ID работы: 5533854

Бесконечность твоей ненависти

Джен
NC-17
В процессе
74
AnnysJuly соавтор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
планируется Макси, написано 165 страниц, 17 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора / переводчика
Поделиться:
Награды от читателей:
74 Нравится 173 Отзывы 30 В сборник Скачать

Рокси (VIII)

Настройки текста
      Я сидела тихо, прислушиваясь к шорохам удаляющихся шагов и негромким переговорам конвоиров, вздрагивая от любого резкого звука. Но ничего не происходило, и усталость взяла своё — я впала в состояние, похожее на ступор, пытаясь осмыслить то незавидное положение, в котором оказалась. С Джасти не поговорила, глупейшим образом попалась, и участь моя теперь была далека от радужной. Заклеймят траллом — не сбежать, и деваться некуда.       Последние мизерные крупицы надежды исчезали с каждой секундой, потому что распределитель являлся той самой последней для изгоя инстанцией, откуда бесповоротно можно помахать своей свободе ручкой. А дальше либо в личное пользование, на забаву, либо в притон какой-нибудь… Либо, если удача улыбнётся, в скотскую рабочую силу до тех самых пор, пока ласты не склеятся. И если до этого сковавшее меня оцепенение порождало в душе лишь панический страх, заставляя им захлёбываться, то теперь, когда я попыталась охватить всё произошедшее со мной и окончательно осознала, как же я на самом деле крупно влипла, стало по-настоящему горько.       Казалось, слёз уже не осталось после допроса, обожженная кожа едко саднила, ныли ссадины и наливающиеся после побоев синяки. И всё же, в изнеможении положив голову на сложенные руки, я зарыдала не сдерживаясь, выплескивая свою обиду на несовершенство этого мира. Столько бегать от кетчеров, голодать, выживать еле-еле и попасться… так глупо.       — Это пока ещё не самое плохое, что могло произойти с тобой, — неожиданно раздался рядом со мной голос, и я резко вскинула голову. По ту сторону решётки, заложив руки за спину, стоял тот самый темнокожий человек, которого Бесстрашные называли лидером. Я молчала, стараясь прикинуть, чего ждать от этого визита — как-то это было необычно и странно, что лидер самолично пришёл сюда, в камеры, ради такого скота, как изгои, и занимается подобными вопросами. — У тебя есть родители?       — У всех есть родители, — мне бы очень хотелось ответить твёрдо, может, где-то даже и с презрением, но побаливающая от побоев голова и разбитые губёнки не позволили этого сделать. Поэтому я просто промямлила.       — Но твои живы?       — Без понятия, если честно, — дались ему мои родственники, — может, и живы, только я их никогда не знала.       — Где же ты жила, пока… не попала к нам? — спросил он так, будто я в гости к нему заглянула на огонёк.       — Там же, где и остальное отребье, в Вудлоне, — хмуро ответила я, ёжась от такого пристального внимания. Он явно хотел выведать у меня что-то, знать бы ещё, что именно ему отвечать и как не подставить при этом Джасти!       — Росла в Вудлоне, без родителей… Голодала, видимо? Да?       Отчего-то дикое раздражение полностью вытеснило страх в одну секунду. Мне бы включить инстинкт самосохранения, как успешно удавалось это делать при допросе, но то ли я совсем устала, то ли потрясение сказалось: откуда-то взялись силы вскочить, подбежать к решёткам и врезать по ним так, что по помещению разошёлся глухой металлический звук.       — А ты как думал, хер лощёный? — выплюнула я. Глубоко внутри меня клокотала тихая ненависть. — И голодала, и от воспаления лёгких чуть не загнулась, и от заражения, когда собаки ваши погрызли! Пока вы тут сидите на всём готовом — мы там живем хуже скота, без еды, воды, крыши над головой, без лекарств и всяких супер-сывороток…       По тому, как мужчина склонил голову и пристально на меня уставился, я поняла, что сболтнула лишнего. Но было поздно. Удивление в его взгляде сменилось на хищный интерес, и я поспешно отступила вглубь камеры, чтобы скрыть свои алеющие щёки.       — Очень интересно, — преувеличенно мягко проговорил он, открывая дверь моей узницы. Зашёл, тщательно заперев решётку, и двинулся на меня, стараясь заглянуть в глаза несмотря на царивший в камере полумрак. — И откуда же маленькая девочка из изгоев знает о сыворотках?       — О них все знают, вообще-то, — что-то в его виде напугало меня ни на шутку. Кажущаяся мягкость и приветливость нисколько не могли обмануть — этот человек был опасен. И плотоядный взгляд, преследующий меня последнее время со стороны многих мужчин отчётливо дал понять, что добром этот визит точно не обернётся. Удушливый страх вкрадчиво пополз вокруг горла, стянув его, вызывая легкую тошноту, вот только никак не могла я поверить в то, что лидер Бесстрашия опустится до изгойской девчонки. Ему что, своих мало?       — Уж не за той ли самой сывороткой ты сюда пришла? М-м? — ухмыльнувшись одним уголком губ, лидер продолжал надвигаться, и совсем скоро я с ужасом почувствовала, как моя спина упёрлась в стену. Меня мгновенно прошиб холодный пот, футболка сразу же прилипла к лопаткам. — Кто же тебя снабжает? Может, расскажешь? И за какие услуги?       Он подошёл ко мне вплотную — казалось, что на меня надвинулся целый дом, насколько огромным, по сравнению со мной, был этот человек. Я судорожно сглотнула, пытаясь совладать с собой. Отступать было уже некуда, и когда лидер схватил меня за подбородок, немедленно отозвавшийся болью в тех местах, куда били его цепные псы, мне ничего не оставалось, кроме как мучительно поморщиться от прикосновения.       Я уже хотела было ответить ему, что в гробу я видела их подачки — как выживала, так и дальше бы прекрасно выжила без всякой этой ерунды, лишь бы не оказаться в траллах, — когда почувствовала, что его рука легла мне на грудь и довольно ощутимо её сжала.       — Мне нравятся такие, как ты, — с придыханием зашептал лидер мне в лицо, обдавая стойким запахом табака. — Вся такая маленькая, хрупкая. Грудь как прыщики, на вид ещё ребёнок совсем… Но где надо, зрелая уже… Да ты просто сокровище!       Недоумённо переваривая услышанную отповедь, я с отвращением почувствовала, как по его телу прошла дрожь, а рука полезла прямо в болтающиеся на мне свободные брюки, и прошлась между ног. Всё случилось так быстро и неотвратимо, что первые несколько секунд я не смогла справиться со ступором, и только когда его пальцы причинили ощутимую боль, я вскрикнула и принялась остервенело вырываться, жалея, что опрометчиво подпустила его к себе так близко.       — Можешь орать, тут тебя всё равно никто не услышит, — задыхаясь, сообщил он, стараясь избавить меня от одежды.       Сглотнув застрявший в горле ком мерзости, я попыталась отпихнуть его, ударить коленом в пах, да только этот мужик, придавив меня к стене всем телом, практически не давал возможности пошевелиться — ни замахнуться, ни оттолкнуть. Только и удавалось, что извиваться, на свою беду распаляя его ещё больше.       — Какая ты… ладненькая везде, как девочка, — пробормотал он, сковывая своей пятерней мои запястья, а второй пробираясь мне за пазуху, мерзко щупая за грудь. — Не будешь сопротивляться, увидишь, каким я умею быть благодарным!       Когда его влажный язык прошёлся по моей щеке, меня всю передёрнуло. В голове вдруг всплыли воспоминания о шарящих по мне руках беглого тралла, остро воняющую потом и грязью тушу, навалившуюся тогда в подвале… Противное, невозможно противное ощущение беспомощности перед физически превосходящим мужчиной окатило колючей волной гадливости, а в это время пальцы напирающего лидера продолжили исследовать моё тело, настойчиво подбираясь к желаемому.       — Сама подумай, что тебя ждёт, если отправишься в траллы? Но этого можно избежать. Хочешь место во фракции? Я смогу тебе его дать! Люблю малышек, совсем маленьких… Смогу тебе дать всё, что хочешь, только не сопротивляйся. Ну же, расставь ножки… Ты, наверное, уже мокренькая вся, да?       Совершенно ошалевшая от свалившихся на меня за один вечер испытаний, я в очередной раз попыталась оттолкнуть от себя мужика, да куда там, он давно припёр меня к стене, его возбужденный член упирался мне в бедро, и накрывшее отчаяние просто не давало мыслить здраво. Силы постепенно оставляли меня, сознание отказывало, будто это не со мной всё происходило. Кричать не получалось, лидер зажал мне рот ладонью и принялся расстегивать свой ремень на брюках, а я замычала, извиваясь всем телом.       — Не брыкайся, тогда мы оба останемся довольны… Тебе хорошо будет, обещаю, — выдохнул он, всё пытаясь втолковывать мне, глупой, что противиться бессмысленно — так или иначе он всё равно своего намеревался добиться. — И голодать больше никогда не будешь, и…       Я не поняла, что произошло: мой пребывающий в шоковом состоянии от всего случившегося мозг просто не в состоянии был осмыслить, что рука, зажимающая мой рот, вдруг ослабела. Мужчина сначала замер, а потом весь обмяк, глаза его закатились, и он начал заваливаться набок. Я смотрела на него и не могла с собой справиться, меня всю трясло, в глазах стояла мутная пелена.       — Рокси, приходи уже в себя! — услышала я невероятный голос — знакомый и родной, только непонятно как оказавшийся здесь. — Нам надо срочно уходить, слышишь?       Оказалось, это я не сама тряслась, это Джасти меня тряс за плечи. Распахнув глаза, я в первую секунду решила, что у меня галлюцинации. Потом перевела взгляд на валяющегося у моих ног мужика с расстегнутой ширинкой и вываленным членом, и снова заскулила.       — Джасти, — только и удалось выдавить из себя, потому что мой мир никак не хотел возвращаться на своё место.       — Знаю, Рокс, знаю, но нам надо уходить, скорее! Ты можешь идти? Он тебе ничего не ввёл?       — Что? Что ты с ним сделал? Он… он мёртв? — собравшись с духом, выпалила я, стараясь не смотреть на распростёртое тело.       — Нет, он спит, это транквилизатор, — схватив меня за руку и увлекая за собой из камеры, пояснил Джасти. — Бежим, Рокс, я тебя выведу отсюда! У нас очень мало времени!       Безликие тоннели, по которым мы бежали, показались мне бесконечным глухим лабиринтом. Радоваться свободе я не спешила, сперва надо было выбраться не только из этого подземелья, но и с самой территории Бесстрашных, а провернуть это незаметно мне казалось проблематично. Я вертела головой по сторонам, каждую секунду ожидая топота погони. К счастью никто за нами не гнался, и если в том коридоре, где располагались сами камеры, можно было ещё расслышать отдалённые голоса людей, то чем дальше Джасти уводил меня обходными путями куда-то вниз, по крутым каменистым переходам, тишина окутывала такая, как будто вся фракция вымерла.       Вскоре где-то совсем рядом зашумела вода, воздух стал прохладный, а я никак не могла надышаться, всё ещё пребывая под впечатлением «гостеприимства» Бесстрашия и их главнюка — любителя маленьких беспризорниц. И только тогда, когда мы оказались почти в кромешной темноте одного ответвления тоннеля, как две капли воды похожего на неисчислимое количество предыдущих, Джасти резко остановился и принялся ощупывать стену руками.       — Что ты ищешь? — шепотом спросила я, не переставая настороженно оглядываться.       — Выход на поверхность. Это коммуникационные тоннели, здесь есть люк. — Он взобрался по выступающим из стены скобам вверх, сдвинул тяжелую крышку, и плотную темноту подземелья разбавили предрассветные сумерки. — Рокс, давай, полезай. Лучше всего тебе сейчас спрятаться в депо, это совсем рядом. Как раз у патрульных пересменка, скоро пойдет первый поезд и на нём ты выберешься отсюда.       — Подожди, Джас… то есть, — пробормотала я нерешительно, когда парень спрыгнул вниз, и уставилась на него. А он изменился, словно стал старше не на полгода, а на все два, и совсем перестал походить на того мальчишку, что когда-то спас меня от собак. И глаза его, прежде источающие озорную жизнерадостность, теперь показались мне двумя строгими омутами. Или он просто разозлился из-за того, что ему в очередной раз пришлось вытаскивать меня из беды? — Эйдан… — замялась, до чего ж непривычно было называть так Джасти. — Я искала тебя, чтобы…       — Мы обязательно с тобой поговорим, — подталкивая меня к скобам, поторопил он, — только чуть позже. Сейчас совсем нет времени. Рокси, знаешь гаражи в заброшенном секторе Бронзвилла? Мы как-то там были, помнишь?       — Помню, — не поняла я, к чему он завел речь про эти обшарпанные развалины, где даже бродячие собаки не обретались.       — Запоминай — третий ряд от главного входа, где сгоревший остов грузовика, — Джасти на ухо прошептал мне номер нужного гаража, сообщил как попасть внутрь и заставил повторить полученную информацию три раза. — Точно запомнила? — с небольшим сомнением поинтересовался он, и после моего утвердительного кивка добавил: — Дождись меня там. Точно не знаю, сколько мне потребуется времени, чтобы всё подготовить. Может, ещё пара дней, но ты сможешь спокойно переждать. Всё необходимое там есть.       — Я ничего не поняла, но я дождусь, обещаю. — Мне оставалось только согласиться, не вдаваясь в подробности, потому что обнаружить моё отсутствие в камере могли в любую минуту, а сказать ещё хотелось многое. — Джасти… Эйдан…       — Зови, как привыкла, — проговорил он вдруг так мягко, что у меня дыхание перехватило. Сердце снова болезненно заколотилось, и я бы разревелась от счастья, окажись мы вот так наедине при других обстоятельствах.       — Ты тогда ушёл, и всё… не приходил так долго… Я уже думала, что никогда больше тебя не увижу, перебрала всё, — задыхаясь от волнения, пролепетала я как-то совсем невпопад. — Я только потом поняла, что ты защитить хотел, и спас меня, и… Джасти, я не хотела тебя прогонять!       Едва я это проговорила, как он подался вперёд и прижал к моему рту указательный палец.       — Тш-ш, Рокси, — его губы тронула лёгкая улыбка, — неужели ты думаешь, я не понял, что ты была на эмоциях? Всё это время я пытался сделать хоть что-нибудь для того, чтобы изменить систему. Хотел найти тебя и показать результаты — вот, мол, смотри, я теперь лидер, теперь-то всё будет по-другому и тебе ничего больше не угрожает.       — Но ничего не вышло?       — Нет, — покачал Джасти головой и горько усмехнулся. — Я выяснил, что наши лидеры сами погрязли в работорговле, изнутри нельзя ничего изменить. Эту чёртову систему можно только свергнуть, поэтому я и хочу уйти.       — Уйти? — Вздох изумления, вырвавшийся из моих легких, наверное, на весь тоннель было слышно. И я бы решила, что Джасти сказал это не серьёзно, но с подобной стальной уверенностью, которая прозвенела в его голосе, обычно не шутят. — Ты уверен, что действительно этого хочешь? — не зная, как реагировать на внезапную новость, осторожно спросила я, вскинув на него внимательный взгляд. — Жизнь изгоя не сахар, тебе ли не знать. Это постоянно подвешенное состояние, ведь схватить могут в любую минуту!       — Уверен, — сказал, как отрезал, заставив меня растеряться ещё больше. Всё-таки не так легко добровольно отправиться в изгои, когда у тебя есть выбор. У меня бы духу точно не хватило! — Так дальше не может продолжаться, а я не могу больше оставаться здесь и жить по их законам, быть такими, как они. Не хочу терпеть такое положение вещей, и ненавидеть себя, когда приходится делать всё, что от меня требует эта система. Я потом тебе всё объясню, сейчас нужно уходить! И жди меня. Слышишь? Всё запомнила?       — Да, — пробормотала, судорожно собираясь с мыслями и силами на новый побег с опасной территории.       Перед тем, как подтолкнуть наверх к люку, Джасти быстро привлёк меня к себе, обняв так крепко, что невозможно было вздохнуть. И я ответила ему тем же, чувствуя, как прерывисто и тяжело он дышал. Его губы на миг прижались к моим в торопливом поцелуе, и под сердцем у меня разлилось горячее волнение, вдруг сменившееся лихорадочным испугом, что мы можем больше не увидеться.       — Джасти…       — Знаю, Рокси. Я без тебя тоже не хочу. Ты в этом мраке одно светлое пятно, я обязательно приду, только дождись. А теперь поторопись!

***

      Джасти пришел только через четыре дня, когда я уже вся извелась и успела передумать всякого. В душе смятение сменялось надеждой — с одной стороны я была ужасно рада его появлению, с другой, это было очень волнительно и непонятно, как жить дальше. Джасти настаивал на том, чтобы вернуться в Вудлон, а мне совершенно не хотелось показываться на глаза Яру после того, как я отсутствовала несколько дней. Да и неплохо было бы сперва как следует обдумать произошедшие и ожидающие меня в жизни перемены, поэтому я надеялась на передышку. Но Джасти настаивал на своём, пропуская мимо ушей мои увещевания.       — Как минимум нужно предупредить ребят, что я ушёл, — огорошил он меня странной фразой.       — Каких ещё ребят? — нахмурилась я, ожидая подвоха.       — Я не мог уйти один и в никуда. Мои друзья объявились у вас несколько раньше, ты даже могла их заметить, — улыбаясь, Джасти притянул меня к себе. — Рокс, ничего не бойся, я, то есть мы всё продумали. У меня не вышло ничего изменить в качестве лидера, зато я уверен, что получится в качестве борца сопротивления. А там, где существует рабство, всегда найдутся и те, кто считает его неприемлемым.       Я слушала, и беспокойство всё больше и основательно охватывало меня. Это его решение перейти из фракции к изгоям, организовывать борьбу, тревожило ни на шутку, да ещё возвращение в Вудлон… Вряд ли наши праймы с восторгом примут подобные идеи, ведь никто и никогда не осмеливался рьяно выступать против системы, а значит… могут попытаться убить Джасти — куда безопаснее избавиться от таких активных и упрямых, чем ввязываться в какие-то революции. Но Джасти только посмеивался, уверяя меня, что у него есть план и всё получится, пресекая даже намёк на возможность неудачи.       В Вудлоне мы оказались ближе к вечеру и едва вышли к трущобам, как взгляд мой наткнулся на троицу парней, которым я задолжала топливо.       — Блин, совсем про них забыла, — сокрушённо прошипела себе под нос, гадая, как эти парни отреагируют на моё предложение подождать ещё, ведь тушенка-то уже съедена. Возможно, и до конфликта дойдёт, что сейчас было бы очень не кстати.       Однако парней интересовала не наша маленькая сделка, а мой спутник, заметив которого они резво повскакивали со своих покрышек и рванули к нам навстречу.       — Охренеть, рыжая, — почёсывая взлохмаченную макушку, взволнованно проговорил искалеченный, — мы ж вроде на бензин договаривались, а ты нам Мёрфи притащила! Чего так рано, брат, что-то случилось? — протянув для рукопожатия здоровую руку, поинтересовался парень уже у Джасти.       — Пришлось немного ускорить своё исчезновение, — ответил он с улыбкой, здороваясь и с остальными подоспевшими.       — Уж не эта ли козявка поспособствовала? — насмешливо предположил младший из этой компании. — А я говорил, не просто так она пропала. Попалась, что ли? Или от Яра пряталась?       — С лидером вашим уродским знакомилась, — огрызнулась я. — А если ещё раз обзовёшь меня «козявкой», получишь в нос.       — Вижу, вы успели пообщаться, — подытожил Джасти, а я насупилась. Так и думала, что не просто так эти парни меня подманивали. И что, вот с этой группой поддержки он надеется побороть систему?! — Рокс, я понимаю твои сомнения, и знаю, что нам будет нелегко. — Джасти повернулся ко мне всем корпусом и приобнял за предплечья. — Тех, кто против этой системы больше, чем тебе кажется. Парни нас поддержат, придут и другие, просто мы не могли уйти все и сразу, на нас была бы объявлена облава. Я должен был уйти последним, но… Вышло как вышло. Когда мы будем все в сборе — это будет настоящий аргумент, власти должны будут прислушаться к нам!       — Мёрфи дело говорит, — кивнул в подтверждение его слов старший из парней. — Правда, тут своя иерархия, но думаю, среди изгоев мы тоже найдём союзников.       Я недоверчиво посматривала то на парней, то на Джасти. Мне бы их уверенность! Какое-то внутреннее чувство противилось их плану, полагая, что ничего из этой затеи не выйдет и только приведет к гибели. Чьей? Да всех! Но Джасти и его друзья были полны решимости, и я приберегла свои сомнения до более подходящего случая.

***

      — Выкинь эту дурь из башки, парень, — покачал головой один из праймов, и остальные поддержали скептика. — Если ты из Бесстрашия, то должен понимать, как граждане этого дерьмового городишки любят сладкую халяву, что приносят им траллы. Восстание власти задавят ещё в зародыше, только чтобы не лишиться привилегированного положения и сохранить свой мнимый миропорядок. Да и что ты можешь противопоставить местному режиму, который полностью устраивает подавляющее большинство жителей? У тебя для этого есть люди? Оружие?       Как я и предполагала, старшие восприняли идеи борьбы Джасти без всякого восторга, однако его это не заставило отступить.       — Оружие можно достать, а люди есть здесь, в Вудлоне, — обвёл он внимательным взглядом помещение. Старый цех полуразрушенного завода служил нашим старшим местом сходки, но на этой встрече присутствовали и простые изгои, набежавшие поглазеть на решившего присоединиться к отщепенцам новенького. Именно к ним по большему счёту и было адресовано предложение Джасти. — Я уверен, многие из вас не хотят влачить существование тралла в какой-нибудь шахте или на лесоповале, закованные в кандалы. Прятаться не выход, за свободу нужно бороться! Конечно, те, кто привык к абсолютной власти над другими людьми, так просто не сдадутся, но если не вступить в открытое противостояние, так или иначе мы все останемся рабами этой системы.       — И ты своими действиями сделаешь только хуже, — ответил ему один из праймов. Он был уже старым по меркам изгоев, лет этак около шестидесяти, но до сих пор пользовался авторитетом. — Добьёшься того, что патруль наплюёт на все законы и будет забирать с улиц всех подряд. А кетчеры обложат Вудлон, и нам останется либо самим добровольно отправиться в траллы, либо передохнуть с голоду.       — В Чикаго полно пустующих районов, где ни патруль, ни кетчеры нас так просто не смогут достать, — возразил ему Джасти. — На Вудлоне свет клином не сошёлся, здесь вы тоже не защищены от облав!       — Это не твоя забота. Как видишь, нас здесь ещё много, несмотря ни на что.       — Да, но лишь потому, что на отлов изгоев существует определённый лимит, чтобы поток потенциальных невольников не прерывался. Властям просто не выгодно выловить всех сразу, а своими откупами от кетчеров, подсовывая им малолеток, вы только способствуете нелегальной торговле.       — Хм, вижу, ты неплохо осведомлён. А не кетчер ли ты?       — Кетчер? — оживился до этого помалкивающий Яр. — Тогда какого хрена мы его вообще тут слушаем? Может, он место нашей сходки вынюхивает, чтобы потом нас всех сдать!       — И какой в этом смысл? — слегка пренебрежительно поинтересовался у него Джасти. — Да, вы организуете изгоев, тем самым помогая им выживать, но никакой угрозы городу этим не несёте. Скорее, наоборот.       — Слишком гладко у тебя всё получается, — с крайне скептичным выражением лица продолжил Яр настаивать на своём. — С чего мы тебе должны верить, ты ведь Бесстрашный!       — А сам-то ты кем был? Разве не Бесстрашным?! — обратив на себя всеобщее внимание, вмешалась и я — мне же больше всех надо. — И ничего, прижился же здесь, как и другие бывшие фракционники. И таких тут много. Их ты тоже в чём-то подозреваешь?       — Так, я не понял, а тебя сюда кто звал? — недовольный тем, что я посмела выступить, нахмурился Яр и тут же вразвалочку направился прямо ко мне. Во взгляде его отразилось раздражение, злость, и что-то ещё неясное, но определённо не сулившее для меня ничего хорошего. — Давай-ка, топай на выход. Живо! Мы сами разберёмся, кого ты сюда притащила.       Не дождавшись послушания, Яр ухватил меня за плечо и толкнул в сторону разрушенных ворот, да только ничего этим не добился. Оставлять здесь Джасти одного я не собиралась!       — Никуда я не пойду, отцепись, — борясь с накатывающим ознобом, я постаралась не выглядеть перепуганной под его тяжёлым взглядом. Вдоль позвоночника прополз противный холодок, но отступать я себе запретила во что бы то ни стало. — Я у тебя не в рабстве, чтобы ты мной распоряжался. И работать на тебя больше не буду! Я с ним, понял?       — Чё пизданула, блять?! Ты будешь делать так, как я скажу! И попробуй вякнуть ещё хоть слово.       — И вякну, нечего мне рот затыкать! Он не крыса, а ты его обвиняешь только потому, что боишься конкуренции!       — И с чего это ты его так рьяно защищаешь, а? Неужели повелась на всю ту херню, которую от тут нёс? А может, на самого парня? Ну, конечно, вот сучка, — не взирая на его почти ласковый тон, показалось, что Яр сейчас мне врежет, поэтому я непроизвольно попятилась назад. Он заметил моё отступление и ухмыльнулся, всё ещё убивая меня взглядом, но отложил телесные наказания до более удобного времени, когда никто не сможет ему помешать. Только посетовал с прискорбным огорчением: — Расстраиваешь ты меня, рыжая. И это твоя благодарность за мою доброту? Но ничего, мы с тобой всё подробно обсудим, только немного позже, — поймав меня за шкирку и собираясь самолично всё-таки выпроводить из цеха, пообещал Яр. — Так что даже не вздумай сбежать, знаешь ведь, что всё равно найду и будет хуже.       Я не заметила, как Джасти оказался рядом, только почувствовала, что он оттеснил Яра от меня, буквально оттолкнув его плечом и вставая между нами.       — Эта девушка никуда не пойдёт, — почти по слогам проговорил Джасти, со спокойной решимостью глядя на Яра сверху вниз. — И руки свои к ней не протягивай! — потребовал он грозно и безо всякой опаски. А я зажмурилась, ведь опасаться следовало хотя бы потому, что Яр был далеко не слабак. Да ещё и прихвостней его тут ошивалось немерено. Внутри снова заворочалась уверенность, что не стоило нам соваться в Вудлон, и теперь я сильно сомневалась, что нам позволят уйти.       — Э-э, нет, парень. Эту крошку я для себя берегу, — приглядываясь к моему заступнику, протянул Яр насмешливо и самоуверенно, желая оставить себя хозяином положения. И несмотря на то, что руки он свои всё-таки убрал, тошнотворный холодок в моём животе продолжал нарастать. Стравливать молодого парня с успевшим заматереть за годы жизни на улице изгоем я бы не хотела. В отличие от Джасти, Яр, конечно, не утруждал себя тренировками, да вот только это совсем не означало, что он не выкинет какой-нибудь подлянки.       — Тебе не кажется, что многовато на себя берёшь? — хмуро поинтересовался Джасти, недобро прищуриваясь. — Ты кто вообще такой, чтобы решать за других?       — А ты, видимо, возомнил, что можешь мне помешать? — наигранно-насмешливо ухмыльнулся Яр. — Приходишь сюда с идиотскими идеями, пытаешься разрушить наш шаткий мирок, установить свои правила… Ну, и кто много на себя берёт?       — Вот что, я никого ни к чему не принуждаю! Лишь пытаюсь дать шанс людям избавиться от гнёта. Да, не всё получится сразу. Да, будет трудно, но не труднее, чем вы живете сейчас. И самое главное, — Джасти сделал паузу и наклонился к Яру так близко, что их лбы почти соприкоснулись, — если ты когда-нибудь, хоть пальцем тронешь Рокси, получишь в зубы.       Яр шумно выдохнул, после чего расплылся в едкой улыбке и делано рассмеялся.       — С ума сойти, — покачал он головой и повернулся к праймам. — Какого хера мы вообще слушаем этого озабоченного подростка, который мечтает выебать грязную малолетку и изо всех сил хорохорится перед ней?       Ответом ему была гробовая тишина замерших в предвкушении «шоу» людей. Яра многие не любили, но открыто противостоять ему побаивались, даже его последователи растерянно молчали, не зная, что предпринять и на чью сторону становиться. Яр, по всей видимости, ожидал поддержки, смешков на свою реплику, и когда никакой реакции не последовало, а Джасти ничуть не смутился от его слов, ему ничего не оставалось, как броситься в атаку.       Но его манёвр не удался: Джасти ожидал нападения и успел отреагировать увесистым ударом в челюсть, заставив своего изрыгающего ругань противника немного отступить. Яр мотнул башкой, делая вид, что пытается прийти в себя, но в следующую секунду кулак его мелькнул всего в дюйме от лица Джасти, который успел пригнуться и, выпрямившись, влепить изгою неслабый тычок в ребра.       Кусая губы, я наблюдала, как окрыленный своей мнимой победой Джасти слегка расслабился, и Яр умудрился вцепиться в его предплечье, неимоверно сильно дёрнув на себя и развернув спиной так, чтобы схватить за шею. Пульс мой взлетел до небес от беспокойства, а под сердцем разлился сводящий с ума страх.       Имела я возможность наблюдать, как Яр разбирался с теми, кто ему пытался возражать, и для последних это всегда заканчивалось плохо. А действовал он всегда одним излюбленным способом — валил на землю и забивал бедолагу ногами, не давая тому даже приподняться… Но Джасти развеял все его надежды и сдаваться, тем более дать возможность изгою себя повалить, отказывался совершенно. Он пару раз смачно пробил Яру локтем куда-то в район грудной клетки, пригнулся и просто перешвырнул его через себя.       К поверженному изгою немедленно рванули дружки, намереваясь, видимо, отомстить за своего предводителя, чтобы тот потом сам не отыгрался на них за своё унижение. Поддерживающие Джасти парни, которых, к моему удивлению, стало значительно больше — видимо, троица всё же успела обзавестись в Вудлоне соратниками, — тоже не стали отираться в сторонке. Но обещающее развернуться побоище остановил вмешавшийся прайм.       — Никому не лезть, — весомо крикнул он, наблюдая за поднимающимся с земли Яром. — Дайте парням между собой разобраться.       Изгои мгновенно окружили место схватки, подбадривая примерявшихся друг к другу парней криками — в Вудлоне во все времена жили по волчьим законам, и правым будет считаться тот, кто окажется сильнее. Я застыла, не в силах воспринимать происходящее без внутреннего содрогания. Сомневаться в навыках Джасти мне, по ясным причинам, совсем не хотелось, и я предпочитала верить в лучшее. Но дикий страх за него грыз изнутри, потому что от Яра можно было ожидать чего угодно. Найдя взглядом друзей Джасти, я нахмурилась. Они особого волнения по поводу разборок не показывали и ничего предпринимать как-то не спешили, хотя наблюдали за сходящимися в окружении толпы парнями не менее напряженно.       А те сперва просто словно присматривались, изучая и обходя друг друга по кругу. Яр резко стёр выступившую кровь с губы и сплюнул под ноги, показывая презрение к своему противнику. Джасти же выглядел так, будто для него это игра или очередной квест, и меня снова охватила тревога. Он явно не понимал, с кем имеет дело; это не тот случай, когда можно кичиться своим статусом, как тогда, перед Искренними. Яр кинулся на Джасти, парни сцепились с жесткой схватке, а я, изводясь переживаниями, беспомощно стискивала пальцы каждый раз, когда удары Яра достигали цели. Он и так и этак старался повалить Джасти подсечкой, должно быть понимая, что в честном бою не сможет одолеть своего противника.       И когда в руке Яра блеснула сталь, я совершенно не удивилась, но всё равно пришлось зажать рот ладонью, чтобы не вскрикнуть. Сердце моё ухнуло в самые пяточки, забывая как биться. Рванула к ним, не выдержав напряжения, но кто-то из изгоев удержал меня за плечо, не позволив вмешаться. Криво ухмыльнувшись окровавленными губами, Яр резко махнул рукой с зажатым в ней оружием — сталь рассекла воздух в каких считанных дюймах от шеи Джасти. Парни, что встретили нас, напряглись ещё сильнее, но бездействовали, чем вызвали моё неподдельное негодование.       Джасти уклонился, раз, другой, но острое лезвие всё же коснулось кожи, рассекая ему бровь. Однако он как будто этого вовсе не заметил. Сам сблизился с Яром, его руки так и мелькали, не давая изгою причинить вред и отбивая его атаки. Наконец, нож звякнул о бетонный пол, и Джасти немедленно отправил его подальше в угол, от души пнув ногой.       — Какая же ты крыса редкостная, — процедил Джасти, презрительно растягивая губы в подобии улыбки и укладывая Яра на пол смачным ударом в челюсть. — Чем ещё похвастаешь?       Яр снова сплюнул изо рта кровь, поднимаясь на колени, у Джасти глаз заливало из рассеченной брови, но он нисколько не обращал на это внимания, готовый к новым сюрпризам, и не ошибся. Яр долго и мучительно поднимавшийся, вдруг что-то метнул в сторону Джасти, как оказалось, камень, попав ему точно в голову. Мне всё-таки не удалось сдержать вскрика, но я видела, что Джасти хоть и был немного дезориентирован, только держался на ногах и довольно успешно вбивал кулаки в ребра Яра, который после своей диверсии бросился на него тараном, всё ещё лелея мечту сбить парня с ног.       — Вломи этому козлу! — сама от себя не ожидая, выпалила я громко и на одном дыхании. Притихшие было зрители драки взбудоражено завопили, перекрикивая друг друга, а Яр согнулся после врезавшегося в его живот кулака, хватая ртом воздух. И, тут же отхватив по роже, неловко завалился на спину, опять не устояв на ногах.       Джасти больше не позволил ему подняться и навалился на Яра сверху всем весом, практически подмяв под себя. Засучив ногами, изгой попытался скинуть с себя оседлавшего его парня, но тот припечатал Яра к земле несколькими душевными ударами, отправив в глубокую отключку.       — Бля, да тут реально махач был! Не спиздели мелкие. А я чё, всё самое интересное прошляпил, что ли? — раздался позади меня огорченный голос Бреди. Обернувшись, я нервно фыркнула, увидев с каким разочарованием он сокрушался о пропущенном поражении своего недруга. На лицах многих присутствующих, у которых были с Яром свои счёты, отразилось глубокое удовлетворение. Изгои настороженно переговаривались, искоса поглядывая на молчавших старших. — Рокс, чего происходит-то? Кто тут Яру пиздюлей навешал? О, а это чё за парень? — засыпав меня вопросами, Бреди уставился на Джасти, не оставив без внимания и победителя.       — Мой парень, — сообщила я с затаившимся внутри восторгом, и бросилась к Джасти, расталкивая толпившихся изгоев локтями. Выглядел он, конечно, молодцом. Падать, как мне показалось, тоже не собирался, даже улыбнулся ободряюще, притянув меня к себе. Но его сильно кровоточащая бровь, начинающие багроветь на лице следы схватки и расквашенные кулаки заставили меня сдавленно охнуть. — Как ты? Очень больно? У тебя всё лицо разбито…       — Что, такой страшный? — хохотнул он и тут же поморщился, притиснув ладонь к левому боку. — Со мной всё нормально, — заверил Джасти, пока я перепугано к нему жалась, стараясь невзначай не сделать больно. — Заживёт как на собаке.       — Что ж, твои навыки и сила могут быть нам полезны, — когда изгои примолкли, едва уловимо усмехнулся прайм, разглядывая Джасти с ленивым любопытством. — Судя по тому, как эта сопля жмётся к тебе, — кивнул он на меня, отчего где-то внутри вновь дало о себе знать мерзкое тянущее чувство опасности, — вы довольно давно знакомы. А значит, девчонка успела растрепать, что бывшие Бесстрашные у нас на особом счету. Знаешь ли, изгои по своей сути — куча обычного сброда, которых нужно держать в узде твёрдой рукой, чтобы они не устраивали свары и попросту друг друга не перерезали. В тебе есть все задатки старшего, ты им даже сможешь когда-нибудь стать, если, конечно, забудешь весь этот бред, что ты нам пытался втюхать.       — Я пришёл сюда не за этим, — кивнув на валяющегося в отрубе Яра, ответил Джасти, выпрямившись и расправив плечи. Я видела, как тяжело ему давалось любое неосторожное движение, словно каждый вдох отзывался острой болью. Возможно, были сломаны ребра. Но сам он умудрялся держаться так, будто не чувствовал никаких болезненных ощущений. — А за тем, чтобы предложить объединиться и свергнуть систему.       — Мы уже всё сказали по этому поводу и не дадим своего согласия, даже не надейся.       — Оно мне и не требуется. Пусть люди сами решают, что им делать и как они хотят жить дальше, — бросив быстрый взгляд на собравшихся рядом с нами своих друзей, объявил Джасти и обратился к остальным изгоям: — Чем больше нас будет, тем быстрее мы сможем покончить с рабством раз и навсегда, а не существовать без всякой надежды на будущее, в вечном страхе, что завтра поймают и шлёпнут на рожу метку. Кто хочет присоединиться — идём с нами!       Его голос звучал совершенно непоколебимо, а сам Джасти излучал твердую уверенность, которая заставила присутствующих поверить — он действительно знает, что делает. От перешептывающейся толпы стали отделяться изгои, сперва несмело, по одному, явно боясь навлечь на себя гнев старших, но постепенно желающих присоединиться становилось больше. В основном, конечно, это были подростки, которые на рынке траллов пользовались огромным спросом, и понимали, что им, в отличие от стариков, придётся прятаться от облав до тех самых пор, пока их не схватят кетчеры.       — Ну, что скажешь? — повернулась я к Бреди, недоверчиво разглядывающему Джасти и собравшихся вокруг него ребят. — Ты единственный из всех изгоев, кто на собственной шкуре прочувствовал, что значит быть траллом. Даже изуродовал себя кислотой, только чтобы туда не возвращаться! Ты тоже согласен с теми, кто считает, что всё нужно оставить как есть?       — Сомневаюсь, что из вашей затеи выйдет что-то путное, — пожал он плечами. — Но если есть хоть малейшая возможность не подохнуть в траллах, почему бы не попробовать? Терять-то всё равно нечего.       Вопреки моим опасениям, Вудлон мы покинули беспрепятственно, задержавшись лишь затем, чтобы похватать свои пожитки. Уходя, я то и дело оборачивалась на пустырь, пока район полностью не скрылся из виду. Эти трущобы служили мне убежищем, сколько себя помнила, но оставляя их за спиной, я не имела ни малейшего понятия, что ждёт впереди и через какие ещё испытания меня протащит жизнь, в которой начиналось что-то новое, и мне очень хотелось верить, что лучшее.        — Куда теперь? — поинтересовалась я у поглядывающего на меня Джасти.       — Вернёмся в Бронзвилл. Пока народу немного, особого внимания не привлечём. Потом, конечно, будем разделяться на отдельные группы, чтобы нас сложнее было вычислить.       — Потом? Ты думаешь, будут ещё желающие присоединиться?       — Я в этом уверен.       Я оглянулась на небольшую толпу, что шла за нами, и приостановилась, пропуская людей вперёд. Безрукий парень покосился на Джасти, но тот кивнул ему, мол, мы догоним, и он будто принял роль лидера на себя. Временно. Во всяком случае так мне казалось, хоть гнетущее чувство и не торопилось покидать меня ни на минуту.       — Ты что-то хотела сказать? — ухмыльнулся Джасти, когда я оттащила его в сторону.       — Спасибо, что заступился, — улыбнулась я ему, припоминая, как Джасти сетовал, что я редко это делаю. — Но не слишком ли высока цена? — Я легонько стерла кровь с его века и погладила по щеке.       — На пути к свободе цена не имеет значения, — Джасти подцепил пальцами непослушную прядку, что всё время падала мне на глаза, и невозможно нежно убрал её за ухо. — Оставаясь в этом рабском положении, мы платим гораздо больше, понимаешь? Платим жизнями своих детей, своего будущего, своей свободой…       — Но ты, Джасти, — отчаянно прошептала я, — ты ведь был гражданином, твои дети могли бы родиться гражданами…       — Но я хочу быть только с тобой, Рокс. И хочу, чтобы твои дети были свободными. Или хотя бы чьи-то, потому что пока мы миримся со всем этим — никто не свободен. Когда в любой момент ты можешь стать траллом — разве это свобода? Я так не хочу. А ты?       Он смотрел на меня так, что сердце против воли начало биться в разы быстрее. Выглядел он помятым, и мне было безумно жаль, что ему пришлось сцепиться с Яром, но я ничего не смогла поделать со странной щемящей внутренней дрожью, и прежде, чем успела подумать, уже выпалила:       — Мне кажется, что я сейчас поцелую тебя, Эйдан Мёрфи, — и голос всё-таки предательски сорвался от захвативших меня странных эмоций.       Губы Джасти дрогнули, а я приподнялась на цыпочки и прижалась к ним, стараясь не дышать. А вот Джасти, наоборот, медленно втянул воздух носом, прихватывая мои губы и почти невесомо обнимая — подозреваю, что из-за боли в ребрах. Только подумав об этом, я отпрянула, а он распахнул глаза и погладил меня по щеке.       — Мы всё делаем правильно, Рокс. А потому у нас всё получится! — и приобняв меня за талию, повёл к остальным ребятам, которые уже ушли довольно далеко.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.