НЕ ПРОВЕРЕНО БЕТОЙ. Пользуйтесь ПБ.
Драко стоял рядом с маггловской металлической коробкой черного цвета, которую Гермиона назвала такси и хмуро поглядывал в сторону еще одной такой же коробки, но уже другого цвета. Около нее Гермиона счастливо обнимала этого парня, Джека, а тот, в свою очередь, со всей нежностью обнимал ее в ответ и поглаживал ее по спине.
Драко не сомневался, что Гермиона не вкладывает в это объятие ничего, кроме ярких дружеских чувств, но вот поручиться за парня, когда-то давно поцеловавшего ее, он не мог.
— Не стоит так переживать, — произнес Марвик, все это время, видимо, наблюдавший за Драко. Малфой напрягся и наверняка бы смутился, если бы не знал, как любит отец Гермионы регулярно вгонять их в краску.
— Что вы имеете в виду? — будто ничего не произошло, спросил Драко.
— Ты ревнуешь, — хмыкнул Марвик и самодовольно улыбнулся, когда Драко нахмурился, выдавая себя с потрохами.
— Я не… — начал он, невольно выпрямив спину.
— Ревнуешь, — утвердительно сказал Марвик, пристально следя за ним. — И очень даже зря.
— В каком смысле? — вздохнул Драко.
— Если вы официально вместе, — Марвик едва заметно поморщился, — то, зная Гермиону, я могу точно сказать, что она не станет предавать тебя.
— Я знаю, — уверенно заявил Драко. — Я доверяю ей. Меня напрягает не Гермиона, а этот ее дружок.
— Если Гермиона с ним вообще общается и считает его своим другом, то ты должен принять это, а не препятствовать, — нахмурился Марвик.
— Я и не препятствую, — поджал губы Драко. — Я просто сказал, что он меня раздражает, и, чтобы не испортить сегодня настроение Гермионе еще больше, стараюсь держаться подальше от их счастливого воссоединения. Вот и все.
Марвик окинул его оценивающим взглядом и усмехнулся каким-то своим мыслям. Он вновь посмотрел в сторону Гермионы, чуть прищурив глаза, и вдруг сказал:
— Поторопи ее. Незачем нам тут задерживаться.
Затем Марвик отвернулся и обратился к водителю, с просьбой достать их багаж. Драко, не до конца понимая, к чему мистер Берк вообще завел этот разговор, развернулся и медленно направился в сторону Гермионы и этого ее Джека.
Крайне недовольная гримаса, появившаяся на лице последнего придала Драко уверенности в себе, и он, нацепив ухмылку, с какой обычно разговаривал с Поттером в прошлом, неспешной походкой дошел до них и сразу, повинуясь какому-то странному порыву, демонстративно обнял Гермиону за талию.
Глянув на лицо Джека, Драко опредленно ожидал увидеть раздражение, злость или неудовольствие в его глазах, но точно не отсутствующее выражение. Словно Джек поставил перед собой какую-то срочную задачу и совершенно не понимал, почему же он сейчас ее не выполняет.
— Ты скоро? — спросил Драко у Гермионы, стараясь не придавать значения странному поведению парня. — Марвик переживает.
Драко краем глаза взглянул на нее и увидел, что Гермиона, казалось, едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Однако его душу грел тот факт, что она и не подумала вырваться из объятий Драко. По его губам проскользнула самодовольная ухмылка.
— Да, идем, — вздохнула Гермиона и в последний раз взглянула на Джека. Тот с ярко выраженной неприязнью смотрел на Драко, что выражалось в его скривившихся губах, нахмуренных бровях, напряженных челюстях, но при этом в синих глазах парня не было ничего кроме холодной отстраненности и легкого замешательства. Гермиона этого, видимо, совсем не заметила. — Рада была повидаться, Джек. Надеюсь мы еще встретимся, — она улыбнулась, хоть улыбка эта и выглядела очень неестественной, и сделала небольшой шаг назад.
Драко уже успел порадоваться, решив, что теперь-то он точно никогда больше не встретит этого Джека, но тот вдруг засуетился, начал шарить по карманам своей потрепанной маггловской куртки из джинсы и что-то забормотал себе под нос, сказав:
— Постой, я должен был тебе кое-что отдать… Да где же оно…
Затем Джек перешел с куртки на брюки из той же ткани, спустил руку в огромный отвисший карман и вдруг вытянул оттуда измятый, видавший виды кусок пергамента. Он был так сильно испачкан в чем-то черном, напоминавшем золу, что Драко передернуло от брезгливости.
Осознание, что маггл с окраины Лондона никак не должен был пересечься с пергаментом, которым пользуются в основном волшебники, пришло не сразу, а только когда Гермиона резко изменилась в лице, побледнела и приоткрыла рот, будто от шока. На какое-то мгновение Драко показалось, что она вот-вот упадет в обморок, но Гермиона собралась с духом и как-то дерганно вырвала клочок пергамента из рук Джека.
Драко не успел даже выглянуть из-за ее плеча, отвлекшись на крайне странное поведение Джека, как Гермиона разжала пальцы, выпустив пергамент на асфальтированную дорожку, и, побледнев сильнее прежнего, сорвалась с места. Драко не стал разбираться, что же было в этой записке. Подхватив ее незаметным взгляду Джека мановением палочки, он, совершенно ничего не понимая и подпитывая себя одними догадками, помчался за Гермионой. Краем глаза Драко заметил удивленно-напуганный взгляд Марвика, только выгрузившего их багаж из маггловской коробки.
Мимо мелькали совершенно одинаковые дома, ничем не выделявшиеся на этой лондонской улочке. Драко видел их прежде, когда заглядывал к Гермионе домой перед третьим и пятым курсами, но отчего-то только сейчас они казались ему мрачноватыми и гнетущими. Солнечные лучи не достигали земли, небо потускнело, а привычные серые облака будто стали совсем черными и нависли над городом. Словно все вокруг кричало им о беде.
Нагнал Драко ее только на следующей улице. Перед его глазами в свете уличных фонарей в последний раз взметнулись каштановые кудри и вдруг опали на спину Гермионы. Она остановилась как вкопанная, плечи резко опустились, а колени подкосились. Что-то внезапно насторожило в ней Драко, в Гермионе будто сломался какой-то внутренний стержень. И тогда он перевел взгляд за нее.
Драко прекрасно помнил, как заходил сюда и как оба раза здесь пахло домашним какао, пламенем камина и книжной бумагой. Он даже как-то раз представлял себе день, когда войдет в этот дом не как друг, а как избранник Гермионы.
Но сейчас Драко видел не заурядный, но полный уюта двухэтажный домик, а пепелище. Дом Грейнджеров был сожжен до тла, и все, что от него осталось — это обвалившаяся каменная лестница и обожженные, покрытые золой стены с чернеющими дырами вместо окон и дверей. Крыша дома провалилась вниз, унеся за собой лестничные перила и весь второй этаж и завалив комнаты первого.
Драко пораженно замер, не находя в себе сил сдвинуться с места. Это зрелище было настолько ужасным и притягивающим одновременно, что не оставалось и возможности отвести от пепелища взгляд. Тем не менее он сумел это сделать и через силу посмотрел на Гермиону. Как раз в это мгновение ее ноги начали подкашиваться, и она точно осела бы на землю, упершись руками и коленями в пепел, разнесенный ветром, если бы Драко в последний момент не подскочил к ней, подхватив ее за талию.
Гермиона тут же повисла на его руках, словно безвольная кукла, вцепившись своими ноготочками в его пальцы. Она будто пыталась сделать хотя бы один крохотный глоток воздуха, но все, что ей удавалось — это беспомощно открывать и закрывать рот. Драко не хотел, но все же взглянул в ее глаза и словно утонул в волне боли, нахлынувшей на него с невероятной силой.
Она не заслужила. Гермиона не заслужила этой боли.
Драко развернул ее к себе и прижал к груди, не давая Гермионе возможности и дальше разрушать себя видом ее уничтоженного дома. Она задрожала в его объятиях и начала вырываться, чтобы развернуться назад. Драко не давал.
Гермиона что-то заговорила, что-то такое, что должно было убедить Драко в ее спокойствии, но очень скоро она смирилась и уткнулась носом в его пиджак. Не прошло и десяти секунд, как на нем появилось мокрое пятно. Гермиона зарыдала.
Она ни разу не рыдала при нем, вот так в открытую и взахлеб. Драко помнил ее плачущей, но ни разу ему не приходилось в срочном порядке придумывать, как успокоить Гермиону, по щекам которой безостановочным потоком текли слезы.
Драко буквально вжал ее в свое тело, успокаивающе гладя по спине, по волосам, но все было без толку. Ему самому было больно при одном только взгляде на страдания Гермионы, поэтому Драко не мог даже представить себе, каково сейчас было ей самой.
Она обвила его грудную клетку своими тонкими, в бледном свете фонарей даже болезненными руками, и продолжала с воем рыдать, проливая слезы на пиджак Драко. Ему было совершенно плевать на это, все, что его сейчас заботило — это как помочь Гермионе. Как назло, никаких вариантов он придумать не мог.
Беспомощно оторвав взгляд от рыдающей Гермионы, Драко вновь посмотрел на пепелище. Там, среди пепла, золы и почерневшего камня, в их сторону неспешным шагом пробирался мужчина. В его руке была трость, на голове сидел котелок, а на теле сидел фрак песочного цвета. На шее была повязана ярко-желтая бабочка, усыпанная разноцветными горошком. На лице висела холодная вежливая улыбка.
Только этого не хватало.
Драко убрал одну руку с головы Гермионы и приготовился достать из рукава палочку. Мужчина заметил это и растянул сухую улыбку еще шире. Драко был уже готов произнести заклинание и послать любопытного маггла куда подальше, но тот вдруг произнес:
— Не стоит, мистер Малфой, это лишнее. Я прибыл из Министерства, чтобы поговорить с мисс Берк. Полагаю, этот участок принадлежал ее опекунам? — деловито проговорил мужчина, и желание Драко послать его только усилилось.
— Она не может сейчас говорить, — жестко выплюнул он, окинув ледяным взглядом работника Министерства. Того это совершенно не задело, напротив, его улыбка стала снисходительной и мужчина подошел чуть ближе.
— Увы, мистер Малфой, вынужден настаивать, — проговорил он.
— Вы не расслышали? — процедил Драко.
— Вам ясно сказали, что с вами сейчас говорить не собираются, — прозвучал голос Марвика. Драко оглянулся: он стоял, нахмурившись, прямо за его спиной.
— Мистер Берк, это моя обязанность, — чуть раздраженно произнес мужчина.
Драко уже открыл рот, чтобы высказать ему все, что думает, но вдруг осознал, что Гермиона с приходом этого министерского затихла, а теперь и вовсе переложила свои руки ему на плечи и тихо проговорила:
— Не надо, — ее голос дрогнул, но Гермиона все же отстранилась и, не поднимая красных влажных от слез глаз на Драко, повернула к мужчине голову. Тот, словно совершенно не замечая ее состояния, вновь нацепил на лицо деловую вежливую улыбочку и сделал еще шаг в их сторону. У Драко непроизвольно сжались кулаки. Гермиона будто через силу спросила: — Зачем вы здесь? Кто вы?
Драко напряженно посмотрел на Марвика, и он ответил ему таким же напряженным взглядом.
— Мое имя — Уинфред Коллард, я работаю в Министерстве Магии Великобритании, в отделе магических происшествий и катастроф, — все улыбался мужчина, а Гермиона прикрыла глаза, будто не желая слушать дальнейшую его речь. — На этой улице были установлены некоторые сигнальные чары, поэтому не стоит удивляться, что мне известны ваши имена. А теперь я должен сообщить вам определенную информацию, и я буду весьма признателен, если вы меня выслушаете, мисс Берк.
— Это может подождать, — раздраженно, едва не переходя на крик, произнес Марвик. И, что ж, Драко был с ним солидарен. Но Гермиона жестом дала им понять, что все нормально. Будто это могло их убедить.
— Какую информацию? — вымолвила она.
Мистер Коллард прочистил горло, торжествующе улыбнулся, словно радуясь своей победе над Драко и Марвиком, и вытащил откуда-то из недр своего фрака аккуратный лист пергамента. Он развернул его, как глашатай прямиком из средневековья, пробежался по нему взглядом и, удовлетворенно кивнув самому себе, свернул его и начал говорить:
— Сегодня ночью, мисс Берк, около часа ночи, в Министерство магии поступил сигнал о применении волшебства в районе города Лондон, населенного исключительно магглами и вами. Изначально сюда была отправлена представительница сектора борьбы с неправомерным использованием магии, миссис Уоррингтон, чтобы провести с вами разъяснительную беседу, разумеется. Однако на месте она обнаружила, что в маггловском доме, принадлежащем вам и вашим опекунам, было применено проклятие Адского пламени. Безусловно, сюда был немедленно выслан отряд по зачистке, и, как вы видите, пламя было устранено, — Коллард говорил об этом с гордостью, будто его команда просто поставила какой-то новый рекорд в забеге. Будто на этом месте не произошло никакой трагедии. Но самое страшное он все еще не озвучил, и Драко почти молился Мерлину, чтобы самые страшные его подозрения не сбылись. Но напрасно. Коллард продолжал: — Отрядом были выполнены следующие работы: коррекция памяти у магглов-свидетелей, отправление особо интересующихся магглов в другие страны на постоянное место жительства или же в кругосветное путешествие, отправка маггловских спасательных служб подальше от волшебного пожара, наложение маскирующих чар. Благодаря им ни один маггл не может увидеть это, извиняюсь, уродство, — Коллард хохотнул, словно действительно считал это хорошей шуткой, но, встретив убийственный взгляд Драко (наверняка и Марвика тоже), вернул себе снисходительную улыбочку. Драко посмотрел на Гермиону: она крепко зажмурилась и уже отвернулась от Колларда. Ресницы ее по новой намокли, и Малфой был уверен, что еще немного, и она не сможет и дальше сдерживаться. — Также наш отдел позаботился и о телах…
— Телах? — мертвым голосом, продравшим Драко до кончиков пальцев, перебила его Гермиона.
— Верно, верно, телах, — кивнул Коллард. — Наш отдел, как я уже и сказал, позаботился и о телах. Было установлено нашими экспертами, что среди погибших, к счастью, оказались всего лишь жильцы этого дома: мистер Калеб Грейнджер и миссис Джейн Грейнджер. К счастью, разумеется, в том смысле, что больше никто не пострадал, хотя Адское пламя могло унести жизни еще многих магглов в округе…
Драко взглянул на Гермиону. Она все так же жмурилась, не обращая внимания на сочившиеся по щекам слезы, и как заведенная мотала головой, совсем не веря в слова Колларда. Драко хотел все же вынуть палочку и послать несколько заклятий в этого министерского ублюдка, как он уже успел его назвать, но руки словно онемели, при осознании его беспомощности. Гермиона была раздавлена. И Драко прекрасно понимал, что для того, чтобы ей стало легче, заклятия ему следует посылать не в Уинфреда Колларда, а в Алекто Кэрроу, буквально сломившую
его Гермиону.
— Хватит, — процедил Марвик, делая несколько шагов в сторону Колларда и обеспокоенно глядя на Гермиону. — Прекратите.
— Кхм… мда… — на пару секунд сконфузился Коллард, но почти сразу вернул себе свой напыщенный вид, — не беспокойтесь, я уже закончил. Так вот. Мисс Берк, от лица всего отдела магических происшествий и катастроф, выражаю вам свои искренние соболезнования, — несмотря на слова, его тон никак не поменялся и оставался все таким же деловым.
— А теперь проваливайте, — выплюнул Драко. Он прожигал министерского таким взглядом, что тот избегал смотреть на него в ответ. — Мистер Коллард.
— Разумеется, — бодро проговорил Коллард, затем, улыбнувшись, добавил: — Хорошего дня!
И, прежде чем Драко или Марвик успели отправить в него какое-нибудь мерзкое проклятие, испарился. Гермиона вновь начала оседать на землю, и тогда Драко, чертыхнувшись, поднял ее на руки, а Марвик подошел чуть ближе и, не проронив ни слова, взял их обоих за руки и аппарировал.
***
Со дня их возвращения в Берк-хаус прошло уже несколько суток. Оказавшись в холле поместья, Гермиона, не издав ни звука: никакого всхлипа или слова, — вышла и закрылась в своей комнате, поначалу не впуская даже домовика Геннера, не говоря уже об обитателях дома.
Драко, в отличие от матери, чувствовал себя в Берк-хаусе совершенно чужим. Он знал, что без Гермионы ему здесь делать абсолютно точно нечего. Каждый чертов день Драко подходил к двери ее комнаты и стучал, но в ответ не раздавалось ни звука. Геннер говорил, что его хозяйка крепится и пытается отвлечься от посторонних мыслей, погружаясь в чтение, но она совсем не ела, а по ночам, опять же с рассказов опечаленного Геннера, не спала, беззвучно плача.
И Драко чувствовал себя просто отвратительно из-за своего бессилия. И, честно говоря, ему было совершенно плевать, что думали его мать и Марвик, видя, как он стоит под дверью Гермионы, только лишь не умоляя ее впустить его.
Сразу после того, как Марвик перенес их с Гермионой в поместье, он сам аппарировал обратно за вещами, так и оставшимися стоять там, рядом с домом этого маггла, Джека. Так что единственным занятием Драко в первое время была разборка чемодана в выделенной ему Марвиком комнате. Только потом он с помощью матери и Геннера отыскал библиотеку и гостиную, где стоял чертовски красивый, но старый и расстроенный черный рояль.
Так Драко и проводил свое время, коротая часы за книгой, настройкой рояля, безуспешными попытками навестить Гермиону и беседами с матерью и Марвиком. В один из таких дней Нарцисса убедила его посетить Министерство Магии, чтобы сдать экзамен по аппарации, пока ему безопасно там появляться. Что, в общем-то, Драко и сделал.
Надо признать, он не раз был в Министерстве, но каждый раз оно его восхищало, как в первый. Чего только стоил фонтан Магического братства в атриуме и десятки каминов, которые то и дело вспыхивали зеленым пламенем, впуская очередного волшебника.
Драко, впрочем, не задерживался на разглядывание атриума. Он натянул капюшон мантии пониже, скрывающий его довольно приметные волосы от любопытных глаз, и прошел к охраннику, регистрирующему гостей Министерства.
— Имя и цель визита? — не отрываясь от чтения газеты, проговорил тот.
— Драко Малфой, сдача экзамена по искусству аппарации, — отчеканил он.
Охранник свернул газету и смерил Драко презрительным взглядом. Ну, разумеется, какое еще к нему, сыну пойманного Пожирателя Смерти, может быть отношение здесь, в оплоте «правильных» и «честных» волшебников? Драко скривил губы.
— Палочку, — хамоватым тоном сказал охранник. Драко, не собираясь нарываться на неприятности, протянул ему свою палочку. Охранник начал пристально ее разглядывать и применил к ней явно большее количество заклинаний, чем требовалось. Драко нетерпеливо поджал губы. — На чем вы использовали заклинание «Диффиндо»? — подозрительным тоном спросил спросил охранник. Драко удивленно вздернул бровь и процедил:
— Чинил обложку у книги, — и саркастично добавил: — Не беспокойтесь, непростительных заклятий вы там не найдете, я бы не стал их использовать перед походом в столь чудесное место.
Охранник смерил его очередным презрительным взглядом и, что-то прокряхтев себе под нос, стал с еще большим остервенением изучать палочку Драко. За ним собралась уже приличная очередь.
— Можно как-нибудь поживее? — поторопил кто-то из-за спины Драко, и охраннику, к его неудовольствию, пришлось вернуть ему палочку.
— Все в порядке? — приторно улыбнулся ему Драко.
— Да, — зло буркнул ему охранник. — Шестой уровень, отдел Магического транспорта, Аппарационный испытательный центр, кабинет шестьсот десятый.
Драко, раздраженно одернув мантию, прошел дальше, к лифтам. Там ему пришлось еще ниже опустить голову, чтобы толпа авроров, видимо, только вернувшихся с какого-то задания, его не узнала. Кто знает, есть ли среди них Яксли или еще кто?
К счастью, без происшествий он добрался до нужного кабинета. Экзаменатор попросил снять его мантию, чтобы он был уверен, что ни волоска Драко не отделилось от него самого, и, узнав его, подобно охраннику скривился. Драко пришлось стерпеть.
Затем экзаменатор за пару минут провел его по трем разным помещениям внутри кабинета и велел запомнить каждое, с чем Драко, в общем-то, относительно неплохо справился.
— У вас будет полторы минуты, чтобы аппарировать отсюда в помещение номер один, оттуда — в номер два, и, соответственно, из номера два — в номер три. Я буду ожидать вас в каждом. Это ясно? — заученным тоном проговорил экзаменатор. Драко кивнул, и он засек время.
«Нацеленность, настойчивость, неспешность», — повторил Драко вбитые Твикроссом правила, прикрыл глаза и, чуть крутанувшись на месте, оказался в первом помещении.
— ВРЕМЯ СТОП! — крикнул экзаменатор, и Драко замер. Затем тот обошел его по кругу, внимательно разглядывая его, после экзаменатор куда-то испарился (видимо, изучал предыдущее место на предмет оставленных Драко частей тела) и вновь оказался рядом с ним. — ВРЕМЯ ПОШЛО!
Так повторилось еще два раза, что невероятно утомляло. Экзаменатор всеми силами старался найти какую-нибудь промашку в аппарации Драко, но у него не вышло, и тогда он, раздраженный и заскучавший, выписал Малфою разрешение на аппарацию.
Одной проблемой стало меньше.
Когда Драко вернулся в Берк-хаус, его ждал приятный сюрприз — Блейз обратился к Марвику с просьбой посетить его дом, чтобы навестить Гермиону и Драко. Сам Марвик был совершенно не против, тем более, если это могло помочь Гермионе прийти в себя. Забини пообещал прибыть через камин на следующий же день.
Блейз не заставил себя ждать — его фигура появилась в гостиной Берк-хауса ровно в обозначенный час.
— А где Гермиона? — навеселе спросил он после ужина, когда Геннер уже унес его небольшую сумку с вещами в гостевую спальню. Они с Драко бродили по приведенному за последние месяцы в божеский вид саду.
Малфой помедлил. Блейз нахмурился.
— Что-то не так? — спросил он.
— Алекто Кэрроу убила мистера и миссис Грейнджер за то, что Гермиона поспособствовала поимке Амикуса, — сказал Драко ровным голосом, но опустив глаза себе на туфли.
— Что? — пораженно выдохнул Блейз и остановился как вкопанный. — Как?
— Адское пламя, — раздраженно пнув мелкий камень, проговорил Драко. Блейз выругался.
— И как она? — осторожно спросил он.
— А ты как думаешь? — горько усмехнулся Драко, взглянув на Блейза. Тот сочувствующе на него смотрел, будто это он, а не Гермиона сейчас страдал. — Чертовски плохо, Блейз. Геннер, домовик Марвика и Гермионы, говорит, что она держится, но только днем, когда ей есть на что отвлечься.
Блейз задумчиво нахмурился, глядя на закатное солнце.
— Ты пробовал поговорить с ней? — проговорил он и, увидев, как Драко на него глянул, поднял руки в сдающемся жесте: — Прости, да, тупой вопрос, но я не мог его не задать.
Драко выдохнул и неосознанно обернулся на дом, глядя прямо на окна комнаты Гермионы. За плотными шторами ничего не было видно.
— Пробовал, — просто сказал он. — Я каждый день, Блейз, каждый чертов день подходил к ее двери, надеясь, что вот сегодня она чудесным образом откроется или что Гермиона хотя бы заговорит со мной через нее. Хотя бы пошлет меня и скажет оставить ее, наконец, в покое, это уже был бы прогресс. Но она просто молчит, будто не слышит меня. Если бы не Геннер, я вообще был бы не уверен, что она там.
— Ей тяжело, — констатировал факт Блейз.
— Ты гений, Забини, — закатил глаза Драко. — Без тебя я бы ни за что не догадался, спасибо.
— А что я еще должен был сказать? — всплеснул руками он, и в его глазах Драко увидел искреннее сочувствие и сожаление. — Я понятия не имею, что в таких ситуациях принято говорить, друг. Правда, я не знаю. Я мог бы сказать, что мне жаль, что все наладится, что все будет хорошо, но я ни за что не поверю, что тебе или Гермионе станет от этого хоть немного легче.
Они вернулись в дом и теперь шли по длинному коридору, ведущему в гостиную.
— Я понимаю, — вздохнул Драко и устало провел рукой по лицу. — Понимаю, Блейз. — Он сжал плечо Забини для убедительности. — Я тоже не знаю, что говорить ей, когда она, надеюсь, все-таки заговорит со мной, — Драко печально усмехнулся. — К слову об этом. Марвик надеялся, что с твоим приездом Гермионе станет легче, ну, знаешь, дополнительная поддержка и все такое. Я, честно говоря, тоже.
— И как ей должно стать легче, если с большей долей вероятности она даже не знает, что я здесь? — поинтересовался Блейз.
Драко пожал плечами.
— Попробуй пойти к ней, может с тобой она заговорит, — предложил он. Блейз покачал головой.
— Ты слишком переоцениваешь меня, Драко, — сказал он. — Ближе всех к Гермионе всегда были вы с Пэнс, а последнее время — именно ты. Только ты мог достучаться до нее, когда нам этого не удавалось. Неужели ты и правда думаешь, что если тебе, ее самому близкому человеку, не удалось поговорить с ней, то это удастся кому-то еще?
Драко только нахмурился и тяжело вздохнул.
— Дай ей еще немного времени, — продолжил Блейз. — Гермиона сильная, не стоит думать, что она не справится. Поверь мне, рано или поздно она с кем-то заговорит сама, и я уверен, что этим кем-то будешь ты.
***
Блейз пробыл в Берк-хаусе меньше недели, но за это время Драко почувствовал, что благодаря присутствию и поддержке друга ему стало легче. Гермиона так и не вышла.
Забини рассказал Драко, что его мать сейчас живет у своего нового мужа, в поместье неподалеку от Брюгге. Миссис Забини серьезно намерена перетянуть туда и Блейза, чтобы обезопасить его на время войны. Сам Блейз пока не уверен.
Драко, на самом деле, надеялся увидеть и Пэнси, но Блейз сказал, что мистер Паркинсон буквально запер ее в ее же комнате на лето. Он точно так же хочет перевезти дочь и свою супругу в свое поместье за границей и что-то подсказывало Драко, что он так и сделает.
Блейз поделился еще одной новостью, причем куда более легкой и отвлеченной от военных — он начал встречаться с Элисией Монтгомери, одной из тех близняшек, чьего брата убил Сивый еще весной. И пусть они с Гермионой до самого конца надеялись, что Блейз с Пэнси еще сойдутся, Драко был искренне счастлив за друга.
Но, как известно, все хорошее всегда заканчивается. Блейз покинул Берк-хаус ближе к середине июля, и Драко, можно сказать, снова остался один и вернулся к своей рутине, состоящей из чтения местных книг, ниочемных разговоров с матерью, игры на уже, к счастью, приведенном в отличное состояние домовиком Геннером рояле и игнорирования постоянного покалывания в метке.
— Марвик, здравствуй, — произнесла его мать.
Они как раз сидели в столовой за ужином, когда Марвик, хмурый и уставший, присоединился к ним. Драко переглянулся с матерью и с хорошо скрытым любопытством взглянул на Берка. Он о чем-то глубоко задумался и чуть вздрогнул, услышав голос своей подруги, но почти сразу взял себя в руки.
— Здравствуй, Нарцисса, — вздохнул Марвик, откладывая в сторону столовые приборы. — Драко.
Драко приветственно кивнул ему.
— Что-то случилось? — поинтересовалась его мама, едва заметно нахмурившись.
— Я шел в «Гринготтс», чтобы взять кое-какие накопления, — начал Марвик и одарил обоих Малфоев тяжелым взглядом. — И встретил по пути Стэнли Шанпайка. Он когда-то давно был кондуктором «Ночного рыцаря».
— Он разве не был ложно обвинен Министерством в пособничестве Пожирателям смерти? — спросил Драко.
— Был, — кивнул Марвик. — Он был осужден и заключен в Азкабан осенью прошлого года.
Марвик медлил. И непонимание, почему он медлит, давило на Драко.
— Но тогда… — растерянно начала мать Драко.
— Он сбежал, Нарцисса, — выдохнул Марвик. — Как и… все заключенные Азкабана. Волдеморт не просто освободил некоторых, он устроил
тотальное освобождение. По словам Шанпайка в тюрьме Азкабан не осталось
ни одного заключенного.
Нарцисса, как и Драко, побелела. Это значит…
— Люциус… он?.. — стараясь держать лицо, выдавила она.
— Верно, — нахмурился Марвик. — Если Шанпайк не соврал, Люциус бежал с остальными.
— Зачем это Волдеморту? — охрипшим голосом спросил Драко.
— Дискредитировать Министерство. Освободить своих союзников. Показать свое могущество, — перечислил Марвик.
— Мерлин… — вздохнула Нарцисса, и Драко беспомощно на нее посмотрел.
Все его надежды на то, что его отец будет в безопасности хотя бы в чертовой тюрьме, провалились. Драко был чертовски зол на себя. Как можно было хоть на секунду поверить в такую чушь?
Какова вероятность, что Люциус Малфой все еще жив?
Справа от Драко раздался хлопок, и они с Марвиком посмотрели туда. Нарцисса, казалось, была настолько погружена в свои мысли, что даже не заметила этого.
Справа от стола стоял, неуверенно шевеля своими огромными ушами и теребя одной рукой свою наичистейшую наволочку, Геннер. В другой его руке был серебряный баранчик*. Он понял, что заявился в не самый подходящий момент, и теперь нервно переступал с ноги на ногу, не решаясь заговорить.
— Ты что-то хотел, Геннер? — вздохнул Марвик.
— Геннер только хотел сказать, хозяин, что он собирается отнести юной хозяйке ужин, — пролепетал он. — Геннер подумал, что, может быть, хозяин или благородные гости хотели бы что-то передать юной хозяйке. Но если Геннер помешал, то Геннер может уйти!
Домовик глубоко поклонился, дотянувшись ушами до самого пола, и ждал ответа. Марвик уже покачал головой, собираясь отослать его, но Драко встал со стула. Ему неимоверно хотелось уйти отсюда.
— Я сам отнесу, Геннер. Отдохни, — сказал Драко и, перехватив блюдо из рук растерянного домовика, стремительно вышел из столовой.
Комната Гермионы, как и его собственная, находилась на третьем этаже поместья. Драко добрался до нее за какую-то пару минут и теперь, постучав, стоял около двери, тщетно надеясь, что вот сейчас-то она точно откроется.
Но дверь, как и раньше, оставалась закрытой.
— Гермиона, пожалуйста, — негромко попросил Драко, чуть прикрыв глаза. Блюдо в его руке нагрелось и теперь неприятно жгло кожу, но он этого словно не замечал.
Дверь все равно оставалась закрытой. Драко расстроенно вздохнул. И снова его надежды оказались напрасными.
Он развернулся спиной к двери, собираясь уже по новой вызвать Геннера, чтобы тот отнес ужин сам, но вот за спиной Драко послышался едва различимый шепот и тихий щелчок, как если бы кто-то по ту сторону снял запирающее заклятие. Драко неверяще обернулся и увидел в щели, образовавшейся между дверью и дверным косяком, Гермиону.
