Зачем пришёл я, чувствуя мгновенье, Когда придётся в вечность мне уйти? Быть может, этот краткий миг отдохновенья При жизни стал наградой на пути Фрагмент стихотворения «Предсмертное размышление Седрика Диггори» пользователя Letopisec1991
Каникулы компания слизеринцев провела очень весело. В отличие от первых курсов, им не приходилось следить за «Золотым трио» или решать уйму домашней работы. Напротив, учителя снизошли к мольбам учеников и задали довольно мало на рождественские каникулы для четвертого курса Слизерина. Уже когда все ученики вернулись из дома к началу семестра, всех потрясла статья, написанная Ритой Скитер, — наравне с заверениями, что министерство ищет Петтигрю не покладая рук, она утверждала, что Рубеус Хагрид не кто иной, как полувеликан. Гермиону Грейнджер же эта новость не потрясла: она считала, что это вполне очевидно. У Драко, в свою очередь, появился новый повод поизмываться над преподавателем, чей гиппогриф оставил в прошлом году глубокую ссадину на руке Малфоя, чего тот еще не забыл. Дав интервью репортерше, парень, вероятно, не ожидал, что это испортит его улучшенные в последнее время отношения с Гермионой. Девушка затаила обиду на сокурсника. Он не имел права оклеветать Хагрида! «…Мы терпеть его не можем, но дрожим от страха, поэтому молчим», — кажется, именно это сказал Драко. Никто, кроме разве что самого парня, не считал Хагрида таким ужасным. По крайней мере, до публикации той статьи. А после этого несколько недель Хагрид боялся выходить из своего домика, даже на обед, поэтому заменяла его Граббли-дерг. Но, в общем-то, слова о том, что Гермионе не понравились ее уроки, — были бы ложью. Ни Гермиона, ни Драко, однако, не были обделены в общении. Девушка поддерживала общение с Гарри, Пэнси и Блейзом (впрочем, с последним общаться было довольно сложно, игнорируя общего друга), а парень находил утешение в беседах с некоторыми дурмстранговцами и тем же Забини. Кареглазая, прогуливаясь около Черного озера вместе с гриффиндорцем, узнала, что тот все еще не готов ко второму туру Турнира трех волшебников, хотя Гарри утверждал обратное. После Святочного бала Гермиона начала замечать, что Виктор Крам все время оказывается где-то поблизости, и это начинало раздражать. Когда девушка в библиотеке — болгарин смотрит на нее из-под своих кустистых бровей, когда она возвращается с прогулок с Пэнси или Гарри в замок — Крам идет за ней по пятам, почти провожая до подземелий Слизерина. Девушка была уверена — знай он пароль от гостиной, проводил бы до коридора, ведущего в комнаты девочек, пока не наткнулся бы на антимальчишеские чары. Постепенно гнев, направленный друг на друга и горевший где-то в грудных клетках Драко и Гермионы, начал угасать, что не могло не радовать их друзей. Можно было смело сказать, что не разговаривают Малфой и Грейнджер исключительно исходя из собственной гордости, что, в целом, происходит каждый год. Вечером двадцать третьего февраля, в день, предшествующий второму туру, Гермиона и Пэнси шли в гостиную после ужина, весело переговариваясь друг с другом. Они немного задержались, поэтому шли отдельно от остальных. — Мисс Грейнджер. — Размеренный голос Снейпа нельзя было спутать ни с каким другим. Девушки медленно, словно боясь своего декана, развернулись к нему. — Пройдемте со мной в кабинет профессора МакГонагалл. А вы, мисс Паркинсон, поспешите в гостиную. Не хочу, чтобы мой факультет потерял лишние баллы. — Да, профессор, — кивнула Пэнси и, попрощавшись с Гермионой, пошла дальше. Грейнджер же, не имея другого выхода, направилась за Снейпом. — Ходят слухи, мисс Грейнджер, что последнее время вы довольно сблизились с Поттером, — скривившись, называя фамилию гриффиндорца, сказал профессор, не сбавляя шага. — Это так? — Мы с ним друзья, сэр, — нехотя ответила она, не понимая, с чего бы это профессор Снейп мог заинтересоваться такими слухами. — И ничего более? — скептически приподняв бровь, уточнил он. — Нет, конечно! — возмутилась Гермиона, запоздало вспомнив, с кем разговаривает. — Простите, профессор. — Ничего, мисс Грейнджер, — усмехнулся мужчина. — Я кратко посвящу вас в курс дела, чтобы не тратить время профессора МакГонагалл и Людо Бэгмена. Прошу не перебивать меня. — Да, сэр. — Второй тур Турнира трех волшебников заключается в том, что чемпионы должны погрузиться в воду ровно на час и отыскать то, что у них похитили. Судьи решили, что будет забавно, если погрузить под воду близких людей этих самых Чемпионов. — Профессор скривил губы. — Директора магических школ и Людо Бэгмен решили, что для мисс Делакур подойдет ее младшая сестра Габриэль, для мистера Крама — его друг из Дурмстранга, для мистера Диггори — мисс Чанг, а для мистера Поттера — вы, мисс Грейнджер. — Но не разумнее ли было вместо меня выбрать Рона Уизли или Невилла Лонгботтома, сэр? — спросила девушка. — Они куда дольше с ним общаются и… — Судьи не считают, что это разумнее, — прервал ее Снейп. — К тому же, мы не можем утверждать, что Поттер не чувствует к вам симпатии. Заметив, как девушка слегка покраснела, декан Слизерина усмехнулся. — Итак, мисс Грейнджер. Погружая вас под воду, министерство гарантирует вам то, что вы ни в коем случае не утонете, не погибнете, не нанесете себе каких-либо телесных повреждений. На вас будет наложено заклинание, благодаря которому вы уснете через мгновение и очнетесь только на поверхности воды. — Я не имею права отказаться? — скорее утверждая, а не спрашивая, произнесла Гермиона. — Имеете, но это займет довольно много времени, которого, увы, у нас нет. — Профессор Снейп закончил свою речь открытием двери в кабинет МакГонагалл. — Мистер Бэгмен, профессор Дамблдор, Каркаров, мадам Максим, я известил мисс Грейнджер о том, что ей предстоит. Девушка вошла в кабинет и обвела его взглядом, увидев помимо директоров школ и Людо Бэгмена профессора МакГонагалл, Габриэль Делакур, одного из тех дурмстранговцев, с кем общается Драко, и Чанг, ловца Рейвенкло. — Замечательно, Северус, — тепло произнес Альбус Дамблдор, глядя на слизеринку. — Тогда мы можем приступать. Большая компания вышла из замка довольно быстро, направляясь теперь к озеру, где стояли некоторые работники министерства. Там уже стояли трибуны, те же самые, что ставили на первый тур, но, видимо, с усовершенствованным Импервиусом — водоотталкивающим заклинанием. — Мадам Максим, начнем с вас, — сказал Дамблдор. — Конечно, Дамбле-дорр, — коверкая слова, протянула женщина. Наведя палочку на Делакур-младшую, она произнесла заклинание, после чего девочка уснула крепким сном, падая в руки стоящего позади работника министерства. — Северус. — Вероятно, оглушали всех «жертв» по старшинству, от младшего к старшему. Снейп взмахнул палочкой, и уже через секунду Гермиона ничего не чувствовала.***
Чемпионы Турнира трех волшебников погрузились в воду уже сорок минут назад, а их все еще не было. Как же сильно слизеринцам хотелось проклясть судей и организаторов тура за то, что они посмели посягнуть на Гермиону Грейнджер и забрать ее под воду, чтобы Поттер потом ее вытащил. Пятьдесят минут проходит — и Флер Делакур со слезами выныривает, говоря, что не справилась с заданием. Еще около пятнадцати минут — и появляется Седрик Диггори с рейвенкловкой, и чуть позже Виктор Крам с дурмстранговцем. Поттера все еще нет, а Драко готов его убить. Вдруг на поверхности оказываются Гермиона Грейнджер и Габриэль Делакур. Выяснив, что происходит и где оказались, они плывут к берегу. Флер тут же уводит свою сестру к шармбатонцам, благодаря слизеринку, которую, к слову, хотел встретить Крам, но его надежды были разрушены Драко Малфоем, очень нагло оказавшимся прямо перед его носом. В его руке было полотенце, за спиной блондина стояли встревоженные Пэнси и Блейз. Им не было дела до только что появившегося Гарри Поттера. — Гермиона, — позвал девушку Малфой, будто бы они не были в ссоре последние полтора месяца. Почти незаметным движением рук слизеринец укутал подругу в полотенце и проводил до ближайшей скамьи. Насквозь промокшая одежда не давала Гермионе возможности согреться, из-за чего Пэнси отдала ей свою кофту, оставшись в зимнем пальто. Сильно замерзшая, — февраль все-таки, — Гермиона вместе с остальными зрителями ожидала решения судей, одновременно переговариваясь с друзьями о том, как ее помещали под воду. — Гермиона, — раздался голос Гарри, не менее мокрого, чем сама девушка. — Ты в порядке? — Да, я… — начала она, но не успела договорить: — Ты мог бы и поторопиться, Поттер, — процедил Драко Малфой, сверля гриффиндорца взглядом. — Я старался! — начал оправдываться он, но вновь был перебит: — Ты строил из себя героя, — хмыкнул блондин, пытаясь согреть Гермиону дружескими объятиями. — Не мог же ты думать, в самом деле, что директора позволят Делакур-младшей утонуть? — Гарри, не обращай внимания, — успела вставить свою реплику Грейнджер. — Спасибо, я в порядке, ты хорошо справился. — Да… — смутился он, желая ответить ненавистному слизеринцу, но не желая портить настроение девушке, сидящей рядом с ним. — Наверное, да. Спасибо, я пойду. — И все же, ты замерзла из-за Поттера, — голосом, не терпящим возражений, сказала Пэнси. — Я замерзла из-за воды, — буркнула Гермиона, слушая результаты.***
В турнире трех — четырех — волшебников лидировали чемпионы Хогвартса: Седрик и Гарри. Третье испытание было назначено на конец июня, поэтому все могли расслабиться и заняться учебой (хотя эти понятия были совместимы, пожалуй, только для Гермионы). Драко Малфой перестал получать письма из дома. Поэтому, чтобы убедиться, что с родителями все в порядке, направился домой на пасхальные каникулы, после которых вернулся чрезвычайно мрачным, что не укрылось от его друзей. Теперь раз в две недели он получал письма с фамильным гербом, но настроение его не улучшалось, а скорее наоборот. Естественно, он никому не давал читать содержимое дорогого пергамента. Так и прошли четыре месяца до третьего испытания — мрачный Драко, обеспокоенные его настроением друзья, подготовка и сдача экзаменов. Лишь в день, когда было назначено последнее задание, блондин повеселел, надеясь на сильные увечья, которые Гарри Поттер мог получить в лабиринте. Конечно, этому поспособствовала и последняя статья Риты Скиттер «Гарри Поттер нездоров и опасен». Но вернемся к третьему туру. Малфой даже поставил пять галеонов на Диггори, что Кубок получит именно он. — Делакур уже завалила одно задание и пришла последней в первом туре, на Крама я ставить принципиально не хочу, — объяснял он, игнорируя хитрую ухмылку Забини, когда четверо слизеринцев шли на квиддичное поле после экзамена по истории магии, держа друг друга под руки, — а Поттер неудачник, ему просто везло. Сомневаюсь, что получится и в этот раз. Многочисленные возгласы, крики болельщиков, оркестр, репетирующий мелодию, которой они собираются приветствовать победителя, кричалки близнецов Уизли, призывающие делать ставки на их тотализаторе, что звучали громче остальных, и в целом шум, что появляется перед крупными мероприятиями, не давали возможности говорить, не надрывая голосовых связок. Неподалеку сидела небольшая компания из однокурсников, состоящая из Крэбба, Гойла, Нотта, Гринграсс-младшей, Миллисенты, Дафны и ее парня, того самого, с кем она ходила на Святочный бал. Драко изредка бросал на них взгляды, в которых ясно читались задумчивость и, как же без него, презрение. По стадиону вдруг разнесся голос Людо Бэгмена, вероятно, усиленный заклинанием Соноруса, привлекая к себе всеобщее внимание: — Леди и джентльмены, третье, и последнее состязание Турнира трех волшебников начинается! Разрешите мне напомнить вам турнирное положение участников на сегодняшний день! Мистер Седрик Диггори и мистер Гарри Поттер делят между собой первое место со счетом восемьдесят пять очков, оба они — чемпионы Хогвартса! Крики, гром аплодисментов и топот ног оглушающим звоном раздались по квиддичному стадиону: неудивительно, ведь учеников Хогвартса, следовательно, и болельщиков здесь было куда больше, чем у остальных школ. — На втором месте мистер Виктор Крам, школа «Дурмстранг», восемьдесят очков! — вновь гром аплодисментов. — И на третьем месте — мисс Флер Делакур, школа «Шармбатон»! Гермиона окинула взглядом трибуны. Пусть зрители и перешептывались друг с другом, в целом на стадионе было довольно тихо: шума было куда меньше, чем до появления Бэгмена. — Итак, Гарри, Седрик, по моему свистку вы войдете внутрь! — Людо просвистел, и чемпионы Хогвартса, кивнув друг другу, разошлись в разные стороны. Чуть позже прозвучало еще два свистка, и Крам с Флер оказались в лабиринте, выращенном за месяц. — Что ж, дамы и господа, пока наши чемпионы ищут Кубок Огня, я вкратце объясню вам задачу, поставленную перед ними, — весело заговорил Людо. — В самом центре этого лабиринта профессор Грюм разместил Кубок Огня. Как вы, возможно, уже догадались, задача наших отважных чемпионов заключается в том, чтобы найти его. Первый, кто до него дотронется, и окажется победителем Турнира Трех Волшебников, а также получит награду в размере тысячи галеонов! Некоторые профессора школы Хогвартс являются дежурными, если они увидят сноп красных искр, пущенных в небо, то немедленно отправятся в нужное место и помогут чемпиону, пустившему искры, выбраться к нам. Как только человек, первым коснувшийся Кубка, перенесется сюда, все мы это узнаем по характерному хлопку аппарации и заигравшему оркестру. Итак, думаю, это все правила, которые вам необходимо знать, дорогие мои! А сейчас вам будут предложены напитки и закуски, чтобы вы не скучали в отсутствие Чемпионов турнира.***
Казалось, что зрители давно забыли, что они вообще здесь делают. Закуски никак не заканчивались, каких бы усилий не прикладывали маги, сидящие на трибунах. Только что Виктора Крама вернули из лабиринта, он был подвержен заклятию Империуса. Еще раньше вернулась Флер Делакур. Теперь в огромных коридорах из плюща бродили лишь Седрик Диггори и Гарри Поттер. Ученики Хогвартса ликовали — неважно, кто придет первым, ведь победа школе волшебства обеспечена. Слизеринцы весело общались, уже совсем не испытывая волнения. Они обсуждали, что каждый из них будет делать этим летом, ведь буквально через пару дней все разъедутся по домам. Было несложно догадаться, что только что прибыл один из Чемпионов, который победил в Турнире, даже увлеченным разговором подросткам. Оркестр заиграл отрепетированную мелодию, со всех трибун раздались аплодисменты, и четверо слизеринцев поспешили присоединиться, так и не разглядев прибывшего. — Кто там? — прозвучал чей-то голос за спинами четверокурсников. Вероятно, оттуда вообще ничего не было видно. Оркестр постепенно затих, аплодисменты больше не разносились по стадиону. — Это мой мальчик… — послышался знакомый голос Амоса Диггори, пришедшего вместе с супругой поболеть за своего сына. На мгновение Гермионе показалось, что первым пришел Седрик. — Это мой мальчик! Сидевшая спереди Чжоу Чанг буквально упала на скамью с тяжелым вздохом, сопровождающимся всхлипами, отчего слизеринка смогла увидеть, что же все-таки произошло. У самого входа в лабиринт находились Дамблдор, Грюм, Амос Диггори и Гарри Поттер, склонившийся над кем-то, при этом пытавшийся что-то объяснить. Что именно девушка не услышала, переведя взгляд карих глаз на бледное, почти белое лицо Седрика Диггори, устремившего безжизненные глаза высоко в небо. — Нет… — прошептала Гермиона с рваным вздохом. Повернув голову к друзьям, она поняла, что не одна увидела мертвого хаффлпаффца. Блейз уже приобнял Пэнси, стараясь отвлечь ее от смерти чемпиона Хогвартса, но получалось плохо. Драко же смотрел на поле, казалось бы, совершенно безразлично, но, зная слизеринца четыре года, Гермиона понимала, что он встревожен происшествием не меньше ее самой. — Он… он умер… — запинаясь, заплетающимся языком произнесла девушка, глядя на друга. — О-он умер, да? Ничего не произнеся, Малфой посмотрел на каштановолосую и медленно кивнул. Странно. Грейнджер даже ни разу не перебросилась и словом с Диггори, если не считать встречи перед Чемпионатом мира по квиддичу, но, узнав о смерти семнадцатилетнего парня, слезы побежали из ее глаз. Возможно, все дело в том, что она его все же знала. Знала, что он не заслужил смерти.***
На следующий день был объявлен День траура. Как рассказал Альбус Дамблдор, Седрика убил Волан-де-Морт. Никто не мог в это поверить, ведь он мертв вот уже четырнадцать лет. В спешке собравшись, Дурмстранг и Шармбатон покинули Хогвартс. Виктор Крам напоследок попросил Гермиону писать ему, хоть иногда, и оставил адрес. Девушка же, заметив взгляд Драко, решила для себя, что если и соберется писать, то Малфой об этом не узнает. Еще через день ученики Хогвартса разъехались по домам, а Гермиона так и не успела обсудить с Гарри Поттером, что же все-таки произошло в лабиринте. Она сделает это летом, с помощью Валлета.