Единственная роза.

Ride with Saracen — Two Steps From Hell — 00:00 — 01:06 Столицу то и дело сотрясали противоречивые новости, по содержаниям которых было неясно, что происходит на поле боя. Письма из лагеря короля приходили редко, содержание же их было коротко. Армии Майколсона, неожидавшие столько решительного отпора со стороны Севера были вынуждены отступать к Уэльсу, на ходу перегруппировываясь, чтобы понести меньшие потери. Ричард, Билл и Эдуард как и полагалось, вели свои войска, не давая повстанцам продыху. Однако как Король ни старался уже несколько месяцев найти главного виновника ужаса, что вновь поселился на их землях, шпионы не могли дать точного ответа, где находится лорд Сауверс, войска которого под предводительством графа Дорсета пытались не растерять последние крепости. Военный шатер, освещаемый несколькими свечами, большая часть которых стояла на столе, подле карт, разрывался от количества людей. — Не кажется ли Вам это довольно рискованным шагом, граф Торчем, — угрюмо глядя на не внушавшего ему приятных чувств мужчину, приговорил герцог Тауп. — Вы предлагаете сократить время на переход, но и с тем понизить шансы на более его удачный исход. Глаза графа недовольно сверкнули. Георг, граф Торчем никогда не нравился герцогу Таупу. Что-то подсказывало Биллу, что ему не стоит доверять, однако за недолгие спокойные годы службы при дворе короля он ничем не вызвал недоверия Ричарда, наоборот принеся печальное известие о восстании первым. — Решения принимает Его Величество, король, а Вы можете только рассматривать его или нет, Ваша Светлость, — кинув взгляд в сторону Ричарда, задумчиво глядевшего на пламя свечи, произнес надменно граф. — Мы можем покончить с их армией быстрее, если доберемся до них до того, как они восстановят силы, разграбив очередную деревню. Стоит пробираться через реку небольшими отрядами. К утру мы будем на другой стороне реки, а они — в шаге от погибели. Эдуард молча слушал речи подданного, обдумывая, насколько хорош план. Он выглядел безупречно продуманным. Теперь, когда большая часть войск противника отступала, не в силах больше сдерживать натиск, имелась прекрасная возможность окончательно добить их. Возгласы недовольств или же искренних изумлений, столь точной задумке, затихли, стоило королю поднять свой взор. — Я считаю, что граф Торчем предлагает хороший план, — глядя только на брата, проговорил Ричард. — Мы в пути долгие месяцы, но затеявший игру мальчишка так и не вышел на честный бой. Жалеть его армию и лордов, примкнувших к ней, я не стану. Если бы не твое излишнее милосердие, всего бы этого не было. Ты настоял на том, чтобы Никлаус не был заключен в Тауэр. Теперь же я хочу покончить с этим раз и навсегда. Отдавайте нужные указания, — махнул Ричард рукой, позволяя графу осуществить задуманное. — Да, Ваше Величество, основная часть отправится уже сегодня, на рассвете выедем и мы. Билл смотрел на брата и осознавал, что, действительно, отчасти виновен в происходящем. Он не знал, как дорого обойдется его семье доброта, что он проявил к потерявшему почти всю свою семью, но не честолюбие и гордость, Никлаусу. *** Керолайн не могла найти себе место, все ходя по комнате. Девушка заламывала пальцы, пытаясь унять дрожь в руках. Ноябрь казался ей холоднее любого зимнего месяца. Керолайн не могла согреться, как бы сильно ни затапливали камин, как бы усердно ни пытались слуги потеплее обустроить комнату. Холод, что только сильнее распространялся по всему ее телу, изнутри сковывая ее, не отпускал. Елена не уехала, не могла выплыть уже на протяжении трех недель. Керолайн перенесла ее комнаты поближе к себе, чтобы они в случае чего могли, не преодолевая огромные расстояния дворца, увидеться и переговорить в любое время. Протектор, назначенный королем, его племянник, верно исполнял свой долг, но девушка не чувствовала себя в безопасности. Ее часто мучили вопросы: достойно ли охраняют ворота? Сможет ли город выдержать осаду? Этой ночью ей было особенно беспокойно, словно все тревоги разом навалились на нее. Керолайн, поплотнее запахнув халат, скрывающий ее ночную рубашку, направилась к дверям. Когда они распахнулись, открытые ночными стражами, девушка легкими шагами проследовала к Елене. Комната принцессы была погружена во мрак, разрываемый свечением пары свеч. Она не спала. Как только Керолайн вошла в комнату, уже приготовив извинения за столь неуместное вторжение, Елена первой подала голос: — Ты тоже не можешь уснуть, — только и сказала принцесса, больше утверждая, чем задавая вопрос. — Никак не получается, — отозвалась Керолайн. Она присела на край кровати, заметив, что хоть та и разобрана для сна, Елена ко сну явно не готовилась. Она сидела на кровати в одеждах, в которых Керолайн видела ее, когда та спускалась на молитву в окружении своих фрейлин. Белая роза неизменно находилась на одеяниях принцессы, всегда прикрепленная слева, там, где находится сердце, в котором она живет. «Она только пришла». — Промелькнула в голове девушки мысль. Керолайн молчала, а Елена и не хотела нарушать царящую тишину. Все искры, которыми принцесса зажигала двор, даруя ему свое очарование, исчезли, когда Эдуард, ее возлюбленный, уехал на защиту государства. Елена проводила много времени с Керолайн, которая настаивала на том, что, раз уж покинуть страну подруге не удалось, она теперь будет полностью находиться под ее присмотром и защитой. Принцесса, если и была недовольна излишним вниманием, никак этого не выказывала. — Тебя что-то тревожит? — прервала раздумья маркизы, Елена. Она видела, что Керолайн тяжело, ей хотелось облегчить бремя подруги хотя бы немного, поговорить с ней. Керолайн подняла глаза, вглядываясь в осунувшееся лицо брюнетки. Стоит ли поделиться с ней тяжестью предчувствий? — Мне… Девушки испуганно вздрогнули, заслышав вой труб. Потребовалось несколько секунд чтобы понять: это не победный клич. Враги прошли сквозь ворота. — Быстрее, — резко спрыгнув с кровати, подбежала к принцессе маркиза. Она схватила Елену за руку, стаскивая с перин и, крепко сжав ее, поспешила к двери. Вылетев из комнаты, она скорее машинально спросила, уже наверняка зная ответ: — Что происходит? — Следуйте за нами, Ваша Милость, — обеспокоенно проговорил страж. — В город прошли вражеские войска. Первым делом они направятся сюда, во дворец, Вам необходимо как можно скорее попасть в Тауэр. — Прикажите седлать коней. Поднимайте всех женщин и мужей. — Решительно отдавала указания Керолайн. — Исполнять приказы маркизы Тауп, — громко раздался голос сэра Томаса. Стражи, разделившись, кинулись исполнять указания, быстро оставив коридор пустым. — Пойдемте со мной, — девушки беспрекословно двинулись за сэром Томасом, скрываясь в тени комнат. Времени оставалось все меньше, никто не знал, когда предполагаемые захватчики могли ворваться во дворец, проломив защиту, выставленную Томасом. Множество карет старались как можно скорее покинуть двор. Личная гвардия вернейшего друга семьи Керолайн сопровождала девушек вплоть до самого выхода из дворца, который вел в более скрытые от посторонних глаз улицы. — Вы едва одеты, — только поняв, что на девушек накинуты только их меховые накидки, проговорил он. Керолайн не чувствовала холода, несмотря на то что ее трясло. — Мы доставим Вас в крепость, — обращаясь к девушкам, произнес сэр Томас. Оглядев людей, окружавших их, Керолайн уверенно подала голос: — Нам следует отправиться туда, не привлекая лишнего внимания. Вы поедете с принцессой, сэр Томас — быстро взглянув на подругу, отрезала маркиза, — в сопровождении половины своих людей. Со второй половиной поеду я. На конях, без груза. — Мне поручено доставить Вас туда лично, Ваш отец приказал мне. — А теперь я приказываю Вам сделать так, как велю я, — стоя на своем, приговорила девушка. Она помнила об обещании, данном Эдуарду. Она обязательно выполнит его, чего бы ей это ни стоило. И этот человек — единственный, кому она могла доверить жизнь подруги сейчас. — Ее Высочество отправится вперед, а я выеду вслед за ней. Эти районы, несмотря на тишину, полны глаз. Графу ничего не оставалось, кроме как склонив голову, подчиниться. Елена была болгарской принцессой, но здесь, вдали от дома, выражением истинной власти была семья ее подруги, Керолайн Форбс, маркизы Тауп. И хоть она являлась лишь племянницей короля, ее приказы выполнялись беспрекословно. Девушки обнялись: — Я буду следом за тобой. — Да, сестра. Керолайн впервые оказалась в седле, будучи абсолютно не готовой для этого. Ее сапоги и одежда для верховой езды остались во дворце, а плащ, обитый мехом, только и мог, что скрывать ее ночной халат и рубашку. Смотря вслед стремительно удаляющей спине принцессы, окруженной надежными людьми, Керолайн неожиданно для себя ощутила влагу на щеках. Слезы облегчения были такими внезапными, что девушка решила стереть их, не желая проявлять слабости перед солдатами. — Мы поедем через центральный вход. — Девушка решила сделать так еще до того, как намеренно соврала сэру Томасу. Кто бы ни был тем, кто проник в город, он не может знать, о всех путях ведущих в крепость. У нее получится отвлечь любопытные глаза от отсутствия принцессы, проведя карету к главному выходу. Никому и в голову не придет, что две сестры разделились. Керолайн подозрительно озиралась по сторонам, следуя к центральным воротам дворца. Ей казалось, что стоит только выехать отсюда и их не остановить. Лязг мечей раздался впереди девушки внезапно. Первые ряды солдат, защищавших ее, были рассеяны. Обступив Керолайн, люди ее отца стали между ней и чужими солдатами. — Бегите, миледи — выкрикнул один из них, заставив вражеских солдат поднять глаза в поиске девушки. Керолайн, бессильная сделать что-либо, наблюдала, с какой яростью дерутся мужчины. Она не хотела бежать, оставляя остальных на погибель. Лошадь маркизы, испугавшись из ниоткуда приблизившегося коня, встала на дыбы. Керолайн оказалась не готова и, не удержав поводья, с ужасом ощутила, что сейчас упадет. Плащ спал с ее головы, открывая взор на светлые длинны волосы девушки. Она не могла разглядеть практически ничего в ночной мгле. Грубый резкий рывок и Керолайн, перехваченная кем-то за талию, была повалена на лошадь всадника, не давшего ей упасть. Столь унизительного жеста со стороны мужчины она не получала никогда. Он не опустил ее вниз, даруя свободу, а перекинув, как обычную вещь, крепко сжал ее руки, послав лошадь ко дворцу. — Что Вы себе позволяете! — Пытаясь вырваться, прокричала девушка. Однако мужчина ничего ей не ответил, даже не почувствовал ее толчков. Керолайн вновь ощутила твердую опору под ногами, когда ее, опустив с коня, безмолвно направили обратно во дворец. *** — Отпустите меня! — Вырываясь, прокричала девушка, — как вы смеете! Маркиза пыталась дозваться слуг, которые так вероломно игнорировали ее. Солдаты закрыли ее в её собственных покоях, не слушая и слова. За своими криками, полными ярости и отчаяния, девушка не сразу услышала приближающиеся шаги. Сердце пропустило несколько ударов, прежде чем двери распахнулись, впуская в комнату людей. Удивление на лице Керолайн смешалось с ужасом, исказившим тонкие черты лица. — Вы?! Никлаус остановился, глядя на девушку, чей образ преследовал его все то время, что он провел на поле битвы, в пути к столице. Его столице. Она почти не изменилась, однако теперь голубые глаза, что смотрели на него сейчас, горели огнем негодования. Он на секунду смутился неожиданно для самого себя, но, быстро вернув лицу прежнее надменное выражение, с ухмылкой на губах спросил: — Вы знаете, кто я? — Никлаус не шевелился, стоя все на том же месте. Мужчина, как хищник, наслаждающийся охотой, одним своим видом заставляющий, как он думал, ее дрожать, ловил каждое движение, каждую эмоцию, что мелькала на красивом бледном лице. Все такая же хрупкая, но теперь без защиты, она смотрела опасности прямо в глаза, словно не осознавая, что ей может грозить. — Не имею и малейшего понятия! — Повысив голос, начала Керолайн. Она никогда не забывала, кто она. Ее семья — правители Англии. Кто бы ни был перед ней, он не мог позволить себе находиться в одной с ней комнате по среди ночи, приходить в ее покои, когда ему задумается! Было неподобающим одно только его присутствие во дворце, только лишь взгляд. — Покиньте эти покои, никто не смеет вести себя подобным образом. — Гнев, клокочущий в ее голосе придавал ей уверенности, и, даже когда лицо герцога помрачнело, Керолайн не переменила тона. Его задел ее холодный голос, то, с каким превосходством она смела разговаривать с ним. Никлаус резко двинулся с места, в пару шагов оказавшись около отступившей от неожиданной смены его настроения девушки. Майколсон крепко схватил ее за руки: — Никто, дорогая герцогиня, кроме короля. Его глаза впились в ее, с довольством наблюдая, как она меняется в лице. Он заметил проскользнувшую в них искру, успев среагировать прежде, чем маленькая ладошка обрушилась пощечиной. — Вы омерзительны! Никакой Вы не король! Как Вы смеете говорить такое, — Керолайн извивалась, стараясь вырваться из стальной хватки. Ее рука, перехваченная Никлаусом, ныла от боли. Он до сих пор сжимал ее, не замечая сколько усилий прилагает. Он был настолько зол. — Пустите! Ее ночной халат распахнулся, приспустившись с плеча. Взгляд Никлауса упал на тонкую ткань ночной рубашки, едва скрывавшей девушку. — Вы мой военный трофей, — сдерживая ее, проговорил Майколсон. — Что с Вами делать, решать буду я! Никлаус с силой швырнул девушку на кровать. Керолайн, обомлев от страха, только испуганно смотрела на него. Она, сжав трясущимися пальцами халат, едва смотря, что делает, попятилась назад, стараясь оказаться на большем, на сколько это было возможно, расстоянии от мужчины. — Куда же Вы, Ваша Светлость? — Оказавшись рядом с ней, почти что прошипел Никлаус, вновь схватив ее. Пронзительный крик сорвался с губ Керолайн. Майколсон помедлил лишь мгновение, а после впился в губы Керолайн грубым поцелуем. Руки свободно гуляли по телу девушки, чувствуя, как она дрожит. Рубашка не могла защитить ее, только раззадоривая его. Рваный из-за подступающих рыданий голос девушки не трогал ушей Никлауса: — Вы делаете мне больно! Пустите! Ответом ей была дикая ухмылка, проскользнувшая на красивом лице. *** — Я должна помочь леди приготовиться ко сну, — обеспокоено протараторила женщина, с опаской глядя на дверь в комнаты, где как она знала, заперта Керолайн. — Убирайся, — грубо оборвал ее стражник, стоящий около комнаты. — Вы хоть представляете, кто эта девушка? — Вспылив, поговорила служанка. Она переживала за юную госпожу. Весь дворец наполнили чужие люди. Наполненный болью крик девушки разорвал тишину, заставив женщину вздрогнуть. Она тут же перевела взгляд на стражей, надеясь, что они разрешат войти. — Представляем, — недобро переглянулись стражи, коротко рассмеявшись, словно услышали удачную шутку. В представлении этих неотесанных мужчин теперь маркиза являлась никем более, чем обычной девкой, с которой решил развлечься их король.