***
soundtrack: Billie Eilish — Lovely Гермиона бежала по коридорам Хогвартса со скоростью, не уступающей ее Нимбусу. Она, как казалось со стороны, была твердо уверена, куда и зачем направляется, но на деле девушка даже не понимала, где находится. Рядом мелькали знакомые кабинеты и лестницы, но она словно не видела их. — Гермиона, ну подожди ты, пожалуйста! — воскликнула Пэнси. Все это время девушка не отставала от подруги, но силы ее были на исходе, а Грейнджер и не думала замедляться. — Гермиона Беатрикс Грейнджер-Берк, немедленно остановись! Девушка резко остановилась и устало обернулась. По ее лицу нельзя было точно сказать, что Гермиона сейчас испытывает. В ее глазах плескались обида и разочарование, но все эти эмоции были несравнимы с той лавиной злости и ярости, что с минуты на минуту должна была вырваться из Гермионы. Пэнси сочувствующе посмотрела на подругу. Конечно, она знала, ну или догадывалась, что та влюблена в Малфоя. «Гермионе, должно быть, очень больно», — закусив губу, подумала девушка. — Я слушаю, Пэнс, — максимально спокойным, насколько это было возможно, голосом, произнесла Грейнджер. Вместо того, чтобы что-то ответить, Паркинсон подошла к подруге и просто обняла ее. В объятиях девушки было столько тепла и понимания, что Гермиона вздрогнула. Если сначала она могла держать себя в руках, то сейчас глаза Грейнджер опасно заблестели. Пэнси услышала тихий всхлип и почувствовала, как та обняла ее в ответ. Она аккуратно погладила подругу по спине. — Идем, Миона, — прошептала Паркинсон. Придержав девушку за плечи, она вошла в ближайший кабинет и села на парту. Гермиона устало опустилась рядом. Пэнси смогла, наконец, рассмотреть подругу. Грейнджер выглядела разбитой. Глаза девушки покраснели, губы подрагивали, а дыхание было неровным. Решимость и невозмутимость на ее лице трещали по швам. — Гермиона, что… — Я не понимаю, Пэнси, — выдохнула девушка и подняла голову, часто моргая. Так иногда делают люди, которые едва удерживаются, чтобы не разрыдаться. — Что именно? — подождав немного, уточнила Пэнси. — Я… то есть… Драко с ней… с Гринграсс… — Грейнджер пыталась связать предложение, но ей этого не удавалось. Она сама не понимала, что хочет сказать, о чем хочет рассказать и чем поделиться с лучшей подругой. Пэнси же терпеливо ждала, пока та соберётся с мыслями. Она смотрела на Гермиону и видела подавленную девушку, отчего все больше начинала злиться на Малфоя. Хотелось сорваться с места и пойти искать парня, где и с кем бы он сейчас не развлекался, но вместо этого Паркинсон успокаивающе гладила подругу по спине. — Я не понимаю, почему… — начала Гермиона, тщательно подбирая слова, но они будто бы застряли комом в горле. Отвратительное ощущение тяжести в лёгких. Гермиона всхлипнула, а затем еще раз и еще. Всхлипы начали учащаться, глаза заблестели, и очень скоро девушка заплакала. Она до последнего сохраняла спокойствие, но хватило ее ненадолго. Гермионе было больно, но не из-за того, что Драко предпочёл ей другую, а из-за того, что он предал ее. Обида и злость медленно, но верно обвивали грудную клетку девушки ядовитым плющом. — Эй, девочка моя, — мягко поговорила Пэнси и притянула подругу в свои объятия. Стоило голове Гермионы коснуться груди Паркинсон, как слезы, ранее только застилавшие глаза девушки и стекавшие по щекам поодиночке, хлынули градом. Нет, Гермиона Грейнджер — не железная. Сильная — да, но вынести все это в одиночку она не способна. — Ну же, Миона, не плачь, — крепко обнимая девушку, прошептала Пэнси. — Все будет хорошо, слышишь? Мы со всем разберемся, да ведь? И Драко потом — как там магглы говорят? — локти кусать будет, потому что упустил такую ведьму, как ты. Пэнси, полная решительности и энтузиазма, уверенно улыбнулась подруге. Отчего-то захотелось поверить ей. Сквозь слезы Гермиона улыбнулась в ответ. soundtrack: Harry & Hermione (OST Harry Potter and The Half-Bloood Prince) — Nicholas Hooper Подруги еще долго сидели на парте в старом кабинете Трансфигурации. Они почти не разговаривали, размышляя каждая о своём. Гермиона навалилась на плечо Пэнси и равнодушно смотрела прямо перед собой. Паркинсон же думала над тем, какого наказания больше всего заслуживает Малфой. Этот идиот — Пэнси с Блейзом были уверены — определённо был влюблен в Гермиону. Так зачем он поцеловал Асторию Гринграсс, от которой они на протяжении нескольких лет слышали только оскорбления? Что-то явно здесь не сходилось, но Пэнси не хотелось об этом думать. Девушка осмотрелась. Все как обычно: скрипучие стулья, клетки разных форм и размеров, пыльные зеркала и серванты с посудой — все, что необходимо для занятий трансфигурацией. На глаза попалась корзинка с пуговицами. — Смотри, — проговорила Пэнси и направила палочку на находку. Взмахнув ею, Паркинсон произнесла: — Авис! Мгновенно черные пуговицы стали менять свой цвет и форму, и уже через пару минут полдюжины колибри парили под потолком кабинета трансфигурации. Зачарованно наблюдая за птицами, Гермиона, кажется, начинала отвлекаться от всего, что произошло сегодня. Будто бы и не было никакой тревоги и предательства. Пэнси радовалась тому, что смогла хоть на какое-то время развеселить подругу. Внутри все сжималось от вида страдающей Гермионы. Пусть Паркинсон и не понимала, почему Гермиона так расстроена из-за «просто друга», она не хотела, чтобы девушка рассказывала. Вероятно, чем больше Грейнджер будет размышлять на эту тему, тем больнее ей будет. Дверь скрипнула. Как по команде, девушки одновременно взглянули на нарушителя их спокойствия. — Ты! — воскликнула Пэнси, опасно сощурив глаза и спрыгнув с парты. Гермиона не успела и слова сказать, как ее подруга в два шага добралась до вошедшего Малфоя. Казалось, одно неверное движение с его стороны, и Паркинсон ударит Драко. — Ну, и что ты тут забыл? Он опешил, не зная, что сказать, но уже через секунду взял себя в руки. — Я хочу поговорить с Гермионой, — решительно произнес парень и затем добавил: — Наедине. Пэнси подошла еще ближе, зло глядя на него. Последний раз Паркинсон смотрела так на Драко на втором курсе. — А больше ты… — начала было девушка, но была прервана подругой. — Ничего, Пэнси. — Гермиона спустилась с парты. — Иди, встретимся в гостиной. Паркинсон удивлённо взглянула на подругу. В ее глазах вновь начал разгораться тот огонь, который утих совсем недавно, и, что скрывать, Пэнси начинала беспокоиться за здоровье Драко. Впрочем, не то чтобы она уж очень за него переживала. — Ты уверена? — Абсолютно, — натянуто улыбнулась Гермиона и покрепче сжала палочку в руках. Пэнси нахмурилась и, кивнув сама себе, вышла из кабинета. Несмотря на то, что дверь уже закрылась, Грейнджер не спешила отводить от нее взгляд. Что ж, теперь ей понадобится достаточно самообладания, чтобы поумерить свой гнев. — Гермиона, — осторожно позвал Малфой. Когда Пэнси вышла, он как-то резко подрастерял всю свою уверенность. Он пару минут стоял и разглядывал опухшие и покрасневшие от слез глаза девушки и не понимал, а стоит ли ему вообще просить прощения, если она уже не первый раз плачет из-за него? Стало не по себе. — Гермиона, посмотри на меня, — попросил Драко, — пожалуйста, — и сделал шаг вперед. Стоило девушке взглянуть ему в глаза, показать все те эмоции, что она испытывала, как он тут же пожалел о том, что попросил. Буквально несколько часов назад весь ее вид излучал тепло, а глаза — о Мерлин! — глаза светились счастьем, а сейчас те самые золотистые прожилки, казалось, превратились в иглы. — Послушай, я… — «Посмотри», «послушай», — зло передразнила она и скрестила руки на груди. — Тебе не кажется, что ты выдаешь слишком много приказов для… не знаю даже, как назвать? Драко стиснул зубы. Разговор, очевидно, предстоит не из лёгких. Он громко вздохнул. — Гермиона, ты все… — Что все? Я все неправильно поняла? — Гермиона заводилась все больше и больше. — Да брось, Малфой, ты же не думаешь, что я поведусь на самую банальную фразу из всех возможных? Когда Грейнджер выплюнула его фамилию, как какое-то ругательство, Драко словно окатили ледяной водой. Он понял, что Гермиона не даст и шанса все объяснить. — Дай угадаю, ты дала Пэнси уйти, не чтобы меня выслушать, а чтобы вылить все, что ты обо мне думаешь? — глаза парня сузились. — Ну надо же, какая проницательность, мистер Малфой, — вновь съязвила Гермиона. — А ты свою, как я вижу, растеряла, — тем же тоном ответил он. — Неужели ты правда думаешь, что я сам поцеловал Гринграсс? — Я не думаю, я знаю, Малфой, — гордо подняв подбородок, сказала Гермиона. — Если даже это не ты ее поцеловал, то я своими глазами видела, как ты ей ответил. А своим глазам я привыкла доверять. — А ты не подумала о том, чтобы сначала поговорить со мной, прежде чем делать какие-то выводы, а, Гермиона? — Драко медленно приближался к девушке. — Не подумала, что даже твои глаза могут подвести в самый неподходящий момент? — Я не думаю, что это было бы очень вежливо с моей стороны, отрывать влюблённых от столь любопытного занятия, — палочка в руке девушки были сжата еще сильнее. — Удивлена, как вам там еще «Горько!» не кричали. — Ну что ты, стоило нас прервать, тебе ведь, наверное, тоже внимания захотелось, — оскалился Драко, начиная терять терпение и переходить всякие грани. — Завидно стало, да, Гермиона? Девушка вспыхнула, словно спичка, и влепила ему звонкую пощёчину, отчего он даже пошатнулся. — Ладно, это было лишнее, прости, мне не стоило… — успел только пробормотать Драко, как получил следующую пощёчину по другой щеке и весомый удар в плечо. — Да как ты посмел, Драко Малфой! — кричала девушка, нанося, казалось бы, быстрые, но сильные удары кулачками. — Да чтобы я…! Завидовать! И кому…? Ты просто сволочь, Малфой! Выслушивая все самые красочные эпитеты и метафоры в свой адрес, Драко напряжённо думал, как же он будет выпутываться из всей этой ситуации. Все это, несомненно, целиком и полностью его вина. Все неосторожные слова и действия за сегодня привели его в эту точку, откуда, казалось, обратно уже ничего не вернуть. Он занимался самобичеванием, но в то же время его порядком раздражало нежелание девушки хотя бы выслушать его и попытаться понять, насколько глупа вся эта ситуация. — Гермиона, черт возьми, хватит! — громко произнёс Драко и, заметив, что девушка не обратила на него ни малейшего внимания, поймал ее за запястья. — Прошу тебя, давай просто поговорим. В глазах Гермионы сверкали молнии, губы были сжаты в тонкую полоску. — Нам не о чем с тобой разговаривать с сегодняшнего дня, Драко Малфой, — процедила девушка, пронзительно глядя парню в глаза. В них отразилось болезненное понимание. — Это значит…? — Именно это, — твердо сказала девушка. — Не думал, что ты мне настолько не доверяешь, — лицо Драко словно окаменело, и он отпустил руки девушки. — Я тебе не доверяю? — воскликнула Гермиона, потирая запястья. — То есть это я виновата в том, что ты с этой… — она замолчала, не в силах найти приличное выражение. — Нет, ты виновата только в том, что ты настолько упертая, что не хочешь даже попытаться понять, — холодно произнёс Малфой. — Знаешь, иногда я удивляюсь, почему Шляпа не распределила тебя на Гриффиндор. — А я жалею, что не попросила ее об этом, — парировала она. — Кто знает, может, мы бы вообще с тобой не общались, и вы с Гринграсс нашли бы друг друга куда раньше. Малфой ошеломленно посмотрел на девушку. В ее глазах вновь появились слезы, которые она с раздражением смахнула. — Я… я не хочу больше знать тебя, Драко. С этого момента у меня своя дорога, а у тебя своя, — дрогнувшим голосом произнесла Грейнджер и, в последний раз взглянув на Драко, выбежала из кабинета Трансфигурации. После того, как дверь за ней закрылась, маленькие колибри вновь потемнели и покатились по полу пуговицами.***
Гермиона не могла точно ответить, сколько дней прошло с момента, как она стала свободной от отношений девушкой. Из-за маггловских романов и мелодрам Грейнджер думала, что «быть свободной от отношений» — это очень хорошо. Тебе не нужно считаться ни с чьим мнением, не нужно ни о ком заботиться, никто на тебя не давит, но… есть одна проблема: в отношениях с Драко ничто из этого не мешало. Девушка скользила взглядом по столу Слизерина, как бы считая первокурсников. На деле же она быстро нашла светлую макушку Малфоя — он сидел в компании Нотта, Крэбба, Гойла, Булстроуд и сестёр Гринграсс, впрочем, как и последние два дня. Астория вновь всеми правдами и неправдами старалась залезть на колени старосты, но ей этого не удавалось. Гермиона раздражённо отвела глаза, против воли отметив вернувшуюся серость малфоевского лица. После того как Грейнджер спешно покинула кабинет трансфигурации, Пэнси несколько дней к ряду беспокоилась за ее здоровье и не зря — Гермиона мало ела и почти не спала. Видя подругу в столь паршивом состоянии, Блейз не выдержал и «переговорил» с лучшим другом. На следующий день после этого Драко занял почётное место рядом со своей «свитой», как называла их Пэнси. Что именно тогда произошло, Блейз так и не рассказал. Сам Малфой, казалось, не чувствовал никаких угрызений совести — он все так же ухмылялся, снимал баллы с нарушителей дисциплины, а вечерами пропадал из гостиной. Только вот его внешний вид говорил об обратном: мертвенная бледность, синяки под глазами, равнодушный взгляд и отсутствующий вид — все это словно кричало о глубоких переживаниях и недосыпе. Удивительным было то, что лишь единицы замечали такие перемены в старостах Слизерина, но и те списывали все на большую нагрузку. — Эй, Гермиона! Девушка обернулась на голос. Джинни Уизли с выражением беспокойства на лице шла прямо к ней. — Вы с Малфоем поссорились? — прямо спросила она, разглядывая лицо Гермионы. — С чего ты… — Да брось, это очевидно, — гриффиндорка немного нахмурилась, — вы оба какие-то бледные, сидите чуть ли не за двадцать миль друг от друга, что в Большом зале, что на уроках, если Браун не врёт. Это, конечно, может не мое дело, но, честно говоря, очень странно видеть вас двоих по отдельности. Не расскажешь, что случилось? Хотя бы кратко? — Ну… там ничего интересного, на самом деле, — проговорила Гермиона. — Просто кое-кто зазвездился, — раздался голос Пэнси справа от девушки. Паркинсон положила локоть на ее плечо. — Наш дорогой Драко посчитал, что раз он — капитан победившей сборной, то теперь ему можно целовать кого вздумается, вне зависимости от того, как этот кто-то относился к нему и его друзьям последние пять лет. — А разве Гермиона с Малфоем не…? — удивлённо уточнила Джинни. — Гермиона говорит, что нет, — хмыкнула Пэнси. — Слабо верится, не спорю. — Ну, учитывая все байки, которые ходят в Хогвартсе года полтора — вообще не верится, — полная скептицизма, Джинни вновь внимательно осмотрела Гермиону. — Нет, я все понимаю, но вы можете спросить у меня, — произнесла девушка, напоминая о своём присутствии. — И вообще, я одна не слышала эти сплетни? — Думаю, еще Малфой не слышал, — задумчиво протянула Пэнси, на что Гермиона закатила глаза и стряхнула с себя руку подруги. — Знаете, если Малфой вас променял на новую компанию, — начала Уизли, — вы можете ему отомстить, если хотите. Уверена, он придет в бешенство, если увидит кого-то из вас за нашим столом. Гермиона опешила и несколько раз удивлённо моргнула, обдумывая идею пятикурсницы. — Это против правил, — смогла только выдавить из себя девушка. — Только за ужином, когда вся школа приходит в Большой зал и мест не хватает*, — тут же подключилась Паркинсон. — Про завтраки и обеды в уставе ничего не сказано. Я останусь с Блейзом, а ты сядешь завтра с Уизли, Поттером и Лонгботтомом. Раз уж Малфой отвернулся от тебя, пришло время отвернуться от него. Пэнси самодовольно улыбнулась и, к удивлению Гермионы и Джинни, протянула руку последней. — Предлагаю с этого дня начать наше сотрудничество, Уизли. Джинни пару секунд задумчиво разглядывала руку девушки, а затем пожала ее. — Согласна. Наша вражда изжила себя, когда вы обе заступились за меня в Отделе Тайн, за что еще раз вам спасибо, — гриффиндорка благодарно кивнула девушкам. — А тебя, Гермиона, я буду ждать завтра за нашим столом. Гарри, Рона и Невилла я предупрежу.***
Утро девушки началось неважно. Сначала она никак не могла заставить себя встать с постели, потом чуть не вошла в душевую, когда там был Малфой, в коридоре ее едва не сбили пятеро первокурсников, за что она сняла с каждого по пять очков, а профессор Снейп выдал ей две кипы пергаментов, которые они с Драко должны заполнить, и напоследок осчастливил новостью о том, что уже в это воскресенье дежурит Слизерин. И все это до завтрака. — …и все пройдёт как надо, — торжественно объявила Пэнси и посмотрела на Гермиону. — Ты меня не слушала, верно? — Прости, Пэнси, — вздохнула девушка. — Я до часу ночи читала пособие по рунам, а потом не могла уснуть из-за тренировок. Мы играем с Хаффлпаффом в феврале, а после матча с Гриффиндором Малфой не назначил ни одной тренировки. — Гермиона, об этом должен думать он, а не ты, — нахмурилась Паркинсон. — Но если уж на то пошло, то к последнему матчу вы подготовились буквально за месяц, если не меньше, у вас пока есть все шансы на победу. — Пока, — мрачно повторила Гермиона. Мотнув головой, она перевела тему: — Что ты говорила? — Ну, если кратко, то держись уверенно, если Малфой начнёт выпендриваться, отвечай ему в том же духе, если начнут возмущаться учителя или гриффиндорцы, будь невозмутима и говори, что имеешь полное право завтракать не за своим столом, — Пэнси сыпала наставлениями, будто отправляла Гермиону на ринг. — Если что, мы с Блейзом будем прямо у тебя за спиной. Все пройдёт как надо, поверь мне. Грейнджер нервно сжимала и разжимала ладони. Войдя в Большой зал, она впервые направилась к столу не своего факультета. Гриффиндорцы, впрочем, как и все остальные, с интересом смотрели на старосту Слизерина, которая искала взглядом кого-то за их столом. — Гермиона! — раздался голос Джинни Уизли. Она, Гарри, Рон и Невилл шли прямо за слизеринкой. — Так и знала, что ты придешь раньше нас. — Доброе утро, Гермиона, — произнёс Поттер и дружелюбно кивнул девушке. Рон и Невилл поздоровались сразу после него. — Доброе, ребята, — поприветствовала всех четверых Грейнджер и села за стол. — Как спалось? — Неплохо, — бодро ответил Гарри. Он щедро смазал тост джемом. — Но, судя по твоему лицу, ты вообще не спала последние дней пять. Что-то случилось? Джинни ничего не говорит нам. — Потому что я не сплетничаю как Лаванда, — закатила глаза гриффиндорка. — Гермиона сама расскажет, если захочет. — Вообще-то ничего не случилось, — просто сказала Грейнджер, старательно игнорируя удивлённые взгляды окружающих. Поудобнее устроившись на скамье, она положила себе яичницу и налила немного чая. — Просто много дел, ничего не успеваю делать. Придав своему лицу усталое выражение, Гермиона убедила парней. — А фто с Маффоем? — поинтересовался Рон, пережевывая двойной сэндвич. — Фы фтоли поссоиись? ** — Да, Гермиона, — подключился Невилл, — это, наверное, не наше дело, просто вы с ним, вроде, всегда были вместе. — Ну, — неуверенно начала девушка, — у нас с ним кое-какие разногласия. — Рано или поздно это должно было случиться, — злорадно проговорил Гарри и взглянул на стол Слизерина. — Честно говоря, я рад, что Малфой лишился такого хорошего человека, как ты, Гермиона. Он не заслуживает общения с тобой. — Возможно, — коротко ответила Гермиона и уставилась на свою тарелку. — Прости, я не обидел тебя? — взволнованно спросил парень. — Ты ее задел, Гарри, — цокнула языком Джинни. — Если ты ненавидишь Малфоя, это не значит, что Гермиона того же мнения о нем. — Это неважно, — тряхнула головой слизеринка. — Гарри, расскажи лучше, как там Сириус? Дальше завтрак проходил во вполне дружелюбной и уютной обстановке. Гарри рассказал о том, как ему живётся в доме крестного, и о том, что они втроем (Невилла не отпустила бабушка) едут на каникулы туда, после чего пригласил и Гермиону. Девушка пообещала обдумать его приглашение. Джинни пожаловалась, что Дин Томас, ее парень, постоянно ревнует Уизли ко всем подряд и устраивает истерики на пустом месте. Гермиона заметила, что Гарри как-то странно смотрел на Джинни в то время, когда она рассказывала об их с Дином отношениях. Рон, к слову, едва удерживался, чтобы не закатить глаза. — Смотрите-ка, кто идет, — презрительно хмыкнул Рональд, кивнув в сторону прохода. — Звезда прошлого матча. Грейнджер не надо было оборачиваться, чтобы понять, о ком речь. Кормак МакЛагген важно вышагивал в их сторону, самовлюбленно ухмыляясь. — Привет, Поттер, Лонгботтом, Уизли, Уизли, — равнодушно проговорил семикурсник, даже не глядя на них. Все его внимание было сосредоточено на слизеринке. Он нагло рассматривал ее, пока не наткнулся на вопросительный взгляд девушки. — Доброе утро, Грейнджер. Приятно видеть тебя здесь, — Кормак недвусмысленно подмигнул ей, после чего наклонился к ее уху и прошептал: — Классная юбка. Вновь оглядев девушку, он отошёл к своим приятелям. Гермиону передернуло. — И что это было? — скривившись, спросила она. — Уроки пикапа от Кормака МакЛаггена, — фыркнула Джинни. — Не обращай внимания, Гермиона. — Чего тебе, Хорек? — грубо спросил Рон у кого-то за спинами девушек. — Надо уладить кое-какие дела старост, Уизел. Ну, знаешь, ответственность и все такое. Гермиона мгновенно узнала голос. Он принадлежал Драко. Девушка могла поручиться, что никогда раньше он не был таким холодным и полным презрения. Как ни в чем не бывало, Гермиона взяла тост и начала медленно намазывать на него шоколадную пасту, чувствуя на своем затылке его прожигающий взгляд. Казалось, весь стол Гриффиндора и все близсидящие люди замерли. — Гермиона, — чудесным образом совместив в голосе угрозу, равнодушие и что-то еще, позвал Малфой, — можешь выйти со мной? Это важно. — Я еще не позавтракала, — с невиданным упорством разравнивая пасту, произнесла она. — Это ненадолго, — попросил Драко, начиная терять контроль над своими эмоциями. — Она завтракает, Малфой, проваливай, — почти прошипел Гарри, гневно посмотрев на слизеринца и, Гермиона точно это знала, получил в ответ такой же взгляд. — Гермиона, — вновь позвал Драко. Девушка уже повернулась к злому Малфою и собиралась подняться, чтобы не привлекать столько внимания (кажется, даже учителя с настороженностью и любопытством наблюдали за разворачивающейся сценой), как вдруг раздался еще один голос: — Гермиона, детка, помощь с этим не нужна? Слизеринка вспыхнула от такого обращения и тут же взглянула на Малфоя. В его глазах уже было написано все, что он думает о ней и о МакЛаггене. — Драко, это… — начала Гермиона, не понимая, почему вдруг решила оправдываться перед ним. Они ведь теперь никто друг другу, верно? — Уже «детка»? — презрительно хмыкнул Малфой, проигнорировав девушку. — Быстро же ты, Грейнджер. Насчет дел — сам справлюсь. Завтракай, не буду отвлекать. Развернувшись на каблуках, он пошел в сторону выхода и вскоре покинул Большой зал. Гермиона чувствовала себя виноватой во всей этой ситуации. Ведь это она согласилась сесть за стол Гриффиндора. Что ж, как Джинни и обещала, Драко в бешенстве. — Малфой — псих, кажется? — весело спросил семикурсник. — МакЛагген, солнышко, — подозрительно ласково начала Джинни, но тут же на ее лице отразилось раздражение, и она сквозь зубы процедила: — Будь добр, уйди.***
Пять недель до середины декабря пролетели словно пара часов. Голова Гермионы все это время была забита всем, о чем думать не стоило, а потому ей казалось, что в учёбе она начала отставать. Чтобы нагнать весь материал, который, как ей казалось, девушка не усвоила, все свободное время она проводила в библиотеке, закопавшись в учебниках и пергаментах. На самом деле Гермиона лгала сама себе, отставание в учёбе (которого, конечно, не было) — это лишь повод не видеть самую обсуждаемую парочку Хогвартса в лице Драко Малфоя и Астории Гринграсс. Буквально на следующий день после сцены в Большом зале Гермиона обнаружила этих двоих в коридоре старост Слизерина. Малфой и Гринграсс так нежно обнимались и сладко перешептывались, что Грейнджер почувствовала рвотные позывы в районе гортани. Их отношения, казалось, развивались с невероятной скоростью, ведь уже через два дня парочка объявилась в Большом зале, держась за руки. Что ж, в этом был хоть какой-то плюс, ведь эта выходка развеяла все слухи про отношения Драко и Гермионы, пусть и ненадолго. Уже к вечеру знатоки уверяли всех, что Гермиона всегда была безответно влюблена в Малфоя, а когда она после матча с Гриффиндором в этом призналась, Драко отверг девушку, из-за чего они и поссорились. Гермиона была настолько возмущена этой версией, что, не подумав, пригласила МакЛаггена на прогулку в ту же субботу. Тот, конечно, с радостью принял предложение девушки и не упускал шанса положить руку ей на талию или ниже. К воскресному утру слух о бурном романе гриффиндорца и слизеринки затмил всякие сплетни о безответной любви Гермионы и даже обсуждения отношений Малфоя с Гринграсс. Когда пришло время выходить на вечерний обход школы, Драко просто не явился, поэтому Гермионе пришлось просить Блейза подежурить с ней. Тот был крайне зол на Малфоя, но отказывать подруге не стал. С того дня, как Гермиона прошлась по берегу Черного озера с МакЛаггеном, прикладывая все усилия, чтобы незаметно убрать с себя его руку, Драко и Астория все чаще стали целоваться и обжиматься неподалёку от нее, поэтому девушка все реже стала находиться в коридорах и в гостиной Слизерина. Она не могла даже в туалет спокойно сходить, чтобы не услышать очередные рассказы Гринграсс о том, какой Драко замечательный, нежный, романтичный и страстный и как ей повезло с парнем. Так что единственным спасением Грейнджер стала библиотека, заведующая которой — мадам Пинс — терпеть не могла любые проявления любовных отношений. Гермиона поражалась тому, как ей повезло с друзьями. Девушка, как было сказано ранее, старалась не показываться в людных местах, но Большой зал — одно из таких. Без еды было крайне тяжело, но появляться там и видеть Малфоя и Гринграсс, слившихся в нежном поцелуе, было еще тяжелее. Более того, когда Гермиона появлялась там во время завтрака или обеда, ее мгновенно находил МакЛагген и усаживался рядом, разглагольствуя об успехах его дядюшки Тиберия и о том, какая все-таки Гермиона красивая. Пэнси, Блейз, Гарри, Джинни, Рон и Невилл не были глупы и все это понимали (хотя бы то, что общество МакЛаггена не очень приятно девушке), так что начали приносить ей еду прямо в библиотеку. Поначалу это был десерт или пара яблок, но потом Рон и Невилл под руководством Пэнси соорудили какое-то подобие маггловского контейнера для еды и начали выносить из Большого зала пюре, котлеты, яичницу и даже тыквенный сок. Кормление Гермионы стало чем-то вроде тайной миссии для всех семерых, так что за эту неделю они нашли общий язык, а Пэнси с Джинни вообще стали хорошими подругами, что не могло не радовать Гермиону. Однако Грейнджер понимала, что вечно прятаться среди книжной пыли и старых фолиантов ей не удастся и к концу четвертой недели ноября начала появляться в Большом зале и не пожалела. Так, заявившись в четверг на завтрак, она была крайне удивлена тем, что Малфой с Гринграсс сидели не рядом, а друг напротив друга. Астория что-то увлечённо рассказывала парню, но тот, кажется, совсем не обращал на нее внимания. Что касается МакЛаггена — он словно не заметил присутствия Гермионы и первые два дня даже не докучал ей своими историями и комплиментами. Впрочем, долго отдыхать от него девушке не удалось, и уже в воскресенье МакЛагген предложил ей встретиться под старым дубом у Черного озера. Не найдя отговорки, Гермиона согласилась. С первым днем декабря пришли и настоящие заморозки, в подземельях Слизерина стало невозможно находиться, так что постоянное нахождение Гермионы, Пэнси и Блейза в библиотеке уже стало не спасением Грейнджер от окружающего мира, а вынужденной мерой. Часто к ним присоединялись Гарри и Джинни, иногда заглядывали и Рон с Невиллом. Вместе они составляли очень странную компанию, но вполне дружную. Это окружение помогало Гермионе отвлечься от той ноющей дыры в сердце, которую там оставил Малфой. Все бы ничего, но вот его отношения с Гринграсс постоянно ворошили эту рану и никак не давали забыть ее чувства к парню. Пэнси как-то раз поднимала эту тему, говорила что-то о том, что, когда Гермионы нет рядом, Малфой небрежно относится к Астории, часто игнорирует ее, а уж о поцелуях и об объятиях и речи нет, но Грейнджер не хотела ничего слышать о Драко. Паркинсон тогда как-то странно переглянулась с Блейзом, так что Гермиона пояснила: — Меня совершенно не волнует, в каких отношениях состоят Драко Малфой и Астория Гринграсс. Он предал нашу… дружбу, когда поцеловал и начал встречаться с человеком, всегда презиравшим нас. После этого заявления, девушка нервно закусила щеку изнутри и, как ни в чем не бывало, перелистнула страницу учебника Любациуса Бораго. — Кстати, Гарри, — попыталась перевести тему она, — тебе стоит быть осторожнее. — Что ты имеешь в виду? — заинтересованно спросил Поттер, радуясь возможности отвлечься от эссе по Защите от Темных Искусств. — Думаю, речь о приворотных зельях, — хмыкнула Пэнси. — Именно о них, — кивнула Грейнджер. — Я слышала, как Ромильда Вейн, кажется, говорила своей однокурснице, что хочет подарить тебе на Рождество конфеты с приворотным зельем от Фреда и Джорджа. — Ромильда Вейн — это еще ничего, — ухмыльнулся Блейз. — Кассиус сказал, что какой-то хаффлпаффец — его однокурсник — хочет послать тебе шоколадную лягушку с амортеницей. Гарри передернулся. — Надо поторопиться и позвать кого-нибудь на этот прием у Слагхорна, — пробормотал он. — Может хоть это их усмирит. — А ты все ещё никого не пригласил? — округлил глаза Забини. — А ты значит кого-то пригласил, да? — вопросительно вынув бровь, поинтересовалась Пэнси. В ее голосе явно слышалась угроза. — Ну, милая, это даже не обсуждается. Ты идешь со мной и точка, — заявил Блейз и поцеловал расплывшуюся в улыбке Пэнси в макушку. — А мне ты об этом не подумал сообщить? — уточнила девушка, но, не дожидаясь ответа, тут же повернулась к Гермионе. — А тебя МакЛагген еще не пригласил? — Если бы, — мрачно хмыкнула Гермиона. — Пригласил, когда мы первый раз гуляли. А я, дура, согласилась сгоряча. — Эм… — неуверенно начал вдруг Гарри, — Джинни, не хочешь пойти со мной? — Оу… Я бы с радостью, Гарри, — неловко проговорила девушка. — Вот только мы с Дином снова помирились, и, получается, я иду с ним. — Пора бы вам прекращать так расходиться и сходиться, — задумчиво протянула Пэнси, отводя внимание от разочарованного Поттера. — Все мы люди, конечно, но вы за ноябрь трижды успели расстаться. — Я понимаю, Паркинсон, — грустно вздохнула Уизли. — Но я не могу его бросить, я… привязалась к нему, что ли. — Но рано или поздно это произойдёт, ты же знаешь, — поучительным тоном произнесла Гермиона. — Конечно знаю, — хмыкнула Джинни, — просто хочу оттянуть этот момент как можно дальше.***
День вечеринки подкрался незаметно. Накануне Гермиона, Пэнси и Джинни провели весь вечер, выбирая подходящие платья. Джинни остановилась на темно-зеленом платье-миди, Пэнси на глубоком сером оттенке, а Гермиону они одели в нежно-розовое платье, выгодно подчеркивающее ее фигуру. Обе девушки были уверены, что Грейнджер обязана быть одной из самых красивых девушек на этом приёме, чтобы у Малфоя слюнки потекли. Именно в тот вечер Гермиона поняла, что Пэнси и Джинни — опасный дуэт, и если эти двое что-то придумали, то их не переубедить. Более того, девушка была уверена, что именно Паркинсон вселила в мозг гриффиндорки мысль о том, что Гермиона и Драко могли бы быть прекрасной парой. Днем Грейнджер еще была вполне бодрой и решительно настроенной провести этот вечер весело, но чем ближе становился прием у профессора Слагхорна, тем меньше Гермионе хотелось туда идти. Во-первых, МакЛагген будет сопровождать девушку, так что ей придётся постоянно следить, чтобы он не распускал свои руки. Гермиона вновь винила себя за мягкость, потому что не смогла отказать ему. Возможно, она не отказала еще и потому, что хотела таким образом доказать что-то Драко. Как будто ему не все равно. Во-вторых, на вечеринке будет Астория Гринграсс, так как она является членом Клуба Слизней, а значит там будет и Малфой. Наблюдать за тем, как они обнимаются и танцуют вместе, у Гермионы не было ни малейшего желания. В-третьих, собрания у Слагхорна никогда не были особо весёлыми, а значит и этот прием вряд ли будет интересным. — Гермиона, если ты решила отсидеться в своей комнате вместо того, чтобы идти к Слагхорну, то у тебя не получится, — произнесла Пэнси. Грейнджер в очередной раз вздохнула, придирчиво осмотрела себя в зеркале и вышла к подруге. — Выглядишь превосходно, — улыбнулась Паркинсон, а затем схватила девушку под руку. — Вперед, пора веселиться! Очень скоро Гермиона, Пэнси и Блейз поднялись в вестибюль. Здесь Грейнджер было приказано ждать своего сопровождающего. Благо, Кормак был пунктуальным человеком и ровно в восемь часов вечера он подал девушке руку. На протяжении всего пути до кабинета Слагхорна МакЛагген рассказывал о том, сколько мячей он взял бы на прошедшем матче, если бы его товарищи по команде были лучше подготовлены. На тонкое замечание Гермионы по поводу того, что это именно МакЛагген попал в Гарри бладжером, он разразился тирадой о никудышных навыках Кута и Пикса. Кабинет Слагхорна, кажется, был расширен специальным заклинанием. Он явно был гораздо больше обычного. Под потолком висела громоздкая золотая лампа, к которой крепились полотна красной, изумрудной и золотистой тканей. Было неимоверно душно, что неудивительно, учитывая, сколько людей здесь находилось. Откуда-то из угла лилась приятная джазовая музыка. К своему ужасу Гермиона заметила, что в помещении было развешено несколько веточек омелы. — Гермиона, привет, — послышался голос Джинни справа от Грейнджер. Девушка, судя по всему, бродила в одиночестве. — Привет, — ответила Гермиона, — где Дин? — Мы с ним расстались вчера, — пожала плечами Уизли так, словно ничего не произошло. — Мне жаль, — сочувствующе проговорила Гермиона и хотела сказать что-то еще, как была увлечена кем-то в центр кабинета. — Мисс Берк, мистер МакЛагген! — радостно воскликнул это кто-то, оказавшийся самим Слагхорном. — Как приятно видеть вас вместе! Разрешите представить — Джонас Амари, тренер Паддлмир Юнайтед. Гермиона посмотрела на мужчину, стоявшего слева от профессора. Он обладал крепким телосложением, светлыми волосами, в которые уже закралась седина, темно-карими, почти чёрными глазами и хмурым выражением лица. Он внимательно смотрел на подростков. — Джонас, это Гермиона Берк и Кормак МакЛагген, они оба увлекаются квиддичем, — представил их профессор Слагхорн и широко улыбнулся. Всмотревшись куда-то за спину Гермионы, он воскликнул: — Мистер Поттер, как приятно, что вы заглянули! Быстро перебирая ногами, Слагхорн отошёл. — Приятно с вами познакомиться, мистер Амари, — хамоватым тоном произнёс Кормак и протянул руку мужчине. Тот так же хмуро посмотрел на нее и равнодушно проговорил: — Взаимно, мистер Малкен. МакЛагген заметно скис. Он попытался завести разговор, но тема никак не находилась: его дядюшку Тиберия Джонас не знал, а стоило заговорить про квиддич, как он начинал снисходительно хмыкать. Очень скоро эти несчастные попытки наскучили и Гермионе, так что она попросила МакЛаггена принести ей пунша. Воспользовавшись его отсутствием, Грейнджер решила осмотреться. Слагхорн стоял в компании Гарри, Полумны Лавгуд, профессора Снейпа и еще двух незнакомых Гермионе мужчин. Джинни нашла Пэнси и над чем-то с ней посмеивалась. Блейз, очевидно, был так же утащен Слагхорном к какому-то важному человеку, как и они с Кормаком. Удивительно, почему Джинни до сих пор никому не представлена. — Мисс Уизли! Вы тоже пришли, какая радость! — раздался голос профессора, и Гермиона усмехнулась. Проскользив взглядом дальше по комнате, она наткнулась на знакомые серые глаза. Драко смотрел прямо на нее, даже не моргая. Поблизости не было ни Астории, ни кого-то еще из его «свиты», он стоял в одиночестве и потягивал пунш. Во взгляде Малфоя было столько разных эмоций, что Гермионе не удалось определить хотя бы одну из них. Нервно сглотнув, она подумала, что, наверное, стоит поговорить с ним и расставить все точки над И, ведь в прошлый раз Грейнджер сама не дала ему этого сделать. - …иона, эй! — Гермиона пару раз моргнула, когда прямо перед ее лицом Кормак щёлкнул пальцами. Она вновь посмотрела на Драко, но тот уже отвернулся. — Гермиона, слышишь? Я говорю, пунш закончился. Я тут подумал, может прогуляемся? Тут душно как-то. Не успела девушка ничего ответить, как почувствовала, что МакЛагген едва ли не тащит ее в коридор. — Мне и там хорошо было, Кормак, — сдержанно сказала Гермиона, когда кабинет был уже позади. Впрочем, она не могла отрицать, что свежего воздуха в коридоре действительно было больше. — Да ладно тебе, Гермиона, — ухмыльнулся он и опустил руку ей на талию. — Тебе же самой тут лучше, разве нет? — Возможно, — сказала она, пытаясь отодвинуться от МакЛаггена, но тщетно. — Куда ты идешь? — Просто дышу, — произнёс он. Гермионе стало не по себе, когда впереди показался только пустой тёмный коридор. — Знаешь, я, пожалуй, вернусь, — осторожно проговорила девушка. Она более настойчиво попыталась высвободиться от руки парня, но тот только крепче прижал ее к себе. Гермиона начинала злиться. — Я вообще-то на вечеринку пришла, а не по коридорам гулять. — Ой, да мы оба знаем, зачем мы сюда пришли, — МакЛагген подмигнул девушке, отчего ей стало не по себе. Неожиданно для Гермионы парень свернул в какой-то тупик, больше напоминавший нишу, и прижал девушку к стене. — Ты что творишь? — зашипела Гермиона, пытаясь вырвать руки из его хватки. - А ну немедленно отпусти меня! Я буду кричать, Кормак! — Да? А так? — он перехватил руки девушки в одну ладонь, а другой закрыл ей рот. Это словно была какая-то игра для него. МакЛаггену будто казалось, что Гермионе все это нравится. — Вертлявая ты штучка все-таки, Грейнджер. Девушка попыталась закричать, но получилось только невнятное мычание. От безысходности, ей хотелось заплакать. Укусив Кормака за руку, Гермиона добилась, чтобы он убрал руку, но он тут же прижал ее подбородок так, что девушка не могла открыть рот. — Да что с тобой, детка? — в глазах МакЛаггена было искреннее непонимание. Больной придурок. На Гермиону накатила паника. Ее палочка была за поясом, но дотянуться до нее не удастся. Поблизости никого нет, чтобы ее услышали. МакЛагген явно не собирается останавливаться. Какая же ты дура, Гермиона, все из-за тебя. Ты что, не понимала, какой он на самом деле? Тебя ведь предупреждали. МакЛагген уже наклонился к шее девушки, намереваясь поцеловать ее, как вдруг раздался ледяной голос: — Убери свои лапы от нее, МакЛагген. Гермиона попыталась рассмотреть ее спасителя, но ей не удалось этого сделать из-за слезной пелены перед глазами и из-за того, что МакЛагген крепко держал ее голову. — Слушай, парень, иди куда шёл, а, — разочарованно попросил Кормак и хотел было вновь склониться к шее Гермионы. Таинственный спаситель не дал ему этого сделать и резко оттолкнул МакЛаггена от девушки. Он, не ожидав такого, потерял равновесие и упал. — Эй, какого драккла! — воскликнул парень. Он хотел продолжить, но «спаситель» схватил его за грудки и прижал к стене, а к шее Маклаггена приставил кончик палочки. — Скажи мне хоть одну причину, почему я не должен проклясть тебя, — процедил этот человек, манерно растягивая слова. Гермиона поняла, кем был ее спаситель. — Драко, не надо, — наугад попросила она, но, видимо, попала, раз этот спаситель повернул к ней голову. Девушка зажгла палочку и увидела широкие плечи парня, обтянутые черной тканью пиджака и его платиновые волосы. Несмотря на разницу в возрасте, Драко был того же роста, что и МакЛагген. — Он того не стоит. Малфой повернулся к Кормаку. Немного подумав, он убрал палочку во внутренний карман пиджака и разжал пальцы, сжимавшие мантию парня. — Проваливай, — выплюнул он и проследил взглядом за тем, как МакЛагген с позором сбегает из этого коридора. Кажется, куда больших усилий, чем удерживание семнадцатилетнего громилы, Драко понадобилось, чтобы повернуться к Гермионе. Он с сожалением и с беспокойством в глазах смотрел на нее. Выдохнув, Драко сделал два осторожных шага в ее сторону, словно боясь подойти ближе. — Ты в порядке? — негромко спросил Малфой. Гермиона взглянула на Драко со смесью страха и боли на лице. Она разрывалась между благодарностью и картинами того, как он обнимал Асторию у нее на глазах. — Драко, я так испугалась, — прошептала девушка и медленно навалилась на стену позади нее. В ее глазах стояли слезы, которые ей никак не удавалось сморгнуть. — Я так сильно испугалась. Гермиона всхлипнула и заплакала. — Иди сюда, — мягко произнес Драко и притянул ее к себе в объятия. О Мерлин, Гермиона так скучала по нему. Скучала по его одеколону, по его груди и по тёплым рукам все это время. — Спасибо, — снова всхлипнула девушка, уткнувшись носом в его грудь. Сейчас ей было важно чувствовать его рядом с собой, так что на время она забыла об Астории и обо всем, что с ней связано. — Я такой идиот, Гермиона, — тяжело сказал Малфой, поглаживая девушку по спине. — Я так виноват перед тобой, прости меня. Весь этот спектакль с Гринграсс… если бы не я, то ничего этого, возможно, и не произошло бы. — О чем ты говоришь? — непонимающе спросила Гермиона. Она посмотрела в его глаза, и в них было столько вины и раскаяния, что даже верилось с трудом. — Какой спектакль? — В тот день я хотел поговорить с тобой и попытаться объяснить все еще раз, но когда этот ублюдок назвал тебя «деткой», я взбесился, — начал он, — не помню, когда у меня в последний раз было столько ненависти к себе и к другим. Я чертовски захотел отомстить тебе, заставить почувствовать то же, что почувствовал я, потому что я придурок, Гермиона. Я знал, что Гринграсс вызовет в тебе те же эмоции, что МакЛагген во мне, поэтому воспользовался ее чувствами ко мне и предложил ей стать моей девушкой. Блейз сказал мне потом, что между тобой и МакЛаггеном ничего тогда не было, но я не смог остановиться, потому что мне нравилось вызывать в тебе хоть какие-то чувства… — В каком это смысле? — спросила девушка. — Когда ты решила расстаться, ты даже не смотрела на меня, а когда прошел слух, что мы с Гринграсс якобы встречаемся, то ты буквально пожирала нас глазами. Прости меня, Гермиона, — еще раз попросил Драко, крепче обняв девушку. — Я знал, что делаю тебе больно, ненавидел себя за это, но не мог остановиться. Но когда все заговорили о том, что вы с этим ублюдком встречаетесь, я понял, что только дальше отталкивал тебя. Мне надоело разыгрывать спектакль с ней, я хотел поговорить с тобой, объяснить все, но думал, что ты любишь его, — хмыкнул Малфой. — Я не хотел мешать и влезать в твою жизнь. Но сегодня что-то во мне щёлкнуло, и я… не знаю, мне стало интересно, куда он тебя тащит и… Черт, Гермиона, я так виноват перед тобой. — Но ты спас меня от него, — тихо проговорила девушка. — Не вини себя во всем, Драко. Если уж на то пошло, то это я не дала тебе объясниться тогда, и это с меня все началось. Парень шумно выдохнул и опустил голову на макушку Гермионе. Они стояли так какое-то время, пытаясь насладиться друг другом, словно за пределами этого коридора они вновь будут в ссоре. — Я скучала по тебе, — сдавленно произнесла Гермиона, сильнее прижавшись к его груди. Драко поднял ее голову за подбородок и посмотрел прямо в заплаканные глаза девушки. — Я тоже, Гермиона, — прошептал он и чуть склонил голову для поцелуя, но не прикасался к ней, словно ожидая разрешения. Грейнджер сама встала на носочки и мягко поцеловала его. На лице Малфоя расползлась широкая улыбка. — Знаешь, что я понял за это время? — спросил он, ненадолго оторвавшись от ее губ. Встретив ее заинтересованный взгляд, он произнес: — Я понял, что люблю тебя, Солнце.