Не вовремя

      Для Зака женщины всегда были предметом притяжения и определённой загадки. Всю свою жизнь он посвятил науке, поэтому в свои тридцать с небольшим лет уже был доктором антропологии. Не сказать, что его не тянуло к девушкам, напротив, он с интересом наблюдал за ними и, что таить, не прочь бы был обзавестись столь же умной, как, например, доктор Бреннан и проницательной как Энджела. Но, первая была намного старше и не воспринимала его как потенциального партнёра, вторая — бесконечно счастлива с Ходжинсом. Да и качества он желал эти видеть в одном человеке.       Кто же знал, что какая-то посредственная блондинистая особа, IQ которой едва ли не в половину меньше, чем у самого Эдди, окажет на юношу такой эффект. Она манила и притягивала, но, судя по всему, принадлежала другому.       Конечно, о чём же ещё можно думать в душе, как не о девушках. У Зака только это время и было свободно от работы, сна и… снова работы. Она занимала у него много времени. И он любил её — работу, разумеется.       Большое банное полотенце укрыло влажную кожу молодого человека, только вылезшего из душа. Он видел, что так делают крутые мужики в фильмах. Мокрые волосы соблазнительно облепили виски и лоб, по лицу стекали капли. Зак рассматривал себя в зеркале и поймал на странной мысли, что ему нравится его тело. В меру худощавое, но крепкое. Самолюбование прервал звонок в дверь. Эдди нахмурился. Он никого не ждал, да и время позднее.       — Кто там? — осторожно спросил он, подойдя к двери, так как глазка не было, он полагался на слух и свои собственные ощущения.       — Это я — Элли, — услышал он за дверью, и замер.       Помедлив немного, он всё же повернул замок и приоткрыл дверь, выглядывая в образовавшуюся щель толщиной дюйма в три.       — Что тебе… — начал он, но, закончив вопрос в голове, понял, что он звучит не слишком вежливо, спросил иначе: — Что-то случилось?       — Нет, — было ему ответом. — Я просто решила заглянуть в гости, так как проезжала мимо.       — Откуда ты знаешь, где я живу? — всё ещё держа гостью за дверью, спросил хозяин квартиры.       — Может быть, я могу войти и ответить на все твои вопросы? — поинтересовалась она вежливо. — Как-то неудобно это делать стоя на пороге и пытаясь тебя разглядеть в этой щели, словно таракана под половицей…       — Правила хо… — Зак снова закончил в голове «…рошего тона», но решил, что такой случай выпадает не часто, да и что таить, с ним такое впервые, забыв, что укутан в одно лишь полотенце, отворил дверь, пропуская девушку внутрь. Честно говоря, его, скорее, больше покоробило сравнение с тараканом, нежели неудобство от общения сквозь маленький проём.       Юная особа с интересом взглянула на Зака, который, вспомнив, во что одет, сделался пунцовым, но пресёк желание прикрыться руками, посчитав это наиглупейшим поступком.       — Я… только что из душа, — невнятно промямлил он.       — Под капитана косишь? — не отрывая от него взгляда, сказала Элли, встав напротив юноши и склонив голову вбок, хитро улыбалась.       — Может быть, чаю? — выпалил первое что пришло в голову Зак.       — Не откажусь, — мило ответила она, пожимая плечами и демонстрируя ранее не замеченную прозрачную пластиковую коробочку, внутри которой соблазнительно расположились миниатюрные пирамидки. — Любишь кексики?       — Я предпочитаю пончики, — машинально возразил парень, мельком бросая взгляд на содержимое контейнера. Девушка явно не просто так проезжала мимо.       Она вздохнула.       — Где кухня?       Зак указал рукой в сторону.       — Я разберусь, — кивнула она и, прежде чем отправиться в кухню, бросила через плечо: — Тебе не мешало бы сменить прикид.       Эдди в смущении поджал губы и быстро направился в ванную комнату. Встав перед зеркалом, он с досадой отметил, что румянец украшает не только его щёки, но лицо полностью и захватывает часть шеи. Он и не думал, что может так краснеть. Ему не приходилось. Зак открыл кран с холодной водой, набирая раз за разом жидкость в ладони, он умывался, в попытке охладить кожу. Через несколько минут ему это удалось и он, наконец, смог переодеться в широкие штаны и рубашку. Вытирать кожу ему не потребовалось, поскольку она, пылая, обсушила себя от капель сама. Взглянув снова перед выходом в зеркало и оставшись более менее довольным своим видом, направился в кухню, где с удобством расположилась Элли, уже попивая чай.       — Прости, что не дождалась, очень хотелось попробовать, — сказала она, откусывая лакомство и закрывая глаза от удовольствия.       — Всё в порядке, — ответил Эдди, присаживаясь на соседний стул и обратив внимание на то, что для него она тоже налила горячий напиток.       Он не притронулся к кружке, наблюдая за тем, как девушка медленно отпивает чай, при этом глядя ему в глаза поверх края стакана. Губы её растянулись в улыбке и она поставила ёмкость на стол. Он, почему-то без смущения, рассматривал её лицо. Над левой бровью её была маленькая тёмная родинка, почти такая же красовалась прямо между ресниц на нижнем веке. «Какое интересное месторасположение», — подумалось ему. Правильный овал лица, нежная кожа и слегка покрасневшие губы. «Наверно от того, что чай слишком горячий, или же она кусала губы», — проснулся в нём профессионал.       — Нравлюсь? — наконец не выдержала она.       — Я… — замялся Зак, возвращаясь из своих мыслей в реальность. — Глупо было бы это отрицать. Ты достаточно привлекательная, чтобы понравиться любому. У тебя хватает… — он запнулся, поскольку её маленькая ладонь накрыла его, покоящуюся на столе, рядом с остывающим рядом чаем. Этот жест заставил его одернуть руку.       — Я… прости, — она смущённо отвела взгляд.       Зак молчал. Ему казалось, что язык присох к нёбу и он решил отпить чай, чтобы хоть как-то разбавить напряженную атмосферу простым действием. Похоже, это помогло, потому что Элли так же взяла свой напиток и сделала большой глоток.       — К-как, — запнулся он и вздохнул своей неловкости. — Как ты узнала, где я живу?       Она оживилась.       — Ну, дом ты сам вчера мне показал, а квартира… — она неопределённо повела плечами и виновато улыбнулась. — Привилегии спонсора.       — Разве это не является использованием служебного положения в личных целях? Нравственная и социальная эти…       Гостья посмотрела на него ты-это-сейчас-серьезно-? взглядом и моргнула.       Зак сощурился и задал следующий вопрос, уже полностью собравшись с мыслями и силами:       — Почему ты так поступаешь? Ты вместе с доктором Свитсом, но в то же время заявляешься в гости к другому в совершенно не уместное для посещений время.       Девушка открыла было рот, но тут же закрыла. Ноздри её раздулись, губы плотно сжались. Было видно, что она изо всех сил хочет что-то сказать, но почему-то не решается. Если бы Зак был более опытен в общении с противоположным полом, он бы знал, что постановкой своего вопроса задел её, и в голове девушки теперь роились самые разные мысли, в основном отрицательного содержания. Наконец, кое-как справившись с обуревавшими её чувствами, Элли рывком встала со стула.       — Один чересчур разбирается в людях, другой же дубина дубиной. Невероятное везение. Доктора, черт вас дери, — раздосадованно выпалила девушка и быстрым шагом направилась в сторону выхода. Там она долго возилась с замком, не зная, что изнутри Зак всегда закрывался на задвижку и ключ, который в данный момент лежал на полочке у зеркала, недалеко от самой двери.       С кухни открывался прекрасный вид на безуспешные потуги девушки выбраться из квартиры. В какой-то момент Эдди сообразил, что действительно ведёт себя как дубина и принял взвешенное решение облегчить страдания гостьи. Встав со своего места, он подошёл к полке, взял ключи и приблизился к девушке, которая не оборачивалась, но поняла, что сейчас её, наконец, выпустят. Элли загораживала дверь, и единственным вариантом помочь ей открыть её было…       Зак стоял к гостье вплотную, через тонкую ткань своей рубашки он ощутил тепло, исходящее от Элли. Её макушка почти касалась его носа, и парень невольно вдохнул запах волос, прикрывая глаза. Поднятая слева от её предплечья рука, с зажатым в пальцах ключом, так и застыла, не коснувшись замочной скважины. Вторая рука его непроизвольно легла ей на локоть и легонько сжалась, притягивая к себе. Ключи выпали из пальцев, и обеими руками девушка уже была прижата к груди. Её запах опьянял, и почему он раньше не ощущал такой тяги, почему раньше никогда ни одна девушка не была так близко к нему. Элли дёрнулась и высвободилась, повернувшись к нему лицом. В её глазах горел странный огонь, а грудь тяжело вздымалась. Губы были по-прежнему плотно сжаты, но уже не от злости или досады. Она сделала шаг, сокращая и без того маленькое расстояние между ними и, поднявшись на носочки, прижалась губами к губам Зака.       Он часто представлял себе такой момент, когда кожа касается кожи, а нежные губы страстно целуют его, но… ничего не почувствовал. Всего лишь тёплое прикосновение и влажный язычок слегка касается его зубов. Никаких эмоций. Он реагировал только на её запах, сладковатый, но свежий, немного терпкий… Какой приятный парфюм.       Девушка непонимающе отстранилась, а Эдди наконец-то взял себя в руки.       — Прости меня, я устал, — и опустил глаза в поисках выпавших ключей. Обнаружив, он нагнулся и поднял их. А когда вновь выпрямился, то столкнулся с ничего не выражающим взглядом.       — Да, прости что так поздно, — глухо отозвалась Элли и кивнула в сторону выхода. — Открой дверь, мне пора.

***

      — Да ты полный идиот! — воскликнул Ходжинс, едва дослушав рассказ Эдди о том, что мисс Майклз посетила того накануне вечером и как себя повёл сам Зак.       — Ходжинс, идиот — это человек, который страдает врождённым слабоумием и/или идиотизмом. Смею заметить, что ни того, ни другого у меня… — не отрываясь от микроскопа, начал говорить Зак, но был беспардонно перебит.       — Чего у тебя нет, так это чувства такта и умения вовремя промолчать, — заявила входящая в кабинет Энджела. — Реконструкция лица закончена, кому интересно, может пойти и взглянуть.       Зак с недоумением посмотрел на девушку, но предпочёл увидеть воссозданное лицо позже, он сделал вид, что сейчас его больше занимала борозда, образовавшаяся в кости вчерашней жертвы. Коллеги молча переглянулись и вместе вышли из кабинета, оставляя молодого доктора в одиночестве. Эдди скосил глаза вбок, убеждаясь, что рядом с ним действительно никого нет и откинулся на спинку кресла, запустив пальцы в волосы.       — Что же мне делать? — задал он вопрос сам себе. Естественно, ответа не последовало, а сам молодой человек устало потёр глаза и встал, намереваясь пойти налить себе чего-нибудь горячего.       Выйдя из кабинета, он повернул налево, минуя кабинет доктора Сарроен, он заметил, что начальница о чём-то разговаривает с директором института; он с безразличием прошёл мимо. Мало ли что понадобилось руководству от нижестоящего персонала.       Пройдя ещё пару кабинетов, он снова повернул налево, где, в конце коридора доброжелательно распахнул свои двери институтский кафетерий, маня запахами и привлекая спокойной расслабляющей обстановкой. Стоило Эдди войти в кафе, как он сразу обратил внимание на единственную парочку, разместившуюся в дальнем углу. «И почему они всё время попадаются на глаза именно мне?!» — нахмурился Зак, отворачиваясь от тихо о чём-то шептавшихся Элли и Лэнса. Как ни в чём не бывало — сидит с ним и мило беседует. А вчера вечером целовала меня.       Заку не нравилась сложившаяся ситуация и, поразмыслив здраво (естественно, здраво по своим личным критериям), он решил разобраться с возникшими обстоятельствами без промедлений. Ноги понесли его прямо к занятому столу, на подходе к которому двое, заметив его, синхронно повернули головы. В бледно-зелёных глазах Зак заметил удивление, смущение и какой-то затаившийся страх, вторые — тёмно-карие — выражали интерес и лёгкое раздражение, весьма вероятно, от того, что уединение беседовавших было нарушено.       — Могу я поговорить с вами? — подойдя к столу вплотную, не совсем уверенно спросил Эдди, затем, пока никто не успел ответить, для уточнения добавил: — Вами двоими.       Доктор Свитс встал. Он стоял так близко, что можно было разглядеть рисунок его радужки. И… почувствовать его запах. Тот самый, который накануне вечером так сильно запал в память Зака. Тот запах, который манил и притягивал к себе. Это был мужской парфюм. Его. Лэнса.