***
Через пару дней карты легли так, что Ходжинсу пришлось задержаться в лаборатории дольше всех остальных. Бут загрузил работой по самую макушку. Ему, видите ли, срочно понадобилось поднять архив по одному из убийств, прочитать отчётность и понятным языком, а не своей обычной аброй кадаброй, описать результаты анализов. — Бут, а это не может подождать до завтра? — спросил он агента. — Мы с Энджелой идём сегодня выбирать свадебный торт! — Торт — это хорошо, — сказал Бут. — Но вот как раз он может подождать до завтра. — А труп — нет? — скептически поинтересовался биолог. — А труп не подождёт! — странно улыбнулся агент и хлопнул на прощание энтомолога по плечу. Энджела на удивление легко восприняла такой поворот событий и сказала, что сходит на пробу торта вместе с Темперанс. Не то чтобы минеролог обрадовался такой реакции, но, по крайней мере, он сейчас сделал свою работу и может смело слать Бута куда подальше. Собрав вещи и накрыв своих беспрестанно шевелящихся питомцев влажной тканью, Джек достал из кармана куртки телефон и набрал номер агента. Несколько долгих гудков он прослушал в трубке, прежде, чем нелицеприятно выругаться в адрес нерадивых агентов ФБР. Повторив действие ещё раз, энтомолог утвердился в своем мнении относительно работников бюро и, убрав аппарат, направился по коридору в сторону лифта, чтобы спуститься на парковку. В здании оставались только ночные охранники, на автостоянке же вовсе никого не оказалось, а его собственная машина сиротливо выглядывала из-за одного из столбов. Мужчина подошёл к автомобилю и долго шарил в сумке в поисках ключей, а когда, наконец, почувствовал прохладный металл пальцами и, подцепив, вытащил его, он услышал за своей спиной шорох. Но… стоило ему только начать поворачиваться, как на его голову был натянут плотный тканевый мешок, и руки оказались почти мгновенно скручены за спиной. О, Ходжинс брыкался, словно пойманный зверь в сетях охотника, и кричал примерно так же, но ровно до тех пор, пока чьи-то ловкие руки не приподняли край плотной мешковины и не вставили в рот тряпку, помимо которой сверху ещё припечатали какой-то странной конструкцией из прорезиненного шарика, тут же упершегося в зубы, и затянули на затылке ремешками. Во время этой процедуры, которую энтомолог старался максимально усложнить по мере своей возможности выкручиваться из удерживающих его рук, Джек понял, что на него напало по меньшей мере трое. Ученый прекрасно осознавал, что он не вырвется, но нанести похитителям как можно больше неудобств, а то и увечий, счёл за свой первейший долг. Наконец, когда он с трудом был повязан по рукам и ногам, послышался звук открывающегося багажника его собственной машины, а сам хозяин автомобиля вскоре оказался небрежно засунут внутрь. Мотор его малышки вскоре тихо заурчал и транспорт двинулся с места. Мужчина попытался высвободить руки из пут, но ему было настолько тесно, что в какой-то момент он даже посетовал на то, что купил машину с таким малогабаритным багажником. Помимо того, что ему было неудобно, так ещё и веревки сдавливали кисти и больно впивались в колени и лодыжки, а адреналин от схватки стал сменяться паническим ужасом от осознания сложившейся ситуации. Страх за свою жизнь и за то, как сильно будет переживать его невеста, все же стали преобладающими и минеролог что есть силы задергал руками в попытке ослабить узлы, но напрасно, видимо, вязали его профессионалы. Оставалось надеяться, что его пропажу обнаружат раньше, и друзья найдут его прежде, чем он лишится жизни. После многочисленных попыток высвободиться или хотя бы выплюнуть изо рта кляп, Джек попытался успокоиться и размышлять логически. Что он может предпринять в данной ситуации? Кто его похитил и зачем? На первый вопрос он уже ответил — возможности выпутаться из-за отсутствия пространства и того, насколько хорошо он был связан, у него не было. На второй — вариантов ответов было больше, и он даже не стал начинать перечислять всех тех, кто мог желать ему зла по причине, или без оной. Долго предаваться печальным думам ему не дали, поскольку примерно через полчаса машина остановилась и послышались приглушенные голоса — они приближались. Значит, сейчас багажник откроется, и для него это не грозит ничем хорошим. Джек приготовился, наверно, ко всему, но то, что он увидел сразу же после того, как с его головы стянули мешок, просто повергло Ходжинса в шок. Над ним возвышались трое. — Привет, дружище, — весело поприветствовал его Бут. — Составишь нам компанию? И, вместе со Свитсом и Эдди стали выковыривать затекшее тело энтомолога из багажника его собственного автомобиля. Похищенный пришёл в себя только в тот момент, когда с его головы, и рта в частности, сняли ту самую странную конструкцию, которая оказалась кляпом, используемым в любовных играх. Шарик на ремешках. — Что это? — он даже не стал ругаться на друзей, кроме как: — Вы изощренные извращенцы! На него буквально обрушилось облегчение от того, что это похищение оказалось подстроено его же друзьями. Но зачем? — Постойте-ка, — потирая освобожденные кисти, начал Джек. — К чему это всё? — Мальчишник! — ответом ему послужило три довольных голоса, а сам виновник торжества в этот момент взглянул за спины друзей и обнаружил яркую вывеску, которая гласила, что сейчас они находятся на территории массажного салона мадам Трифани. — О-о-о! — с восторгом протянул бывший пленник. — Ради такого я готов стерпеть ещё одно похищение! И они дружно направились ко входу в заведение. — Тебя было сложно скрутить! — сказал Бут. — О да! — ответил довольно Ходжинс. — Я был как дикий кот! — Нет! — подал голос Эдди. — Скорее уж ты должен сравнить себя с блохой, намекая на её рефлексы. — Я не буду себя сравнивать с блохой! — возмущённо уставился Ходжинс на Зака. — Но это же точнее, — вполне серьёезно настаивал антрополог. — Я не хочу быть блохой. — Возможно, — вставил своё слово Лэнс с улыбкой. — Тебе не комфортно от того, что Зак употребил более точное слово? Ходжинс с превеликим возмущением оглядел каждого из троих своих похитителей и демонстративно, под дружный смех выше обозначенных, направился в салон, предпочитая всё же считать себя котом.***
Четверо мужчин лежали на массажных столах крестом, головами к центру. Ходжинс сразу попросил, чтобы ему особенно тщательно промассировали места, ещё недавно стянутые веревками, а на удивленный взгляд массажистки, ответил, что эти отметины он получил во время похищения, правда, забыл упомянуть подробности. Девушка с благоговением уставилась на спасшегося от чего-то немыслимого Джека и исполнила его просьбу, уделяя особое внимание покрасневшим местам на коже. Зак, узнав, что при процедуре массажа ему потребуется полностью обнажиться, заметно смутился. Впрочем, он весьма быстро с собой совладал и подчинился условиям процедуры, под насмешливый взгляд Ходжинса и Бута, которые уже лежали на своих кушетках, и под удивленный — Лэнса. Последний даже не заметил, как энтомолог перевёл взгляд на него и с интересом наблюдал за реакцией психолога, а когда Свитс, наконец, понял, что на него смотрят, залился румянцем и в своё оправдание смущённо сказал: — Мне было интересно, осмелится ли… — Между прочим, — ответил Зак, расслышав его слова, — моё телосложение можно назвать атлетическим и оно вполне приглядно для любования… мне нечего стыдиться. У меня крепкие мышцы и достаточно сильные руки, чтобы, например, даже побороться с Бутом. Агент удивлённо уставился на антрополога, но в ответ только хмыкнул и расслабился под руками молодой симпатичной массажистки, которая к тому моменту положила руки ему на плечи, начиная экскурс в мир физического наслаждения. Остальные девушки так же стояли напротив своих «подопечных», и в помещении из звуков осталась только приятная расслабляющая музыка и редкие вздохи удовольствия. После того, как с общим массажем было покончено, программа мальчишника продолжилась. Коллеги дружно погрузились в машину Джека и поехали в бар. Когда Лэнс увидел вывеску заведения, его, ещё не забывшего недавний праздник в кафетерии, даже после Ходжиновского пойла от похмелья, слегка тряхнуло от воспоминаний о не самом приятном утре. — Снова пить я не буду! — тут же воспротивился он и даже выставил ладони перед собой, давая понять силу своих намерений. — Свитс, я же просил тебя уже повзрослеть! — с упрёком сказал Бут. — Так я и веду себя по-взрослому! — возмутился психолог. — Даю вам понять, что не намерен снова превращаться в животное! — Дружище, — агент подошел к Лэнсу и по-дружески приобнял за плечи. — У нашего Ходжи скоро свадьба, а сегодня у него, возможно, единственный — и я желаю ему этого — мальчишник в его жизни… Бут многозначительно замолчал, подмигивая очень довольному энтомологу, понявшему задумку агента. Свитс скорчил гримасу. — То есть, — начал он покорно, — ты имеешь ввиду, что сейчас самым взрослым поступком будет — напиться до смерти, и до дома ползти словно умирающая гусеница? — Ты молодец, — и мужчина почти ласково потрепал его по щеке, подталкивая в сторону входа в бар. — Кстати, умирающие гусеницы умирают никуда не пытаясь уползти, — добавил Ходжинс экспертным тоном. Бар был не слишком заполнен посетителями, и несколько мест прямо за стойкой были весьма кстати свободными. — Нам четыре порции виски, — сходу сказал Бут, обращаясь к бармену и усаживаясь первым. — Прошу прощения, — вставил Зак. — Три порции виски и одну порцию минеральной воды. Друзья с видимым возмущением уставились на антрополога, но тот невозмутимо, предупреждая вопросы, сказал: — Во-первых, я не собираюсь туманить свой блестящий ум этой гадостью, во-вторых, кому-то же нужно будет развозить вас по домам. Бут задумчиво возвёл глаза к потолку, поразмышлял мгновение-другое и наконец озвучил: — Согласен. — Что? — негодованию Лэнса не было предела. — Давайте я отвезу всех домой? — Поздно, Свитс, — сказал агент. — Зак нас развезёт. — Нас развезёт прежде, чем Зак нас развезёт, — захохотал Ходжинс и осушил первую порцию «гадости». Лицо Лэнса в этот момент выражало мировую скорбь и обиду такой уничтожающей несправедливостью, но после нескольких, с печальным видом осушенных стаканов, настроение его заметно улучшилось, и он уже вовсю упивался отличной компанией и приятным времяпрепровождением. — А у такого симпатичного молодого человека есть любовь всей жизни? — томно и замысловато поинтересовалась светловолосая девушка, усевшаяся рядом с Заком, где-то под конец вечера. — Мысль о том, что один человек может быть всем для другого, удовлетворять все его потребности, и даже больше, — задумчиво ответил Зак будто она не только что подсела, а общались они, как минимум, несколько часов, — невероятно сентиментальна и наивна. Тем более, если иметь ввиду всю жизнь. Девушка хлопнула глазами раз-другой и с видом почти что оскорбленной невинности отошла в сторону, чтобы собраться с новыми силами и снова пойти в бой, на этот раз против — или «с» Лэнсом. Психолог был, вероятнее всего, на пике уверенности, потому как, стоило девушке только появиться в поле его зрения на расстоянии вытянутой руки, он тут же завёл диалог, не дожидаясь, пока юная леди сама откроет рот. — Так приятно, — почти не заплетающимся языком начал Свитс, — ког-да нас, мужчин, ок-ружают столь красивые дев-вушки. Леди тут же заулыбалась и бросила уничижающий взгляд на Зака, тем самым будто сообщая, мол, смотри, невежда, как нужно общаться с такими, как я. Антрополог нахмурился, видя, как девушка вьётся вокруг Лэнса, но промолчал, лишь продолжая наблюдать за происходящим. Бут с Ходжинсом вовсе не обращали ни на кого, кроме себя, внимания — у них было соревнование кто кого перепьёт и Джек, судя по всему, одерживал верх. В какой-то момент Эдди понял, что пора уводить друзей, пока двое из них не спились до состояния нестояния — ведь тащить их до машины придётся на себе, даже с учётом того, что он считал себя вполне сильным. Так же его немного беспокоило то, что молодая особа вешалась на Лэнса с такой интенсивностью, что вскоре последний мог быть вполне изнасилован ею не сходя с места. На самом деле его не столько беспокоило это, как просто осознание того, что на Свитса кто-то вешается. «Он ведь совсем не может себя контролировать. Опять попадет в историю», — объяснил себе Зак неприязнь к блондинке. — Может, нам уже стоит уходить отсюда? — пытаясь перекричать шум, антрополог наклонился чуть вперёд к друзьям. — За-ак! — вспомнил про существование ещё одного «соратника» Ходжинс. — Мы можем продолжить у меня! Энджела будет рада вас видеть. Эдди хотел воспротивиться, но, видя, что Бут уже почти лежит на стойке, а губы Лэнса оказались захвачены в плен губами грудастой блондинки, спорить не стал, а лишь поспешно встал со своего места и направился к агенту, которого он рассчитывал доставить до машины первым. Бывший спецназовец, несмотря на порядком одурманенный вид, оказался вполне способен на передвижение с некоторой поддержкой Зака. Заплетающимися ногами он, опершись почти всем весом на антрополога, направился к выходу, который был всего в нескольких метрах. На удивление и с учетом того, сколько выпил минеролог, вид у него был весьма бодрым и он даже относительно твёрдо стоял на ногах. Прежде чем выйти на свежий воздух, Зак услышал обрывок диалога и обернулся, дожидаясь друзей: — Куда ты собираешься увести от меня Лэнси? — голос явно принадлежал завладевшей вниманием психолога блондинке. — Милочка, Лэнси пора уходить, — мягко отталкивая девушку от молодого человека, сказал Джек. — Тем более, он уже занят. Девушка обиженно надула губки, а Свитс хотел что-то возразить энтомологу, но тот хорошенько тряхнул парня, что он забыл, что вообще что-либо пытался сказать. Лэнс неловко помахал ей рукой и вместе с Ходжинсом направился за Заком и Бутом. Оказав агенту посильную помощь по размещению оного на заднем сиденье автомобиля, Зак помог Джеку усадить рядом Свитса. Справившись с заданием, учёный сел за руль и повернулся к расположившемуся рядом на пассажирском сидении другу. — Ходж? — Да, Зак? — вяло отозвался хозяин машины, отрегулировав кресло в более горизонтальное положение. — Ты сказал, что Лэнс уже занят. — Ммм, — промычал в ответ Джек. Зак счёл это за подтверждение. — Кем? Но в ответ услышал только сопение уже спящего человека. Остальные двое, сзади, вероятнее всего уснули в тот момент, когда их тела были оставлены в покое на сидениях. Зак протяжно вздохнул, завёл машину и повёз всех в дом Ходжинса. Несмотря на поздний час, в окнах особняка горел свет, что говорило о том, что хозяйка не спит. Это с одной стороны облегчало, с другой усложняло задачу. Как отреагирует Энджела, увидев их замечательный квартет? Но делать всё равно было нечего. Эдди припарковал автомобиль и, прежде, чем растолкать друзей, отправился на поклон мисс Монтенегро. Он долго не решался нажать звонок, а когда рука уже поднялась, и палец почти дотронулся до маленькой черной кнопочки, дверь распахнулась и пред ним предстала Энджела в домашнем халате. — Привет, Зак, — приветливо поздоровалась она, судя по всему, ещё не ложившаяся спать. — А где Ходжи? — Я… — замялся парень, — как раз хотел об этом сказать… — Он в машине? — спокойно спросила она. — Пьяный? — Да, — удивился ее проницательности Зак. — Но это ещё не всё… — Продолжай, — она сложила на груди руки, хотя вид её выглядел вполне дружелюбным. — Там еще Бут и доктор Свитс. Девушка рассмеялась и, босиком выйдя на улицу, направилась к машине, а Эдди поплёлся за ней. Быстро найдя месторасположение своего жениха, она распахнула дверь машины. — Милый, ты уже дома, — ласково проговорила она, пытаясь разбудить энтомолога. — Пошли, я уложу тебя в кроватку. Ходжинс, просыпаясь, расплылся в довольной улыбке. — Любимая Энджела. — Фу, — заворочался на своём месте Бут, — прекратите это. Мешаете спать. Энджела снова рассмеялась и обратилась к Заку. — Поможешь этим двум добраться до кроватей? К сожалению, у нас только две гостевые комнаты. Одна — сразу направо от входа, вторая — прямо по коридору и налево… Девушка смущённо поджала губы. — Я вызову такси и поеду домой, — ответил Эдди, помогая Буту выбраться из автомобиля, пока Лэнс продолжал спать. — Нет, — замахала рукой девушка, уже направившаяся вместе с женихом ко входу, — в гостиной есть удобный диван, я принесу тебе постель. Зак отрывисто кивнул, не став спорить, и отвёл Бута дальнюю комнату. Сняв с агента ботинки и так и оставив лежать на кровати, антрополог отправился в свой последний заход. Лэнс. Одно его имя внушало дрожь. Ему придется его касаться, в то время как он на протяжении последних недель пытался избавиться от всяческой мысли о нём. Старался реже сталкиваться, говорить, да и в целом взаимодействовать. А тут… целый вечер рядом, а ещё ему снова придется укладывать его спать. Эдди подошёл к машине и открыл дверь. Свитс уже не сидел, а лежал, удобно устроившись на сидении. — Просыпайся, — громко сказал Зак, заглядывая в салон. — Лэнс! Психолог зашевелился и попытался сесть, а когда в первый раз ему это не удалось, он махнул рукой и снова улёгся. — Доктор Свитс, придите в себя, — серьёзно сказал Зак, переходя на официальный тон. Это немного подействовало, и Лэнсу всё же удалось принять сидячее положение. — Где мы? — хмурясь и пытаясь разлепить глаза, спросил он. — Мы у Ходжинса. Мне нужно отвести тебя в кровать… Услышав последнее слово, психолог аж протрезвел, не совсем конечно, но самую малость. — В постель? — ужаснулся он искренне. — С тобой? — Я понимаю, что моя кандидатура вполне подходит для… — Эдди запнулся и замолчал. Взгляды их встретились, и антрополог увидел, даже в темноте, едва разгоняемой придомовыми фонарями, в глазах Свитса тот же самый огонь, который разглядел ещё тогда в первый раз, в лифте. Зак сделал шаг назад. — Сам сможешь выбраться? — боясь прикоснуться к другу, спросил он. Лэнс понял, что происходит нечто странное, кивнул и попытался выбраться, цепляясь за все, что могло поспособствовать ему удержать равновесие. Наконец, он оказался снаружи салона, держась за крышу. Зак же, взяв себя в руки, подошёл, закинул руку психолога себе на шею и приобнял того за талию. Когда он прижал его к себе крепче, чтобы конструкция из двух тел была устойчивее, Эдди услышал тихий стон. Или показалось? — Все в порядке? — забеспокоился он, думая, что мог сделать больно. — Да, — приглушённо отозвался психолог, а потом уже громче и отчаянно пытаясь казаться веселым: — Куда там нам надо было? Зак без происшествий довел психолога до предоставленной тому на ночь комнаты и, удостоверившись, что тот со всем справится сам, вышел, направляясь в гостиную к дивану.***
Он долго лежал, уставившись в тёмный потолок, а потом услышал шорох, доносившийся сначала из коридора, а затем в кухонной зоне. Антрополог присел и попытался понять, что происходит, но увидел только темную фигуру, пробирающуюся по кухне. Даже не слишком напрягая зрения, он узнал Лэнса. «Что он там потерял?» — подумалось Заку и он встал со своего места. Он не пытался напугать Свитса, просто старался не шуметь. А Лэнс между тем, найдя холодильник, открыл его и долго разглядывал содержимое. — Тебе помочь? — психолог подскочил от испуга, хватаясь за сердце. — Я чуть не умер! — громким шепотом воскликнул он, увидев, кто стоит за его спиной. В неярком свете холодильника можно было разглядеть, что оба мужчины одеты в одни лишь трусы. Лэнс, поняв, что рассматривает собеседника так, словно никогда не видел раньше человека в нижнем белье, пятясь, отошёл к кухонной стойке и облокотился на неё, упираясь руками. — Да, — промямлил он, — мне очень хочется пить, ты тут всё же бываешь чаще меня и… Остальная тирада потонула в невнятном бормотании, а Зак достал бутылку минералки с нижней полки и закрыл холодильник. Он медленно приблизился к Лэнсу, буквально несколько сантиметров оставив пустыми, и не глядя поставил бутылку на стол справа от него. Левой рукой он потянулся за чем-то, что стояло на поверхности стола за самой спиной психолога. Со стороны это выглядело так, будто Эдди хотел обнять молодого человека. Лица их были так близко, что, казалось, они вот-вот соприкоснуться кончиками носов, но Зак отвернулся, а в его руке оказался стакан. Антрополог переместился и встал справа, поставил стакан и, открутив у бутылки крышку, стал наполнять его. Лэнс, всё еще стоявший без движения от такой нежданной близости, только сейчас позволил себе пошевелиться и громко сглотнул, чем привлек внимание Зака. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Да, — выдавил Лэнс, затем сильно зажмурил глаза и выпалил едва слышно: — Господи боже мой, нет, не хорошо! — Снова головная боль? — участливо предположил Эдди, стараясь не обращать внимания на то, что сердце его бешено колотиться от столь близкого соседства психолога. Лэнс повернул к нему голову и на ощупь потянулся рукой к наполненному стакану, который всё ещё сжимал в своей руке Зак. Положив свою ладонь поверх пальцев антрополога, Свитс притянул стакан к губам и жадно осушил его содержимое. Несколько капель влаги сорвалось и покатилось с губ по подбородку, оставляя блестящие дорожки, которые так явно было видно при слабом ночном освещении комнаты. — Да, — с жаром прошептал он, тяжело дыша. — Головная боль. Зачастила в последнее время. Представь себе, что ты находишься в пустыне, и тебе очень хочется пить, настолько сильно, что ты понимаешь, что выпил бы даже самую грязную воду на земле. И вот ты видишь оазис, спешишь к нему, но находишь лишь отравленный источник, выпив из которого, умрёшь мучительной смертью. Зато какое-то время ты будешь чувствовать, что утолил свою жажду… Зак слушал и не понимал, он следил, как капля с приоткрытых губ Свитса, скатываясь по подбородку, капнула на грудь и продолжила свой путь. — Я… — сдавленно начал антрополог, — не понимаю твоей аллегории. И палец учёного потянулся, чтобы смахнуть эту наглую каплю воды, смеющую сейчас дразнить его разум, но Свитс отшатнулся. — Я и не сомневался, — с горечью сказал он и быстро направился в сторону своей комнаты, оставив Эдди в полном недоумении и растерянности.