Тем не менее, несмотря на то, что сны девушки осознанные, повлиять на происходящие в них события, она не в состоянии. А такая попытка, ради того чтобы вспомнить родителей, не привела к желаемому результату и Справедливость оказалась в странном и незнакомом месте. Там она увидела множество каких-то механизмов, шестерёнок и часов. Они были везде, большие, маленькие, настенные, с кукушкой, напольные и настольные. На любой вкус и цвет, как в лавке часовщика и антиквара по совместительству. Любопытство заставило Хилл остаться здесь и продолжить всё это разглядывать.
Эта экскурсия могла продлиться очень долго, но взгляд Алисы нашел, на чём с ужасом замереть. Девушка, не отрывая глаз, наблюдала в круглом окошке то своё прошлое, которому вот-вот уже исполнится третий месяц. Пока она вновь переживала то нелёгкое время, даже не заметила, как к ней сзади подошёл призрак в фиолетовом плаще с капюшоном. Хилл обратила на него внимание лишь тогда, когда он сам к ней обратился, пребывая в молодом виде.
— Тебе хотелось бы предотвратить те события или ты здесь с иной целью? — совершенно спокойно произнёс он, будто ожидал её появления здесь.
— Я, честно говоря, — запнулась Алиса, осознавая, что находится в форме призрака, — не знаю, как тут оказалась. Просто подумала о родителях.
— А вы, правда, можете мне позволить изменить свою судьбу? Кто вы такой? — уточнила Справедливость, не переставая удивляться происходящему.
— И что же заставило тебя усомниться в том, что это явь? — удивился призрак, на мгновение, уделив внимание своему причудливому посоху с часами и приняв обличие старца.
— То есть, вы хотите сказать, что я не сплю? Тогда я вдвойне не понимаю, как могла тут оказаться. Я ведь спала и видела сны, но так и не заметила, когда проснулась и почему-то пробудилась не в своей постели. Как такое возможно? — с нескрываемым шоком пыталась выяснить Хилл.
— Это не ко мне. Сны — не моя специализация, — поспешил её разуверить Клокворк. — Лучше спроси об этом у нашего специалиста. Мне известно, что ты с ним водишься.
— Хорошо, я поняла, — на выдохе произнесла племянница Влада. Но тревоги не спешили покидать её сердце. И даже появился страх, что о таких её возможностях узнает какая-нибудь нежелательная личность, которую приспичит воспользоваться этим по полной программе.
— А какова ваша стезя? — полюбопытствовала девушка, начиная потихоньку успокаиваться.
— Мне подвластно само время, — нескромно заявил он, приняв облик ребёнка. — Поверь, это самое занятное измерение из всех существующих.
— Верю, — уже совершенно спокойно ответила Алиса, представив, чего можно наворотить, обладая такой властью. Ей отчасти и самой захотелось обзавестись подобными способностями.
— Ну, так что? Ты хотела что-то изменить в своём прошлом или всё же передумала? — решил уточнить призрак. Он чётко понимает, что если Алиса хочет что-то переменить, ей придётся снова наблюдать то, что ранит сердце едва ли меньше, чем в первый раз. Но отговаривать не собирался. Возможно, она сама будет не рада полученному результату и попросит всё вернуть на свои места.
— Не знаю, хочу ли я что-то менять. Но у меня есть вопросы, ответы на которые я могу узнать только у родителей, в тот момент, когда они ещё живы. Я прекрасно понимаю, что это может быть больно и что ответы могут меня огорчить, — опечаленно, но, в то же время, с полной готовностью в глазах, ответила Хилл.
Уверенность девушки не прошла мимо внимания Клокворка, и он ей одобрительно кивнул, приглашая войти в один, единственный нужный ей экран из множества других. Сам он назвал это порталом времени.
Справедливость, не раздумывая, влетела в портал. Всё-таки есть на свете вещи, которые способны её увлечь настолько, что она забудет подумать о возможных последствиях. В такие моменты Алиса становится поистине неудержимой. И на её пути лучше не стоять. Такой же вывод сделал и владыка времени. В конце концов, такой блеск в глазах бывает только у самых без башенных созданий.
Стоило только Хилл оказаться в прошлом, она тут же применила невидимость и отправилась искать прошлую себя. Картина ещё целого старого дома причиняла неимоверную боль, будто прокалывая сердце тысячами спиц. Пусть душевные раны и зажили, но шрамы ещё не зарубцевались, и швы разошлись, с головой накрывая гнетущим желанием умереть. А как только племянница Влада оказалась внутри, та счастливая жизнь, которой больше не будет, ещё сильнее давила на больное место. А этот запах свежеиспечённого торта, сводил с ума и заставлял плакать. Больше никто от окружения девчонки не способен создавать такие шедевры выпечки, как это делала её мать.
«Я больше этого не выдержу!» — хотела Справедливость вопить об этом, но зажимала себе рот руками, чтобы не проронить ни звука. Девушка и понятия не имела, сколько ещё продержится, прежде чем разрыдается в голос, словно дитя. И потому решила поторопиться.
Она вселилась в себя прошлую, а на вопросы внутреннего духа коротко ответила, что это необходимо и ненадолго. Он дал добро, но предупредил, что обмана не потерпит. И вытурит незваную гостью в любой момент.
— Мама, можно спросить, — обратилась Алиса к женщине приятной наружности.
— Конечно. А что такое, котёнок? — насторожилась Лия, стараясь угадать, какую же из тайн придётся раскрыть дочке.
— Может, поедем к дяде сегодня? Лучше прямо сейчас! — не удержалась Хилл, и предприняла попытку изменить свою судьбу.
— Послушай, Алиса, — приняла сестра Влада серьёзный вид. — Мы это уже не раз обсуждали. Он мне неприятен. У нас было слишком много разногласий в прошлом. Я ведь уже говорила, что именно из-за этого не принимаю его подачек? Так вот, видеться с ним я не желаю по той же причине.
— Вы же оба взрослые люди, неужели так сложно примириться? К тому же, ты не думала что ему одиноко без нас — своей родни. Разве это справедливо, бросить его совсем одного, без какой-либо моральной поддержки? Мам, ну объясни мне, чем он это заслужил? — решила племянница Влада применить ещё один ход, и хоть что-то выяснить, если уж рыбка окончательно сорвётся с крючка и судьба не изменится.
— Ты не понимаешь, корни этого конфликта слишком глубоки! Им больше лет, чем тебе! — возмутилась женщина, явно не желая это дальше обсуждать. Кажется, ей даже стало больно от воспоминаний.
— Я больше не могу здесь оставаться, — прошептала Алиса, понимая, что Клокворк за ней наблюдает. Она хотела знать правду, но совесть ей не позволяла причинять боль матери, так что пришлось вернуться в своё время. Остался лишь один вариант — спросить о том конфликте дядю.
Девушка была так расстроена, и так торопилась вернуться домой, что повелитель времени не решился залезть не в своё дело и лишь проводил её взглядом. После чего вернулся к привычным для себя делам.
***
Хилл хотела незаметно вернуться в постель и сделать вид, что всё ещё спит. Но Мастерс уже находился в лаборатории и просто не мог пропустить её появление из портала в Призрачную зону.
— Мне интересно знать, что ты там делала. Может, объяснишься? — потребовал Влад. Он был мягок, но настойчив. На этот раз, его гнев был умело скрыт за удивлением. С каждым днём, проведённым с племянницей или в раздумьях о ней, старший полупризрак всё сильнее осознавал, как лучше всего с ней обращаться.
— Ничего особенного. Просто путешествовала, — скромно ответила ему племянница, возвращаясь в человеческий облик. У неё не было желания делиться подробностями. Ей хотелось лишь убежать в свою спальню, чтобы намочить слезами подушку, а не одежду дяди.
— А? — Влад явно хотел спросить что-то ещё. Но Алиса не стала этого дожидаться.
— Мне что-то в глаз попало, так что я к зеркалу, — быстро ответила она и умчалась прочь из лаборатории, так быстро, как только могла.
«Да какой идиот в это поверит? В глаз что-то попало? Ха, наверняка она просто пошла реветь. Вот только, из-за чего?» — пронеслось в мыслях Мастерса, как только он остался наедине с собой.
***
— Даже поплакать спокойно не дают! Ну что это такое?! — возмутилась Справедливость, услышав мелодию своего мобильника. Но всё-таки ответила.
— Привет. Где ты была вчера? Я не мог дозвониться, — прозвучал чуть встревоженный, но переходящий в радость, голос Дэнни на той стороне линии.
— Я вчера тренировалась, а что? Судя по погоде, я так понимаю, вы там справились с Вортексом? — решила уточнить Алиса, подойдя к окну и отдёрнув занавеску.
— Да, это было раз плюнуть, хотя мы не были уверены, что опыт предыдущей победы не простая случайность. Но всё получилось, снова, — ответил юноша так, будто его печалит сей факт.
— Тогда почему я не слышу в твоём голосе радости? Что-то не так? — удивилась девушка, и уселась на кровать.
— Мы же стали чем-то вроде команды. Как-то нехорошо, когда состав неполон, — возмутился Фентон. — Мы-то справились, но без тебя. Или ты не помнишь, как мы отлично справились с Дезире, когда ты была с нами? Кстати, а почему, когда она исполнила твоё желание, это не привело ни каким последствиям? Ты же видела как она извращает желания людей?
— Да, это действительно было странно. Но, может быть, последствия не успели проявиться? Она могла, скажем, сделать меня совсем бесчувственной? Может она лишила меня возможности любить в общем, а не только по отношению к тому, кого я хотела разлюбить, — выдвинула Хилл свою гипотезу. — Но её магия развеялась, и теперь, проверить это не удастся.
— В принципе, могло быть и так, — согласился парень и вернулся к старой теме. — Но ты так ничего и не ответила про команду.
— Прости, что я не вышла против Вортекса, вместе с вами. И передай извинения Сэм и Такеру, если для них это так же важно, как и для тебя. Но я и так пропустила пару тренировок, на которых обещала быть. Дядя был настойчив, да и моя совесть проснулась. Так что я не могла пропустить очередную тренировку, — виновато ответила Алиса. И чувствовала она себя соответственно.
— И чему он тебя научил? — поинтересовался Дэниел. Как бы он к этому не относился, а относился он к этому не слишком хорошо, любопытство от этого никуда не подевалось.
— Пока ещё не научил. Но он хотел, чтобы мой экто-щит стал прочнее. Я не поняла в чём там дело, или это его атаки такие мощные или мой щит так ничтожен. Представляешь, он постоянно разрушал мои щиты. И не давал ни одного намёка, о том, что мне делать. Кроме этого своего: «выложись на полную силу». Будто это так просто, особенно после предыдущего удара, от которого вообще-то было больно. Прости, если это прозвучало как жалоба, — рассказала девушка и призадумалась. В её жизни столько всего произошло, за одни только последние сутки, что она и не знала, стоит ли ещё чем-то из этого делиться с другом. В результате, Хилл решила обо всём остальном умолчать. Например, её мучил вопрос, почему она заснула дома, а проснулась в Призрачной зоне. Вот уж загадка века.
— Он причинял тебе боль и ты это терпела? — возмущённо выразил юноша ту мысль, которая никак не хотела укладываться в его голове. — Если ты будешь настолько своего дядю слушаться, это до добра не доведёт.
— Поверь, гораздо сложнее вытерпеть все гадости, которые ты ему адресуешь. Объясни мне, наконец, что он такого сделал? За что ты его так ненавидишь? Может быть, ты этого не осознаёшь, но этим ты мне причиняешь боль. Он — моя семья! У меня больше никого нет! — высказала Хилл гневную тираду, сорвавшись на крик, ближе к концу.
— Он хотел прикончить моего отца! Я тоже всегда готов защищать свою семью! — крикнул и Фентон, но вовремя опомнился. — Прости, я, кажется, всё понял. Ты его защищаешь не из-за его влияния, а просто потому что…
— Потому что у меня нет родителей. Я не смогла предотвратить их гибель. В моей жизни было столько потерь, что я больше не хочу никого терять, — перебила его Алиса. — Но хватит об этом, успеем ещё поболтать в другой раз. Как мама нередко выражалась: «разговор на эту тему портит нервную систему». Так что, пока.
— Пока, — попрощался и Дэнни, глубоко вздохнув.
Влад подслушал этот разговор и умилился тем, как Алиса его защищала. Он даже пустил скупую мужскую слезу, лишний раз убедившись в том, насколько ценное приобретение, в лице племянницы, оказалось в его загребущих руках. А по груди разлилось приятное чувство, что он больше не один.
