Стать Волан-де-Мортом

2001 год.       Минерва Макгонагалл очень спешила — Патронус Альбуса застал её неподалеку от больничного крыла, а был это, между прочим, противоположный конец школы. Горгулья привычно закружила её, и через полминуты она оказалась в директорском кабинете.       Стоит ли говорить, что к новому виду кабинета Альбуса она так и не привыкла? Когда начались все эти перемены? Когда исподволь, постепенно, директор школы стал меняться? Почему больше никто не обратил на это внимания, а если и обратил, то не придал значения. «Все люди меняются», — говорили ей коллеги. Да, положим, это так, но не в таком же возрасте!       Минерва довольно долго пыталась вспомнить, когда же начались эти перемены, и пришла к выводу, что точка отсчёта — это время, когда десять лет назад окончательно пал Волан-де-Морт, и Альбус был временно отстранен от поста директора Хогвартса. Никто тогда ничего не заметил, все обсуждали подвиг Северуса и внезапное решение Гарри Поттера покинуть магический мир и уйти к магглам.       Какое кому дело, что Альбус Дамблдор сменил позолоченный трон в Большом зале на обычный стул, избавился от многочисленных артефактов в своём кабинете, и что портреты бывших директоров заняли отдельную галерею в южной части замка? Подумаешь, постригся, сбрил бороду и стал носить мантии сдержанных цветов и фасонов!       К тому же он, совместно с Советом попечителей, разработал постепенную схему улучшения качества образования. Конечно, очень хорошо, что теперь в их команде работали только профессионалы, но все преподаватели старой закалки, в том числе и она, на любые перемены реагировали весьма болезненно. Даже, если эти перемены и к лучшему.       Странно было и то, что директор, казалось, использовал теперь любую возможность, чтобы ускользнуть из замка. Его никогда больше не было в школе на каникулах, да и в выходные он периодически куда-то исчезал. Конечно, он уже был немолод и мог уставать, но не логичнее ли было бы отдыхать в своих комнатах, с чашечкой зелёного чая, у горящего камина, за неспешной беседой с ней о делах школы, как это часто бывало? Конечно, раньше Альбус частенько отлучался в министерство Магии, МКМ и Визенгамот, но обычно эти дела занимали полдня, ну максимум день. А теперь, занимая всего один пост — директора школы, куда же он всё время отлучался?       И вот именно ей, Минерве Макгонагалл, заместителю и ближайшему к директору человеку, пришла в голову очевидная мысль: это не Альбус! Вместо него в школу, тогда, десять лет назад, вернулся кто-то другой. А как же иначе? Почему он больше не говорит: «Минерва, моя девочка»? После этих слов всё внутри неё замирало, и она казалась себе такой особенной, важной, незаменимой. А теперь ничего этого нет.       Но кому она могла сказать об этом? Над ней бы только посмеялись. Это не могло быть Оборотное зелье, ведь все письма и Патронусы устремлялись к этому псевдо-директору, и поисковые чары неизменно показывали — Альбус Дамблдор в Хогвартсе. Да и не видела она за эти десять лет, чтобы директор пил что-то подозрительное.       Кто мог притворяться Альбусом столько лет, лишь изредка вырываясь на свободу? Где настоящий директор? Почему этого самозванца слушался Хогвартс, признавал Фоукс, и даже домовики не почувствовали подмену? Что это за магия такая?       Периодически она решалась на откровенный разговор, и даже писала об этом в своём дневнике, ведь нужно же было вывести самозванца на чистую воду? Но… Ей что-то мешало это сделать, или же он периодически применял к ней Обливейт?       Сегодня им предстояло обсудить обычные организационные вопросы, связанные с началом будущего учебного года. Ничего сложного, один и тот же разговор из года в год. И опять же вопрос — откуда этому чужаку известно, как вести дела школы?       Разговор переходил с одного на другое, особенно животрепещущий вопрос — маглорожденные студенты, и всё что с ними связано. Да, за последние годы было сделано многое, и многое ещё предстояло. И, хотя у этих детей была большая нагрузка, они начинали учиться на два года раньше, чем остальные дети, и заканчивали на два года позже, больше ни у кого не повернулся бы язык назвать Альбуса Дамблдора маглолюбцем.       Минерва не слишком хорошо разбиралась в политике, но всё же ей было очевидно, что взгляды её шефа претерпели значительные изменения. Он был одним из тех, кто возглавил так называемый «Второй Уход» — так называлось это в газетах. Волшебники окончательно закрыли свой мир от мира маглов. И Альбус уверенно подвёл к этому общество, во всяком случае, маглорождённых и полукровок, причём осуществил этот проект практически в одиночку. Говорили, что ему помогал в этом какой-то таинственный маг-артефактор, который знал, как спрятать все общественные места и мэноры в пространственные карманы, но вот только этого мага никто в глаза не видел. А ещё упорно ходили слухи, что вторым лидером Ухода был Волан-де-Морт и что тогда, десять лет назад, Северус умертвил кого-то другого, а настоящий Лорд жив, вменяем, и периодически появляется в аристократических кругах — и даже стал их лидером.       И теперь речь шла о том, чтобы возобновить ту практику, которая была во времена расцвета Святой Инквизиции — забирать детей-волшебников из магловских семей сразу после первого магического всплеска. Минерва понимала, что с одной стороны, детям-волшебникам лучше не знать мира маглов вообще, только тогда они станут настоящими магами. Но делать детей сиротами при живых родителях? И вот опять этот вопрос поднят, и проект обсуждается на самом высоком уровне. И Альбус его поддерживает.       Когда за Макгонагалл, наконец, закрылась дверь, «Альбус» с облегчением вздохнул, взмахом палочки наложил на свой кабинет столько заклятий, что они защитили бы его и от третьего пришествия Тёмного лорда, и от взрыва магловской бомбы. И с облегчённым вздохом снял маску, преобразившись в двадцатилетнего парня. Какое облегчение, хотя бы пару часов он сможет отдохнуть от маски ненавистного паука, а потом ему нужно будет в Министерство.       Чёрный ворон, сидевший всё это время на оконной раме, выразительно каркнул и слетел вниз, превращаясь в Северуса Снейпа.       — Вы правы, Поттер. Она не оставит вас в покое. Вопрос нужно решать, и чем скорее, тем лучше. Ещё несколько Обливейтов по одной и той же теме могут плохо отразиться на её психике.       — Что вы предлагаете, Северус?       Профессор Снейп выразительно усмехнулся.       — Вы ещё не наигрались? Корона голову не жмёт? Вы же не хотели брать на себя ответственность за судьбу страны и вести её за собой, помните?       — Северус, вы же прекрасно знаете…       — Я-то знаю, но неужели мало было опасных ситуаций? Мало вы наломали дров? Вы — великовозрастный ребенок, и эта роль вам не по силам! Заканчивайте ваш балаган, пока одним неосторожным действием не погубили всё, чего достигли!       Гарри с удивлением поднял глаза на Снейпа — он даже и не мечтал об этом, просто жил так, как считал правильным, как будто продолжал расплачиваться за свои грехи, мнимые и не очень.       — Но ведь я исчез, когда мне было одиннадцать, в середине своего первого курса, и за эти спокойные годы моё имя забылось. С одной стороны, это хорошо, но с другой… Что я буду делать? Ведь я абсолютно не социализирован, ни с кем не знаком.       — В том, что вы — нелюдимый социопат, виноваты только вы сами. Никто вас не принуждал брать на себя эту роль. Но отвечая на ваш главный вопрос, должен сказать, что очевидно, для начала, мистер Поттер, вам нужно будет сдать СОВы и ТРИТОНы, а потом, надо думать, вы захотите подтвердить своё мастерство. Если, конечно, ещё помните хоть что-то.       — Как СОВы? Как ТРИТОНы? Вы шутите, сэр?       Не то чтобы Гарри было так уж сложно сдать эти экзамены, но просто он уже сдавал их — без малого тридцать лет назад.       — И что вы возмущаетесь? Вы ведь загрузили в вашу ментальную библиотеку все необходимые книги? А с практикой у вас проблем точно не будет.       — Да, сэр, конечно, я же не совсем идиот, я понимаю, что знание элементарных основ магии должно быть безупречным.       — Ну, и сколько книг за эти годы вы выучили самостоятельно, не прибегая к помощи магии? — спросил профессор, усмехаясь.       — Ни одной. А зачем? Мне это и в голову не приходило.       — О, Мерлин, Поттер, вы как раз совсем идиот. И лентяй, к тому же, каких мало. Вы даже не понимаете, зачем нужно учиться в школе.       — Чтобы получать знания, конечно. И их у меня предостаточно.       — Да нет же! Большая часть того, что выучивают в школе юные маги им никогда в жизни не понадобится. В школу приходят, чтобы натренировать свой ум, научиться думать, работать с информацией, анализировать её, систематизировать. В вашу первую жизнь вы ещё хоть что-то пытались сделать в этом направлении. А в этой жизни вы взрослели урывками, и, конечно, в те короткие часы, которые вы были самим собой, вы, Поттер, предпочитали заниматься наращиванием мускулатуры, а не тренировкой вашего практически атрофированного мозга.       Гарри виновато потупился. Разве он виноват в том, что для снятия стресса магловский спорт подходил больше всего?       — Я буду надеяться, что знания и навыки компенсируют…       — Отсутствие мозгов? Ну-ну, — фыркнул Снейп и исчез к пламени камина.       А Поттер в отчаянии постучался головой об стол.