Путешествие

- Мама, а печенек нет? - подпрыгивавший на сиденье экипажа Дюк выудил из кармана замурзанный сухарик и сунул в рот. - Яков, давай сперва пообедаем, - обратилась Анна к мужу. Штольман взглянул на свое оголодавшее семейство и направил возницу вместо гостиницы к ближайшему ресторану. ... В ожидании шедевров госпожа Янсон не смогла усидеть дома и вышла прогуляться. Пожилой, но еще крепкий слуга Гуннар почтительно следовал сзади. Проходя мимо расположенного неподалеку от их дома ресторана, Изольда замедлила шаг. Стоявшая у входа в заведение женщина с младенцем на руках была такой... Изольда подошла ближе и едва не споткнулась от бьющей через край силы. Ладони Янсон задрожали, руки сами потянулись к женщине. - Аня, идем, - вышел из-за экипажа моложавый мужчина, держа на руках мальчишку. Метрдотель предупредительно распахнул дверь. Семья скрылась в ресторане. Сглотнув едкую слюну, Изольда подозвала Гуннара, пошептала ему на ухо и поспешила вместе с ним за угол к служебному входу. ... Сняв в руки мужа небесного цвета плащ и попросив у подскочившего официанта молока для Дюка, Анна отложила меню. - Яков, закажи нам, я отойду, - кивнула она в сторону таблички, указывающей на туалетные комнаты. Штольман потянулся за дочкой. - Не нужно, я справлюсь, - Анна наклонилась к мужу, коснулась его щеки, поцеловала в макушку сына. - Дюк, береги папу. - Мне еще сок. И пирожное. И конфеток! - малыш вспомнил все, чего ему не хватало на бригантине. - Ой! - вскрикнул он так громко, что Яков вздрогнул. - Я же Павлика забыл покормить! Давай вернемся! - Ну уж нет, Дмитрий, возвращаться мы не будем, - Яков порадовался, что сын оставил котенка на корабле. - Не волнуйся, он с голоду не умрет. И потом, там же Павел Петрович, он присмотрит за своим тезкой. - Правда? - Дюк нарисовал кружочки на скатерти и вздохнул. – Павлик первый больше не обзывается. Он веселый... Штольман хмыкнул. - Призрак наш теперь влюблен, потому и веселый. - Как это? - заинтересовался Дюк. - Как ты с мамой? - Да, мой хороший, - Яков погладил сына по голове. Штольман отклонился на стуле и всмотрелся в сумрак коридора, ведущего к туалетным комнатам. Его внимание привлек темный силуэт, будто бы ожидавший своей очереди, но в полупустом ресторане, кроме них, сидела лишь одна молодая пара. - Дюк, ты допил молоко? Пойдем проверим, как там наши девочки. Подойдя к двери дамской комнаты, Яков постучал, и Анна с Верочкой на руках тут же вышла в коридор. Пожилой мужчина отклеился от стены и нырнул в комнату для джентльменов. - Ты что, Яков? - Все в порядке, Анечка, - Штольман, положив руку на поясницу жены, вернулся к накрытому столу. Ожидавшая в глубине коридора Изольда сжала кулаки так, что на коже остались следы длинных ногтей. «Ну что ж, сделаем по-другому». Щеки ее начали подергиваться. Жажда становилась нестерпимой. … Пообедав, Штольманы вышли на улицу. Яков свистнул извозчика. Неторопливо подъехавшая пролетка застыла у ресторана. Извозчик, уткнувший лицо в поднятый ворот, медленно повернулся к пассажирам и раздумчиво протянул: - Куда надоть, барин? Яков назвал гостиницу, дождался неопределенного буркания, помог взойти в коляску жене с дочкой. Как только Анна уселась на сиденье, лошади рванулись с места. - Стой! – заорал Штольман. - Яков, Яков! – крикнула Анна из коляски, не осмеливаясь на полном ходу выпрыгнуть на мостовую. Пролетка скрылась за поворотом. Штольман успел рассмотреть лишь отчеканенный номер на бляхе. … За углом коляска остановилась. Предупрежденный Гуннаром служка выбежал из двери, подхватил под уздцы лошадей. Гуннар быстро перепрыгнул на пассажирское сиденье, крепко схватил Анну за локоть, другой рукой закрыл ей рот. - Пойдемте, барыня. Удерживая вырывающуюся женщину, Гуннар неуклюже слез с подножки и скрылся в двери. Когда Штольман с Дюком на руках добежал до угла, улица была пуста, и лишь вдалеке в клубах пыли виднелся удаляющийся экипаж. ... Втолкнув Анну в гостиную, слуга поклонился хозяйке и молча застыл у двери. - Что вам от меня нужно? – Анна взглянула на молодую женщину в кресле. - Мы только приехали в ваш город с мужем, и, кстати, он полицейский, а вы меня похитили. Так что отпустите меня, и я не стану про вас рассказывать. Женщина встала с кресла, полукругом обошла Анну и дотронулась до её волос. - Ох, какая же вы... - Какая? - Анна отдернула голову. Вблизи женщина уже не казалась молодой. Стан ее был строен, но кожа уже покрылась мелкой сеткой морщин, глубоко посаженные глаза смотрели устало, а скорбную складку рта не скрывали даже пухлые губы. - Да что вам надо? - Ваш муж прекрасно выглядит, милочка. Я разбираюсь в мужчинах, он не так уж и молод. Вы помогаете ему? Да, да, вижу, без вашей помощи не обошлось. Ох, ну как же вы хороши! Анна поежилась. В голосе женщины явно звучало вожделение. Анна слышала о Сапфо и острове Лесбос, но никак не ожидала встретить такое в реальности. "Яков скоро в полицейском участке всех на уши поставит. Почему мне так везет на психопатов..." - У вас, милочка, в изобилии есть то, что крайне необходимо мне, - встретив непонимающий взгляд Анны, Изольда усмехнулась. - Молодость, дорогая Анна. И сейчас вы её отдадите. Взгляните, - она зашла в чулан, выбрала полотно без младенцев, вынесла его на свет. - Это Тициан, один из портретов Виоланты. - Вы абсолютно не разбираетесь в живописи, госпожа. Здесь изображена старая женщина, а натурщица Тициана - красавица во цвете лет. И ничего я вам не отдам, что за глупости, - Анна устало привалилась к стене. «Опять картины... Может, это она их заказала? Яков сейчас весь Ревель разгромит, а Дюк скоро начнет хныкать. Он еще такой малыш, несмотря на все свои проделки…» В гостиную вошел Цветаев, и извинения замерли у него на устах. Женщина с младенцем на руках мятежно глядела на его мать, портрет Виоланты съехал на пол. «Дьявол. Ни на минуту нельзя её одну оставить». Он поманил Изольду к двери и горячо зашептал ей на ухо: - Маменька, ты так неосторожна. Зачем Тициана показала? Алекс не узнал в женщине в скромном платье посетительницы с почты. - Ты сам виноват, не принес мне вовремя картины. Кстати, где они? – дрожь в руках Изольды была уже явной. Вдохнув глубже и ожидая истерики, Алекс признался: - Их нет, матушка. Какие-то люди получили их вместо меня и отправили по почте. Не понимаю, как это случилось. Изольда хищно улыбнулась и прошептала: - Наплевать на картины. Малыш, эта девушка – уникум. Я буквально вижу, как она излучает силу и молодость, и потоки эти гораздо мощнее тех, что я беру у юных дев на шедеврах. Мне хватит её надолго. - О, - тихо изумился Цветаев. - Тогда зачем мы собираем по всему миру творения старых мастеров? Да я, маменька, буду тебе красоток пачками приводить. Взять вот хотя бы мою нынешнюю подружку - она тупа, как пробка, но молода и здорова. Мечтательно осматривая Анну, Изольда вздохнула. - Не все так просто, малыш. Нужно, чтобы женщина ходила по грани между нашим миром и миром смерти, да еще, чтобы она поверила в мою силу. Я пробовала это лишь однажды с одной деревенской простушкой, что умела говорить с призраками. Она торжествующе потянулась, предвкушая сладостную силу молодости. - Не знаю, каким даром владеет эта женщина, но чувствую - она отдаст мне свою свежесть. Нужно лишь немного ее напугать. Смотри. Анна лихорадочно осматривала комнату. "Поднимались мы по лестнице на второй этаж, окна на улицу, потолки высокие. Нет, с Верочкой нельзя прыгать. Яков, счастье моё, прости, я опять тебя подвела. Но я обязательно отсюда выберусь…» Изольда подошла к портрету, громко и повелительно произнесла: - Обратите внимание на эти глаза, милочка. Анна вздрогнула. Пристальный взгляд старухи на холсте неожиданно потух, когда-то карие глаза Виоланты заволокло разочарованием. Губы из бледно-розовых стали серыми. - То же самое сейчас произойдет с вашим сыном, если вы предпочитаете такой вариант. Янсон подошла к Анне, отогнула розовое одеялко, пощекотала Верочку пальцем. - О, да это девочка! Это и лучше, от мальчишек только сила, а здесь я смогу забрать еще и … - облизнувшись, Изольда склонилась к малышке. - Нет! – вскрикнула Анна и хлопнула женщину по запястью. - Уберите руки от моей дочери, а не то я... Запрокинув голову, Изольда захохотала. - Вы мне угрожаете? Алексей, ну-ка обними дамочку. - Ма... Сестра, ты уверена? Уже давно приходилось Алексу на людях звать маменьку сестрой, поскольку с годами видимая разница в возрасте между ними становилась все меньше. Встретив яростный взгляд Изольды, Алекс понял, что она была на грани. Спокойствие и здоровье его ненаглядной матушки для него было дороже всех младенцев на свете. Он подошел к Анне, заломил одну руку. Анна забилась в неожиданно сильных объятиях. - Ах ты мерзавка! - Алекс согнулся от боли, когда Анна попала ему коленом в пах, но тут же выпрямился и вмял ее в стену. Изольда выхватила малышку. Та залилась истошным ревом. Держа девочку на вытянутых руках, Янсон поморщилась. Она даже с сыном в пеленках не возилась, благополучно передав его отцу сразу после рождения. Хотя для устрашения жертвы можно было и попробовать. Изольда приложила палец к губам зашедшейся в крике малышки. Верочка замолчала. У Анны похолодело в груди. - Пожалуйста… Пожалуйста, не трогайте мою дочь, - бормотала Анна, уже зная, что пойдет ради дочери на что угодно. - Ну вот и славно, - хрипло пробормотала Изольда, едва владея собой. Она передала младенца Гуннару, подошла к Анне, влажной ладонью огладила щеку. - Стойте спокойно, не дергайтесь. Мне нужно настроиться. - Ахх, как это прекрасно... ... Изольда рассмеялась, и звонкие бубенцы её окрепшего голоса запрыгали по комнате, отзываясь в ушах Анны глухим стуком. - Идите, милочка. Я получила от вас всё, что смогла. Оглядев сгорбившуюся на стуле женщину, она великодушно вздохнула. - Не собираюсь отбирать последнее, я не настолько жадна. Кстати, будете рассказывать мужу, не забудьте сказать, что вы нечаянно встретили, - Изольда дурашливо хихикнула, - тысячелетнюю ведьму. - Хотя он в любом случае избавится от вас. Кому нужна сумасшедшая карга. Алекс впервые за несколько недель облегченно вздохнул. "Картины с почты всё равно нужно забрать, только хранить не здесь. А Тициана и других выбросить. Мало ли как оно повернется..." - Да идите уже, дамочка. - Проводи, - махнул он Гуннару. … Тяжело спустившись по крутой лестнице, Анна крепко поцеловала попискивающую Верочку. - Сейчас, зайка моя. Сперва найдем папу, а потом ты сразу покушаешь. Голос её звучал сипло, но Верочка улыбнулась и перестала хныкать. Анна прошла несколько шагов, попыталась сориентироваться. Ресторан, откуда её увезла пролетка, был совсем рядом. Анна перешла через мостовую и застыла перед витриной модной лавки. Рядом с одетым в пышное платье манекеном отразилась ее сгорбленная фигура, а лицо… Не веря, Анна бросилась внутрь, протиснулась между вешалками и нарядами, задыхаясь, отыскала зеркало. Сердце ее билось натужно и горько. - Что с вами, госпожа? - подошла к ней девушка. - Устали? Может, присядете? Из тщательно протертого зеркала на Анну смотрела старуха. Морщины разрезали щеки, будто глубокие ущелья – горы, четкая линия скул съехала в бульдожьи брыли, веки опустились на глаза и прикрыли их тяжелыми ставнями. Кожа на шее повисла уродливыми складками. Едва не касаясь зеркала носом, Анна потрогала набрякшие под глазами круги, подняла взгляд. Голубые радужки потеряли цвет весеннего неба и выцвели, превратившись в белесую муть. Анна сняла шляпку. Со скрипом провела пальцем по отражению седых волос. Вместо роскошной каштановой гривы с головы свисали тусклые редкие пряди. Ладони её заледенели, казалось, что всё тело покрылось инеем страха. Анна взглянула на сморщенную, покрытую пятнами кожу рук. «Нет. Нет. Прошу тебя, Господи, только не это». Но глаза не слушались. Будто укоряя в чем-то, они показали Анне её грудь. Съехав на пол, Анна обессиленно закрыла глаза. Противный липкий ужас затопил её целиком, лишил воли, оставил лишь оцепенение. «Верочка. Яков. Нет».