***
Трель мобильника уже какое-то время оглашала комнату, пока спящий Зак, по привычке сильнее, чем того позволяла заживающая рука, схватил с прикроватной тумбы звенящий аппарат. Тихо шипя от тут же появившийся боли, он поднёс телефон к уху. — Да, — охрипшим спросонья голосом, ответил полупроснувшийся парень. — Доктор Эдди, — Темперанс, как обычно, вежливо, — ещё спишь? — Если нужно, я… — тут же взбодрился Зак, откидывая от себя одеяло и свешивая ноги на прохладный пол. — Это не срочно, — в голосе коллеги послышались нотки заботы. — Приезжай как будешь готов. — Есть одно но… — внезапно поник Эдди, вспоминая слова психолога. — Что? — Доктор Свитс. Сказал, что пока я не пройду терапию, я не могу появляться в институте, как работник. — Сеанс уже назначен? — Нет, он вчера вечером ничего не говорил. — Вчера вечером? — в голосе доктора Бреннан появилось удивление с которым она быстро справилась. — Я поговорю со Свитсом. Мы тебя ждём. — Хорошо, — было ей ответом, и Зак, отложив телефон, отправился в ванную комнату. Душ он принимал быстро и с удовольствием. Горячие струи текли по коже, смывая сон и слабость. На столе в кухне ещё оставалась пара кексов в коробке, принесенной Лэнсом. Губы Зака непроизвольно изогнулись в подобии благодарной улыбки, которая тотчас же пропала, как только парень понял, чему улыбается. Но это не была забота Лэнса или его предусмотрительность. «Это сугубо профессиональный интерес к потерпевшему, и ничего более», — незатейливо убедил себя Зак, чего оказалось вполне достаточно. Через несколько минут, одетый словно подросток, доктор Эдди почти что счастливо вышагивал по улице, решив прогуляться пешком. Он полагал, что таким образом даёт больше времени доктору Бреннан для подготовки Лэнса к появлению его в институте, вопреки его же — Лэнса — предупреждению. Было утро, солнце светило в глаза, и Зак щурился от его яркого света. Он уже почти подошёл к парадному входу Джефферсонского института как из-за стеклянных дверей буквально вылетела мисс Майклз. Девушка с размаху налетела на парня, и непременно упала бы у его ног, если бы вовремя, буквально инстинктивно, не впилась в его плечи руками. — Прости, — почти испуганно выпалила она, восстанавливая равновесие. — Теперь мы, я думаю, в расчёте? — полувопросительно высказался Зак; услышав эту фразу в каком-то сериале, он решил, что она очень подходит моменту. — Что? А… да, да, — она улыбнулась и осталась стоять напротив, будто бы пару секунд назад никуда не торопилась. — Э… ну… привет? — теперь Зак не знал, как действовать дальше. — Привет. Ты выздоровел, — в глазах девушки появилась теплота, и Элли не спрашивала, она утверждала. — Почти, — пожал плечами антрополог. — Вызвали на работу. Девушка после этих слов скосила глаза в сторону входа в здание. — Понятно, — сказала она и внезапно приблизилась, невесомо целуя парня в губы. — Ещё увидимся. Она уже упорхнула в сторону ожидающего её автомобиля, а Зак продолжал стоять и глядеть вперёд, туда, где через стеклянные двери на него смотрел доктор Свитс. Взглядом, полным непонимания.***
— Доктор Эдди, — приветствовала коллегу Бреннан и отложила в сторону часть берцовой кости. — Рада тебя видеть. Свитс в курсе, что ты будешь здесь, и он не против. А вот, кстати, он. Взгляды стоявших в лаборатории Джека, Энджелы, Бута, Зака и Темперанс обратились к двери, где стоял Лэнс, который демонстративно весело поздоровался со всеми и, бросив странный взгляд на Эдди, встал чуть позади Бреннан. — Раз мы тут собрались, давайте-ка воспроизведём то, как была убита жертва, — начала она, беря с соседнего столика маленький бытовой молоток. — Прошу прощения, — извинился Зак, — можно мне услышать небольшую предысторию, чтобы картина казалась мне более осмысленной? — Конечно, — с готовностью ответила Темперанс. — Девушка, примерно двадцати-двадцати трёх лет, рост около ста шестидесяти пяти сантиметров, не считая высоченных каблуков, была найдена в мусорном контейнере. Вырваны все зубы, лицо изуродовано. Причина смерти, предположительно, удар по голове тупым предметом. Забили, скорее всего, вот таким молотком, — она продемонстрировала оружие, — мы пытаемся выяснить рост убийцы и силу, опираясь на угол удара. Возможно, получится определить пол. — Понял, — задумчиво сказал Зак, — какова моя роль? — Ты будешь девушкой. Зак обреченно кивнул и сделал шаг вперёд. — Инсценировка, — удовлетворённо продекламировал Лэнс, рассматривая подопытного и бросая мстительный взгляд на Эдди. — Очаровательно. — Не для меня, — напрягся Зак. — Я всё время тот, кого убивают. — Могу я побыть в роли убийцы? — с надеждой спросил психолог, обращаясь к Бреннан, но за неё ответил Джек. — Обычно в роли нападающего я, но, так уж и быть, уступлю тебе. Эдди занял свою позицию и ему показалось, что расслышал тихое «это-то мне и надо». Лэнс замахнулся молотком, а Зак резко повернулся, неловко махнув рукой, он угодил локтем прямо в лицо стоявшего непозволительно близко психотерапевта, а тот в свою очередь прижал руки к носу и очень громко выругался. — Прости, я не хотел, — растерялся Зак, пытаясь отнять руки Лэнса от лица, чтобы взглянуть на принесенный ущерб, но психотерапевт резко дернулся, уходя от помощи. — Свитс, с тобой всё в порядке? Покажи мне лицо, — забеспокоилась доктор Бреннан, вглядываясь в своего коллегу и забирая у пострадавшего молоток, в то время, как Бут по-мужски пытался утешить психолога. — Крепись. Ты же мужчина! — и хлопнул того по плечу так, что Лэнс полетел вперёд прямо на Зака. Инстинкт сработал, и доктор Эдди, забыв про свои ожоги, обхватил парня, удерживая от падения, сам же тихонько зашипел от боли и, убедившись, что психолог больше не собирается падать, отнял руки. Терапевт так и продолжил стоять вплотную к нему и держаться за поврежденный нос; от такой близости антрополог почувствовал закипающий внутри себя жар. Ему захотелось обнять Свитса, но разум оказался сильнее, и руки остались неподвижными, лишь дрогнули в попытке лечь на плечи пострадавшего. — Лэнс, прижми это, — и доктор Бреннан подала психологу смоченный в чём-то бинт. Испачканной в крови рукой, терапевт принял ткань и, бубня что-то в знак благодарности, приложил к кровоточащему носу. — Так, на сегодня спектакль окончен, — строго сказал Бут и наконец-то отодвинул Свитса от пребывающего в замешательстве Зака. — Пойдём со мной, парень. — Что с тобой? — спросил Джек, как только агент и психолог скрылись за дверью. Зак напряженно втянул голову в плечи, убирая руки в карманы своей куртки. — Я не был уверен, что он не покалечит меня на самом деле, — признался молодой мужчина, отводя глаза в сторону. — Так, понятно, идём, — и Ходжинс, под вопросительные взгляды оставшихся в лаборатории женщин, увёл друга в рабочий кабинет.***
— Я полный неудачник и в психологии и в отношениях, — причитал Лэнс, сидя в кресле в рабочем кабинете Бута, и всё ещё прижимая окровавленную тряпицу к носу. — Нет, это не так, — агент сделал вид умудрённого опытом человека. — Такое случается. Психолог с мукой на лице подался вперёд, видя, что его готовы выслушать и, как говориться, его прорвало. Он стал рассказывать всё, что его беспокоило в последнее время, в основном, связанное с его девушкой Элли. Что впервые он заподозрил неладное ещё в тот день, когда увидел её на улице, возле входа в институт, мило беседовавшей с доктором Эдди. А потом этот странный визит антрополога в столовой, когда он хотел что-то сказать. В больнице же он видел, как они целовались, или только собирались это сделать. Лэнса мучила ревность, но Элли очень убедительно говорила, что это всё мнительность, и ему показалось; что все эти встречи с доктором Эдди совершенно случайны, а инцидент в больнице всего лишь её дружеский визит к нему и что она просто поцеловала его в щеку, исключительно из дружеских побуждений и с пожеланиями скорейшего выздоровления. И он поверил во всё. Он ведь так её боготворил. Она ведь не могла ему врать. Сегодняшнее утро стало пиковой точкой, когда они поругались, совершенно по непонятной причине, и она, хлопнув дверью, ушла из его кабинета. Тогда Лэнс решил пойти за ней и поговорить, но увидел лишь как она сама поцеловала этого чертового доктора Эдди. — Что же мне делать? — в глазах психолога читалась неподдельная мука. — Ты спрашиваешь, нужно ли продолжать бороться за неё? — А я должен? — немного успокаиваясь, спросил Лэнс. — Если бы ты был пациентом сам у себя, что бы ты себе посоветовал? — чувствуя себя важным, спросил Бут, потирая подбородок. На лице Свитса появилась вымученная улыбка. — Неплохо, — сказал он, — вернуть вопрос обратно мне. Классическая терапевтическая техника. Причём, довольно раздражающая. — Сработало же. — Спасибо, — немного подумав, сказал Лэнс. — Обращайся, — довольный собой, ответил Бут, поднимаясь из кресла и чувствуя себя героем. — Сили, — позвал агента собеседник, поднимаясь с места вслед за мужчиной. — Можно я буду называть тебя так? — Нет, — мгновенно отреагировал хозяин кабинета, состроив строгое выражение лица. — Хорошо, — вздохнул парень и развернулся уходить, но снова повернулся к собеседнику, будто что-то забыв. — Может, обнимемся, — спросил он неуверенно и потянул руки к Буту. — Нет-нет! — предупреждающе выставил вперед ладони агент, удерживая психолога на расстоянии. — Настоящие мужчины бьют друг друга по плечу в знак поддержки, но не обнимаются. И физически продемонстрировал Лэнсу своё мнение. Парень немного покачнулся от удара. — А можешь ещё раз? — попросил он. Бут не заставил просить себя дважды, а Свитс, неловко развернувшись к нему спиной, растерянно улыбнулся и пробубнил: — Первым делом нужно поговорить с доктором Эдди… И покинул кабинет агента, полный надежд на успешное разрешение конфликта, или же просто прояснение ситуации.***
— Зак, как же тебя угораздило завести интрижку с девушкой Свитса? — недоумевал Ходжинс, крутясь в своём кресле. — Причём не прилагая никаких усилий! Немыслимо! — Интрижка подразумевает под собой мимолетную любовную связь. А я ничего не питаю к этой девушке, — как обычно в своём стиле ответил Зак, опустив голову вниз и рассматривая пол под ногами. — Любовь! Почему бы и нет, это же так чудесно связать свою судьбу с другим человеком, — воодушевлённо вещал Ходжинс, мечтательно глядя в потолок и, вероятнее всего, в этом момент, представлявший себе Энджелу. — Это же смешно, — ответил Зак. — Никто не сможет гарантировать чувства в течении всей жизни. Мы — люди — не моногамные особи. — Знаешь, любовь иногда превосходит логику. — Любовь — это химический процесс, вводящий в заблуждение, — настаивал на своей точке зрения антрополог. — Ты просто никогда не любил! — подытожил Джек и, после длительного молчания оппонента, с интересом взглянул на него. Зак напряжённо оттягивал карманы куртки и продолжал смотреть в пол. — Дружище, что с тобой? — спросил Джек, останавливая кружение своего кресла и выпрямляясь на сидении, ожидая ответа. — Знаешь, — тихо начал Зак. — Я хотел спросить у тебя… — Давай, — с готовностью сказал Ходжинс. — Как считаешь, может ли возникнуть привязанность между… двумя людьми… или одного к другому, при учёте того, что они одного пола? Точнее… нормально ли это? Джек улыбаясь открыл рот, чтобы дать ответ, но тут же его закрыл. Видимо, заготовка его ответа не совпадала с тем, что, как он думал, должен был спросить Зак, потому в помещении повисло молчание, прерываемое лишь шумами коридора, исходившими из полуоткрытой двери. — Неужели ты хочешь сказать, — ошеломлённо начал Ходжинс, — что ты влюбился в Свитса? — Я… — неуверенно начал Зак, поднимая глаза и замирая на полуслове. Взгляды карих глаз столкнулись. Антрополога, что сидел в своём кресле, сжавшись от напряжения, и краснеющего от дикого смущения психолога, что так некстати в этот миг приоткрыл дверь и хотел спросить разрешения войти.