Решись!

       Утро. Вокзал. Лис стоит на платформе и, всматриваясь в поток зверей, ищет крольчиху. «Поезд скоро отправляется», — пронеслось в его голове, — «Морковка, где же ты?» Стоило только Нику вспомнить про Джуди, как последняя, пробиваясь сквозь толпу, чуть ли не впрыгивает в вагон. Уайлд, подавив смех, спокойно пошёл ей на встречу. Пара пересеклась в тамбуре и крольчиха, оглянувшись на признак чужих глаз, потянула лиса на себя и поцеловала. Ник не ожидал такого приветствия, поэтому слегка отстранился, прервав процесс. — Ты что? — спросила Хоппс, посмотрев в глаза собеседника. — Прости, не ждал этого… — Да ничего, в Малых Норках наверстаем. Готов ехать, кстати? — Абсолютно, особенно после твоего «наверстаем», — сказал лис, слегка оскалившись, и пошёл занимать места.        Поездка была тихой и для Ника, и для Джуди. Никто не хотел сказать что-то глупое или странное, поэтому гробовая тишина продолжалась до самих Малых Норок, родного края крольчихи. Добравшись до фермы, пара увидела, что на улице никого нет. — Все дома, скорее всего, — сделала вывод Джуди и потянула Уайлда к зданию, — будь милым и вежливым, ты сможешь, я верю.       Хоппс нажала на звонок, на который случилась почти мгновенная реакция. — Джуди, дорогая, — сказала Бонни, сковав дочь в объятьях. — Привет, мам. Как вы тут? — Хорошо: Карл, Билли, Стьюи идут в среднюю школу, другие… Хотя что я тебе говорю, как у тебя дела? Это тот самый «близкий друг»? — Это Ник, мы вместе работаем. А где папа?        — Неужели приехала моя любимая дочурка? — радостно спросил Стью, выходя из прихожей. Он широко улыбался, но, подойдя к порогу и увидев лиса, сменил выражение лица на более серьёзное и грозное. — Дети, поднимитесь наверх, родителям нужно решить взрослые вопросы, — сказала мать крольчатам, которые быстро убежали по лестнице, — Джуди, нам нужно очень серьёзно поговорить, а ты, дружок, посиди пока тут, а лучше на улицу выйди. Выпроводив Ника и захлопнув за ним дверь, Стью схватил свою дочь за лапу и повёл на кухню, Бонни пошла за ними. Члены семьи сели за стол: Джуди напротив отца, а мать по правую сторону от него. — Джуди, радость моя, и что это такое? — строго спросил он. — Ты о чём? Я не понимаю… — Я о хищнике в моём доме! — крикнул кролик, ударив кулаком по столу. — Мы вроде договаривались о близком друге. — Это он и есть, пап. Что ты взвёлся? — Джуди, всю твою жизнь мы оберегаем тебя, волнуемся… И ради чего? Чтобы какой-то там лис лишил нас тебя?! Как можно доверять хищнику? — Сказал тот, кто имеет дела с Гидеоном… — Бизнес и какая-то там «дружба» — это две разные вещи! Или ты вышвыриваешь лиса и остаёшься, или…        — Хватит! — не выдержала Бонни. — Дорогая, проводи Николаса в свою старую комнату, поживёте там, а ты, Стью… с тобой я хочу поговорить.       Джуди, тихо хныкая, пошла на Уайлдом, оставив родителей вдвоём. — Бонни, что ты делаешь? Ещё и жить будут в одной комнате… Ты в своём уме?! — Да что ты так взвёлся? Мы живём в цивилизованном обществе, где нет места первобытным предостережениям. — Ты говоришь очевидные вещи, а я боюсь не совсем этого… — А чего же? — Представь, сегодня она называет его близким другом, завтра он будет кем-то ближе, через год может стать мужем или кем там ещё… — И? — И? И?! Я желаю счастья каждому своему ребёнку. Я хочу, чтобы у всех была своя семья и дети. Я хочу увидеть внуков, Бонни. — Увидишь. Если не от неё, то от любого другого. Почему же, при великом множестве Хоппсов, ты не можешь дать всего одному крольчонку чуть больше свободы? — Может ты и права, я немного погорячился. — Тем более, эта, как ты назвал её, «дурь» проходит. Вспомни своих «близких друзей» в её возрасте. Дай ему шанс, хуже от этого не будет, — сказала Бонни и, увидев, что Стью слегка подобрел и одобрительно кивнул, спокойно пошла по своим делам.