперь не проймут Рена. Все стало безнадежно. – Да, сейчас я ошибся, принял желаемое за действительное, но эта ошибка не должна заставить тебя усомниться во всем остальном. То, что я говорил – правда. Прошу, поверь мне… дай шанс доказать, что…       - Довольно! – резко оборвал адмирала Рен. Он смерил бледного до синевы адмирала уничижительным взглядом и выплюнул: - Ты жалок, и уже всё доказал. У тебя - своя правда, у меня - своя. Главное, что я понял – нам не по пути больше. Хватит. Пора закончить этот затянувшийся на восемьсот лет фарс под названием отношения.       Плечи Хакса сникли, он сам весь разом как-то потух. На лице отразились обреченность и беспомощность. Энергия в нем иссякла полностью, он чувствовал, как внутри расползается холодная пустота, лишая желания бороться. Боль кислотным ожогом выедала сердце. Тело одеревенело и вросло в пол, не в состоянии двинуться с места, чтобы удержать Рена. Хакс мог только скорбно смотреть, как человек, которому он принадлежал и телом и душой, равнодушно отворачивается и уходит. Уходит, потому что Хакс оказался полным идиотом и умудрился собственноручно все окончательно испоганить.       Он проиграл. Следовало признать это и отпустить.       Горло сдавил спазм, глаза защипало, нестерпимо захотелось лечь на пол и умереть.       Возле широких двойных дверей рыцарь остановился и, не оборачиваясь, а, только слегка повернув голову, бесстрастно сказал:       - С Митакой у меня ничего не было. Все было не тем, чем тебе показалось.       Хакс вздрогнул и почувствовал, как жизнь утекает из него. Его ошибка оказалась еще более глубокой, и оттого - более непоправимой, более ужасной и мерзкой. Рен спровоцировал его, потому что злился, а он не смог удержать себя в руках. Какая недостойная слабость для человека, который верил, что всегда и во всем сможет сохранять самообладание и выдержку. Один срыв, одна ошибка – и полная катастрофа.       Обернувшись, Рен надломлено добавил странную фразу:       – Можешь поздравить меня, я стал таким же, как и ты: использую неравнодушных ко мне людей в своих целях.       Затем отвернулся и вышел. Адмирал остался один на один со своими сумбурными мыслями и полным опустошением. В голове зашумело, перед глазами всё поплыло. Он облокотился о стол руками. Попытался заново осознать всю тяжесть того, что сейчас произошло между ними, осмыслить все сказанное в пылу ссоры, сделать выводы и попытаться найти в себе силы отыскать решения… Но сил не было. Внутри был гулкий черный вакуум, из которого не было никакой возможности выбраться.

***

      Кайло неподвижно лежал в своей каюте, глядя пустыми глазами в темный потолок. Сколько времени прошло после безобразной сцены в конференц-зале, он не знал. Время замедлилось и замерло здесь и сейчас. Он ощущал себя ледяной статуей, лишенной жизни и эмоций.       Вспоминать не хотелось, думать, что делать дальше – тоже. Мысли вяло и хаотично ворочались в больной тяжелой голове, ни на чем конкретно не задерживаясь. Сноук, его условие, призрачная надежда вернуть свою Силу, невыполненный долг убить старого зверя, Хакс, его лживые клятвы, фальшивые обещания, меркантильные планы на него и будущее в Первом Ордене, выбор: он или власть, который адмирал так и не сделал, горькая правда о том, для чего он ему все-таки нужен, насилие, секс, и собственные вышедшие из-под контроля чувства, тело, которое предало, и горькое презрение к самому себе за собственное поведение и желания…       Все вертелось и переплеталось между собой, образуя запутанный клубок. Парень сам не заметил, как погрузился в полудрему.       Мягкий знакомый голос возник из гула, заполняющего голову. Он звал его, то пропадал, то снова проявлялся, уже сильнее.       «Кайло…»       Легкая хмуринка пролегла между его бровей.       «Кайло, то, что сегодня кажется непреодолимым, завтра решится само собой…»        Парень сглотнул и приоткрыл губы, учащенно дыша, но все еще пребывая в зыбком сне.       «Я верю в тебя, ты не проиграл… ты отступил, чтобы собраться с силами и найти выход. Нет безвыходных ситуаций, есть сложные, извилистые пути. И ты найдешь свой путь. Найдешь ответы на свои вопросы. Почувствуешь правду, обретешь покой… я знаю, так и будет. И ты верь в это. Не теряй свой свет, прошу…»       Кайло резко очнулся. Распахнул глаза и сел. Сердце заполошно колотилось. Он прислушивался к себе, пытаясь определить: был это всего лишь сон, или… связь сквозь Силу.       Но ведь Силы в нем больше нет. Тогда как возможно, что с ним смогла говорить Лея?..       А то, что это была именно она, Кайло не сомневался.       Парень вскочил и заходил по комнате из угла в угол. Он не понимал, как такое могло быть возможным. Отрезанный от Силы, он не мог больше быть чувствительным к подобным вещам. Первый раз, когда голос матери дотянулся до него сквозь сотни парсеков, можно было списать на «показалось», но во второй… Что-то здесь было не так. Что-то важное было сокрыто в этом. Связь, по очевидным причинам, была невозможна, и, тем не менее, она была. И с этим нужно было разобраться.       Кайло остановился около окна и устремил взгляд, полный потаенной надежды, на мерцающие белые звезды.       Мама. Она – единственная, кто занимал в его сердце неприкосновенное, священное, кристально чистое место. И она звала его, почувствовала его боль и растерянность, пыталась дать совет.       Рен поднял руки и прижал их к холодному транспластилу. Прислонился к нему лбом. Вздохнул, пытаясь успокоиться.       Нельзя игнорировать это послание. Если он каким-то загадочным образом сумел ощутить ее присутствие в своем сознании, значит, это было угодно свыше. Сила что-то пыталась донести до него. Какую-то тайну. Что-то, что он, на данный момент, не понимал или не знал.       Парень выпрямился и решительно сжал кулаки. Решено. Он полетит к ней. И выяснит, что все это могло означать. Возможно, это и был его сложный и извилистый путь из ловушки, в которой он оказался.       Кайло нашел адмирала на командном мостике. Тот разговаривал с командором Дриалом, и выглядел, как всегда, невозмутимо: прямая спина, привычно заведенные за спину руки, непроницаемое спокойное лицо. Заметив приближающегося форсера, Хакс жестом прервал беседу. Командор понимающе отошел, а мужчина внутренне напрягся. Видеть Рена после произошедшего было страшно. В нем все еще сидело предчувствие чего-то плохого, а чувство вины точило не хуже сарлакка.       Когда Рен подошел достаточно близко, Хакс рассмотрел его. Бледный, с залегшими тенями под глазами, но внешне спокойный и собранный, облаченный в черную офицерскую форму. Взгляд карих глаз бесстрастный, словно он смотрел на предмет мебели, а не на бывшего любовника.       - Свободен ли я в своем передвижении? Или ограничен пределами Финализатора? – холодно спросил рыцарь. Что-то неприятно натянулось внутри адмирала, а предчувствие буквально взвыло о надвигающейся беде.       - Конечно, свободен. Ты не пленник, - севшим от волнения голосом ответил Хакс.       - В таком случае, мне нужен шаттл.       Сердце дернулось и остановилось. Хакс почувствовал, как руки и сердце леденеют. Рен выглядел равнодушным и решительным. Ни одна эмоция не отражалась на его худом лице. Чего, наверняка, не мог сказать о себе адмирал. Ему казалось, что вся гамма панических чувств так и вспыхнула на его лице.       Рен очень удачно подобрал момент, чтобы выдвинуть свое требование. Вокруг было больше двух десятков посторонних глаз и ушей, и Хакс в таких условиях ничего не мог сделать или сказать, чтобы остановить рыцаря, попытаться разговорить его, переубедить… Мужчина вдруг отчетливо понял, что прямо в эту минуту потеряет Кайло.       Несмотря на кричащий внутренний протест, Хакс понял, что ответить по-другому просто не может.       - Хорошо, Рен. Ты его получишь, - с трудом удерживая нейтральное выражение и ровный голос для наблюдавших за ними исподтишка подчиненных, согласился Хакс. Еще оставалась мизерная надежда, что Рен не сбежит в тот же час и у него еще будет возможность перехватить его, чтобы поговорить, объясниться где-нибудь наедине, без вездесущих любопытных глаз. - Когда планируешь вылет?       - Сейчас, - отрезал Рен, бесследно сжигая надежды адмирала. Тот чуть прикрыл глаза, стараясь хоть как-то скрыть вспышку отчаянной боли.       - Хорошо, - бесцветно проговорил Хакс, ощущая себя раздавленным. Нет, уничтоженным. - Я распоряжусь, чтобы подготовили все необходимое.       Рыцарь коротко кивнул, и, развернувшись на каблуках, быстро ушел.       Адмирал минуту стоял, пытаясь собрать себя заново. Заставить быстро соображать, чтобы что-то придумать, как-то задержать Рена, заставить его передумать и не улетать. Но, со все нарастающей апатией, Хакс понимал, что все бесполезно. Если рыцарь что-то решил, уже не передумает. И Хакс сам виноват, что Рен больше не мог находиться с ним на одном корабле. После его недостойного поступка парень имел полное право уйти, оставить и забыть его, как страшный сон.       Смирись и отпусти то, что уже не вернуть.       Хакс выдохнул и закрыл глаза. Это был самый правильный выбор, но это не значит, что этот выбор было легко осуществить. Все равно, как себе по живому руку отрезать. Но это нужно было сделать, чтобы не упасть в глазах Кайло окончательно. Да и держать любимого подле себя против его воли Хакс просто не сможет.       Механическим голосом адмирал отдал необходимые указания касательно шаттла Ипсилон и его вылета. Затем медленно покинул мостик. Прежде чем Рен покинет корабль и его самого, нужно было успеть вернуть парню одну принадлежащую ему вещь, которую адмирал до сих пор хранил у себя в личном сейфе. Рену она теперь понадобится, куда бы он ни решил отправиться. Отныне безопасность Кайло будет зависеть только от него самого.       Когда Хакс добрался до стартового, шаттл был уже полностью готов и Кайло стоял у опущенного трапа рядом с техником, получая последние инструкции. Увидев адмирала, техник поспешил удалиться, а форсер показательно отвернулся.       - Рен, - негромко позвал Хакс, и, когда парень нехотя повернулся, мужчина протянул ему его лайтсербер. – Я хотел вернуть это тебе.       - Мой меч, – удивление и искорки неподдельной радости вспыхнули в глазах джедая. Он с благоговением взял в руки свое оружие, которое, как он был уверен, было безвозвратно утеряно при уничтожении цитадели. – Я думал, что уже никогда не увижу его.       - Ты обронил его в тронном зале. Я сохранил, подозревая, что он многое для тебя значит, - тихо проговорил Хакс, впитывая в себя смягчившиеся черты лица Кайло, его потеплевший, почти счастливый взгляд на свое оружие, то, как он почти ласково проводил пальцами по металлической рукояти, узнавая все зазубрины и вмятинки.       - Ты прав. Много. Я сам его сделал, когда прилетел на Корусант и поступил в Академию джедаев. Никогда не расставался с ним, он не раз спасал мне жизнь.       Кайло поднял просветлевшие глаза на замершего адмирала и едва слышно, несколько неловко обронил: - Спасибо.       Рыцарь аккуратно прикрепил меч к поясу, затем посмотрел на адмирала со смесью легкой печали и холодной решимости. Хакс сглотнул, не зная, что еще сказать, чтобы продлить это мгновение. Ведь оно было последним. Но слов, чтобы выразить кипящие в голове мысли не было. Гулкая пустота и обреченность сдавили со всех сторон, делая из него неподвижную статую. Он не мог поверить, что это действительно конец. Не хотел принимать этот факт. Ему казалось, что вместе с отлетом Рена тут же остановится его сердце. Все внутри мелко дребезжало, тонкая струна все натягивалась, натягивалась, и с оглушительным хлопком лопнула, когда рыцарь кивнул, и, повернувшись, молча скрылся в недрах шаттла.       Спустя минуту взревели двигатели, и адмирал на ватных непослушных ногах отошел на безопасное расстояние, провожая опустошенным взглядом корабль, уносивший прочь его возлюбленного. Сердце ухало в груди с такой скоростью, будто готово было вот-вот схлопотать инфаркт. Руки тряслись, а к горлу подступал ком горечи. Адмирал был на грани того, чтобы сорваться в истерику. Все в нем тряслось в беззвучных рыданиях, но расширенные, будто остекленевшие глаза, провожающие стремительно удаляющийся шаттл, были сухи. Нервы. Это все убитые в хлам за последний месяц нервы. Нужно было взять себя в руки и уйти из ангара, но он не мог даже пошевелиться.       Мужчина все еще ощущал тонкий аромат Кайло: то ли его шампуня, то ли его кожи. Этот запах вызывал в Хаксе такой фонтан воспоминаний, эмоций и, теперь, тупой боли, что сердце невыносимо дергалось и корчилось, не желая принимать конец. Осознание того, что он никогда больше не поцелует эти красиво вырезанные, широкие губы, никогда не прижмёт к себе это тёплое, жилистое тело, не услышит этот хриплый смех, глубокий голос, причиняло такое страдание, сравнимое с самой изощренной пыткой хаттов.       Да, любовь далеко не всегда несла с собой тепло и негу, чаще она походила на экзекуцию, могла изводить, иссушать, мучить. Но хуже обычной любви, была любовь безответная, та, что превращала жизнь в ад и пытала своей безнадежностью. Такая любовь была как диагноз неизлечимой болезни и очень походила на пожизненное рабство, из которого невозможно было вырваться.       Тонкий писк коммлинка вырвал Хакса из депрессивных мыслей. Его призывали вернуться на командный мостик и заняться делами. Разбитое душевное состояние Верховного Лидера не имело значения, когда нужно было выполнять свой долг и обязанности перед Орденом.       Несколько часов прошли, как в тумане. Хакс ощущал себя дроидом, который двигался и говорил по запрограммированной схеме. Он из последних сил гнал от себя мысли о Рене, потому что знал: если позволит себе остановиться и осмыслить случившееся – его окончательно накроет. А адмирал Хакс не мог себе позволить демонстрировать подчиненным свою слабость и уязвимость. От этого зависел его авторитет и влияние.       Поздно вечером, к концу его смены, адмирала нашел в личном офисе взволнованный Аркту Велл. Он только что узнал, что Рен покинул пределы корабля и сделал это так поспешно, словно за ним гналась стая нексу.       - Верховный Лидер.       - Я вас слушаю, – неприязненно поморщился Хакс.       - Что произошло с Кайло Реном? Почему он так внезапно покинул Финализатор? Курс его реабилитации еще не завершен, и я…       - Если Рен не поставил вас в известность, значит, не посчитал нужным. Эти причины, видимо, были важными, неотложными и глубоко личными.       Хакс не смог скрыть раздражение в хриплом голосе. Он встал из-за стола и подошел к большому окну. Заложил руки за спину, скрестив их. Замолчал, всем видом показывая, что данный разговор его нервирует, и он желал бы его закончить прямо сейчас.       Велл мялся сзади. Через минуту полного молчания и беспокойного сопения врача, адмирал резко обернулся и с нажимом спросил:       - У вас что-то еще, Велл?       Молодой врач выглядел разрывающимся, словно никак не мог решить, как же следует поступить. Наконец, он решился:        - Понимаете, есть одна вещь, которая меня, как лечащего врача Кайло, крайне беспокоит, - запинаясь, начал он. Хакс напрягся.       - Какие-то проблемы с его болезнью? Вы обнаружили что-то новое?       - Нет-нет. С болезнью все в порядке. Тут дело совсем в другом, - Аркту снова замялся, подыскивая нужные слова. Он посмотрел на настороженного Верховного Лидера. - Кайло взял с меня клятву не разглашать эту информацию. Но, поскольку сейчас он покинул крейсер и вышел из-под вашей протекции, я считаю нужным сообщить вам ее. Вдруг… это как-то поможет, повлияет, изменит ситуацию. Рен вам не безразличен, я знаю, поэтому я сразу был против, чтобы скрывать эту важную информацию.       - Какую информацию? – теряя терпение, повысил голос Хакс. Все в нем натянулось и зазвенело в ожидании какой-то страшной, смертельно опасной тайны.       - Понимаете, Кайло, как бы это сказать…       - Да не тяните вы! – рявкнул адмирал, уже серьезно опасаясь за жизнь и здоровье исчезнувшего Рена.       - Он потерял Силу.       Хакс моргнул. Смысл сказанного медленно доходил до его растрепанного сознания.       - Потерял Силу? Свою форсъюзерскую Силу? – не веря, уточнил адмирал. Аркту Велл молча кивнул. - Когда это произошло? – спросил адмирал, впившись глазами во взволнованного доктора.       - С момента его пробуждения. Я думаю, это произошло из-за тех испытаний, что ему выпали в Цитадели, перенесенного шока высокой степени тяжести и комы. Тут, на самом деле, много факторов, все они вкупе и повлияли на его способности…       Адмирал ошарашенно отступил. Его внезапно повело, как пьяного. Он медленно отвернулся и потянулся дрожащей рукой к воротнику кителя, пытаясь ослабить его. Мужчина стал задыхаться от понимания того, что это (потеря Силы) значило для Кайло, который родился с ней и не мыслил своего существования без нее.       Еще более Хакс ужаснулся и похолодел всем нутром, когда понял, как эта потеря повлияла на их взаимоотношения в последние недели. У Хакса словно глаза открылись, и он увидел поведение, поступки и слова Кайло в совершенно ином свете.       - С вами все в порядке? – обеспокоенно поинтересовался врач, видя, как Верховный Лидер в одно мгновение осунулся и побледнел. - Вам помочь?       - Нет. Всё… вы можете идти. Спасибо, что сообщили. Это действительно важная информация, и она многое мне объяснила, – едва шевеля онемевшими губами, пробормотал Хакс, не оборачиваясь.       Врач еще с секунду внимательно изучал ссутулившуюся, поникшую фигуру адмирала, но настаивать не посмел, шестым чувством понимая, что мужчину сейчас лучше оставить одного. Коротко попрощавшись, он ушел.       Хакс стоял и невидящим взором смотрел сквозь окно на бескрайнюю черноту космоса. Ему казалось, что при расставании с Реном он испытал все муки ада, но то, что он чувствовал сейчас, не шло с тем ни в какое сравнение. Глубину и бездонность той пропасти, в которую сорвались их отношения, в свете открывшейся внезапно правды, невозможно было представить.       Если до этого у мужчины еще теплилась крошечная надежда, что пройдет время, прошлое отступит, покрывшись пылью, Сноука не станет, Кайло остынет и все же вернется к нему, они попытаются начать все заново, их связь поможет в этом… То теперь, когда связи не было, потому что не было Силы, и Кайло не мог, как прежде, чувствовать его, понимать без слов, все стало безнадежно. Рен никогда не сможет поверить ему на слово, не подкрепив это ментальным сканом. А значит, не будет второй попытки, не будет ничего.       Последний, недостающий кусочек головоломки слишком поздно встал на свое место. Слишком поздно Хакс рассмотрел и понял всю картину. Если бы он знал о потере Кайло раньше, большая часть из того, что произошло, не случилась бы.       Хакс закрыл лицо руками и судорожно, рвано вздохнул.       Теперь стала ясна одержимость Кайло увидеть Сноука. Было очевидно, что именно ситх приложил к этому руку, и парень хотел выяснить истину или узнать, можно ли договориться, чтобы ее вернуть, или просто желал отомстить за украденную жизненную энергию и свою Силу, убив старого монстра.       Стало объяснимо и его тотальное неверие Хаксу. Сколько раз адмирал просил парня применить свой ментальный скан и определить, правду он говорит или лжет, почувствовать, понять его истинные намерения и чувства, и каждый раз Кайло терялся и опускал глаза, кусал в бессилии губы и уводил разговор с опасной темы или начинал нападать.       И тогда, в конференц-зале, Хакс бросил ядовитое обвинение в лицо парня, не зная, как близок он был к истине и как сильно этим задел, ранил Кайло. «Или Сноук повлиял не только на твой разум, но и на способности форсъюзера, раз ты не в состоянии определить, правду я говорю или ложь!». А ведь Рен тогда почти признался, не совладав с чувствами: «…если бы я вдруг стал бессильным, обычным человеком, то вмиг растерял бы для тебя всю свою ценность. Я стал бы бесполезной вещью, которую ты уже не сможешь использовать в своих далеко идущих планах. А как ты любишь повторять, от всего бесполезного ты избавляешься».       Хакс тихо застонал, только сейчас осознавая главный страх любимого: что тот станет ненужным, когда станет бессильным. И Хакс своими планами на совместное будущее лишь еще больше убедил его в этом. Это добило парня окончательно.       - Если бы я знал о твоей проблеме, никогда бы не сказал ничего подобного, - сокрушенно прошептал Хакс. - Нашел бы другие слова, чтобы успокоить и убедить в обратном. Я бы многое сделал и сказал не так, понимая, что гложет и терзает тебя. Не допустил бы роковых ошибок, приведших к краху.       Внезапно стал ясен весь горький смысл последней фразы, брошенной в конференц-зале, о том, что Кайло стал похож на Хакса-Фортема, которые тоже использовали близких людей ради своей выгоды. Лишенный своих сверхспособностей, но одержимый идеей добраться до Сноука, Кайло просто вынужден был использовать своих знакомых, которые доверяли ему, для достижения своей цели, даже если это ставило их под неизбежный удар. Одним из таких друзей явно стал Митака, безнадежно влюбленный и оттого доверчивый. «…всё было не так, как тебе показалось».       Не было никакой измены. Был сухой расчет и манипуляция.       Ноги отказали адмиралу. Он рухнул в кресло поломанной куклой.       Финал всех этих взаимных недопониманий и заблуждений вылился в самый мерзкий и непростительный поступок в жизни Хакса. Поддавшись провокации уязвленного и обиженного несправедливыми обвинениями Рена, уверившись в измене, которой не было, доведенный до ручки тем, что Кайло ему ни в чём не хотел верить, а как оказалось, просто не мог, Хакс взял и изнасиловал того, кого любил. Он оправдывал борьбу и видимое нежелание парня его заигрыванием и очевидной ложью: ведь тот мог в любой момент остановить его. А парень просто не смог оказать ему сопротивление, потому что не владел больше Силой и из-за перенесенной болезни оказался физически слабее мужчины.       Кайло стерпел насилие над собой, не сказав ни слова о своем бессилии, потому что не доверял Хаксу, был уверен, что как только правда вскроется, от него тут же избавятся, и он не сможет исполнить свой незавершенный долг: убить ситха.       Всё в тот миг сложилось хуже некуда. Фатальное стечение обстоятельств. Невозможно изменить тяжесть и преступность того, что произошло, и последствия смягчить, интерпретировать по-другому, тоже не удастся. Незнание Хакса, и, как следствие, неправильно сделанные выводы нисколько его не оправдывали.       Всё так, как и сказал Кайло: это конец их отношений. Слишком много ошибок совершил Хакс, чтобы их можно было попытаться простить, а последняя поставила на всём их совместном будущем жирный крест.       Хакс закрыл глаза, чувствуя, что каменеет, и жизнь в нем замирает.       Кайло не сможет забыть, не станет прощать и никогда не вернется к тому, кто стал в его глазах олицетворением худшего из кошмаров.