Something More This Time

Йен работал в ЭфУайДжи уже неделю, и Микки должен был признать, что жених, работающий вместе с ним, отвлекал его не по-детски. Он думал, что они смогут сдерживать себя лучше, чем это давалось им в Кэш&Грэб много-много лет назад, и он был прав, но лишь частично. Отказаться от томных взглядов, легких прикосновений и поцелуев было невозможно, но на трах-на-рабочем-месте Микки поставил себе строжайший запрет. — Пиздец, ну и жара тут, — пожаловался Галлагер, через секунду игриво улыбнувшись, заметив на себе голодный взгляд Микки. А что до Милковича, так он лишь мысленно повторял свой запрет, наблюдая за тем, как рыжий вытирал капельки пота со своей шеи полотенцем, после закидывая то на плечо. — Тебе жарко, Мик? — зафлиртовал он, приближаясь ближе к столу, о который облокотился брюнет. Они находились на просторной кухне Консерватории Гарфилд-парка, где обслуживали обед Юниорской лиги. Микки прочистил горло и нервозно почесал кончик своего носа. — Мммхммм… — его глаза заметались по комнате, ища лишних свидетелей. Несколько коллег-официантов ходили туда-сюда, но, к счастью, они были слишком заняты своими обязанностями, чтобы обращать внимание на то, что происходило вокруг. — Иди сюда, — прошептал Микки, подавшись вперед, чтобы схватить Галлагера за затылок и втянуть в сладкий поцелуй. Они растворялись, пальцами скользя по волосам и контуру лиц друг друга, наслаждаясь взаимным соединением. Когда брюнет почувствовал, что поцелуй достиг опасного уровня своего развития, он оторвался от Йена. Но Галлагер лишь наклонился обратно, снова начав нежно касаться пухлых губ Микки, пока тот еще раз не оттолкнул его. — Ладно, ладно, хватит, Галлагер, нельзя, чтобы нас уволили. — Это ты начал, — напомнил рыжий, обвивая талию Микки руками и зарываясь носом в шею жениха, после вдыхая аромат любимой кожи. — Ты же знаешь, я ничего не могу с этим поделать. Обняв Йена в ответ, Микки начал водить ладонями по крепким мускулам его спины. — Ты сегодня и вечером работаешь? — Ага, — подтвердил Галлагер, все еще дыша ароматом Микки. — Благотворительный вечер Дома Бэнджамина. — Все еще болит? — спросил Микки, начав массировать спину Йена чуть ниже его лопаток. — Ммм, хорошо, — пробурчал рыжий, прогибаясь, чтобы Микки было удобнее продолжать. — Что мне сделать, чтобы тоже получить массаж спины? — пошутил появившийся рядом Сэм, загружая целую гору грязных тарелок в посудомойку. — Э, отсосать мне, — ответил Милкович, продолжая разминать спину Йена. Галлагер засмеялся ему в плечо. — Извини, у меня парень есть, — усмехнувшись, сказал Сэм. — На завтра все в силе? Йен выпрямился, повернувшись к Сэму лицом. — Конечно. Ждем не дождемся, — он подался назад, облокотившись на грудь Микки, а тот инстинктивно обвил его талию руками. — Говори за себя, — недовольно пробурчал брюнет. — Я могу найти себе дел десять вместо того, чтобы идти на ваше пидорское-двойное-утреннее-свидание. — Ой, да ну? И какие же? — вздернув брови, иронично переспросил Сэм. Йен вздохнул, понимая, что сейчас они услышат все в тончайших подробностях. Он любил издеваться над вечными разглагольствованиями Микки и, казалось, никогда от них не устанет. — Пососать его член, дать ему пососать мой член, сделать римминг, пощипать его соски, оседлать его, вбить его в матрас, дать ему вбить меня в матрас, 69, поиграть с вибраторами, — говорил Микки, загибая пальцы на руке. — Сколько уже? Девять? — он на секунду задумался. — Целовать друг друга, пока не натрем губы. Йен закатил глаза и захохотал, когда Сэм сдался, вскинув руки вверх. — Честно, честно. Это все, что вы делаете? Трахаетесь, как кролики? — Не, мы еще много чем занимаемся, так ведь, Мик? — Йен повернул голову в сторону, чтобы смотреть жениху в глаза. — Типа… — через секунду на лице рыжего растянулась широченная улыбка, от осознания того, что на ум не приходило ничего другого, кроме вещей, которые брюнет уже назвал. — Играем в видеоигры, — медленно начал Микки. — Смотрим телек. — Рассказываем друг другу о том, как прошел наш день, делимся эмоциями, — добавил Йен. — Эм… — Он начал осматривать кухню глазами, ища, за что бы еще зацепиться. — Мы едим. — Еда, о да, много еды, — кивнул Микки. — Он ходит на пробежки. — Именно, — подтвердил Галлагер. — Я читаю, а Мик лежит рядом и каждую секунду спрашивает, что там происходит, — брюнет закатил глаза и хотел было начать отрицать, но не стал. — Почему ты не читаешь эту же книгу? — засмеявшись, поинтересовался Сэм. — У нас там не книжный клуб, — прыснул Микки. — И мне неинтересны сопли, которые он читает. — Что еще? — Йен цокнул языком. — Эээ, трахаемся, очень много трахаемся. Микки утвердительно кивнул. — Очень. — И все по кругу, — улыбнулся Сэм. — Вы двое — самые милые, клянусь. — Вот почему я не хочу завтра никуда идти, — обратился Микки к Йену, как будто Сэма вовсе не было рядом. — Вы оба постоянно говорите это дерьмо. — Мы будем вести себя хорошо, — заверил его Сэм. — Обещаю. До завтра, парни. — Увидимся, — попрощался Галлагер, в то время как Микки пробубнил себе что-то под нос. Когда Сэм исчез из поля зрения, Йен повернулся к жениху, схватив того за щеки. — Такой грубиян… — И…? — Микки вздернул брови и заиграл губами в легкой ухмылке. — И я люблю тебя, — засмеялся рыжий, целуя Милковича. — Я тебя тоже. Мне нужно идти на тренировку Ева. Скоро уже начнется. Йен еще раз чмокнул его и после отпустил. — Удачи. Напиши потом, как все прошло. Микки кивнул. — Хорошо. Увидимся дома. Брюнет уже было направился к выходу, как Йен схватил его за руку и резко развернул к себе. — Еще один, — и он последний раз поцеловал ухмыляющегося Милковича. — До встречи. К тому моменту, как Микки добрался до школы Ева, тренировка была в самом разгаре. Он увидел Кевина, сидящего на трибунах, когда тот замахал рукой, подзывая его к себе. — Ну и ну, Микки, здорово, мужик, — Кевин поднялся со своего места, чтобы обнять Микки. Брюнет все еще чувствовал себя неловко, поэтому лишь похлопал огромного парня по спине. — Рад видеть тебя здесь. Они сели. — Как Ев? Справляется? — спросил Микки, начав наблюдать за тем, как сын бегал по кругу вместе с остальными детьми. По росту он был самым маленьким из всех, но сохранял свой темп и не отставал. А вот Эмми и Джемма, дочки Кева и Ви, плелись позади всех, выглядя так, будто общее задание их вовсе не касалось; девочки больше были увлечены своей беседой. — Пацан быстрый. Пошел по твоим стопам, видимо, все эти бега от копов, а? — подразнил Кев, тыча в бок Микки локтем. — Ага, ага. Только вот в последний раз я что-то не слишком быстрым был, — без единой эмоции на лице сказал Микки, доставая из кармана пачку сигарет. — Тут запрещено курить, — напомнил Кевин. — Ты серьезно? — прищурился брюнет, раздраженно покачав головой. — Ага, школа же, — как ни в чем не бывало, ответил Кев. — В школе курить нельзя. — Мы на улице, не в мужской раздевалке ведь, — вздохнув, Микки убрал сигареты обратно. — Все еще школьная территория, — пожав плечами, ответил тот. — Ты только посмотри на моих девочек. Ей богу, все никак не перестанут болтать. Вокруг меня слишком много баб. — Ты говоришь это каждый раз, как я нахожусь рядом с твоей ноющей задницей, — усмехнулся Микки. — Не понимаю, с чего ты решил, что иметь двух жен — это умно. — Никто никогда и не говорил, что я умный, — отчеканил Кевин, поежившись от своего же заявления. — Ну и похер. Как у тебя дела-то? — Не жалуюсь, — ответил брюнет. — Слышал, вы с Йеном помолвлены? Поздравляю. Рад за вас, — Кев по-дружески похлопал Микки по плечу. — Всегда знал, что вы не сможете друг без друга. Все эти годы. Микки только закатил глаза и пробубнил тихое «спасибо». Теперь дети на поле разделились по парам, начав перекидывать друг другу мячи, тренируя подачу и прием бейсбольной перчаткой. — Я буду приглашен на свадьбу? Смокинг придется от пыли отряхивать. — Мы еще не говорили об этом, но смокинг тебе точно не нужен будет, — ответил Микки, не отрывая взгляда от сына на поле. — Так я приглашен? Класс! — воскликнул Кев. — Сказал, что еще не знаю, что вообще будет. — Честно сказать, я больше о мальчишнике интересуюсь, — Микки пальцами сжал переносицу и снова закатил глаза, но Кевин продолжил. — Знаю, знаю, ты думаешь, что это не мой тип вечеринок, ну, потому что там будут члены, но мне нравятся члены! Не хочу их трахать, но я перегружен сиськами, мне нужно сменить обстановку. — Черт, мужик, да заткнись ты уже нахуй, — застонал Микки. — Ты можешь прийти, окей. Не важно, что мы будем делать, ты в деле. Но сейчас просто завали. — Все, все, я понял, — улыбнулся Кевин, подавшись вперед и облокотившись на спинку сидения перед собой. — Ну, а в общем все как? Между тобой и Евгением? — Он говорит что-то? — прикусив нижнюю губу, спросил Микки. — Про меня или типа того? — Дети, как эмоциональные бомбы замедленного действия, — издалека начал Кевин. — Могу я дать тебе совет? Как отец отцу? Брюнет кивнул, все еще наблюдая за Евом. Мальчик увидел его и быстро помахал рукой. Микки ответил тем же, а затем заметил, что движения сына стали более энергичными, когда тот приступил к следующему заданию. — Так вот, детям плевать на твои чувства. Совсем. Их не заботят твои проблемы или дерьмо, которое творилось в твоей прошлой жизни. Они думают только о самих себе. Они все рождаются мелкими вымогателями, высасывающими из тебя энергию, деньги и любовь. В большинстве именно любовь, — Кевин на секунду задумался, а затем продолжил. — Ты знаешь, они ведь никогда не просили о собственном рождении, поэтому мы обязаны жертвовать собой, переставая думать о своих проблемах и оставляя все дерьмо позади, отдавая им лишь свою любовь. Микки продолжал смотреть на сына. — Слушай, Мик, я знаю, что тебе нелегко все это далось, — начал Кевин, но только чтобы быть прерванным Микки: — Не-а, мы не будем говорить об этом, нахуй твою жалость. — Погоди, погоди, — Кевин повернулся, чтобы теперь смотреть на профиль брюнета. — Никакой жалости. Я тоже рос в плохих условиях. Я просто знаю, что даже если в большинстве своем ты ведешь себя, как урод… Микки не мог сдержаться и усмехнулся. — Даже если в большинстве своем ты ведешь себя, как урод, — повторил Кевин, — ты реально ахуенный мужик. Евгений видит это, он знает это. Он просто хочет больше. Больше тебя. Я вот люблю делиться, так? Взять хотя бы двух моих жен. Но дети делиться не любят. И это не их блядская вина. Они хотят всю любовь только себе. Ев только-только наконец получил тебя, а ему уже приходится делиться. Понимаешь, к чему это я? Микки кивнул. — Да, — и он правда понимал. — Ты здесь, бро. Ты здесь, прямо сейчас, на этом бейсбольном поле, и это невъебенно круто. Идешь в нужном направлении, Мик. Микки прикусил нижнюю губу и снова кивнул. Он тоже чувствовал, что шел в нужном направлении, и был уверен, что собирался довести свой путь до идеала, потому что он действительно этого хотел.