27 замков

Не знаю, почему не могу сидеть вместе со всеми в гостиной и наслаждаться общением. Я просто немела в их компании, мне нечего им сказать. Что я могу ответить на их рассказы о безумно интересных каникулах? С Мародерами и остальными ещё возможно общаться один на один, но как только они сбивались в одну стаю мне становилось неловко даже рядом находиться. Что-то в них всегда на грани неправильного. Это иногда пугало. Поэтому, вернувшись в башню, я пересекла переполненную шумную гостиную и сразу поднялась в комнату. Не успела за мной захлопнуться дверь, как в комнату влетела Марлин. — Лилс, — тихонько позвала она. Темно. Марлин стояла посреди комнаты и напряжённо смотрела на меня. Лунный свет лился в открытое настежь окно. — Не хочешь посидеть с нами внизу? Я хотела ответить ей, сказать хоть что-нибудь, но в горле встал ком. Странное ощущение. Словно весь мир стучит в мои двери, зовёт жить реальной жизнью, а я не могу. Боюсь. И чем больше отхожу в сторону, тем настойчивее этот зов, а я словно набиваю себе цену, чтобы привлечь внимание. Но это не так. Я правда не могу. Внутри что-то сдерживает, не даёт раскрыться перед другими на сто процентов. Предохранитель от возможных разочарований. — Ты в порядке? — она преодолела расстояние между нами и села рядом на подоконник. — Почему ты не злишься на меня? — шепотом спросила я. Марлин нахмурилась. — За что мне злиться? — Вчера на завтраке я вела себя по-идиотски. И на парах тоже. Она пожала плечами, будто все это сущие пустяки. — Если я буду злиться или обижаться на друзей из-за подобной ерунды, рассорюсь со всеми до конца недели. Но ты права. Вела ты себя по-идиотски, — она удобней устроилась на подоконнике, поджав под себя одну ногу. — А я вела себя ужасно последние шесть лет. Так что знаешь, если у тебя красный корабль в бухте или ещё что… — Дело не в месячных, — не удержалась я от усмешки. — Тяжелый день. Марлин мягко улыбнулась. Солнечные локоны лежали аккуратными кукольными прядями на плечах. — Я знаю. Если захочешь рассказать о тяжелых днях — добро пожаловать. В этом ведь смысл дружбы. Не знаю, в чем было дело. Может сказалось напряжение последних дней, а может меня задели за живое ее слова, но комок в горле стал больше. Меня спасли Мэри и Эмми, ворвавшиеся в комнату. — Господи, Вэнс, никто не посягает на твою девственность! — в сердцах крикнула Мэри. Эмми вошла вслед за ней и прикрыла двери. — Тогда зачем Пруэтт зовёт меня второй раз погулять? На него что, по-твоему, озарение снизошло? Мэри прошла к своему шкафу и стянула через голову толстовку. — Марлин, поговори с ней, у меня нет больше сил, — взмолилась Гриффит. Эмми прожгла её злым взглядом. — В чем дело? — кротко спросила Марлин. Мэри переоделась в шелковую пижаму темно-синего цвета в белый горошек. — Эммелина вбила себе в голову, что парни поспорили на неё, — Мэри распустила волосы и села на свою кровать. Вэнс переодевалась, недовольно вздыхая в ответ на каждое слово Мэри. — По её мнению, Гидеон хочет переспать с ней и рассказать об этом всей школе. Эмми надоело молчать. — Ты так говоришь, как будто это бред. — Это бред! — Такое уже случалось, — авторитетно продолжила Эмми. Она села на свою кровать и принялась наносить крем на кожу. — В прошлом году парни спорили на Айлин Олдси, блондиночку со Слизерина. Сириус соблазнил ее за две недели. — Не думаю, что они настолько козлы, — неуверенно протянула Марлин. Эмми закатила глаза. — Они те ещё мудаки, милые мои. Конечно же, они не распространяются об этой игре, но я уверена, что все так и есть. Возомнили себя Казановами, — она хмыкнула. — Мне говорили, что у них есть журнал, куда они заносят свои достижения: имена парней и напротив звездочки. Сколько звёзд, столько и побед. Но мы ещё посмотрим, кто кого. Я этому Гидеону устрою. Марлин и я переглянулись. Она улыбалась, а я не могла понять, говорят ли они серьезно или прикалываются. — Если даже это правда, Пруэтт не в курсе, с кем связался, — вставила Марлин. Тут я не удержалась. — В каком смысле? Стоило мне подать голос, как Мэри и Эммелин удивленно уставились на меня. Обычно я не участвовала в их вечерних разговорах, но теперь-то я имею на это право, верно? Раз мы с Марлин дружим. Вроде как дружим. — Эмми у нас девственница, — сообщила Мэри. Чтобы она ни думала обо мне, но дала добро на участие в разговоре. Открыла вход в маленький мир девочек седьмого курса Гриффиндора. — Единственная и неповторимая. В неё тут же полетела подушка от Вэнс. — Вовсе не единственная, — обиженно сказала она. — Есть ещё Макгонагалл, — вмешалась Марлин. — И я. Шутка не сыграла. Мэри резко села в постели, Эмми отложила баночку с увлажняющим кремом, Марлин встала с подоконника и уставилась на меня в упор. Стало как-то неловко. — Ты девственница? — медленно произнесла Мэри. У неё чуть ли губы не дрожали от сдерживаемого смеха. Я кивнула. Эмми захлопала в ладоши и победно улыбнулась. — Ура! Я теперь не одна! — она подскочила с кровати и бросилась ко мне, устроилась рядом на подоконнике. — Что ж ты раньше молчала? Я удивлённо уставилась на Марлин, но она только рассеянно улыбалась. — Два на два, значит. — Будем их совращать, — обратилась к ней Мэри. — Обратим в религию чувственных женщин. Урок первый. Девственность — не драгоценность, а тяжелый груз, от которого необходимо избавиться, — авторитетно заявила она. — Что хорошего в воздержании? Нет, ну вот приведите мне хоть один достойный довод. Мы с Эмми переглянулись, и в ее глазах я прочла ту же растерянность, что испытывала сама. — Я и не говорю, что нужно совсем воздерживаться, — робко проговорила она. — Просто подождать. — Чего ждать? — требовательно спросила Марлин. — Второго пришествия? — крикнула Мэри и они обе засмеялись. Я и Эмми оказались в проигрышном положении. — Того самого, — выразительно сказала Вэнс. Я поддержала ее кивком головы. — Так только в романах бывает, — фыркнула Марлин. — А если не дождёшься? Что, если тот самый не объявится? Или его вовсе не существует? — Вот именно, — Мэри заплела волосы на ночь в косу. — Глупо дожидаться мифическую настоящую любовь. А если она и существует, какова вероятность, что ты встретишь ее в молодости? Ничтожна мала. Я забыла обо всех своих проблемах и насущных мыслях, сосредоточившись на разворачивающемся разговоре. Что может быть важнее любви и секса в таком возрасте? Возможное безумие Флоры? Волчье противоядие? Марлин тоже решила переодеться в пижаму. В итоге одна только я осталась в школьной форме сидеть на подоконнике у раскрытого окна. — Только вот не пытайся выглядеть циничной в глазах Лили, — фыркнула Вэнс. — Я пытаюсь? Я говорю так, как думаю, — возмущённо заявила Мэри. Марлин легкой походкой прошла к своей кровати и села на неё. — Это правда, — вставила она. — Мэри чуть не трахнулась с Поттером в купе. Я и Лили видели их. Мне пришлось кивнуть, когда Эмми обернулась ко мне с вопросом в глазах. — Но ведь не трахнулась, — не сдавалась Вэнс. — У тебя была такая возможность и вне поезда, — колко вставила она. Мэри закатила глаза. — Да просто мне не захотелось. Это был минутный порыв, Эмми, а не цель жизни. Мне нравится Поттер: он сексуальный и угрюмый, а я таких обожаю… — Но он не Колин, — одновременно протянули девочки и засмеялись. Это был тот самый момент, связывающий настоящих друзей. Только им одним известные мелочи и детали, понятные шутки, общие воспоминания… Все то, что оставалось за гранью меня. Но так и должно быть, это правильно. Влезая в отношения друзей, всегда нужно с уважением и осторожностью относиться к их прошлому. Это важно для них, а значит, важно и для тебя. — На самом деле, я и не думала заниматься с ним сексом, — вдумчиво продолжила Мэри. — Мы случайно пересеклись в коридоре, когда он искал тебя, — она кивком головы указала на меня. — А у меня такое настроение было, что хотелось наломать дров… Вот и затащила его в первое попавшееся купе. Кто знал, что оно занято, — она горестно вздохнула. — Неловко получилось. — Поттер искал меня? — переспросила я. — Да. Говорил что-то про важный разговор… Не помню точно, сама понимаешь, меня тогда другое волновало. У меня внутри что-то зашевелилось в ответ на ее слова. Значит, в чем-то он не соврал. Правда хотел поговорить со мной… Не важно. Это уже не имеет никакого значения. — Кстати, раз у нас разговоры по душам и такая щекотливая тема, — хитро протянула Эмми в полном предвкушении, — то может поговорим о Поттере? Я встала и прошла к своему шкафу. — Что о нем говорить? — равнодушно отозвалась я. Внутри все клокотало, будто в теле заперли бушующий ураган. — Слухи о вас правда? — вмешалась Мэри. — Говорят, что вы давно тайно встречаетесь и он даже познакомил тебя с родителями. — Девочки, осторожней, — мягко вмешалась Марлин. Я медленно переоделась, стараясь не смотреть на них. — Это не правда. Мы не вместе и никогда не были. Эмми нахмурилась. — Но я точно уверена, что миссис Поттер рассказывала о тебе моей тете Маргарет. Все только об этом и говорили летом. — Ты серьёзно? — Есть версия, что вы скоро поженитесь, — вставила Мэри. Только Марлин оставалась спокойной, а девочки похоже решили выяснить все, пока есть такая возможность. Слухи о нас с Поттером ходили всегда, так что я не сильно об этом беспокоилась. Но раньше они оставались в стенах школы, а теперь ореол расширился. — Почему вы не вместе? Вы же отличная пара. — Эмми, — предупредительно позвала Марлин. Она тут же сникла и мне стало ее чуть жаль. — На то есть много причин, — уклончиво ответила я, забираясь в постель. — И разве он не встречается с тобой, Мэри? Меня это не волновало. Просто любопытство. И то, не к Поттеру, а к Гриффит. Девочки ведь упомянули некоего Колина… — Он мне нравится, — призналась Мэри. — И я не прочь с ним переспать. Не смотри так, Вэнс, у всех нормальных людей есть потребности! Это ведь школа, а не монастырь… О чем это я… Поттер. Он мне нравится, но не более того. Парни, как он… как бы это сказать. Они застревают на одном человеке, понимаете? Мимо них вся жизнь может проходить, а в голове только та самая единственная. Причём не важно, встретили ли они её в жизни или только в своих фантазиях. Такой тип парней потерян для женщин. Уже лёжа в кровати и глядя в потолок, я думала о словах Мэри. Вообще обо всем, что услышала за день. И о Флоре тоже. Я не знала, что ответить там, в библиотеке. Сослалась на неотложные дела и позорно убежала. Что на неё нашло? Как вообще могло прийти такое в голову? Это ведь сумасшествие. Ладно, в сторону все предрассудки. Подумаем логически. Азкабан — ненаносимая тюрьма где-то посреди Тихого океана, в которой содержатся самые опасные преступники. Охраняется темными стражами — Дементорами. Попасть на остовов незамеченным, а уж тем более покинуть его — невозможно. Но Флора решила, что у неё есть шанс, и судя по всему она рассчитывает на свои способности. Бирны — потомственные анимаги. Ронан говорил, что они просто чертовски талантливые. Сотни лет назад, когда их семья присоединилась к клану Макгрегоров, Бирны были гонцами. Они славились как самые быстрые наездники Шотландии, а так как хорошими новостями в те времена не торопились делиться, то Бирны чаще всего привозили плохие вести: смерть вождя, нападение на замок, предательство или мятеж… Простые люди, завидев всадника в чёрном балахоне на чёрном жеребце, шептались «ворон пришёл к воротам». Уже позже, поколения спустя, они взяли себе фамилию Бирн — «чёрный ворон», — а первые анимаги все как один принимали обличье ворона. За много лет верной службы они стали ближайшими соратниками Макгрегоров и те оказали небывалую честь семье, избрав ворона Бирнов своим символом. В каждом поколении Бирнов были анимаги. С раннего детства они учились обращаться в ворона, а с годами совершенствовались, избирая другие животные формы. В общем, как и сказал Ронан, они чертовски талантливы. Но не шибко умные, судя по всему. Каким образом анимагия поможет Флоре вытащить брата? Во-первых, если предположить, что все каким-то чудом получится, на кого в первую очередь падет подозрение? Может быть на родную сестру сбежавшего, которая к тому же анимаг? О чем вообще она думает?! И как она собирается найти остров? Он ведь ненаносим! Его невозможно обнаружить заклятием, а ни одно живое существо не пройдёт мимо дементоров. Они чувствуют эмоции, как бы ты себя не контролировал, даже в обличье животного, они учуют страх. И если её поймают, точнее когда поймают, поцелуй дементора будет ждать не только её брата, но и саму Флору. Так все и будет.

***

Как бы то ни было, на следующий день я пропустила завтрак и пришла сразу на ЗОТИ. Я твёрдо решила поговорить с Флорой и убедиться, что она сморозила глупость или неудачно пошутила: что я могу поделать, раз у человека плохое чувство юмора? Но вначале ЗОТИ. Профессор Абрахам успела всполошить всю школу. Она носила ботинки из драконьей кожи, узкие охотничьи брюки, длинную тунику, расшитую витиеватыми узорами, и кожаные перчатки. Не думаю, что она на много старше нас, лет может двадцать семь-двадцать девять. Высокая, стройная, с непослушной гривой светлых волос, ниспадающих волнами на спину. Она редко их собирала, предпочитая носить распущенными. Студенты, у которых уже прошли пары по ЗОТИ, говорили, мол, профессор, конечно, своеобразная, но ей с Астрономической башни плевать на студентов и занятия. Так что напрягать никого она не станет, как и давать адекватных знаний. С такой подготовкой мы не ждали многого. ЗОТИ традиционно проходил совместно со Слизерином, и мы, как всегда, заняли разные ряды. Обычно я сидела всегда с Ремусом, но, следуя плану «держаться подальше от Мародеров», в этот раз села с Марлин на третью парту позади Эммелины и Мэри. Ремус странно посмотрел на меня и сел один. Поттер и Блэк уселись на последней парте, впереди от них братья Пруэтты, затем Питер с Натой и Ремус. Профессор Белби ответил на моё письмо, в котором я отправила рецепт зелья. Он написал, что подобное зелье уже было протестировано в их лаборатории, но этого мало. Возможно, они сделали что-то не так, допустили ошибку. В любом случае, я собиралась провести свой опыт. Мне нужно сварить зелье и напоить им Ремуса перед полнолунием, только провернуть все тихо. Доза аконита в зелье смертельна для обычного человека, но у оборотня вызовет максимум только боли в животе. Так что, во-первых, мне нужно найти способ незаметно сварить зелье из ингредиентов, которые я привезла с собой, во-вторых, так же незаметно подлить его Ремусу за несколько дней до обращения, а потом просто ждать результатов. Как только миссис Абрахам зашла в аудиторию, все поднялись и вежливо поздоровались. — Здравствуйте, садитесь, заткнитесь, — буркнула она, усаживаясь на своё место. Мы растерянно переглянулись друг с другом и опустились на стулья. Я воспользовалась своим близким соседством, чтобы лучше ее разглядеть. Волосы миссис Абрахам были собраны в пушистый хвост на затылке, множество коротких локонов небрежно заправлены за уши. Широкие и густые брови нависали над черными раскосыми глазами, под которыми отчетливо выделялись темные мешки. У неё был ровный прямой нос, пухлые щеки и большие губы, недовольно сжатые в прямую линию. Профессор закатила рукава мантии, раздражённым видом изучила ящики стола и вынудила из одного толстый учебник по ЗОТИ. — Так, — голос у неё оказался низким с хрипотцой. — Зовут меня миссис Абрахам, но можете называть меня как хотите, мне все равно, — видимо написанное в книге ее не устроило, потому что профессор громко захлопнула ее и отодвинула на край стола. Она откинулась на спинку стула и впервые за время своего появления окинула взглядом студентов. — Сразу предупреждаю, что баллы я не начисляю и не отнимаю, оценки за работы тоже не ставлю. Жизнь вам сама даст оценку: жив, значит, Превосходно, проклят или потерял дорогую для тебя часть тела — Выше Ожидаемого, не можешь без посторонней помощи добраться до уборной — Удовлетворительно. Слабо и Отвратительно — скажут о вас на похоронах. Марлин ткнула меня под столом ногой. Я обернулась, а она покрутила пальцем у виска, выражая своё мнение о профессоре. — И вот вам первый урок, милые маленькие паразиты, вы должны найти своё домашнее задание, которое находится где-то в кабинете. Кто первым найдёт, может не выполнять его. В аудитории прошёл гул голосов. Никто не мог понять, серьезно ли она говорит. Миссис Абрахам поднесла к губам сигарету, щёлкнула зажигалкой и глубоко затянулась.  — Что пялитись-то? Мне можно, лично Дамблдор разрешил. Завидно? Вот спасёте кучу жизней, тогда и вам позволят курить в школе. Не поняла, почему все сидят? Вперёд, оболтусы, с вами сила ваших извилин и опыт семнадцати лет. Ищите свои конфеты. Мы медленно встали, все ещё шушукаясь и переглядываясь. Профессор апатично курила, глядя сквозь нас. — Мне она уже нравится, — шепнул Сириус. — Хотя бы за мужские и брутальные сигареты. — А я подумала, что дело в ее заднице, — фыркнула Мэри. Они с Блэком засмеялись, покосившись на профессора. Часть ребят рассредоточилась вдоль стен, часть бродила между парт, а самые сообразительные использовали противомаскирующие чары. Несколько слизеринцев стояли полукругом и не принимали участия в поисках. Среди них был и Северус. На секунду наши взгляды пересеклись, но он резко отвернулся, сделав вид, что не заметил меня. Действительно, можно подумать мы учимся на одном курсе. Зато Мальсибер и его друзья не собирались оказать мне подобную услугу. Я не успела понять, как оказалась в конце кабинета одна: Марлин вместе с девочками активно искали намёк на домашнее задание. Дерек подошёл ко мне вальяжной походкой, а два неразлучных друга стояли за его спиной. — Почему ты стоишь одна, Лили? — вежливо поинтересовался он. — Мальсибер, отстань, пожалуйста, — так же вежливо ответила я. — Не до тебя. Он усмехнулся, обернулся через плечо, убедиться, что на нас никто не смотрит и подошёл ближе. Пусть меня и наизнанку выворачивало от его мерзкой физиономии, но я с места не сдвинулась. После того раза на первом курсе он ни разу не довёл меня до слез. И я не позволю ему снова сделать это со мной. Снова сделать меня слабой. Мальсибер возвышался надо мной и мне пришлось запрокинуть голову. Он встал почти вплотную, и я чувствовала тепло его тела. Дыхание на своём лице. — У меня вечеринка сегодня, — тихо сказал Дерек. — Я тебя приглашаю. Лично проведу в гостиную факультета. — Ты меня с кем-то спутал? — холодно ответила я. — Освободи моё личное пространство, будь добр. Не дожидаясь ответа, я попыталась обойти его, но Дерек молниеносно схватил меня за предплечье и крепко сжал, удерживая на месте. — Не говори так со мной, Эванс, — прошептал он мне в ухо. Словно кислотой полили голову. — Я же вежливо попросил… Может ты не знаешь, но половина наших парней не против тебя трахнуть. Не ломайся. Когда ещё грязнокровке такое выпадет? — Почему бы тебе не пойти в задницу вместе со своими парнями, Мальсибер? Ты пытаешься скрыть свою гомосексуальную природу, строя из себя альфа-самца? Зрелище жалкое. Ты жалок. Его змеиные губы растянулись в усмешке. Он крепче сжал руку, но я не подала виду, что мне больно. — Предложение в силе. Если захочешь, чтобы я тебя выебал — просто попроси. Я даже не побрезгаю сделать это после Поттера. — Руку убери, — тихо сказала я. — Иначе прокляну так, что сам себя в зеркале не узнаешь. Секунду он смотрел мне в глаза, а затем разжал пальцы и театрально отступил на несколько шагов. Без запаха его удушающего парфюма стало легче дышать. — На будущее: ещё хоть раз подойдёшь ко мне или скажешь нечто подобное, и я отравлю тебя прямо во время завтрака. Надеюсь, ты не сомневаешься, что я смогу сварить безупречный яд? Настолько безупречный, что никто и не подумает на меня. Мы поняли друг друга? Мальсибер только усмехнулся, отошёл в сторону, пропуская меня, и я вырвалась из чертового угла. Весь разговор занял не больше трех минут и никто даже не заметил моего отсутствия. Мне ещё больше захотелось найти Флору и поговорить с ней, чтобы завершить хотя бы одно дело. Прислушавшись к себе на секунду, я прошла через весь кабинет и остановилась у преподавательского стола. Миссис Абрахам посмотрела на меня все тем же ленивым и раздражённым взглядом. Похоже ей откровенно плевать на свою работу и на нас. Подобный человек не стал бы заморачиваться и придумывать тайное задание. — Оно у вас, — просто сказала я. — Задание. Оно у вас, вы ничего не прятали. Секунду она просто смотрела на меня, а потом улыбнулась. — Ты меня раскусила, мисс..? — Эванс, — подсказала я. — Мисс Эванс. Можешь идти куда и ничего не готовить на следующее занятие. Но не говори никому, — добавила она шепотом. — Пусть остальные ещё поищут. По нормативам я не имею права отпустить вас раньше, чем через час. Я попрощалась с ней, осторожно собрала вещи и выскользнула. Может не честно, что я не поделилась с Марлин своей догадкой, но мне правда хотелось как можно раньше уйти оттуда. И как можно быстрее разобраться с Бирн.

***

У Флоры была История Магии и я решила дождаться её у подоконника напротив кабинета. Коридоры пустовали. Первая пара ещё не подошла к концу, и по школе летали только привидения. Солнце щедро заливало светом двор и я открыла настежь окно, чтобы насладиться теплом. Моё тихое удовольствие продлилось недолго: звон колокола возвестил об окончании пары, и толпы студентов почти разом хлынули из кабинетов в коридор, как бушующие реки в спокойное море. Мне пришлось встать на цыпочки и помахать руками, чтобы привлечь внимание Бирн. Она пробилась сквозь толпу и приблизилась ко мне. — Что ты тут делаешь? — спросила Флора, сжимая ремешок сумки. — Ты завтракала? — Нет. Проспала и пришлось сразу бежать на пару. А ты? Я достала из сумки два сэндвича, завёрнутые в клетчатый полотенчик. Пришлось заглянуть на кухню по пути. Флора закатила глаза и мы молча пошли по коридору, вышли на улицу и устроились на скамейке во внутреннем дворе. Глядя на восторженных первокурсников и суетливых второкурсников, мы молча съели по бутерброду. Флора не спешила завязывать разговор, а я не знала, что сказать. Только поняла, как глупо было предполагать, что она пошутила. Самообман какой-то. Люди не шутят о таких вещах, только вот я не знала, что с этим делать. — Как ЗОТИ? — прервала она гнетущее молчание. — Нормально, — я секунду помедлила, сомневаясь, следует ли делиться своими проблемами на фоне всего остального. — Мальсибер докопался. Я так устала от него. — Ты ему врезала, надеюсь? — Нет, конечно, — фыркнула я. — Просто сказала, что… — Пожалуешься Макгонагалл? — насмешливо передразнила она, копируя мои интонации. — Представь себе, нет. Сказала, что отравлю его, если он не угомониться. Вроде поверил. — Вряд ли, — вздохнула Бирн. Она полулежала, опираясь на локти. Короткая школьная юбка задралась, обнажив стройные бёдра, когда она закинула ногу на ногу. — Такие как он не понимают слов. С ними работает только сила. — Убеждения? Она скосила на меня глаза и вдруг искренне улыбнулась. Хмурое лицо вмиг переменилось. — Ты так наивна, Эванс. Это даже мило. Трогательно я бы сказала. Солнце ласково грело кожу, хотелось раздеться до белья и позагорать прямо во дворе. Было хорошо. Последовав примеру Флоры, я тоже закатала рукава блузки до локтей и расстегнула верхние пуговицы. Волосы собрала в такой же высокий конский хвост, освободив шею. — Вчера вечером мы с девочками обсуждали секс и отношения… Флора подозрительно сузила глаза. — Как интересно. Я продолжила, не обратив на неё внимания: — Не пойму, почему с тобой мы никогда не говорим ни о чем подобном? Все наши разговоры о Локсе, странных магических обрядах и грустных жизненных историях. — Эванс, секс и парни волнуют меня в последнюю очередь. И с каких пор ты и гриффиндорские сучки стали лучшими подругами? Вас связал секс? Иногда она была до тошноты раздражающей. — Они не так плохи, как ты думаешь. — Серьёзно? — протянула Бирн. — В прошлом году Маккиннон и ее стервятницы напоили Дебору Биззи, а утром она проснулась в кабинете трансфигурации. Голой. Макгонагалл была в бешенстве. — Это точно сделали они? Может, неудачно пошутили? Флора закатила глаза. — Это случилось за пару дней до матча Слизерин-Гриффиндор, а Биззи была вратарём слизеринцев. После случившегося Макгонагалл наказала ее и дисквалифицировала, команде пришлось выпустить на поле запасного, который пропустил почти все мячи. Гриффиндор победил, все счастливы. — Ты не можешь обвинять кого-то в таком серьёзном нарушении, Флора. Это все твои домыслы. Бирн пристально посмотрела на меня, а потом вновь откинула голову, подставляя лицо солнечным лучам, и закрыла глаза. — Моментами твоя наивность бесит. Нам нужно поработать над этим. Кстати, о неудачных шутках… разве не они подначили тебя вырядиться в канун Хэллоуина? Два раза. Кто бы мог подумать, что мой позор когда-нибудь забудут. Странно, если колдо с тех дней не украсят наш выпускной альбом. — Не будем об этом, ладно? Может мне надоело быть вечно одной? Я хочу общаться со своими однокурсниками. — Что ж ты с Мальсибером не общаешься? — невинно поинтересовалась она. — Это другое. — Это одно и то же. Ты прям какой-то мазохист, Эванс. С какого черта ты вообще пытаешься быть дружелюбной с теми, кто смеялся за твоей спиной и издевался над тобой? Так ведь не должно быть. Нельзя вот так просто отпускать обиды и жить как ни в чем ни бывало. Я насупилась. — Это я не понимаю, почему ты не можешь дать шанс себе и окружающим? Неужели так хорошо жить только в своей голове? Я знаю о чем говорю, Флора, потому что так и жила, но мне надоело. У меня стойкое чувство, что если я что-то не поменяю, то так и останусь сторонним наблюдателем, а не участником основных действий. Нельзя же обвинять всех вокруг и оставаться абсолютно глухим к миру, нужно сделать шаг навстречу ему, чтобы получить ответную реакцию. А насчёт обид… Я ни на кого их не держу. И не злюсь ни на кого. Потому что знаю: всё, что происходит в моей жизни — мой выбор. Вселенная отправляет мне то, что я притягиваю, и мне совсем не хочется наполнять себя негативом и как магнит притягивать неприятности, ясно? Я просто хочу наслаждаться жизнью и своей молодостью. Я перевела дыхание и замолчала. Стало легче, стоило выговориться, хотя я не донесла и сотой тех чувств, что обуревали меня. — Ладно, — только и сказала она. — Пусть будет по-твоему. Только не говори потом, что я тебя не предупреждала, когда наступишь на те же грабли. Прозвучали удары колокола. Младшекурсники встрепенулись, как стая птиц, подхватили свои сумки и бросились в школу. Мы с Флорой даже не шелохнулись. В прошлом я бы никогда не позволила себе вот так спокойно сидеть на улице в то время, как началась пара, но сейчас… Это ведь седьмой курс, первая в этом году пара по Чарам, вряд ли профессор Флитвик будет говорить о чем-то действительно важном, в то время, как нам с Флорой нужно обсудить серьезный вопрос. Я незаметно покосилась на неё. Как спросить? «Флора, ты правда планируешь побег брата из Азкабана?» Бред. — Ты пялишься, — сказала она, не открывая глаз. — Откуда ты знаешь? — У тебя взгляд как маленькие иголки. Кожей чувствую. — Это фишка анимагов? Флора открыла глаза и медленно выпрямилась. Она вздохнула. — Просто спроси, и закончим с этим. Я сглотнула, глядя на неё. Она сидела идеально ровно, словно железный шест в позвоночник вбили. Короткие пряди волос, выбившиеся из хвоста, пушились вокруг лица. — Что у тебя с Ремусом? — выпалила я. Флора приоткрыла рот от удивления. — Что прости? — Ты. Люпин. Оба ведёте себя странно. Вчера ты убежала, едва увидела его на горизонте. — Он спрашивал обо мне? — Нет. А должен был? Бирн отпустила голову, а через мгновение я услышала смешок. Она спрятала лицо в ладонях. — Это ужасно неловкая ситуация, — пробормотала она. Слова звучали приглушенно. — Это ж нужно было так влипнуть… — Флора, говори уже. Что ты натворила? Она растопырила пальцы, взглянув на меня через образовавшиеся свободные пространства. — Мы переспали. Я невольно выпрямилась, услышав такое. — Как переспали? — глухо переспросила я. — Вот так. Случайно. — Что значит случайно, Бирн?! Ты шла и упала на его член? Раздался смешок. Она отняла руки от лица и прикусила нижнюю губу. — Примерно так и было. В последнюю ночь перед летними каникулами я не могла уснуть… Все навалилось, все эти мысли… В общем я была в ужасном состоянии. Просто места себе не находила, решила прогуляться, подышать воздухом. И надо же было наткнуться на Люпина — он патрулировался коридоры. Ну и началось: прогулки в неположенное время, нарушение правил, — она закатила глаза. — Отчитал меня, как малолетку. Ты бы его слышала! Весь такой правильный… У меня просто слов не было. — И ты, что, решила ему отомстить, затащив в постель? Флора взглянула на меня исподлобья. — Во-первых, там не было постели… — Флора! — Во-вторых, я его никуда не затаскивала, я вообще не знала, что там есть та дверь, ведущая в старый кабинет. — Только не говори, что это случилось в заброшенном кабинете. Она кивнула. — На пыльной парте. У меня вся спина потом болела, две ночи спать не могла. И ещё браслет где-то там потеряла. Ну знаешь, браслет не самая страшная потеря, мне больше девственность жалко. — Звучит депрессивно. Это правда помогло тебе избавиться от неприятных мыслей? — На какой-то момент, да. Не буду кривить душой, было даже приятно, — она сдержанно улыбнулась. — Но серьезно, пыльный кабинет и парень, которого я толком не знаю, не лучший комплект. Несколько секунд я смотрела на неё, вглядывалась в карие глаза, а потом не выдержала и засмеялась. — Эй, что смешного-то? — возмутилась Флора. — Прости, — я попыталась отсмеяться. — Но это так глупо. Ты ещё меня умудряешься критиковать. Как тебе вообще в голову это пришло? Это ведь… — я замялась, не зная, какое подобрать слово. — Это ведь Ремус. — И что? — Не знаю… Просто для меня Ремус и секс две несовместимые вещи, — понизила я голос. Флора вскинула бровь. — Эванс, да ты многого не знаешь… Он очень хорош, — уголок губ дернулся, приподнимаясь в усмешке. — Все тело в шрамах, что может быть сексуальнее? Он очень властный, так напирает… И ещё он кусается. — Не продолжай, пожалуйста! Меня сейчас стошнит. Ремус мне как брат… Можно как-нибудь выкинуть из головы все, что ты наговорила? Она звонко засмеялась. — Подумай о Поттере и все остальные мысли вылетят. — Он-то тут при чем? — холодно поинтересовалась она. — Почему все так и стремится упомянуть его в разговоре со мной? Флора пожала плечами. — Не знаю. Только вот мне кажется, когда дело касается Поттера для тебя весь мир выключается. Ты себя со стороны не видишь, Лили, поэтому поверь на слово… Стоит ему сказать что-то или появиться в комнате, как ты сразу смотришь в ту сторону. Вот честно, тебя можно нанимать как ищейку, если он пропадёт без вести. — Неправда. — Правда, — легко возразила Флора. — У тебя на одной чаше весов Поттер, а на другой — весь мир, вот ты и гонишь о нем все мысли, потому что иначе забываешь обо всем остальном. — Ты у нас в психологи подалась? — снисходительно спросила я. — Не нужно лезть мне в душу, ты все перекрутила. — Может да, и тогда в этом нет ничего страшного, но что если я права, мм? Подумай об этом. Просто подумай, можешь даже не обсуждать со мной. Я фыркнула, стараясь выглядеть незаинтересованной, на самом же деле ее слова попали точно в цель, в тот уголок, который я в себе прячу и запихиваю как можно дальше, стоит зажечься софитам. — Вернёмся к тебе. Ты не говорила с тех пор с Ремусом? Улыбка Флоры в миг погасла. — Не говорила. И не планирую! Для меня это не имело значения, никогда не имело, и я думала, что для него тоже. Я вообще о нем забыла за лето, а он не даёт мне проходу с вокзала. Как он может быть таким надоедливым? Неужели не ясно, что я не хочу с ним пересекаться, нет он будет по пятам ходить и подстерегать меня в укромных коридорах! У меня и без него полно дел, действительно важных дел, а случайный секс не входит даже в первую десятку насущных вопросов. Она выглядела действительно расстроенной. Я машинально потянулась к ней и накрыла ладонью ее сцепленные в замок руки. Флора подняла на меня грустный взгляд, как у загнанного зверька. — Все будет хорошо. Я мастер по игнорированию Мародеров, так что ты не пропадёшь со мной. Ремус и на шаг к тебе не подойдёт, если ты не захочешь, — Флора расслабленно улыбнулась. — Но может тебе стоит все же поговорить с ним? Не сейчас, но когда-нибудь… Может он хочет просто расставить все точки над и. Она отрицательно качнула головой. — Не хочу. Знаешь эту аналогию? Когда человека проткнули, скажем, ножом, единственный его шанс не умереть от потери крови — не доставать нож, пока не прибудет помощь. Я не стану вытаскивать нож, Лили. Я сжала ее пальцы и обнадеживающе улыбнулась. Ее выбор и ее право, мне же остаётся только поддержать любое решение. Флора покосилась на циферблат часов. — Ты ведь в курсе, что мы почти пропустили пару? Вместо ответа я встала и медленно надела мантию. — То, о чем ты сказала вчера… — она замерла, услышав мой голос, и подняла настороженный взгляд. — Ты призналась, потому что хотела поделиться со мной или потому, что тебе нужна помощь? Флора медлила. Она задумчиво смотрела на меня, потирая неосознанно запястье. — Если оба варианта верны? Я сглотнула. — Тогда тебе стоит все мне рассказать. — Расскажу, когда ты будешь готова услышать. Камень упал с сердца. Я кивнула ей. — Окс. Я тогда пойду на Чары, пока они не закончились, может Флитвик меня еще пустит, — я развернулась, чтобы уйти. — Лили, — донеслось в спину. Я обернулась. Флора сидела на скамье неподвижно, как изваяние. Только ветер играл с собранными в хвост волосами. — Он мой брат, — тихо сказала она. — Больше у меня никого нет. Она оправдывалась, и ее слова горечью остались внутри меня. Мне показалось, что Флора на грани слез, все, что выстроено внутри неё вот-вот рухнет. — Я знаю. Она кивнула, отвела взгляд, уткнув его в голубое небо, и я ушла. Чтобы поговорить о чем-то важном стоит начать говорить о мелочах. Всегда приходится с чего-то начинать.

***

Флитвик несколько секунд пристально смотрел на меня, замеревшую на пороге, а потом кивнул на свободную парту и вернулся к объяснению материала. Я быстро пробежала к указанному месту, плюхнулась на стул и попыталась вникнуть в происходящее. — … теперь, когда вы все усвоили чары Обмана, вам нужно собрать их в один иллюзорный букет, — вещал профессор. — Для начала представьте иллюзию, которую хотите создать, не хватайтесь за сложное, начните с малого! К примеру, заставьте вашего соседа по парте увидеть небольшое насекомое — шаблон можете найти в учебнике, — в данном конкретном случае, иллюзия сугубо зрительная, а потому не сложная, но как я говорил ранее, такие иллюзии рассеиваются, стоит попытаться подключить другие чувства, иными словами, если ваш сосед попытается дотронуться до иллюзорного насекомого, магия развеется. Следующим шагом вам стоит усложнить иллюзию, постарайтесь захватить ещё больше чувств и так до тех пор, пока плод вашего воображение не станет для человека реальностью. Существуют иллюзии, развеять которые не в силах даже специальные заклинания… Но о них мы будем говорить позже, а сейчас начинайте. Я внесу коррективы по ходу вашей работы. Какой же ошибкой оказалось полагать, что на первом занятии по Чарам мы не станем углубляться в изучение новых тем. К моему приходу они уже усвоили необходимые чары и могли приступить к созданию заданной иллюзии, а я даже не знала какое использовать заклинание. Я открыла учебник и попыталась вникнуть в сухие объяснения, но из палочки вырывался только тухлый сноп искр. — Мистер Поттер, будьте добры, пересядьте к мисс Эванс и убедитесь, что к концу занятия она усвоит материал. И десять баллов Гриффиндору за прекрасную технику, юноша. Ваши таланта удивляют меня с каждым годом. Мы с Джеймсом одновременно вскинули головы и уставились друг на друга. Профессор уже прошёл к столам слизеринцев и не обращал на нас внимания. Поттер помедлил ещё секунду, а потом лениво поднялся, сгрёб свои принадлежности в охапку и пересел за мою парту. Неприятные мурашки поползли вверх по руке. — Держи палочку вертикально, — тихо и спокойно произнёс Джеймс, уперев локти на стол. — Нужно провести вниз, начав произносить заклинание, а в конце вязки резко повести налево, как дирижеры, но поворот должен быть быстрым и четким. Вот так, — сопроводил он слова легким движением кисти. Я старалась смотреть на его руки, чтобы не видеть лица. Палочка в крепко стиснутых пальцах дрожала, когда я попыталась повторить за ним. Переход получился смазанным. — Резче. Почти полуоборот. Попробуй ещё раз. Его голос звучал терпеливо, в нем не было никаких злых или разъяренных ноток, напротив, проскальзывало что-то успокаивающее. Я вздохнула, мысленно отодвинула все эмоции и сосредоточилась на чарах. Краем глаза я видела, как Джеймс следит за моими движениями. — Хорошо, — одобрил он спустя несколько попыток. — Теперь проводишь в сторону и вверх. Здесь плавней, без острых углов. В Чарах Поттер был лучшим с первого курса. Сравниться с ним могли разве что Ремус и Сириус, но Люпин меньше выделывался, а потому никто точно не знал о его способностях, а Блэку не хватало терпения заниматься чем-то одним продолжительное время. — У тебя все хорошо? — тихо спросил Джеймс. От неожиданности вопроса я остановилась, и рука замерла в воздухе. — Да, — спустя мгновение ответила я. Флитвик сделал кому-то из студентов замечание. — Что-то случилось на Защите? Ты быстро ушла с пары, — не сдавался он. Я не хотела смотреть на него, сосредоточившись на своих руках. Его пристальный тяжелый взгляд ощущался на коже лица как раздражающий зуд. — Я выполнила задание и ушла. — И вернулась только сейчас. Я повернулась к нему, и мы встретились взглядами. Джеймс смотрел требовательно, будто я прямо здесь и сейчас должна вывернуть наизнанку свою душу. — Тебя это не касается, Поттер. Он пожал плечами. — Я просто спросил. Думал, тебе может понадобиться моя помощь. — Мне не нужна твоя помощь, — выпалила я. Джеймс вопросительно изогнул бровь. До меня дошло, что я как раз-таки пользуюсь его помощью прямо в этот момент. И как назло дурацкое заклятие не получалось. Решив, что лучше просто игнорировать его, я вернулась к безуспешным попыткам. Пустое! Из-за нервов палочка в руках дрожала и движения выходили не достаточно четкими. Поттер раздраженно вздохнул. — Да что ты так осторожно водишь?! Уверенней надо, — он без предупреждения перехватил мою руку, зажав запястье. Он попытался выполнить вязку, но я успела выдернуть руку и отодвинуться от него. — Не трогай меня, Поттер, — прошипела я. — Сама справлюсь. Джеймс холодно посмотрел на меня, но ничего не ответил. Спустя ещё три попытки у меня получились чары Обмана, но создать иллюзию насекомого не вышло. Изумрудная бабочка рассыпалась в прах, не просуществовав и секунду. За время моего сражения, Поттер создал целую стаю бабочек самых разных расцветок, и они лениво порхали под потолком. Этот талантливый засранец убедил в своей иллюзии не только меня, но и весь класс, и Флитвик начислил ему ещё десять баллов. Позёр. За все оставшееся время он со мной так и не заговорил, только попытался пару раз подразнить, нарочно перегибаясь через меня, чтобы передать записку на соседний стол Сириусу. Тот точно так же передавал кусочек пергамента через меня, хотя они спокойно могли отлеветировать свои сочинения. Джеймс перегибался так, что коленями почти касался моих бёдер, а рука проходила в сантиметре от груди, но хуже было, что он все время так и сидел, не отрывая от меня взгляда карих глаз. К концу злополучной пары у меня начался настоящий зуд и дергался правый глаз. — Лили, — позвал он, пока Флитвик разъяснял домашнее задание. Я не ответила, но слегка повернула голову в его сторону. Джеймс подпирал голову кулаком. — Прости меня. Я резко обернулась к нему, не поверив ушам. Поттер смотрел на меня серьезно, горький чай в глазах плескался, почти выйдя за края радужки. Отдельные капли остались маленькими родинками в уголках глаз и на висках. — Я не должен был вести себя как последний ублюдок. Мне жаль, что я так поступил с тобой. Прозвучал колокол. Джеймс молниеносно встал с места, схватил свои вещи и выскочил из кабинета ещё до того, как я полностью осознала его слова. Он извинился. Возможно, первый раз в своей жизни, потому что Поттер никогда не извинялся ни перед кем. В его словарном запасе даже слова такого не было. В тех случаях, когда нормальные люди легко и просто просят прощения, Поттер скорее проглотил бы собственный язык, чем сказал что-то подобное, а тут он взял и извинился. Я как во сне встала и побрела из кабинета в коридор. И что мне теперь делать? — Мисс Эванс, задержитесь на минуту. Я остановилась, услышав слова профессора, и подошла к его столу, за которым он сидел, изучая свитки с расписанием. — Вы опоздали на тридцать минут, мисс Эванс, — профессор строго взглянул на меня, пригвоздив взглядом к месту. — Что же заставило вас пренебречь моим предметом? Думаю не стоит напоминать, что в конце года вас ждёт сложнейший экзамен, а Чары Иллюзии составляют его значительную часть? — Я знаю, профессор. Это больше не повторится, — пообещана я. — Смею надеяться, — Флитвик снял очки с носа и устало потёр глаза. — Я вас ценю и уважаю, Лили, вам это прекрасно известно, — я ответила робкой улыбкой на его слова. — Да и не только вам. Все знают, что вы одна из моих любимых студенток, но я не могу делать ни для кого поблажек. Я не стану в этот раз отнимать баллы у вашего факультета, но вас все же ждёт наказание: после четырёх часов в течение недели вы будете приходить сюда и приводить в порядок архивные документы. Вы поняли? Только не это. Об Архиве профессора Флитвика ходили легенды, говорили, что он хранит все сочинения и доклады, любые письменные работы, выполненные студентами, и складывает их в отдельной маленькой каморке. Отработчикам же приходилось сортировать их по курсам, годам или темам. Самая нудная и бесполезная работа на свете. — Да, профессор, — понуро ответила я. Флитвик засиял улыбкой. — Замечательно. Можете идти. Я попрощалась и вышла из кабинете, негодуя про себя: первая неделя учёбы, а я нарвалась на отработку. Да здравствует седьмой курс! Заворачивая в следующий коридор, меня осенило: вот, где я могу сварить зелье! Флитвик оставляет отработчиков одних в кабинете и уходит, я могу организовать маленькую лабораторию в его кладовке, сварить в течение нескольких дней зелье, подлить его Ремусу и ждать приближающегося полнолуния, чтобы проверить результаты. И тогда я смогу отследить действие зелья в динамике и привнести необходимые коррективы. Хоть профессор Белби и сказал, что похожее зелье не прошло лабораторных испытаний, все же я хочу попытаться сделать по-своему. Белби не использовал такое количество чистого аконита, как я, и не добавлял стимулирующие психику и ЦНС вещества. Организм Ремуса должен вынести нагрузку, и подавить вырывающегося на свободу волка. Пусть и с этической стороны вопроса, незаконные эксперименты на людях совершенно неприемлемы, никто ведь не узнает? А когда все сработает, Ремус мне ещё спасибо скажет, в конце концов, хуже ему точно не станет.