***
чонгук мычит что-то себе под нос, за звуком телевизора сокджин его не слышит, поэтому просто продолжает массировать его голову пальцами. но вскоре он замечает, как чонгук замолкает, а вскоре и слышит первый всхлип. чонгук всегда становился плаксивым, когда выпивал, а из-за того, что после расставания прошло два месяца, все это время он мог начать плакать после первого же бокала вина. они выпили по три. — чонгук, — ким вздыхает и опускает ладонь ниже, на чонгуково лицо, стирая слезинки. он плохо видит его, потому что чонгук лежит на подушке на его животе, и сокджину приходится приподняться. — если бы ты был не натуралом, то ты бы встречался со мной? я бы привлек тебя? нашел ли бы ты во мне что-то, что бы ты влюбился? — севшим голосом спрашивать чонгук, продолжая лить слезы на щеки. 'если бы был не натуралом' сокджину смешно с этих слов. он был бы натуралом, если бы чонгука не существовало, но вот, он тут, плачет в его комнате под последних мстителей. тяжесть его головы давит на сокджинов пресс и бедра и от этого у сокджина уже почти стоит, но он прикрывает подушкой, на которой при этом ерзает младший. — думаю, я влюбился в тебя, — произносит сокджин, останавливаясь на блестящих от слез глазах, — 'бы', я бы влюбился в тебя, — быстро продолжает он, скидывая чонгука с ног, — а теперь иди в ванную и умойся, я пойду принесу еще читос. он уходит на кухню, прикрывая пах длинной футболкой. кончики его ушей горят красным. когда сокджин приходит, чонгук уже лежит на кровати, лениво пялясь в телефон. он улыбается немного измученно и двигается, позволяя улечься на свое место, а потом сразу же возвращает подушку на сокджинову грудь и ложится на нее, начинает комментировать фильм, говорит, что уже видел его, на что сокджин возмущенно начинает бить его по плечу, а чонгук смеется и отмахивается, говоря, что согласился из-за того, что он хотел его посмотреть. а потом неожиданно стонет. — больно, больно, сделай массаж, массаж, — чонгук наиграно хнычет и разворачивается, чтобы сокджину было удобнее, — потри шею, хён. сокджин мысленно готовится. вообще-то, он мог бы отказаться. футболка чонгука приподнимается, оголяя округлившийся животик. чонгук всегда поддерживал свою форму, но в последнее время он буквально иссяк — перестал таскать сокджина на пробежки, в зал, а просто приходил к нему домой покушать. сокджин понимал, что так ему легче пережить расставание, поэтому спокойно подкармливал, тратя половину стипендии на еду. и теперь пресс чонгука превратился в небольшой милый животик и сокджин был буквально влюблен в него. щечки чонгука тоже округлились, у сокджина появилось еще одно занятие — тыкать в них. в общем, сокджин был очарован. ким начинает мягко мять твердые плечи чонгука, не потерявшие накаченных мышц, потом переходит на основание шеи. трет пальцем, получая вдох облегчения из уст чонгука. сокджин мысленно выдыхает. сколько он еще продержится?***
чонгук пачкает пальцы в растаявшем шоколаде, протягивает и сокджину кусочек с отпечатками пальцев на нем. шоколад с кусочками апельсина тает на языке неприятно, он тянется в рюкзак за водой, но вспоминает, что ее допил чонгук почти полчаса назад. сокджин облизывается, пытаясь избавиться от сладкого. из-за жары он вспотел, а рот слипается из-за сладкого. неприятно. но чонгуку, кажется, нормально. он продолжает болтать ногами, сидя на перилах. они ждут тэхена после занятий, чтобы пойти втроем в боулинг, до конца урока еще пятнадцать минут. сокджин достает телефон, но от яркого солнца его яркости на экране просто не хватает. он убирает телефон обратно в карман. — хен, у тебя на губе шоколад остался, — оборачиваясь к нему, произносит чонгук. и прежде чем сокджин успевает что-то сделать, тянется к его губам. чонгук грубыми пальцами касается сокджиновой нижней губы, немного надавливает. сокджин не знает именно когда его кроет — может когда чонгук оставляет между их лицами так мало места или же когда касается его губ. сокджин тянется вперед, неуклюже тыкаясь губами в чонгуковские. это уже потом чонгук роняет шоколадку на грязные пыльные ступеньки, обхватывая шею сокджина, пока тот заставляет его выгибаться, прижимаясь к стене за перилами, сжимая его талию. вкус апельсина вместе с приторно сладким шоколадом становится сильнее. — у тебя не было ничего не губах, — произносит чонгук, уже после, уткнувшись в грудь сокджина лицом и выравнивая дыхание, а потом поднимает взгляд и счастливо улыбается, — а теперь есть, — и тянется за поцелуем снова.