Слизеринка Грейнджер

НЕ ПРОВЕРЕНО БЕТОЙ. Пользуйтесь ПБ.        — Я хотел бы продолжить, — вдруг раздался язвительный голос Снейпа. — Если вы, разумеется, не против.       Драко открыл глаза и, покосившись на бывшего декана, с неохотой отпустил Гермиону. Его мать смотрела на них с легкой, едва заметной улыбкой, а Марвик внимательно наблюдал — Драко стало неуютно.        — Конечно, сэр, — произнес он, когда Гермиона неловко вернулась на свое место.        — Темный лорд решил сохранить вам жизнь по нескольким причинам, — начал Снейп, но уже куда более серьезным тоном. — Во-первых, как мы и надеялись, на данный момент он твердо убежден в том, что вы, мистер Малфой, еще не повзрослевший ребенок, неспособный принимать взвешенные решения. Он изначально считал, что вы не справитесь с данным вам заданием, а потому никакого разочарования ваш «проступок» у него не вызвал. Во-вторых, вам ужасно повезло, что профессор Дамблдор все-таки погиб в ту ночь — Темного лорда затопил такой восторг от осознания того, что его главный противник теперь мертв, что злость на вас, на семнадцатилетнего мальчишку, отошла на второй план. Ну, а в-третьих, в его руках теперь находится ваш отец, — Снейп сузил глаза, изучая Драко. — Темный лорд уверен, что теперь, когда он вновь приобрел так называемый рычаг давления на вас, вы не посмеете еще раз ослушаться его. И, боюсь, в этот раз выкрасть кого-то еще из Малфой-мэнора не удастся — новых Пожирателей смерти в последние дни становится все больше и больше, а защита поместья усиливается прямо пропорционально количеству людей в нем.       Снейп закончил свою речь и еще какое-то время внимательно посмотрел на Драко. Тот напряженно поджал губы и медленно кивнул. Мимолетная радость от того, что он не умрет в ближайшие дни, тут же сменилась беспокойством за отца и за дальнейшее будущее. Драко казалось, он скоро завоет от постоянного волнения и чувства тревоги, прочно засевших в его теле. И он был почти уверен, что все это никуда не денется и после войны, даже если ее исход станет для него самым положительным.        — Он считает, что Драко — безвольная кукла в его руках, — отчужденно-задумчиво протянула Гермиона, и Драко чуть не стало смешно. Это на самом деле забавно — даже если он погибнет ради жизни своих близких, в глазах всех остальных он все равно будет выглядеть трусливым ребенком.        — У Темного лорда всегда была склонность недооценивать детей, — обыденным тоном произнес Снейп.       Губы Гермионы тронула тень улыбки, но Драко, к сожалению, не удалось вот так просто отвлечься от мрачных мыслей. Он прочистил горло и, стараясь выглядеть совершенно спокойным, задал вопрос, который — он знал — интересовал и его мать тоже:        — Вы видели отца?       Снейп вновь взглянул на него, в этот раз точно так же, как в те дни, когда они с Гермионой приходили в его кабинет за помощью, и произнес:        — Да, мистер Малфой, — не вынуждая Драко спрашивать дальше, он добавил: — Люциус выглядел несколько… хуже, чем на заседании суда прошлым летом, но вам самому прекрасно известно, что ваш отец не из тех людей, что покажут посторонним свое истинное самочувствие. Увы, мне не удалось переговорить с ним наедине, поскольку сразу после последнего собрания, на котором он присутствовал, Люциус поспешил уйти к себе. Полагаю, он плох и, как бы он сам не хотел признавать этого, ужасно страдает от одиночества и осознания того факта, что он является пленником в собственном доме.       Драко морщился от собственного бессилия и на какое-то мгновение опустил голову и прикрыл глаза. Он испытывал чувство вины перед отцом, ведь это именно Драко не позаботился о его безопасности, именно из-за Драко рядом с его отцом сейчас нет даже матери, и именно из-за Драко его родной отец сейчас, очевидно, находится в куда более гнетущем состоянии, чем мог бы, ведь это именно Драко по-крупному провинился перед Волдемортом.       Его руку, крепко сжатую от нервов в кулак, вдруг накрыла тонкая, почти хрупкая ладонь Гермионы с прохладными пальцами. Он медленно перевел на нее взгляд — Гермиона едва заметно улыбнулась ему, и Драко, вдохнув, нахмурился и потер глаза. В то же время он понял, что, вообще-то, все действительно могло быть совершенно иначе. Драко мог бы выполнить свое задание (хотя он до сих пор и представить себе не мог, каким образом он убил бы величайшего светлого волшебника со времен Мерлина, если для него оказалось непосильным даже просто подкинуть чертово проклятое ожерелье в сумку той гриффиндорки в Хогсмиде, когда они с Гермионой были в ссоре), мог бы отказаться от затеи Гермионы по похищению его матери из мэнора (и тогда она до сих пор страдала бы так, как страдала те месяцы, что прошли с момента отправки Драко в Хогвартс), мог бы не рассказывать Поттеру про проникновение Пожирателей смерти в Хогвартс (и тогда черт знает, как Драко пытался бы обелить свое имя в случае, если война закончится победой Поттера).       Но неужели все это ему казалось бы лучшим исходом, чем он имеет сейчас?       Нет, определенно, нет. Драко не жалел ни о едином своем поступке за этот год, потому что был уверен: поступи он хоть раз по-другому, он сам и все его близкие были бы сейчас в куда большей заднице.       Осознавать, что от тебя зависят жизни еще нескольких человек, оказалось как-то слишком эгоцентрично даже для Малфоя.        — Также, полагаю, вам стоит знать, что вчера Министерство магии подверглось нападению Пожирателей смерти, а действующий министр — Руфус Скримджер — и его приближенные убиты, — мрачно произнес Снейп, и Драко, как и остальные присутствующие в столовой, неверяще на него уставились. — На данный момент пост временно исполняющего обязанности министра занял Пий Толстоватый, но, смею предположить, в скором времени он займет кресло постоянного министра. Думаю, не имеет смысла говорить вам о том, что Пий находится под полным контролем Темного лорда. Он несколько месяцев находится под заклятием Империус.       Драко тяжело сглотнул. Раньше было страшно? Нет, действительно стало страшно только сейчас. Только сейчас он в полной мере осознал, что они живут в мире, где с ужасной скоростью набирает свои обороты магическая война.       Раздался противный звон фарфора о фарфор — его мать, глядя прямо перед собой ничего не выражающим взглядом, тяжело опустила чашку с чаем на блюдечко. Драко чертовски сильно хотел ее поддержать, ведь на нее сегодня свалилось так много тяжелой информации, но он не то что слова сказать, Драко даже пошевелиться не мог.       Пальцы Гермионы, все еще лежавшие на его руке, сжались вокруг его запястья.       Марвик выглядел, если и лучше, чем остальные, то ненамного — он сжал губы так, что они побелели, его брови сошлись на переносице, да и все его тело выдавало нешуточное напряжение. Он заметно побледнел и накрыл глаза рукой, будто надеясь таким образом скрыться от внешнего мира.       В чем-то они с Драко были похожи.        — Однако это не все, — неутешительно сказал Снейп, и Драко захотелось нервно рассмеяться. Ему стало вдруг чертовски интересно, как много они пропустили за этот месяц, прячась в стенах Берк-хауса.        — Говори, Северус, — попросила мать Драко, и он заметил, как ее голос стал на пару тонов выше обычного.        — Сразу после победы в Министерстве официально было наложено заклинание Табу, суть которого заключается в том, что при произнесении имени Темного лорда падают те чары, что призваны защищать говорящего. Не считая, пожалуй, особо сильных, таких, как Фиделиус. Таким образом, мгновенно было обнаружено местопоположение дома семьи Уизли, где как раз вчера праздновалась свадьба одного из их сыновей, — произнес Снейп, при этом неотрывно глядя на Гермиону. Драко, прекрасно понимая причину этого пристального взгляда, тоже перевел взгляд на нее. Выглядела она ужасно напуганной, и Драко тут же захотелось обнять ее и уверить, что все с ее Уизли нормально. Но вот только он знал, что для того, чтобы Гермиона в это поверила, об этом должен сказать Снейп.        — Никто не пострадал? Для чего они туда…? — спросила она, а ее напуганный взгляд постепенно превращался в требовательный и задумчиво-решительный. Точно так же Гермиона выглядела в те дни, когда она только-только начала разговаривать с Драко.        — Найти Поттера и его верных друзей в лице Уизли и Лонгботтома, разумеется, — хмыкнул Снейп, — погибших нет, насколько мне известно.        — Они нашли их? — вновь спросила Гермиона, и теперь пришел черед Драко, ободряюще сжимать ее тонкую ладонь. Это уже превращалось в какую-то традицию, но она явно работала.        — Нет, — сказал Снейп, все так же пристально наблюдая за ней. Гермиона заметно расслабилась и, наконец, выдохнула. — Темному лорду было доложено, что Поттер на свадьбе не был обнаружен, а Рональд Уизли и Невилл Лонгботтом просто не присутствовали на ней по причине болезни. Якобы оба были поражены обсыпным лишаем. Отряд Пожирателей, отправленный туда, не стал даже проверять правдивость этой, согласитесь, весьма неубедительной истории, поскольку обсыпной лишай весьма и весьма заразен и имеет крайне неприятные симптомы.        — Сэр, вы считаете, Гарри, Рон и Невилл сбежали? — уточнила Гермиона. Драко чертовски не понравился ее взгляд, обещающий, что она явно что-то задумала. Он прищурился, продолжая смотреть на нее, чтобы убедиться до конца.        — Я считаю, что это вполне возможно, — поправил ее Снейп. Гермиона нахмурилась, задумчиво опустив голову. Ее глаза забегали, как если бы она что-то задумала. Драко уже успел пожалеть, что не владеет невербальной легилименцией, и тут же его голову посетила другая мысль — Снейп-то владеет. Он поднял голову на бывшего декана, надеясь, что тот поймет его.       Как бы сильно Драко ни не желал проникновения кем-либо в сознание Гермионы, он просто не мог допустить, чтобы она совершила ужасную ошибку. А она — Драко был уверен — как раз это и собиралась сделать.       Снейп не смотрел на него, а потому не мог понять, чего хочет Драко. Вместо этого он прожигал хмурым, даже недовольным взглядом Гермиону. Он понял и без помощи Драко.        — Нет, мисс Берк, — отрезал Снейп, как будто уже какое-то время до этого вел с ней диалог. Марвик, мать Драко и сама Гермиона непонимающе на него посмотрели.        — Простите? — удивленно обронила последняя, но тут же нахмурилась. — Сэр, вы что, использовали легилименцию?       Драко был прав. Она что-то задумала. И он был почти уверен, что было этим чем-то, и его чертовски злило, что ей вообще могло прийти это в голову. Драко едва успел открыть рот, чтобы сперва убедиться в своей правоте, а затем и вовсе высказать свое не самое лестное мнение на этот счет, как Снейп закатил глаза и резким тоном произнес:        — Мисс Берк, мне не нужна легилименция, чтобы догадаться: у вас на лице написано, что вы готовы прямо сейчас сорваться на поиски ваших друзей-гриффиндурцев, — он одарил ее острым взглядом, и Драко был с ним солидарен. Он даже жалел, что Гермиона сидела сейчас рядом с ним, а не напротив, потому что тогда она без всяких слов абсолютно точно поняла бы, что он об этом думает.       Да она спятила, если считает, что Драко позволит ей хоть на шаг отойти от поместья Берков!       Гермиона хмурилась, наверняка недовольная и задетая тем, что Снейп так легко ее прочитал. Драко был уверен, если бы ни он, ни Снейп не смотрели на нее в этот момент, Гермиона бы сделала все, чтобы сбежать на поиски треклятого Поттера. И что-то подсказывало Драко, что ей бы это удалось.        — Даже если и так — вы прекрасно понимаете, сэр, что я не могу не попытаться найти их, я… — с запалом начала Гермиона, и в то же мгновение нахмурился Марвик. Он уже открыл рот, чтобы остановить ее, но Драко опередил его.        — Нет, — резко сказал он, хмуро взглянув на нее. Гермиона одарила его колючим взглядом и вновь открыла рот, чтобы возразить ему, но Драко не дал ей даже такой возможности, снова заговорив: — Ты не станешь искать их. Ты прекрасно знаешь, что это слишком опасно, эти трое либо идут на верную смерть, либо знают, что делают, и, увы, в обоих случаях тебе там делать нечего. Они достаточно взрослые, чтобы справиться самостоятельно, тем более, если наше «золотое трио» имеет какую-то цель. Ты уже однажды отправилась с Поттером в Отдел Тайн, а после этого провалялась в Больничном крыле больше недели, и это только после одной бит…        — А что ты предлагаешь мне делать? — возмущенно всплеснула руками Гермиона. — Они мои друзья, Драко, я не могу сидеть сложа руки, пока…        — Можешь, Гермиона, — отрезал он. — Ты не чертова гриффиндорка, чтобы бросаться в пекло ради людей, которые сами подписались на это. Но если даже на то пошло, то вспомни о том, что помимо Поттера, Уизли и Лонгботтома у тебя есть и другие друзья, которые, в отличие от них, являются таковыми уже шесть лет. Как думаешь, что скажут Пэнс с Блейзом, когда узнают, что ты, вместо того, чтобы обезопасить свою жизнь и наши нервы, предпочла им этих?       Гермиона замолчала, недовольно сверкая глазами, и Драко уже было подумал, что убедил ее, как вдруг она произнесла:        — Подумать о самой себе? — Гермиона поджала губы, чуть вздернув подбородок, явно не желая говорить то, что собирается. — Ладно, хорошо. Будь по-твоему. Я хочу найти их не только для того, чтобы помочь. Я хочу найти Алекто, ясно?       Драко замолк на полуслове, не веря своим ушам.       Она точно спятила.        — Гермиона, ты знаешь, скольких убила Алекто, не моргнув и глазом? — вмешался, наконец, Марвик. Выглядел он мрачнее обычного.        — Да. А еще я знаю, что среди этих «скольких» мои родители, — отрезала Гермиона. Казалось бы, она была совершенно спокойна, но глаза, сверкающие с трудом подавляемой яростью, выдавали Гермиону с головой. И, что ж, Драко ее прекрасно понимал.        — Гермиона, — осторожно начала его мать, когда ни Драко, ни Марвик не могли найти слов, — вы понимаете, что, если вы погибнете, пытаясь отомстить Алекто, это доставит ей огромное удовольствие?       Она вновь поджала губы и закрыла глаза, будто собираясь с мыслями и над чем-то размышляя. А Драко смотрел на нее и отчаянно не понимал, о чем вообще здесь можно думать. Ему стоило огромных усилий, чтобы не заговорить опять, в этот раз повысив голос. Драко оставалось только крутить в руках салфетку, выливая все свое раздражение и негодование на нее.        — Разумеется, — вдруг сказала Гермиона. — Но вы должны понимать, что я достаточно осторожна, чтобы не попасться Алекто так глупо. Я не собираюсь бросаться прямо в пекло, зная, что ничем хорошим для меня это не закончится. Я лишь…        — Но ты уже это делаешь! — не выдержал Драко и, отбросив салфетку в сторону, резко скрестил руки на груди, откинувшись на спинку своего стула. — Ты уже поступила глупо, только подумав об этом, не говоря уже о воплощении этих мыслей в жизнь. Гермиона, Алекто Кэрроу — это не пятнадцатилетняя неопытная девочка, которых ты раскидывала направо и налево во время занятий нашего Факультатива. Она, какой бы отвратной и тупой на первый взгляд ни выглядела, сильная ведьма. Да, далеко не настолько, как Беллатриса или еще кто-нибудь, но ее опыта достаточно, чтобы замучить и убить семнадцатилетнюю девушку, коей ты и являешься, — Драко, сам того не подозревая, болезненно поморщился, очень явно представив себе бледное, истощенное и безжизненное тело Гермионы.        — К тому же, — как обычно безэмоционально вклинился Снейп, и Гермиона, до того сверлившая Драко недовольным взглядом, посмотрела на него, — вы, мисс Берк, должны отдавать себе отчет в том, что, стоит вам попасть в руки хорошего легилимента, Темному Лорду станут известны не только ваши тайны, но и тайны ваших близких. Это может быть, к примеру, текущее местонахождение миссис Малфой или же роль мистера Малфоя, мистера Забини, мисс Уизли, мисс Паркинсон и, разумеется, мистера Берка в ее исчезновении. Кроме того, Темный лорд и без того был весьма заинтересован тем, что подруга мистера Малфоя приняла участие в последней битве. Я бы на вашем месте не испытывал судьбу.       Гермиона, как по команде стушевалась. Она снова открыла рот, чтобы чем-нибудь возразить, но в итоге закрыла его и низко опустила голову, отчего ее волосы упали и закрыли все лицо.       Драко испытывал какую-то до одури странную смесь эмоций: с одной стороны, его чертовски сильно раздражало, что Гермиона с легкостью могла пожертвовать собой ради мести и что жизни других людей были для нее дороже, чем собственная. Но с другой, Драко невероятно льстило, что именно он с матерью, друзьями и ее отцом был этим «другим». Гермиона была готова отступиться от своей цели, если эта цель грозила сохранности их жизней.       И, что ж, Драко прекрасно осознавал, что и сам на ее месте поступил бы так же.       Он с благодарностью посмотрел на Снейпа — тот лишь с напускной незаинтересованностью рассматривал узоры на деревянном столе, изредка поглядывая на Гермиону, будто это не он нашел подходящие слова, разубедившие ее так глупо идти на верную смерть.        — У тебя есть еще какие-нибудь новости, Северус? — мягко переводя тему, поинтересовалась мать Драко. Снейп последний раз придирчиво глянул на Гермиону и кивнул. Он помедлил, прежде чем начать.        — Как я уже и говорил, вчера Министерство магии было захвачено и власть косвенно оказалась в руках Темного лорда, — сказал он. Все, в том числе и Гермиона, тут же обратились в слух. — Логично, что и Хогвартс сейчас в какой-то мере находится под его контролем. А так как на данный момент школой управляет временно исполняющая обязанности директора профессор МакГонагалл, то, следовательно…        — Министерство имеет право выбрать следующего директора самостоятельно, а так как новый министр магии сейчас находится под Империусом, то сделает это…        — Верно, мисс Берк, — кивнул Снейп.        — О чем вы? — хмуро, все еще укоризненно поглядывая на Гермиону, спросил Марвик.        — Он назначит директором Хогвартса профессора Снейпа, — просто сказал Драко, прекрасно помня, как три месяца тому назад, когда он сбежал из кабинета декана, считая, что тот предан Волдеморту, Гермиона поведала ему о настоящей цели, которую преследовал Дамблдор, выбрав Снейпа своим убийцей. И сейчас Драко, недоверчиво глядя на бывшего декана, поражался тому, насколько точно старик рассчитал будущие ходы Волдеморта. Он умудрился даже собственную смерть представить, как удачную часть своего грандиозного плана победы над злом. Драко едва удержался от того, чтобы усмехнуться.       Гермиона кивнула, подтвердив его слова, а Снейп безэмоционально добавил:        — Уже назначил. Приказ напечатают в сегодняшнем «Пророке».       За столом на какое-то время воцарилось молчание. Слышно было даже тиканье часов, висевших на дальней стене.        — Что ж, в любом случае, это лучше, чем если бы на это место он назначил кого-то вроде Долохова или тех же Амикуса или Алекто, — повел плечами Марвик, мрачно поморщившись. Снейп вдруг хмыкнул.        — К слову о них, — произнес он, — Темный лорд поставил их на должности преподавателей Защиты от Темных Искусств и Маггловедения соответственно.       Драко подумал, что ослышался. Да нет. Этого просто не может быть.       Люди, считающие своим долгом испытать заклятие Круциатус на невинных, совершенно точно не могут стать профессорами в школе.       Женщина, сжегшая заживо мистера и миссис Грейнджер, не может быть их учителем.       Родные брат и сестра матери Гермионы, которые готовы были уничтожить ее всего-то месяц назад, не должны оказаться под одной крышей с ней.        — Нет, — твердо сказал Марвик. В его голосе было столько уверенности, будто тот знал, что одно только «нет» способно вышвырнуть Кэрроу из Хогвартса.       Снейп иронично изогнул бровь, будто беззлобно насмехаясь над Марвиком, но по его глазам, по тому, как напряжено было все его тело, Драко прекрасно понимал, что Снейп был не прочь точно так же отрицать то, что уже произошло.        — Боюсь, что да. И, более того, отныне Маггловедение является обязательным предметом, — мрачно добавил Снейп.       Драко посмотрел на Гермиону — она неверяще во все глаза смотрела на Снейпа и была белее мела. Тогда он придвинулся чуть ближе и обнял ее за плечи.       Гермиона сразу же пришла в себя, моргнула несколько раз и, посмотрев на Драко так, словно пытаясь убедиться, не послышалось ли ей, гневно нахмурилась.        — Но как? — раздраженно выдохнул Марвик. — Северус, ты ведь сейчас директор Хогвартса, как…        — Меня никто и не спрашивал и вряд ли спросит, — произнес Снейп. — Темный лорд считает, что детям волшебников следует знать, «кто такие магглы, и почему они недостойны существования», — процитировал он и поморщился, будто жалея, что эти слова были на его языке.        — Но Амикус и Алекто уничтожат всех магглорожденных в школе! — на выдохе выпалила Гермиона, ее глаза сверкали от ярости и страха за предстоящий год.        — Этого не произойдет, если они не появятся в Хогвартсе, — размеренным тоном сказал Снейп. Драко нахмурился.        — Что вы имеете в виду?       Снейп немного помолчал, незаинтересованно играясь с тканевой салфеткой, а затем медленно произнес:        — На следующей неделе «Пророк» объявит о новом указе, согласно которому магглорожденные волшебники не смогут вернуться на обучение в этом учебном году.       От удивления брови Драко взлетели вверх, и он еще какое-то время недоверчиво разглядывал Снейпа. Его мать и Марвик выглядели, казалось, не менее ошарашенными, чем Драко. Ведь, с одной стороны, это действительно хорошее решение, позволяющее уберечь магглорожденных от опасности, которая, несомненно, будет грозить им в школе. Но вот с другой…        — Все магическое население будет считать вас магглоненавистником и предателем, — озвучила их мысли Гермиона, с сочувствием глядя на Снейпа. Тот деланно-равнодушно пожал плечами.        — Меня это мало заботит, мисс Берк, — сказал он.        — Это мудрое решение, — просто произнес Марвик, будто надеясь, скорее, заполнить пустоту в разговоре, чем действительно поддержать Снейпа — каждый из здесь присутствующих понимал, что он не приемлет жалости.       Снейп хмыкнул, как бы говоря, что и без него это прекрасно знает, и больше никто не пожелал говорить об этом. Даже Гермиона, на уме у которой, судя по ее задумчивому, напряженному лицу, крутился не один десяток мыслей, не решилась больше ни о чем спрашивать, надеясь, что Снейп сам продолжит рассказывать.        — Полагаю, я должен вам сказать еще о нескольких незначительных вещах, — не заставил себя ждать он, — во-первых, это перемещения в старостате.       Драко моргнул. Старостат. Он ведь староста. И Гермиона тоже. Вот только за этот месяц он ни разу даже не вспомнил об этом, хотя будучи еще пятикурсником он воображал, с каким трепетом и нетерпением будет ожидать приказа о назначении его главным старостой мальчиков. Он тогда был твердо уверен, что все лето перед выпускным курсом не сможет ни на день забыть об этом письме, а вот теперь он забыл не только о существовании должности «главный староста», но и о существовании старостата вообще.       Драко невольно перенесся мыслями к началу их разговора со Снейпом — мрачные темы, мучительные мысли о вероятной смерти, война, убийства и нападения — в сравнении со всем этим старостат и перемещения в нем казались настолько незначительными вещами, что, по мнению Драко, не стоили даже обсуждения.       Тем не менее, Снейп считал иначе.        — Как вам известно, обычно главными старостами назначаются представители двух разных факультетов, — начал он, — однако в этом году Слизерин будет… скажем так, в большем приоритете, чем остальные.       Драко мельком переглянулся с Гермионой и едва заметно ухмыльнулся, стоило ему осознать, что, несмотря на всю мрачность последнего года обучения в Хогвартсе, он хотя бы проведет его в башне старост, в которой будут жить только они с Гермионой. Сама она, услышав слова Снейпа, быстро улыбнулась, вероятно подумав о том же, но тут же приняла серьезное и сосредоточенное выражение лица.       Драко был уверен — их поведение не осталось незамеченным, но, честно говоря, ему было совершенно плевать на это.        — Старостой девочкой станете вы, мисс Берк, а старостой мальчиков… — начал Снейп, чем только подтвердил догадку Драко. Ему, в общем-то, можно было не слушать дальше. Блейз был прав — их признали лучшими учениками на всем седьмом курсе. Глаза Гермионы засияли, и она заулыбалась уже куда ярче, сжав под столом руку Драко от переполнявших ее эмоций. Марвик же мгновенно изменился в лице, не скрывая своей очевидной гордости. А Снейп тем временем продолжил: — Станет мистер Забини.       Драко казалось, он ослышался. Блейз? Старостой мальчиков станет… Блейз?       Нет, разумеется, Забини был бы неплохим старостой. У него хорошая успеваемость, в мужской половине Слизерина с ним мог посоревноваться только Нотт и он, Драко, успехи в квиддиче были очевидными, как, впрочем, и то, что Блейз обладает определенными лидерскими способностями. Драко был уверен, что, если их с Гермионой назначат главным старостами, его место старосты Слизерина займет Блейз.       Но не наоборот.       Затем он подумал, что, вероятно, это просто какая-то неудачная шутка Снейпа, над которой стоит посмеяться и выслушать настоящее объявление. Но потом Драко понял, что скорее он сам станет балериной, чем Снейп произнесет нечто, хоть отдаленно напоминающее шутку.       Хотя, конечно, какая-никакая надежда все же оставалась. Блейз заменил ему брата, которого у Драко никогда не было, но это не значило, что он готов вот так просто смириться с потерей по праву принадлежащего ему места главного старосты. Это было чертовски несправедливо. Он чувствовал себя оскорбленным.       Гермиона смотрела на Снейпа растерянно, как и Драко, совершенно ничего не понимая.        — Разумеется, все вы ожидали другого решения, — невозмутимо произнес тот, что вызвало волну раздражения, мгновенно захлестнувшую Драко. Значит, ему не послышалось. — Бесспорно, мистер Малфой, вы были лучшим кандидатом на эту должность, чем мистер Забини, однако вам стоит помнить и об одном событии, произошедшим незадолго до окончания учебного года. Учитывая, что моя деятельность как директора Хогвартса на данный момент целиком и полностью контролируется Министерством и, следовательно, Темным Лордом, боюсь, о вашем назначении на должность главного старосты мгновенно стало бы известно, и оно было бы воспринято как поощрение, а не наказание, коего вы, по мнению приближенного круга Пожирателей Смерти, более чем заслуживаете. Это вызвало бы определенные вопросы. Таким образом, я решил обезопасить и вас, и себя самого. Полагаю, вам ясны мои мотивы.       Драко колебался. С одной стороны, Снейп, разумеется, был прав. Но, с другой, он все еще был убежден, что именно он, Драко, должен был занять это место.        — Но если так, — сосредоточенно начала Гермиона, — почему вы назначаете меня старостой? Я ведь была практически в эпицентре битвы. Половина всех Пожирателей видела меня. Разве мое назначение не будет означать поощрение… ну, выступления против Вол…?        — Заклинание Табу, Гермиона, — твердо прервала ее мать Драко. Гермиона стушевалась.        — Извините, — пробормотала она. — Я лишь хочу сказать, что вы сами говорили о том, что… он заинтересован моим участием в битве за Хогвартс. Так значит, ему известно обо мне, верно?       Снейп снисходительно хмыкнул.        — Вы, вероятно, слишком переоцениваете свою значимость в глазах Темного Лорда, мисс Берк. Он действительно… «заинтересован» вами, но только как одним из способов давления на мистера Малфоя. Поверьте, ему совершенно плевать на то, каких политических взглядов вы придерживаетесь. Хотя, — тут он обратился к и без того потерянному Драко, — бесспорно, при первой встрече с Темным Лордом, которая, я уверен, состоится еще до начала учебного года, вам, мистер Малфой, придется объяснить, почему же ваша подруга оказалась на поле битвы по одну сторону баррикад с Орденом Феникса.        — Ты сказал, Драко ждет встреча… с ним? — глухо переспросила его мать, с открытым ужасом глядя на Снейпа. Тот только повел плечами и неопределенно сказал:        — Темный Лорд не настолько милосерден, чтобы оставить твоего сына совсем безнаказанным, Нарцисса.       Драко нахмурился и обеспокоенно взглянул на Гермиону. Она, в свою очередь, с неидеально скрытым испугом смотрела на него и нервно ерзала на стуле. Не нужно было и слов, чтобы он смог увидеть в глазах Гермионы извинения и искреннее сожаление за то, что она все-таки отправилась в коридор восьмого этажа в ту ночь. Драко только покачал головой, дав ей понять, что все нормально, что он не переживает, и задумчиво опустил голову. Хотел бы он на самом деле не бояться.       В столовой еще какое-то время царила мрачная тишина. Каждый думал о чем-то своем, это было очевидно, но у Драко, погруженного в собственные, отнюдь не воодушевляющие размышления, не было ни малейшего желания разгадывать чувства остальных. Все и так, в общем-то, было ясно.        — Возвращаясь к Амикусу и Алекто, — прежним тоном продолжил вдруг Снейп, и Драко пришлось заставить себя обратить на него внимание. Их бывший декан выглядел так, будто этот разговор и, более того, вся его жизнь была ему в тягость. — Вам, мисс Берк, придется научиться блокировать собственное сознание, чтобы ваши дорогие дядя и тетя не проникли в него ненароком и не разведали все ваши тайны.        — Вы ведь говорите об окклюменции, сэр? — уточнила Гермиона, вмиг сосредоточившись. Драко, признаться честно, даже ей завидовал.       Снейп кивнул.        — Судя по твоим словам, Северус, Гермионе куда безопаснее будет остаться в Берк-хаусе на домашнем обучении, — сказал Марвик, нахмурившись. И, несмотря на то, что это означало провести целый учебный год не видя Гермиону, Драко был целиком и полностью с ним согласен. Если бы Снейпу или Марвику вдруг пришло в голову узнать его, Драко, мнение, он бы с готовностью поддержал эту мысль. Он был даже готов выстоять все возмущения со стороны Гермионы, в ярко загоревшихся гневом глазах которой читалось все, что она думала по этому поводу.        — Разумеется, — произнес Снейп. — Как и мистеру Малфою, и всем остальным студентам Хогвартса. Вот только одновременно с указом, запрещающим магглорожденным волшебникам продолжать их обучение, выйдет еще один, который запрещает чистокровным и полукровным магам пропускать учебные дни без крайне уважительной на то причины. И этот указ будет выпущен не по моей инициативе.        — А если родители решат перевести ребенка в другую школу? Дурмстранг, Шармбатон, Ильверморни? — поджала губы мать Драко.        — На данный момент границы Магической Британии закрыты, официально покинуть пределы страны нельзя, — отрезал Снейп.        — Зачем ему это?        — Полагаю, он хочет обеспечить приток свежей крови в свои ряды, Марвик, и да, это значит, что Темный Лорд вполне может принудить будущих выпускников Хогвартса принимать его метку одновременно с дипломом об окончании школы, — как ни в чем не бывало произнес Снейп, и Драко, казалось, потерял всякую способность говорить.       Он тут же посмотрел на Гермиону — она стала бледнее мела. Ровный тон ее кожи на левом предплечье до сих пор не был нарушен ни родинкой, ни проступающей веной, и Драко смог прочувствовать, как оцепенение и ужас буквально передались ему через поледеневшие пальцы Гермионы. Он не мог допустить, чтобы и ее рука была исчерчена омерзительной меткой этого ублюдка.       «А что ты сделаешь? Сразишься с ним?» — съязвил внутренний голос, и Драко был готов взвыть от собственной беспомощности.        — Это бесчеловечно, — чуть слышно проговорила Гермиона.        — А когда это Темный Лорд отличался теплыми чувствами? — парировал Снейп.        — И насколько это возможно, по твоему мнению? — нахмурился Марвик.        — На семьдесят из ста.        — Если мы вернемся к окклюменции, — вставила Гермиона, вновь полная решимости взять все, что возможно, в свои руки, — с чего мне стоит начать?       Снейп окинул ее пронзительным взглядом. Удовлетворенный чем-то, он едва заметно усмехнулся и произнес:        — Я сейчас дам вам несколько наименований книг, в которых подробно описана вся теория. Ваша задача: понять ее и начать тренироваться.       Гермиона немного замялась.        — Тренироваться… с вами?       Снейп вновь усмехнулся, но уже с тенью сарказма.        — Для начала подойдут навыки мистера Малфоя. Полагаю, открыть свои воспоминания именно ему вам будет куда комфортнее, чем мне или кому-либо еще из здесь присутствующих.       Гермиона чуть смутилась — это было видно по ее порозовевшим щекам, но тем не менее согласно кивнула.       Вдруг Снейп поднял левую руку и, сосредоточенно нахмурившись, сверился с наручными часами. Он вмиг посерьезнел.        — В целом, с новостями мы закончили, поэтому, Марвик, Нарцисса, вы можете идти, если хотите. Мы закончим с окклюменцией.        — Разумеется. Удачи, Северус, — произнес Марвик и, когда Снейп кивнул ему, по-джентльменски предложив матери Драко руку, вышел вместе с ней из столовой. К собственному удивлению, Драко даже малость приободрился, когда на него перестала давить перспектива скорого «серьезного» разговора с этими двумя о том, что произошло этой ночью.       А ведь первым желанием Марвика наверняка было сдирание с Драко шкуры, не иначе, в этом он был уверен на все сто процентов.       Следующие десять минут Гермиона старательно записывала название каждой книги, названной Снейпом, вместе со всеми уточнениями и дополнениями, иногда задавая наводящие вопросы. Между ними завязалась самая настоящая дискуссия о плюсах и минусах владения окклюменцией, в которой Драко даже несколько раз принял участие, вставив несколько коротких фраз.       Затем Снейп поднялся со своего места, и они с Гермионой, не зная, что еще им делать, направились за ним, чтобы проводить его к камину. Снейп, будучи совершенно этим поступком не впечатленным, только закатил глаза.        — Профессор… сэр, можно задать вам вопрос? — проговорила Гермиона, когда тот взял приличную горсть пороха в руку.        — Смотря какой, мисс Берк, — просто сказал Снейп.        — Почему вы все это рассказали нам сегодня? — спросила она, глядя ему в глаза. Драко с живым интересом стал вглядываться в Снейпа.       Тот только пристально посмотрел на нее и, мрачновато усмехнувшись, покачал головой. Повернувшись к камину, Снейп уже занес руку, чтобы бросить порох себе под ноги, как вдруг будто устало возвел глаза к потолку и что-то невнятно пробормотал.        — Ждите здесь, — просто сказал он и, все-таки кинув порох, исчез в языках пламени.       Драко непонимающе переглянулся с Гермионой — она выглядела не менее удивленной. Только он открыл рот, чтобы озвучить интересующий их обоих вопрос, как камин вновь озарился зеленым светом и из него вышел Снейп. Он в несколько шагов преодолел расстояние до Гермионы и вручил ей склянку с какой-то розовато-серой жидкостью. Видя искреннее недоумение на лице Гермионы, он пояснил: «Противозачаточное зелье. Мне не нужны беременные студентки».       Видимо, удовлетворившись мгновенно покрасневшими лицами их обоих, Снейп едва заметно ухмыльнулся и, насмешливо кивнув сперва Гермионе, а затем Драко, окончательно покинул поместье.