Seimei ga

Она лежит на кровати. Точно так же, как и в прошлый раз. Впрочем, как она могла измениться? Ведь кроме меня и врачей, сюда никто не заходит… Она никому не нужна. Никому, кроме меня. Ее руки никак не откликаются на мое прикосновение. Так же, как и всегда. Они холодные. И выглядят такими хрупкими, что сломать их кажется так просто… Но я никогда этого не сделаю. Вместо этого я беру ее руки в свои и подношу к губам. Гладкие и холодные. Как будто фарфор. Я закрываю глаза. Губы сами кривятся в гримасе. Черт… Как же я все это ненавижу. Она не заслужила такое, не заслужила! В мире не было человека лучше, чем она… Кажется, я плачу. Черт… Прости меня, Эрико, я, кажется, все такой же никчемный, как тогда. Не могу сдержать слез, глядя на тебя, хотя прошло уже столько лет. Твой младший брат просто слабак. Я отпускаю ее руки и пытаюсь прийти в себя. Хватит, Рёичи, хватит! У тебя куча дел, ты не можешь показаться на людях в таком виде. Последнее большое дело и так практически провалено, а ты еще сидишь тут и хнычешь, как девчонка. Я вытираю глаза. Надо уходить, иначе… Иначе весь день пойдет коту под хвост. А я не могу себе этого позволить. Я резко встаю и выхожу из палаты. Сейчас воскресенье, так что я вряд ли кого-то здесь встречу. Посещения в этот день запрещены. Но я выхожу, а навстречу мне идет он. Токисака Рейджи. Рука сама сжимается в кулак. Если бы только этот самодовольный олух не оправился за подозреваемым сам, все вышло бы не так. Мы бы его поймали. И девчонку бы спасли. Но гордость… - Господин уполномоченный, - он приветствует меня кивком головы. - Доброе утро, семпай, - не очень-то доброе, вообще-то, поэтому усмехаюсь обычным образом – такое его всегда злило. - Какие-то дела? Или ты навещал сестру? – как ни в чем не бывало спрашивает он, и усмешку снимает, как рукой. Он знает об Эрико. Насколько подробно? Черт! Отвожу глаза. И дернул же его черт появиться именно здесь и именно сейчас, когда я… Что я? Слаб? Уязвим? К черту! - Да, - отвечаю честно. – С этим расследованием никак не успевал к ней заскочить. - Понимаю, - он смотрит мне в глаза, и, должен заметить, у него довольно скорбный вид. Он что, сочувствовать мне собрался? Вот же принесла нелегкая. Наверное, еще и заметил, что у меня глаза красные. Он же чертов детектив, он все замечает. - А у тебя что за дело здесь, семпай? – с трудом возвращаю на лицо улыбку и стараюсь не смотреть ему в глаза. - Сказать по правде, - Токисака кажется даже каким-то смущенным. – Я искал тебя. В управлении сказали, что ты отлучился, так что я подумал, что ты можешь быть здесь. И, как видишь, не прогадал, - он натужно улыбается, хотя настроение его явно к этому не располагает. - Ты хотел поговорить со мной? – признаться, это удивило меня даже больше, чем тот факт, что он знает об Эрико. - Да, не удивляйся, - он вздыхает. – Конечно, мне не слишком комфортно говорить посреди коридора. Но здесь решительно негде сесть, а к Эрико-сан ты меня вряд ли пустишь… Телепат он, что ли? Я и правда не собирался пускать его в палату к сестре, но разговаривать посреди больничного коридора, пусть и в воскресенье, может быть чревато. - Я думаю, она будет рада новому человеку, - говорю я вместо того, чтобы послать незваного гостя. – Она всегда любила новые знакомства. Вернувшись к заветной двери, я открываю ее сразу, чтобы не дай боги не передумать и не послать Токисаку к черту. Все же, если он искал меня, это должно быть важно. Она сидит там же, где я оставил ее несколько минут назад. Такая же, как и всегда. Я подхожу к ней и сажусь на ее кровать. - Сестренка Эрико, - взгляд на нее мгновенно смягчает мое сердце – ругаться в ее присутствии я смогу вряд ли. – Знакомься, это Токисака Рейджи, мой… Коллега, - он же не подчиненный, да, в том-то с ним и проблема. - Доброе утро, Эрико-сан, - он кланяется ей, улыбаясь какой-то странной улыбкой. Я бросаю на него недовольный взгляд. Жалеет нас, паскуда. И зачем только я его сюда пустил? - Садись, семпай, - я киваю на стул, и он внемлет моей просьбе. – Зачем же ты меня искал? Он слегка смущен. Смотрит на мою руку, сжимающую пальцы Эрико. Отводит глаза под моим взглядом. Кажется, я сейчас смотрю на него довольно враждебно. Впрочем, нельзя сказать, что он не заслужил. - Я хотел поделиться тем, что узнал по последнему делу… Я слушал внимательно. И чем дальше слушал, тем больше понимал, что те слухи, что говорили о его способностях, недалеки от истины. Он умный парень, пусть и довольно самонадеянный. Впрочем, этого греха не избежал и я. - Но ведь ты мог написать все это в отчете и отдать сержанту Уозуми, - я не понимаю, и это, видимо, отражается на лице. - Я так и сделал, - Токисака смотрит в сторону, видно, хочет сказать еще что-то, но не решается. - Тогда что еще? – я легонько сжимаю холодные пальцы сестры в своей ладони. - Сказать по правде, я должен извиниться, - неожиданно произнес он. - О чем ты? – неужели о том, о чем я думаю? - Если бы я только обратился к тебе… Может быть, удалось бы поймать Мамию Синдзи, - он выглядел виноватым. – И она… Была бы сейчас с нами. - Кучики Токо? Он молча кивает в ответ. Я осматриваю его внимательнее. Измождение видно невооруженным глазом. Наверняка он плохо спит и только кофе удерживает его на ногах. Все эти убийства, похоже, его порядком вымотали. Но дело не столько в самих убийствах. У него было такое же лицо, когда мы нашли те руки и ноги в мусорном баке у Кититдзёзи. Похоже, эта девочка много для него значит. - Шесть лет назад было то же самое, - шепчет скорее себе, нежели мне. – Если и ее найдут мертвой… Он замолкает и мотает головой, не желая даже предполагать такой исход. Но мы оба умные люди. И, учитывая обстоятельства, этот самый исход очень вероятен. Особенно теперь, когда преступник скрылся из поля нашего зрения. - Во всяком случае, не стоит брать всю вину на себя, семпай, - я смотрю на застывшее лицо Эрико. – Я знаю, о чем говорю. Она в немом безразличии созерцает стену, на которую я недавно повесил картину. «Суд», так, кажется, она называлась. Мертвые вылезают из могил навстречу свету, идущему откуда-то с неба… - Мамия Синдзо? – он смотрит на картину слегка скучающим взглядом. - Да, - киваю я, невесело усмехаясь. Увы, сын этого художника и оказался тем, кого мы с Токисакой упустили. Я поднимаю на него взгляд. Не он один виноват в этом. Я тоже очень не хотел работать с этим самодовольным сентиментальным кретином, каким он мне тогда виделся. Я смотрю на сестру и невесело улыбаюсь. Я ведь такой же, как он. - Спасибо, что выслушал, Ягинума-сан, - он встал и вежливо поклонился. – Не смею больше тебя стеснять. - Что ты, семпай, - кажется, это было даже искренне. Не то чтобы он действительно меня не стеснял, но… Не сказать, что его общество мне не приятно. С ним довольно просто общаться, если не корчить из себя урода… Как я обычно делаю. - Я все-таки пойду, - в дверях он остановился и как-то нерешительно посмотрел на меня. – Если я могу помочь в поисках… Уозуми знает, где меня найти. А если нет… Все равно, пожалуйста, найдите его. Кажется, он хотел сказать «ее». Но передумал. Думает, я не догадываюсь? - Всенепременно, семпай.

***

Сказать, конечно, намного проще, чем сделать. Мизухара Мио понятия не имеет, куда он мог отправиться. В городе он, естественно, не появляется, девчонку увез в чемодане, так что давать на нее ориентировку просто смешно. Остается только ждать вестей от полиции в других регионах. Токисака говорит, что он любит теплое море, но не знаю, стоит ли верить этим словам… Он ведь услышал их от самого преступника. Я присаживаюсь на подоконник и достаю сигарету. Ожидание – самое поганое, что только может быть в нашей работе. Ты вроде ничего не делаешь, но при этом все равно постоянно напряжен, будто работаешь. Это просто бесит. Может, заняться чем-нибудь еще? Уозуми отдает инструкции подчиненным. Наверное, что-то случилось. Уж наверняка не по моей части. Мой клиент сбежал из города. Да и обрывки фраз, долетающих до моего окна, явно показывали, что почерк совершенно иной… Но мне ведь все равно нечем заняться, верно? - Что здесь происходит, Уозуми? – выкидываю сигарету в окно и подхожу к сразу притихшим подчиненным. - Ничего такого, что требовало бы вашего вмешательства, господин уполномоченный, - раздраженно отозвался сержант. – Простое убийство, ничего особенного, - видно, догадался, почему я спрашиваю. - В самом деле? – почти искренне удивляюсь. – То есть у вас каждый день с места убийства пропадают половые органы и глаза жертв? - Не каждый, - нехотя соглашается Уозуми, глядя куда-то в сторону. - И что же ты намерен делать? – пристально смотрю на него, и он, догадываясь, что я не отстану, сдается. - Я собирался привлечь к этому делу Рейджи… - А, Токисаку-семпая? – зловеще улыбаюсь, и он раздраженно хмурит брови. - Запрещаете, господин уполномоченный? – злобно так спрашивает сержант. - Зачем же? – продолжаю улыбаться. – Я охотно поработаю вместе с ним. - А думаете, он согласится? – недоверчиво смотрит на меня Уозуми. – Если мне не изменяет память, он вас не переносит. - Хочешь поспорить? – а почему бы, собственно, и нет? - Сто йен за то, что он вам откажет, - охотно протянул мне руку Уозуми, кажется, полностью уверенный в своей победе. - Принимаю, - жму протянутую руку. – Эй, там! – обращаюсь к стоящему неподалеку полицейскому детективу. – Разбей пари! - Вы теперь к Нацуме-сан? – после заключения пари Уозуми, видимо, решил поскорее от меня избавиться. - Конечно, - закуривая новую сигарету, я направляюсь к дверям. Такаширо-сенсей, как обычно, была мне не рада, но отчет все-таки отдала. Нам с семпаем и правда будет, над чем поработать. Убитый – Такигава Инагума, двадцати восьми лет, журналист. Живет один в небольшой квартире у станции Китидзёзи. Найден в своей комнате повешенным на крюке от люстры. Веревка, на которой висел труп, направлена на дополнительную экспертизу, как вызывающая подозрения. Руки и ноги были связаны. Глазные яблоки отсутствуют, как и половой орган потерпевшего. Это-то и вызывает больше всего подозрений. Такаширо-сенсей говорит, что он будто оторван, но у человека не хватило бы сил сделать подобное… По крайней мере, я так думаю. Интересно, что об этом подумает семпай? Так, кажется, это здесь. Я стою перед довольно скромным домом недалеко от станции. Небо уже начинает окрашиваться в красный. В одной из комнат горит свет, значит, кто-то дома все же есть. У двери висит довольно старая табличка с именем хозяина. «Токисака», - гласят потертые линии. Я стучу в дверь. Она открывается через минуту. - Ягинума-сан? – на пороге стоит удивленный Токисака в домашнем кимоно и книгой в руках. - Собственной персоной, - улыбаюсь, стараясь не рассмеяться его удивлению. – Я помешал, семпай? - Нет, что ты, - он смущенно опускает голову. – Просто я не ждал гостей. Проходи, - едва заметно улыбнувшись, застигнутый врасплох хозяин приглашает меня в небольшую уютную гостиную. Разместившись на указанном мне мягком кресле, я оглядываюсь. Цветы на окнах, телефон в углу, несколько кресел, стол – небогато, но вполне себе пристойно. Мое внимание привлекают недопитая чашка с кофе и лежащая рядом книга – Токисака, кажется, вернул ее на место после того, как вошел. - Чай? Кофе? – учтиво спрашивает он. - Чай, если не затруднит. Уверен, Уозуми даже представить не мог, что его друг-детектив так радушно меня встретит. Его можно понять – до недавнего времени мы с семпаем и правда не очень ладили. Сказать по правде, я и не пытался с ним поладить. Меня раздражала одна только мысль о том, что какой-то частный детектив может влезть в дело, которое поручено мне. А то, что он постоянно путался под ногами и начисто игнорировал мои просьбы не вмешиваться, просто выводило из себя. Но надо все-таки отдать ему должное. Токисака узнал по делу намного больше, чем мы… И Рокушики тоже он взял. Я поднимаю на него глаза. Он же аккуратно наливает мне чай и садится напротив, к своему кофе. Под глазами все еще синие круги, но уже менее заметные, чем вчера. А может, мне просто кажется. - Что тебя сюда привело, господин уполномоченный? – с интересом спрашивает он. - Дело, семпай, - честно отвечаю я, грея руки о горячую чашку. – Видишь ли, Уозуми хотел попросить тебя о помощи еще в одном деле, пока полиция занимается поисками твоего маньяка-расчленителя. - А причем же здесь ты? – он отпивает кофе, но не перестает смотреть на меня. – Он же запросто мог прийти сам или позвонить, в крайнем случае… - Я тоже хочу заниматься этим делом, - я касаюсь губами чашки и отпиваю немного прекрасного горячего напитка. - Значит, лезешь не в свое дело? – это была попытка поддеть, что ли? - В этом мы с тобой похожи, семпай, - фыркаю в ответ, и он улыбается, словно ожидал именно этого. Какое-то время мы сидим молча, поглощенные питьем и размышлениями. А потом Токисака кидает на меня очень серьезный взгляд. - Что за дело? – получив на руки отчет судмедэксперта, он некоторое время читает, изредка морщась, а потом возвращает мне бумаги. – Понятно. И только я открываю рот, чтобы задать самый важный на сегодня вопрос, как звонит телефон, напрочь все испортивший. Токисака с недовольной миной поднимает трубку. - Дом семьи Токисака, - лениво произносит он. – А, это ты, Уозуми, - он улыбается. – Ягинума? Да, сидит прямо напротив меня. Чай пьет. Что? – недоуменно смотрит на бумаги, которые все еще в моих руках. – Но я уже согласился, - резко отводит трубку от уха и до меня доносится ругань сержанта. Я уже откровенно смеюсь. Токисака неопределенно хмыкает и снова подносит трубку к уху. - Прости, друг мой, - виноватым голосом отвечает он. – И тебе доброй ночи. - Он ставил сто йен на то, что ты меня даже на порог не пустишь, семпай, - отвечаю я на его вопросительный взгляд. - Ну не пустить тебя на порог после того, как я вторгся вчера в «святая святых», - он неопределенно хмыкает. – Это было бы не справедливо. - Что ты слышал об Эрико, семпай? – веселость как рукой сняло. - Достаточно, чтобы знать, насколько она тебе дорога, - Токисака смотрит мне в глаза, и до меня доходит – кажется, он не намерен мусолить детали нашего с сестрой прошлого… Что ж… За это его стоит поблагодарить. Тем более, что у меня и так уже глаза влажные. Опускаю голову и быстрым движением вытираю их. Он смотрит на меня. Все так же пристально. Черты бы его побрали… - Я завтра наведаюсь на место преступления, - еще никогда решение вернуться к делу не было столь своевременным. – Ты ведь не против, Ягинума-сан? - К чему мне саботировать успех дела? – небольшой похвалы он все же заслуживает. Токисака улыбается. Стрелы, отравленные лестью, кажется, попали в цель. Я допиваю чай и встаю. - Ты зайдешь завтра в управление, семпай? - Всенепременно, - отвечает он, копируя мое вчерашнее выражение.