Взгляд изнутри

      — Начнем с того, — пускаюсь с места в карьер. — Что посмотрел бы я на то, как ты ховаешься от этих агентов.       — Я еще и дерусь с ними, — невозмутимо отвечает Калипсо. — Когда знаю, что могу победить их.       — Погоди. Только не говори, что…       — Что «что»?       — Во дворе меня спас какой-то парень в черном плаще. Он расстрелял в агента две обоймы из Uzi, но не смог попасть. А потом они начали драться.       — Так ты уже познакомился с Карэйном, — хмыкнула женщина.       — Ничего я с ним не знакомился. Он просто спас меня. Интересно, кстати, что с ним…       — Он уже убил нескольких агентов. Но все равно, в открытом бою с ними тягаться очень сложно. Только если есть какой-нибудь козырь в рукаве.       — Ладно, — отвечаю я. — Это пока оставим на потом.       — Что еще ты хочешь знать? — спрашивает Калипсо.       — Как ты меня нашла? Почему помогаешь мне? Кто эти придурки в костюмах? И что тут вообще за пресвятая поебень происходит?       Вот уж вывалил так вывалил. Даже неудобно стало немного за такое обилие вопросов. Впрочем, она же сама сказала: «Все вопросы прибереги для встречи, разговор будет долгим». Вот и пожалуйста, никто за язык не тянул. Лампочка, зажгись, к разговору я готов.       — Так, по порядку, — женщина осаждает меня, делая соответствующий жест рукой. — Как я тебя нашла? В общем-то, я наблюдаю за тобой уже месяц. Знаю, что ты удаленно работаешь преподавателем иностранных языков. Иногда любишь поужинать шаурмой с пивом. Нередко у тебя в гостях бывают друзья, которых у тебя не так уж и много. А еще… ты стабильно два раза в неделю смотришь порно в сети и…       — Так, — чувствую, как щеки наливаются краской. — Мне кажется, хватит уже подробностей моей личной жизни.       — Согласна. Наблюдать это было…       Наверняка гадко. Я бы и сам не стал. Во всяком случае, ощущения не обманывали — за мной действительно следили. И, исходя из рассказа Калипсо, долго.       — И о твоих кошмарах я тоже знаю, — продолжает Калипсо. — Тебе снится, что за тобой по разрушенному городу летят роботы-убийцы, похожие на кальмаров. И в конце каждого сна ты умираешь.       Все верно. Как будто в душу влезла без мыла, заявив, что так и надо. Не перестаю удивляться осведомленности моей собеседницы. Интересно, а как она могла за мной наблюдать? Я с некоторых пор стал вынимать веб-камеру из всех портов, когда я ей не пользовался. Если с тем, что Калипсо мне тут перечислила, все понятно, то как быть с остальным? Как она узнала о моих снах?       — Да, и камеры у себя отключать ты стал неспроста, — продолжает сеанс психоанализа Калипсо. –Ты знаком с ощущением полной уязвимости? Ты хочешь закрыться от всего, что тебя окружает, но нигде не чувствуешь себя в безопасности. Везде ощущаешь на себе чьи-то глаза, даже когда ты один. И отделаться от этого ощущения ты не можешь, даже когда ложишься спать.       Молча киваю.       — Мне почему-то кажется, — слышу я свой задумчивый голос. — Что у всех вокруг потихоньку съезжает крыша. Или она едет у меня?       — А ты как думаешь?       — Честно… Не уверен. Вообще ни в чем. Даже в том, наяву все это происходит, или я нахожусь в одном из своих кошмаров. Люди с нечеловеческими рефлексами… Агенты, которыми может оказаться кто угодно… Как вообще в чем-то можно быть уверенным после такого?       — Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, — Калипсо сделала шаг ко мне.       — Разве? Впрочем, ты и так, считай, всю жизнь мне рассказала, чему уже тут удивляться…       — А в судьбу веришь? — чувствую на себе ее пронзительный взгляд.       Черт… Ловлю себя на том, что не свожу глаз с Калипсо, пока она говорит. Если бы не обстоятельства, в которые я сейчас встрял, то наверняка даже не обратил бы на нее внимания. Похоже, что она из тех, кого в толпе и с лупой не заметишь, но стоит встретиться взглядом — и уже не выкинешь из головы. Моложавое, слегка округлое лицо, окаймленное завязанными в хвост темными волосами. Все в этом лице — от губ до надбровных дуг, — обладало довольно средними пропорциями. Ни на модель, ни на актрису эта женщина точно не походит. Но все меняют глаза. Выразительные, но вместе с тем усталые. Вкупе с ее голосом, по-женски чарующим, но слегка грубоватым и даже кое-где со стальными нотками…       — Эй, — ладонь мелькает перед глазами. — Я задала вопрос.       — Прости, — неуклюже улыбаюсь. — Нет. Не верю.       — Почему?       — Многие считают судьбу чем-то вроде… абсолюта, что ли. Но если человек волен выбирать судьбу и менять ее, то ее, выходит, и нет вовсе. Каждый волен творить все, что хочет. Нет ничего предопределенного.       — Насчет мнения людей о судьбе как о чем-то абсолютном ты прав. Но человеку выгодно так считать. Выгодно верить в то, что где-то наверху за него уже давно все определили. Как думаешь, почему?       — Потому что… человека таким создали?       — Не совсем. Запрограммировали. Что бы ни случилось, человеку важно быть в подчинении. Судьбе ли, вышестоящему начальству — неважно. И здесь нет исключений, будь ты грузчиком на фабрике или арабским шейхом. Подчиняются все. Законам, религии, судьбе — всему, на что можно спихнуть ответственность. Конечно, человек может что-то выбирать, но выбор этот похож на выбор тучного человека, которого насильно посадили на диету — между кефиром и йогуртом.       — Запрограммировали? — чувствую, как недоверчиво поднимается бровь.       — Ты не замечал, что все вокруг подчиняется неким… непреложным закономерностям?       — Да так всегда было. Всякое тело…       — Почти, — кивает Калипсо. — Но почему даже законы физики именно такие?       Пожимаю плечами.       — Потому что их так прописали. Где? В своеобразном своде законов, аксиом и понятий, которые окружают нас. По этим законам и живет окружающий тебя мир. Как и ты жил до недавнего времени. Наиболее всего это похоже всего на одну вещь. Ты каждый день имеешь дело с компьютерами, поэтому догадаться будет несложно.       Ассоциация всплыла в мозгу сама. Как будто я сам знал это и додумался до сей глубокой мысли сам, без подсказок. Вот только я понимаю, что моя спасительница сама направила меня к этому, и притом так умело, что выглядит так, как будто это я такой умный.       — Ты говоришь, — выражаю свою догадку. — О компьютерной программе?       — Догадливый, — на губах Калипсо появляется еле заметная одобрительная ухмылка. — Очень близко, но не совсем оно. Впрочем, принцип тот же. Самый точный вариант — операционная система. В ней все подчиняется прописанному разработчиком программному коду, который состоит из огромного множества комбинаций нуля и единицы, где единица является истиной, а ноль ложью. А теперь о грустном. Посмотри вокруг. Что ты видишь?       — Комнату. Мебель. Тебя. Твою винтовку.       — А если я скажу тебе, что все это тоже является случайным набором числовых комбинаций? Даже ты сам.       — Так, стоять, — еще немного, и я издам нервный смешок. — Только не говори, что мы находимся внутри компьютерной программы. Ты ведь это хочешь сказать?       — Да.       Чувствую, как лицо кривится в недоверчивую мину.       — Ты себя сейчас слышала?       — Понимаю, звучит как бред несусветный. Я сперва реагировала так же, как и ты сейчас. Но потом убедилась во всем сама. К тому же, ты ведь доверился мне, когда я предупредила тебя об агенте. Ты видел, как прохожий стал агентом, которого я потом подстрелила. И что с ним потом стало, тоже видел. Ты доверился мне, потому что хотел услышать объяснение тому, что происходит. А теперь ты смотришь на меня, как на сумасшедшую, потому что объяснение, которое ты услышал, тебя не устраивает.       — Еще бы оно меня устраивало, — мой голос наполнен сарказмом.       — Есть варианты получше? Выслушаю тебя с удовольствием. Валяй!       А ответить-то и нечем. И, что хуже всего, понимаем мы это оба. Да, рассказ, который я услышал, походит на бред сумасшедшего. Я внутри компьютерной программы? А тебя саму, милая моя, сколько раз в детстве роняли? Головой вниз. Что за херь я только что услышал? И ты, Калипсо, ждешь, что я тебе поверю?       Но с другой стороны вся эта сказка про белого бычка хоть немного, но соотносится с тем, что я видел. Как прохожий внезапно превратился в совершенно другого человека? Как эти агенты умудряются постоянно меня находить? Как агент сумел увернуться от двух обойм из Uzi? Да и бой, который агент устроил с тем парнем (как там его?), выглядит уж слишком неправдоподобно. Что же до самого рассказа, то даже прикопаться тут не к чему. Пусть это и чушь, какой только свет не слышал, но выстроена она логично. Калипсо даже дает логичные обоснования тому, что говорит. По крайней мере, она честно пытается.       — Прости, — настраиваюсь на примирительный тон. — Просто… Не каждый день видишь, как менеджер буквально становится другим человеком и затем пытается тебя убить. Да и вся эта история… Я понимаю, что ты пытаешься это как-то обосновать, но пойми сама. То, что ты рассказываешь мне тут… Если ты ожидаешь, что я вот так просто возьму и приму это на веру, то зря надеешься.       — Я не виню тебя, — в голосе Калипсо, кажется, проявляется сочувствие. — По правде говоря, я ожидала, что ты так отреагируешь. Не ты первый, не ты последний.       — А откуда тебе все это известно?       — Только что ведь сказала, что сама все увидела. Только тогда я и смогла ответить себе самой на вопрос, который мучил меня столько же, сколько я наблюдала за тобой.       — Вопрос? Какой?       Снова это неуютное чувство, когда встречаешься с кем-то глазами. Она что, специально так делает?       — «Что такое Матрица».       Кажется, опять начинается — новая порция непонятной хрени, которую я должен проглотить.       — Матрица?       Звук резко открывающейся двери прерывает разговор. Тот самый парень, который спас меня! Только теперь он уже не производит впечатления грозного воина. На черной одежде еле заметны пятна крови. Запекшаяся кровь на губах и вокруг носа. Ладонь, еще недавно державшая Uzi, стала красной от крови — видимо, из раны в боку, за которую он держится.       — Карэйн! — Калипсо бросилась к гостю.       — Все в порядке, — процедил Карэйн. — Убил гада…       — Сейчас тебя выведем, — в руке Калипсо заблестел мобильник.       Куда она звонит? Тут ее товарищ кровью истекает, а она по телефону потрещать решила. Или она скорую вызывает? Еще лучше — вдруг среди санитаров агент окажется? Подбегаю к Карэйну и даю ему опереться на себя.       — Оператор, — донеслось еле слышное из трубки.       — Колл! Карэйн ранен, срочно выводи его. Телефон рядом со мной.       — Поняла. Сейчас вытащу.       Пока они говорили, я уже успел довести Карэйна до кресла и усадить его.       — Я в порядке, — ответил Карэйн. — Жить буду.       — Потерпи, — отозвалась Калипсо. — Колл уже пеленгует точку вывода.       Точку вывода? О чем она вообще?       Обдумать остальное я уже не успеваю — старый телефон на столе начинает разрываться от звонка. Парень сразу поднимает трубку и прикладывает ее к уху. А затем… словно просачивается сквозь нее. Несколько секунд — и трубка падает в пустое кресло.       Твою мать. А я думал, что уже все видел…