Единственная роза.

Дворец, окутанный холодом только собирающейся отступить зимы, уже проснулся, наполняясь все новыми и новыми звуками. Однако темные коридоры верхних этажей еще были пусты и безлюдны. Неудивительно, что встреча должна была состояться именно здесь. Невысокая женская фигура, озираясь по сторонам, с каждой ступенькой становилась все нетерпеливее. Тихие шаги девичьих ног в кожаных туфлях не были слышны, настолько легкими они были. Несмотря на ранний час девушка, чьи золотые волосы были убраны в тугую косу, переплетенную изумрудной сеткой, выглядела безупречно. Ребекка не любила эннины, чувствуя себя в них неуклюже и нелепо. Как часто она задевала ими низкие старые арки в их замках не сосчитать. Однажды она, догоняя Никлауса в те редкие моменты, когда он вместе с ее братьями пребывал в замке в Уэльсе, ударилась так сильно, забыв пригнуть голову, что и вовсе упала. Никлаус тут же подбежал к ней, наспех развязав шелковые ленты. Он вступился за нее перед миледи-матерью, крайне недовольной ее поведением. Клаус — ее любимый, самый близкий ее брат, всегда был на ее стороне. Он любил ее, защищал и не забывал навещать их с Коулом, всегда интересуясь, как они. Теперь же, с появлением в его жизни Керолайн, его миледи-жены, он, казалось, забыл о том, кто его настоящая семья. Неподдельная любовь к девушке, что некогда была всего лишь маркизой вражеского Дома, поражала Ребекку, и она мечтала о таких же, похожих на сказочные, чувствах. Керолайн стала для Ребекки примером того, какой должна быть истинная знатная девушка, какой должна быть королева. Но никто из них никогда не забывал и не забудет свои корни. Они, девушки, происходящие из правящих Домов Англии пусть теперь и родственницы, когда-то были по разные стороны от трона. Ребекка — племянница почившего короля Генриха VI — родилась в смутное время, когда ее дядя король был не в силах удержать лордов от поначалу мысленной, а после реальной дележки их королевства. Ребекка смутно помнила лицо матери, спустя столько лет после ее смерти ее портреты и книги были единственной отдушиной. Коул и вовсе не помнил ее. Он остался в Уэльсе, будучи слишком маленьким для изнурительного путешествия по холодной зимней Англии. Она познала, какого это, когда твой Дом пал, когда все имения и земли у рода, в чьих жилах течет кровь Англии, были отняты, а сама их семья объявлена изменниками королевства, что заключили договор с Французами, с которым их славный дед — Генрих V — воевал, почти подчинив их. Керолайн же пусть и была скрыта от лишних глаз своими родителями, являлась достоянием семьи белой розы. Хрупкая, но в то же время прекрасная, она, английская маркиза в своем праве, являлась единственной дочерью в семье Билла Форбса, герцога Таупа и его жены Элизабетт, сестры Бургундского Герцога. В свои шестнадцать лет Керолайн, проведя при бургундском дворе, что считается самым изысканным, все детство, была самой главной невестой королевства. В ее тени уже тогда скрывались родственницы красной розы, даже сама Ребекка, пусть она и была слишком мала. Кто бы не хотел породниться с Домом Белой розы? Обширные земли, многочисленные богатства и непререкаемый авторитет. Слишком заманчиво, чтобы не попробовать. И какого было разочарование или же вздох облегчения от несовершенной ошибки, когда маркиза, ставшая претенденткой на трон, была выбрана королем после падения своей семьи. Никлаус, влюбленный в принцессу, взял ее в жены, возвысив над остальными на недосягаемый для злых мыслей уровень. Красивая история, мигом сменившая ужасные слухи о бесчестии короля, что посмел надругаться над пойманной девушкой, облетела королевство как только было объявлено о скорой свадьбе. И пусть теперь они были выше всех в королевстве, каждая из них была по-своему несчастна. С первой их встречи на балу в честь Керолайн Стефан не выходил из ее головы. Они проводили много времени в компании ее дам, так как граф, прибывший из Флоренции, являлся почетным гостем короля. Семья Сальваторе являлась и их семьей, но Ребекка до этого времени только слышала о брате Дамона. Ей была приятна его учтивость и живой интерес, острый ум и образованность, но больше всего ее пленяли его глаза. Столь глубокого цвета, они всегда смотрели порой даже слишком внимательно, словно проникая в ее душу. Ребекка потратила неделю, чтобы найти хоть близко похожую ткань. Она мысленно одергивала себя каждый раз, когда вновь думала о нем, но все было бесполезно. Она влюбилась в обворожительного чужестранца. И Никлаус растоптал ее чувства, решив все по-своему… Ребекка, оправив юбки зеленого, как весенняя трава, платья, поправила горностаевую накидку на плечах. Щеки принцессы горели от длительного бега. Но она знала, зачем все это. Стоило ей подняться на последнюю ступень, она позволила себе остановиться, чтобы перевести сбитое дыхание. Ее вскрик потонул в стенах дворца, когда медноволосый юноша дернул ее на себя, скрывая в тени пустого этажа. — Стефан, — ударив его ладошкой в грудь, прошептала Ребекка. Ей стало страшно от его близости, но она не могла показать ему этого, — Ты забываешься, — стараясь казаться строгой, протянула она. — Прошу простить меня, Ваше Высочество, но я не могу не касаться тебя, — Улыбаясь уголками губ, ответил Стефан, не спеша отпускать руки принцессы. — Я так долго ждал нашей встречи, что позволю себе даже это. — Граф притянул Ребекку ближе, заключая в ловушку. Уперев руки по обе стороны от ее головы, он не давал ей места для того, чтобы убежать, но больше не приближался. Зеленые, цвета листвы глаза, смотрели на Ребекку с нескрываемым интересом. — Мой брат казнит тебя за подобную фамильярность, — прошептала она, глядя в его бледное лицо. Стефан нахмурился, в миг став серьезным. Все его игривое настроение будто куда-то испарилось, оставив привычное задумчивое выражение, отчего Ребекка прикусила язык. Граф опустил руки, отвернувшись и взглянув в коридор. — Для этого ему не нужна плаха, — тихо ответил он, повернувшись к принцессе. — Его слов было достаточно. — Стефан, — протянув к нему руку, замолчала Ребекка. Ее голос начинал дрожать от неожиданно подступивших слез. Но она не позволит себе испортить их и без того редкую встречу. — Ты ведь знаешь, что для меня важен только ты. — Выпалила она. — Ребекка, что мы делаем? Я предаю своего брата, прямо сейчас, стоя здесь с тобой. — Он замолчал, глядя на девушку. — Но я не могу оставить тебя. Я хочу… Я мечтал бы быть с тобой рядом, не скрываясь и не пороча твою и свою честь. — Я хочу того же не меньше тебя, — забывшись, повысила тон Ребекка. Мне невыносима идея брата… — Я люблю тебя, дорогая Ребекка, — перебил ее Стефан. Изумрудные глаза смотрели на нее так внимательно, стараясь понять ее реакцию. И когда он увидел мокрый блеск в ее глазах, он понял: она испытывает к нему чувства. Она в его ловушке. — Смею ли я надеяться, что они взаимны? — Да, — так тихо, что он едва расслышал их, прошептала она. Она и сама не слышала себя. Ее сердце стучало гулко и быстро, разгоняя горячую кровь по телу. Ее первая влюбленность, ее первая любовь… И он любит ее, она нравится ему так же, как и он ей. Это было даже слишком легко. — Готова ли ты пойти против воли брата? — приблизившись, прошептал он. — Что? Я не понимаю о чем ты, Стефан. — Стань моей женой, Ребекка. Мы обвенчаемся тайно, и после уже никто не сможет отобрать тебя у меня, даже мой брат. Глаза принцессы расширились от удивления, которое она не смогла скрыть. Ее губы были приоткрыты, будто она хотела что-то сказать, но между ними повисла тишина. Он смотрел на нее, ожидая ответа, который он и так знал. Он был уверен, что она согласится. Юный граф не мог отрицать, что она была красива, и пусть красота ее была не столь утонченной, как у королевы, Ребекка была пылкой и эмоциональной. На это он и рассчитывал, предлагая ей вступить в столь опасную авантюру. Они не были дальними родственниками, отчего согласие Папы не требовалось. Им даже не обязательно было уведомлять его святейшество о браке, главным было соблюсти все формальности. Стефан из рода Сальваторе, младший сын Джузеппе Сальваторе, влиятельнейшего герцога Флоренции, рисковал многим. Он рисковал честью, о которой пожалуй пекся больше всего, рисковал разрывом с братом, который никогда и не желал быть с ним, рисковал жизнью… Зная нрав короля, один взгляд которого вгонял лордов в ужас, Стефан понимал, чего ему может стоить его честолюбие. Но никто не сможет ничего сделать, когда Ребекка станет его женой и разделит с ним ложе. — Будь моей, Ребекка, — не отводя изумрудных глаз прошептал он вновь, вынуждая ее ответить. Она не заметила бесноватый огонек в его глазах, когда одними губами произнесла: — Да… Стефан опустился на колено, смутив Ребекку. Он взял холодную руку принцессы в свою, невесомо коснувшись губами. — Ты сделала меня самым счастливым мужчиной, — не поднимаясь, ответил он. — Стефан, — резко замолчала она, обратившись в слух. И он слышал это. Тихие шаги, прозвучавшие вдалеке, испортили момент. Им пора была уходить. Граф поднялся, проговорив: — Иди первой, Ребекка, спускайся так же, как и поднималась. Эти лестницы пустуют всегда. Ребекка молча кивнула, задержавшись голубыми глазами на его лице. Ей хотелось побыть с ним еще, но их могли заметить и… Помедлив еще мгновение, девушка вышла из укрытия, легко скользнув к ступеням. Ее фигура скрылась столь быстро, что он не успел толком рассмотреть ее платья. Она согласилась. Теперь он стал еще ближе к осуществлению своей цели. Стефан позволил себе облокотиться о холодный камень стены, прикрыв усталые глаза и несмело улыбнувшись. Чем он руководствовался, играя в столь опасные игры при чужом английском дворе? Когда-то давно, когда он еще лелеял надежду подружиться со своим братом, он только и думал о том, как стать лучше, сильнее. Дамон уважал силу и ум, но, казалось, отказывался видеть это в нем. Стефан добивался все новых успехов, стремился стать достойным его внимания, но… Дамон никогда не простит ему смерти их матери, которой он, Стефан, к сожалению, не знал. Она умерла родами, подарив жизнь ему. И этого Дамон не простил ему. Не простил того, что он отнял у него ее… И что же остается теперь? Он сделает все по-своему, показав тем самым брату, что время, когда он мог не считаться с ним прошло. Дамон поднялся высоко, собрав в своих руках власть, пугающую местную знать. Но Ребекка… Он не любил ее, как по-настоящему можно любить женщину, с которой возжелал быть. Она была мила и юна, и полностью влюбленна в него. И она станет его, подарив ему положение, которое теперь не займет Дамон. Она станет его ключом на пути к возвышению, и, возможно, когда-нибудь, он сможет полюбить ее. Да и это неважно, абсолютно не важно сейчас…