О разном и разных

У Минсока на запястье – чужое имя. Тремя размашистыми иероглифами, неряшливыми и неразборчивыми. Кёнсу не пытается прочесть, потому что они все равно – не «До Кёнсу». Кёнсу так и думает про них: «не я». Впрочем, думает нечасто. Ровно столько раз, чтобы не сорваться, не упрекнуть себя, Минсока, небо за то, что собственное запястье – чистое, тронутое только синеватым узором вен. * У них изначально все было неправильно. Первая встреча – неловкое столкновение в кафетерии. Кёнсу – студент, Минсок – молодой преподаватель. Взаимные извинения, робкие улыбки и первые, осторожные касания. Кёнсу влюбился сразу и на всю жизнь, так, как получается только в неполные двадцать. Минсок влюблялся медленно, с оглядкой на имя, укрытое под манжетой рубашки. Но взаимное – неправильное, вопреки всему – притяжение оказалось сильнее. Бога, или природы, или вселенной – Кёнсу не знал и не знает до сих пор. А потом Минсок впервые поцеловал его в тени огромного дерева у преподавательской парковки, и все стало неважным. Но по-прежнему осталось неправильным. Минсок спал, прижимаясь щекой к подушке, а Кёнсу лежал на соседней половине кровати и гадал: сколько еще продлится его хрупкое, украденное счастье. Кёнсу правда думал, что крадет Минсока у того, другого – не встреченного еще, не найденного. Он делился с Минсоком своими страхами, предлагал все закончить, пока хватает решимости. Минсок смеялся и говорил: «глупости». Говорил: «я люблю тебя» с пронзительно-четким ударением на последнее слово. Кёнсу повторял одними губами: «меня». И боялся поверить. * Время стирает страхи Кёнсу. Минсок стирает его недоверие. Он и имя на своем запястье стер бы, если б мог. Он шепчет об этом Кёнсу, покрывая поцелуями его лицо, путаясь в одеяле и обжигая дыханием шею. Навсегда не бывает ничего. Но Кёнсу считает, что в их неправильном союзе перешагнуть десятилетний рубеж – все равно, что сделать шаг в вечность. И сердце уже не сжимается от тоски, отчаяние не сворачивается в груди тугим узлом, а чувство вины не грызет ночами. Потому что у Минсока на безымянном пальце кольцо, по которому тонкой вязью тянется – «До Кёнсу». И Кёнсу думает: «это я».