Я могу тебя очень ждать, Долго-долго и верно-верно, И ночами могу не спать Год, и два, и всю жизнь, наверно! Эдуард Асадов
Как обычно за две недели до каникул Снейп составил списки остающихся в школе и, как часто это бывает, Гермиона была среди них. Драко решил остаться, чтобы поддержать подругу. Пэнси и Блейз, уезжая, желали хорошо провести время и сожалели, что уже пообещали родителям приехать. В последний день перед отъездом слизеринцы сидели перед камином, занимаясь своими привычными делами. Пэнси пыталась успокоить своего парня словами, что ее родители добрые и уж точно не станут убивать Забини. Парень однако не особо в это верил, хотя был знаком с мистером и миссис Паркинсон лично с десяти лет. Гермиона читала в восьмой раз книгу — ту самую, что подарил ей Малфой. Сам же он вновь сидел погруженный в собственные мысли. — Драко, — пересаживаясь поближе к другу, позвала девушка. Моргнув несколько раз, он повернулся к ней. — О чем ты постоянно так увлеченно думаешь? Особенно последнюю неделю, тебя словно с нами нет. — Это сложно объяснить, Гермиона… — парень попытался отойти от темы, не поднимая глаз. — А ты постарайся. — Ладно, — вздохнув и убедившись, что никто не подслушивает, сдался Драко. — Помнишь тот разговор с мамой и отцом в мэноре? Они не подали вида, но на самом деле заинтересовались этим… обстоятельством. Отец пытался найти Марвика через знакомых, чтобы рассказать ему всю эту «чушь», а мама часами сидела перед родовым гобеленом, высматривая, нет ли там Берков. Я не понимаю, почему они вдруг так захотели узнать правду, но факт есть факт. Неделю назад мать прислала мне письмо. — Ого… и что же она выяснила? — Грейнджер не знала, хочет ли она слышать ответ на её вопрос. — Кассандра Малфой, моя прапрапрабабка, получается, и двоюродная сестра Дэймерии Берк, а она мать Элизабет Берк. А ты на гобелене изображена как ее праправнучка. — Значит мы с тобой… — Брат и сестра в седьмом колене? Ага, — усмехнулся Драко, не замечая, что вокруг стало как-то тише. — А еще ты чистокровная прямая наследница вс… — Спасибо, мистер Малфой, за столь содержательную историю, — прозвучал вдруг голос Снейпа у входа в гостиную. Встрепенувшись, старосты заметили, что все поголовно смотрят прямо на них. Они всё слышали. — А теперь сделайте одолжение, поднимитесь в кабинет директора, вы оба. Профессор Дамблдор ждет вас.***
— Как думаешь, зачем мы ему? — тихо, чтобы декан не услышал, спросила Грейнджер, ещё не отойдя от услышанного. — Понятия не имею. Может, мы не выполнили какие-то поручения? — Нет-нет, здесь точно все в порядке, я… — Летучая шипучка, — скривился Снейп и, дождавшись, пока горгулья сдвинется, взмахнув мантией, ушел. В последний раз переглянувшись, старосты вздохнули и начали подниматься по винтовой лестнице. По мере приближения к нужной двери, пятикурсники менялись: Драко нацепил маску равнодушного безразличия и держал идеальную осанку, а Гермиона старалась унять дрожь. По тому, каким тоном зельевар сообщил им о необходимости подняться к директору, можно было легко догадаться, что дело срочное и неотложное. — А, мисс Грейнджер, мистер Малфой, — раздался теплый голос Дамблдора, как только подростки показались из-за двери. — Проходите, проходите. Вы, верно, не догадываетесь, зачем я вас позвал… Дело вот в чем — вернувшись с ужина, я присел заполнять бумаги, необходимые для… Впрочем, боюсь, вам это покажется неинтересным, поэтому перейду ближе к сути. Вы оба наверняка знаете леди Элизабет Берк, бывшую директрису Хогвартса. Сегодня, впервые за долгое время она позвала меня и потребовала в срочном порядке организовать встречу для вас с ней. А потому я сейчас покину кабинет на десять минут, но попрошу вас все объяснить мне после, если предоставится возможность. Взяв какую-то сладость из вазочки на столе, директор вышел. Перекинувшись парой удивленных фраз, Грейнджер и Малфой осмотрели каждый портрет и увидели, наконец, женщину в изумрудном платье. Ту самую, что встречали в мэноре. — Неужели вы соизволили меня заметить, — строго произнесла она, поднимаясь с изящного кресла. — Драко, Гермиона, рада вас видеть. Я не задержу вас надолго. — Вы что-то хотели, леди Берк? — уже мысленно посочувствовав самому себе, протянул парень, на что получил оскорбленный взгляд женщины. Не удостоив его вниманием, она целиком и полностью обратилась к Гермионе. — И как ты терпишь Малфоя и его характер рядом с собой так долго, ума не приложу. Дорогая, ты уже знаешь, вероятно, кто твой настоящий отец? — заметив неохотный кивок девушки, женщина продолжила: — Я встретила Марвика недавно. Заметив, как лорд и леди Малфой постоянно обсуждали моего внука, я захотела помочь им отыскать его. Он был в мастерской в Косом переулке как раз тогда, когда мой портрет из Министерства отдали на осмотр и починку рамы. Он что-то приобрел, поэтому не особо хотел говорить со мной. Пришлось уговаривать его прибыть в наш дом на беседу. Как бы он того ни не хотел, Марвик все же прибыл в Берк-хаус. Подробностей мне узнать не удалось, однако знай, что мой правнук не знал о твоём существовании. Он весьма растерян и желает встретиться с тобой, дабы убедиться лично. Сейчас Марвик приехать не сможет из-за личных проблем, однако на Пасху… Гермиона, милая, ты сама-то хочешь увидеться с настоящим отцом? — Я не… — как-то внезапно у девушки во рту все пересохло. То ли от волнения, то ли от внезапности всего этого. — Я не уверена, что он будет рад встрече со мной… В смысле, он же использовал Фанси Кэрроу, разве нет? — Я этого не знаю, Гермиона, — покачала головой женщина. — И, насчет Дамблдора — ну если вы хотите, можете рассказать ему, конечно, да… — Мы не станем, — решительно отрезала девушка, делая глубокий вдох. — Он либо узнает сам, либо не узнает ничего, но докладывать ему я не собираюсь, как бы ни уважала. — Что ж, в таком случае — идите. Драко, я вас позвала за тем, чтобы вы, в случае чего, рассказали о настоящих целях ваших родителей, однако это не было необходимым. Встретимся на следующих каникулах, — быстро улыбнувшись, леди Берк покинула свою картину. — Слишком… Слишком много информации за один вечер, — выдохнула Грейнджер, поворачиваясь к Драко. Усмехнувшись, он потянул ее на выход.***
Дни сменялись один за другим, каникулы в опустевшей школе пролетели довольно быстро, не успев дать Гермионе насладиться спокойствием в коридорах и тишиной в библиотеке. Как только все слизеринцы вернулись в школу за день до начала семестра, кто-то распространил слух о том, что она не просто чистокровная волшебница и потомок бывшей директрисы школы, но и сводная сестра самого Волан-де-Морта, дальняя родственница Салазара Слизерина, способная одним лишь взглядом стереть Гарри Поттера, мальчика, который лжет, с лица земли, а как только ей исполнится семнадцать лет, она тут же поменяется внешне, и из ее груди вырвется огромный поток стихийной магии, сумевший уничтожить все живое. По крайней мере, так считали те, кто слышал о рассказе Малфоя лишь через пять человек. Что касается самих слизеринцев, то они чуть ли не в лицо насмехались над этими сплетниками. Ну, кроме Гермионы, ее эта ситуация раздражала. Пэнси и Блейз по началу пытались выпытать больше подробностей у друзей про их поход к Дамблдору, но, выяснив, что ничего особо интересного не произошло, оставили это дело. Малфой же, в свою очередь, просто не обращал ни на кого внимания. Но все же его самооценка заметно завысилась, когда вокруг него начали часто появляться Крэбб, Гойл, Нотт и прочие слизеринцы, которые ценили в человеке лишь чистоту его крови. Благо, его отношение к друзьям не поменялось, да и парень не стремился наладить теплые отношения с теми, кто мог легко предать. Через неделю после каникул вышел очередной декрет об образовании, который гласил о создании Инспекционной дружины. Туда обязаны были вступить участники Факультатива Слизерина, а также все желающие. Таким образом Амбридж, завуалировав сие действо под установление дисциплины, пыталась поймать Отряд Дамблдора. К слову, за все время своего существования они ни разу не попались. В первый же день своего вступления в дружину, Драко снял с гриффиндорцев сразу около пятидесяти очков за незаправленную рубашку Уизли, лохматые волосы и ужасный вид Поттера и неуклюжесть Лонгботтома. Оправдывал он себя тем, что смог отомстить за падение Гермионы на прошедшем матче. Таким образом, благодаря стараниям всех остальных, к концу января Слизерин стал факультетом, опережавшим все остальные минимум на сто пятьдесят очков. В последний день месяца за завтраком, как раз тогда, когда Блейз снял с одного из хаффлпаффцев пятнадцать очков за то, что тот пытался флиртовать с Пэнси, пришел очередной выпуск Ежедневного Пророка. Гермиона бы просто затолкала его обратно в сумку, как делала это обычно, если бы не вызывающий заголовок.МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА! МИНИСТЕРСТВО ОПАСАЕТСЯ, ЧТО «ДУША ЗАГОВОРА» СТАРЫХ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ — ПЕТТИГРЮ И/ИЛИ БЛЭК
Громко ойкнув, девушка положила газету на стол перед собой, чтобы друзья могли увидеть. — Побег? — изумленно и чуть испуганно протянула Паркинсон в то время, как Драко уже взял выпуск в руки и начал читать вслух. — Вчера поздно вечером Министерство магии сообщило, что из Азкабана совершен массовый побег. В ходе беседы с репортерами у себя в кабинете министр магии Корнелиус Фадж подтвердил, что несколько часов назад из камер строгого содержания совершили побег десять заключенных, о чем, ввиду особой опасности беглецов, он уже проинформировал премьер-министра магглов. — К великому сожалению, повторилась ситуация, с которой мы столкнулись два с половиной года назад, когда из тюрьмы бежал Сириус Блэк, — заявил вчера вечером Фадж. — И между этими происшествиями нельзя не усмотреть взаимосвязи. Побег подобного масштаба предполагает помощь извне, и следует помнить, что Блэк, первым в истории вырвавшийся из Азкабана, идеально подходит для роли такого помощника. Мы считаем весьма вероятным, что бежавшие преступники, в числе которых кузина Блэка Беллатриса Лестрейндж, группировались вокруг своего вожака Блэка. Именно поэтому сейчас он находится под арестом, как подозреваемый. Однако помочь мог и Питер Петтигрю, вина в убийстве группы магглов которого была доказана в июле 1994-го года. Тем не менее мы прилагаем все силы к задержанию преступников и просим волшебное сообщество проявлять бдительность и осторожность. Ни в коем случае нельзя приближаться к этим лицам. — закончив читать, Малфой, нахмурившийся при упоминании Лестрейндж, перевернул страницу. Пробежавшись взглядом по строчкам, Малфой, подавив непонятную гримассу на лице, осторожно посмотрел на Гермиону и продолжил читать: — Список сбежавших: Антонин Долохов. Осужден за зверское убийство Гидеона и Фабиана Пруэттов и многочисленные пытки магглов. Август Руквуд. Осужден за передачу секретных сведений Министерства магии Тому-Кого-Нельзя-Называть. Беллатриса Лестрейндж. Осуждена за пытку мракоборцев Фрэнка и Алисы Лонгботтом. Рабастан Лестрейндж. Осужден за пытку мракоборцев Фрэнка и Алисы Лонгботтом. Рудольфус Лестрейндж. Осужден за пытку мракоборцев Фрэнка и Алисы Лонгботтом. Джонатан Джагсон. Осужден за убийство семи магглов. Гарон Трэверс. Осужден за участие в убийстве семьи МакКиннон. Терес Мальсибер. Осужден за многократное применение заклятия Империус. Амикус Кэрроу. Осужден за участие в убийстве семьи МакКиннон. Алекто Кэрроу. Осуждена за участие в убийстве семьи МакКиннон. Нахмурившись, Грейнджер задумчиво перечитала список. Попытавшись обмануть себя и не придавать особого значения последним фамилиям, она подняла взгляд чуть выше. — Гарон Трэверс? — тем временем уточнила Пэнси. — Это, случайно, не родственник Анастазии? — Он самый, — делая пару глотков какао, ответил Забини. — Он ее дядя, если не ошибаюсь. — А Фрэнк и Алиса Лонгботтом? Невилл… — начала староста, но была перебита Драко. — Да, он их сын, — поморщился он и, раздумывая, стоит ли говорить, продолжил: — А Беллатриса Лестрейндж моя тетка… Как раз после побега был убит Бродерик Боуд, работавший в министерстве… Грейнджер сосредоточенно нахмурилась, уже не слушая Драко. Даже сейчас Фадж обвиняет во всем кого угодно, не желая признавать свою неправоту. Впрочем, не стоило надеяться, что он вдруг раскается и скажет что-то вроде «Извините, господа, Дамблдор предупреждал меня, что это может случиться — стража Азкабана переметнулась к лорду Волдеморту…, а теперь на свободе и самые опасные его союзники». Тем временем за столом Гриффиндора, начиная с Золотого трио, активнее всех остальных велось обсуждение газеты. Кто-то побелел от страха, кто-то — например, Гарри Поттер, — рвал и метал, узнав о мнении министра. Впрочем, он не был один, уже сейчас можно было заметить, что все больше людей начинает верить в слова Дамблдора и гриффиндорца. Преподаватели, в свою очередь, тоже были не меньше взбудоражены новостью. Профессор Стебль читала Пророк, подперев его кетчупом и не замечая, что на колени капает яичный желток. Дамблдор и МакГонагалл были увлечены беседой, у обоих озабоченные лица. Флитвик, выглядывая из-за плеча Помоны, чуть ли не испуганно смотрел на бумагу. А Амбридж впервые не осматривала зал в поисках нарушения дисциплины, лишь поедая овсянку. За столом Слизерина также обсуждали громкую статью, однако реакция была разношерстной. Кто-то был не на шутку напуган, а кто-то — некоторые старшекурсники — даже восторженно отзывались о том, что Темный лорд уж точно воскрес и, скорее всего, все станет куда лучше. Но были и те, кто наоборот надеялся, что все это неправда. Та же Анастазия побледнела, она явно не была рада освобождению дяди: - …мерзкий Гарон, — шептала девушка, сидя неподалеку от Гермионы. — Вы не представляете, насколько он плохой человек. Я, конечно, понимаю, Слизерин испокон веков славился темной магией, но быть с Тем-кого-нельзя называть — это жутко… Первый значимый шаг Волдеморта сделан.***
После прогремевшего на всю Британию выпуска Ежедневного Пророка, прошел еще месяц, а о местоположении беглецов до сих пор не было ничего известно. Сириуса Блэка вновь поместили в Азкабан, до окончания следствия, хотя тут даже простому, непосвященному во все события, человеку ясно, что он ни в чем не виноват, а мысли Фаджа и ничтожные доводы Визенгамота больше похожи на угрозы, которые никогда не обратятся в реальность. Конечно, Петтигрю тоже никто не видел. А в Хогвартсе, тем временем, Факультатив Слизерина начал еще усиленнее тренировать защитную магию под непосредственным руководством Амбридж, успевавшей делать все и сразу. Она уже оставила на испытательный срок Хагрида, уволила профессора Трелони (пусть ее далеко не все любили, но все же устраивать из бедной прорицательницы посмешище — крайне несправедливо), на место которой пришел кентавр Флоренц, инспектировала каждую лекцию, обучала ФС, как сказано ранее, пыталась найти и раскрыть Отряд Дамблдора, обыскивая во внеурочное время вместе с Инспекционной Дружиной пустующие кабинеты, ну и, конечно, вела свои лекции. Порой закрадывались сомнения, что она постоянно носит маховик времени, на что получила разрешение у министра. Конечно, чем ближе был конец года, тем больше домашних заданий старались дать преподаватели, нагружая учеников по самое горло. Даже старост начали освобождать от дежурств в выходные дни ради подготовки к СОВ, что было удивительным. Быть может, профессор Снейп постарался для своих подопечных, а директор распространил на остальные факультеты. В День Всех Влюбленных состоялся очередной поход в Хогсмид. Драко с Гермионой решили не ходить, так как обоюдно посчитали, что будет выглядеть крайне странно, если они вдвоем — Пэнси и Блейз собирались побыть наедине — будут гулять, ведь они не являются друг другу никем большим, чем просто друзья… Ведь так? Через несколько часов после возвращения учеников в школу, все заговорили о том, что Гарри Поттер, Луна Лавгуд, Невилл Лонгботтом и Рита Скиттер встречались в пабе Три Метлы. Кто-то говорил, что мальчик-который-лжет давал интервью в газету отца рейвенкловки. На тот момент казалось, что глупее могут быть только рождественские слухи о происхождении Гермионы Грейнджер, однако, не все так просто. Под конец февраля, после очередной перепалки Поттера (тогда, к слову, над ним парила целая стая сов) и Амбридж и снятых с Гриффиндора пятидесяти очков, вышел новый декрет об образовании №27, гласивший что-то вроде «Любой учащийся, уличённый в хранении журнала «Придира», будет немедленно исключён». Безусловно, каждый, кто знал о нем, поспешил достать последнее издание из первых рук, дабы лично убедиться, что так разозлило профессора по Защите от Темных Искусств. Как старосте и участнику Инспекционной Дружины, Драко, как, впрочем, и Гермионе, было проще всего добыть Придиру. Стоило всего лишь сказать, что ты обязан конфисковать «запретную литературу», а в случае сопротивления ученик, попавшийся с журналом, будет исключен. Первое время на Малфоя и еще на нескольких слизеринцев многие смотрели косо, кто-то с презрением, кто-то со страхом. Такой резкой перемены не понимал никто, пока не удавалось прочитать статью. — Мне даже интересно, что такого наговорил Поттер, — расположившись на собственной кровати, в своей привычной манере протянул слизеринец. Забини стоял у дверей, оперевшись спиной к дверному косяку и сосредоточенно пробегая взглядом по строкам журнала, Пэнси сидела на ковре, а Гермиона за столом. — Боюсь, Драко, тебе не понравится то, что здесь написано, — нахмурился Блейз и выжидательно посмотрел на друга. Тот одарил его скептичным взглядом, мол, «меня не напугаешь, читай». По мере приближения финала статьи, стоило догадаться, что вызвало такое отношение студентов к Малфою. — -…Гарри, ты упомянул, что в тот день на кладбище прибыли Пожиратели Смерти. Ты узнал кого-нибудь из них? Кого нам стоит остерегаться? — Да, узнал, — Гарри устало вздохнул. К своим четырнадцати годам мальчик пережил больше любого из своих сверстников. — Там были Нотт, Крэбб, Гойл и Малфой старшие. Если не ошибаюсь, было еще несколько человек, но он не назвал имен. Говорил только, что собирается освободить преданных ему людей, таких как Лестрейнджи, Кэрроу… Каждый из троих присутствующих с какой-то странной смесью эмоций на лице смотрел на Драко. Безусловно, это не было для них открытием, девушки догадывались, ну, а Блейз знал наверняка, кем является отец Малфоя, но читать об этом в газете — далеко не самое лучшее ощущение. Парень, сжав челюсти и кулаки, поднялся, без слов забрал Придиру и покинул комнату, с силой хлопнув дверью. Повисло напряжение, слизеринцы переглядывались, думая, идти за другом или дать ему побыть наедине с собой. Вздохнув, Гермиона решительно поднялась, но была остановлена Блейзом. — Дай сначала мне с ним поговорить, — покачал головой он. — Уверен, Драко сейчас… Не настроен на простые разговоры. Сейчас он готов снести голову каждому, кто попытается его успокоить. — Если ты, Блейз Забини, собираешься пойти на верную смерть, я тебя не отпущу, — на полном серьезе отчеканила Пэнси, поднимаясь с пола и скрещивая руки на груди. — Я все равно пойду, Блейз. С тобой или без тебя, — тем же тоном проговорила староста, с вызовом глядя на друга. — Нам нужно найти его как можно скорее, чтобы он не натворил глупостей. Пэнси, тебе лучше остаться здесь, на случай, если Драко решит вернуться. Я поищу Гарри, скорее всего, Драко станет искать его. Блейз, ты ищи сразу его, если Малфой решит остаться где-нибудь один, чтобы подумать… — Сначала давай сходим в гриффиндорскую башню, — выдохнул Забини, полностью игнорируя протесты Пэнси. Как бы она ни не хотела бездействовать, ее чуть ли не насильно оставили в комнате.***
— Думаешь, он сильно злится на Гарри? — нахмурив брови, протянула Гермиона, бок о бок передвигаясь рядом с другом. По пути к одной из самых высоких башен Хогвартса, они оба заглядывали в кабинеты. Пока Драко нигде не было. — Я не думаю, я знаю, — отрезал смуглый слизеринец, раздраженно захлопнув очередную дверь. Тут он остановился, как вкопанный, и зло посмотрел куда-то вглубь коридора. — Гарри? — удивленно взглянув на гриффиндорца, воскликнула девушка. К счастью, несмотря на плохое настроение, парень был цел. — Гермиона? Забини? — тем же тоном уточнил он ровно за секунду до того, как последний прижал его к стене. — Блейз, стой! — возмутилась слизеринка, заметив, как Поттер достает палочку из кармана мантии. — Гарри, ты не видел Драко? — Ну видел я вашего Малфоя, — выплюнул он, выбираясь из хватки слизеринца. — Он озверел, готов был наброситься с кулаками, и если бы не профессор Стебль, то сейчас бы я лежал на дне озера! Этот змееныш побоялся, что все поймут, что каждое мое слово — это чистая монета. Но ведь на правду не обижаются, верно? А я давно тебе говорил, Гермиона, кто Малфой и его семейка на самом деле… — язвительно говорил Поттер. Договорить он не успел. Блейз с силой толкнул его так, что Гарри ударился спиной о каменную стену. Тот, в свою очередь, выкрикнул какое-то короткое заклинание, заставившее Забини пошатнуться. — Какого черта ты наговорил этой Скиттер, Поттер?! — Остановитесь! — Грейнджер уже кричала. — Гарри, где ты видел Драко? — В холле, — бросил парень, уворачиваясь от заклинания Забини. — Отключись! — Гермиона изумленно осмотрела упавших в крепкий сон приятелей, а затем также и Пэнси, стоявшую за ее спиной с поднятой палочкой. — Я разберусь. А ты найди Драко. Я видела его на берегу озера в одной рубашке, пока шла сюда. Иначе эти идиоты ничего не добьются, кроме как списанных очков с обоих факультетов. Коротко кивнув, Грейнджер скрылась за поворотом коридора, стремясь как можно скорее найти парня. Не хватало еще, чтобы он заболел.***
Саундтрек до конца главы: Ludovico Einaudi — Una Mattina (Lady Jesaja Violin Bootleg, Helge Remix) Драко сидел на камне, на берегу озера. Он не чувствовал холода, не обращал внимания на то, что его рубашка почти полностью промокла от снега. В его глазах уже почти не виднелся гнев и ярость, появившиеся после интервью Поттера и усилившиеся с его видом. Он был близок к состоянию апатии. Хотелось продумать план, что теперь делать дальше, но не давали мысли о том, что Пэнси и, конечно, Гермиона, теперь знают наверняка, кто его отец. Блейзу он поведал об этом ещё в прошлом году. Малфой корил себя за такое резкое и необдуманное поведение, ведь, возможно, если бы он повел себя более равнодушно, подруги бы остались в неведении. Пусть и с морем догадок. Парень довольно долго не ощущал себя замерзшим, несмотря на то, что на улице конец февраля. С британским климатом очень легко подхватить насморк или воспаление легких, будь ты магглом, поэтому все, что грозило Драко — это легкий хрип или обморожение. Но был риск получить осложнение. Впрочем, сейчас ничего из этого не волновало его. Как уже и говорилось ранее, он не чувствовал холода совсем… До того, как на его плечи не опустилась теплая мантия. От плеч по всему телу прошла приятная дрожь. Запахнув ткань потуже и подняв воротник, Драко обернулся, резко выдохнув, тем самым выпуская клуб пара изо рта. Устало усмехнувшись, он подвинулся и предложил стоявшей рядом Гермионе присесть. Девушка, ничего не сказав, аккуратно села на камень, потирая ладони. В отличие от Малфоя, ей было холодно. Посмотрев на парня, взгляд которого был устремлен на черную гладь озера, она все также молча опустила голову на его плечо. Вздрогнув, Малфой оторвался от разглядывания щупалец гигантского кальмара, решившего поплавать на самой поверхности, и перевел взгляд на макушку девушки. На ее пушистые волосы тонким слоем ложились быстро тающие снежинки, был виден чуть вздернутый кончик носа, который покрывали веснушки, длинные ресницы. Глядя на ее спокойствие, внушающее, что все будет хорошо, он приобнял девушку левой рукой и умиротворенно коснулся щекой ее волос. Инстинктивно, наверное, Гермиона прижалась к нему. А снег все падал, создавая какую-то незабываемую атмосферу чего-то волшебного вокруг. Он то закручивался порывами ветра в быстром танго, то успокаивался, нежно вальсируя. Снег теперь шел хлопьями, застилая все, не позволяя увидеть что-либо дальше, чем на несколько метров перед собой. Вдалеке плеск воды становился тише, — вероятно, кальмар решил вернуться в свою пещеру. Или же старосты так глубоко погрузились в свои мысли, что перестали слышать все вокруг себя. Казалось, что единственные звуки, что они слышат, это ритм сердца и дыхание друг друга. Тишина гармонировала с редкой рябью, проходящей по воде, и с крупными снежинками. У них была своя, особая мелодия. Ни Драко, ни Гермиона не знали, да и не хотели знать, наверное, как долго они сидели вот так, тепло обнявшись. Парень долго бы не признался себе, что рядом с девушкой он почти не задумывался об интервью Поттера. Он, скорее, мысленно прокручивал все воспоминания за прошедшие годы. Вряд ли он отдавал себе отчет, что большинство из них были хоть косвенно, но связаны именно с ней. Опустив взгляд чуть ниже, парень заметил на ресницах девушки кристаллики снежинок. Чуть дрожащими пальцами он снял их, глядя, как медленно они тают. Гермиона в это время смотрела на его спокойное, почти ничего не отражающее лицо. Сейчас он выглядел расслабленным. Словно и не было той статьи в Придире… Дождавшись, пока маленькая прозрачная капля скатится по его пальцам, Малфой снова взглянул на лицо девушки. Долгое время она манила его. Перед глазами пронесся тот день в мэноре, когда они едва не поцеловались. Сердцебиение начало ускоряться, бессовестным образом выдавая все чувства и эмоции, что сейчас испытывали и Драко, и Гермиона. Легко коснувшись ладонью до щеки девушки, Малфой перевел взгляд на пересохшие губы слизеринки. Когда она неосознанно провела кончиком языка по ним, его дыхание сбилось. Ее, впрочем, тоже. Животное в животе настойчиво рычало. Как бы старосты не пытались, они так и не сумели найти причин, по которым им следовало бы остановиться. И даже домовик не мог прервать их. Вновь заглянув в темные глаза Гермионы, парень мягко зарылся пальцами в ее волосы и притянул к себе. Медленно Драко наклонился к ней и коснулся своими губами ее губ, нежно целуя. Девушка обняла парня за шею. Он был прав. Мягкие, от которых не хотелось отрываться. Со вкусом какао и меда. Вот оно. Неизбежное произошло. — Давно хотел это сделать, — прекращая поцелуй и соприкасаясь лбом с покрасневшей Гермионой, прохрипел Малфой. Его рука теперь покоилась на ее шее. Им было спокойно.