Единственная роза.

Витражи окон, что так нравились королеве, и сейчас привлекали ее внимание, пока она ожидала, когда слуги закончат ее туалет. Кропотливые служанки зашнуровывали ее рукава. Одна из них закрепляла на голове Ее Величества небольшую корону, которая нравилась ей своей простотой больше остальных. Ей надлежало спуститься в тронную залу, где король ожидал ее. Он пожелал провести это утро с ней. Керолайн знала, что он уже принял послов из Испании, и могла только недовольно поджимать губы, гадая почему он пригласил ее разделить ее прямые обязанности, но не пожелал, что она присутствовала и при иностранных лордах. Керолайн смотрела в высокое напольное зеркало с трудом скрывая счастливую улыбку. Через две недели ей надлежало удалиться в родильные покои. Как и положено, за шесть недель до родов. Но только она знала, что ждать осталось совсем недолго. Не более трех недель. Она смотрела на свой достаточно округлившийся живот с любовью, отражающейся в ее голубых глазах. Каждый раз, чувствуя как малыш толкается внутри нее, она, переводя дыхание, улыбалась, глядя на обеспокоенного Никалуса, который в миг прекращал любые свои действия, наблюдая за изменениями в ее лице. И ей постоянно приходилось говорить ему, что его сильный и подвижный сын просто толкается. Корсаж утягивали совсем легко, стараясь не доставлять ей неудобства. Она так ждала и одновременно боялась этого момента. — Ваше Величество, все готово, — склонившись, проговорили служанки. — Тогда нам пора, — обратившись к фрейлинам, стоящим около дверей, ответила она. Она по привычке искала глазами Ребекку, отсутствие которой все же давало о себе знать. Принцессы не было во дворце уже две недели. И Керолайн не завидовала ей. Хлопоты с подготовкой имений всегда были тягостными. *** Тронная зала наполненная лордами и придворными короля и королевы тем не менее была не так полна, как сегодня, ранним утром. Керолайн вошла в нее, принимая склоненные головы подданных, но даже не смотря на них. Она смотрела только на него. На господина ее души. Никлаус, увидев ее, встал, поспешив встретить Керолайн. Она была такой красивой. Покрытые здоровым румянцем щеки, легкие платиновые волны волос и ее блестящие любовью глаза. — Ты слишком красива, любовь моя, мне не стоит оказывать моим подданным такой чести: видеть тебя. — Тихо проговорил он, взяв ее руку в свою. Они шли вдвоем к трону, на который король помог ей присесть. — Так и не нужно. Мы всегда можем побыть наедине в наших покоях, — смутившись двусмысленности фразы, отвернулась королева. В последнее время Никлаус все чаще проводил время в своем кабинете с советниками, которые ей так не нравились. Король улыбнулся, преободряюще сжав тонкие пальцы королевы. Его рук коснулся холод металла. На безымянном пальце королевы красовалось его кольцо, которое, как он заметил, пришлось его любимой по душе. Керолайн снимала его, только когда уходила ко сну. — И я навещу тебя, непременно. — Пылко прошептал король. Он знал, что скоро Керолайн придётся удалиться в родильные покои на целых три месяца. Так было положено, пусть в этот раз будет иначе. Улыбка короля потухла, когда он вспомнил, почему все выходит именно так. — Ваше Величество, виконт Олберни, — объявил мужчину глашатай. Мужчина склонился, приветствуя монархов. — Рад видеть Вас в добром здравии, Ваше Величество, — странно начал он. Он смотрел на короля, но ощущение было такое, что обращался он к Ее Величеству. — Жители моего славного города назначили меня быть их посланником. Вы знаете, что обильные весенние дожди размыли дороги. По этой причине торговцам приходится объезжать их, тратя на это большое количество времени. Более того солдаты осложняют это… Керолайн, все это время внимательно слушавшая виконта, который, к ее удивлению, был так чуток к своим людям, на этих его словах с вопросом взглянула на мужа. Король нахмурил брови, сверкнув глазами, но не ответил ничего на это, продолжая слушать. Королева все еще смотрела на мужа, когда к нему приблизился одетый в его ливреи слуга. Мальчик передал королю письмо, которое Никлаус принялся рассматривать, попеременно глядя на виконта. Королева разглядела печать Ребекки. — Вероятно, ей необходимо выслать еще денег. Не помню чтобы она раньше так рьяно пыталась применить навыки, которым ее обучала ее дама. Никлаус взломал печать сестры, раскрывая письмо. И Керолайн, взглянувшая на него спустя несколько секунд, застыла. Лицо короля исказилось и побледнело, а крепкая рука сжала подлокотник. Его глаза. Керолайн испугалась того, как они блеснули. Это не могло предвещать ничего хорошего.