20 дней лета

Давид открыл глаза — было уже светло. Щурясь и моргая, он почти наощупь пошёл в ванную, а на пути обратно, уже немного проснувшись и разлепив глаза, посмотрел на кровать — и завис. Сеск спал как убитый — акклиматизация, смена часовых поясов, все дела. На пятый день, как по часам. Давид не понаслышке знал это состояние — сам, перебираясь через океан, день на третий-шестой (как повезёт) с ног валился. Сквозь шторы не пробивалось летнее солнце, и в комнате был полумрак. Можно было легко рассмотреть, как Сеск свернулся калачиком на боку, полусогнутые пальцы почти касались кончика носа. На светлом белье контрастно выделялись чёрные волосы. Вдруг вспомнилось, что встретились они очень, ну вот очень буднично — просто на базе сборной. Пожали руки и разошлись. Никакого первого взгляда, фейерверков и песен на заднем плане. На базе сидело человек тридцать, и в свободное время собиралось несколько компаниий — они оказались в разных. Так и остались бы шапочно знакомыми, но как-то — ещё до выигранного Евро, до всего — Сеск заснул в автобусе, а Давид посмотрел на него и понял — родной. Дрыхли на длинных переездах регулярно, и что было особенного в тот день — да кто знает? Только почему-то даже сейчас, десять лет спустя, глядя на спящего Сеска, Давиду хочется задержать дыхание. Он пробрался обратно в кровать осторожно, стараясь не шуршать одеялом, и замер, окунувшись в тепло. Закрыл глаза. Глубоко зевнул. Город проснулся и жужжал утренними пробками, едва слышными сквозь окна. Тихий мерный звук убаюкивал. Сеск зашевелился, зашуршала хлопковая ткань постельного. Давид напрягся, но тревога оказалась ложной — пошебуршав одеялом с полминуты, Фабрегас утих. В Лондоне была глубокая ночь. Выждав пару минут, Давид осторожно повернулся к Сеску. Касаться не стал — разбудит ещё! — просто взглянул на вихрастый затылок слипающимися глазами и заснул. Снова проснулся он через пару часов, бодрый и выспавшийся, с жаждой что-нибудь сделать. Для начала Давид как можно тише вылез из кровати, нашёл одежду, плавно открывая и закрывая дверцы шкафа, и выскользнул из спальни, прикрыв за собой дверь. Приняв душ, одевшись и позавтракав, Давид прикинул, что в Испании ещё ночь, и отправил Пат несколько сообщений, где без лишних подробностей описал, что в порядке, и подробно расспросил о том, как отдыхают они с детьми. Давид всегда был энергичным, и теперь ему не терпелось что-нибудь сделать. Что угодно, хоть глупость (что не сделаешь, чтобы не отправляться в зал или на пробежку). Вспомнив, что когда он пытался сварганить себе завтрак, в холодильнике было шаром покати, он поехал за продуктами. Намотал полсотни километров, помедитировал над полками в исполинском супермаркете (без списка от Патрисии было непривычно), разложил дома купленное. И только тогда Сеск вышел, вялый и какой-то пришибленный. — Как всё? — безуспешно подавляя зевок, спросил Фабрегас. К более сложным разговорам он явно был ещё не готов. — Нормально, спи. — Ммм… — Какой послушный, — в спину ему пошутил Давид. Сеск послушно не отреагировал. В следующий раз Сеск выполз из кровати, когда Давид закончил есть. На этот раз он выглядел получше, да и говорил поживее: — Вот же дерьмо, отвык летать дальше, чем из Англии в Испанию, а там лёту всего ничего. И, проглотив таблетку аспирина, Сеск вернулся досыпать. *** Давид отъехал в супермаркет, вернулся, разобрал пакеты. Разогрел в духовке лазанью — Сеск выполз, видимо, на запах. Сцапал у Вильи пару кусочков, выпил клубничный йогурт и вернулся обратно в кровать. А Давид ещё полчаса сидел в прострации и вспоминал, что когда они в сборной были, Сеск любил клубничный актимель. Ребята тогда в шутку прятали его, а потом всё равно давали. Сколько лет назад это было — а казалось, словно вчера. Звук пришедшего сообщения выдернул его из размышлений. Он не ждал сообщения — только бы не реклама! — потому что лучшие смс были ожидаемыми. Ну, почти все. 5 лучших смс в мире по версии Давида Вильи: 5) Пополнение зарплатной карточки; 4) Бронь места в кино, ресторане, на концерте или матче; 3) Я люблю тебя; 2) Подтверждение покупки места в самолёте на Лондон; 1) Девочка, 3300, 47; Девочка, 3200, 50; Мальчик, 3500, 56. Прочтя рекламу от сотового оператора (стоило бы догадаться), Давид достал с сушилки тарелку и полез в морозилку за пакетом морепродуктов.