Единственная роза.

Ребекка чувствовала, как часто бьется её сердце, но ещё сильнее она ощущала каждую неровностью лесной дороги. Ей было плохо, она хотела спать, а больше этого ее расстраивало и волновало то, что Мария решила остаться в замке, о чем она узнала слишком поздно. Она бы не позволила ей сделать этого! Лошадь в очередной раз подпрыгнула, отчего Ребекка чуть не потеряла поводья. Она умела ездить в мужском седле, но прежде никогда не держалась в нем так долго и не скакала так быстро. Принцесса согнулась, припав к спине животного. Ее пронзила неприятная боль. Она хотела просто лечь и не двигаться, только бы не ощущать, как все все внутри неё противно сжимается. В едва занимающемся рассвете принцесса выглядела слишком бледной. — Ваше Высочество, — обернулась к ней фрейлина, стеклянными глазами смотря на неё. Девичье лицо было полно страха. Никто из них, кроме, пожалуй, графа не знал, куда они направляются. — Вам нездоровится? Вы почти не спали. — Ничего, Каталина, — все же склонившись чуть сильнее, ответила Ребекка. — Узнай у графа, когда мы остановимся? — Ребекка взглянула вперёд, выхватив фигуру брата, скачущую рядом с Саунтгемптоном. — Конечно, — девушка направилась дальше, намереваясь поговорить с немногословным мужчиной. Он должен понимать, что им было непривычно путешествовать таким образом. *** Ребекка едва понимала, где они. Перед глазами девушки все плыло от боли, которую она испытывала при каждом движении своей лошади. Граф просил передать, что они совсем скоро прибудут к его друзьям, но от этого ей не становилось легче, она жаждала момента, когда сможет спешиться с лошади. И вот, он почти настал. На пути появилось небольшое укрепление, с каждой минутой становившееся все внушительнее. Принцесса не знала, что именно это за замок, но могла догадаться, что он достаточно укреплён, раз они ехали к нему с таким рвением. Только въехав в ворота, она поняла, что эта гонка окончена. Время на их поиски у врага, если такое и было, иссякло, ровно как и её силы. Ребекка позволила себе несмело улыбнуться, касаясь руками шеи животного. Ее глаза закрывались сами собой, а боль от неудобного седла и долгой дороги одолевала, мешая радоваться их прибытию. Тело принцессы обмякло, а глаза закрылись. — Ваша Милость, — обратилась к принцессе девушка. Однако ответа не услышала. Они уже остановились, ожидая, пока слуги помогут им спешиться и отведут коней в стойла. — Миледи Ребекка, мы прибыли. Фрейлина бросила непонимающий взгляд на девушку. — Немедленно позовите конюхов, — не дожидаясь нерасторопных сонных слуг, Каталина спустилась сама, стараясь сделать так, чтобы не напугать лошадь. Девушка едва не упала, чуть не запутавшись в юбках. Она подбежала к Ребекке, мирно покоящейся на спине красивой мастистой кобылы. — Ваше Высочество? — Что произошло, — граф появился из ниоткуда, но увидев уснувшую девушку, перевёл взгляд на её фрейлину. Аккуратно, не желая потревожить принцессу, он, попросив слугу придержать поводья, снял Ребекку. Она было легкой для него, и ему не составило никакого труда держать ее. — Джон, уведи лошадь Ее Высочества в конюшню и напои ее, как и остальных. — Граф отвернулся от доверенного слуги друзей, направившись в замок. Девушка, шедшая чуть впереди, поравнялась с ним, поглядывая на бледное лицо девушки. — Ребекка уснула? — Спросил идущий рядом с наставником принц? — Да, Ваша Светлость. Вам приказано было подготовить покои на верхних этажах, я отведу Вас туда, — спокойно ответил он на немой вопрос Каталины, обернувшись к ней. *** — Иди сюда, красавица, — Джон похлопал лошадь по блестящей от пота шее, аккуратно снимая с неё уздечку. Животное, освободившись от неприятной обузы, поспешило к воде и сену. — Ещё не все, — мужчина перешёл к седлу. Но помедлил, разглядывая дорогую кожу… На которой темными пятнами была видна впитавшаяся кровь. *** Дамон недоумевал, как такое могло произойти. Неужели у короля соседствующего с ними государства абсолютно помутился рассудок? Им не составит труда отогнать их от границ, более того, Никлаус уже наверняка отдал распоряжения. И все же вопрос этот повис с воздухе, и ответа на него у Дамона не находилось. *** — Её Высочество необходимо раздеть, — проговорила Каталина, глядя на спящую девушку. Граф принёс её в подготовленные для них покои, оставив хозяйку замка и перепуганных фрейлин принцессы одних. — Разве стоит её будить, принцесса вымотана. — Возразила вторая девушка, недовольно взглянув на Каталину. Они все так устали, добираясь сюда. Бьянка мечтала о ванне и постели не меньше, чем сама принцесса, оказавшаяся не такой стойкой как они. — Ленты корсажа сами себя не расшнуруют. — Принцесса должна отдохнуть, — шикнула на девушек, голоса которых становились все громче, графиня, сверкнув темными маленькими глазами. — Мои девушки помогут Ее Высочеству, а вас я попрошу следовать за мной. — Женщина держалась грубо, однако её муж, будь он рядом с ней сейчас, а не во дворе, обсуждая с неожиданным гостем план обороны, понял: она боится. Боится вновь узреть собственными глазами, как Англию разрывают распри. Ребекка лежала на одном из одеял, не шевелясь. Глаза юной принцессы были закрыты. Светлые волосы растрепались, спутавшись меж собой. Толстый темный плащ, похожий скорее на никчемную тряпку, скрывал простое иссиня-чёрное бархатное платье принцессы. Девушки, приблизившись к спящей принцессе, боясь разбудить её, аккуратно сняли плащ, развязав грубые нити. Ткань пропиталась пылью и запахом конского пота. Служанка приподняла девушку, припустив тугую шнуровку корсажа. Она лишь слегка поддела ленты, чтобы те не сковывали дыхания Ребекки. — Оставь, — прошептала Алекс, заметив, что её подруга продолжила. — Давай укроем ее, — задержав взгляд на бледном девичьем лице, проговорила она. *** Небольшая продолговатая зала, место, где заседал Совет короля, который Никлаус возглавлял самолично, ровно как и созывал, была уже полна. Дамон сидел по правую руку от короля, как и обычно. Неожиданно вырванный из дома в тот момент, когда они с Констанс завтракали, он выглядел не менее возбужденным, чем остальные. Все встали, когда Никлаус влетел в комнату и, пренебрегая приветствиями, начал: — Я жду немедленных объяснений. Есть ли вести с границы? — Ваше Величество, прибыл гонец от графа Саунтгемптона, он сообщает, что Их Высочества в безопасности. Они находятся в землях принцессы, в замке у барона Эксвела. Король, не меняясь в лице, чтобы никто не заметил, как новость эта одновременно успокоила и обрадовала его, повернулся к герцогу Кларенсу. — Лорда Сальваторе должен выехать за ними как можно скорее. Я позволяю ему взять столько солдат, сколько необходимо, чтобы он доставить свою жену и моего брата в столицу. Дамон не изменился в лице, но расширившиеся его глаза выдавали удивление. — Я сделал все необходимое, чтобы оповестить его, Ваше Величество. — Нам по-прежнему неизвестна причина, но, мой король, наши солдаты оттеснили шотландцев к границе. — Что с теми, кто высадился в Уэльсе, — этот вопрос интересовал его более всего. Он мечтал казнить этих никчемных солдат. Подумать только, что, если бы его сын уже отбыл в Уэльс? Никто бы не посмел напасть на резиденцию английского принца, но как же он был рад, что не успел отправить Артура. *** Каталина едва заставила себя открыть глаза. Едва ее голова коснулась подушки, фрейлина проварилась в сон, не замечая лучей восходящего солнца. Окинув прищуренным взглядом небольшую, но чистую и приятную комнату, девушка заметила, что солнце уже почти село. Она проспала весь день, чего никогда бы не позволила себе ранее. Бьянка все ещё спала, ее мерное тихое дыхание было тому доказательством. — Как можно столько спать, — недовольно проговорила Каталина, потянув руку к Бьянке. В последний момент она осекла себя, оставив подругу в покое. За эти мучительно долгие сутки они пережили ужасные моменты. Их и принцессу ждала бы не лучшая участь, останься они в замке, посему было неблагодарностью с их стороны говорить о своих трудностях. Уж лучше провести бессонные часы, чем остаться в замке, как те девушки. Как Мария, безрассудная фрейлина королевы. Каталина винила себя за трусость. Она бы, несмотря на любовь и почтение к принцессе, осознавала, что не осталась бы в том замке, даже ради неё. Нахмурившись, девушка поспешила встать с кровати. Накинув дорожный меховой воротник, чтобы хоть как-то согреться, Каталина, стараясь не думать о запахе пыли, вышла из комнаты, направляясь к Ее Высочеству. Покои принцессы, если таковыми можно было назвать эти небольшие комнаты в северном крыле замка, находились этажом выше, почти что над ними. Интересно, где разместили принца? Каталина удивлялась, как Ребекка так стойко все то время, что они провели в имении ее матери, переносила ссылку, довольствуясь холодным полуразрушенным замком, который она не могла позволить себе даже отопить. Она, девушка привыкшая к роскоши Вестминстера и теплоте огромных светлых покоев. Ранимая, но принципиальная, она не написала брату и письма, а вскоре прекратила писать их и королеве, не надеясь, что они дойдут к ней. Двери в покои принцессы охранялись двумя мужчинами, лица которых фрейлина видела впервые. Они наверняка составляли местную стражу. Только им повезло нести свою службу в стенах замка, а не на ветреных стенах донжонов. — Пропустите меня, — проговорила Каталина, поняв, что они не собираются расступаться. — Я фрейлина ее Высочества и прибыла вместе с ней сегодня на рассвете, — продолжила она. Девушка была готова вспылить, но вдруг один из них отступил, открывая ей дорогу. Она не сказала ни слова благодарности и, проигнорировав мужчин, вошла в комнату, которая до сих пор была погружена в тишину. Окно было занавешено, отчего комната казалась ещё темнее. Свечи почти догорели, и их почему-то никто не спешил заменить. Заснувшая в кресле служанка подпрыгнула, вперив сонные глаза в закутанную фигуру фрейлины. — Леди, — присела она, — Ее Высочество отдыхает, — опустила голову служанка, когда Каталина направилась к кровати, где Ребекка все ещё спала. Свечи, стоявшие на столике при кровати, сгорели только на половину, поскольку были толще и длиннее остальных. Лицо Ребекки было все таким же бледным, однако мокрый блеск на лбу и висках принцессы привлёк внимание девушки. Каталина, прежде чем успела осознать, что может разбудить ее, коснулась лба принцессы, тут же отняв руку. Ребекка горела. — Позовите лекаря, у Ее Высочества жар, — не отрывая взгляда от лица своей принцессы, отдала приказ девушка, — и принесите полотенца. Каталину успокаивало, что Ребекка покрылась испариной. Это означало, что жар должен вскоре спасть, пусть его и следовало сбить сразу. Как только эту нерасторопная женщина приведёт лекаря, она лично выскажет ей все. — Ваше Высочество, — обратилась к ней фрейлина, пытаясь разбудить ее. — Ребекка, проснись. — Девушка тихо застонала, отвернув голову. Золотые волосы прилипли к шее. Ребекка никогда не любила вставать, когда ее будят. Но сейчас это было необходимо. — Ваше Высочество, Вы же знаете, что Вам придётся встать, — Каталине часто приходилось будить ее, когда принцесса, засиживаясь по вечерам за книгами, с трудом вставала по утрам. Фрейлина вскидывала оделяла принцессы, отчего та с недовольством на сонном лице, просыпалась. А позже они смеялись над этим, спускаясь в приёмную залу, чтобы заслушать очередные жалобы крестьян. И сейчас девушка дёрнула на себя льняную ткань, откидывая ее в сторону. Но на этот раз Ребекка не открыла глаза. Комнату наполнил испуганный вскрик. Белые простыни кровати были измазаны тёмными пятнами крови.