***
Сразу после зельеварения, даже не пообедав, Гермиона на всех парах побежала в Больничное крыло. Она не знала, что ей чувствовать: радость от скорой встречи с Драко (если он, конечно, уже пришел в себя) или неловкость из-за того, что Гермиона, по сути, навязалась в помощницы к мадам Помфри. В Больничном крыле все было точно так же, как вчера: ширма у койки в дальнем углу, где лежит Драко, и заставленный зельями стол целительницы. — Мадам Помфри? — негромко позвала Гермиона и прошла внутрь. Горьковатый запах лекарств ударил в нос. — Я здесь, мисс Берк, подойдите, — услышала Гермиона. За столом мадам Помфри была дверь, которая вела в ее кабинет. Там было три шкафа с застекленными дверцами, десяток полок на стенах и пара стеллажей — все они были забиты банками, фиалами и флаконами с зельями и мазями. У ближайшей к Гермионе стены стоял стол с котлом, мадам Помфри оказалась прямо у него. Ее волосы были как всегда забраны на затылке, поверх формы целителя сидел идеально чистый и выглаженный передник. — Итак, мисс Берк, я знаю, что вам поручить, — заявила мадам Помфри, попутно нарезая жующую капусту для Костероста. Она взяла полотенце, обтерла им руки и подошла к ближайшему шкафу, затем достала оттуда лоток и начала составлять на него баночки, бутыльки и бинты. — Возьмите. Гермиона спохватилась и поспешила принять тяжелый лоток от мадам Помфри. — И что же мне с этим делать? — полюбопытствовала Гермиона, с жадностью разглядывая каждый предмет. Здесь были и залечивающие мази, и обезболивающие зелья, и охлаждающие повязки… когда-нибудь Гермиона обязательно научится готовить их самостоятельно. — Пока поставьте это на стол и уберите свою сумку. Можете оставить ее здесь, на стуле, — мадам Помфри хмыкнула и вернулась обратно к котлу. — Возьмите воду, марлю, бинты и обезболивающее зелье, снимите с мистера Малфоя его повязки, сотрите выделившуюся лимфу. Затем замените воду, растворите в ней зелье и нанесите на раны мистера Малфоя. Оставьте на двадцать минут, наложите мазь и закройте повязкой, а после можете быть свободны. Гермиона мысленно проговорила за мадам Помфри все указания слово в слово, стараясь ничего не упустить, и уверенно кивнула. — Таз для воды возьмите под столом, — сказала мадам Помфри и продолжила варку Костероста. — Как закончите — позовите меня, я все проверю. Гермиона очень скоро, даже с каким-то трепетом выполнила все приготовления, и теперь стояла прямо перед ширмой, стараясь справиться с волнением. Она глубоко вздохнула и сделала решительный шаг вперед. Драко был бледнее, чем обычно, но все же выглядел куда более живым, чем пару дней назад. Его грудь, накрытая больничным покрывалом, мерно поднималась и опускалась при каждом вздохе. Через лицо Драко проходила тонкая бледно-розовая полоса, по-прежнему пересекавшая его бровь, нос и рот. Гермиона выдохнула, поставила таз на пол, и тут ее взгляд зацепился за стопку каких-то пергаментов и писем на прикроватной тумбочке. «Интересно, что это?» — подумала она, но пересилила свое любопытство. — «Захочет — расскажет сам, когда очнется.» — Как ты, Драко? — тихо проговорила Гермиона, подсаживаясь на стул рядом с кроватью. Она мягко прикоснулась к его щеке, но одернула себя. Сперва нужно помочь Драко. Гермиона стянула с Драко покрывало, с глупым смущением расстегнула его пижамную рубашку и уставилась на зеленоватые бинты. «И как это сделать, не поднимая тебя?» — беззвучно задала вопрос Гермиона, чуть нахмурившись. Ей захотелось ударить себя по лбу, когда она вспомнила, что, вообще-то, в ее кармане лежит волшебная палочка. Невербальным «Дифиндо» Гермиона разрезала бинты в районе ребер Драко, где у него не должно было быть ран, и начала стягивать их. Все шло хорошо, пока она не услышала негромкий стон Драко. Гермиона подняла удивленный взгляд на его лицо — он поморщился. «Он приходит в сознание?» — почему-то с легким испугом подумала она, замерев. Снова посмотрев на повязки, Гермиона увидела, что бинт присох к лимфе. Очевидно, что небрежное снятие повязки причиняло Драко боль. Она, преодолев желание обвинить себя в этом, начала стягивать бинты медленнее и в разы аккуратнее. Корочка, покрывающая глубокие раны, немного содралась. Грейнджер виновато закусила губу. — «Прости, Драко.» Когда Гермиона избавилась от бинтов и омыла рану обычной водой и раствором заживляющего зелья, она начала накладывать мазь довольно толстым слоем. Вдруг послышался скрип двери и тихие голоса у входа в Больничное крыло. — Как там наш калека? — раздался бодрый голос Блейз и почти сразу: — Ауч, женщина, полегче! Из-за ширмы появились Блейз, потирающий свой бок, и недовольная его поведением Пэнси. Гермиона улыбнулась. — Он не калека, — серьезно сказала Пэнси и, беспардонно подвинув Гермиону, уселась с ней на один стул. Она с беспокойством осмотрела Драко и его коросты и обратилась к Гермионе. — Как тут у вас дела? — Он идет на поправку, — поведала та, вернувшись к своему занятию. — Как вы сюда прошли? Мадам Помфри ведь не пускает посетителей к Драко. — Она сказала, что самое тяжелое состояние у него уже прошло, — сообщила Пэнси, — так что теперь мы можем его навещать. Ненадолго, конечно, всего на десять минут, но это уже лучше, чем ничего. — Что это у него тут? — удивленно вздернув брови, спросил Блейз и подошел к тумбочке. Взгляд его был направлен на те самые письма и пергаменты. — Не трогай это, Блейз, они все для Драко, — профессорским тоном сказала Гермиона, прекрасно понимая, что это не остановит Забини. — Да ладно тебе, Драко все равно даст мне их прочитать, как будто я его не знаю, — отмахнулся Блейз и потянулся к письмам. — Блейз Забини, — с расстановкой произнесла Гермиона и собиралась продолжить, как они втроем услышали тихое и невнятное бормотание: — …эрм…на… Гермиона, Блейз и Пэнси мгновенно обернулись на Драко и тут же склонились над ним. Под опущенными веками его глаза бегали, а брови чуть хмурились. — Драко? — взволнованно сглотнув, позвала Гермиона. — Ты слышишь нас? — …ерми…на… — снова простонал он, и Гермиона чуть покраснела. — Он услышал твой голос, — уверенно сказала Пэнси, положив руку на ее плечо. Выглядела она не менее взволнованной. — Блейз, сходи за мадам Помфри, а ты, Гермиона, продолжай разговаривать с ним. — Но о чем? — недоуменно спросила Гермиона, когда Блейз вышел за ширму. Пэнси всплеснула руками, мол, «я тут не помощница». Гермиона снова посмотрела на Драко. Тот поморщился, будто от боли, а его ресницы задрожали. — Так, девочки, в сторону, — прозвучал решительный голос мадам Помфри. Она обошла стул, на котором сидели Пэнси и Гермиона до того, как пересели на кровать, и отодвинула подруг в сторону. Затем мадам Помфри несколько раз взмахнула палочкой, скорее всего, проверяя состояние Драко, и удовлетворенно кивнула. В очередной раз взмахнув палочкой, она выставила Блейза, Гермиону и Пэнси за ширму. — Он, кажется, приходил в себя, — переступив с ноги на ногу, протараторила Пэнси, тщетно стараясь заглянуть к Драко. — Судя по всему, — проговорила Гермиона и закусила губу. — Спокойно, — сказал Блейз, хотя в его голосе этого самого спокойствия было не то чтобы много. — Сейчас мадам Помфри его обследует и все нам расскажет. Ну, надеюсь. Мучительно долгие пятнадцать минут сошли за час. Гермиона нервно переступала с ноги на ногу, стараясь перебороть огромное желание заглянуть за ширму и посмотреть, что же там происходит. Вместо нее этим продолжала заниматься Пэнси, и когда она в следующий раз попыталась подойти поближе, то чуть не упала — мадам Помфри появилась прямо у нее перед носом. Она укоризненно посмотрела на Паркинсон и затем перевела взгляд на Гермиону. — Можете продолжать, мисс Берк, у вас неплохо получается, только слой мази делайте потоньше. И да, мистер Малфой пришел в себя, — мадам Помфри, кажется, улыбнулась уголками губ. Гермиона, Блейз и Пэнси быстро переглянулись и, не говоря ни слова, перешагнули за ширму. Драко точно так же лежал на кровати и затуманенными глазами смотрел в окно. Стоило Малфою заметить друзей, как на его губах растянулась кривая улыбка. Он поморщился, когда порез на его лице чуть приоткрылся. — Ну наконец-то! — воскликнула Пэнси и хотела кинуться обнимать Драко, но, взглянув на его шрамы, замялась и просто села на стул. — И тебе привет, Пэнс, — хрипло протянул Драко, почти не шевеля губами. — Ну, как ты, друг? — спросил Блейз. Он подошел к Пэнси и встал у нее за спиной. — Паршиво, если честно, — хмыкнул Драко. — А где… Гермиона стояла за Блейзом и Пэнси, так что ее не было видно Драко. Блейз, моментально догадавшись, о ком говорит Малфой, ухмыльнулся и отошел на пару шагов вбок. Гермиона встретила взгляд Драко и слабо улыбнулась. Он улыбнулся в ответ и, почти не поднимая руки, похлопал по кровати рядом с собой. Улыбка Грейнджер стала чуть шире, и она села на кровать. — Привет, — проговорила Гермиона, взяв его за руку. — Привет, — ответил Драко и мягко сжал ее пальцы. Теперь все в порядке.***
— Так, я все сказал, — решительно отрезал Драко. Его брови были сдвинуты на переносице. Он хотел продолжить, но вдруг болезненно зашипел. — Прости, — виновато произнесла Гермиона и подула прямо на нос Драко. — Я снова наложила слишком много мази. Сильно жжет, да? — Несильно, — уклончиво сказал он и несколько секунд задумчиво понаблюдал, как Гермиона убирает с его лица излишки лекарства. — Вообще-то, это несправдливо. — Что несправедливо? — спросила Грейнджер с легким удивлением. — Что каждый раз страдает мое прекрасное лицо, — жалобно проговорил Драко, чем вызвал смешки со стороны Блейза и Пэнси. Гермиона покачала головой и улыбнулась. — Ты явно идешь на поправку, Драко, — уверенно произнесла Пэнси. — Так что с матчем? — невинно поинтересовался Блейз. Он задал этот вопрос третий раз за последние полчаса (мадам Помфри сжалилась и разрешила им остаться надолго), чем начал выводить из себя Пэнси и Гермиону, которых больше заботило состояние Драко и его учеба. — Я все-таки думаю… — А я говорю, — начал Драко с азартом и раздражением в голосе одновременно, — что переносить не надо, Блейз. Игра с Хаффлпаффом будет легкой, и вы прекрасно справитесь и без меня. Но если ее перенести, то у нас останется в разы меньше времени на подготовку к матчу с Рейвенкло. — Драко прав, Блейз, — устало протянула Гермиона, которой порядком поднадоел этот спор. — Нам с тобой нужно провести тренировки завтра и в пятницу, чтобы быть уверенными в своих силах и… что ж, и поднатаскать Вейзи. — Вейзи будет счастлив заменить меня, — хмыкнул Драко. — Расслабься, Драко, это всего на неделю, лучше тебя он все равно не сыграет, — проговорил Блейз. — Я знаю, — сказал Малфой и самодовольно ухмыльнулся. — Ладно, у меня есть еще один очень важный вопрос, — неожиданно серьезным тоном произнес Блейз. Три пары глаз одновременно внимательно взглянули на него, и Забини хитро улыбнулся. — Что это за письма? Драко перевел удивленный взгляд на кипу пергаментов и пожал плечами. — Зачитай парочку, — попросил он, повернув голову в сторону Забини. Тот с довольной улыбкой и видом, кричащим Гермионе и Пэнси что-то вроде: «Я же вам говорил!», раскрыл первый пергамент. — Дорогой Др… — не успел Блейз дочитать первую строчку, как тут же громко рассмеялся. Пэнси сорвалась с места, выхватила письмо и тут же захихикала. — Эй, вы в порядке? — спросил Драко и переглянулся с ничего не понимающей Гермионой. — Что там? Пэнси сделала глубокий вдох, а затем выдохнула, приняв самый драматичный вид из всех возможных. — Дорогой Дракоша! — с выражением начала она читать и снова рассмеялась при виде широко распахнувшихся глаз Драко и таких же — Гермионы. — Как ты? Все хорошо? Когда я узнала, что с тобой случилось, я упала в обморок и пролежала в Больничном крыле целых двадцать минут! Конечно, я не видела тебя, но все же… Это все та отвратительная девчонка, которая постоянно ошивается рядом с тобой виновата, да? Но это неважно, ведь за эти несколько часов я поняла кое-что очень важное и… А знаешь? Я посвятила тебе стих!Ты проходишь — замираю, Ты не смотришь — умираю, Нет тебя, и я скучаю, И обнять тебя желаю! Закипает в жилах кровь, Вот что делает любовь… И признанье тут напрасно По глазам моим всё ясно! В них прочтешь: «Тебя люблю, Без тебя жить не могу!»*
Я знаю, скорее всего мои чувства невзаимны, но я лишь хочу, чтобы ты знал, Драко Малфой, что я люблю тебя!Твоя тайная поклонница. P.s. Я учусь на втором курсе♡
Как только Пэнси закончила очень ярко изображать влюбленную в Драко маленькую девочку, Блейз снова рассмеялся, но уже куда громче, чем в прошлый раз. К нему очень быстро присоединилась Пэнси, и даже Гермиона с трудом сдерживала смех. — А у девочки-то, кажется, талант, — выдавил Блейз в промежутке между порывами смеха. — Ты же не будешь ее расстраивать, правда? Драко, лицо которого покрылось красными пятнами от стыда, перевел взгляд на Гермиону, ухмыльнулся и многозначительно протянул: — Боюсь, кое-кто будет против, — Драко с удовлетворением посмотрел, как Гермиона закатила глаза. — А что там в других письмах? Блейз словно по команде начал вскрывать остальные письма и зачитывать их. По сути, послания в них не отличались друг от друга по смыслу и напоминали валентинки. Какие-то из них были самыми обычными, а какие-то настолько креативными, что все четверо потом еще долго не могли избавиться от розового конфетти или надоедливых песенок, засевших в ушах. — Ну, а тут у нас чт… — начал Блейз и тут же удивленно прервался. — О, это, похоже, от мистера Берка, Драко. Забини, не мешкая, передал Драко конверт, на котором действительно была печать с большой буквой «Б». Эта печать всегда стояла на письмах, которые Гермионе присылал ее родной отец. — Кстати, о письмах от родителей, — спохватилась Пэнси и опустила руку в карман. Она вытащила оттуда два конверта и протянула их Гермионе. — Валлет принес это во время обеда и отдал нам, раз тебя не было. — Ты пропустила обед? — оторвавшись от вскрытия своего письма, спросил Драко, да еще таким тоном, что Гермионе едва не стало стыдно. — Я обещала мадам Помфри зайти сразу после занятий, на обед времени не было, — пожала плечами Гермиона и, избегая смотреть в глаза Малфоя, уставилась на письма. Первым было письмо от ее приемных родителей, Грейнджеров-старших. В последнее время Гермиона не так часто писала им, потому что просто не знала, о чем рассказать. О вылазке в логово Пожирателей смерти? Или о том, что ее друг чуть не убил ее, пожалуй, самого близкого человека в Хогвартсе? Гермиона печально усмехнулась и вскрыла конверт. Ее мама, Джейн Грейнджер, писала, что у них все хорошо, а дела с новой стоматологической клиникой — на этот раз в Германии — идут в гору. Гермиона мягко улыбнулась и велела себе написать ответ сразу после возвращения в комнату. На втором конверте была та же печать с буквой «Б». Гермиона сломала ее, вытащила письмо и начала читать. Дорогая Гермиона! В понедельник утром в Берк-хаус прилетела школьная сипуха с письмом от профессора Снейпа. Он рассказал нам с миссис Малфой о поступке Гарри Поттера. Этот эксцентричный мальчик так напугал Нарциссу, что мне пришлось приложить немало сил, чтобы убедить ее не покидать поместье. Да и что скрывать, я сам переживаю как за Драко, так и за тебя. Очень надеюсь, что вы оба сейчас в порядке. Северус сказал, что ты упала в обморок из-за стресса, так что думаю, ты получишь письмо, уже полностью окрепнув. Что касается Драко — Нарцисса надеется, что ты будешь писать нам, как он себя чувствует. Еще, Гермиона, хотел тебе сказать — будь осторожнее. Я был в «Горбине и Бэрксе», когда туда заявились брат и сестра Кэрроу, даже не пытаясь скрыть свои личности. Не знаю зачем, но они искали тебя. После недолгого обмена любезностями Кэрроу поняли, что я ничего не скажу им, и решили напасть на меня. Мне удалось аппарировать, так что беспокоиться не о чем. Что-то подсказывает мне, что ты нужна Кэрроу не для семейного чаепития, Гермиона. Ты для них — позорное пятно на семейном древе, и извини, если это обидело тебя. Возможно, они ищут тебя, чтобы убить, а потому, прошу тебя, не выходи из Хогвартса, там безопасно (безопаснее, чем в том же Хогсмиде). Гермиона, ты за это время стала очень дорога мне, поэтому я беспокоюсь за тебя. Еще раз — будь осторожнее и не рискуй больше.Твой отец, Марвик.
P.S. Я поищу в нашей библиотеке сведения об Исчезательном шкафе и сразу напишу тебе. Надеюсь, то, что вы с Драко делаете — безопасно. Гермиона побледнела. На ее отца напали из-за нее. Причем, возможно, дело даже не столько в том, что она их ближайшая родственница, сколько в том, что Волдеморт пытается через нее воздействовать на Драко. Гермиона покосилась на Малфоя. Тот сосредоточенно читал свое письмо. Гермиона скользнула взглядом по его торсу и лицу, исчерченным сетью шрамов, и решила, что ему не стоит сейчас нервничать. А значит, рассказывать ему о Кэрроу сейчас она не будет. — Что пишет мистер Берк? — поинтересовалась Пэнси одновременно и у Драко, и у Гермионы. — Спрашивает, как мы себя чувствуем, и просит, чтобы я писала им о состоянии Драко, — натянуто улыбнулась Гермиона, сворачивая письмо. Пэнси недоверчиво на нее посмотрела, но вздохнула и повернулась к Драко, выжидательно уставившись на него. — Это не Марвик, — спокойно сказал тот, пробегая взглядом по строчкам. — Это мама. Она не стала посылать письмо с нашей печатью, чтобы Пожиратели ничего не заподозрили. И пишет она все то же самое, что и Марвик Гермионе, только, наверное, с большей дозой вопросов и переживаний, судя по длине письма. Драко по-доброму усмехнулся и свернул письмо. — И она не просто просит, она требует, чтобы ты, Гермиона, докладывала ей о моем здоровье, пока я не в состоянии писать сам, — добавил он.***
Теперь, когда все потихоньку приходило в норму, Гермиона чувствовала себя куда спокойнее. Почти все свободное время она проводила около кровати Драко в Больничном крыле, то зачитывая ему библиотечные книги, надеясь найти там хоть что-то про шкаф, и учебники, не давая Драко скатиться по учебе, то меняя повязки, с удовлетворением наблюдая, как шрамы становятся все бледнее и тоньше, то просто разговаривая ни о чем. Блейз и Пэнси заходили к нему каждый день и проводили в Больничном крыле несколько часов кряду, пока у мадам Помфри не заканчивалось терпение и она не выставляла их вместе с Гермионой за дверь. Тем не менее и Забини, и Паркинсон приходили только спустя какое-то время после Гермионы, ненавязчиво давая им с Драко возможность побыть наедине. Впрочем, это единение регулярно нарушалось вбегавшими в Больничное крыло девочками, которые пытались хотя бы краем глаза посмотреть на Драко. Ну, конечно, капитан сборной, староста факультета и, согласно распространенному мнению, до ужаса красивый Малфой, который внезапно попал в беду, просто не мог не вызвать интереса у мечтательных и романтичных девочек. И Гермионе грело душу и одновременно забавляло, когда Драко в очередной раз просил ее отвадить их от него. На следующий день после того, как Драко пришел в сознание, к нему вместе с Пэнси и Блейзом заглянула Джинни. Она спросила о его самочувствии, заверив, что «не могла не поинтересоваться здоровьем своего учителя». Джинни также передала им слухи, которые вовсю распускала Лаванда Браун в гостиной Гриффиндора и пожелала Драко выздоровления. Так что Уизли, можно сказать, уверенной походкой вливалась в их компанию. Так прошла учебная неделя. Наступила суббота, до матча с Хаффлпаффом оставалось всего полтора часа, когда Гермиона вновь зашла к Драко и с удивлением обнаружила, что ширмы, закрывавшие его кровать, были свернуты. Драко сидел на постели в расстегнутой больничной пижаме и ждал, пока мадам Помфри, метавшаяся за зельями к прикроватной тумбочке и обратно к своему пациенту, закончит осмотр. На лице Малфоя без особого труда можно было разглядеть волнение. — Мадам Помфри, я ведь не собираюсь играть, я просто хочу посмотреть матч, — протянул он так, будто говорил это далеко не первый раз. — Что такого, если я всего лишь… — Мистер Малфой, я, наверное, повторюсь, — недовольно заговорила та, — но вам ни в коем случае нельзя волноваться! И вы подумали, что будет, если один из этих ваших безумных мячей, клашер или патжер… — Бладжер, — быстро поправил ее Драко, чем вызвал еще большее недовольство со стороны мадам Помфри. — Не это сейчас важно, мистер Малфой! — всплеснула руками она, отчего грязные бинты упали на пол. — Вы представляете, что будет, если один из них попадет в вас? Вы не подумали над тем, сколько еще недель после этого вам придется провести здесь? — Мадам Помфри громко выдохнула. — Да и к тому же, — более спокойно заговорила она, — через час я принесу вам зелье, после которого вы должны будете находиться под моим наблюдением несколько часов. Так что, мистер Малфой, никаких матчей! Драко выразительно закатил глаза, за что был награжден не менее выразительным укоризненным взглядом от мадам Помфри. Тут Малфой наткнулся взглядом на Грейнджер и улыбнулся. — Гермиона, — позвал он с каким-то облегчением в голосе, — ты разве не должна быть на поле? — У меня есть время, поэтому я решила заглянуть к тебе, — так же улыбнулась Гермиона и, кивнув уже уходившей мадам Помфри, подошла к Драко. Он, не медля, потянул ее за запястье, уронил к себе на колени, отчего та взвизгнула, и, обняв одной рукой за талию, поцеловал Гермиону так, что она тут же ощутила весь спектр его эмоций. Грейнджер даже замерла на мгновение от неожиданности. — Ты чего? — смущенно спросила Гермиона, наигранно шлепнув Драко по плечу, и тут же оглянулась на недавно закрывшуюся дверь в кабинет мадам Помфри. Та, кажется, ничего не заметила. — Всего лишь хотел пожелать удачи, но если ты против, то… — с напускной обидой в голосе заговорил Драко и ссадил Гермиону со своих колен на кровать. — Я не против, — проговорила она, положив подбородок на плечо Драко. — Просто не думаю, что мадам Помфри разрешила бы тебе… делать такие резкие движения, — хихикнула Гермиона. — Ну, благодаря тебе и твоим потрясающим рукам я полностью здоров, поэтому, думаю, я могу хоть сейчас садиться на метлу. Так что уж говорить о том, чтобы просто поцеловать тебя? — ухмыльнулся Драко и, рассмотрев, кажется, каждую веснушку на лице Гермионы, быстро коснулся губами ее носа. — Ну, вообще-то, дело не во мне, а в зельях мадам Помфри, — профессорским тоном произнесла Гермиона, улыбаясь. — А на метлу я тебя сама не пущу, пока от твоих шрамов не останутся только маленькие белые полоски. — Ты будешь заставлять меня каждый день раздеваться? — только сильнее заухмылялся Драко. — Я не это хотела сказать, — покраснела Гермиона и уткнулась носом в пижаму Малфоя. Он негромко усмехнулся. Да, Драко определенно выздоравливал. — Ты поймаешь снитч? — спросил он через какое-то время. Поймав тонкую прядь волос Гермионы, Драко начал задумчиво накручивать ее на указательный палец. — Ты ведь знаешь, что я сделаю все для этого, — сказала Гермиона, скользнув взглядом по его руке. А у Драко красивые пальцы. — В пределах правил, конечно. Драко снова усмехнулся. Выпрямив палец, он самодовольно улыбнулся при виде сильно завившейся (не без его усердия) пряди каштановых волос. — Главное, чтобы Вейзи выложился на полную, — проговорил Драко как ни в чем не бывало. — В остальных я уверен. — Вейзи неплох, — произнесла Гермиона. — Вот как? — вроде бы просто поинтересовался Драко, но в его голосе проскользнуло что-то еще, но Гермиона не смогла разобрать, что именно. — И насколько он неплох? — Настолько, чтобы мы не проиграли, Драко, но тебя он никогда не обойдет, — протянула Гермиона и заглянула в серые глаза Малфоя. В них сквозило детское недоверие, так сильно умилившее Грейнджер, что она широко улыбнулась. — Честное слово. — Ну, допустим, — удовлетворенно кивнул он. Дверь Больничного крыла скрипнула, и Гермиона медленно перевела взгляд на вход. Из коридора появилась Джинни. Грейнджер успела подумать, что она пришла снова навестить Драко, но вслед за Уизли в Больничное крыло вошел Гарри Поттер. Гермиона посмотрела на его смущенно-решительное выражение лица, а затем перевела взгляд на обозленно-удивленного Драко. А ведь хорошо утро начиналось.