Детка, ты просто космос

      Всю неделю пришлось безвылазно пролежать в лазарете. Нет, жаловаться на то, что перелом срастается всего за неделю, мне бы в голову не пришло, но тем не менее было очень тоскливо. Всего пару раз заглянула Хейла, и то ненадолго – все-таки крии не слишком понимает суть навещания больных. Вот по части убийств и единоборств она мастер, это верно. В основном она просто зашла поздравить меня с победой, мой выход на ринг придал мне веса в ее глазах. До этого, я думаю, она меня воспринимала скорее как бесполезный придаток к команде. Бесполезный и слишком разговорчивый.       В остальном же мой досуг состоял из разглядывания нечастых посетителей, прослушивания музыки и чтения электронной книги, которою принес мне Краглин. Меня сначала удивил его приход, но вскоре я поняла, что его дар не столько забота, сколько попытка хоть немного научить меня тому миру, в котором я теперь жила. В электронном устройстве оказалось достаточно книг о расах, о планетах и галактиках, об устройстве кораблей и принципах работы всевозможных механизмов. Неделя – ничтожный срок, но с чего-то все же стоит начать свой путь в познание окружающей действительности. Знания ведь, порой, бывают намного эффективнее оружия.       Впрочем, все это не мешало погружаться в меланхоличные мысли о моей дальнейшей судьбе. Я часто смотрела на окружающих меня инопланетян и отметила, что их жестокосердие и безразличие к чувствам окружающих не всегда имеют природные корни. Многие, судя по книгам, похожи в психологии на людей. Но время, ненадежный спутник каждого живого существа, может не только врачом работать, но и личным палачом, что обрубает связующие нити между разумом и сердцем. И чем больше я погружалась в свои размышления, тем жестче становилась сама внутри. Я понимала, что рано или поздно в подобной компании я адаптируюсь к их типу поведения. И хотя в таком состоянии мне будет гораздо проще жить, все же не хотелось терять ту лирику в своей душе, что позволяла мне быть собой.       Рано или поздно, но пришло время освободиться от больничных оков. Утром, на восьмой день моего нахождения в лазарете, ко мне подошла все та же медичка и после краткого осмотра разрешила наконец мне подняться. Она оставила мою одежду рядом и, посоветовав мне звать ее на помощь, если не удержусь на ногах, задернула шторку и удалилась.       Я сразу же воспользовалась подобной оказией и с удовольствием спустила ноги на пол. Мышцы за такую неприлично долгую неделю успели слегка подзабыть, что же от них требуется, но, благо, ненадолго. Тем более я заставляла себя каждый день проделывать комплекс нехитрых упражнений, чтобы вконец не окостенеть. Неуверенно голые ступни коснулись холодного пола. Кровать была мне по пояс, поэтому я медленно встала, держась руками за нее, и попробовала переступить с ноги на ногу. Ужасная слабость охватила меня ниже пояса, будто ноги были сделаны из ваты. Но я стоически продолжала переступать и наконец почувствовала легкое покалывание в ступнях, будто после того, как мне свело ногу, кровь снова приливает к конечностям. Ощущение не из приятных, но не теперь – это значило, что скоро я снова буду в норме. Хотя сломанная нога и побаливала, все же наступать я на нее могла, правда, слегка прихрамывая. «Ну вот, теперь я становлюсь настоящим пиратом, осталось только на бионический глаз надеть повязку да приобрести попугая», – пошутил внутренний голос. Мой специфический юмор вернулся, но было пока неясно – радоваться ему или огорчаться.       Осторожно одевшись, рассчитывая пока все свои движения до мелочей, я почувствовала вибрацию в левой руке. Подняв ее и посмотрев на запястье, я увидела мигавшую красную кнопочку. «Ну вот и первый звонок, чего ж ты медлишь?!» – кричал внутренний голос. Подчинившись ему, я нажала на прием.       Над запястьем появилась голограмма головы капитана. – Ну сколько можно копаться? Мне сказали, что ты сможешь уйти из больничного отсека еще утром! – без предисловий бросил он недовольно. – Сейчас и есть утро, – пожав плечами, ответила я, – и я только что оделась. Тактично с твоей стороны вызвать меня так вовремя, – добавила, хитро прищурившись. – Так, брось эти свои замашки и быстро на капитанский мостик, – Йонду лишь закатил глаза и отключился.       А я неспешно направилась в указанное место. Чем дольше я шла, тем легче мне становилось, благо, мышцы не слишком пострадали от такой недели расслабления. Мне было страшно представить, как много всего, с таким трудом заработанного на тренировках, я потеряла за это время. Но также я знала, что в форму меня вернут очень скоро, не гнушаясь гонять меня сутками напролет.       На капитанском мостике мне довелось побывать впервые. Огромное пространство, представшее передо мной, представляло сферическую комнату, но вместо противоположной стены раскрывал свои объятья космос, отделяемый от меня толстым слоем органического стекла. Но оно было настолько прозрачно, что создавалась иллюзия, будто комната просто обрывается посередине.       Когда я взошла на капитанский мостик, а он действительно возвышался посередине комнаты на полметра, там уже собралась часть команды – те, кто тоже собирался посетить упомянутую капитаном планету. Всего десять инопланетян решили спуститься вниз, остальным же вполне хватало увеселений и на самом корабле. – А, наконец-то ты доковыляла до нас, мой сломанный Аконит, – улыбнулся своей фирменной хищной улыбкой Йонду, – прошу пожаловать на места в первом ряду.       Я первый раз оказалась здесь, среди четырех индивидуальных мест, снабженных небольшими панелями на подвижных шарнирах. Трое пришельцев прямо сейчас управляли движением той махины, на которой мы рассекали бескрайнее пространство космоса. Четвертое находилось в самом центре и, видимо, принадлежало капитану. – Ой, а что это? – хотела было я притронуться к миленькой блестящей статуэтке, одной из многих, украшавших панель перед капитанским креслом, как меня грубо одернули. – Не стоит прикасаться к фигуркам на панели, если хочешь сохранить все пальцы на руке, – еле слышно, в самое ухо, шепнул мне Краглин, который тоже был здесь. Потом он легонько подтолкнул меня вперед, к центаврианцу, стоявшему к нам спиной и разглядывавшему что-то снаружи. Я пожала плечами, мол, не очень мне и хотелось рассматривать все эти интересные яркие штуковины, и подошла к Йонду. Бросив взгляд на открывшееся передо мной место нашего назначения, потеряла дар речи.       Капитан обманул меня – то, куда мы прилетели, не было планетой. Огромный, подсвеченный изнутри зеленоватым сиянием череп, будто принадлежавший древнему божеству, был окутан серебристой дымкой. Гигантские глазницы словно рассматривали всех, кто осмеливался приближаться без должного почтения к его сиятельной особе. А вокруг него сновало множество черных точек – небольших кораблей, шаттлов и глайдеров. – Нравится? – не отрываясь от созерцания открывшегося зрелища, спросил капитан. – Это… это прекрасно, – только и смогла выдавить я, также впившись глазами в эту потустороннюю мистерию. – Ну, тогда пошли, – наконец развернулся Йонду и быстро направился к боковому проходу. Толпа опустошителей последовала за ним, я же, дабы не смущать никого своим медленным темпом, пошла в хвосте. С капитанского мостика мы вышли сразу к внушительному ангару, в котором нас уже ждали пара блестящих миниатюрных бордовых шаттлов с эмблемой опустошителей на боках. Не сговариваясь, пришельцы разделились на две группы и организованно загрузились внутрь каждого из шаттлов. – А ты чего ждешь? – удивился Краглин, заходя последним в тот же шаттл, что и капитан.       Я быстро исправилась, занимая предложенное мне место. Тут же дверцы наших шаттлов захлопнулись, и мы взмыли вверх, легко и быстро. Огромный люк ангара открылся, и наш транспорт вылетел в сторону неизведанного мне мира. Я вертела головой по сторонам в надежде увидеть что-то еще интересное, но, к сожалению, ни строение шаттла, ни краткое время, проведенное в полете, мне такой возможности не предоставили. Всего через пять минут мы уже приземлялись на одной из множества посадочных площадок. Через открывшийся люк шаттла я услышала шум толпы и странную музыку, будто я нахожусь на восточном базаре. Покинув же наш транспорт, я попала в ни с чем не сравнимый, вечно вечерний мир, полный ярких вывесок, зазывающих продавцов, разношерстой толпы и ощущения праздника. Хотя, может, только я испытывала подобные чувства, потому что большинство здесь находящихся лишь бегло смотрели по сторонам и спешили дальше по своим делам.       «Добро пожаловать на Ноувер!» – раздался у меня в голове голос, почему-то напомнивший мне о собаках. И этот голос явно не принадлежал моей второй, внутренней половинке.       Я стала озираться по сторонам и сразу заметила, что к нам степенно шагает большой пес, похожий на лабрадора, одетый в скафандр, но без шлема. На предплечьях ярко выделялась красная нашивка на белом фоне – «СССР». – Белка! – радостно закричала я и побежала навстречу собаке, даже не чувствуя дискомфорт в покалеченной ноге. Но резко остановилась и на секунду задумалась. – Или Стрелка?       Собака остановилась тоже, с интересом глядя на меня, склонив голову набок. «Ты знаешь моих друзей?» – снова раздался голос у меня в голове. – Ты говоришь со мной телепатически?! – дошло наконец до меня. «Именно», – подтвердил пес, склонив голову на другой бок. – Детка, ты нашла себе друга? – раздался сзади голос, полный сарказма. – Это очень мило.       Пес тут же ощетинился и зарычал. «Космо не приветствует опустошителей на Ноувере!» – грозно раздалось у нас в головах. – Ну-ну, песик, – приторно-ласково отозвался Йонду, – мы обещаем хорошо себя вести. «Что ж, в любом случае, при попытке что-нибудь здесь учинить, вы будете немедленно экспатриированы, – грозно предупредил Космо и подошел ко мне: – Я ощущаю в твоих мыслях свою родину. Ты не против, если я покажу тебе здесь все, за малую плату – информацию о Земле?» – заглянув мне в глаза, размахивал хвостом пес. – Что ж, у нас все равно дела, детка, – бросил Йонду, направляясь в толчею, – найдемся в баре «Старлинс». «И почему ты с ними связалась?» – риторически спросил пес у меня в голове. Я уже начала привыкать к этим странным ощущениям, что в моей памяти и мыслях кто-то присутствует, негрубо, но слегка назойливо, будто кто-то слегка задевает твои мозговые клетки легким перышком. – Ладно, эээ… Космо, верно? – пес радостно гавкнул один раз. – Окей, Космо, вперед, покажи мне этот странный мир!       Так началась моя экскурсия по Ноуверу. Он мне напоминал ядовитую змею – невероятно красивая и интересная, но в любой момент она может ужалить тебя. Так же и здесь. Ноувер представлял собой планету, нейтральную ко всему, что происходит в галактиках. Здесь скупали и продавали краденое, обменивали величайшие сокровища миров на рабов и корабли, создавались капиталы и проигрывались состояния. Вечно бодрствующий город, полный баров, увеселительных заведений и иногда совсем нелегальных притонов. Здесь можно было встретить принцесс и воров, убийц и святых. Ко всем здесь относились одинаково. На Ноувере действовали свои правила, и ты был обязан им подчиняться, иначе все могло кончиться для тебя плачевно. Официально здесь были запрещены убийства, грабежи и прочие деклассированные проявления черных сторон своей сущности. И за порядком в этом мирке следил Космо. Телекинетические и телепатические способности его были столь велики, что при его появлении все сразу начинали вести себя более подозрительно, чем было на самом деле. Он чувствовал все, что происходило здесь, и поэтому мог быстро предотвращать начинавшиеся стычки. А среди подобного сброда разношерстых пришельцев стычки случались постоянно. Но мой новый лохматый друг отлично справлялся со своей должностью главного стража этой планеты.       Мы прошлись по основным улочкам, которые были ярко залиты светом вывесок и реклам. Чувство, что я в Токио или Нью-Йорке не покидало меня, хотя я и понимала, что на земные города это место походить не могло. Туристу вряд ли бы понравилось здесь – это, скорее, было место развлечений, нежели культурного отдыха, но мне, как впервые ступившей на иную планету, интересно было буквально все. Медленно прогуливаясь, а заодно и совершая обход, мы дошли до большого строения, выделяющегося на фоне остальных. Свет не так ярко освещал статный фасад богато украшенного здания, и, казалось, на фоне остальных несерьезных домиков этот создавал впечатление важного и делового.       «Что ж, это, пожалуй, единственное достойное место, которое стоит посетить на Ноувере», – услышала я в своей голове. – А что здесь? – с подозрением посмотрела я на указанный мне дом. Гостеприимным он точно не выглядел.       «Это здание принадлежит Коллекционеру. Со всех вселенных он собирает редкие образцы и свозит сюда. Все – животные, вещи, драгоценности и прочий хлам, который даже погрызть нельзя, – с укором отметил мой провожатый. – Сейчас его нет, поэтому мы можем беспрепятственно осмотреть его коллекцию». – То есть, он не очень рад гостям? – удивилась я, направляясь ко входу в дом Коллекционера.       «Именно, – подтвердил лаем Космо, – он очень трепетно относится ко всем этим вещам и рад разве что продавцам редкостей. Поэтому он и обосновался на Ноувере – здесь таких много».       Мы прошли через систему охраны, которая среагировала на пропуск, встроенный в ошейник Космо, и двери приветливо распахнулись. Перед нами открылась самая настоящая сокровищница, и было видно, что каждый экспонат не забыт и с любовью помещен в соответствующую ему среду. Множество залов, каждый снабженный информационным электронным табло, казалось, не имело конца. Каждый зал содержал в себе что-то определенное – животные жили отдельно в просторных вольерах; были и залы-оранжереи, полные безумно красивых и ароматных растений, которые сменялись сокровищницами, полными золота и драгоценных камней. Некоторые из них, правда, выглядели так невзрачно, что было непонятно, почему они оказались в коллекции. «Не все то золото, что блестит», – прочитал мои мысли Космо.       Мне казалось, что мы уже несколько часов блуждаем между огромными статуями и вычурными картинами, и при этом создавалось впечатление, что экспонаты не закончатся никогда. И, скорее всего, так оно и было, потому что в одном из залов, рассматривая портрет, инкрустированный корой редких деревьев, Космо заявил, что нам уже пора. «Я уверен, что ты еще вернешься навестить Космо, – виляя хвостом, устремился он к выходу, – а пока нам пора. Ведь тебя уже ждут».       Я лишь покорилась воле стража Ноувера, хотя и усомнилась в его словах, в той части, где бы меня могли ждать. Но все же надежда снова вернуться сюда приятно согревала мои мысли. Космо это чувствовал, и в его глазах так и сияла эта подкупающая собачья радость.       Мы вышли на улицу, и после ухоженного музея мне впервые бросилось в глаза, как же вокруг грязно и многолюдно. Я шла вдоль магазинов, и флер первого знакомства с новым местом быстро слетал с меня. Прохожие казались теперь мне либо слишком надменными, либо слишком подозрительными; продавцы липко смотрели за каждым шагом; из дверей баров доносилась громкая музыка и шум потасовок. Наконец, прибыв к назначенному бару, Космо оставил меня, пообещав проводить перед отлетом. Я же, смирившись с неизбежным, вошла внутрь.       Мои ожидания почти полностью подтвердились – ярко освещенная длинная барная стойка, грязный пол, полутемный зал и липкие от пролитых напитков столики по всему периметру – все именно так, как я себе и представляла. В баре было пусто, лишь в дальнем углу сидела таинственная компания, скрытая полутьмой. У барной стойки выпивали Йонду со своим старшим помощником. Судя по его счастливой физиономии, сделка удалась. – Аконит, детка, иди сюда! – радостно позвал он меня, как только я вошла.       Я не стала противиться и заняла высокий стул, вежливо предоставленный Краглином, тем самым оказавшись между двумя полупьяными опустошителями. Йонду сделал знак бармену, и передо мной сразу образовался высокий стакан с переливающейся полупрозрачной жидкостью, украшенный сахарной глазурью. – За мой счет! – заявил капитан. – Когда-нибудь и у тебя появятся юниты, детка, а пока развлекайся!       В таком приподнятом настроении мне его еще видеть не приходилось, но не скажу, что это меня не радовало. Даже когда Йонду казался счастливым, рядом с ним все равно ощущалась… опасность. Но это меня особо не пугало, тем более если здесь угощали бесплатно.       Я пригубила напиток, чувствуя, как теплая волна окутывает меня, и краем уха слушая очередную байку из жизни капитана. «Прогулка по иному миру явно удалась», – расслабленно подумала я, но тут же почувствовала движение краем своего бионического глаза. Темные фигуры выросли за спиной центаврианца будто из ниоткуда. – Йонду Удонта, старый друг, разве ты не узнаешь нас? – раздался явно недружелюбный голос.       Однако капитан даже бровью не повел, но я заметила, как он весь напрягся, будто готовый к прыжку. – Я не узнаю бунтовщиков и предателей, – холодно бросил он окружившим нас инопланетянам. Ответ им явно не пришелся по вкусу, послышалось глухое рычание. Их было только трое, но габариты не вызывали сомнений, что победа при плохом раскладе будет не на нашей стороне. «Чем больше шкаф, тем громче падает!» – радостно отозвалось у меня в голове. Я же не спешила с этим соглашаться. – А ты в курсе цен за свою голову, Удонта? – бросил тот, кто стоял ближе всех к нему и в нетерпении потирал руки. – Так что, может, проявишь хоть немного уважения? – Краглин, девчонка, – лишь кинул Йонду кратко и наконец развернулся лицом к своим противникам.       Однако не успел Краглин осторожно, за локоть, отвести меня от места событий, как кто-то грубо его оттолкнул и приставил длинный нож, больше похожий на мачете, к моему горлу. Я была уверена, что слежу за всем периметром, но это существо, державшее меня, было настолько быстрым, что я и не мечтала вырваться. – Без глупостей, центаврианец, иначе эта милая юная девчуля получит ужасные шрамы. Мы же этого не хотим? – издевательски-нежным голосом сказал самый крупный из них, видимо, главарь. Большая черная борода окаймляла серое лицо, будто все изъеденное оспой. Рука лежала на боку, на внушительного вида бластере. – Ты плохо меня знаешь, мой брюхоногий друг, – спокойным голосом отозвался Йонду, – ведь больше всего я не люблю, когда угрожают моим людям.       То, что произошло дальше, было столь стремительным, что я не сразу осознала все происходящее. Зал прорезал резкий свист. Окружившие нас противники попытались было предотвратить неизбежное, но скорость звука была быстрее этих неуклюжих растяп. Я даже не успевала следить за стрелой, которая бешено носилась от одного разбойника к другому, оставляя после себя лишь аккуратную дыру посередине груди. Спустя всего пару секунду Йонду вновь держал стрелу в руке, а тела только начали заваливаться, устремляясь в свой последний полет навстречу смерти. Я, освободившись от нападающего, еле успела отскочить – его огромная туша, разбрызгивая повсюду черную, вязкую кровь, грузно осела на пол. Грохот от их падения привлек ненужное внимание со стороны улицы. – Быстро, через черный ход, – скомандовал Йонду, залпом допив свой напиток и, больше не смотря в нашу сторону, бросился куда-то за барную стойку. Видимо, это не первый раз, когда он покидал данное заведение подобным образом. Я побежала за Краглином, ну, точнее, поковыляла, настолько быстро, насколько позволяла больная нога. Мы пересекли кухню и оказались в темном, вонючем переулке. Казалось бы, такие развитые цивилизации, а не могут придумать нормальный способ утилизации отходов!       Сразу за дверью мы разделились по молчаливому указанию капитана. Краглин побежал направо, мы же устремились налево, в толчею рядом находившегося рынка, торгующего блестящей броней и золотыми украшениями. Я еще не совсем поняла, от кого мы убегаем, пока не заметила пришельцев в белой броне. Выглядели они внушительно, так что знакомиться с ними желания у меня не было.       Мы лавировали между рядами прохожих и торговцев, я еле успевала за спиной в развевающемся бордовом плаще, но каждый раз, когда казалось, что я безнадежно отстала, Йонду выныривал откуда-то, хватал меня за руку и тянул за собой. Так мы миновали эту небольшую площадь и ринулись в очередную подворотню. Она оказалась сквозной, и только я выбежала на свет другой улицы, как сильные руки схватили меня, зажали рот и прижали к темной, шершавой стене. Йонду показал жестом не шуметь и только после того, как я кивнула, отпустил. Через секунду трое инопланетян в белом, похожие на арктурианцев, прошли по той улице, на которую я так опрометчиво чуть-чуть не выскочила. Я была удивлена, как Йонду мог их заметить раньше, но раскрытие секретов могло и подождать. Взяв за руку, он потянул меня на эту улицу в противоположном направлении от разыскивающих нас инопланетян. Но не успели мы пройти и половину пути, как за нашими спинами раздались выстрелы. Не сговариваясь, мы бросились в разные стороны, петляя между испугавшимися и застывшими прохожими, мы продолжали свой бег в сторону наших шаттлов, до которых, судя по информации из моей бионики, оставалось совсем немного. Но внезапно дорогу нам перегородили еще арктурианцы в броне, наставив на нас бластеры. Я почему-то сразу подумала, что предупреждающего выстрела не будет. – Видимо, Дэр Матиасс не слишком доволен, что мы позаимствовали его игрушки, – невесело проговорил Йонду.       Я уже была готова ко всему, но тут, в то время, как в нашу сторону вырвались из бластеров яркие лазерные заряды, вокруг нас будто мелькнуло прозрачной пленкой поле. «За мной, мой друг!» – скомандовал голос в моей голове, и Космо, взявшийся из ниоткуда у нас за спиной, выбежал вперед, навстречу наставленному на нас оружию. При его приближении поле отталкивало всех, кто оказывался у него на пути. Не медля, мы бросились следом за собакой и уже через пять минут бега по закоулкам и темным переходам выбрались к посадочной площадке, где нас ждали другие опустошители. «Вот поэтому я и не приветствую опустошителей здесь, – недовольство Космо раздалось у меня в голове, – всегда, как они прилетают, происходят неприятности. Если бы не ты, я бы вряд ли стал помогать». – Хороший песик, – хотел было погладить Космо капитан, но тот предупреждающе зарычал. – Ну что ж, не очень и хотелось. Возвращаемся, пока они не поняли, что мы смогли удрать. «Если хочешь, можешь остаться, – предложил Космо, подходя ко мне, – Космо будет рад! Я даже найду тебе работу здесь!» – Спасибо, Космо, – гладя его, ответила я, – но меня связывают обязательства. Но когда-нибудь, я уверена, я приму твое приглашение.       На прощание Космо лизнул меня в щеку и вновь направился патрулировать улицы. А мне пора было возвращаться к тренировкам и обучению. Хорошо, что они начнутся только с завтрашнего дня.