27 замков

Гроза пахнет по-особенному. Тёмной влажной ночью. Концентрированным страхом, приправленным долей любопытства. Ощущается кислым вкусом электричества на языке, почти обжигающим, и дрожью в костях. Мне хотелось спрятаться под одеялом и уйти в другой мир, книжный, простой и понятный, где строчки сливаются в картины, а запутанные мысли персонажей выстраиваются в единый кружевной рисунок. Мне было необходимо, чтобы кто-то влез в голову и размотал весь клубок из размышлений, догадок и предположений. Чтобы кто-то выстроил мысли по порядку и я сделала правильный выбор. Мне просто хотелось разобраться внутри себя, понять, что я делаю и куда иду. Небо зашумело, вздрогнуло, темные тучи втянулись в круговорот, и по крыше застучали тяжёлые капли воды. Пришлось встать и закрыть окно, собрав сиреневый тюль, успевший намокнуть.В комнате повисла странная приглушенная тишина. Снизу доносились голоса: отец и Кейт смотрели вечернее шоу по телевизору. Туни позвонила из Лондона и сообщила, что не успеет на поезд, заночует у подруги. Вернувшись в кровать, я достала из-под подушки пачку сигарет, которую стащила у сестры. Руки почти привычно щелкнули зажигалкой. Я сделала все правильно. Мысль билась пульсом в висках. Передо мной на кровати лежали записи из дневника, перечеркнутые, исправленные. Зелье, созданное на бумаге. Ингредиенты складывались в идеальную систему, равновесную, точную, высчитанную до грамма, до количества помешиваний, до каждой магической щепотки. Волшебство, созданное из ничего. Вот, чем всегда было зельеварение — созидание. Ошибки делают нас, но решения определяют. Ошибки — всегда прошлое, решения — будущее. Я затянулась, выдохнула дым, даже не закашлявшись. Сигареты мне не нравились, но ночью в дождь, после долгого и важного разговора с профессором Белби, мне хотелось отвлечься. Внутри меня крепла уверенность, что я едва не разрушила жизнь себе и другим людям, но это в прошлом. Ничего и никогда не свяжет зелье со мной. Я буду в безопасности. Ронан будет спокоен. А Ремус и другие оборотни получат справедливость. Профессор Белби и его исследовательская лаборатория сделают больше, чем я, и всё в рамках закона. «Вы всё же сделали это, — сказал он, изучая через линзы очков записи. — Один человек против целой лаборатории. Достойно уважения». Зелье работало. Я знала это, как и профессор. Он сообщил, что они проведут добровольные испытания на оборотнях, которые много лет с ним сотрудничают. Регистр оборотней был доступен всем по закону, поэтому я посоветовала профессору заглянуть в него и поискать молодого волка, который учится в Хогвартсе. Возможно, стоит сообщить ему через директора Дамблдора, что в борьбе с ликантропией появился сдвиг и ему имеет смысл посетить лабораторию. Белби пообещал, что позаботится об этом. Через год или два, когда они получат полный объём результатов испытаний, зелье появится на прилавках лавок. А может Министерство возьмёт на себя заботу об оборотнях и будет обеспечивать каждого месячным запасом зелья. Зелья, благодаря которому к ним вернётся главное, то, что делает нас людьми, то, что делает нас ответственными за всё — чувство контроля. Моё имя не всплывет. Как будто ничего и не связывало Лили Эванс с Волчьим противоядием. Они все были правы: нужно слишком много смелости, самоотверженности и стойкости, чтобы открыто говорить о своих взглядах. У меня не хватило духу даже сказать Ремусу, что знаю о нём правду, не то, чтобы на весь волшебный мир кричать о необходимости простой человеческой справедливости, но профессору Белби всегда хватало смелости. Он был настоящим учёным — независимым от общества и масс людей, верным себе и своим взглядам. Он найдёт лучшее применение этим новым знаниям. И я смогу закрыть эту страницу своей жизни, ведь главное, что у меня получилось. У Ремуса появится шанс, которого он достоин. И не важно, если никто знать об этом не будет. Пока я смотрела, как чернила исчезают, темной туманной дымкой всасываясь в кончик палочки, перед глазами стоял Сириус, уничтожающий мои наработки. Кажется прошла вечность, а не недели. Так время и работает? Ускоряется и замедляется, как пожелает. За окном дождь усилился. Я потушила сигарету, избавилась от окурка и закинула пачку в сумку. Теперь все зависело от того, вернусь ли я в Хогвартс. Новая страница включала Флору, её брата и Азкабан. И цель разобраться во всем, что происходит и происходило на Локсе.

***

Трость с набалдашником отбрасывала длинную тонкую тень на стену. Огонь в камине разгорелся, полыхая алым с зелёными отблесками магии, оставшимися после перехода ночного визитера. Дамблдор ждал его. Флимонт Поттер сел в кресло с высокой спинкой, закинув ногу на ногу. Мистер Поттер сочетал в себе сдержанность, элегантность и роскошную простоту. Трость, украшенная драгоценными камнями, контрастировала с серым костюмом-тройкой и шерстяным пальто, а седые короткие волосы с темными искрящимися глазами. Портреты на стенах оживились, полушёпотом переговариваясь между собой. — Он собирает силы, — сообщил Флимонт. Дамблдор кивнул. Они ждали этого, глупо было сомневаться, что Том не найдёт единомышленников. Аврор прислонил трость к креслу и откинулся на спинку. Он сложил руки палаткой, соединив кончики длинных тонких пальцев. На одном из них печатью рода ловил свет тяжелый перстень. — Мои люди докладывают, что у него могущественные друзья в Европе. Многие семьи поддерживают его, и кроме прочего, он нацелился на стаи волков в горах. Есть информация, что через несколько месяцев он лично отправится к кентаврам в Тихую Рощу. — Том умеет убеждать людей. И не только их. На лице аврора заходили желваки. Страна ещё не знала о масштабе приближающейся войны, но паутина, которой Поттер накрыл всю Англию, работала исправно, открывая ему все секреты и тайные замыслы. Его агенты могли проникнуть куда угодно, шпионы докладывали о каждом шаге врага, но этого было недостаточно. — Вы говорили, что Макгрегор поддержит нас, однако мне известно, что он не собирается избегать встречи с Реддлом, — обвиняющим тоном произнёс он. — Старик мертв, Альбус. Ронан законный вождь клана, нам нужна его поддержка и его магия. Наши опасения подтвердились: Том создаёт крестражи. Мы должны покончить с ним, пока он не обрёл достаточную мощь, чтобы свергнуть Министерство. Он ищет все возможности для своей власти и бессмертия. Дары Смерти, крестражи, тёмная магия… Станет поздно, когда он достигнет желаемого. Альбус снял очки и устало протёр глаза. По стенам прошёлся испуганный шепоток, эхом вторя словам Поттера. Крестражи. Том разорвал свою душу на осколки и продолжал, пряча жизнь от тех, кто мог его остановить. С каждым разом в нем оставалось всё меньше от человека. — Вы должны связаться с Макгрегором. Кроме него никто не в силах найти тайники. Том никогда не откроет место их нахождения ни одному человеку. Мы не можем напасть на него сейчас, пока не уничтожим все крестражи. Если он умрёт до тех пор, то мы останемся в неведении, когда и кем он вернётся. Вам не хуже меня известно, что происходит с людьми после их возвращения. — Мы делаем, что можем, — ответил директор. — Аберфорт через своего человека пытается наладить связь с Ронаном, но тот упрям. Он ведь шотландец, Флимонт! Шотландцы не станут действовать до тех пор, пока не убедятся в безопасности своего народа. — Вот именно, Альбус! Что мешает Макгрегору собрать свой клан на Локсе и переждать всю войну? Он может не выбирать сторону, а наблюдать со своего проклятого острова, как мы будем погибать. Нельзя этого допустить. Нам нужен он, его магический дар и ресурсы Локса. Дамблдор встал, отошёл к барному столу и разлил в два стакана виски. Передав один гостю, он остановился у окна. Темное небо изливалось на землю дождём. Далеко на горизонте сверкали молнии. Хогвартс остался единственным кораблём на плаву в этот шторм. Под его крышами мирно спали сотни юных волшебников, ещё не подозревая, что скоро их жизни навсегда изменятся. — Я лично поговорю с ним, — наконец произнёс Альбус. — У меня есть другое предложение. Лили Эванс. Альбус резко обернулся. Флимонт смотрел на него поверх гранёного стакана. Его жёсткий острый взгляд разрезал пространство. Перед ним сидел хищник, тонкий игрок и близкий друг. — Причём здесь наша ученица? Поттер встал, прошёлся по кабинету, заложив руки за спину. — После вашего письма об аконите, я поручил своему человеку выяснить всё о ней. В нашу встречу она показалась мне заурядной девушкой, но вот её родословная не так проста. Девочка работала летом в пабе, вы знали? Альбус сделал вид, что впервые слышит об этом. — Там она встретилась с Ронаном Макгрегором — забавное совпадение, — Флимонт рассеянно улыбнулся. — А оставшуюся часть лета провела на Локсе. — Насколько мне известно, Лили близка с Флорой Бирн и Марлин Маккиннон. Обе девушки из Локса и возможно именно они… —  Оставьте, Альбус! — нетерпеливо перебил Флимонт. — Мы оба знаем, как на острове относятся к чужакам. Они зациклены на своей безопасности и независимости, ни один школьный друг не стоит того, чтобы пускать его на закрытую территорию. Она дочь Розы Макгрегор. Ни один мускул не дрогнул на лице профессора Дамблдора. — Невозможно. Единственная дочь Ришарта умерла ещё в семнадцать лет. — Так всем сказали! Но на самом деле девушка сбежала из дома и спряталась в Бирмингеме, где вышла замуж и родила двух детей. Младшая оказалась волшебницей. Вы понимаете, что это значит? — Лишь отчасти. — Это означает, у нас появился рычаг давления. Ронан не оставит племянницу. Директор вернулся за стол. —  Перестаньте, Флимонт. Я не стану шантажировать человека… Поттер ладонями опёрся о столешницу и приблизил лицо к Альбусу. — Аврорат закроет глаза на случившееся в школе. Вы вернёте мисс Эванс на учебу и мы все сделаем вид, что ничего не произошло. Она ведь зельевар, не так ли? Уверен семейный дар сыграл в этом не последнюю роль. Используйте это, директор. Убедите Слизнорта рассказать ей о секретном отделе Аврората. Убедите её работать на нас. Зельевары понадобятся нам в этой войне. — Нет… Нет, Флимонт, послушай себя. Она ребёнок! — Дети растут, — он выпрямился. — Макгрегор поддержит её. Мы должны привязать Эванс всеми способами к нам: сначала Аврорат, потом Орден Феникса. Если мы получим её, то вместе с ней и весь Локс. —  Я не подвергну девочку опасности, Флимонт, — твёрдо сказал Дамблдор. — Мы найдём другой выход. — У нас нет времени искать другой выход, Альбус! Неужели ты не понимаешь? Я не желаю причинять вред этой девочке или кому-либо другому, но война приближается. И это будет жестокая кровавая война. Сегодняшние дети погибнут завтра. Все погибнут, если мы не вмешаемся. Ты правда полагаешь, что он остановится? Я знаю таких, как он. Манипулятор. Психопат. Его идея лишь инструмент для достижения цели. Кровь не имеет никого значения для него: он одинаково легко убьёт безродного магла и наследника чистокровного рода. Власть для него не способ достижения желаемого, власть и есть цель. Убийство ради убийства. Террор ради страха. Только мы можем остановить его, Альбус. Кто-то должен принимать сложные решения, как тогда, в Европе, когда ты выступил против Грин де Вальда. И ты победил. В этот раз мы тоже победим. Реддл уже перешёл грань! Он создал крестражи, и я даже не знаю, сколько именно. Единственный человек, кто может их найти — это Макгрегор. Их чёртов семейный дар обязан послужить Англии хотя бы раз! Тишина повисла неожиданно. Только звук дождя за окном и огонь в камине прерывали её. Дамблдор с силой сжал виски, размышляя. — А как же твой сын? — тихо спросил он. — Разве его недостаточно, чтобы привязать Лили к нам? Зачем тянуть её в самое пекло. Лоб Флимонта пересекла глубокая морщина. Он накинул на плечи пальто и взял в руки трость. — С ним я поговорю перед уходом. Я не могу допустить, чтобы мой сын связывался с кем-то из этой семьи, Альбус. Макгрегоры другие. Дамблдор вскинул взгляд и не удержался от насмешливой ухмылки. — Джеймс упрям и своеволен. Тебе не удастся повлиять на него. — Посмотрим, — задумчиво проговорил Флимонт. — Ты позаботишься о том, чтобы Эванс вернулась в Хогвартс? И лучше, если никто не узнает причину её отсутствия. — Да. Нам придётся сделать это. Они попрощались. Поттер покинул кабинет, собираясь навестить сына перед трансгрессией, а Дамблдор, оставшись один, отпер потайной ящик стола и достал из него два письма. Одно написано на плотном дорогом пергаменте, слова как атласная лента скользили по листу, художественными завитушками складываясь в почти картину. Второе наспех нацарапанное на рваном клочке бумаги. Буквы убегали, выскальзывали, словно старались сбежать от руки пишущего. Альбус перечитал их. Первое ему писала юная Роза Макгрегор, умоляя известного волшебника помочь ей сбежать от тирана-отца. Тогда Альбус не смог ничего сделать, и девушка сама нашла выход. Второе ему писала Роза Эванс, заклиная защитить дочь от притязаний Макгрегоров. И снова Дамблдор оказался бессилен, а теперь обстоятельства вынуждали его использовать происхождение Лили, чтобы добыть преимущество в войне. Что же, лучшее сражение не то, в котором сумел победить, а то, которое сумел избежать. И Альбус надеялся, что малой крови будет стоить им война с Волан-де-Мортом.