Любовь к невольнице

Преодолев холл, несколько коридоров и лестниц девушка оказалась у дверей в покои Драко. Тихо открыв дверь, она зашла внутрь, прислонилась спиной к холодной двери смотря на Малфоя. Он сидел в своём излюбленном кресле нога на ногу, не обращая внимания на рабыню, задумчиво смотрел на яркие языки пламени в камине и попивал дорогой огневиски из пузатого стакана. Гермиона уже примерно знала, что последует дальше. Он ткнёт пальцем себе в ноги, и прикажет ей сесть на пол. Или же прикажет лечь у камина, и начать ласкать себя, или сразу его. Фантазия Малфоя была безгранична, но некоторые желания, у него входили в привычку. Драко поднял холодный взгляд серых айсбергов на девушку, едва уловимо выдохнул, и тихо позвал не отрывая цепкого взгляда. — Иди ко мне. — Тихо. Почти ласково. Тело привычно внутренне вздрогнуло, так он действовал на неё, вызывал внутри нестерпимый холод и леденящий душу страх. Гермиона покорно двинулась в сторону хозяина. Малфой расставив ноги хлопнул ладонью по своему бедру, безмолвно приказывая сесть, мягко обнимая за талию подошедшую девушку. Гермиона послушно села, и посмотрела на Малфоя из под ресниц. — Ближе. Рабыня беспрекословно прижалась боком к его груди, думая, когда же она стала воспринимать это настолько буквально? Грифиндорка по прежнему ненавидела этого человека. Но к своему неудовольствию отметила, что его близость, его общество стало чем-то обычным, словно так и должно было быть всегда. Она боялась это признать, но она привыкала к нему. Драко Малфой был абсолютно противоречивой личностью. Такие же эмоции к нему испытывала бывшая подруга Гарри Поттера. Именно бывшая. Потому-что таковой она себя ощущала. Гермиона считала себя мерзкой лгуньей. Предательницей. Рядом с Малфоем она чувствовала страх, отвращение, жажду мести. Но вместе с тем, это не мешало девушке раз за разом испытывать оргазмы в объятьях ненавистного бывшего Слизеринца. Это не мешало ей растворяться в близости и течь от одних лишь поцелуев. Малфой обнимал Гермиону за талию и молча продолжал смотреть в камин. — Знаешь, по всему поместью у меня есть уши. — Малфой замолчал, переведя тяжёлый взгляд на рабыню. Гермиона внутренне сжалась, не смея прервать зрительный контакт, чувствуя как властная рука Малфоя с её талии плавно, и так по блядски уверенно и по собственнически движется по животу к вздымающейся от нарастающей тревоги груди. — Я предполагал, что Уизлетта вздумает бежать. — Его рука по хозяйски прошлась по груди, грубо сжимая. — И рад, что ты приняла верное решение. — Малфой резко схватил девушку за шею и взглянув в глаза бешеным взглядом сказал, —Ты моя. Никогда тебя не отпущу. Смирись с этим. Из под земли достану. Все вверх дном переверну, убью любого. — Он резко притянул ее за шею к себе и властно впился в губы своей рабыни. — Только попробуй рыпнуться, или помышлять что-то против меня. Иначе прошлая порка покажется тебе поцелуем ангела. Слизеринец сильнее вдавил жёсткие пальцы в шею рабыни, оставляя красные пятна на загорелой коже, прожигая гневным стальным взглядом продолжал шипеть прямо в губы девушке. —Пусть твоя подруга сидит тихо, она здесь для тебя, но если что-то мне не понравится, я мгновенно ей обеспечу место секс-игрушки, например у Сивого, не забыв предварительно наказать вас обеих так, что вы этого долго не забудете. — Прорычав это, Малфой резким движением подхватил Гермиону, встал на ноги, и бросил замершую от страха девушку на кровать возвышаясь над ней. Взирая как хищник на беспомощную жертву с верху вниз колючим, холодным и собственническим взглядом он дёрнул пряжку ремня. Гермиона поднявшись на локтях испуганно попятилась к изголовью кровати. Малфой неспеша снимая рубашку, оскалился. В один рывок он оказался на кровати, придавливая девушку своим весом к кровати, его глаза яростно блестели, в бликах от потрескивающего камина Малфой выглядел особо зловеще. Впервые за долгое время он не был нежен. Снова особо крепко схватив Гермиону за шею, Малфой наклонился и приблизился к лицу девушки. Его выражение лица очень пугало. Он был зол. И Гермиона понимала, сейчас ей не поздоровиться, ибо злость свою, Малфой, с превеликим удовольствием вымещал на ненавистной выпускнице не менее ненавистного ему львиного факультета. Малфой вперил свой леденящий внутренности взгляд прямо в глаза девушки и внезапно поморщился. — От тебя разит предательницей крови. — Малфой сжал челюсти и шумно выдохнул через ноздри, словно ему что-то попало в нос. — От тебя несет предательством. —Он резко встал с кровати, и не церемонясь схватил перепуганную девушку за шею, рывком, без особых усилий поднял её с кровати и толкнул в сторону ванной двери. —Иди в душ. Едва не врезавшись в стену, Гермиона быстро скользнула в ванную и прикрыла за собой дверь. Оставшись наедине, она прикрыла глаза отчаянно пытаясь совладать со своими эмоциями. Сердце выстукивало польку грозясь разломать грудную клетку ко всем чертям. Гермиона злобно запустила пальцы в свои волосы. Она испытывала колоссальный страх рядом с этим белобрысым гаденышем с раздутым самомнением. И в тоже время, выпускница львиного факультета, Грейнджер испытывала глобальную ненависть к нему, ко всему, что ей приходится делать. Играть свою роль. Роль невольницы. Безропотной. Покорной. Грифиндорка внутри неё кричала и билась головой о стены. Рвала и метала. Приказывала Гермионе бороться. Противостоять. Гордячка внутри неё, негодовала от такого отношения к себе. Но на деле же она не могла переступить эту грань. Попросту боялась. И наивно верила, что сможет только хитростью противостоять против этого чудовища. Наверное и правда говорят, что человек адаптируется ко всему. Храбрая и гордая когда-то, Грейнджер привыкла к роли игрушки. Зависимой от своего хозяина. Но коробило её больше всего то, что это был именно ОН. Внутренняя гордячка-Грифиндорка не простила ему все гонения и оскорбления в Хогвартсе. Насилия и избиений. Гермиона думала, что лучше кто угодно, но только не он. Гермиона быстро разделась и встала под струи прохладной воды. Насильно выкидывая из головы все мятежные мысли. Страх за свою жизнь, и страх за судьбу Джинни, которую она представила не дай Мерлин в лапах Фенрира Сивого, не давал девушке покоя. Она не допустит подобного. Гермиона мылила голову откинув голову назад, чувствуя как длинные мокрые волосы прилипли к пояснице, размышляя о том, что же будет дальше, когда Малфой наконец наиграется. Он убьёт их? Или отдаст кому-то из своих друзей пожирателей? Что с ними станет тогда? Гермиона вдруг остановилась, допустив мысль, что она возможно зря стелилась перед Малфоем как последняя шкура. Выполняла все его грязные прихоти, безропотно обнимала и позволяла себя обнимать долгими ночами, вот уже почти месяц. А вдруг ничего не выйдет, он все поймёт и убьёт её за то, что она решила превознести свою значимость пытаясь играть с ним? Драко Малфой стоял в полу метре от открытой душевой. До него доносились брызги воды и кажется, слишком громкие мысли Гермионы. Он стоял у неё за спиной и внимательно наблюдал, подмечая каждое движение девушки. И все эти движения говорили о себе, почти все он считывал. Гермиона мыла голову, потом проводила вспененными маленькими ладошками по загорелому ладному тельцу. Её веки были закрыты, меж бровей пролегла морщинка, закушенна губа, а мысли, очевидно, крайне далеко отсюда. И он понимал, что мысли эти, ему ой как не понравятся . Будучи Слизеринцем до мозга костей, Драко Малфой совершенно точно понимал, даже скорее был уверен, что эта сучка что-то себе там задумала. И он просто был обязан быть впереди на шаг. Обязан был распознать и обезвредить. Вскоре, почувствовав его запах, девушка окаменела и не смела даже обернуться. Спустя мгновение Гермиона почувствовала властное прикосновение рук на груди. Малфой встал под душ, прижимаясь своим телом к спине такой ненавистной ему Грифиндорки. — Скучала? — Тихо хриплым и утробным голосом спросил он. Гермиона съёжилась. Девушка понимала, скажи она сейчас правдивое «нет!» - ей не выйти невредимой из душевой, однозначно. Она должна выдавить из себя «да» и ещё сказать это так, чтобы не вызвать у него сомнений. Она должна играть. Снова. Терпеть и притворяться. Улыбаться этому уроду... и от этого просто выкручивало все внутренности, дробило кости и кровь горела адским пламенем. — Да. Малфой, кажется, остался доволен ответом, потому-что после него последовали достаточно безболезненные и даже приятные, как бы не хотелось этого признавать прикосновения. Она принимала ласки, но старалась не откликаться, не терять голову. И не могла. Он давно подобрал все ключи от неё.. Умелые прикосновения распаляли. Драко резко перевернул девушку к себе лицом и посмотрел прямо в глаза. Вглядываясь в их глубины, он пытался что-то в них увидеть. Зацепить взглядом. Безумно боясь разоблачения, Гермиона выдавив улыбку, мягко притянула его к себе, и начала неистово целовать. Малфой на секунду застыл, но мгновенно начал отвечать на поцелуй не менее горячо, гуляя властными руками по её телу, он взял ладонь Гермионы в свою и положил её на давно жаждущий ласки член. Медленные и ласковые прикосновения сменили быстрые фрикции, Малфой почувствовав нестерпимое желание, подхватив девушку под ягодицы, поднял на руки и без предисловий резко вошёл в неё, с диким удовольствием ловя её горловой стон. Быстро двигаясь внутри рабыни, Малфой не сменяя темпа, понял, что уже на краю. На краю от этих ослепляющих чувств. Ему было безумно хорошо. Именно этого он всегда и хотел. Он был близко к развязке, когда Гермиона начала двигать бёдрами ему в такт, быстро дышать и задушенно стонать. Её голое и мокрое тело было просто охуительно восхитительным. От движения, на загорелой коже проявлялись точеные мышцы. И выглядело это вызывающе сексуально. А грязнокровка то, зря времени не теряла у маглов. — Проскочило в голове блондина. Она мимолётно провела ладонью по взбухшему соску, вдоль лебединой шеи, потом просунула в рот один палец, прикусив его а потом обхватив пухлыми губами, она тихо застонала. Вот тогда Драко ослеп. Оглох. Только это бешеное чувство. Эйфория. Горячее наслаждение посылающее необыкновенные ощущения по телу. Они кончили одновременно. Тяжело дыша и все ещё прижимаясь друг к другу. Кожа к коже. Ему даже показалось, всего на мгновение, что их сердцебиение слилось в одно. Драко передернуло. Он и сам не понял, что именно от этого ощутил, он тут же отпустил Гермиону на пол, отошёл не глядя, кинув из-за спины. — Ложись спать. Блядь. Серьезно? Ложись спать?! Драко поморщился собственным словам. Решив ретироваться, он быстрым шагом вышел из собственной ванны. Гермиона проводив его странным взглядом, закрыла глаза. Крышесносный оргазм прошёл, как и не было. Она по прежнему ненавидела все, что делает. Перед глазами снова появилась мать, которая мягко улыбалась. Она одобрительно кивала головой. Успокаивая. Гермиона шумно выдохнула. Обтерлась полотенцем и войдя в комнату легла в огромную кровать Малфоя, думая как там Джинни.

***

Просидев пол ночи в своём кабинете и разобрав все дела и бумаги, некоторые даже по несколько раз, Малфой допил бокал неизменного огневиски, и все таки решился идти спать. Зайдя в комнату, он увидел как Гермиона спит. Драко тихо присел на край кровати, усталым взглядом смотря на лежащую Грифиндорку. Она спала на боку, оголив ножку. Грейнджер так женственно выглядела, что он невольно залюбовался. Придвинувшись ближе, лёгким движением Драко провёл пальцем по набитому на лопатке перу Феникса. Гермиона повела плечом, неосознанно придвинувшись к его ладони. На что на лице у Драко проскочило удивление и мимолетная улыбка.