Волчий дневник

Бывает, что выполняешь какую-либо работу и, войдя в раж, не замечаешь истощения, а когда работа выполнена, то даже нет сил порадоваться, так сильно устал. А бывает, наоборот, при выполнении работы собственное подсознание, или еще какие структуры психики начинают нудить: «Ты устал, отдохни. Ну, кому это нужно?! Посмотри, как ты устал…». Но когда дело, так или иначе, закончено, то оказывается, что сил еще много. Люди, которые часто сталкиваются со вторым случаем проявления внутренней психики, начинают приспосабливаться, обманывать своего внутреннего лентяя. При запланированном деле, уже заранее «лентяй», проводит саботаж, начинается упадок сил еще до начала действий. Один из вариантов, это отменить работу, а когда «лентяй», успокоится, начнет праздновать победу и высвободятся необходимые ресурсы, то по-быстрому схватиться за дело, так чтобы «лентяй», не успел опомниться. У меня за время сражения возникла обратная проблема. В битве за Винтерфелл, я не мог припомнить ничего особенного, весь бой прошел практически по плану. От меня не потребовалось чрезмерного напряжения сил или героических действий. Пусть давление магии мне сильно мешало, но и совсем с ума я не сходил. Но по окончанию сражения я почувствовал полное отсутствие сил, хотелось прилечь прямо во дворе, отдохнуть. Поэтому, когда я, наконец-то, дорвался до постели, то проспал целые сутки. Когда я проснулся, то оказалось, что все необходимые действия по уборке и расчистке уже проведены. Оставалось только провести погребение трупов. В основном мертвых сжигали, но были и те, кто забирал своих родственников для отдельного захоронения. После всех официальных и обязательных мероприятий по захоронению павших, был объявлен пир. Получилось что-то среднее между праздником победы и тризной. Живые были рады победе и отражению такой страшной угрозы, как мертвецы, но были и те, кто потерял родственников. На празднике я объявил о выплатах родственникам погибших воинов, чем не слабо порадовал всех, в том числе и оставшихся в живых. Воины лучше сражаются, если знают, что об их родне позаботятся. Я решил не отступать от этого правила и в Винтерфелле. Далее, написал письмо Роббу. «Королю Севера и всего Вестероса Роббу Старку. Сим письмом сообщаю, что угроза Северу и всему Вестеросу в лице нашествия армии мертвецов устранена. В битве у Стены, Король Ночи и другие Иные, при поддержке вихтов, понеся большие потери прорвали заслон. Но, благодаря беспримерной храбрости наших воинов и хорошо проработанному плану больших потерь удалось избежать. Это очень важно, потому как Иные пополняли свою армию из мертвецов. Далее, силами Севера армия мертвых была ограничена в маневре. Разорение земель Севера в большей мере удалось избежать. Королю Ночи оставили свободный путь на Винтерфелл, где было запланировано дать генеральное сражение. Во время сражения за Винтерфелл защитники понесли серьезные потери (до трети обороняющихся), сильно пострадали многие здания и башни. Северные ворота и разрушенная башня выгорели полностью, Великий чертог не пострадал. Остановить Короля Ночи удалось только в Великом чертоге. Он пал от моей руки. Списки отличившихся в сражении, для награждения, будут предоставлены отдельно. P.S. Необходимо восстанавливать Винтерфелл и пострадавшие поселения региона, поэтому прошу освободить Север от уплаты налогов до окончания Длинной Зимы. Пока еще не ясно, что делать с сердцем тьмы. У Брана есть какие-то задумки, но времени обсудить пока не было. Милостью Вашей, Хранитель Севера, лорд Джон Вайтстарк.» С письмом я сильно не рассусоливал. Все эти официальные обращения с перечислением всех званий и «ачивок», это для официальных приёмов, а для письма отправляемого птицей, достаточно основного титула. Я бы не стал писать и этих титулов, но для истории, которая возможно будет писаться по таким вот перепискам, решил — надо. *** Разговор с Браном состоялся в тот же день, когда я отправил письмо. Привычная атмосфера семейного единства и уюта, создаваемая привычной гостиной и растопленным камином, настраивала на благожелательный лад. Я и Бран занимали свои любимые, обычные места. У меня в руках был бокал с продукцией с моего города, Бран предпочел южные вина. — Что теперь, Бран? — озвучил я вопрос висящий в воздухе. — Король Ночи побежден, и Камень, что был у него в груди вместо сердца, теперь в наших руках. — Камень не чистый, — сказал Бран. Мне хотелось немного пошутить, прокомментировав высказывание Брана на свой манер, но я удержался. Бран не дождавшись моего комментария продолжил говорить. — Камень сильно загрязнен человеческими эмоциями. Первый Король Ночи, что был создан из нашего прародителя, или первый Иной, был обращен насильно, что стало первой ошибкой. Но тогда у Детей леса не было другого выбора. Тот страх и злость, которые испытывал тот человек во время превращения в Иного, навсегда отпечатались в Сердце Ночи. Второй Король Ночи был создан из 13-го лорда командующего Ночного Дозора. Он пошел на это добровольно, по большей мере, но его мотивы нельзя назвать благородными. Он жаждал силы и власти, а артефакт уже нес в себе загрязнение чуждыми своему изначальному предназначению эманации. Жажда силы и власти очень «хорошо», легли на страх и злость первого Иного, — продолжил рассказывать Бран, отпив вина. — Тринадцатый лорд командующий и без Сердца Тьмы творил страшные бесчинства, а уж став Иным, потерял остатки своей человечности. Сейчас, кто бы не принял на себя бремя Короля Ночи, он будет похож на прежних, — Бран замолчал, давая время для обдумывания. — То есть, кто-то должен принять это бремя? — вычленил я для себя главное из всего сказанного. Бран вздохнул. — Да, Джон. То самое равновесие… Рглор очень жадный и агрессивный, — сказал Бран, посмотрев в камин, в котором горело пламя, — получив свободу, он пожрет этот мир. Сердце Ночи ограничивает его, Король Ночи самим своим существованием поддерживает равновесие.  — Но, Бран, — возразил я, — на нас напали не фанатики красного бога, а Король Ночи. — Да, верно, но это было вызвано усилением веры в Рглора, распространением его силы. Если бы не было экспансии Рглора на Вестерос, то и Король Ночи не проявил бы активность. — Как-то это всё зыбко, — проявил я сомнения. — Мне казалось, что вся эта заварушка связана с усилением магии после пролета кометы. — И да и нет, усиление магии само по себе не провоцирует эти силы, но создает удобное поле для их проявления. Как я уже говорил, Рглор сам по себе очень жадный и агрессивный, а говоря про Короля Ночи — то, он был сильно искажен человеческими чувствами. — У тебя есть какой-то план, — спросил я, — что нам делать дальше? — Камень нужно очистить, — утвердительно кивнув головой сказал Бран. — И очищенный камень… — прервал я фразу, давая Брану продолжить. — Камень должен принять кто-то из людей, — продолжил фразу брат, — кто-то сильный магией и духом, для кого слово «долг», не пустое, кто-то, кто не забудет себя под гнетом этой новой силы. Этот мир, чем-то похожий на Арду, стал для меня практически родным, но перспектива становления Иным меня не особо радовала. Я уже имел возможность ощутить давление магии на свой разум и вовсе не был уверен, что смогу удержать своё «Я», от разрушения. С другой стороны становление иным это выход из нынешней ситуации, когда нарушение равновесия угрожает всему миру, возможность восстановить прежний порядок без потрясений, а еще, Сердце Тьмы — это сила, огромная сила, которая восприимчива к воздействию носителя и не несет окончательную гибель, а значит, шанс сохранить, или вернуть своё «Я», есть. Согласиться было страшно, но никого достойней и сильней себя я не предполагал, а раз уж Бран завел этот разговор, то решение нужно принимать сейчас, чтобы потом не возникло никаких безумных метаний с поспешными решениями и неверными действиями. «Цвет Севера, встанем насмерть за холмы и долины, поскачем огнем во тьме. Старые боги с нами», — напел я себе под нос, чтобы укрепить свой дух перед принятием решения. — Король Ночи должен быть всегда? — задал я риторический вопрос. — Я согласен принять эту ношу, Бран. Я начал говорить брату, что следует передать Алис, что сказать Роббу и Арье, а Бран улыбался и даже подхихикивал, чем раздражал неимоверно. В итоге, я не выдержал и рявкнул. — Чего ты смеёшься? — Я рад, — начал Бран, — что у меня такой хороший брат, готовый пожертвовать собой ради семьи, страны, мира, и ты прав, та сказка, что ты давно рассказывал нам, очень созвучна с нашим миром. Тогда мне казалось, что ты рассказывал именно о нашем мире, просто подменяя некоторые образы и смещая акценты.       Король Ночи должен быть всегда, — пафосно возгласил Бран и продолжил уже значительно тише, — но это бремя должен принять не ты, а я. На тебе будет другая задача, ты уже стал одним из хранителей этого мира и свою силу ты не сможешь передать никому другому долгое время. Ты поможешь Роббу построить то государство, которым будут гордиться потомки, ты сохранишь силу природы, будешь направлять людей в развитии общества и науки. В этом твоя задача. Я был рад, что нашелся кто-то кроме меня, способный принять эту ношу. Действительно, кроме меня, только Бран был способен выдержать эту силу, если её вообще можно покорить. Его разум закален годами практики и наполнен памятью многих людей, которыми он был в своих зеленых снах, а сила трехглазого ворона, которую он получил по наследству от Риверса, сделала его магически сильным. Я был рад, но старался давить в себе эти всплески, считая, что их проявление будет неуместным. Бран заметил моё настроение и посмеивался, а настроение Брана я прочитать не смог. Очищение камня было назначено на следующий день. Лучше всего было подгадать ритуал, под какой-нибудь естественный всплеск силы, но ждать не было времени. Магия по-прежнему оставалась густой, в состоянии ожидания. Тянуть время не следовало. Остаток дня Брану понадобился, чтобы написать прощальные письма. После ритуала очищения, артефактный камень будет немедленно помещен в сердце Брана, отрезав его от мира живых. Как и в сказке про Короля Лича, я обещал брату донести до людей его подвиг, но как и в сказке герой отказался от такой чести. Бран сказал, что для народных масс Король Ночи должен остаться безликой силой. В общем, я был согласен, но было как-то обидно, что подвиг останется не воспетым. Да и в письме Роббу я не писал о том что Бран погиб, пусть брату-королю я могу рассказать правду, но и в истории останется шероховатость, умный поймет, что здесь что-то не так. Впрочем, пройдет пара десятков лет и сказка о Короле Личе распространится по Вестеросу, а там люди заметят, как она перекликается с реальностью, проведут параллели… Ритуал очищения проводили у озера в богороще, там, где располагалось место силы Старых богов, там, где я и Бран чувствовали себя уверенней и были сильнее. — На Сердце Тьмы своими душами воздействовали два человека, — сказал Бран, — поэтому, для очищения нужно задействовать также две души. Ты, Джон, пойдешь со мной в Сердце Тьмы. — Как это будет? — спросил я. — Чего следует ожидать, чего опасаться? — Я не знаю, — признался Бран. — Возможно, это будет похоже на твой поединок с Королем ночи, или это будет как сон болезного человека, что мечется в бреду, или это будет серия неясных образов, что будут тебя сбивать с пути, соблазны и навязчивые желания. Никто не может знать заранее, что ты увидишь, даже ты сам. Я кивнул, принимая объяснение брата. Мы сели напротив друг друга надрезали ладони и прикоснулись к камню, что лежал между нами. Бран запел колыбельную, а я старался ему подпевать. Через несколько повторов припева, которым заканчивалась коротенькая колыбельная, установилась тишина, и только шелест листьев на чардревах, которые так и не опали, мерным шепотом через слух проникал в душу, нарушая тишину.       Вдруг, неожиданно, я услышал за спиной скрип-шелест, такой звук, каким разговаривают Иные. Обернувшись я не увидел врага, но оказался в темноте. У меня под ногами было небольшое пятно зеленоватого свечения, и такая же зелёная тропинка вела куда-то вдаль. «Хмм, забавно, но слова Брана, очевидно, повлияли на моё подсознание и оно построило «битву», взяв образ из слов брата», — подумал я, делая шаг по тропе. Идти было легко только первые шаги, а далее меня пытались спихнуть неожиданными толчками силы, похожими на удары рукой. Пусть тропа была довольно широкой, но пару раз я чуть было не оступился. Потом из тьмы слышались голоса, умолявшие о помощи. Я слышал, как меня звала Алис, но я понимал, что сейчас жена дома во Рве Кейлин, а голос, это морок, который создает тьма. Тьма еще пыталась менять голоса, взывающие на помощь: был Робб, была Арья, была Санса и Домерик, были голоса плачущих детей. Реально я задумался только когда услышал голос Брана, но и тут я довольно быстро понял, что Бран не стал бы просить о помощи в таких интонациях. Это был прежний Бран, из прошлого, слабый, слишком молодой и еще пока по-детски очень глупый. «Еще один морок», — подумал я. Я шел до тех пор пока меня не затопил зеленый свет. Казалось бы зеленый свет — это сила природы, как я его воспринимал, и теперь я в своей силе. Но оказалось всё несколько иначе. Зеленая сила не была мне дружественна, не сейчас. Она кружила вокруг, набрасывалась, пыталась покорить меня, свести с ума. Я погрузился в кошмар, полный бред. Подставлял циферки, продолжая числовые ряды, на чистой интуиции, ряды, составленные по непонятному принципу. Пытался раскрасить черно-белый мир, который всё время стремился выцвести. И краска, как назло, всё время попадалась красная, раздражающая. Потом за кем-то гнался, и за мной кто-то гнался. Потом мир проявился совершенно нормально, что я даже подумал, что вынырнул в реальность, но следом заметил прожилки по местам стыка элементов пазла. На составление пазла ушло много сил. Я чувствовал что проигрываю. Разные ситуации из жизни, логические задачи с непонятной логикой взятой из сна, кошмары и соблазнительные сны. Я устал, хотелось уже просто отпустить контроль. Но, я понимал, что это не сражение силы и что этот внутренний голос, что шепчет мне об усталости, бесстыдно лжет. Тут, в этом мире, нет ничего реального, отчасти битва происходит как бы внутри камня, но на самом деле она целиком внутри меня, на самом деле тьма камня внутри меня. Беда в том, что кроме той тьмы, что в камне я неизбежно столкнулся с собственной тьмой, и они — эти обе тьмы, слились. Всё что от меня требовалось, это продолжать бороться. Я мог сдаться, но я должен был продолжать борьбу.       Но на самом деле… я уже много раз сдался. Фактически каждое моё поражение говорило мне, что борьба бессмысленна, что я уже проиграл, но я раз за разом продолжал сопротивляться, без чувств, без эмоций, не ощущая себя. Мне казалось, что что-то подобное, я уже когда-то испытывал. Эти битвы продолжались нескончаемым потоком и в какой-то момент я начал в них побеждать, просто сменилось моё внутреннее настроение, что я в один момент из побежденного превратился в победителя, а последним аккордом в этой симфонии, в этой внутренней борьбе стал мой поединок с Королем Ночи. «Бран оказался прав, хотя и сам не предполагал что моё подсознание срисует всё с его слов», — подумал я вступая в схватку. У Короля Ночи был его морозный клинок, а у меня мой «Эльдар». Рисунок боя не соответствовал тому, что случилось в реальности. Здесь, внутри меня, Король Ночи был значительно слабее, тут он отлетал от моих ударов, тут он танцевал «вальс», всё время отступая, и «нижний брейк», падая после моих тяжелых ударов и быстро вскакивая. Но у Короля Ночи не было Призрака, друга, который помог бы в критический момент, и исход поединка был ясен. Мой протазан вонзился в тело Иного и я сразу же оказался в реальном мире напротив Брана. Руку с камня я снимать не стал, ожидая, когда закончится поединок Брана. Брат отстал от меня в своей победе примерно минут на десять. Но, когда он открыл глаза, то я понял, что он тоже справился. — Медлить нельзя, — сказал Бран, — ты должен поместить камень в моё сердце! — Может, есть возможность подождать, найти другое решение? — Не искушай меня, Джон. Мне и так пришлось тяжело в своем внутреннем мире. Другого решения в ближайшее время не будет, а другие варианты сулят еще большие потери и риски. Сделай это! Я прижал Брана к чардреву и внутренним голосом взмолился Старым богам, чтобы эта жертва не оказалась напрасной. Напитав Сердце Тьмы своей силой, я медленно погрузил камень в грудь Брана, смотря в его глаза. Бран не дрогнул, хотя это было больно. Он знал, что важно сохранять решимость до самого конца, не дать боли возобладать над собой, не дать страху проникнуть в душу. Радости, от того, что жертвой стал не я, а Бран, у меня уже не было. Сожаления, нет, сочувствие — вот, что я чувствовал. — Проводи меня, брат, — сказал Бран скрипучим голосом. В глазах его разгоралось синее пламя силы Зимы. Он шел к Северным воротам, опустив голову, чтобы встретившиеся на пути не видели его глаз, но люди каким-то внутренним чувством понимали, что происходит что-то странное и пугающее и спешили уступить дорогу. Встречные кланялись нам значительно глубже, чем положено, даже рыцари. Путь за Стену занял больше месяца, за все время пути к Восточному дозору к Королю Ночи стекались остатки армии мертвых. Время от времени Бран останавливался давая возможность отдохнуть или заехать в деревню, пополнить припасы. За Стену Бран перешел по тому же пути, по которому сюда пришел прежний Король Ночи. Дальше я его не сопровождал. Теперь, Бран увидит лето только глазами Лета, который тоже переправился за Стену. Хотя волк Брана и не стал нежитью, но связь между ними сохранилась. Я рассматривал сохранившуюся связь как положительный знак, значит душа Брана смогла сохранить частичку тепла. Вернувшись в Винтерфелл я получил письмо от Робба. В письме король Вестероса просил меня как можно быстрее прилететь в Королевскую Гавань. Дело было в том, что Железный банк начал предъявлять нам претензии по неоплаченным счетам. Мы-то знали, что Железный банк, согласился оказать Серсее помощь, пусть и не успел это сделать, но тем не менее, этот факт был достаточной причиной отказа платить долги. У меня уже были сделаны заготовки на случай, если правление банка взбрыкнет. Робб сообщал, что они угрожают нанять безликих. Ну, чтож, придется показать им способности Арьи и перечислить всех владельцев Железного банка. Они считают, что личности владельцев — это большая тайна. Пусть тайна, но не для меня. Нужно сбить с них спесь, макнуть носом в грязь, а потом немного уступить. Сотрудничать с банком придется, и политику кнута придется разбавлять пряником. Следом нужно будет решать вопрос с Пайком, возводить на место лорда-жнеца Виктариона. Вот такое начало мирной жизни.