***
— Глянь-ка, шеф, какая конфетка! — присвистнул Зик, а у Эрика по спине пробежал холодок — снова всё повторялось с точностью до мелочей. В воздухе стояла пыль от осыпавшейся штукатурки после взрыва, и уши немного закладывало — граната тоже оказалась неслабая. — Крошка-то не совсем и крошка! Эрик понимал, что должен как-то отреагировать: удивиться, перепроверить результаты, но он не стал всего этого делать, пристально наблюдая за девчонкой, которую Зик связывал. Педрад действительно завел ей руки назад, но её подрагивающие конечности, будто живущие своей жизнью, всё рисовали и рисовали в воздухе круги. Или не круги, а что у неё там? Вот она упала один раз, сильно накренившись и вышептывая свои мантры, вот завалилась второй, обруганная Зиком. Эрик чувствовал, как в нём закипает раздражение — он не верил её выкрутасам и считал, что девка притворяется, но, несмотря на это, сказал: — Спереди ей руки свяжи! Зик обернулся на голос Эрика и недоуменно уставился на него. — Вообще-то я сам уже хотел спереди ей руки связать, видно, у неё с координацией что-то! — Вот и свяжи. Эрик отвернулся и снова стал смотреть в окно на то, как кетчеры усаживают в машины пойманных изгоев. Он думал, как бы убрать отсюда Зика, но не придумал ничего лучше, чем отослать его проконтролировать поисковую группу. — Я сам усажу её, — кивнул Эрик на девку, которая продолжала тихо напевать. — И не говори пока никому её возраст. Ты понял? Педрад удивлённо приподнял брови, пристально уставившись на Эрика, потом пожал плечами и кивнул. — Я понял, но… ты уж поаккуратнее с ней. Она, видно, слабоумная, вот и выглядит моложе своих лет… Когда Зик наконец убрался, оставив девку сидящей на полу со связанными спереди руками, Эрик медленно подошел к ней и осмотрел всё вокруг. Нигде на полу не было ничего, напоминающего длинный железный предмет, который она в прошлый раз вонзила ему в глаз. Он рывком поднял девчонку на ноги, и когда она в очередной раз подогнула колени и свалилась на пол, Эрик, презрительно дернув верхней губой, сильно пнул её под ребра ногой. После чего присел на корточки рядом и доверительно сообщил: — Будешь выёбываться — сдохнешь, поняла? Девка тихо скулила, скрутившись на полу — видно удар оказался сильнее, чем Колдер предполагал, но ни о какой жалости к этой твари и речи не шло. Он рывком поднял её за шкирку, поставил на ноги, и на этот раз она не стала валиться. — Вот так уже лучше! — одобрил Эрик и тщательным образом обыскал каждый сантиметр одежды этой оборванки, брезгливо морщась. Никакого гвоздя или другого металлического предмета он не нашёл. Значит, он не ошибся в своих предположениях — она прихватила своё оружие, когда упала. Эрик схватил её за подбородок и заставил посмотреть на себя. — Я знаю, что ты выёбываешься и пытаешься прикинуться ебанутой! Прекратишь — продам тебя целой. Не прекратишь — покалечу: ущербные милашки тоже в цене. Девчонка замерла и, казалось, даже перестала дышать, но пальцы её больше не дрожали. Эрик отпихнул её от себя. — Будь послушной сучкой, — прищурившись и немного растягивая слова, проговорил он и подтолкнул притихшую оборванку к выходу. — Иди вперёд, и без глупостей! Эрик вел её, сверля девке затылок, и думал, что неплохо было бы вообще-то сперва выяснить, кто она такая и отчего его так ненавидит. То, что ненавидит, было очевидно — сейчас, когда они остались наедине и она перестала выделываться, то снова посмотрела на него тем самым ненавистным взглядом. Если присовокупить к имеющемуся факту их «прошлые» стычки, вывод напрашивался сам собой — девка имеет на него зуб. Но почему и когда Эрик мог с ней пересечься, если он совершенно точно прежде повторяющихся событий её никогда не видел? Или… Смутное чувство, будто он пытается вспомнить слово и никак не может — вот оно, только что было на языке и ускользает, — посетило Колдера. Но за последнее время произошло столько необъяснимого, что Эрик решил сейчас на этом не зацикливаться. В данный момент на первом месте было не позволить девке себя убить! И пристрелить её так, чтобы никто не видел! Путь к машинам проходил через разрушенную часть строения, окружённого старыми гаражами. Неплохое местечко, подумалось Эрику, когда девка вполне натурально оступилась и растянулась на земле, проехав по инерции пару шагов вперед. Она замерла на долю секунды, прежде чем Эрик подошёл и грубо рванул её наверх, подняв за шиворот. — Хули тебя ноги не держат?! — рявкнул он, не спуская глаз с её рук. Ну так и есть! Дрожащие пальцы снова пришли в движение, и если бы Эрик точно не знал, что именно нужно искать, подумал бы, что она просто опять блажит, выписывая кренделя в воздухе! Эрик схватил её за запястья и с силой вывернул их так, что девчонка всхлипнула от боли. Длинный гвоздь, уже успевший немного расцарапать тонкую кожу её рук, упал на пыльную дорогу, глухо стукнувшись сначала о ботинок Эрика. — Убить меня хотела, сучка! — крикнул он так громко, чтобы возле машины его точно услышали. Колдер отшвырнул гвоздь ногой в сторону и схватил девицу за горло. Как же ему хотелось вот прямо сейчас сдавить чуть посильнее, чтобы закончить, наконец, всю эту эпопею с чертовщиной, но он лишь сильно пихнул её в сторону развалин, уводя подальше от чужих глаз. Девчонка снова упала, но на этот раз Эрик просто поднял её и швырнул к стене, доставая пистолет и наставляя на неё. — Кто ты такая? — спросил Эрик, глядя в устремлённые на него полные ярости и обжигающей ненависти глаза. — Что тебе от меня надо?! Девка молчала, только сверлила Эрика взглядом, в котором не было ни тени испуга, одна решимость. Он подошел ближе и ткнул стволом ей прямо в грудь. — Я могу сделать тебе очень больно. Боли боятся все, даже сумасшедшие, хотя я точно знаю, что ты просто выёбываешься. Я знаю, что ты хочешь меня убить, и я должен знать, за что именно! — Ты ублюдок и гореть тебе в аду! — с отвращением выплюнула она, а Эрик прищурился, вспомнив, как она боднула его в переносицу и отошёл на шаг назад, не опуская оружия. — Это, блядь, я уже слышал много раз! — сообщил ей он, сплюнув себе под ноги. — Ты понимаешь, что жива сейчас только потому, что я точно знаю — ты разыгрываешь из себя дуру, но у тебя есть для этого причина! Говори! Что тебе от меня надо, или я, сука блядь, руку тебе отстрелю! Девка глянула на него с любопытством, а потом неожиданно расплылась в улыбке. — Пять, четыре, три, два, один… — пропела она тоненьким голоском, а Эрик вышел из себя и выстрелил. Не в девчонку, конечно, убивать её было рано, но очень близко, так, что выбившаяся из бетона крошка испачкала её предплечье. Девка инстинктивно шарахнулась в сторону, запнулась и не упала только потому, что привалилась плечом к стене. Сморгнула, глубоко вздохнув, и продолжила: — Выстрел, и я мертва… —Да ёбаную твою блядь! — заорал Эрик, потеряв контроль. — Я сейчас тебе башку разнесу, сука! Ты скажешь мне, какого хуя от меня надо, или я тебе, блядь, ногу… — Пистолет исчез… И я тоже… — по её щекам покатились слёзы, а рот искривился в широкой улыбке, и Эрику стало совсем не по себе. Он отступил ещё на шаг и выстрелил рядом с её ногой, но на этот раз девка даже не дёрнулась, будто песня, которую она всё время напевала, накрывала её защитным куполом от окружающего мира. Взгляд её опять стал блуждающим, и Эрик совсем перестал понимать что происходит — ведь здесь ей не нужно притворяться. — Что ты, блядь, делаешь! Что ты хочешь от меня? — Джастис… — вдруг чётко и ясно произнесла она, заставив Эрика опешить. — Что? — в недоумении спросил он. — Что ещё за… Но Колдер слишком поздно понял, что оборванка просто тянула время. Когда она освободилась от пут, связывающих ей руки и кинулась на него, сжимая в руке осколок стекла, он, так и не успев выяснить ничего толком, несколько раз нажал на курок. Мощный калибр буквально разорвал тщедушную грудину девчонки, она не смогла даже всхлипнуть. Взмахнув руками, отлетела обратно к стене и медленно осела безвольной куклой, глядя в небо застывшим взглядом, из которого постепенно уходила жизнь. Эрика пронзила смесь досады и облегчения. Девку удалось застрелить прежде, чем она ему навредила — это плюс. Может, теперь всё и закончится, вот только бы выяснить ещё, что могли означать эти повторяющиеся события? Колдер дёрнулся уже было подойти к ней — вдруг остались какие-нибудь зацепки, которых он раньше не заметил, — как его окликнул знакомый голос: — Я всегда знал, что ты ублюдок! Колдер медленно повернулся. В нескольких шагах за спиной стоял Джек с уже привычным, направленным прямо Эрику в грудь оружием. — Вашу ж мать! — выругался Эрик и уставился на Джека. — Какого чёрта ты тут делаешь? — Макс предупреждал, что глаз с тебя не спустит, помнишь? Мы сразу поняли, что пистолет ты зажал, вот он и послал меня проследить за тобой! Как чувствовал, что ты его снова пустишь в дело. Он дал мне чрезвычайные полномочия карателя, Колдер. — Ты же видел, она бросилась на меня. — В облике Джека была такая суровая решимость, что у Эрика нервно дёрнулась щека. — Она хотела меня убить! — Она всего лишь маленькая девочка, которую ты застрелил. Просто так, забавы ради. Убиваешь, потому что тебе нравится это дело. Иначе какого хуя ты её сюда притащил? — Я её допрашивал, — нашёлся Эрик. — Она согласилась показать, где… — Ты врёшь, как соврал насчет пистолета. Девчонка тебе ничего не сделала бы, ты же видел, что она не в себе. — А с чего ты так печёшься о ней? Уж не ты ли ей гранатку обеспечил, а, Джек? — Ты обвиняешься в нарушении закона Бесстрашия и убийстве невинного человека. Я приговариваю тебя к смерти, — твёрдым голосом отчеканил Джек, игнорируя вопросы Эрика. — Как же я ненавижу тебя, ублюдок, — тихо добавил он, качая головой, и перед тем, как грудь Эрика разорвала оглушающая боль, до его слуха долетел звук выстрела.День третий
11 августа 2017 г. в 01:15
Когда сознание вернулось, Эрик ещё долго лежал, чувствовал, как ноет плечо и не хотел открывать глаза. Не хотел верить, что он лежит на полу, упав с кровати, и убеждать себя в том, что всё это сон. Потому что совершенно невозможно было понять, что вообще происходит!
Разлепив веки и убедившись, что он находится в своей комнате, Эрик обвёл глазами помещение. Глазами! У него оба глаза! Машинально, даже не успев сообразить, что он делает, Эрик схватился за своё лицо, ощупывая предположительно поврежденный глаз, но не обнаружил совершенно никаких ран, повязок, отсутствовала и боль. Облегчение смешалось с глухой паникой, сознание судорожно пыталось строить приемлемые версии, чтобы логически объяснить происходящее.
Первое, что пришло в голову — он в пейзаже. Сначала эта мысль успокоила Эрика, он глубоко вздохнул, пытаясь стабилизировать сердцебиение, даже улёгся обратно в кровать. «Все хорошо, сейчас я очнусь и всё забудется, как страшный сон». Пролежав так некоторое время, Колдер понял, что это не помогает. Он подумал было, что происходящее может объясняться не пейзажем, а симуляцией, но само по себе то, что он вспомнил про неё, говорило о том, что это не так.
Эрик сел на кровати и уставился на свои руки. Говорят, что надо ущипнуть себя, чтобы понять — сон это или нет, ведь во сне не чувствуешь боли. Эта мысль рассмешила его — он отлично чувствовал боль и в тот раз, когда девка подорвала его гранатой, и в тот раз, когда воткнула ему в глаз гвоздь. Мысль, спасая разум, утекла совсем в ином направлении — откуда она могла взять гвоздь? Не иначе как Зик не обшмонал её, упустил, пидорасина безмозглая…
«Серьёзно? Я серьёзно размышляю над тем, что Зик был идиотом в моем сне…»
Но во сне не бывает боли. Эрик судорожно оглянувшись, отыскал глазами жилет с выкладкой и рывком вытащил оттуда нож. В пизду всё, что было раньше, он должен убедиться, что сейчас всё происходит наяву. Лезвие полоснуло по тыльной стороне ладони, обожгло резкой болью, заставив поморщиться и сжать зубы. Терпеть можно, но ощущения очень даже яркие. Из раны выступила кровь, стекла по руке; крупные капли попали на ногу, изгваздали пол, а Эрик, как завороженный, смотрел на них и пытался собрать мысли в кучу. Это не сон. И тогда, это тоже сном не являлось. Это не пейзаж и не симуляция. Тогда, блядь, что, вашу мать, происходит?!
Возможно, кто-то пытается свести его с ума, посылая галлюцинации, а может быть это такой способ убрать его с дороги. Эрик многим насолил за свою жизнь, и очередь желающих ему смерти была гораздо обширнее, чем можно было себе представить. Он, вообще говоря, редко задумывался об этом и сейчас все эти мысли казались ни к месту.
«Нужно выяснить, что это за хуйня, а для этого, прежде всего, нужно спрятать пистолет!»
Идея не отдавать Максу оружие осенила Эрика внезапно. Он рывком поднялся и, справившись с приступом головокружения и тошноты, бросился к своему облачению. Пистолет был на месте. Эрик озадачился. Два раза подряд ему привиделось, что он уже отдавал его Максу. В то, что это всё происходило на самом деле, Эрик совершенно никак не мог поверить.
«Пистолет надо спрятать. Куда можно его спрятать? В комнате нельзя, могут прийти с обыском. Надо где-то снаружи, значит. Точно! На балконе есть ниша — дефект постройки, можно туда пистолет положить, а потом незаметно просто забрать! А патроны купить на чёрном рынке. В принципе там же можно и огнестрел достать, но неизвестно, успеет ли он провернуть всё одним днём. А пистолет нужен сегодня, потому что Эрик был намерен убить психованную девку до того, как она убьёт его. Снова».
Подивившись бредовости своих мыслей, Эрик оделся, поглядывая на часы. Джек приходил к нему до завтрака, стало быть на то, чтобы спрятать оружие остаётся не так много времени.
Эрик не давал себе возможности остановиться и задуматься над тем, что он серьёзно пытался действовать исходя из того, что он помнил из своих… галлюцинаций, но мандраж от воспоминаний подталкивал его к активности, спасая рассудок. Граната, зажатая в мелкой, похожей на ветку, руке; безумный взгляд, сменяющийся на яростный; тихое пение; счёт; ощущение инородного тела в глазу… Все эти видения сидели у Эрика в мозгу, свербили нервы, вставали перед глазами яркими картинами и вспышками боли. Сжав зубы, Эрик обхватил свою голову и скрючился на полу, позволив себе секундную слабость. Невозможно поверить, что это всё было на самом деле, сознание играло с ним в неизвестные ему игры…
«Оружие. Надо спрятать оружие».
Тяжело дыша, Эрик поднялся и понял, что головная боль не даёт ему мыслить сколько нибудь адекватно. Порывшись в нагрудном кармане, он выудил блистер с обезболивающим — таблетки сейчас были необходимы. Не дожидаясь, пока боль отпустит, Эрик выскочил в коридор и бросился к балкону.
Буквально через секунду после того, как оружие заняло место в укромной нише, за спиной объявился Джек.
— Я знаю, что меня ищет Макс, — не дав Джеку начать, опередил его Эрик. — Я готов, и убери свою пукалку.
Это было несолидно и по-детски, но Эрик не мог оказать себе в удовольствии бросить короткий взгляд на удивленное лицо Джека и, проходя мимо, толкнуть его плечом. В кабинете Макса ничего не изменилось. Лидеры осуждающе пялились на него и, хотя Эрик уже начал чувствовать действие лекарства, он всё ещё ощущал, как привычно ноют виски.
— Ты можешь что-то сказать в своё оправдание, Колдер? — спросил Макс, когда выжидательная пауза стала затягиваться. Эрик не торопился начинать диалог, он пытливо всматривался в хорошо знакомые рожи, стараясь понять, кто мог пытаться свести его с ума. В принципе — каждый из здесь присутствующих, главное сейчас — не сорваться и не нарываться на проблемы, хоть держать себя в руках становилось всё сложнее.
Эрик молчал, а лидеры и командиры начали переглядываться.
— Означает ли твоё молчание то, что ты признаешь свою вину? — нахмурился Джек.
— Кто? — коротко спросил Эрик невпопад, чувствуя, как головная боль начинает сдавать свои позиции, а сознание проясняться.
— Не понял… — настороженно посмотрел на Эрика Макс, будто Колдер был бомбой замедленного действия.
— Кто из вас всё это затеял? — сквозь зубы прошипел Эрик, медленно обводя присутствующих тяжёлым злобным взглядом. На место боли пришло раздражение: какие глупости верить, что повторившийся два раза день был в действительности. Конечно, это какие-то происки уродских недоброжелателей, которые пытаются вывести его из игры!
— Твои попытки спаси свою шкуру весьма жалки, — выступил Ричард, стараясь, однако, держаться недалеко от Джека, который так и не убрал пушку. — Ты убил Бейкера. Он просто возразил тебе, Эрик, не пошёл против командования, не противился приказу. Он просто возразил. Я считаю, ты просто псих. Псих и жестокий садист, Колдер.
— Какой сегодня день? — проигнорировав слова Ричарда и совершенно не обращая внимания на то, что всё лидеры насторожились, готовые к любой реакции обвиняемого, спросил Эрик.
— Брось придуриваться, — фыркнул Джек, но Макс поднял руку, призывая к тишине.
— С чем связан твой вопрос? — обратился к Эрику старший лидер.
— Просто скажите, какой сегодня день, — еле сдерживая раздражение, тихо прошипел Эрик. — И какое число.
— Год говорить?
— Желательно.
— Вторник, двадцать пятое мая, двести тридцатый год ВС* (возведения Стены). Теперь мы ждём от тебя объяснений, — проговорил Макс, стараясь не терять самообладания.
— Это была очень плохая идея, Макс, — угрюмо усмехаясь, Эрик чувствовал себя на грани безумия и морока. — Вы все ублюдки, если думаете, что вам так запросто удастся свести меня с ума.
Число, месяц, день недели — всё совпало, он это совершенно четко помнил, когда принимал задание на вылазку за изгоями. Кто-то из них, этих уродских сук, ведёт с ним эту чёртову игру, потому что поверить, что всё происходит с ним взаправду — совершенно невозможно.
— Ты забываешься, Колдер. Мы собрались здесь…
— Вы собрались здесь, чтобы выпилить меня, но я вам этого не позволю! Уйду я — заберу с собой каждого.
Эрик дышал тяжело и часто, лицо его всё покрылось испариной, а в глазах бушевала такая ярость, что присутствующие снова принялись переглядываться.
— Ты убил Бейкера, при свидетелях, и теперь пытаешься как-то по-идиотски отмазаться, — Джек сделал шаг вперед и ткнул стволом прямо Эрику в грудь. — Ты никого тут не запугаешь, не старайся, и даже твои попытки выставить себя сумасшедшим не спасут…
— Подожди, Джек, дело Бейкера всё ещё требует расследования, — остановил командира разведки Макс и подошёл к Эрику вплотную. — Если выяснится, что ты действовал по беспределу, тебя будут судить по закону Бесстрашия, Эрик. Ты объяснишь, что значат твои вопросы по поводу сегодняшней даты?
Эрик смотрел на Макса в упор и судорожно соображал, что сказать такое, наиболее правдоподобное.
— Ничего, что требовало бы твоего внимания, Макс, — как можно более беспечнее пожал плечами Эрик. — Я, видимо, надрался и…
— Избавь меня от подробностей, — махнул рукой лидер и нахмурился. — Старшему кетчеру неплохо было бы следить не только за дисциплиной своих подчиненных, к слову. А теперь сдай оружие — с этого дня кетчеры будут ходить со стимуляторами. Никакого огнестрела. — Эрик продолжал стоять, не делая попыток разоружиться, и присутствующие снова насторожились. — Это была не шутка, Колдер, это приказ — сдать огнестрельное оружие!
— А у меня нет пистолета, — ехидно сказал Эрик и нехорошо улыбнулся. — Я его потерял.
— Он врёт! — рявкнул Джек, показывая на Эрика стволом. — Мы все сдали оружие, а тех, кто слишком хитровымудренный и хотел укрыть ствол — обыскали! Хочешь, чтобы и тебя постигла та же участь?
— Мне плевать, хотите — обыскивайте, — снова пожал Эрик плечами. — Вот только одного не могу взять в толк, а чем же это таким ты размахиваешь, Джек? Уж не водяным ли пистолетиком?
— У меня особое задание…
— Это я, что ли? — перебил его Эрик, делано удивившись. — Откуда столько чести? С каких пор, чтобы проводить меня к лидеру, требуется пистолет, Макс?
— Каратели и особисты будут вооружены, — холодно бросил Макс тоном, не терпящим возражений. Эрик презрительно дернул верхней губой и предпочёл промолчать.
«Значит, теперь у нас будет элита, вооруженная элита. Телохранители Макса, разведчики и те, кто казнит Бесстрашных за преступления всегда будут ходить с оружием, а я, как мудак, теперь вынужден буду прятаться. Ну, спасибо тебе, Макс, удружил, блядь!»
Эрик равнодушно наблюдал за обыском своей комнаты, потому что знал — поиски ни к чему не приведут. Головная боль отступила, превратившись в тупую и ноющую, но уже не разламывающую мозг, как утром. Перспектива нарушать закон из-за нового приказа не особенно его радовала, с каждым днём всё больше угроз нависало над «бизнесом», попасться стало совсем несложно. А теперь ещё можно было и за нелегальное ношение оружия подставиться. И если раньше он вполне легально мог пристрелить любого неугодного, особенно изгоя, объяснив это самообороной, то теперь сам факт наличия у него пистолета — уже нарушение! А он должен сегодня пристрелить ту девку, обязательно. В том, что она появится, у Эрика уже почему-то не было сомнений.
Джек, тщательно обыскав комнату и не найдя оружия, бесновался и требовал заключения Колдера под стражу, но Макс, как и всегда, вынес решение в пользу Эрика.
— Ты будешь под наблюдением, Колдер, — сказал Макс после обыска. — Каждый твой шаг будет у меня на личном контроле. Ты пока свободен, но ещё один труп, и ты лишишься не только статуса старшего кетчера!
Эрик смерил всех присутствующих равнодушно-презрительным взглядом и отправился экипироваться. Срать он хотел на Джека, хотя раньше Эрик не замечал за ним такой откровенной неприязни. Сейчас все мысли Колдера крутились вокруг вылазки и уебищной девки, благодаря которой он уже дважды испытал сумасводящую боль и почувствовал дыхание смерти. Чисто интуитивно ему казалось, что смерть этой убогой решит все проблемы, прекратит эту галлюцинацию, или что там с ним такое происходит. Ее нужно убить, причем так, чтобы все выглядело законно, потому что после приказа Макса любой может арестовать его за ношение оружия. Можно было бы убить девку и голыми руками — много ли ей надо, — но с пистолетом в кобуре Эрику было как-то спокойнее.